Текст книги "Скепсофант, Скепсореал (СИ)"
Автор книги: Николай Фурзиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 38 страниц)
Истощение ресурсов при перенаселении – далеко не новая проблема. Так или иначе, с этим сталкивалось большинство древних цивилизаций нашей планеты, когда используемые ими ограниченные технологии не позволяли ввести в оборот другие возможности. Боб Шоу описывает подобную ситуацию на примере бедной металлами двойной экзопланеты, где население столкнулось с дефицитом заменяющей металлы особо прочной и твердой древесины определенного вида деревьев (серия «Мир и Верхний Мир»). Накопленный опыт подсказывает, что выходом является такое изменение технологии, которое позволяет использовать для тех же целей другие ресурсы, как, например, открытая в древности выплавка меди когда-то ввела в обиход металл вместо камня, а не так давно «зеленая революция» резко повысила урожайность сельскохозяйственных культур во многих странах. «Технология. Вот что улучшило жизнь!» (Дэвид Брин «Глина»). Именно знания и технология помогают населению не имеющей месторождений металлов планеты выжить в окружении более богатых природными ресурсами, но сползающих к отсталости соседних государств и провинций, направляя их на путь будущего общего процветания (Айзек Азимов «Основание»), создавая базис для последующего галактического объединения миров (Айзек Азимов «Второе Основание»).
БЕДЫ ТЕХНОЛОГИИ
С другой стороны, как раз сугубо технологический подход современного общества к решению большинства возникающих проблем часто считается причиной многих социальных зол. Иногда подобное неприятие распространяется даже на достаточно отвлеченную теоретическую область знания, если определенную группу людей не устраивают перспективы, следующие из прогресса в этой области (Грег Иган «Отчаяние»). Основным нападкам подвергается машинная технология, возможно, по той причине, что она, в отличие от биотехнологий, развивается достаточно давно и успела проявить как несомненные преимущества, так и отчетливые недостатки. Отчасти недоверие к технологиям связано с теми опасностями, которые они представляют для здоровья, потому что абсолютно безвредных технологий, видимо, не существует. К сожалению, встречаются экспериментаторы, испытывающие непроверенные методики на ничего не подозревающих людях (Чарлз Шеффилд «Темнее дня») или, того хуже, применяющие небезопасные изобретения ради удовлетворения собственных низменных целей (Бен Бова «Смертельная мечта»). Хорошо известная катастрофа на Чернобыльской АЭС тоже явилась результатом недопустимого экспериментерства. Не самая желанная черта новых технологий состоит в том, что они уменьшают занятость людей вследствие повышения производительности (Чарлз Шеффилд «Объединенные разумом»). Еще один пугающий момент – непредсказуемость отдаленных результатов развития подобных технологий. Он подспудно проявляется, например, в серии романов Дэна Симмонса «Песни Гипериона», где закулисно управляющее человечеством объединение искусственных разумов, Техно-Центр, обвиняется в паразитировании на людях и развитии машинных технологий, которые разрушают гиперпространственную основу всей материи. Ему противопоставлена цивилизация Бродяг, потомков ранних космических экспедиций, отдающих приоритет биологическим методам и адаптированному расселению в условиях космического пространства без излишней нагрузки на экосистемы планет.
Более или менее отчетливо подобные опасения выразил Клиффорд Симак: «Машина что-то делает с человеком; она его ожесточает. Она служит буфером между ним и окружающим его миром, и это действует на него губительно, пробуждая соглашательский инстинкт и порождая жадность, которая лишает человека человечности... Технологическая цивилизация... должна распространяться вширь, иначе она погибает» («Выбор богов»). Одним из проявлений подобного распространения является гигантизм технологического общества – в производстве, торговле, сфере обслуживания, управлении. Укрупнение систем часто полезно, потому что оно повышает эффективность и производительность. Но по достижении некоторого уровня чрезмерно большие системы теряют эффективность из-за накопления критической массы ошибок. Вполне возможен такой случай, когда ошибки станут множиться быстрее, чем реализуется возможность их исправления. Тогда используемые для управления машины будут лишь вносить хаос в сложное социальное и экономическое устройство общества. Поднимающаяся волна гнева может ускорить наступление катастрофы и привести к уничтожению всех сведений о технологии, низведя оставшихся людей до состояния кочевых племен с отдельными вкраплениями крестьянских ферм. Грамотные люди в такой среде крайне редки, они группируются в местах бывших университетов, сохранивших жалкие остатки прежних знаний, вынуждены строить мощные стены для своей защиты от набегов кочевников, вручную возделывать крохотные поля, чтобы прокормиться, и изготовлять безделушки ради их обмена на недостающую продукцию. Уцелели лишь некоторые особо защищенные форпосты технологии, например, пост наблюдения галактов, он же земной космодром для запуска малых кораблей-роботов, собирающих информацию о посещаемых ими планетах. Далее следует откровенный антропоцентризм: наблюдатели-галакты по своему богатому опыту утверждают, что технологические цивилизации не выживают после подобного упадка, а оставшийся земной робот, управляющий запуском и сбором информации, уверяет, что человечество отличается от всех, его ждет новый подъем. Такой подъем, возможно, состоится на пути использования накопленной информации совместно людьми-чувствователями и сохранившимися через тысячелетия мозгами роботов, заключенными в несокрушимые сферы (Клиффорд Симак «Наследие звезд»).
В чем только технологию не обвиняют, и насколько продуктивнее были бы мысли о том, как ее приручить и обезопасить при сохранении прочих достоинств. Описанный Симаком сюжет исходит из того, что можно провести четкую грань между сложной технологией и допустимым в интересах примитивного хозяйствования ее низким уровнем. Такое разделение, конечно же, весьма условно. Для нас привычны ядерные электростанции, генномодифицированные сельскохозяйственные культуры, мобильная связь через сотни и тысячи километров и "облачные" технологии, мы поговариваем об интернете вещей. В то же время всего сто с небольшим лет назад простейший автомобиль с маломощным шумным двигателем внутреннего сгорания казался чудом техники, а за несколько тысяч лет до этого таким чудом было колесо. Отсюда резонный вопрос: колесо – это уже технология или еще нет? Например, по мнению аборигенов планеты Айвенго, это совершенно точно божественная технология, заслуживающая самых строгих табу (Пол Андерсон «Треугольное колесо»). Так же думали герои рассказа Джона Уиндема («Колесо»). Что придется запретить, что можно оставить, кто будет решать и по каким критериям? Не будет ли от таких решений вреда больше, чем от запрещаемых технологий? Синтез технологии и паранормальных способностей кажется не очень вероятным, скорее, технология вооружит нас такими способностями, которые сейчас могут показаться недостижимым волшебством. Частично эти способности могут сказаться, например, на нашей интуиции, на подсознательном выборе правильного способа действий почти в любом положении. Почему бы не развивать подсознание вслед за разумом? И совсем не обязательно, что найденный верный путь развития будет, допустим, биологическим, а не машинным, технология способна совершенствоваться, в том числе в дружественном отношении к человеку и природе, и до пределов этого совершенствования еще очень далеко, если они вообще существуют. Она способна делать вещи, которые сегодня мы считаем невероятными чудесами (Майкл Суэнвик «Путь прилива», Питер Гамильтон «Дремлющая Бездна»).
Как считал Клиффорд Симак, дефекты технологической цивилизации во многом обусловлены тем, что в центре интересов людей стоит выгода, порождающая алчность. Лечить их, помимо описанного выше синтеза технологии и паранормальности, он предлагал рассредоточением людей по параллельным мирам, то есть опять же экспансией, и выбором наиболее подходящей модели развития из многих возможных. В первом таком мире реализуется пасторально-средневековый эксперимент, при котором население занято исключительно сельским хозяйством на семейных фермах и не пользуется деньгами. Но все инструменты и предметы обихода, помощь в строительстве домов и сооружений, в обучении детей и, видимо, в лечении людей предоставляют и оказывают умные роботы, загодя созданные человеческими мутантами. Эти мутанты обнаружили в себе развитые парапсихические способности и пользуются ими для дистанционного заимствования необходимых галактических технологий, для перемещения людей между мирами и прочего волшебства в ходе освоения этих новых миров («Кольцо вокруг солнца»). Согласно Симаку, использование денег – это не очень хорошо, а безвозмездное анархистское заимствование технологий, их внедрение мутантами ради непонятно кем и откуда финансируемого производства тех же инструментов, предметов обихода, стройматериалов и роботов, несамостоятельность переселяемых людей – вполне нормально. Плюс не для всех приемлемое поголовное занятие исключительно сельским хозяйством, разделение общества на якобы олицетворяющих будущее человечества мутантов и всех остальных, чем-то напоминающее элоев и морлоков Герберта Уэллса в романе «Машина времени». Несбыточная и не совсем корректная утопия, конечно, и не больше. Нельзя отбрасывать то, что стремление к получению выгоды или, в более узком смысле, прибыли – основной мотор необходимого всем экономического роста в прошлом и настоящем, и прочие опробованные на практике способы работают гораздо хуже. И потом, разве технология хоть чем-то виновна в людской алчности?
Возможно, более серьезным следствием технологических достижений является порождаемое ими неравенство. Современное стимулирование технологического прогресса за счет более быстрого роста рыночной стоимости компаний, признаваемых передовыми на достаточно широком рынке, выливается в невиданное ранее обогащение их владельцев и акционеров с нарастанием имущественного расслоения. Аналогичным образом самые продвинутые технологические достижения не улучшают жизнь низших социальных слоев в империях, описанных Джеком Чалкером в серии «Кинтарский марафон». Объединение сознаний большой группы людей, достигаемое с помощью электронной коммуникации, приводит к формированию общего разума, намного превышающего по своим возможностям способности даже талантливого человека (Аластер Рейнольдс «Великая стена»). Этот способ напоминает выигрыш в экономической эффективности более крупной компании за счет сокращения однотипных издержек по сравнению с множеством мелких хозяйственных единиц или похожий эффект формирования единого рынка типа Евросоюза из многих национальных рынков. Проигравшими в таких ситуациях оказываются не включенные в объединение менее продуктивные компании или менее развитые страны.
С другой стороны, типичный для сверхбольших систем монополизм, когда альтернативные решения даже не рассматриваются, на самом деле резко повышает риски выбора направления развития для всего общества. Необходимость в конкуренции возникает из понимания того, что ожидающее нас будущее неизвестно никому, как бы кто-либо ни уверял в обратном. По этой причине нужно пробовать разные пути движения к нему, выбирая по результатам проб наиболее подходящий из них. Конкуренция – это не бесцельная трата ресурсов и не чья-то прихоть или блажь, это залог того, что общество не прошляпит оптимальный путь к будущему только потому, что он не устраивает кого-то в данный момент. Поэтому ее приходится специально защищать от монополизма любого рода, включая политический (Пол Андерсон "Сатанинская игра"). Встречаются мысли, что конкуренция должна проявляться даже на галактическом уровне или при достижении небиологического состояния разума, просто как естественный способ смены одних состояний другими: "Безразличие вселенной – ее бессознательная и беспощадная жестокость – умножается за счет необходимости того, что устаревшие мысли и жизни, давая место новым, должны гибнуть" (Грег Бир "Судебная машина"). Стоит иметь в виду, что механический перенос методов экономического соперничества в политическую сферу чреват оценкой необходимых для общественного развития прав и свобод исключительно с точки зрения краткосрочной выгоды и, в конечном счете, их пренебрежением (Роберт Асприн "Холодные финансовые войны"). С другой стороны, постоянная эксплуатация экономики в одних лишь политических целях приводит к забвению эффективности, экономическому упадку и отставанию от соседей (Пол Андерсон "Сдвиг во времени"). Напомним недавнее подтверждение из нашей жизни. Намерение российской исполнительной власти создать ради достижения внешнеполитических целей контролируемую ею крупнейшую компанию в нефтяной отрасли, в том числе путем скупки конкурентов, привело к появлению юридического лица, перегруженного внешними долгами в силу узости национального долгового рынка. В результате к наступлению срока выплаты крупных сумм по этим валютным долгам в декабре 2014 года отечественный рубль не выдержал напора массированных покупок валюты, и курс его рухнул более чем вдвое. Поэтому всегда желателен разумный баланс между политикой и экономикой. Понижать уровень конкуренции, прятать голову в песок или обращаться за рецептами исключительно к прошлому, пытаясь бестолково ходить по кругу, тоже не выход – будущее все равно наступит и оно, скорее всего, не будет похоже на приобретенный опыт. Вопрос лишь в том, будем ли мы готовы к нему или вновь, как несмышленые малые дети, примемся искать виновных на стороне в свое мелочное оправдание.
Разумным и действенным противовесом излишнему меркантилизму, черствости и неравенству могут служить альтруизм и благотворительность. Альтруистические поступки сплачивают и возвышают человеческое общество. Исходя из этого, мэр земной колонии на планете Растум убеждает одного из колонистов помочь в поисках пропавшего мальчика. Предпринятый вместе с отцом мальчика в разгар сезона уборки урожая трудный поход оказался неожиданно успешным, и это сделало спасителей героями колонии (Пол Андерсон "Нелимитированная орбита"). Не совсем свойственным преуспевающему межзвездному торговцу образом поступает герой повести «Путеводная звезда» Пола Андерсона, когда передает открытую им планету с запасами бесценных сверхтяжелых элементов в коллективную разработку начинающим небогатым цивилизациям. Альтруизм приписывается другим расам галактов (Пол Андерсон «Аватара», Клиффорд Симак «Магистраль вечности», «Срочная доставка»). Благотворительность, добровольная помощь, стимулируемая налогами безвозмездная передача средств на цели образования, просвещения и медицины во многих случаях помогают сгладить многие социальные противоречия в обществе и обеспечить дополнительные социальные лифты, в первую очередь для молодежи. Они отчасти нивелируют, например, подрывающее основы демократии имущественное неравенство. Вместе с развитыми системами социальной помощи эти меры уменьшают разрыв между богатыми и бедными в странах зрелой демократии по сравнению с государствами, где властвуют, например, авторитарные режимы.
По мнению Жерара Клейна, еще один недостаток технологического общества – разобщающий людей индивидуализм, который вытекает из присущей любой технологии специализации. Как альтернативу, автор рисует идеализированный город счастливых жителей-универсалов, в симбиозе с растительным миром планеты на высочайшем уровне занимающихся важнейшими проблемами цивилизации. Этот город создан изобретателем путешествий во времени в качестве модели будущего («Время не пахнет»). Специализация необходима для того, чтобы за нашу короткую жизнь достаточно глубоко изучить избранную область деятельности и успеть внести в нее вклад, который, возможно, объединится с достижениями других и приведет к созданию нового. Прогресс неизбежно связан с такой специализацией. Индивидуализм – нечто иное, он отличает одну личность от другой. Вовсе не обязательна его разобщающая роль, это зависит от желания и намерений личности и от преобладающих в обществе настроений, от того, стремится ли оно всесторонне развивать каждую личность или подчинять ее очередной недолговечной идее, при реализации которой люди являются простыми винтиками. Намного страшнее и опаснее, например, вооруженный современными знаниями и использующий новейшие технологии биотерроризм, подкрепленный к тому же мессианством (Дэрил Грегори «Дамаск»), или массовое производство и распространение наркотиков (Уильям Гибсон «Идору»).
Справедливо считая прогрессирующее технологическое засилье угрозой для живого мира Земли и самого человека, фантастика отводит достаточно солидное место возникающим экологическим проблемам. Земля ближайшего будущего часто рисуется как сильно загрязненная промышленными отходами и свалками, с отравленными удобрениями полями, с растительностью, погибающей от кислотных дождей (Роберт Шекли «Первая жертва»). Либо даже настолько загрязненная подобными отходами человеческой деятельности, что жить на ней человеку без специальных средств защиты почти невозможно. Люди задушили самих себя и отчасти поэтому вынуждены были рассеяться в космосе. От природы осталось мало. «Немного деревьев тут и там. Невысокая трава. Озера. Водопад. Долина. Большей частью планета представляет собой выгребную яму» (Роберт Силверберг «Время перемен»). После перенесенного ядерного конфликта Земля покрыта облаком радиоактивной пыли, продолжающей уничтожать оставшуюся на планете жизнь. В результате исчезли многие виды животных и птиц, участилось появление неполноценных людей (Филип Дик «Бегущий по лезвию бритвы»). Непомерно высокое потребление энергии может привести к перегреву планеты (Артур Кларк «3001: Последняя Одиссея», Ларри Нивен «Мир-Кольцо»). Такой перегрев опасен таянием ледников, повышением уровня моря и затоплением прибрежных территорий (Бен Бова "На краю пропасти", Ким Стенли Робинсон «2312»). Вполне ожидаемый и закономерный итог пока еще медленного глобального потепления, связанного с деятельностью человечества, если его вовремя не притормозить.
Показано, к каким катастрофическим последствиям может привести непродуманное желание человечества полностью контролировать климат на Земле путем установки сотни превышающих самые высокие здания «погодных» машин, способных изменять рельеф поверхности планеты, соединять континенты и изменять их очертания, растапливать северные полярные льды и регулировать океанские течения. Результатом стали смещение полюсов, погружение в воду некоторых континентов, ужасные штормы, сменявшиеся жесточайшими засухами, гибель многих миллионов людей, бегство оставшихся, угроза всей цивилизации, воцарение хаоса. Со всем этим смогла справиться лишь экстренная техническая помощь других галактических цивилизаций (Роберт Силверберг «Ночные крылья»). Схожие результаты в виде малого ледникового периода дает частичная экранировка падающего на Землю излучения Солнца, предпринятая ради предотвращения парникового эффекта (Ким Стенли Робинсон «2312»). Открытие райской планеты Мауи-Обетованная для иммиграции населения перенаселенных миров, массового туризма и промышленной эксплуатации недр вызывают гибель населяющих ее моря дельфинов и уникальных местных форм жизни (Дэн Симмонс «Гиперион», «Падение Гипериона»). Излишнее загрязнение окружающей среды может привести к массовому снижению интеллектуальных способностей людей, упадку образования, развалу инфраструктуры, повышению доли умственно отсталого населения (Паоло Бачигалупи «Помпа номер шесть»). Бездумное применение химических средств борьбы с вредителями и болезнями растений грозит появлением и широким распространением высокоустойчивых видов этих вредителей и болезней, резко снижающих урожаи сельскохозяйственных культур и вызывающих голод в перенаселенных странах (Паоло Бачигалупи «Заводная»). Грегори Бенфорд изобразил не столь уж невероятную ситуацию, когда смываемые в океан пестициды запускают злокачественное перерождение планктона с превращением клеточных мембран в токсичные фосфорорганические структуры, неестественным поглощением кислорода из океанской воды и обрывом высших пищевых цепочек («Панорама времен»). Эти произведения – предостережения слишком ретивым сторонникам активного вмешательства в сложное природное равновесие.
Какие же рецепты предлагают фантасты? Энн Маккефри писала свой пернский цикл, будучи неудовлетворенной засильем загрязняющей природу сложной и вредной для здоровья механической технологии в современной ей жизни людей. Такой Земле она противопоставила придуманную планету Перн в ее почти первозданном состоянии, еще не испорченном людьми и лишь время от времени страдающем от падений прожорливых неразумных Нитей («Заря драконов»). Изображенные ею будущие колонисты Перна предпочли бежать от «грязного» высокотехнологичного общества к «чистому» аграрному образу жизни и «наслаждаться» свойственным последнему тяжелым ручным трудом. На самом деле природа не остается девственно чистой даже на Перне. Например, при изготовлении азотной кислоты, которая используется для травления металлов («Полет дракона») и так хорошо уничтожает Нити («Заря драконов», «Полет дракона»), образуются газообразные оксиды азота, являющиеся источником «смога». Не менее вреден газообразный диоксид серы – спутник производства серной кислоты («Странствия дракона»). В конце цикла упоминается возобновление перинитами фотоэлектрической выработки энергии и гидроэнергетики, как альтернатив «грязным» способам («Все Вейры Перна», «Небеса Перна»). Из-за нестабильной выработки энергии обе они не могут обойтись без аккумуляторов, производство и утилизацию которых, как самих фотоэлектрических батарей и гидроэнергетического оборудования, трудно отнести к чистым технологиям. О таких особенностях Маккефри предпочитает умалчивать. Она не желает замечать, что проблемы техногенного загрязнения кроются не только в качестве технологий, но и в масштабах их применения. Даже примитивные аграрные и скотоводческие культуры в той или иной мере истощают почву и загрязняют окружающую среду, но при невысокой плотности населения природа c этим справляется и восстанавливает исходные экосистемы, когда люди перебираются на другое место, как случилось с тем же покинутым на долгое время южным континентом Перна. Так что предложение всем любоваться чистой нетронутой природой актуально лишь до тех пор, пока на планете людей не густо. Стоит только начать населению увеличиваться, как дальше процесс развивается по нарастающей: обеспечение жизни большего количества людей требует новых технологий, которые, в свою очередь, ведут к росту населения, расширению занятых сельскохозяйственными монокультурами земель в ущерб природному разнообразию, вымиранию видов из-за сокращения зон их обитания и кормовых ресурсов, и так далее. В быстрый переход всех на синтетическую пищу (Грег Бир «Отчаяние») поверить трудно, к тому же для такого перехода требуется дальнейшее развитие технологии. Кроме того, следует четко понимать, что значительная часть нынешнего населения Земли попросту не выживет без широкого применения современных технологических достижений, особенно в сельском хозяйстве и медицине. Маккефри снова предлагает оттягивать решения и повторять ошибки, а не исправлять их. Вариацией того же пути является расселение человечества по сфере Дайсона (Боб Шоу серия «Орбитсвиль»). Внутренняя поверхность такой сферы, в миллионы раз превышающая поверхность Земли, надолго оттягивает необходимость заниматься проблемами экологии и перенаселения, сводя их к вопросу, где найти эту сферу.
Заменой механической технологии часто видятся биологические методы, обычно приписываемые нечеловеческим цивилизациям с возможным включением людей (Джек Уильямсон «Прикосновение гуманоидов», Клиффорд Симак «Космические инженеры», Пол Андерсон «Мир без звезд», Гарри Гаррисон серия романов «Эдем», Роберт Силверберг «Валентин Понтификс», «Бездна», Грег Иган «Отчаяние»). Годятся ли эти методы для всего человечества, не совсем ясно, возможно, для этого людям придется отказаться от свойственных им качеств, например, индивидуализма («Бездна»), привычке потреблять животные белки (Грег Иган «Отчаяние»). Отчасти первоначальный биоэнтузиазм вызывался неглубокими знаниями его неофитов. Почти не пользуется материальной технологией изолированно живущая в холодной местности раса медведеподобных гуманоидов-гедемондасов, но они не отказываются от знаний и достигли высокого могущества в ментальном воздействии на материю (Джек Чалкер «Изгнанники у Колодца душ»). Джек Уильямсон попытался изобразить полностью антитехнологическую альтернативу господству машин в виде симбиотически слившихся с природой полуодичавших беглецов, занимающихся собирательством и якобы защищенных психофизическим источником-деревом («Прикосновение гуманоидов»). Выглядит подобная альтернатива крайне наивно и утопично, это откровенный уход от действительности. Даже бунтующие против вещизма хиппи не опускались до такого пренебрежения благами цивилизации. Может быть, подходящими решениями будут комбинированный технобиологический путь колонии, пытающейся сочетать сильные стороны двух способов (Клиффорд Симак «Форпост империи»), или похожий синтез механического и биологического вариантов развития (Пол Андерсон «Настанет время»). К ним близки использование одновременно лучших достижений технологии, биологии и искусственного разума для формирования биосферы колонизуемой планеты (Пол Андерсон «Мы выбираем звезды»), развившаяся естественным путем бионеорганическая коллективная киборгизация (Алан Дин Фостер «Приговоренный к Призме»).
Вполне приемлемым считается использование биологических и генноинженерных методов для создания более продуктивных сельскохозяйственных культур и животных, особенно если при этом решается понятная всем проблема недоедания и голода (Джордж Мартин «Хлеба и рыбы», «Возвращение на САтлэм», «Манна небесная»). Описано применение в том же сельском хозяйстве и на транспорте генетически усовершенствованных тягловых и верховых животных (Роберт Силверберг «Замок Лорда Валентина», Энн Маккефри «Заря драконов», "Отщепенцы Перна). Генетика может помочь обретению разума дельфинами, шимпанзе, гориллами (Дэвид Брин серия «Восхождение»), почти всеми человекообразными обезьянами (Алан Дин Фостер «Програмерзость»). Энн Маккефри совершила следующий большой шаг, изобразив искусственно созданный человеком новый биологический вид разумных существ. Колонисты Перна спокойно жили на планете восемь лет-Оборотов, но тут над ними грянул гром в виде начавшихся падений Нитей, буквально съедающих все живое ради своего бездумного размножения. Привезенной с собой техники оказалось мало для успешного отражения падений, а ее ресурса – и того меньше. На счастье колонистов, с ними прибыла команда высококлассных генных инженеров, немало сделавшая для адаптации к местным условиям растений и животных земного происхождения. Вторым «случайным» везением были живущие на Перне некрупные летающие, и при этом умеющие телепортироваться, выдыхать пламя и сжигать Нити, ящерицы-файры. К тому же они были эмпатами, легко приручались и по возможности даже защищали людей от Нитей. Родилась естественная мысль – увеличить их в размере и силе и заодно прибавить им ума, чем и занялись генные инженеры. Так появились разумные крылатые драконы. С точки зрения сторонников чистой природы, они гораздо удобнее, чем летающие скутеры – не требуют запчастей или квалифицированного обслуживания, размножаются быстро и без какой-либо технологии, во взрослом состоянии их достаточно накормить мясом раз в неделю вместо заправки вредным для природы топливом или перезарядки аккумуляторов («Заря драконов»). Правда, летать они на самом деле не могут (см. Гигантам и драконам – хана), но ведь автору хотелось сделать как лучше. Никуда не годится снисходительное отношение всадников к этим искусственно созданным мыслящим существам – не беда, человек – царь природы, хотя и самозванец. Защищать планету с помощью одних драконов от падений всепожирающих Нитей можно, а избавиться от них навсегда не получилось. Для этого понадобилась долгая, кропотливая, квалифицированная работа многих людей и подъем экономики всей планеты на более высокий технологический уровень под руководством сохранившейся от первых колонистов мощной информационно-экспертной компьютерной системы.
Дэн Симмонс попытался объединить достоинства машинных и биологических технологий с необходимостью сохранения планетных экосистем, изображая космическую цивилизацию Бродяг («Небесные странники», серия «Песни Гипериона»). Бродяги – это потомки первых волн человеческой экспансии в космос, опиравшихся на передовые достижения биологии и генной инженерии с одновременным использованием современных космических кораблей. Вместо расселения на поверхности планет они сделали ставку на приспособление к условиям жизни на огромных искусственных биосистемах в открытом пространстве и на астероидах звездных систем на периферии освоенного людьми космоса. Такой образ жизни привел к глубоким модификациям их тел, заметно отдалив Бродяг от остального человечества.
Нападки на одну только механическую технологию как причину экологических проблем совсем не учитывают биологическую сторону дела: а именно, обеспеченный пищевыми ресурсами вид, не встречающий достойного сопротивления, наращивает свою численность дальше и дальше, пока не столкнется с природными ограничениями или с катаклизмами планетарного масштаба (Дэвид Брин "Берег бесконечности"). «Экспансия – одна из форм эволюции» (Питер Гамильтон «Дракон поверженный»). Тем же самым фантастам давно очевидно, что достигший разума человек худо-бедно обеспечивает себя едой и постепенно тем или иным путем избавляется от многих крупных и мелких видов-соперников на Земле. «Человек... хитер и жесток, хотя слаб и уязвим... дубинкой и каменным топором он стал убивать мамонтов и саблезубых тигров, которых голыми руками не возьмешь. Так он обрел власть над животными, и истребил всех, кроме тех, которым милостиво позволил служить себе» (Клиффорд Симак «Снова и снова»). "Не существует такой вещи, как разум, живущий в гармонии с биосферой,.. разум оказывается великим разрушителем" (Клиффорд Симак «Планета Шекспира»). «Всякий вид, который включит человечество в свою пищевую цепочку, неминуемо погибнет» (Дэн Симмонс «Гиперион»). Та же ситуация проецируется на будущее: «Мы расползлись по всей галактике, как раковые клетки по живому организму. Размножаемся, не задумываясь о бесчисленных живых существах, которые гибнут или хиреют в биологических тупиках, дабы мы плодились и благоденствовали. Безжалостно истребляем своих конкурентов по разуму...» (Дэн Симмонс «Падение Гипериона»). Вновь следствие перенаселенности, действующее до тех пор, пока человек цивилизованным путем не ограничит прирост своей численности (Дэвид Брин «Берег бесконечности»). Аналогичным образом перенаселенность и истощение ресурсов других освоенных миров способны вызвать следующие волны экспансии в масштабах галактики (Стивен Бакстер «На Линии Ориона»).
![Книга Песни далекой Земли [сборник] автора Артур Чарльз Кларк](http://itexts.net/files/books/110/oblozhka-knigi-pesni-dalekoy-zemli-sbornik-33294.jpg)
