Текст книги "Король звезды (СИ)"

Автор книги: nora keller

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 45 страниц)

Глава 35. Лекарь не может лечить свои раны

Карл перевернул страницу книги и прислушался. В гостиной профессор Снейп резким голосом отдавал приказания Питеру Петтигрю. Тёмный Лорд приставил к ним своего слугу якобы для того, чтобы тот помогал Северусу, у которого с приближением войны становилось всё больше обязанностей. Но юноша не верил в эту внезапную заботу. Том Реддл не доверял ни Карлу, ни Снейпу. И Питеру Петтигрю он не доверял, но, наверное, считал слишком слабовольным, а потому неспособным на предательство.

Северус Снейп тоже относился к своему бывшему однокурснику с презрением. Он не упускал случая задеть, оскорбить этого и так уже глубоко униженного человека. Сколько Карл ни старался, он не мог понять причин подобной ненависти. В воспоминании, которое показал ему Тёмный Лорд на кладбище, Питер Петтигрю, прячась за спинами своих друзей – Сириуса и Джеймса, видел, что они делали с Северусом Снейпом. Но вряд ли он желал ему такой участи. Более того, Карл был уверен, тогда Питер представлял на месте Северуса себя. Одно неверное движение, неловкий шаг – и он тоже взлетит вверх, повинуясь волшебной палочке смеющегося Джеймса Поттера… Но казалось, профессор ненавидит его не за школьные годы, а за то, что произошло потом. За то, что Питер стал Пожирателем Смерти. Но ведь профессор сам сделал такой же выбор!.. Тогда почему?..

Юноше было жаль Питера, но всё же он испытывал тихую радость от того, что у них с профессором Снейпом есть теперь общая тайна: когда Питер уйдёт, профессор будет учить его окклюменции.

За последние дни Карл прочитал несколько книг, написанных волшебниками и учёными, пытаясь понять, что представляют из себя человеческие мысли. Некоторые авторы изображали людей в виде роботов, подчиняющихся химическим реакциям, некоторые так много говорили о Боге, что в их книгах не оставалось места для человека… Но было и много интересного. Например, Карл узнал, что мозг человека воспринимает гораздо больше информации, чем потом передаётся в сознание. Мы можем видеть что-то, но не осознавать этого… А в другой книге было написано, что безответная любовь причиняет не меньше боли, чем прикосновение к огню, так как в обоих случаях реагирует один и тот же участок мозга…

В гостиной Питер Петтигрю просил позволения остаться в этот вечер дома. На улице ужас, что творится!.. Ливень стеной, да ещё ветер… В такую погоду у него рука болит. Хоть и сделана из металла, а болит, словно живая…

Карл посмотрел на Рабэ, сидящего на стопке книг. Наверное, у него тоже до сих пор болит крыло… Ворон находился здесь уже несколько дней, но Карл так и не смог заставить себя заговорить с ним. Если честно, он сам не знал, зачем забрал его. Может, не хотел, чтобы у Тёмного Лорда оставался тот, кто дал ему имя…

Разговоры о погоде, конечно, не могли разжалобить профессора Снейпа, и Питеру пришлось отправляться в Лютный переулок за какой-то травой, название которой сложно выговорить. Сжав в своей металлической руке зонт, он бормотал под нос бессильные проклятия. Потом ветер резко захлопнул входную дверь.

Карл поднялся с кровати и осторожно выглянул из комнаты.

Профессор Снейп усилием воли прогнал с лица раздражение, вызванное разговором с Питером, и кивком указал ему на стул. Карл послушно сел.

Северусу Снейпу вдруг вспомнился его первый урок в Хогвартсе. А потом ещё много таких уроков, когда дети, замерев, сидели перед ним в его классе. И хотя старшекурсники предупреждали, что зельеварение вряд ли станет их любимым предметов, в глазах у детей была радость. Наконец-то они в Хогвартсе!.. Школа Чародейства и Волшебства!.. Рождественская мечта исполнилась, и они попали в сказку!..

За семь лет учёбы Хогвартс так и не стал его сказкой. В лестницах, ведущих к счастью, оказалось слишком много ступеней. Некоторые ступени почти стёрлись, на других часто попадались фальшивые камни, а третьи не вели никуда.

Глядя в их наивные, глупые лица, он пытался научить их – нет, не только варить зелья, этого им всё равно не осилить! – он пытался научить, что жизнь не сказка, населённая сусальными ангелами. Жизнь – это ежедневная борьба – с миром, с жизнью, с самим собой. За каждое слово, за каждый поступок тебе придётся отвечать. Неверно нарезанные листья полыни – это ошибка. А твоя ошибка сегодня может завтра стать чьей-то смертью.

Они не понимали. Весёлые и беззаботные, бросали друг в друга пустячные заклинания, рисовали карикатуры, писали шуточные записки. В их глазах горело превосходство. Урок закончится, и они уйдут. А он останется – с их ошибками…

Ничего не зная о жизни, они словно говорили ему: «Мы знаем секрет, которого ты не знаешь! Мы умеем превращать жизнь в сказку! Вот увидишь, у нас получится!» И у некоторых получалось… Ненадолго… Но сколько бы он отдал за короткий миг такой сказки!..

Были среди его учеников и те, кто приходили в класс с опущенной головой и страхом в глазах. Такие если и верили в сказку, то знали, что окажутся в ней самыми второстепенными персонажами, имя которых читатели, закрыв книгу, даже не вспомнят… Они всё путали, постоянно ошибались, вызывая смех своих более ловких одноклассников… Таких ему тоже нужно было презирать. Презирать так сильно, чтобы никто не разглядел в этих неудачниках сходства с их преподавателем.

Очень редко, но встречались и такие, кто смотрел ровно и с доверием. Но несколько замечаний – и доверие исчезало. Появлялась обида, а потом ненависть – обычная эволюция человеческих отношений. Он это выучил очень хорошо.

А этот мальчишка… Когда он впервые пришёл в его класс и что-то бормотал про свою ворону, у него в глазах тоже были доверие и страх. Шло время, и, несмотря на все замечания, страха становилось меньше, а доверия – больше… Даже теперь… Абсолютно нелогично…

Но именно поэтому – он сказал Альбусу Дамблдору правду – после Поттера меньше всего ему хотелось заниматься окклюменцией с Карлом… Да ещё директор отказался отдать Омут памяти, сославшись на то, что ему самому будет нужно им пользоваться… Интересно, о чём думает Дамблдор?..

Отойдя от стола, Северус Снейп нехотя начал урок.

– Окклюменция изучает способы оградить сознание от магического вторжения и влияния, – он мысленно поморщился, вспоминая, как несколько месяцев назад произносил те же слова. – Ещё один раздел магии, называемый легилименцией, наоборот, учит извлекать чувства и воспоминания из сознания другого человека… Тёмный Лорд весьма сведущ в этом, поэтому вам нужно научиться защищать своё сознание… Сложность заключается в том, что вам нужно не просто не пустить Тёмного Лорда в свои мысли – тогда он поймёт, что вы что-то скрываете от него, – вам нужно научиться прятать свои настоящие чувства и заполнять себя тем, что он ожидает увидеть.

– Наверное, это очень сложно… – протянул юноша, пытаясь представить, сможет ли он научиться всему, о чём говорил профессор.

– Сложно, – коротко подтвердил Северус Снейп. – Поэтому мы начнём с более простого задания. Встаньте и возьмите волшебную палочку.

Карл машинально посмотрел на дверь своей комнаты, где запер Рабэ. Он по-прежнему не хотел пользоваться волшебной палочкой Альфреда фон Дитриха (так он называл её про себя), но выбора не было.

– Что я должен делать? – спросил он, вставая.

– Я проникну в ваше сознание, а вы попытайтесь обезоружить меня или защититься с помощью любого другого заклинания.

– Какого заклинания? – забеспокоился Карл.

– За пять лет изучения Защиты от Тёмных искусств должны же были вас научить хоть каким-то заклинаниям, – в голосе профессора Снейпа прозвучало высокомерие: если бы Защиту преподавал он, Карл бы знал сотни заклинаний.

– Да, но…

Заклинания Карл знал. В книгах, которые ему дал Тёмный Лорд, было множество заклинаний. Но одно дело знать, а другое…

– Соберитесь!

Как странно – впервые кто-то хочет заглянуть в его мысли, а он должен скрывать их… Вздохнув, он сжал в руке палочку. Профессор направил на него свою и произнёс:

– Легилименс!

Высокие книжные полки начали кружиться, а потом вдруг исчезли.

Осень… Небо затянуто тяжёлым серыми облаками… Маленький мальчик сидит на поваленном дереве в углу сада. Ноги не достают до земли, и он качает ими, представляя, что спрятался от всех. Поваленное дерево – его дом… Начинается дождь… Мальчик слезает с дерева и бредёт назад в приют…

Большая пыльная комната, заваленная старой мебелью. Пылинки танцуют в лучах заходящего солнца. Мальчик сидит на полу. Перед собой он разложил свои сокровища – разноцветные пуговицы. Каких тут только нет!.. Деревянные, медные, с красивой эмблемой… А вот эти три самые любимые: большая – пуговица-папа, средняя – мама, а самая маленькая – сын…

Моросит серый дождь… Но у мальчика есть цветное стёклышко. Если посмотреть на мир сквозь него, в мире загорается солнце… Мальчика толкают, и он падает на мокрый асфальт. Раздаётся смех… Мальчик пытается встать, но кто-то тяжёлый садится на него. А другой наступает ботинком на цветное стёклышко…

– Вы должны очистить сознание! А вы начинаете вспоминать всю свою жизнь!

Карл не сразу понял, что профессор кричит на него в реальности, а не в мыслях. Голова раскалывалась, перед глазами мелькали чёрные точки.

– …Простите… Я не специально…

– Вам нужно защищаться от меня!.. На что вам волшебная палочка?

– Но…

– Попробуем ещё раз. Сосредоточьтесь на каком-нибудь заклинании!.. И постарайтесь его использовать, когда почувствуете, что я проникаю в ваши мысли… Легилименс!

Лодки плывут по чёрной воде туда, где горят огни большого замка…

Склонившись над спичкой, мальчик бормочет слова, но спичка никак не хочет превращаться в иголку…

Пустой пыльный класс. Посреди стоит высокое зеркало. Мальчик смотрит в него – и не видит ничего…

На Астрономической башне снег и ветер… Мальчик наклонился и смотрит вниз… Его останавливает старый волшебник с чёрным вороном в руках…

Старый волшебник отдаёт кубок школы ученикам, сидящим под алыми знамёнами… Пустой пыльный класс… Мальчик лежит на полу… Его бьют по лицу, рукам, животу…

– Если вы думаете, что мне доставляет удовольствие наблюдать сцены из вашей тяжёлой жизни, то вы ошибаетесь, – профессор Снейп произнёс это с обычной язвительной насмешкой, но в его мыслях Карл не почувствовал веселья.

– Простите!.. Я, правда, не специально… – даже собственные слова отдавались болью в голове.

После пары неудачных попыток Карл был вынужден попросить сделать перерыв. Северус Снейп пожал плечами и сел в кресло, скрестив руки на груди.

Карл несколько минут молчал, пытаясь успокоить боль, потом сказал:

– Профессор, можно задать вам вопрос?

Северус Снейп не ответил.

Посчитав это наиболее мягким вариантом слова «нет», Карл решился продолжить:

– Вильгельм фон Дитрих… Почему он перестал быть человеком?

– Фон Дитрих был анимагом. Перед смертью он успел принять анимагическую форму. Так как для существования в теле птицы энергии нужно меньше, этот трюк дал ему возможность продлить жизнь на некоторое время.

– А почему Тёмный Лорд приказал ему найти меня?

– Не знаю, меня в подробности вашего дела не посвящали. Можете спросить Люциуса Малфоя, когда он выйдет из Азкабана, разумеется.

– А как вы думаете, жене мистера Малфоя может быть что-то известно?

– Я думаю, что вы уже отдохнули, раз начали болтать. Продолжим занятие.

Карл нехотя взялся за палочку.

– Да, профессор…

– Подумайте о том, что, если Тёмному Лорду станут известны ваши мысли, пострадаете не только вы! – начиная сердиться, сказал Северус Снейп. Чем дольше продолжался этот странный урок, тем более безумной ему казалась идея Альбуса Дамблдора. И, в конце концов, хочет директор, чтобы Карл изучал окклюменцию, пусть сам с ним и занимается!..

– Я всё время об этом думаю, – виновато произнёс юноша. – Но дело в том, что…

– Значит, думайте ещё больше!.. – перебил Северус Снейп. – Приготовьтесь… Легили…

– Профессор!.. – остановил его Карл. – А можно научиться защищать своё сознание без волшебной палочки и заклинаний?.. С ними у меня точно никогда не получится…

– Это упражнение легче, чем создание мысленной защиты.

– Я точно знаю, что не получится!..

– Откуда вы можете знать?.. – он задал вопрос и внезапно, уже коснувшись сознания юноши, прочитал в его мыслях ответ.

Шагнув назад, со странным удивлением Северус Снейп смотрел на человека, который был физически не способен причинить ему боль.

– …Что ж, тогда попробуем без волшебной палочки, – медленно произнёс профессор так, словно этот ответ был ему неприятен.

Он не стал произносить заклинание, просто в какое-то мгновение Карл почувствовал, что кто-то смотрит его мысли вместе с ним.

Большая комната в приюте… Дети собрались вокруг старого телевизора, по экрану которого бегут белые полосы…

Снова он вспоминает что-то грустное, а ведь в его жизни были и счастливые моменты…

Дверь открывается и в комнату робко заглядывает девочка… Тоненькие ниточки косичек обрамляют бледное в красных оспинках лицо… Она складывает руки, как для молитвы, и спрашивает тоненьким голосом:

– А в том озере есть русалочка?

Раннее утро… Девочка бежит, разведя в сторону руки, и смеётся. Первые лучи солнца отражаются в прозрачных зелёных глазах.

– Ты, Софи, будешь у нас танцовщицей, – говорит ей старый солдат.

– Я буду художницей… Я буду рисовать сказки!..

Девочка едет в алом поезде, и её глаза уже померкли… Она водит рукой по картонным листам и учит сидящего рядом мальчика составлять слова из точек…

Высокий потолок, отражающий небо и звёзды… Звучит тихая мелодия вальса… Девочка танцует, и счастливая улыбка оживляет мёртвый взгляд…

Одна из спален Хогвартса… Большая кровать с пологом… Девочка протягивает дрожащие руки:

– Я не знаю, на кого ты похож сейчас…

И снова приют… Девочка говорит, робко, постоянно сбиваясь:

– Когда держу тебя за руку, немножко могу видеть… Не глазами… А как будто изнутри… И раньше мир был разноцветным… А когда ты вернулся летом… Я больше не вижу цветов, остался только синий… Тяжёлый и густой, как облака перед грозой…

– У тебя слишком богатое воображение, – отвечает мальчик и натянуто смеётся.

– Нет! Это правда!.. Я же вижу…

– Ты не можешь видеть!..

Карл тяжело опустился на стул.

– Без волшебной палочки действительно получилось лучше, – произнёс Северус Снейп. – Хотя последнее воспоминание вы вряд ли хотели мне показывать.

В его голосе снова прозвучало насмешливое превосходство, но Карл чувствовал: человек, который вместе с ним смотрел сцены из его жизни, испытывал от каждой из них непонятную боль.

– Достаточно на сегодня, – коротко проговорил профессор, показывая, что желает остаться один.

– …Спасибо за урок, – тихо сказал Карл.

Профессор молча кивнул.

Карл взял непригодившуюся волшебную палочку и медленно пошёл в свою комнату, тщетно пытаясь найти для себя повод остаться.

Сидя за закрытой дверью, он слышал, как вернулся Питер Петтигрю. Промокший и продрогший, Питер выполнил поручение профессора, но Северус Снейп сегодня говорил с ним резче обычного…

Эту встречу Карл откладывал несколько дней, пытаясь подобрать слова. Потому что единственное, что она могла услышать, – это его слова…

Софи сидела, спрятавшись в тени старой ветлы, росшей у северной стены сада. Рядом на траве были разложены тетради с картонными листами. Она водила по ним рукой, а потом пыталась сыграть что-то в воздухе, не видя, как к ней подбирается солнце.

Карл пробормотал заклинание, и старая ветла, ожив, накрыла девочку своими ветвями. Он помнил, что вне школы колдовство запрещено. Но в данном случае запрет казался ему бессмысленным. Магия нужна, чтобы помогать людям. Для этого не обязательно ждать семнадцать лет… Чиновники в министерстве, особенно похожие на профессора Амбридж, наверное, думают по-другому… Да и мистеру Малфою теперь не до него – себя бы суметь защитить. Но Альбус Дамблдор вряд ли позволит отчислить из школы нового члена Ордена Феникса…

Под ногами зашуршала уже начавшая опадать листва, и Софи подняла голову.

– Кто это?.. – спросила она, схватившись за свою картонную тетрадь, словно та могла её защитить.

Карл молча опустился на траву рядом с ней. Он знал: слова – единственное, что она может слышать, но не мог произнести ни слова.

– Карл?.. – робко, боясь ошибиться, сказала Софи.

– …Да…

Она, казалось, испугалась ещё сильнее. Потом заговорила, сбивчиво.

– Я всё думала, когда ты придёшь… Или не придёшь совсем… Извини, я тогда что-то неправильно сказала!.. Я просила Бога простить меня, просила, чтобы он помог тебе…

Карл с болезненным удивлением смотрел на эту девочку.

– Да зачем… Зачем ты!.. Это я обидел тебя!.. Я должен просить прощения!.. – он замолчал, заметив, что нечаянно коснулся её руки. Теперь в его глазах отразился испуг. Замерев, он напряжённо ждал, что увидит в нём Софи… А она поражённо, словно не веря себе, водила пальцами по его ладони, как несколько минут назад по картонным листам.

«Ну, не молчи!» – мысленно торопил её Карл, забыв, что недавно сам не мог выговорить ни слова.

Софи ничего не сказала, сжала его руку и улыбнулась так светло и легко, словно его синие тени всё это время лежали на её плечах.

Она начала рассказывать о жизни в приюте, о занятиях с Адамом Фейном, о том, что Бен уехал на прошлой неделе – собирается стать моряком и плавать в далёкие страны… Тэд сказал, что он обязательно должен найти клад и тогда у них начнётся жизнь, как у героев фильма!.. А Джесси, может быть, удочерят!..

Карл слушал её, рассеянно вставляя короткие реплики. Он готовился к главному вопросу. И задать его было тем тяжелее, чем яснее юноша понимал: этот вопрос причинит Софи боль. Но он должен спросить…

– Софи, – тихо сказал он.

Она замолчала и внимательно посмотрела на него.

– Софи, что ты думаешь о той женщине?.. О женщине, из-за которой ты ослепла…

Софи замерла, потом гордо вскинула голову:

– Она не увидела ничего в раздавленном ребёнке! Это она слепая, а не я!

– Прости, что спросил, но мне надо было знать… У тебя сегодня занятие? – сказал он, отстранённо глядя на её тетради.

– Ты уходишь?.. – забеспокоилась Софи.

– Я вернусь, обязательно вернусь, – он тяжело поднялся. Потом наклонился и произнёс почти шёпотом. – Спасибо…

Ещё несколько секунд Софи слышала звук его шагов, а потом всё исчезло.

Карл шёл по городу, залитому сиянием садящегося солнца. На его лице залегли тени, время от времени плотно сжатые губы приоткрывались, словно он самому себе собирался задать вопрос. Но не решался, так как ещё не был уверен в ответе…

Пройдя бесцельно пару кварталов, он спустился в метро. Чем жарче был воздух, тем холоднее становилось под землёй… Странный закон… Софи нужна тень, а его профессору так не хватает тепла. Но рядом с ней всегда горит солнцем, рядом с ним – идут дожди…

Карл бессильно смотрел на свои руки… Как мало он может!.. Как много ему нужно!..

Обходя усталых, спешащих с работы людей, он встал в очередь, ведущую к эскалатору. Вдруг впереди раздался недовольный голос начальника станции. Пожилой мужчина кричал на юношу, который, перебравшись через перила, пытался разглядеть что-то в недрах разобранного эскалатора. Народ начал толпиться, лестница, на которой стоял Карл, тоже остановилась. Люди стали медленно подниматься сами.

Поравнявшись с юношей, Карл остановился. Странно, его лицо показалось ему знакомым.

– Что ты делаешь? – спросил Карл.

– Отстань! – отмахнулся парень.

– Я могу помочь…

– Да чем ты поможешь? Она тут уже год лежит!.. Я всё ждал, когда этот чёртов эскалатор разберут…

– Ты что-то потерял?

– Зажигалку уронил… Отец из Вьетнама привёз…

И тут Карл вспомнил… В прошлом году – девочка в наушниках, двое мальчишек, пытающихся поджечь её рюкзак…

– Давай я поищу, – он забрался на бортик между двумя эскалаторами. Начальник станции закричал ещё громче.

Произнеся в мыслях заклинание, Карл посмотрел вниз.

– Смотри, там что-то блестит. Может, она?

– Точно!.. Сейчас достану… – юноша наклонился, и ему показалось, зажигалка сама прыгнула в руку. – Вот это да!.. Я уж думал – всё!.. Слушай, спасибо тебе! – он улыбнулся широкой радостной улыбкой.

– Давай слезем отсюда, а то начальник станции так кричит, – сказал Карл.

Пока юноша перебирался назад, сжимая заветную зажигалку, Карл затерялся в толпе. Теперь он точно знал ответ…

Выйдя из метро, он вдохнул пахнущий приближающимся дождём воздух и прислушался…

Жертва навсегда связана с тобой… Её крики звучат внутри тебя…

Бродячие собаки настороженно смотрели на юношу, остановившегося посреди пустыря за гаражами, – а в следующее мгновение сорную траву качал только ветер…

Здание находилось за высоким забором. В зарешеченных окнах горел слабый свет… И криков в каждом окне было столько, что он с трудом различил нужное ему молчание…

Она уже не могла кричать. Закутанная в смирительную рубашку, чтобы снова не расцарапала себе глаза, она лежала на кровати, отчаянно цепляясь за гаснущий день, с ужасом ожидая новой ночи. Вежливые люди в белых халатах кололи ей разноцветные лекарства, пытаясь успокоить больное сознание и помочь измождённому телу хоть немного поспать и набраться сил. Сколько она им ни говорила, что сны убивают её, они не верили. Говорили, лекарства помогут. Она глотает таблетки упаковками, а в венах у неё теперь, наверное, больше этой разноцветной жидкости, чем крови… Но сны не уходят. Стоит закрыть глаза… Стоит только закрыть глаза…

Но сегодня сон был другим… Не её изуродованное тело под колёсами автомобиля, а юноша, бледный до ужаса и с жутким взглядом… Подошёл и сел на кровать… Долго смотрел, потом коснулся холодными руками её лба и сказал:

– Я забираю твои сны…

Его помилование звучало как приговор.

– Я забираю их… Но дай тебе Бог однажды увидеть во сне вместо себя того ребёнка…

Профессор Снейп закрыл книгу и хмуро посмотрел на вошедшего юношу.

– Вы знаете, который час?..

– Простите, профессор… – пробормотал Карл, убирая со лба мокрые волосы.

– И то, что зонты и трансгрессию изобрели много веков назад, вам тоже, видимо, не известно!..

– …Мне надо было подумать…

– А мне надо знать, где вы находитесь! – перебил Северус Снейп. – Так уж получилось, к несчастью, что я за вас отвечаю – и перед Тёмным Лордом, и перед Дамблдором!..

Если профессор упомянул директора, значит, они были в доме одни.

– А где мистер Петтигрю?

Это неизменное «мистер», с которым Карл обращался к бывшему однокурснику Северуса Снейпа, бесконечно раздражало последнего.

– Мистера Петтигрю вызвал Тёмный Лорд, – ответил он, с особенным презрением выделив первое слово. – Поэтому есть время для занятия окклюменцией.

– Нет, профессор, пожалуйста, только не сегодня!.. – воскликнул Карл.

– Ваши умения ещё очень далеки от совершенства!..

– Да, но сегодня…

– А вы думаете, Тёмный Лорд будет читать ваши мысли тогда, когда вам это удобно?

Карл сдался, понимая, что спорить бесполезно.

– Хорошо…

– Приведите себя в порядок и возвращайтесь.

Юноша устало кивнул. Переодевшись, он вытер волосы полотенцем, снова не ответив на молчаливые вопросы Рабэ, и вернулся в гостиную.

Последние дни Карлу удавалось наполнять сознание мыслями, которые он сам выбирал, но профессор каждый раз разрушал его защиту, доставая из памяти что-то болезненное и неприятное. Сегодня Северусу Снейпу понадобилась для этого всего пара секунд.

Здание за высоким забором. Зарешеченные окна, безликие стены, одинаковые палаты… Она лежит в смирительной рубашке… На лице шрамы от ногтей…

– Кто эта женщина? – донёсся сквозь воспоминания голос Северуса Снейпа.

– …Она сбила Софи…

Карл пытался выбраться из этой палаты, но только глубже погружался в воспоминания…

Вдруг он увидел себя вместе с профессором Снейпом. Карл из прошлого почему-то кричал на своего учителя. Он едва держался на ногах, но продолжал упрямо выкрикивать горькие слова. А потом вдруг заплакал, тяжело и навзрыд, падая и цепляясь за чёрную мантию стоявшего перед ним человека:

– Я тоже хочу, чтобы меня любили!.. У меня ведь есть папа… Мамы нет, но папа есть… Он должен простить меня!.. Ведь я не виноват!.. Он обязательно простит меня и будет любить!.. Я хочу к папе!.. Отведите меня к нему!.. Пожалуйста!.. Я хочу к папе!.. Пожалуйста!..

Юноша вернулся в настоящее и опустошённо посмотрел на профессора. Этого воспоминания он не помнил. И теперь оно причиняло боль своей абсолютной несбыточностью. Каждое слово того Карла оказалось ложью…

– Продолжим занятие, – сказал профессор.

– Я больше не могу…

– Можете! – жёстко произнёс Северус Снейп.

Карл зажмурился от внезапно нахлынувшей боли…

Берег озера… Валери набирает в горсть песок и смотрит, как он течёт сквозь пальцы:

– Ты странный… Слишком хрупкий, беззащитный… Кажется, стоит дотронуться, и ты разобьёшься, сломаешься… В тебе есть что-то такое, что люди уже почти уничтожили в себе. А ты напоминаешь об этом… И становится больно… И хочется разбить, сломать тебя, чтобы больше не чувствовать боль…

Карл пытался вырваться из этого воспоминания, но голову словно разрывало пополам… Он с трудом открыл глаза – и увидел человека, сидящего на каменном выступе надгробия. Взгляд его то вспыхивал кровавыми искрами, то снова гас…

– …Я ведь уже объяснил, мне нужно было кого-то убить… А ты – самый справедливый выбор… Ты, похоже, совсем заигрался в сказку. А как же твоя мать? Её ты не хочешь пригласить поиграть с тобой?.. Хочешь искупить свою вину, служа людям?.. А ты видел этих людей?.. Им ты собираешься служить?.. Хочешь, чтобы я показал тебе других? Думаешь, другие более милосердны?

Нет!.. Дальше нельзя!.. Иначе профессор увидит… Иначе поймёт, почему он тогда пошёл за Тёмным Лордом!..

Собрав последние силы, Карл вытолкнул чужой разум из своего сознания, но сделал это слишком резко – перед глазами снова всё потемнело.

Тесная, грязная комната… Пьяный отец кричит на мать. Ребёнок пытается заступиться за неё – и получает кулаком по лицу…

Класс зельеварения… Полноватый волшебник что-то чертит на доске… Юноша, слушая его объяснения, исписывает поля учебника мелким почерком…

Поле для квиддича… Игрок Гриффиндора ловко поймал золотой снитч… На его лице довольная, гордая улыбка, которую так хочется стереть!..

Залитая солнцем поляна… Зрители захлёбываются от хохота… В воздухе над ними нелепо дёргается юноша в старой потрёпанной мантии… Девочка с огненными волосами требует, чтобы они немедленно прекратили издеваться над ним… Юноша падает на землю, потом встаёт и бросает зло:

– Мне не нужна помощь от паршивых грязнокровок!..

Голову пронзила боль – и Карл снова оказался в гостиной. Профессор Снейп стоял, одной рукой держась за стол, а другую прижимал ко лбу, словно пытаясь удержать свои мысли.

– Простите!.. Пожалуйста, простите!.. – с испуганной болью прошептал Карл. – Я не хотел… Я… Пожалуйста, простите!..

– Замолчите!.. – резко перебил Северус Снейп.

Карл сделал шаг вперёд, протягивая руку.

– Перестаньте, – поморщился профессор, – это вас нужно лечить, а не меня. У вас кровь пошла…

– Я как тот волшебник из сказки… Я не могу лечить себя… – с печальной улыбкой произнёс Карл. Бессильно опустившись в кресло, он почти лёг грудью на стол, обхватив руку профессора, словно пытаясь вместе с болью забрать все его горькие воспоминания…