Текст книги "Зачем смерть давала шанс (СИ)"

Автор книги: Николай Садовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 57 страниц)

Когда проснулся, в первую очередь посмотрел на часы. Стрелки часов показывали семь утра. Антон решил, что пять часов хорошего сна вполне достаточно для отдыха, тем более, что он проснулся бодрым и отдохнувшим.

Выйдя из самоходки, он разделся по пояс, и с большим удовольствием растер свое тело жестким снегом, отгоняя остатки сна. Фыркая и отдуваясь, он выглянул сквозь кусты по привычке осмотреться.

В сумерках, но он все же сумел увидеть, что рядом с оврагом, пасётся огромное стадо оленей. От радости он чуть не закричал, так ему захотелось вдоволь поесть свежего мяса, которое за последние годы очень редко попадало в его желудок.

Не одеваясь, он тихонько достал винтовку, закрепил на стволе глушитель. Поднявшись на край оврага, и прячась между кустарником, прицелившись в ближайшего оленя, выстрелил.

Антон не сомневался, что цель будет поражена. Погода была прекрасной. Дул слабый ветерок, небо было относительно чистым от туч. На юге, почти у самого горизонта, светила огромная как диск луна.

Луна, казалось такой огромной, что могло показаться, протяни руку, и сможешь коснуться ее края.

Олень резко дернул головой вверх, и тихо рухнул без звука на снег. Антон осмотрел всю округу в прицел. На протяжении всего расстояния, которое он смог увидеть в прицел винтовки, он не увидел ни одного предмета, похожего на оленеводческую стоянку.

Антон спустился вниз. Быстро оделся, затем запустил двигатель для прогрева. Достав из кузова длинную веревку, поднялся наверх и закрепил один конец за рога оленя. Другой ее конец закрепил за раму самоходки, благо, что веревка была длинной, а расстояние до оленя не превышало двадцати метров. Включив заднюю скорость, он проехал несколько метров, затем веревка натянулась.

Антон сбавил обороты и медленно стал втаскивать тушу оленя в овраг. Когда туша оказалась в овраге, он смотал веревку и подъехал ближе. Первое, что он предпринял, так это наломав немного веток, сделал метлу, при помощи которой, уничтожил кровавые следы, оставшиеся после буксировки на снегу.

При разделке туши он не стал аккуратно снимать шкуру, а просто надрезал ее и вырезал все, что посчитал нужным. Остатки закопал в снег.

Разрубив мясо на небольшие куски, разложил их прямо на чистом участке снега. Они должны были слегка подмерзнуть, чтобы в дальнейшем ему не пришлось рубить большой монолит мяса. Покончив с этой проблемой, приготовил завтрак.

После завтрака, собрал подмерзшее мясо. Замотав его в полог, положил в кузов и поспешил выехать из оврага.

Теперь его будоражила мысль, что на следующей остановке он обязательно сварит полный казанок молодой оленины. Сделав предварительные расчеты, он пришел к выводу, что до Урала ему еще пятьсот километров ехать. Антон решил сделать следующую остановку, когда преодолеет половину пути или чуть больше. Он знал, что на самом севере Урала, погода может быть непредсказуемой, и ему понадобиться все его силы и умение. Для этого ему понадобится предварительный отдых.

Предварительный отдых был неплохим. Он хорошо отдохнул, настроение было прекрасным. Сверив в очередной раз маршрут, он, напевая, двигался вперед.

Самоходка шла хорошо, не издавая большого шума. Это радовало Антона. Такое путешествие могло бы показаться несведущему человеку довольно странным, мол, в дикой природе, по бездорожью, на какой-то странной технике, но только не для Антона.

Он был счастлив тем, что сумел сделать именно такую, простую в управлении и надежную в эксплуатации, самоходную машину.

Ему часто приходилось менять курс, объезжая мелкие поселения оленеводов и даже более крупные поселки. Казавшаяся на первый взгляд дикой тундра была довольно плотно заселена. Но, тем не менее, объехав очередной населенный пункт, он вновь возвращался на свой маршрут.

На его пути встречалось множество различных препятствий, но попадались и довольно ровные продолжительные участки. Такие участки особенно радовали его. Он увеличивал обороты, развивая довольно приличную скорость.

К утру следующего дня он заметил, что местность изменилась. Теперь самоходка с каждым километром поднималась все выше. Все сильнее чувствовалось приближение Урала. Выбрав удобное место для стоянки, Антон остановился, рассчитывая на продолжительный отдых.

Он очень устал, преодолевая очередные препятствия, в том числе и несколько болот, которые, по-видимому, и в сильные морозы не замерзали, парили тонкими струйками пара, грозя проглотить неосторожного путника.

Устроившись в удобном месте, накрыл самоходку пологом. Теперь, усилившийся за последние часы ветер, не беспокоил его. Растопив достаточное количество снега, он наложил полный котелок мяса. Устроившись поудобнее, он в ожидании, когда будет готов обед, занялся уточнением своего местоположения и дальнейшего маршрута.

Естественно он не рассчитывал съесть все мясо за один раз, он рассчитывал в дальнейшем обедать по мере нужды прямо на ходу, предварительно разогрев слегка мясо и хлеб от теплого воздуха двигателя.

Поев с наслаждением свежего, молодого мяса, он довольный вкусным обедом уснул. На этот раз он проспал около девяти часов кряду.

Благоприятный и продолжительный сон сделал свое дело. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше. От чувства безопасности внутри него все пело.

Закончив завтрак, он вновь тронулся в путь. Продолжая свой путь, вскоре заметил сквозь сумерки, что его с обеих сторон окружают хоть и невысокие, но все-таки горы. Неглубокое ущелье, по которому он ехал, извиваясь, вело на северо-восток, это было хорошо, ему не пришлось изменять маршрут.

Он уже находился несколько часов в пути, когда подъехал, как ему показалось к самой, на его взгляд, высокой горе. Мороз усиливался, к тому же дул практически ураганный ветер.

Проехав еще пару километров, повернул за кряж, и оказался в другом ущелье, где ветер был не таким пронизывающим.

Антон решил не останавливаться на долгий отдых. Но, не смотря на сильный мороз и ветер, решил пообедать, а затем продолжить движение. Закончив с обедом, решил посидеть спокойно несколько минут, прежде чем тронутся в путь. Этих минут было вполне достаточно, чтобы он уснул.

Сквозь сон, он чувствовал, как ветер то усиливался, то вдруг стихал до легкого шелеста. Спал Антон не более часа. Проснувшись, он пожалел, что потерял столько времени.

На севере Урала погода была непредсказуемой, и Антон хорошо знал об этом. Выезжая из своего укрытия, решил, чтобы не случилось, двигаться вперед, а остановку сделать, лишь тогда, когда окажется на другой стороне Урала, в первом же удобном для отдыха месте.

Когда закончилось ущелье, перед ним оказался широкий и ровный подъем на вершину перевала. Чтобы не давать большой нагрузки на двигатель, Антон переключил раздаточную коробку на пониженную передачу и включил блокировку.

Двигатель, не испытывая особой нагрузки, урча на средних оборотах, медленно преодолев пятнадцать километров пологого подъема, вскоре вытащил самоходку на самый верх перевала. На вершине перевала был такой ветер, что Антон решил, как можно быстрее начать спуск, боясь, что очередным порывом его может просто сдуть в обрыв. Спуск оказался намного труднее, чем подъем. На протяжении всего спуска ему встречались трещины в леднике. Порой они были неширокими, и он преодолевал их благодаря большим и широким колесам, но были и такие, когда ему приходилось перебрасывать через препятствие доски, и по ним, соблюдая все предосторожности, преодолевать препятствие. Зато, спустившись на половину, почувствовал, что ветер стих, и только чувствовалось легкое его дуновение. Мороз усилился, и по его ощущению, он был более сорока градусов. Но это оказалось не самым страшным.

Утихший ветер вновь начинал дуть с прежней силой, срывая со склонов снег, и кружа в воздухе, лишал Антона всякой видимости. Тогда Антон останавливался, и стоял, пережидая очередной порыв ветра. Такая круговерть повторялась с перерывами в несколько минут.

Антон в такие промежутки пользовался моментом, стараясь спустится как можно ниже. Так продолжалось несколько часов. Вскоре он заметил, что температура двигателя упала и очень сильно. Такое положение его не устраивало.

Антон понимал, что холодный двигатель может выйти из строя, поэтому, как мог, укутал его спальным мешком. Это помогло, но недостаточно. На склоне оставаться было нельзя, и Антон, рискуя остановкой двигателя, все же решил продолжать спуск.

На его счастье все обошлось. Спустившись вниз, он повернул на юг, решив при первом же удобном случае, устроить привал, и переждать непогоду.

Последние километры дались ему очень тяжело. Он до того вымотался, что с трудом держался за руль. Проехав пару километров, вскоре стал замечать сквозь метель, что он двигается вдоль высоких скал. Внимательно вглядываясь перед собой, чтобы не наскочить на большие камни, множество которых торчало из-под снежного покрова он, не забывал искать убежище, где смог бы переждать непогоду.

Более полутора часов продолжалась эта борьба между движением и непогодой. Порой ему попадались небольшие углубления и расщелины, но они не подходили ему в плане безопасности. Над многими из них нависали большие шапки снега. Некоторые позволяли укрыться, но только ему, но не его самоходке. Оставлять самоходку в сильный мороз, да еще на ветру, он также не хотел рисковать.

Вскоре погода сжалилась над одиноким путником. Ветер заметно стих, и видимость стала намного лучше. Он только теперь заметил, почему произошли такие перемены. Двигаясь практически вслепую, он не заметил, что скалистая гряда уклонилась вправо, и Антон оказался в ущелье наподобие кармана. Теперь в середине этого кармана дул пронизывающий ветер, зато с северной стороны у самых скал было относительно тихо.

Вскоре заметил, что у самого высокого места у отвесной скалы, есть что-то наподобие углубления в скалу, метров двадцати-тридцати длиной. Обогнув выступающую скалу, похожую на огромный валун, Антон прижался самоходкой как можно ближе к скале. Выйдя наружу, он остался доволен выбранным местом. Осматриваясь в этой нише, обратил внимание на то, что за скалой, которую он объехал, есть еще одно углубление, в котором он мог быть защищен от ветра с трех сторон.

Обрадованный таким открытием, Антон решил осмотреться в новом месте, прежде чем подъезжать к нему ближе. Подойдя ближе, увидел, что углубление не заканчивается у выступающей скалы, а идет гораздо глубже. Пройдя метров пять, обнаружил, что само углубление закончилось, зато с левой стороны оказался огромный вход в пещеру.

Оказывается, для того, чтобы попасть в пещеру, ему нужно было повернуть за выступающую скалу, затем вновь повернуть налево. Теперь стало понятно, почему он не мог раньше увидеть вход.

Вернувшись к самоходке, взял фонарик, и направился обратно в пещеру, чтобы убедиться, что в ней он будет в относительной безопасности. Войдя в пещеру, осветил ее свод.

Пещера оказалась довольно большой. Высота свода, на взгляд, оказалась порядка десяти метров. В глубину, насколько хватало света от фонаря, он не увидел противоположной стены, но самым главным для него было то, что он сможет заехать в пещеру на самоходке. Такое решение он принял, когда исследовал проем самой пещеры и площадку за входом.

Низ или пол пещеры, называть можно по-разному, оказался не каменным, как обычно в таких пещерах бывает, а покрыт крупноватым песком. Это удивило Антона, так как песок был намыт водой, в нем не видно было примеси глины.

Пол оказался довольно ровным, а самое главное, что, на сколько хватало света, он не увидел больших камней.

Решение пришло быстро. Вернувшись к самоходке, он в два приема легко заехал в пещеру, мысленно отметив, что в такой пещере, он может ждать перемену погоды несколько дней, без всякого вреда для себя.

Теперь для него встал вопрос с заготовкой дров для костра. Антон решил выехать из пещеры, и попробовать привезти дрова самоходкой, таща на буксире. Поваленные ураганом небольшие деревца он заметил недалеко, когда поворачивал за скалу. Разворачиваясь, чтобы передом выехать из пещеры, увидел при свете фар в противоположном конце огромную кучу дров, рядом с которой был выложен камнями очаг. Такого подарка он не ожидал.

Подогнав самоходку ближе к очагу, заглушил двигатель. Теперь он не боялся, что в пещере двигатель замерзнет до такой степени, что он не сможет его запустить.

В пещере было относительно тепло. При свете фар, разжег костер и, растопив нужное количество снега, положил в казанок хороший кусок оленины. Пока варилось мясо, в маленьком котелке заварил чай. Наслаждаясь пахучим чаем с кусочком шоколада, позаимствованного у запасливого начальника зоны, он отдыхал в ожидании вкусного ужина.

Вскоре ужин был готов. Молодая оленина варилась быстро. Антон нарезал мясо на маленькие кусочки и с удовольствием поглощал их, запивая горячим бульоном. Закончив ужинать, убрал остатки мяса на утро, а казанок с бульоном поставил остывать, решив утром приготовить на бульоне гречневую кашу.

Теперь, прежде чем лечь спать, он решил немного исследовать пещеру, в которой он рассчитывал провести пару дней для хорошего отдыха. Исследуя ее при свете фонарика, он не обнаружил в ней ничего примечательного, кроме рунических рисунков, на противоположной стене пещеры.

Пещера тупиковая, в ней не было другого выхода, даже намека на это он не нашел. Зато размеры ее поражали. Сама пещера имела форму колбы из химической лаборатории. От входа она была круглой, метров тридцати в диаметре, и имела узкое горлышко, загнутое как у колбы, переходящее в тупик.

В конце этого горлышка, Антон и нашел рунические рисунки. На ровной стене чуть выше человеческого роста были искусно вырезаны графические рисунки. Сами рисунки были выполнены в квадратах, которые не превышали двадцати сантиметров. Антон насчитал их шестнадцать штук. Все квадраты образовывали собой один общий квадрат.

Естественно, Антон не знал, что изображено на этих рунах. Но что это руны, был уверен на сто процентов. Однажды в библиотеке, в одной из старинных книг, историей которых он интересовался, ему приходилось видеть похожие рисунки. Из рассказов в этой книге узнал, что именно таким методом написания пользовались в глубокую старину Волхвы.

Антон стер пыль рукавицей с рисунков и, взглянув в последний раз на историческое произведение искусства, вернулся к костру.

Выбрав два толстых бревна, он положил их так, чтобы костер горел медленно и долго. Он экономил, потому что не знал, как долго он пробудет в пещере, да и о других, таких путниках как он, нужно было позаботиться. Таков закон здешних мест. Ведь другие тоже позаботились о том, чтобы у него был запас сухих дров.

Расстелив рядом с костром полог, он залез в спальный мешок и, сунув пистолет за пояс, уснул богатырским сном.

Сколько проспал, Антон не знал, часы находились в машине, а вставать ему не хотелось. От усталости у него болели все суставы, а покидать столь теплый спальник не хотелось.

Наконец, здравый смысл возобладал над усталостью и ленью. Он резко вскочил, выбежал на улицу, чтобы умыться, но уже через минуту забежал обратно. На улице был сильнейший мороз. В такой мороз ему еще не доводилось находиться на улице. В первые же секунды от мороза перехватывало дыхание. Усиливал действие мороза сильный ветер. Снег перестал идти, зато от мороза струилась изморозь в виде тумана, покрывая всю тундру, насколько он мог видеть. От мороза снег под ногами не просто скрипел, как у него на родине, а трещал, сливаясь с шумом ветра.

Антон хотел умыться снегом, но, заметив, что его ресницы вдруг покрылись толстым слоем инея, не стал рисковать, а вернулся в пещеру.

После обеда, он от нечего делать занялся дровами. Разобрав всю кучу, мелкие сложил аккуратно в отдельную стопку, а крупные расколол топором, сложил рядом. На это он потратил не так уж много времени, только слегка размял мышцы, а времени у него было в большом достатке, ведь он не знал, сколько еще дней ему придется оставаться в пещере, пока погода не позволит ему продолжить движение.

Выпив еще одну кружку чая, решил заняться осмотром техники. Достал инструмент, он занялся перетяжкой всех креплений. Это оказалось как нельзя вовремя. Многие узлы и агрегаты от бездорожья расшатались и требовали перетяжки. Убедившись, что с техникой теперь все в порядке, расколол некоторые бревна на несколько частей так, чтобы у него получились куски, похожие на доски. Положив эти куски на толстые бревна, у него получился примитивный стол.

Антон поставил на огонь казанок с хорошим куском мяса, и в ожидании, когда оно сварится, забрался в спальник и стал смотреть на огонь.

Он никогда не страдал от одиночества. В такие моменты его всегда выручала работа или книги. В данный момент у него не было ни того, ни другого.

Антон погрузился в мечты. Он мечтал о том, как доберется до своего родного дома. Илюша, думал он, до сих пор, наверное, живет в нем. Уже взрослый. Возможно, и дети выросли. Антон решил, что построит рядом небольшой домик, и если будет возможность, то устроится лесником.

Мысли эти будоражили его и вселяли надежду, что остаток своих лет он проживет в тишине от людской суеты.

Глава 60

Так, погруженный в свои мысли, он незаметно для себя уснул. Проснулся от ощущения, что рядом с ним находится живое существо. Не подавая вида, что проснулся, он стал прислушиваться к своим ощущениям. Интуиция безопасности на этот раз молчала. Антон хотел уже открыть глаза, как рядом раздался басовитый голос.

– Хватит бока отлеживать, все равно ведь не спишь. Принимай гостя, а то некрасиво получается, гость на порог, а хозяин на бок.

Антон открыл глаза и, приподняв голову, осмотрелся вокруг. В полумраке, от костра света было недостаточно, он не увидел обладателя столь громкого баса.

Странно, думал Антон. На галлюцинации это не похоже, явно слышалась человеческая речь, да такой громкий голос, вряд ли кому померещиться. Еще его удивило то, что в словах этого голоса, слышалось много слов из старославянского языка. Это был набор старославянских слов, смешанных с простыми русскими словами.

Придав своему голосу бодрости, вставляя слова похожие на старославянские, он уверенным голосом произнес.

– Ну, что же, гость долгожданный, предстань пред мои ясны очи. Не надо прятаться. Я хочу зрить тебя. Будь другом красным для меня. Раздели со мной мои хлеб и соль насущные.

– Протри свои очи. Я давно сижу перед тобой.

Антон внимательно взглянул в ту сторону, откуда доносился голос. То, что он увидел, поразило его.

На маленькой чурочке, рядом с его столом, сидело существо ростом с пятилетнего мальчика. Это существо походило на маленького человека, но у него была непропорционально большая голова, с которой свисали длинные светлые волосы, доходящие ему до плеч.

Эти волосы напомнили Антону льняную паклю, которую сантехники использовали для подмотки труб, когда устраняли протечки. Такие же редкие волоса росли на подбородке. Бровей практически не было, зато глаза были особенные.

Среди больших черных глазниц светились белые зрачки. Одет этот человечек был в кожаную одежду, мехом внутрь, из такого же меха были сшиты сапожки.

Конусообразную шапку он держал в одной руке, а другую протягивал к огню. Глаза этого человечка пытливо смотрели на Антона. На лице читалась нечто наподобие улыбки. Маленький рот при этом был приоткрыт, обнажив коричневые зубки. Разглядывая, столь непонятно откуда взявшегося гостя, Антон даже не замечал, что у него самого от увиденного рот открылся, как ворота в гараж.

– Да ты рот-то прикрой, и глаза меньше сделай. Неужели так удивлен? И еще, прекрати нести всякую околесицу. Я достаточно хорошо понимаю ваш говор.

– Признаться, я действительно поражен, но не тем, что у тебя столь малый рост, а тем, что при таком росте, ты обладаешь таким громким басом.

– Не удивляйся. Так создала нас божественная сущность. Оставим это. Давай лучше знакомиться.

– Ну, что же, давай будем знакомиться. Меня зовут Антон, а как позвольте тебя величать?

– А меня, как назовешь, так и будет хорошо. Родители называли Гебрис, а людишки, вроде тебя, называют по-разному. Некоторые называют между собой, Чудь белоглазая, другие – Чудь болотная, а третьи вообще унизительно называют Гномом.

– Не обижайся на них. Люди ведь разные бывают. У всех разное воспитание и разное восприятие. Позволь мне называть тебя Гебрис. Если так называли тебя родители, то и я не стану звать тебя по-другому.

– Хорошо, Белов Антон Максимович, ты будешь называть меня Гебрис, ну, а я для простоты общения буду называть тебя просто Антон. Договорились?

– А откуда ты знаешь полное мое имя? – придя в себя от удивления, заикаясь, спросил Антон. – Вот только с фамилией ты ошибся.

– Не ошибся. Это фамилия твоего отца. У вас, у людей, принято давать фамилию отца родившемуся ребенку. А вот Ли, это не по родству тебе дадена.

– Но как ты мог узнать все это?

– Очень просто. Я знаю все о тебе из книги отражения судьбы.

– Это, что за книга такая?

– Это книга, в которой отражена вся судьба любого живого существа, но не всем она открывает свои знания.

– И что, на нее можно посмотреть?

– Конечно, можно. Я для того и ждал тебя, чтобы ты посмотрел в нее. Но не спеши, ты увидишь ее, но позже.

– Хорошо. Оставим это, а сейчас, я угощу тебя, чем бог послал.

Пока Антон спал, мясо в казанке сварилось. Антон достал свою походную столешницу, так он называл, небольшой квадратик клеенки, на которой он всегда обедал, и расстелил на столике. Вытащив мясо, порезал его на куски. Взглянув на гостя, некоторые из них порезал мельче. Положив рядом с гостем кусочек хлеба, он протянул ему наполненную до половины кружку с горячим бульоном.

– Давай, мой гость, присаживайся ближе к столу, покушаем, а с чаем я угощу тебя шоколадом.

– Вижу, что ты угощаешь от души. Спасибо за угощение, но я не привык к такой пище. Чтобы не обидеть тебя, я съем пару кусочком мяса, но вот чему я больше всего рад, так это хлебу, уж очень редко мне удается отведать его.

– Почему?

– Негде взять. Меня ведь только оленеводы подкармливают. В период кочевья они останавливаются в пещере. Я однажды напугал их громким ворчанием. Люди они суеверные, вот и решили, что это дух пещеры гневается. Сначала они пригласили шамана, он гремел в свой бубен, и посоветовал оставлять немного еды для духа. С тех пор, после посещения пещеры, они оставляют немного еды для меня. Еда бывает разная. Они оставляют мясо, рыбу, бывает, что оставят табак и немного огненной воды. Я забираю только мясо и рыбу. Жаль, что хлеб редко перепадает, и то, по большей части пшеничный, а для меня лучше всего вот такой, как у тебя, ржаной, это просто услада для моей души.

– Вот и хорошо. Ты ешь на здоровье. И вообще, оставайся со мной, на все дни, которые я проведу здесь в ожидании погоды. Я, когда буду уезжать, то оставлю тебе половину.

– А я не собираюсь уходить. Я здесь живу.

– Как здесь? – удивился Антон. – Но ведь здесь холодно для проживания.

– Да я не в этом гроте живу, а намного глубже. Там, где я живу, всегда одна температура. Там мне тепло и уютно. Там же живет и моя семья.

– А семья большая?

– Нет. Со мной живет моя женщина и два сына.

– Чем вы здесь занимаетесь?

– Как чем? – удивился Гербис. – Мы хранители книги отражения и судеб. Хранителями были все мои предки. Мой отец передал свои обязанности мне, я передам их своему сыну, и так будет, пока будет существовать наш род. Если закончится мой род, тогда будет хранителем другой род, и так до тех пор, пока будет существовать Земля.

– После твоих слов можно подумать, что этой книге как минимум триста или четыреста лет.

– Тут ты не прав. Возраст этой книги исчисляется не веками, а тысячелетиями. Насколько я знаю, ей уже несколько миллионов лет. Если тебя гложут сомнения, то ты можешь не утруждать себя поиском доказательств правдивости моих слов. Могу сказать только одно, что я уже на протяжении двух тысяч лет являюсь хранителем этой книги. До меня в течение шести тысяч был мой отец, столько же мой дедушка, а вот прадедушка был хранителем, больше чем мы вместе взятые. Постепенно мы утрачиваем продолжительность нашего жизненного цикла. Причин этому очень много. Это и среда нашего обитания, загрязнение окружающей среды, изменение климата, и еще сотня различных факторов.

– Ничего себе, ну вы и долгожители. А разве вам не надоедает так долго жить?

– Нет, не надоедает. Каждое живое существо жаждет, как можно дольше прожить, но это в том случае, когда человек здоров телом, а главное духом. Бывают случаи, но очень редко, когда старый человек устает от жизни. В таких случаях он объявляет родным о своем желании покинуть этот мир и переселиться в другое измерение. Семья безропотно подчиняется его желанию. В таких случаях готовится определенный ритуал. Соблюдая все традиции ритуала, человек выпивает приготовленную специалистом настойку, после чего умирает на приготовленном по этому случаю ложе. Через трое суток он подвергается бальзамированию и помещается в похоронный зал, где будет находиться в течение года. Только по истечении года, тело покойника сжигают, а останки предают воде.

– Почему именно воде?

– Из воды рожден, в воду вернулся. Пойми, ни одно живое существо, в том числе и растения, не могут жить без влаги.

– Чудеса, да и только. А чему вообще я могу удивляться. Достаточно того, что я наяву вижу тебя, и могу с тобой разговаривать на любые темы, так стоит ли удивляться остальному.

– Истину говоришь, друг мой. А теперь, если ты закончил прием пищи, то нам пора заняться неотложными делами. Времени у нас немного. Через сутки ветер Борей начнет уходить в море, а максимум через двое ты сможешь продолжить свое путешествие.

– Если ты считаешь, что так будет лучше, тогда я готов помочь тебе. Говори, что нужно сделать?

– Если готов, тогда пойдем со мной. Я проведу с тобой небольшую экскурсию. Ты побываешь там, где еще не бывал ни один человек из землян. Ты увидишь то, что не видело ни одно живое существо, кроме смотрителей, уже на протяжении последних шести тысяч лет.

После этих слов Гебрис направился в самую узкую часть пещеры. Антон, включив фонарик, последовал за ним. Подойдя к настенным рисункам, которые так заинтересовали Антона раньше, он скомандовал.

– Видишь, на стене написаны руны, подними меня выше, а то я благодаря твоему гостеприимству так наелся, что теперь мне тяжело прыгать, чтобы достать их.

Руны были высечены на высоте более двух метров. Антон только головой покачал, представляя, как такой маленький человек может подпрыгнуть и достать до заветного рисунка.

– Ты особенно не удивляйся, при необходимости я могу прыгнуть и на большую высоту.

– Так ты что, и мысли мои читаешь?

– Конечно, а чему ты удивляешься. Сам ты разве не занимаешься этим? – ворчливо упрекнул Гебрис Антона.

– Ладно, не ворчи, – улыбаясь, сказал Антон и легонько поднял его, подсадив себе на плечо.

– Закрой глаза, – сказал Гебрис.

– Зачем, я ведь и с закрытыми глазами могу увидеть то, что ты хочешь скрыть от меня.

– Тьфу ты, – ворчал он, – я это как-то выпустил из вида. Хорошо, тогда смотри.

– Ладно уж, делай свое дело, я отвернусь, не буду смотреть.

Гебрис, не обращая внимания на его слова, растопырив пальчики рук, с усилием нажал одновременно на два квадрата поверх знаков. От нажатия квадраты подались внутрь скалы на небольшое расстояние, зато средний квадрат открылся полностью. Осветив образовавшуюся нишу фонариком, Антон увидел в ней небольшой рычаг. Гебрис взялся за него обеими руками и, попытался потянуть его на себя, но у него ничего не получилось.

– От времени забился пылью. Попробуй ты, только смотри, не сломай.

Антон протянул левую руку и нажал на рычаг. Рычаг легко пришел в движение. Вскоре послышался шум двигающихся камней.

– Все, закрывай дверцу.

Антон захлопнул дверцу, удивляясь, с какой точностью подогнаны камни, что, глядя на них, вряд ли кто сможет заметить, что это не сплошная плита с рисунками, а отдельные блоки.

В это время огромная выпуклая часть скалы, похожая на огромный валун, вросший в скалу, задрожал, придя в движение. Выдвинувшись из скалы примерно на метр, он освободил проход внутрь скалы.

Антон мысленно подсчитал, что проход был около полутора метров в ширину, и около четырех в высоту.

– Иди за мной, – стал торопить его Гебрис. – Только иди осторожно, здесь ступеньки, и поторопись, вход скоро закроется.

Антон смело вошел в темноту прохода. Включив фонарик, он увидел в двух метрах от себя ступени, ведущие в глубину пещеры. Послышался скрежет, это скала приняла свое первоначальное положение, перекрывая вход.

Не обращая на это внимания, он смело стал спускаться. Трудности в спуске он не испытывал. Ступени были гладко обработаны и удобные для спуска. Гебрис был уже далеко в низу и призывал Антона поспешить.

Спускаясь, Антон насчитал сто двадцать ступеней, прежде чем достиг конца лестницы. В конце лестницы перед ним оказалась огромное помещение с идеально обработанным ровными стенами и высоким ровным потолком. Антон отметил про себя, что здесь трудились мастера высочайшего класса. Стены и потолок, были покрыты рисунками и рунами.

Антон остановился, очарованный тем, что в стенах почти у самого потолка были вставлены в небольшие ниши какие-то предметы, похожие на кристаллы, излучающие матовый, очень теплый для глаз свет. Свет был не очень ярким, но, тем не менее, было довольно светло, и легко можно было рассмотреть настенные рисунки.

Гебрис, дав ему возможность налюбоваться рисунками, вновь стал торопить. Теперь они шли длинным широким коридором. Этот коридор напоминал Антону студенческое общежитие, с той лишь разницей, что по сторонам его не было видно дверей, зато были таблички с рунами и рисунками на вертикальных плитах, похожих на закрытые двери. Рядом с такой плитой, непременно была небольшая ниша, с неизменным символом, такой он видел на входе в пещеру.

Вскоре коридор закончился, они оказались перед центральной плитой. Гебрис легко подпрыгнул на двухметровую высоту и, успел, находясь в прыжке, нажать на табличку.

От нажатия плита плавно, без постороннего шума, легко отошла в сторону, как двери в купе вагона, обнажив вход в помещение. Взору Антона предстал огромный зал, в котором было гораздо больше света.

Антон с любопытством рассматривал изображения на стенах. Здесь были рисунки различных животных, многих он знал и видел. Были рисунки, изображающие людей и динозавров. Но были животные, которых он не видел никогда. Особое внимание привлекли портреты людей. Они были так ярко и талантливо исполнены, что могли соперничать с цветной фотографией.

В основном это были портреты женщин, и как отметил Антон, женщины были столь красивы, что ему с трудом удавалось оторвать свой взгляд и посмотреть на другой портрет. Были, конечно, и мужские, но их было очень мало, и все они находились только на одной стене. Они были гораздо меньшего размера, находились как будто особняком от других рисунков.