Текст книги "Меня зовут Виктор Крид (СИ)"

Автор книги: Михаил Француз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 44 страниц)

Я вышел на край плато, сел на камень, уставился в небо и завыл. Горько, отчаянно, со всей пролетарской ненавистью, яростью и болью, со всей тоской, как когда-то в Канадских лесах, учил выть сивогривый вожак волчьей стаи с которой я бегал охотиться. Выл я долго. Выл я протяжно. Выл я с душой.

Стало легче. Верите, нет – стало легче. Но женщину все равно хотелось жутко.

Я опустил голову от ночного светила, которому только что отправлял в полет свою "песню", и расслабился. Отпустил контроль. Настеж распахнул стальные ворота своей воли. Выпустил Зверя. Дал ему полную свободу. Все равно ведь рядом ни души, рвать в куски некого, а биться головой о камни или бросаться грудью на скалу, он врядли станет. А и станет – не велика беда, выживу.

Собственно, от этого "действия", мало что поменялось. Единственное, я стал активнее принюхиваться и прислушиваться к окружающему миру. Зверь не знает сомнений, просто не знает. Он не думает, делать или не делать, а если делать, то что делать и как... Он просто делает. Зверь хочет самку – Зверь ищет самку. Все просто.

И я пошел. Через плато, на которое, я выбрался, покинув гостеприимные стены монастыря, шла малоиспользуемая дорога-не-дорога, тропинка-не-тропинка. Запахи с нее практически полностью выветрелись и смылись дождями, но некие отголоски еще можно было разобрать. И по этим самым отголоскам, я по-собачьи припадая к земле, побежал. Сейчас уже не берусь с достоверностью вспомнить, как именно бежал: на двух или на четырех, но мне было удобно и о позе своей я не задумывался. Просто бежал по следу.

Точно по этой же причине, не могу сказать, насколько долго я бежал (просто потому что не задумывался об этом тогда).

В какой-то момент след свернул с нахоженной (хотя и это относительно, людей там давненько не было) тропы куда-то в сторону. Туда, где и нет-то ничего. Вообще ничего. Стена. Камень.

Но Зверь не знает сомнений. Он чует след. След ведет туда. Там стена. Похер. Зверь идет туда. Процарапывает полтора метра камня. И все равно идет туда!

А с той стороны... Рай! Долина с поселением в центре. Там, по-любому есть кабак!

Эти мысли меня так порадовали, что я потеснил Зверя, слегка окорачивая его. Легкое недовольство его в рассчет просто не бралось. Я, конечно, крут, но на одной силе, вина и женщин не добьешься. Драку – да, драку можно. Но в таком селе, какая для меня драка? Бойня только если. Но не то настроение для бойни.

Настроение для хорошей порции жареного мяса, вина и горячей женщины. То есть, для кабака! Тем более, что деньжат я с собой прихватить не забыл. Я ж не дикарь, я честно плачу за добро, гостеприимство и удовольствия добром, гостеприимством и звонкой монетой. Так же и за зло, предательство, вероломство, обман и подлость – смертью. Как назвали бы такого, как я в России девяностых – четкий пацан с понятиями.

В таком веселом, слегка шальном и игривом настроении я и вошел в поселение. Странноватое, кстати. Всего два десятка домов, все каменные, добротные, ветхих и бедных нет. Хозяйственных построек нет, поля в долине не возделаны... Но дымком тянет и съестным пахнет.

Направился я, ориентируясь на запах повкуснее, к зданию чуть побольше остальных, покрасивее. Люди, встречавшиеся на пути, а их было не много, останавливались и удивленно провожали меня взглядом. Я же радовал их монашеским одеянием, лысой головой и шальной ухмылкой.

Двери, в выбранное мной здание, закрыты не были, и я не тревожась никакими сомнениями вошел.

Помещение, в котором я оказался, не было похоже на кабак, а жаль. Было бы проще, но... В просторной комнате с мягким полом (сразу за порогом я скинул свои сандали и остался босиком), в центре находился большой стол с какими-то бумагами на нем. У стола стояли двое, о чем-то переговариваясь. При моем появлении они разговор прекратили и также изумленно, как и люди снаружи, уставились на меня.

Я потянул носом: едой пахло из соседнего помещения. Туда я и двинулся, спокойно, целенаправленно, уверенно. Это помещение от основного отделено было дверью. И стоило мне протянуть к этой двери руку, как один из стоявших у стола, бросился мне наперерез. Но поздно. Я уже толкнул дверь, и она раскрылась. А храбрец повис на моей руке... Держащей его за грудки.

За дверью оказалась небольшая комната, тоже с мягким полом, у дальней стены под окном спальное место, по центру низкий столик, перед которым прямо на полу сидел гладко выбритый человек, в одеянии, чем-то напоминающем мое, то есть монашеское, но и явно от него отличающееся.

На столике была ЕДА, а лысый человек, как твердили мне все мои обостренные чувства – ЖЕНЩИНА. Причем молодая и по-своему очень красивая.

Висящий у меня в руке парень хотел было что-то сказать, но она повелительным жестом его остановила. Я кивнул ей, приветственно и одновременно согласно с ее решением относительно ее человека, а что это именно ее человек, по этому жесту стало совершенно очевидно.

Я поставил парня обратно на пол, разгладил на нем помятую моей лапищей одежду, достал из кармана горсть серебряных монет и вложил их в руки парню.

– Пожрать принеси, – сопроводил я это действие указанием. – И побольше. И побольше жареного мяса. Понимаешь меня? – переспросил я, чтобы убедиться, что по-китайски парень понимает. По лицу было видно, что парень понимает.

Женщина кивнула парню утвердительно, и он, скорчив недоуменную мину, пошел выполнять порученное.

– Проходи, – глубоким красивым голосом обратилась она ко мне и приглашающе повела рукой. – Ты проделал трудный путь, чтобы придти ко мне, так не стой на пороге, – я повторять приглашение дважды ее не заставил. Уверенно протопал к ней и уселся рядом. По одну сторону от стола с ней.

– Ты монах? – спросила она, бросив взгляд на мою одежду, – я кивнул и спросил уже ее.

– Тебя как зовут?

– Зовут? – удивилась она.

– Имя. Как твое имя? – переспросил я.

– Суо, – чуть поколебавшись, ответила она.

– Красивое имя, – приблизил я свое лицо к ее уху. – Ты замужем, Суо? – прошептал я, щекоча ее кожу дыханием.

– Нет, – чуть-чуть отодвинулась от меня она. Но дыхание... Дыхание ее стало чаще. – Ты, разве не за знаниями пришёл в Камар-Тадж? К чему такие вопросы?

– Я не знаю ни о каких Кармарджахах, Суо, – поднял я руку и согнутыми пальцами нежно провел по ее щеке. – Я пришел к тебе, – резко приблизился к ней и глубоко вдохнул запах ее кожи, кончиком носа едва коснувшись уха женщины. – Аромат твоей кожи вел меня в ночи, словно маяк, Су О, – по слогам назвал я ее имя, первый слог в одно ухо, второй в другое.

– Но, тебя разве не манят тайны вселенной, власть над стихиями, Сила?...

– Клал я на все эти тайны, власть, Силу... Мне хватает своей собственной. Мне нужна ты, – провел я левой ладонью по ее щеке, уже куда более настойчиво.

– Но ты понимаешь, что я могу быть старше, чем кажется, тебя не смущает... – я прервал ее, приложив к губам палец. К ее губам. Можно обмануть простого человека. Можно водить за нос и строить из себя неприступность, изображать холодность... Но не Зверя. Зверь просто чует ее желание, по изменившемуся ритму дыхания, по оттенкам запаха кожи, по изменению температуры тела... Не важно, Зверь не анализирует, он просто чует. И сейчас я – Зверь. И я – чую.

– Просто, заткнись, – мягко сказал я и убрал свой палец от ее губ, поместив на его место свои губы.

Она вновь попыталась отстраниться, но... без уверенности. И я последовал за ней. Она снова начала отстраняться, я за ней. Результатом стало то, что она опрокинулась и оказалась накрыта моим телом, а поцелуй так и не прервался.

Суо, она таяла медленно, но неотвратимо. Лед и скованность постепенно уходили, и уже она начала отвечать на поцелуй. Тело разогрелось и начало выгибаться под моими ладонями...

Тут дверь отворилась и в нее сунулся какой-то смертник. Я не разбирался, какой именно. Я просто повернулся в его сторону и зарычал, как лев рычит, атакуя. Ведь я – Зверь! ПОРРРРВУ!!!

В то время я из всего разнообразия приемов управления Ци, хорошо освоил лишь укрепление тела и атаки. И в свой рык я, даже не задумываясь и не колеблясь вложил атаку Ци. Плюс к тому, что сам рык представлял собой разновидность Киай.

Потому я и называю того, кто сунулся к нам, смертником. Если и выжил, то поседел точно. По крайней мере дверь захлопнулась мгновенно.

Рыкнув, я вновь повернулся к жарко дышащей Суо и продолжил прерванное занятие с новой силой и страстью.

Больше нам не мешали.

Восемь лет. Восемь лет воздержания. Помноженные на бесконечную выносливость и животную половую силу...

Уверен, Суо – женщина необычная. Обычная бы сутки не продержалась. Тут же... Кто еще кого пытался "заездить" и "укатать"! Под тонкой корочкой льда прятался просто вулкан. И если у меня воздержание было восемь лет, то судя по той страсти и пылу, с которым Суо отдавалась мне, у нее – лет триста!

Неделю я гостил в этом Кармар... как его, таже. Неделю мы прерывались лишь на то, чтобы поесть. Уснули только на седьмой день, и проспали часов пятнадцать, по моим ощущениям.

Скажу одно, Суо покорила моего Зверя. Точнее приручила. Рядом с ней мне не приходилось прилагать никаких усилий по самоконтролю, так как все мое существо ластилось к ней и мурчало. Иногда и буквально. А мурчу я громко. Суо этот звук всегда казался невероятно забавным. Она смеялась и чесала меня за ухом.

Но прошла неделя, и я молча оделся, потом молча поцеловал Суо и так же молча ушел из поселения.

Когда вернулся в монастырь, то оказалось, что отсутствовал я в нем всего одну ночь. Это было странным, но... Мне было пофиг.

А через месяц я снова сбежал. И снова вернулся утром.

И так повторялось раз за разом. Вход в долину каждый раз был не там, где в прошлый, каждый раз замаскирован по-другому, но Зверь всегда его находил. Всегда.

А где-то через год мне впервые пришло приглашение на Арену Драконов уже в качестве Мастера Кунг Фу. И жить в монастыре стало совсем хорошо.

* * *

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Закончилась и моя беззаботная жизнь в Шаолине. Я ведь долгожитель. Я пережил всех Мастеров, что были старше меня по положению и статусу. И новые Мастера практически насильно впихнули меня на место настоятеля...

Десять лет я продержался. Десять лет я тащил на своем хребте дела монастыря.

В ту ночь, в Кар... как его там пофиг что, я прибыл слегка раздражённый и взвинченый. Проблемы монастыря, дрязги Мастеров, проделки учеников и послушников...

А в том доме, куда я всегда приходил к Суо, было в этот раз людно. И несколько напряженно. Я же ввалился, как и всегда нахально, практически как к себе домой. Толкнул какого-то хмыря. Хмырь толкнул меня. Я развернулся и двинул ему в морду. Хмырь оказался магом, пальнул в меня огненным шаром. Я увернулся и оторвал хмырю голову. Тут бросились дружки хмыря...

Маг очень силен в бою на открытой местности. Просто силен и опасен, когда бьется начиная со средней дистанции, будучи готов к бою. Невероятно силен и опасен, когда бьётся на своей территории, в своем логове, где каждый сантиметр всего вокруг – есть ловушка его, либо оружие.

Но в свалке ближнего боя, в чужом доме (а хмырь с дружками были явно здесь чужаками), когда к бою заранее не готовились, при недостаточном освещении и ограниченном пространстве... Не сказал бы, что моя шкура вышла из драки совсем уж целой, но их я убил всех четверых.

Тут на шум из соседней комнаты вышла Суо. И была она сердита и гневна. Я потянулся было ее обнять, а она указала мне на выход. Я попытался было извиниться, но она непреклонно повторила жест. Я повторил попытку, но она сопроводила повторение жеста еще и топаньем ноги по полу.

Еще женщина на меня ногой не топала!!! Я рыкнул (разумеется с применением Ци, но ненаправленно, а так, для острастки), развернулся и ушел, хлопнув дверью так, что она слетела с петель и ввалилась внутрь.

В монастырь я возвращаться не стал. Да и страну вскоре покинул.

Такие вот дела...

* * *

Впервые это произошло во Франции. В то время я учился на первом курсе Сорбонны. Хоть и прошло уже больше года с нашей последней встречи, а из головы Суо так и не шла. Приручила она моего Зверя, ох приручила... Верите, нет – но дошло до... обломов. По приезду в страну, я трижды снимал путану, и трижды просто пил с ней чай. Не возникало ни малейшего желания взять ее, ни физического, ни психологического. Как отсушила, ведьма лысая... Никак.

Желание есть, вообще желание, потребность в женщине, но удовлетворить ее не получается. Все не то: и голос не тот, и движется не так, и пахнет не так... Не так!

Бесился я тогда жутко. Пил запоем, употреблял все возможные наркотики (некоторые даже минут на пять вставляли), ходил ночами в лес, уплывал в море на яхте, тренировался до умопомрачения, до безумия...

Потом в моей жизни появилась Николь, стало полегче... Совсем немного. Хотя бы наркотики и алкоголь бросил, чтобы дурного примера не подавать. Но Зверь по-прежнему тосковал и выл на луну ночами.

И вот однажды случилось это.

Я бессонно сидел на кресле в своей комнате, в своем доме, пялясь невидящим взглядом в стену. В пустую голую стену. Так, в таком положении и уснул, наверное. Потому что внезапно стена осветилась огненным кольцом, внутри которого сияло ночное небо Тибета и виделись далекие горные пики.

И прямо из этого кольца на пол моей комнаты шагнула Суо.

Она успела сделать три шага.

– Вик, я... – начала было говорить она, но я уже был перед ней. В сантиметре перед ней.

– Просто заткнись, женщина! – тихо и угрожающе прорычал я, приложив палец к ее губам. – Заткнись, и получай удовольствие, – в следующее мгновение я уже жадно целовал СВОЮ ЖЕНЩИНУ.

Я любил ее бесконечно долго и страстно.

В конце мы лежали вместе на кровати, и Суо медленно перебирала пальцами волосы на моей груди.

– Какой же хороший сон, – произнес я, целуя ее в макушку.

– Сон... – вскинулась она. Странно на меня посмотрела и сказала. – Действительно, сон. Пусть будет сон. Спи! – и я стал проваливаться в дрему. Странно: засыпать во сне. Но, пока не провалился в дремотную одурь окончательно, видел, как Суо взяла в руки какую-то побрякушку, напоминающую по форме глаз. А потом снова было огненное кольцо, в которое уходила моя женщина.

Казалось прошла неделя, даже вроде бы видел как за окном не раз и не два вставало и садилось солнце...

Но проснулся я в том же самом кресле, в котором и засыпал. Всего через час.

Ничего в комнате не напоминало и не намекало, что это мог быть не сон: все вещи оставались на своих же местах, кровать была не примята. Лишь чудился запах ее тела, витающий в воздухе...

Я разобрал ту стену по камешку.

А потом собрал ее снова.

Поступил на курс живописи.

И нарисовал свой сон. Во всю стену. И теперь с моей стены из огненного кольца выходит лысая женщина в одеждах напоминающих тибетские монашеские одеяния.

И сон этот посещал меня после того не раз. Не два и не десять. И был он реальнее, чем сама реальность. И всегда начинался и заканчивался он огненным кольцом, через которое Суо приходила в начале и уходила в конце.

А еще, она в этих снах хотела мне что-то сказать. Но никогда не успевала. А со временем привыкла и перестала пытаться, смирившись с тем, что все равно ничего из этого не выйдет. Зверь больше не бесновался и не выл на луну. Не сказал бы, что он стал спокойным, но все опять же познается в сравнении.

С тех пор, в каждом своем доме, где доводилось жить дольше месяца, я выбирал стену. И рисовал свой сон. Каждый раз краше прежнего, ведь ото сна ко сну, одежда Суо менялась. В одной и той же дважды она не появлялась. И мастерство мое в живописи росло.

Забавно было во снах наблюдать, как Суо, выйдя из стены, затем эту стену с интересом рассматривает, покачивая головой, перед тем, как я заключал ее в объятия...

Эрскин очень долго (все шесть лет нашего соседства) пытался узнать у меня, кто нарисован на стене нашей комнаты. Но я на это всегда лишь молчал и улыбался.

Эрик в мою комнату нашего дома не заходил ни разу. Как и я в его. Это не было таким уж табу, но личное пространство друг друга мы уважали.

Правда, было одно, в чем я ему врал. В Голландию к проституткам я не ездил, как говорил ему, чтобы он за мной не увязывался. Не получалось у меня ничего с ними, так что уже и не пытался. Просто, не хотел, чтобы он знал про Арену Драконов. У него ведь нет Исцеляющего Фактора, а противники там бывают... Руки или ноги лишиться только так можно. Или головы. Я же без тех боев уже просто не мог. Битым был или бил сам, не важно. Не хватало того накала, той страсти, того адреналина и возбуждения, что приходили только в честном бою с равным или более сильным противником. Не с врагом. Врага убивают в любое время в любом месте и любым способом, без всякого удовольствия, просто выполняя работу. С противником же можно биться честно. Противника можно пощадить. К нему можно повернуться спиной после победы...

В Японии сны перестали являться почему-то. Не сразу, а постепенно. Крайний раз, когда мне приснилась Суо, был в шестьдесят третьем.

Я как раз в тот год выследил и убил Боливара Траска (вы же не думаете, что я забыл из-за кого в каноне погибло столько мутантов?). Самым обычным и человеческим способом – застрелил из пистолета в его же собственном доме, сымитировав ограбление (а взять у него было что! Моя заначка во Франции сильно пополнилась).

Зверь снова нервничал и бесновался, но практики Айкидо и Мисоги были изумительно действенны, помогая справляться с собой изо дня в день. Из года в год. С тоской, поселившейся еще в тридцатых. С мыслью, что Суо могла уже умереть от старости, а сны это только сны... Они ничего не доказывают, как и их отсутствие.

* * * конец флэшбэка

Примечание к части

Глава переработана.

глава 32

Я проснулся на берегу горной речки, недалеко от водопада. В том самом месте, где упал от слабости вечером. Сейчас же во всю светило солнце.

Я помотал головой, сбрасывая остатки одури и полез под водопад медитировать.

Придя в город, я понял, что отсутствовал не несколько часов, а два дня. И пришел я как раз к похоронам О-сэнсэя. Хотя бы последнюю дань уважения Учителю смог отдать.

После церемонии ко мне подошел сын Морихэя Киссёмару, оставшийся наследником додзе и стиля после смерти отца.

Мы прошли с ним в бывшую комнату Морихэя.

– Виктор-сан, – обратился он ко мне, когда с соблюдением положенного этикета, мы расселись друг напротив друга. – Я позвал тебя сюда, чтобы выполнить последнюю волю отца.

– Я внимательно слушаю, Уэсиба-сан, – чуть поклонился я, выражая внимание и почтение к предстоящим словам.

– Отец перед смертью велел отдать вот это, – протянул он мне длинный сверток, – Тебе, Виктор-сан.

– Мне? – удивился я, узнав по выбившейся из под ткани рукояти, тот самый адамантиевый меч, что мы сделали с Эриком для Морихэя. – Но почему? – спросил я, принимая сверток.

– Это оружие. Очень серьезное оружие для нашего мира. И найдется очень много желающих им завладеть. Рано или поздно его выкрадут из Хомбу додзё. Так пусть он будет у тебя. Я – не отец, я не смогу сохранить от чужих жадных рук столь опасную вещь. И... так хотел отец.

– Что ж, Уэсиба-сан. Я принимаю этот подарок. Воля Морихэя выполнена... – мы еще посидели с Киссёмару, помянули почившего парой глотков саке. И распрощались. Возможно, что навсегда. По крайней мере возвращаться я не планировал. И так уже, мимолетом, Киссёмару восхитился тем, как мне удается поддерживать такую прекрасную форму в моем возрасте... Я ведь с ним девятнадцать лет знаком. При том, что выгляжу от силы на двадцать два...

Со свертком под мышкой, я покинул гостеприимный дом старого Мастера и ушел в лес. А там...

Не сон это был на берегу водопада. Совсем не сон. Следы ног на песке остались вполне отчетливые. И я видел их, перед уходом в город. В моем восприятии они горели, как фары дальнего света на пустой неосвещенной трассе безлунной ночью. А в моем сознании, словно маленькое горячее солнце.

Прошло пятьдесят четыре года с нашей последней встречи. Наверное, пришло время поговорить...

* * *

Я пошел в город. В самой дорогой парикмахерской сделал себе аккуратную стрижку. В самом дорогом магазине одежды купил дорогущую осовремененную версию костюма самурая.

Одевшись так, я сунул за пояс адамантиевую катану и "прыгнул" в Тибет. На то самое плато, где обычно начинал поиск, будучи еще монахом.

Насколько же с тех пор усилились мои сверхчуства! Все вокруг казалось удивительно ярким и сочным, словно цветной 3D кинотеатр после старенького черно-белого телевизора с кинескопом и линзой перед экраном. Примерно с такой гигантской разницей ощущались воспоминания об этом месте и нынешние впечатления. И если, раньше приходилось припадать к земле, чтобы уловить тень от тени следа, то сейчас, я просто чувствовал где это место, где Суо.

И сейчас мне Зверя сдерживать не приходилось. Он был со мной полностью солидарен.

Но идти пришлось долго. Может воспоминания меня подводят, или поселение действительно перенесли? Хотя от магов, а, что Суо магичка, я больше не сомневался после таких чудес, что были мне продемонстрированы в крайнюю встречу, всего можно ожидать.

И снова я на своем пути уперся в скалу, в голый монолитный камень. В прошлый раз были лишь когти. В этот раз есть адамантиевая катана, плюс сильно возросшая физическая сила – камень сдавался быстро. Но было его гораздо больше.

Через час я чувствовал себя уже метростроевцем, ведущим новую ветку Москва-Пекин. Шестьдесят метров камня!! И он все не кончался! Думаете это меня остановило? Неееет (в этом месте можно представить ехидный оскал канонного Саблезуба из комиксов, добрый и ласковый до появления преждевременной седины у зрителя)!!! Я слишком упрям, для того, чтобы меня это могло остановить! Хотя, кто-то скажет иначе: не упрям, а туп. Но сути это не поменяет.

Десять часов ударной работы, километровый тоннель в монолитном камне, и вот она долинка волшебников!

Пришлось, правда, совершить новый вояж сначала в душ, потом по магазинам, чтобы восстановить крутость внешнего вида, поскольку шахтерская работа тяжелая и грязная. Но в поселение я вошел при полном параде и во всем блеске великолепия и пафоса.

И встречные местные жители квадратностью своих глаз оправдывали все усилия по созданию образа (правда, почему-то закрались подозрения, что смотрели на меня больше, как на идиота, чем с восхищением).

С ноги открывать двери в тот самый дом я не стал. Наоборот, сделал это спокойно и с вежливой уверенностью. В большой комнате, как и всегда были люди. Не много. Не как в последний раз. Всего трое. И все они стояли возле стола. А одной из этих троих была Суо. Она что-то объясняла, показывая рисунок-чертеж в лежащей на столе раскрытой книге.

На звук отворившейся двери, все обернулись и замерли. В глазах Суо возникло узнавание, затем изумление (не безграничное, но все же), которое говорило мне, что она моего визита не ожидала. Или ожидала не так скоро.

– Здравствуй, Суо, – негромко сказал я, но спокойно произнести эти простые слова не получилось – голос слегка дрогнул. От этого произнесенное прозвучало как-то трогательно, что ли...

– Здравствуй, Вик, – ответила она и жестом отослала из комнаты всех лишних. Должен заметить, что сделали они это неохотно, но весьма поспешно. – Рада видеть тебя живым и полным сил. Честно говоря, не ожидала тебя так скоро, – продолжила она, когда мы остались одни.

– Спасибо, что спасла мне жизнь, – чуть более хмуро, чем хотел бы, ответил я ей. – Но километр камня на входе в долину – по моему, перебор.

– Километр? – удивилась она. – Мы перенесли вход в Камар-Тадж в соседний город еще сорок лет назад. Там вообще нет препятствий, кроме простенькой иллюзии!!

– Кхм, – прочистил горло я, чтобы скрыть внезапное смущение. – Значит теперь у вас два входа в долину.

– Вик! Ты неподражаем, – вздохнула она. И посерьезнела. – Зачем ты пришел, Вик? Спустя столько лет...

– Соскучился, – честно признал я. – Нужна еще какая-то причина?

– А почему не пришел раньше?

– Сначала обижался, – может по мне и не скажешь, но признавать ошибки я умею. В одной из них я сейчас и признался. – Потом... Потом пришла ты. И я принял новые правила игры.

– Правила игры? Ты меня удивляешь, Вик. Какие правила? Какой игры? – удивленно произнесла она.

– Ты делаешь вид, что снишься мне. Я делаю вид, что верю в это. И нет нужды кому-то извиняться. Просто приходишь, когда хочешь этого.

– Какая оказывается игра интересная, – заулыбалась она. – Ты поэтому ни разу не попытался придти сам?

– Сначала – да. А потом... – замялся я.

– Потом? – вышла из-за стола она и изобразила всем своим видом внимание.

– Потом... боялся, – признаться в этом было тяжело, но врать было бы хуже.

– Боялся? Чего же? Чего может бояться двадцатикратный Чемпион Битвы Драконов? Меня? – в ее голосе прорезалось ехидство.

– Боялся, что это действительно просто сны. А на самом деле, ты давно умерла... Что я опоздал и идти уже просто не к кому, – это признание стоило мне больше усилий, чем пробивание тоннеля до самой долины. Но я все равно сказал это. Сказал, сглотнул вставший в горле комок и отвел глаза в сторону.

– Странная какая-то логика: не идти, потому что бояться опоздать и опаздывать еще больше, – хмыкнула она.

– Логика – это по твоей части, – хмуро ответил я. – Умная у нас ты.

– А ты?

– А я мужик. Мужик быть умным не обязан.

– Что-то ты противоречишь общественным убеждениям. Отсутствие ума и логики обычно женщинам приписывают, – хихикнула она.

– Клал я на все убеждения... – буркнул я и снова отвел взгляд.

– А теперь чего пришел?

– Соскучился, – по второму кругу начал отвечать я.

– И как ты умудрился за день из Японии до Тибета добраться?

– Сильно соскучился, – сделал шаг вперед я.

– Ты сегодня просто титан мысли, – ехидно заметила она, делая шаг назад.

– Я всегда такой, – ответил я, делая еще один шаг.

– Не подходи! – сказала она и раскинула в стороны руки со скрюченными пальцами. Напротив ладоней, обращенных ко мне в воздухе прорезались какие-то огненные круги с пентаграммами и письменами.

На это ее действие, я рефлекторно выпустил когти. Затем устыдился и спрятал их обратно. Проклятый Иссей! Выработал гад безусловную реакцию на применение магии. Увидел мага – уничтожь. Сразу, без разговоров. Хороший маг – мертвый маг. Соответственно и действую я теперь раньше, чем успеваю сообразить. Хорошо хоть не бросился, а то вообще плохо бы получилось.

– Почему? – совладав с собой спросил я.

– Не хочу тебя видеть! – ответила она.

– Твое тело говорит иначе, – склонил набок голову я.

– А что тебе важнее, я или тело?! – с ноткой истерики в голосе спросила она.

– Ты, – ответил ей я.

– Я? Да что ты вообще обо мне знаешь?!! – истеричность мгновенно сменилась сарказмом. Было видно, что она уже взяла себя в руки.

– Тебя зовут Суо. Ты магичка. Мне хорошо с тобой. Плохо без тебя, – перечислил я, то что знал, загибая левой рукой пальцы на правой, для наглядности.

– Ты ничего обо мне не знаешь! Совсем! Я хотела тебе рассказать, но ты вечно свое: "Заткнись, женщина..."!

– Не помню, чтобы ты была сильно недовольна, – пожал плечами я. Она чуть покраснела и отвела взгляд. Потом вновь встряхнула руками, вокруг которых начали было угасать круги с символами, останавливая мое движение – я как раз начал следующий шаг к ней. И все равно закончил его не смотря на предупреждение. Но новый делать не стал – зачем нервировать человека?

– Меня называют "Древний" или "Древнейший". Я Верховный Чародей измерения Земли! Мне больше пяти веков!

– Ты меня сейчас шокировать хотела? – уточнил я, приподняв бровь. – Не впечатлило как-то... Ты же знаешь, мне класть на это все... Ты – Суо, моя женщина. Остальное... какая мне разница?

– Собственник! Шовинист проклятый! – повысила голос она, а символы вновь начали меркнуть. Видимо эмоции сбивали концентрацию, необходимую для волшбы. Я сделал еще шаг к ней.

– Как ты посмел?! Как ты посмел вообще придти сюда?! Как ты посмел воспользоваться моей слабостью?! Как ты посмел подсадить меня на себя как на наркотик?! Как ты посмел заставить меня бегать за собой, словно собачонка какая?! Как ты посмел умереть?!! Дважды?!! – она уже почти кричала, а круги истаяли окончательно. Я спокойно сделал еще два шага и оказался к ней вплотную. Она опомнилась и отступила назад, но я, как учил Морихэй, словно "прилип" к ее движению и сохранял дистанцию, не теряя ни сантиметра, пока она не уперлась спиной в стену.

– Ты!... Ты... – попыталась упереться мне в грудь рукой она.

– Заткнись, – ласково прорычал я, приближая свое лицо к ее. – ...женщина, – закончил я, ставшую уже практически ритуальной фразу. И продолжил ее столь же ритуальным поцелуем.

Она сначала отстранялась, напрягалась, сжимала губы, но постепенно начала таять под моими руками. Ответила на поцелуй... а в следующее мгновение полыхнули круги с символами, и меня откинуло к противоположной стене, крепко об нее приложив, так что я даже прикусил губу до крови.

Улыбка сама собой выползла на мое лицо. Угрожающе-предвкушающая улыбка Саблезуба (а я все-таки взял это имя и использовал его на Арене). Я медленно слизнул кровь с губы и начал подниматься на ноги. В груди сам собой начал зарождаться рык.

Суо оправилась и вскинула голову.

– Не здесь, – сказала она и гордо прошла в свою комнату. Я хмыкнул и двинулся за ней. Зайдя, выглянул наружу, огляделся и затворил дверь.

* * *

Примечание к части

Эх... Такая мысль провалилась... Но вируса распространять совесть не позволит.

Просто самиздатовская моя страничка. Там, между прочим, и почитать что-то есть. Не новье, конечно, но на фикбуке еще не публиковалось. Буду рад комментам.

http://samlib.ru/f/francuz_m/

глава 33

– Мне казалось, ты хотела поговорить, – сказал я расслабленно лежащей на моем плече Суо. – Я готов слушать.

– Что тут говорить, – вздохнула она. – Самое основное уже было сказано. Ты ворвался в мою жизнь непрошенным, разбудил во мне давно уснувшую было женщину, растревожил, растрепал... Ушел в первый раз, я думала все – налетел ветром, освежил и пропал навсегда, да и ладно, порадовал старушку и на том спасибо. Но нет же! Ты ж вернулся! И вновь растревожил, разбудил, растрепал... надежду подарил, что опять вернешься. Надежду и страх: а вдруг и правда вернешься? И я озаботилась сокрытием долины сама, не доверяя ученикам. И расстаралась со всем усердием... Но ты же ж снова пришел! И как только пролез-то! И опять, и опять, и опять... Ты стал как наркотик: и надо бы завязать, но все равно хочется снова и снова. Тем более, что наркотик приходит сам, и никак от него не спрячешься... Как ты меня находил? Как ты меня находишь? Вот как ты это делаешь? – приподнялась на локте она и требовательно посмотрела на меня.