Текст книги "Зачем смерть давала шанс (СИ)"

Автор книги: Николай Садовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 57 страниц)

– Хорошо, считай, что она твоя. Если нужно, то я прикажу освободить ее полностью, все равно в ней нет ничего, что числится у меня на балансе. Просто хозяйственная жилка такая. Все что может пригодиться оставлять. Жаль выбрасывать хорошие материалы.

– Вот это и есть самое замечательное. Если оно не числится за тобой, тогда я могу воспользоваться некоторыми материалами из твоего склада.

– Бери все, что посчитаешь нужным.

– Хорошо. В ближайшее время, я разгребу весь хлам по сторонам, оставлю свободной только середину склада. Все бочки составлю на входе сложив их друг на друга. Когда будешь передавать свой склад приемнику, ты объяснишь ему, что в складе нет подотчетных материалов. Ты откроешь ворота, он увидит сложенные грязные бочки и, боясь запачкаться, не станет лезть внутрь, тем более среди зимы.

– Ну, а как ты туда попадать будешь?

– Очень просто. Ты мне однажды уже говорил, что помещение, граничащее с нашей топливной, совершенно пустое. В это помещение никто не заходит, а вот из этого помещения, можно свободно через окно попасть в твой склад.

– Так ты что, давно об этом думал и готовился?

– Конечно. У меня даже кое-что есть для моей самоходки. Кое-что имеется у тебя в пристройке.

– Ну, хорошо, так и поступим. Ты занимайся тем, что придумал, а я со своей стороны буду отслеживать ситуацию, но ты по любому поводу, чтобы это ни было, обращайся ко мне. Знаешь, Антон, у меня есть еще один вопрос к тебе.

– Ты спрашивай, Паша. Нам теперь нужно учитывать все до самых мелочей. Ошибок у нас не должно быть.

– Вот и я об этом. Меня интересует такой вопрос. Как я думаю, ты большую часть работы будешь делать ночью, а если проверка, и тебя не найдут на месте. Конечно, распорядок проверки можно просчитать, но это не факт. Молодые офицеры могут проверить объект и несколько раз за ночь. Это только мы, старики, проверяем один раз за ночь и то только для проформы.

– Это не страшно. Чтобы попасть в помещение, прилегающее к твоему складу, нужно пройти еще три помещения. Я ведь могу находиться в любом из них, не вызывая никакого подозрения. Основную работу я буду проводить в последней комнате. Чтобы вовремя выйти из нее и закрыть, мне понадобится несколько секунд. Для этого я проведу в нее сигнализацию. Когда откроется наружная дверь, у меня в комнате загорится красная лампочка. Но это так, на всякий случай. Все мелкие дела я могу делать и у себя в мастерской и днем, не вызывая подозрения. А вот ту работу, которая потребует много сил и времени, я могу сделать в твое дежурство.

– Хорошо. Более того, когда у меня будет свободное время днем, я могу тебя страховать. Теперь давай решим, что тебе нужно в первую очередь.

– Вот это, самая трудная задача. Мне нужен двигатель. Мосты и коробка с раздаткой у меня уже есть, я их снял с разбитой «Нивы», которая валяется на свалке.

– Молодец, и когда только успел, даже я не заметил. Наверное, стареть стал. Погоди, но ведь там есть мотор.

– Мотор там есть, но весь разбитый. Его будет очень трудно восстановить.

– Если там чего-то не хватает, ты только скажи, я постараюсь достать.

– Спасибо, но дело в том, что такой большой мне не нужен. Для такого мотора с собой нужно цистерну бензина везти. В тундре нет заправок для таких беглецов как я. Мне нужен маленький мотор, такой, к примеру, как на переносных электростанциях ставят. Такие станции используются для полевых работ, их еще зидовцами называют. Вот это был бы настоящий подарок.

– Есть у меня такая станция, но она у меня на балансе стоит, но ничего, я постараюсь списать ее.

– А другого ничего нет? Ну, допустим, списанного, может я смогу его восстановить.

– Мне кажется, что есть такой, но он немножко не такой.

– Ты начал говорить загадками.

– Да какие там загадки, просто это переносная водяная помпа.

– Вот это уже интересно. А какой там двигатель стоит?

– Помпа эта совершенно новая. Мы получили ее для откачки воды на заводе. Сначала она работала очень хорошо. Двигатель на ней двухцилиндровый, достаточно мощный и не в пример нашим зидовцам, он еще в два раза экономичнее. Но дело в том, что он, отработав недели три, заглох, и больше, как мы не старались, завести его уже не смогли. Наши спецы смотрели, но дело в том, что двигатель на ней английского производства, и инструкция на него была на английском языке, и ту они умудрились потерять. Я думаю, что они ее просто выбросили, чтобы не возится. Она еще некоторое время стояла в цехе, а потом я ее списал и отправил на склад. Жаль было выбрасывать новую вещь.

– Паша, дорогой ты мой человек. Это просто замечательно. Надо в ближайшее время посмотреть его.

Они еще некоторое время уточняли, что еще может понадобиться, и как доставать недостающие материалы. Когда все предварительные вопросы были закончены, завхоз попросил Антона рассказать, как и почему он попал в зону.

Времени было достаточно. Антон не скрывая, вкратце поведал ему всю жизнь, начиная с самого детства и кончая этапом на Север.

– Да, помотала тебя судьбинушка. Не хотел бы я оказаться на твоем месте.

– Ничего, даст бог через год судьба улыбнется мне. Да и ты вздохнешь свежим воздухом. Поедешь домой к родителям, там другая жизнь начнется. Это только такому одинокому волку как я ехать некуда, потому как скрываться надо, а тебя ждут. В жизни человека самое главное, чтобы он был уверен, что у него крепкие те серебряные нити, которые незримо соединяют между собой его и его семью. А насколько они будут крепки, уже зависит от самого человека.

– Это что за серебряные нити такие?

– Это, Паша, плод моих размышлений, по поводу родственных связей. Это вроде закономерности в отношениях между детьми и их родителями.

– Ну-ка поделись со мной, если не секрет, конечно.

– Нет в этом никакого секрета. Я попытаюсь, как смогу объяснить тебе, а ты уж сам реши, понятно оно для тебя или нет.

Теперь представь, рождается ребенок. Сразу после рождения он начинает кричать, так он выражает свое недовольство тем, что его лишили привычной среды обитания. Не надо думать, что будучи такой крохой, ребенок не может думать и ощущать, напротив, не имея возможности высказаться, он выражает свои чувства криком и плачем.

Хорошая мать всегда по его плачу может узнать, мокрые у него пеленки, или он хочет кушать, или у него болит животик, а это у них часто бывает, особенно в первый год после рождения. Затем ребенок подрастает. Он уже требует большего внимания к себе. Но всегда чувствует мамины руки.

Ты, наверное, тоже замечал, что как только мама берет на руки ребенка, он тут же замолкает, и наоборот, как только он почувствует чужие руки, тут же начинает кричать. Так вот, эта маленькая кроха подсознательно чувствует защиту и понимает, именно в этих руках он будет в полной безопасности.

Вскоре ребенок начинает подрастать, делает первые шаги. Первые шаги пробуждают в нем уверенность в себе. Ты, наверное, не раз замечал, как ребенок, которого ведут за ручку, старается вырваться и бежать впереди своей матери.

Вот с этого момента, и начинается восхождение его на вершину жизни, которую человек пытается покорить. Некоторым удается подняться на самую вершину, другие срываются и падают к ее подножию.

Но жизнь нашего ребенка продолжается, и вот уже он с ранцем за плечами идет в первый класс. Он вступает смело в новую для него среду. Он уверен и чувствует, что за ним всегда будет его мама. Уверен, что его мама в любой момент может подхватить его, когда он ненароком оступится. Ребенок не оборачивается назад, он знает, что его серебряные нити крепки, и стремится все выше и выше по склону своей горы.

Часто спотыкаясь и обходя препятствия, он останавливается на минуту, оглядывается и видит, что у самого подножия стоит его мама и папа, готовые придти ему на помощь.

Человечек продолжает свое восхождение, чувствуя, что большую часть ответственности за его восхождение лежит на плечах его родителей. Воодушевленный этим, он все быстрее набирает обороты. Продолжая свое нелегкое восхождение, он все реже оглядывается назад, и в какой-то момент начинает замечать, что те, серебряные нити, до сей поры казавшиеся толстыми, на самом деле стали слишком тонкими и хрупкими.

Однажды в очередную остановку он оглядывается и уже не видит больше своих родителей. В отчаянии он садится на камень, и только сейчас начинает осознавать, чего он лишился. Теперь у него нет советников, нет наставников. Его досель могучие плечи опускаются под грузом ответственности, как за свою судьбу и поступки, так и за судьбу его детей.

Проходит время. Время многое может лечить. Лечит время и тяжесть утраты. Человек поднимается, и вновь продолжает свое восхождение, но уже больше не оглядывается, а зря.

Наконец, у самой вершины он останавливается, оборачивается посмотреть, как высоко он поднялся. Теперь он видит, что по склону поднимается маленький еще человечек, а у самого подножия стоит еще довольно молодой человек, с простертыми вверх руками и провожает малыша. Присмотревшись внимательней, он узнает себя в одиноко стоящей фигуре.

Оказывается это он стоит у самого подножия горы, и, воздев руки вверх, провожает уже своего ребенка. Он стоит и молится, чтобы серебряные нити, оставались как можно дольше крепкими и надежными. Только теперь он начинает понимать, что крепость этих нитей зависит не только от его желания, но и от желания его ребенка. А вот желание ребенка зависит от того, какими они были у его родителей.

Только примером можно пробудить желание сохранять родственные связи. Только так и никак иначе. Только стоя на самой вершине, человек с грустью понимает, как мало времени уделяли его родители, а затем и он сам в воспитании своего поколения. Они не достаточно научили их хранить те самые нити, которые связывают отношения между детьми и родителями, между родственниками, друзьями и любовью к Родине, как бы это возвышенно не звучало.

– А что, замечательная мудрость. И главное, ко мне вполне применима. Спасибо тебе, Антон, и за мудрость в том числе. Пора мне, Наталка, наверное, заждалась уже.

Глава 56

Оставшись один, Антон стал размышлять, какой должна быть его самоходка. Особенно его интересовал вопрос проходимости. Путь предстоял неблизкий, а двигаться придется по глубокому снегу, преодолевая различные препятствия.

На следующий день завхоз позвал Антона осмотреть двигатель. Осмотрев внешне и изучив таблички, Антон пришел в восторг от такого двигателя. Габариты его были небольшими, а самое главное, он был мощнее советских, да еще и экономичен, что было немаловажным в его ситуации. Он смотрел на двигатель, а в голове уже плясали разные расчеты.

– Ты что уставился на него, как кот на сало? Не подходит что ли?

– Паша, о чем ты говоришь. Он подходит, да еще как подходит.

– Если подходит, тогда иди, найди себе помощника, и забирай его к себе.

– Как забирать? Прямо ко мне?

– Конечно, к тебе. А ты что, думал, что я так и буду стоять с тобой рядом, пока ты будешь его ремонтировать.

– Мало ли кто увидит. Начнут задавать вопросы.

– Все будет нормально. Если будут задавать вопросы, скажешь, что я приказал. И вообще, можно большую часть делать совершенно открыто. Никого это не должно интересовать. Всем говори, что делаешь по моей просьбе. Никого не должно интересовать, зачем мне понадобилось сделать то или иное. Пойми, у нас очень мало времени. И еще, открыто на глазах у всех, это не будет выглядеть подозрительным. Я не думаю, что найдется кретин, который будет бегать к шефу с докладом, что я приказал сделать тебе какую-нибудь железяку. Если даже случится такое, я найду что ответить хозяину. К тому же, шеф не любит ходить по хозчасти, у него свои проблемы. Теперь понятно?

– Я как-то об этом не подумал. Это просто здорово, и действительно будет гораздо быстрее.

– Вот и договорились. Все можешь делать открыто, в тихую только то, что может вызвать подозрение. Лишнее у себя не храни. Готовые узлы и агрегаты будем хранить у меня в пристройке. В пристройке позже займешься сборкой, когда все будет готово. Мне кажется, что сборкой можно заняться уже ближе к октябрю, а на сборку тебе двух месяцев хватит. То, что недоделанное будет, то будешь хранить в четвертой комнате, я дам от нее ключи, сделаешь себе дубликаты.

– Спасибо, Павел, я буду очень осторожен, и сделаю все, как ты говоришь.

– Еще одно. Думаю, что это во многом облегчит тебе жизнь. В начале сезона, еще до начала запуска завода, я заберу у тебя помощника. На заводе ему найдется работа, а тебе организуем постоянное проживание при станции. Твой помощник хоть и лодырь, каких свет не видывал, но он все же не дурак, может заподозрить что-нибудь. Ты будешь постоянно находится здесь, естественно времени у тебя будет гораздо больше. Ну как, справишься один?

– Вот это действительно царский подарок. А с работой я справлюсь, можешь, не беспокоится.

– Ну, вот и славно. Теперь беги искать помощника и забирай это чудо техники.

Через двадцать минут двигатель вместе с помпой уже находился у Антона в слесарне. Забегая вперед скажу, что только один человек поинтересовался, зачем он находится в слесарне. Этим человеком был зам хозяина Комов. Антон смело ему доложил, что завхоз заставил его отремонтировать. На следующий день он доложил завхозу о разговоре.

– Комов уже спрашивал меня. Он, бестия такая, спросил меня как бы между делом. Я ответил, что попросил тебя посмотреть, если получится отремонтировать, тогда я заберу его на завод, а если нет, то разберу на запчасти, а остальное выброшу на свалку. Ты продолжай спокойно работать, если что, ссылайся на меня и все будет в порядке.

Антон смело принялся за работу. Сняв защитный кожух, он в первую очередь проверил прибором всю электронику. Как он и предполагал, перегорело одно из сопротивлений блока для запуска двигателя. Заводского естественно не оказалось на складе, да и достать не получилось. Антон сделал расчеты и попросил завхоза достать три советских. Спаяв их вместе, у него получилось одно нужной мощности.

Пока завхоз доставал нужные запчасти, Антон отсоединил помпу от двигателя и старательно записал на бумаге все размеры двигателя. Так как двигатель был вмонтирован в свой защитный кожух, Антон решил установить его вместе с кожухом. Это было выгодно тем, что не пришлось изготавливать другой для защиты двигателя от непогоды.

Потом он сел за чертежи. Поработать пришлось изрядно, но тем отрадно было то, что его задумка полностью удалась. Предусмотрел все до мелочей. Составил список последовательной сборки, учитывая все нюансы.

Он понимал, что собирать придется в сложных условиях, а во время сборки переделка была крайне нежелательной.

Когда электроника была готова, Антон в присутствии завхоза запустил двигатель. Двигатель легко запустился, работал ровно без рывков на любых оборотах. Результат порадовал их. Единственным недостатком было то, что глушитель недостаточно глушил звук работающего мотора. Тогда было принято решение изготовить дополнительный глушитель. И подсоединить его последовательно.

Конечно, в такой ситуации двигатель терял незначительную часть мощности, но это не могло кардинально повлиять на общую мощность. Зато, в результате, двигатель стал работать почти неслышно. Они оба остались довольные работой двигателя.

Испытав, таким образом, сердце самоходки, Антон отнес его в пристройку, и занялся изготовлением рамы и топливного бака. Эта была самая трудная работа, но он не зря потратил столько времени над чертежами.

Из пристройки завхоза он принес несколько алюминиевых швеллеров и плоские листы. Нарезав швеллера нужного размера, сварил раму, укрепив ее для прочности косынками. Затем просверлил все нужные отверстия. Теперь рама была готова.

Из плоских листов он изготовил топливный бак, который одновременно служил и сидением, и днищем самоходки, а за одно и бортами кузова. Вварив в него топливозаборную трубку и заливную горловину, он приварил эту ужасную конструкцию к основанию рамы. Теперь основной каркас был прочным, и мог выдержать значительные нагрузки.

По просьбе Антона завхоз принес ему вал с подшипниками от строгального станка и два разных по диаметру трехручьевых шкива. Он установил на раму вал, и на один его конец закрепил шкив большего диаметра, а маленький закрепил к коленчатому валу двигателя. Так он добился уменьшения передаточного числа с двигателя на трансмиссию.

На другом конце вала он закрепил маховик и сцепление снятые с разбитой «Нивы». Вместо натяжного ролика для ремней он использовал снятый с той же «Нивы» генератор. Постепенно подогнал все узлы и агрегаты.

Подгонял он их поочередно. Подогнав один агрегат, он снимал его и переносил в пристройку. Вскоре было все готово, вплоть до тормозов и рулевого управления.

Теперь Антон был уверен, что на такой самоходке можно преодолевать любые препятствия.

По сравнению с «Нивой» передаточное число уменьшилось в несколько раз. Теперь она могла двигаться даже медленнее человека, но на повышенной передаче могла ускоряться до шестидесяти-семидесяти километров в час. Но такую скорость она могла развивать на стандартных колесах, а так как он рассчитывал изготовить достаточно большие колеса, то скорость может увеличиться. Это ему было не нужно, так как основной его путь лежал по бездорожью, то на средней передаче его двигатель будет работать без больших нагрузок. Этого он и добивался.

Закончив с подгонкой агрегатов, они с завхозом ночью перенесли каркас в пристройку.

Теперь встал вопрос, как изготовить колеса. Для этого он взял у завхоза емкости, которые заприметил еще в первый раз, когда посетил пристройку. Это было круглые сплюснутые канистры круглой формы. Разрезав их по сварочному шву и убрав ручки, у него получились две половинки похожие на металлические миски, только большого размера. Сложив их обратными сторонами и добавив в середину стальную пластину для большей крепости, Антон сварил их.

Просверлив в центре отверстия для шпилек и ступицы, у него получился прекрасный диск для колеса. Сделав диски, он попросил у завхоза автомобильные камеры от внедарожника «КРАЗ», который в простонародье называют «лаптежник».

У завхоза нашлась сырая резина в рулонах шириной по пятьдесят сантиметров. Она применялась как для вулканизации автомобильных камер, так и для обмотки и изоляции теплосетей.

Антон приготовил своеобразный клей. Он взял емкость, нарезал в нее мелких кусков сырой резины и залил все это бензином. Через два дня резина растворилась в бензине, превратившись в густую клейкую массу.

Антон накачал камеру, затем, промазав ее клеем, обмотал ее сырой резиной. Затем, положив еще один слой клея, обмотал камеру принесенной завхозом сетью от рыбацкого трала. Затем был еще один слой резины, и только после этого он натянул на нее предварительно срезанную верхнюю часть другой камеры.

Таким образом, получилось довольно прочное колесо. Для лучшего сцепления со снегом завхоз принес Антону ленту с завода для транспортера. Антон нарезал из нее длинные узкие полоски. Затем по середине прикрепил к ней еще по две коротких, положив их друг на друга, затем скрепил их болтами с плоскими шляпками. Приспустив немного камеру, он одел ее на диск. Закрепил один конец полоски на краю диска, он перекинул полоску через камеру, закрепил другой конец с обратной стороны диска. Когда он закрепил остальные полосы и накачал колесо, то завхоз, увидев эту конструкцию, с восторгом воскликнул:

– Да на таких колесах можно свободно ехать до самой Камчатки и обратно. Эти полосы будут грести снег не хуже тракторных гусениц, а торчащие кончики болтов, будут играть роль шипов при езде по льду.

Вскоре колеса были готовы. Антон, глядя на свою будущую самоходку, решил сделать еще и запасное колесо, которое он решил закрепить в задней части, присоединив его стоя к задней стенке кузова. Завхоз одобрил его идею, давая ему несколько запасных ремней для двигателя.

– Бери с собой, ты будешь везти на транспорте, а не пешком нести. В дороге всякое может случиться, а попросить будет не у кого.

Бензином его обеспечил завхоз. Он часто ездил один на ГАЗ-66, который числился за ним по хозяйству. Он привозил бензин в небольших канистрах. Антон переливал их в бак.

По его подсчетам в бак самоходки вошло больше четырехсот литров. По расчетам Антона, если двигатель будет расходовать даже по три литра в час, то все равно бака хватит, чтобы уехать далеко за Урал. Это внушало ему много оптимизма, ведь лучше плохо ехать, чем хорошо идти пешком.

В начале октября машина была полностью собрана. В одно из дежурств завхоза они поздно ночью выкатили из пристройки самоходку. Антон запустил двигатель и сделал пробные круги на заднем дворе. Машина хорошо показала себя на ходу и в управлении. Двигатель работал почти без шума, да и тот глушили гудящие электродвигатели котельной.

Закончив коротенькое испытание, Антон загнал ее в пристройку, затем прикрыл вход бочками.

– Ну, как аппарат, Антон?

– Превосходно. Я даже не ожидал такого результата.

– Вот если бы на нее еще кабину поставить, от ветра была бы защита.

– Да, кабина на ней не помешала бы.

– Так в чем дело. Время у тебя еще есть, вот и займись этим.

– Боюсь, что тяжелой окажется.

– А ты сделай ее облегченной. Я дам тебе алюминиевые трубки, ты согнешь их и обтянешь брезентом. Получится кабина как на «Уазике».

– А что, это идея, у меня даже заднее стекло есть от «нивы», будет вместо лобового.

– Вот и замечательно. Еще у меня есть две фары, ну такие, как на «Уазиках» на водительской двери крепят. Закрепишь их сверху на трубах. Генератор у тебя есть уже, а я дам тебе новый аккумулятор. Я его выпишу на свой «Газик», а он еще походит и на старом. А после нового года, пусть делают, что хотят со старым аккумулятором, мне уже будет все по барабану.

Антон был практически готов к побегу, но вскоре произошел случай, который мог повлиять на его планы.

Последние полгода, он почти не находился в зоне. Жить приходилось прямо на рабочем месте. Он урывками прибегал в зону, чтобы получить продукты на пару дней и вновь убегал.

Однажды в очередной приход в столовой он встретил одного из помощников Ивана со странной кличкой Жмых. Из разговора с ним узнал, что в зоне назревает конфликт, так называемый передел сфер влияния.

– Жмых, что за конфликт? Расскажи подробнее.

– Ты помнишь, как весной к нам заслали большую партию зеков?

– Помню, тогда человек тридцать пригнали.

– Вот, вместе с ними прибыл и авторитет по кличке Кабан.

– Видел я его пару раз. Он действительно похож на кабана.

– Ты не поверишь, но эта сволочь решила Бузу под себя подмять. Понимаешь, на место пахана метит. Буза уже говорил ему, что не время заниматься сейчас такими делами. Он сказал ему, что по весне откинется, тогда, мол, Кабан может спокойно занять его место. Но Кабан, по-видимому, полный отморозок, раз решил действовать не по понятиям и свалить действующего пахана, не дождавшись его отсидки. Он не думает, что это ему так просто не пройдет. Короче, в зоне кипиш идет полным ходом.

– А что Буза по этому поводу предпринимает?

– Понимаешь, Буза сейчас не хочет терки устраивать. Ему всего полгода осталось, и лишний раз в косяк влетать тоже не в жилу, а эта свинья мирно не хочет. Я Бузу понимаю. Он уже как-то намекал, что стар стал, и хочет отойти от нашей жизни и закончить свой век в своей постели вдалеке от людской суеты. Боюсь, что теперь его мечтам не сбыться. Теперь сложилась такая ситуация, что сломаться Буза просто не имеет права. Ему необходимо отстаивать свое положение. Это закон чести, и поступиться этим он не может, а без шума и крови тут не обойтись.

– А вы куда смотрите? Не можете Кабана на перо посадить?

– Сейчас может пойти нежелательный резонанс. Все уже знают, что конфликт в самом разгаре.

Антон был просто в ярости. Ему только этого конфликта для полного счастья не хватало. Отвесив увесистый подзатыльник Жмыху, он зло процедил сквозь зубы.

– Тоже мне помощники. Вы куда до сих пор смотрели. Нужно было раньше при первой его попытке на нож садить, а вы поди переговоры затеяли, дипломаты хреновы. Ладно, не обижайся на меня. Вот возьми коробку с продуктами, отнеси в барак, а я сейчас зайду в швейный цех по делам, потом загляну в барак за коробкой, заодно и с Бузой перетрем, как из этой бодяги выбираться.

Антон ушел в цех, его попросили кое-что отремонтировать. Близился конец смены.

Антон, выполнив свою работу, ушел. Он очень торопился встретиться с Иваном. Войдя в барак, увидел, что в центре помещения собралась приличная толпа зеков. Подойдя ближе, он поднялся на носки, заглядывая в круг толпы поверх их голов, благо его рост позволял это сделать.

В центре круга на столе, болтая ногами, сидел Кабан, сверля Бузу своими маленькими глазками, который стоял между рядами кроватей в окружении четырех помощников.

Силы явно были неравны. Иван хоть и не подавал вида, но Антон видел, что тот сильно взволнован. Антону достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что произойдет в ближайшие минуты. Это совсем не входило в его планы.

Он прекрасно понимал, что если сейчас начнется резня, а она судя по всему обязательно будет, то последствия будут непредсказуемые. Зону поставят на уши. Начнутся тотальные проверки, обыски. Будут усилены наряды. Он возможно и останется на своем рабочем месте, но под усиленным контролем.

Решение пришло в считанные секунды. Чтобы избежать большой крови, он решил вмешаться. Вдруг он увидел, как из толпы выскользнул молодой парнишка. Этого озорного молодца Антон не раз видел в окружении Ивана. Он всегда выполнял мелкие поручения. Остановив его, Антон нарочито громко спросил.

– Сынок, а что здесь происходит? По какому случаю шабаш затеяли?

– Ты что, Седой, сам не видишь? Революция у нас, братва Север делит.

– А ты, – подмигнув ему, продолжал так же громко Антон, – бежишь как тот пингвин, свое тело жирное в утесах прятать?

– Ты, Седой, ничего не понимаешь. Ты вот скажи, тебе приходилось видеть мультик про Маугли?

– Ну, видел, – в такт его шутке ответил он, делая при этом вид, что не понимает, куда клонит парнишка.

– Вот там, есть такое выражение: «А мы пойдем на Север». Теперь понятно?

– Да куда уж дальше, мы и так на самом краю географии. Дальше нас только белые медведи бродят. Так что придется тебе задержаться на минуту. Посиди на кроватке пока, – с этими словами он как ребенка подхватил его под мышки и усадил на верхний ярус кровати, шепнув при этом на ухо, – потом поможешь мне.

Войдя в центр круга, он посмотрел на Ивана. Иван слегка покачал ему головой, давая понять, что ему не следует вмешиваться в эти разборки. Антон на этот раз не послушался его. Отвернувшись, он обратился к Кабану.

– Что, Кабан, так уж не терпится взять власть в свои руки?

– Не твое это дело, ты лучше иди, куда шел, целее будешь.

– Зря ты это затеял. Бузе всего несколько месяцев осталось, а у тебя весь срок впереди. Успеешь еще властью насладиться.

– Заткни свою пасть, баклан, – с налитыми от крови глазами, прошипел он, – иначе я сам тебе ее заткну. Проваливай, это пока тебя не касается, придет время, я с тобой разберусь.

– А что, все согласны с Кабаном? – обратился Антон к толпе. – Вы ведь все здесь нормальные пацаны, и прекрасно знаете, что Кабан поступает не по понятиям.

– Хватит, давно пора менять пахана, – выкрикнул кто-то из толпы.

– Зря вы так, мужики. Шум большой поднимется.

– Ни какого шума не будет. Их всего пятеро осталось.

– Ну не совсем так. Буза, – повернулся он к Ивану, – может ты мне передашь свои полномочия. Будем считать это как наследство. Мне как раз это подходит. Срок у меня большой, еще тринадцать зим с хвостиком барабанить. Буду здесь порядок блюсти. Ну как, согласен?

– Заманчивое предложение, и я бы рад это сделать, да загвоздка в том, что ты случайный у нас пассажир, а вот Кабан авторитетный вор. А вообще, нужно узнать голос народа. Как народ скажет, так и будет.

– Ну что, Кабан, у тебя еще один соперник образовался, – крикнул молодой парнишка и незаметно подмигнул Антону.

Кабан от души рассмеялся или сделал вид, что ему так весело.

– А что, братаны, давайте завалим сейчас этого пахана с его кодлой, а за одно и конкурента на перо посадим.

Антон повернулся к Ивану.

– Слушай, Буза, не посчитай это за подлянку, но отойди дальше в проход, позволь мне с пацанами терки уладить, – затем повернулся к Кабану. – Кабан, понимаешь, в чем дело, у нас в отряде все знают, что я привык держать мазу за своих пацанов. Поверь, мне совсем не в жилу, когда приходит какая-то свиноматка из чужого сарая и пытается ткнуть меня носом в свое грязное корыто, – отвернувшись от побагровевшего Кабана, он окинул взглядом стоящую вокруг него толпу.

Острый взгляд отметил, что за время его разговора, свита Кабана заметно поредела. Осталось не более тринадцати человек. Видимо, кто-то из своих поработал агитатором.

– Ну, теперь держись, сявка поганая. Мы будем тебя на кусочки строгать.

– Да ради бога. Кто тебе не дает, – Антон сбросил курточку и, оставшись по пояс голым, продолжил. – Ну, что стоите как стадо баранов или повторения ждете?

– Сделайте его ребята, потом Бузу покрошим.

На этот раз братки дружно бросились на Антона. Антон был только рад этому. Он прекрасно понимал, что именно в этой драке решится вопрос, кому быть смотрящим в зоне.

Он знал свои возможности и знал, что в драке с ним крови не будет. Зато вопрос решится в его пользу. И еще был один немаловажный стимул завести эту мразь.

Ему до чертиков надоели эти рожи, которые никогда не работали, а только крутились рядом с такими как Кабан. Они привыкли вкусно есть и сладко спать. Для развлечения всегда находили себе жертву из низшего ранга, как они считали, и начинали издеваться над ним.

Это до того раздражало Антона, что он был только рад представленной возможности почесать свои кулаки и, наконец, расслабиться от души.

Схватка длилась недолго. Уже через несколько минут все было кончено. Антон стоял в центре комнаты, скрестив руки на груди, и зло смотрел на сидящего на столе Кабана. Остальные лежали на полу. Кто-то был без сознания, некоторые пытались со стоном уползти прочь, другие, получив перелом, корчились на полу от боли. Нашлись и такие, которые выплевывали кровь изо рта, вместе с зубами, пытаясь понять при этом, почему их нижняя челюсть смотрит куда-то в бок.

В бараке воцарилась тишина, и только молодой парнишка, сидя наверху, продолжал размахивать руками направо и налево, имитируя схватку Антона.

Кабан сидел бледный, сцепив крепко пальцы рук. Губы его дрожали. Лишившись защиты, он понимал, что теперь за его жизнь никто не даст даже ломаного гроша. Он не мог совладать со своей дрожью, он боялся за свою жизнь.