Текст книги "Разгневанная река"

Автор книги: Нгуен Динь Тхи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

26

Соан оставалась с тетушкой Ден в саду, но по выстрелам и крикам догадывалась о происходящем. Иногда ею овладевала тревога и она еле удерживалась, чтобы не посмотреть хоть одним глазком, что там творится. Наконец прибежал Ка и, радостно хохоча, сообщил: «Кой всех их арестовал!» Соан чуть не расплакалась. «Я пошла», – сказала она тетушке Ден и, с силой распахнув створку ворот, выбежала вон.

Соан торопливо шла по дороге, обсаженной казуариной, И, только когда поднялась на дамбу, остановилась и оглянулась назад, на имение Кханя. Отсюда, с дамбы, ей был хорошо виден яркий свет бензиновой горелки в окнах. О небо! Как ей хотелось сейчас кричать, смеяться, плакать…

Она прибавила шагу и так шла, не останавливаясь, до самого села Гань. Во многих домах светились огоньки. Люди проснулись, услышав выстрелы в имении депутата. Проходя мимо переулка, где был дом Хоя, Соан услыхала голоса, она, узнала смех учителя. Девушка бросилась к своему дому, а когда добежала, опустилась на земляной приступок, не зная, что теперь делать дальше. От волнения и радости слезы вдруг брызнули у нее из глаз. «Что это я? Вот чудачка!» Она уткнулась лицом в локоть и разрыдалась…

Незаметно рассвело. Ой! Ей ведь еще нужно сварить рис, скоро вернутся ребята! Соан побежала мыть рис, разжигать огонь в очаге.

Во дворе у Хоя послышался какой-то шум. Что там? Соан поставила котелок с водой на очаг и побежала в конец сада посмотреть, что случилось.

Хой с несколькими своими бывшими учениками стоял во дворе, и все они громко хохотали. Бао с винтовкой через плечо что-то рассказывал. «Вот здорово! – Хой снова засмеялся. – Разверните знамя, пошли в Дом общины!» Откуда-то появилось красное знамя, все гурьбою двинулись на улицу. Соан смотрела, как удаляется алое полотнище.

Соан возвратилась к себе, засыпала в котел рис. Ей тоже нужно пойти в Дом общины! Но как же оставить рис? Соан металась, не зная, что предпринять.

– Соан! Соан!

– Здесь я! Это ты, Хиен? Иди сюда!

Хиен вбежала с улицы, придерживая одной рукой сестренку.

– Соан, пойдем с нами в Дом общины! Наши уже все ушли. И мама, и папа, все. Пойдем! Там уже все село собралось.

– Мне еще нужно сварить рис.

– Да что ты! Пошли! Слышишь, бьют в барабан. Пошли!

Что тут поделаешь! Соан сияла котелок с огня. Хиен тут же вцепилась ей в руку и потащила к выходу. Соан засмеялась:

– Давай сюда малышку, я ее понесу.

– Пойдем, пойдем, Соан!

Нга радостно запрыгала у нее на руках.

В Доме общины действительно было полно народу. Люди теснились, поднимались на цыпочки, стараясь из-за спин рассмотреть, что делается на земляном приступке, где выстроились бойцы самообороны, вооруженные кто винтовкой, кто мечом. Один из них высоко над головой поднял красное знамя с золотой звездой в центре. В открытую дверь Дома общины было видно учителя, Коя, Бао, сельского писаря Сыока и еще несколько человек, сидевших за столом.

Вдруг в толпе вокруг Соан закричали, загалдели:

– Ведут, ведут! Старосту Тона ведут!

Соан вытянула шею, чтобы получше рассмотреть старосту. Два бойца, вооруженные мечами, раздвигая толпу, вели старосту к приступку.

– Соан, мне ничего не видно! Что там, Соан? – теребила ее Хиен, изо всех сил стараясь дотянуться до плеча девушки.

– Ну что я могу поделать, у меня же на руках Нга!

Наконец один из бойцов поднял вверх руки и громко крикнул:

– Прошу тишины! Перестаньте шуметь, не толкайтесь! Дайте комитету начать работу.

Но народ долго еще не мог угомониться, в толпе переговаривались, ругались, кричали, потом шум стал постепенно стихать, люди уселись на землю, с нетерпением ожидая, что же будет дальше.

– А что это за комитет такой?

– Небось те, что сидят за столом?

– Здорово! Оказалось, Комитет Вьетминя – это свои, из нашего села!

– Успокой своего мальчонку, Тхан, не видишь, надрывается!

– А зачем старосту привели?

– Сдать печать и документы.

– Выходит, кончилась его власть!

Вокруг Соан снова зашумели, каждый старался вставить словечко, Хиен поднялась и указала на открытую дверь Дома общины.

– Вон мой папа сидит, смотри, Соан.

Соан и так смотрела во все глаза, стараясь ничего не пропустить. Староста, сгорбившись, стоял подле стола и не отрывал взгляда от печати и свернутой в трубочку грамоты, удостоверявшей его права. Учитель и Кой что-то сказали ему. Староста поклонился.

Потом все сидевшие за столом встали. Люди во дворе притихли. Кой подошел и отдал какое-то приказание бойцу, стоявшему всех ближе, тот передал по цепочке, и несколько винтовок поднялось в воздух. Лязгнули затворы, раздалась команда, и грянул залп. С деревьев с шумом поднялись птицы. Дым медленно таял в воздухе.

Кой вышел на приступок:

– Уважаемые односельчане!..

Он говорил не торопясь, четко, так, чтобы его слышали в самых дальних углах двора. Соан слушала Коя, и ей казалось, что его слова летают вокруг нее. На этом высоком месте, думала Соан, все привыкли видеть лишь важных начальников из уезда, волостных чиновников, представителей сельской власти. Взобравшись на этот помост, они покрикивали на народ, стоящий внизу. И каждый раз слова их приносили новые беды и горе людям. И вот теперь на этом месте стоит человек, которого все здесь хорошо знают, это Кой, босой, лохматый парень, в заштопанной, выгоревшей рубашке и коротких обтрепанных штанах, такой же, как и все они.

– Скажите, односельчане, как будем судить старосту Тона?

В ответ снова поднялся шум. Все говорили разом. Кричали, смеялись, размахивали руками. И вдруг встал старый Тэо, поднял руку, требуя тишины, и, погладив бороду, громко произнес:

– Староста, видать, и так перепугался насмерть, надо бы его помиловать! Но уж больно любил он плеткой угощать народ, поэтому предлагаю снять с него штаны и всыпать тридцать ударов, чтоб впредь неповадно было!

– Правильно!

– Всыпать ему тридцать плеток!

– Снять штаны и всыпать!

Стражники схватили старосту, растянули на земле, один спустил штаны, другой пошел за плеткой.

Толпа оживилась. А когда приступили к экзекуции, то каждый удар встречали хохотом, пока наконец злосчастный староста не натянул штаны и не поспешил удалиться.

– Ну, хватит, дайте послушать, что они еще будут говорить!

– Сейчас снова будут стрелять! Вот здорово!

Прозвучал еще один залп, и эхо разнеслось под сводами Дома общины. Раньше здесь пировали кровопийцы, брали крестьян в солдаты, набирали кули и отправляли куда-то, откуда чаще всего они не возвращались, раньше здесь взимали налоги, отбирали у крестьян рис, заковывали в колодки… Но сегодня все было по-иному. Исчезли из-под этих сводов страшные тени кровопийц, исчезли, растаяли, словно этот дымок от выстрелов.

Кой снова вышел на приступок.

– Теперь давайте сообща выберем свою власть… Надо избрать Комитет освобождения…

Соан вся обратилась в слух. Вокруг зашушукались.

– Ну и своевольный же парень этот Кой!

– Удрали они тогда с Тхом, а оказалось, вступили во Вьетминь!

– Тише, дайте послушать!

Голос Коя перекрывал шум:

– Как представители Вьетминя, предлагаем избрать председателем нашего Временного комитета освобождения учителя Хоя. Кто согласен, поднимите руки!

Соан видела, как из-за стола поднялся Хой, красный, будто плод бальзамки.

Многие недоумевали. Что значит «председатель»? Что это за комитет? Почему надо поднимать руки? Непонятно!

– Повторяю, – крикнул Кой, – кто согласен избрать учителя Хоя председателем Комитета освобождения, прошу поднять руку!

– Хорошо, хорошо! Согласны!

– Это сын лекаря Зяо, что ли? Ну что ж, он человек порядочный!

– Кто согласен, поднимите руки!

– А как поднимать-то?

Этот вопрос вызвал взрыв хохота.

– Поднять вверх, да и все! Вот чудачка! Итак, кто за Хоя, поднимите руку. Вот так! – громко сказал Кой и поднял над головой правую руку.

Под смех, реплики и шум над толпою вырос лес рук. И покрытые морщинами старики и старухи, и обветренные, потемневшие от солнца мужчины и женщины, и смешливая молодежь – все высоко подняли руки, голосуя за новую жизнь.

Соан тоже подняла руку, ей тоже хотелось принять участие в выборах своего комитета.

– Ну вот и хорошо, можете опустить.

Снова раздался смех.

– Опустить так опустить!

Люди еще не знали аплодисментов, но все чувствовали потребность что-то сказать, что-то сделать, чтобы выразить свою радость. Они почувствовали, что теперь, когда они собрались вместе, они стали могучей силой и никто уже не может повернуть их на старый путь.

– Теперь давайте изберем членов комитета!

Это были первые демократические выборы в селе Гань.

27

Но вслед за радостью снова нахлынули бесчисленные заботы. Однажды утром четыре японских грузовика, набитых солдатами, свернули с дороги номер пять на дамбу и направились в сторону уезда Хайван. На следующий день, ближе к вечеру, они снова проехали по дороге, но уже в обратном направлении. Говорили, что многие из солдат были ранены, видели будто бы даже и убитых.

А через несколько дней пришел какой-то человек из района До, он рассказывал, что японцы доехали до поста До, а на обратном пути в лесу наткнулись на сваленное партизанами дерево, обстреляли машину и исчезли. В районе До действительно сплошные леса да холмы, а здесь, у Лыонга, открытая равнина, дорога вся на виду, не успеешь оглянуться – японцы тут как тут! Там, в До, целые деревни могут скрыться в лесу, а здесь куда денешься!

Сельский комитет в селе Гань поставил часовых в бывших сторожках на дамбах, если снова заявятся японцы, часовые должны оповестить население сел, разбросанных по берегам Лыонга: о появлении врага возвестят удары барабана и трубные звуки раковин. Если обстановка станет угрожающей, женщин, стариков и детей немедленно переведут в села, расположенные подальше от дорог. Лишь мужчины должны были остаться и встретить японцев, если же их окажется много – все равно им надо дать отпор, а потом медленно отступать от села к селу.

Распоряжения комитета внесли некоторое успокоение. Все понимали, что с японцами иначе поступить нельзя – либо ты их, либо они тебя! Прошедший голодный год всем открыл глаза.

Несколько дней палил зной, а потом небо снова затянули тучи. И опять все с тревогой думали о дамбе. День и ночь парило так, что трудно было дышать, воздух был неподвижен, ни одного дуновения. Если после такой жары начнутся дожди – затопит все!

Комитет организовал работы по спасению урожая. Жители низин срочно перетаскивали мешки с рисом в дома, стоявшие на более высоких местах. Во всех семьях были наготове кирки, лопаты, мотыги, коромысла. Бойцы местных войск и отрядов самообороны спешно плели корзины, маты, соломенные жгуты, чинили лодки. Рубили и сносили к сторожкам бамбук. Село Гань походило на огромный муравейник, где все от мала до велика трудились не покладая рук, чтобы предотвратить наводнение.

Работы не были еще окончены, когда поднялся ураган. Соан и Ка проснулись в полночь от страшного воя. Ветер крепчал, от его порывов все ходило ходуном, весь дом скрипел и трещал. Соан с братом выбежали во двор посмотреть, что происходит. Возле дома учителя Хоя было полно людей, они входили и выходили с факелами в руках. Хой выскочил во двор с пальмовой накидкой под мышкой, быстро соорудил большой факел и побежал в сторону дамбы. Темнота сгущалась с каждой минутой, зигзаги молний прорезали небо, в их мгновенных вспышках можно было видеть тяжелые клубящиеся облака. Ветер завывал все сильнее, все заунывнее, застучал по крышам дождь, но тут же прекратился, точно его сдуло ветром. Потом загромыхали раскаты и хлынул ливень.

Ка завалился на топчан и заснул. Соан продолжала сидеть у очага, прислушиваясь к шуму во дворе. С ума сойти, такой ливень! Соан казалось, что их маленький домик плывет, покачиваясь, среди ночной тьмы, в струях дождя и блеске молний.

Соан все никак не могла забыть то, что Тхом рассказала вчера про Мама. Оказывается, он все еще любит ее, а о ней самой и говорить нечего! Но девушка не могла себе представить, что решится взглянуть на него еще хоть раз. О Мам, тебе предстоит так много больших дел. Так работай же вместе со своими друзьями, со своими товарищами и не думай ни о чем! Соан, чтобы жить, достаточно знать, что ты не отказался от нее. Придет день, и тебе воздастся за твою любовь…

Сверкнула ослепительная молния, и над самой крышей загрохотало так оглушительно, что Соан невольно вздрогнула и подняла голову. Небо точно взбесилось, изрыгая на землю сплошные потоки, ветхая крыша тетушки Дьеу протекла сразу в нескольких местах. На полу моментально образовались лужи.

– Вставай, Ка, смотри, что делается!

Ка вскочил и стал оттаскивать топчан в другой угол. Соан взялась за нон.

– Ты куда?

– Пойду проделаю канавки, не то затопит весь огород.

С тех пор как Соан и Ка поселились в доме тетушки Дьеу, они каждую свободную минуту копались в огороде и в саду, выпалывали траву, заполонившую весь участок, как только за ним некому стало следить. Сад был большой, красивый – два громадных старых дерева вай и несколько апельсиновых деревьев – так называемые сахарные апельсины, плоды крупные, величиной с грейпфрут. Хотя сад и не принадлежал им, но не зарастать же ему сорняком! О небо! Вот бы ей садик в два-три сао, хотя бы в половину этого, она одна превратила бы его в цветущий уголок, а урожай пошел бы на то, чтобы вырастить братишку. Ведь сколько лет скитается парнишка по чужим людям! Уж она-то знает, как горек кусок в чужом доме! Она лучше умрет, чем допустит, чтобы Ка влачил такую жизнь!

Ка слез с топчана и зажег факел. Они подсучили штаны, надели ноны и вышли под дождь.

Едва забрезжило утро, Соан отправилась на дамбу. Дождь лил с прежней силой. Жители села не могли усидеть дома, покрыв голову ноном и набросив на плечи пальмовую накидку, многие отправились к реке посмотреть уровень воды.

Люди сгрудились на дамбе и не отрываясь смотрели на реку. Ночью прибыла вода с гор, и теперь река бурлила, поднимаясь буквально на глазах. На месте садов и домов, расположенных в пойме, торчали лишь верхушки деревьев да бамбука, которые трепетали в потоке мутно-красной воды.

– Смотрите, смотрите, как вздувается река!

– Послушай, учитель, при таком ливне к вечеру вода доберется до уровня плотины.

Люди окружили своего только что избранного председателя. Хой пришел вместе с Бао, оба мокрые с головы до ног, осунувшиеся после бессонной ночи, ходили проверять посты на плотине.

– Опаснее всего у села Кот, – говорили старики. – Там прямо заколдованное место! Еще во времена наших дедов всегда там прорывало!

– У нас здесь тоже плотина оседала, вон там, как бы и сейчас не прорвало!

– Нужно будет земли подсыпать, так, чтобы не меньше метра было.

– Верно председатель говорит!

– Я пойду в село, созову всех, кто еще остался, а то не успеем. Бао пусть останется с вами.

Соан видела, как учитель поспешно спустился с дамбы и направился в село. Надо сходить домой, перекусить и бежать на дамбу. Соан поспешила к себе.

Весь день тысячи людей, взрослые и дети, в грязи, под проливным дождем сражались с водой. Поля по соседству с дамбой были сплошь залиты, мужчины, раздевшись донага, по грудь в воде работали лопатами, вытаскивая глыбы земли, переносили их к подножию дамбы и сбрасывали на берег. Женщины принимали, закатывали эти глыбы в редкие плетенки и, задыхаясь от напряжения, несли наверх, на дамбу, скользя по мокрому склону. Дождь лил не переставая, уровень воды поднимался все быстрее и быстрее, люди старались обогнать воду, отвоевывая у стихии каждый час, каждую пядь. Маленькие фигурки челноками мелькали по склону вверх и вниз.

Соан вместе со всеми работала не разгибая спины. В подсученных штанах, мокрой насквозь кофте и старом, дырявом ноне, который не спасал от дождя, Соан была вся в грязи, казалось, она выкупалась в луже. Но когда работа была наконец закончена и Соан взглянула на вал, выросший над дамбой, всю усталость как рукой сняло. Дождь перестал, сгущались сумерки. Они шли по дамбе, слушая, как ревет вода в реке.

Придя домой, Соан вымылась, и только они с Ка уселись за стол, как издали донеслись удары барабана, тревожные пять ударов. Палочки так и застыли в руках Соан. Наверное, прорвало дамбу у Кот! Они бросились во двор. Тревожные удары продолжали нестись над селом, словно сзывая на помощь: «Скорее, скорее! Беда!»

Брат и сестра возвратились в дом, спеша закончить ужин, но не успели они взяться за палочки, как послышался топот бегущих людей. Они снова выскочили на улицу. Соан остановила какого-то мужчину:

– Что случилось?

– Из уезда прислали за помощью, там дамба обвалилась.

– Я побежал! – крикнул Ка и бросился вслед за всеми.

Соан вернулась в дом, легла на топчан и тут же заснула. Точно сквозь сон она слышала, как снова пошел дождь. Девушка открыла глаза. В темноте на нее с потолка капала вода. Соан перетащила топчан на другое место и снова задремала…

И вдруг ее словно обожгло. Она вскочила, чувствуя какую-то смутную тревогу. Ну да! Звуки барабана доносились уже не издалека, они раздавались где-то здесь, в их селе! Соан бросилась к очагу, раздула огонь. Со всех сторон неслись крики. Она схватила коромысло с корзинами и выскочила на улицу.

Дождь продолжался. Три удара – ночная тревога. Соан побежала вместе с соседями к дамбе, где уже мелькали факелы, освещая дамбу и сторожку.

В багровом свете факелов Соан с ужасом увидела, что вода бурлит и плещется уже у насыпи, которую они возвели. Люди на дамбе и внизу перекликались:

– Ну, что там?

– Вода уже по щиколотку!

– И здесь просачивается довольно сильно!

– Вода прозрачная или мутная?

– Да разве в темноте разберешь!

– Где же бамбуковые маты?

– Все уже, ни одного больше не осталось!

– Спускайтесь, разбирайте дома, живо!

– Ну что вы возитесь, живее, живее! Эй, там, внизу!

– Жгутов тоже больше нет.

Внизу, у подножия дамбы, чавкала темная жижа, люди копошились в ней, забивая в землю бамбуковые стволы, спешно забрасывая землей дамбу в том месте, где начала просачиваться вода. Они рыли землю, задыхаясь, тащили ее в кошелках на коромыслах, суетились при свете факелов, мешая друг другу.

У сторожки Соан мельком увидела Хоя, Бао и писаря Сыока, которые оживленно обсуждали что-то со стариками из села. К ним подошел Кой. Он поднял над головой факел и сосредоточенно смотрел на воду, которая вот-вот польется через дамбу. Искры от факела падали в реку и с шипением гасли.

– Да, в этом месте вода прорвала дамбу! – говорил какой-то старик, указывая вниз. – Нужно кому-нибудь нырнуть, найти дыру, а потом уже мы будем затыкать ее жгутами. Может быть, удастся остановить воду. Да, надо торопиться, ведь каждую минуту она все больше размывает дыру!

Бао сбросил рубашку и прыгнул в воду.

– Дайте мне веревку подлиннее! – крикнул Кой людям в сторожке.

Он тоже сбросил рубашку, обвязал себя вокруг пояса веревкой и прыгнул в воду.

Соан уже собралась бежать вниз по откосу дамбы с пустыми носилками, но задержалась. Дождь снова припустил. Бойцы из отряда самообороны зажгли еще факелы. Соан смахнула с лица капли и стала внимательно смотреть на реку. Вот показалась голова Бао, гораздо ниже того места, куда он прыгнул. Бао подплыл к дамбе около сторожки. Там ему бросили веревку.

Показался Кой, глотнул воздуху и опять исчез под водой.

Еще несколько парней из села прыгнули в речку. Из воды то и дело появлялись головы и снова исчезали.

Вдруг какой-то парень почти наполовину выскочил из воды, взмахнул руками, и его понесло вниз по реке. Ему бросили веревку и подтянули к берегу. Из носа у него текла кровь, мокрые волосы упали на глаза. Он сделал несколько неверных шагов по дамбе и упал.

Кой тоже с трудом выбрался на берег, бледный, он едва переводил дыхание.

А Бао все не появлялся. Хой уже начал тревожиться:

– Уж не случилось ли чего? Приготовьте веревку!

Но не успел он договорить, как над водой показалась голова Бао. Он уцепился за край дамбы и, тяжело дыша, крикнул:

– Нашел!

Выйдя на берег, он долго не мог прийти в себя, стоял с посиневшими губами и дрожал от холода.

– Дыра большая, с корзину, и в глубину больше метра! Вода засасывает туда. Нужно немедленно заткнуть ее, не то конец!

Он взял жгуты и с шумом нырнул. Соан, подхватив коромысла, сбежала вниз, туда, где забивали бамбуковые колья.

К утру дождь перестал. Вода больше не просачивалась сквозь дамбу, река все бушевала, но опасность уже миновала.

А ночью Соан и Ка сквозь сон снова услыхали крики. Они тут же вскочили и бросились во двор.

По всему берегу перекликались барабаны, они били по пять ударов. Вот барабаны забили и у них в селе. В непроглядной тьме неслись, словно волны, крики ужаса, неслись над полями от села к селу. Соан и Ка услышали:

– Дамбу прорвало! Лю-у-ди, дамбу прорвало возле села Кот!!!

– Дамбу прорвало! Дамбу прорвало!

Страшные крики эти, казалось, звучали со всех сторон, они словно заполнили все вокруг.

– Дамбу прорвало! Люди, дамбу прорвало!..

Соан и Ка стояли посреди двора, не зная, куда бежать. Душераздирающие крики слышались все ближе и ближе.

– Соан, наводнение! Бежим, сестра! – тихо сказал Ка.

Они услышали, как разрастается, приближаясь, шум воды.

Когда Ка вбежал в дом и зажег факел, он увидел, что и по двору и по саду, затопляя все, несется мутный поток. Они стояли на земляном приступке. За плечами у Ка кошелка с рисом, в руке факел. Соан быстро схватила котелок и пиалы, побросала все в кошелку и выбежала из дому.

Вода залила приступок и ворвалась в дом.

– Быстрее, Соан, бежим!

Взявшись за руки, брат с сестрой спрыгнули с приступка и по колено в воде стали пробираться к дамбе.