Текст книги "Меня зовут Виктор Крид (СИ)"

Автор книги: Михаил Француз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 44 страниц)

Естественно ограбил банк. Точнее ограбление – не совсем тот термин. Грабеж подразумевает насильственные действия в отношении жертвы. Я же просто незамеченным залез в хранилище и взял оттуда мешок денег. И точно также покинул здание.

Мюнхенский Технический дал мне прекрасную базу знаний по механике и устройству запоров, охранных систем, сейфов и тому подобного. Естественно, что такому там прямо не учили, но базовые знания есть базовые знания. А дальше всяческие тематические журналы и обзоры новинок. Знакомства с мелким криминальным элементом и учеба у них... Я помнится в Сиаме вообще на рынках по карманам лазил, учась у местных щипачей... Но не об этом разговор.

Америка! И заначка моя опустела. А это значит что?

Что нужна новая. Не бумажные же доллары туда закладывать? Нужно золото. А где оно есть в Америке?

В Форте Нокс...

* * *

глава 5

*

Золото... Дзен меня дернул с ним связаться.

Ладно сам форт – орешек не из простых: бункер под землей со стенами из гранита и одной единственной дверью в двадцать две тонны весом, находящийся посреди здоровенной военной базы.

Пролез. Не скажу как. Просто не скажу. Вдруг еще раз понадобится? Не так уж там и много металла. Я, честно, не впечатлен.

Но золото...

Оно же сссцукко тяжелое!!!

Я могу поднять тонну. Если очень-очень напрягусь – тонну сто. Нормально тащить могу килограмм шестьсот. Красться и прыгать – килограмм триста.

Триста килограмм – это тридцать десятикилограммовых слитков. И это совсем немного в объеме.

Но это я.

А мешок?

В чем тащить триста кило металла? И об этом я не подумал, когда лез в Форт. А дошло это только вместе с треском рвущейся ткани.

И вот он аттракцион неслыханной жадности: стоять посреди бункера с золотом, иметь физическую силу, но не иметь физической возможности... Максимум – два слитка. В левую и правую руку. Не в штаны же их засовывать? Что бы, прорвав карманы, они мне еще и на ногу пи... попадали?

Дззззен... Такого приступа животной ярости, как тогда, я не испытывал уже лет пятьдесят, с тех самых пор как насекомое, которому я старательно уступал дорогу, позволяя переползти передо мной тропинку, в полном соответствии с идеей не делания, обползло меня сзади и впилось в ногу.

Целых полторы минуты я стоял неподвижно, с закрытыми глазами, справляясь с самим собой. Пережидая вспышку.

Плюнул на все. Обоссал ближайшую укладку слитков. Взял пару с другой укладки и покинул место преступления.

Больше я с золотом не связываюсь! Набью заначку чем-то другим. Камушками какими-нибудь драгоценными... Когда найду где их своровать.

В свою квартиру, которую снял по прибытии в Штаты, я вернулся вымотанный, и усталый. Не физически, морально. Физически я даже не знаю, что меня может утомить.

Бросил сумку с двумя слитками на диван, сам пошел умываться.

И тут в дверь раздался настойчивый, уверенный, даже "хозяйский" стук. Честно, в первый момент, у меня даже сердце екнуло. Сразу забились мысли, что наследил, нашли, прятаться, бежать, прятать...

Потом была остановка, прикрытые глаза, дыхательное упражнение на возвращение спокойствия духа. Только выполнив его трижды, я пошел открывать дверь. Лишь кинул сверху на сумку с золотом свою куртку.

– Виктор Крид? – задал вопрос открывшему дверь мне, мужчина в возрасте и военной форме, со знаками различия полковника американских сухопутных войск. Рядом с ним тоже в офицерской форме стояла девушка с вьющимися черными волосами и ярко-красной помадой на губах. Вот только у нее я знаков различия не разглядел.

Я настроил режим "каменная морда" и молча приготовился слушать.

– Полковник Филлипс, – представился мужчина. – Стратегический научный резерв, – видимо он ожидал какой-то реакции. Обломается. Режим "каменная морда" во всей красе. Я продолжал держать дверь чуть приоткрытой и спокойно смотреть на пришедших. Я ведь еще не услышал для себя причины впустить их. Ну, представился мужик, и что? Может он только представиться и хотел, а сейчас развернется и уйдет? Может ведь быть такое?

– Мы можем войти? – не дождавшись приглашения прервал начавшее затягиваться молчанье он.

Что ж, причин не пускать их в квартиру у меня нет (не считая валяющегося на диване украденного золота), так что я открыл дверь и отошел с дороги.

Гости вошли. Я запер дверь и двинулся за ними.

– Итак, Виктор Крид, гражданин Франции, в Америку прибыли с целью туризма. Все верно? – расположившись за столом, выложил перед собой официального вида папочку полковник.

Я продолжал молча смотреть на него, ожидая продолжения.

– Диплом Оксфорда в области математики, Мюнхенского Технического в области физики и биохимии, Сорбонны в области биологии и медицины, верно? – должно быть мое молчание здорово действовало им на нервы. Но и подтверждать то, что им и без меня известно, не тянуло совершенно.

Тем более я так и не услышал пока ничего о цели их прибытия. Полковник вздохнул.

– Мистер Крид, мы пришли по поручению Правительства США, – и чего, я должен падать на колени и рыдать от благоговения? Не дождутся.

– Мистер Крид, – а парень хорошо владеет собой. "Каменная морда" в моем исполнении то еще испытание на выдержку. – Существует некий научный правительственный проект, к которому мы бы хотели привлечь вас, – что ж, перешел к делу – стоит немного поощрить: я чуть приподнял бровь, показывая некоторую заинтересованность.

– Профессор Эрскин рекомендовал вас.

"Плохо" – подумал я: "Канон затягивает".

Ответ, однако, требовался. Я приподнял бровь чуть выше. Пусть сами решают, что этим хотел сказать.

– Мистер Крид, – заговорила девушка. Видимо у полковника кончилось красноречие. – Вы ведь знакомы с Профессором Эрскином? Вы вместе учились в Мюнхенском Техническом, – ноль реакции с моей стороны. – Он рассказывал вам что-то о том, над чем работал в Германии? – ноль реакции. – Хорошо, мистер Крид. Вы согласны с нами работать?

А вот это серьезный вопрос. И для меня он звучит так: "Влезть в канон или не влезать?".

* * *

– Как-то он не похож на ученого, – зябко передернула плечами Маргарет Картер, когда дверь служебной машины за ними закрылась.

– Эрскин потребовал именно его, – хмуро сказал полковник, поудобнее усаживаясь на заднем сидении рядом с ней. Водитель завел мотор, и машина тронулась с места. – Тут два варианта: либо этот Крид действительно хорош, как ученый, либо хорош в чем-то другом. В том, что больше соответствует внешности.

– То есть?

– Ты ведь читала протоколы допросов. Именно Крид как-то вывез Эрскина с семьей из Берлина.

– То есть, вы считаете, Эрскин рассчитывает, что Крид в случае чего вытащит его и от нас? – удивилась Маргарет.

– Ты видела, как он двигается? – немного невпопад спросил полковник.

– Красиво двигается.

– Слишком красиво. Экономно.

– К чему вы это?

– Он опасен, – ответил тот. – Не уверен, что у нас есть хоть один боец его уровня... Точнее уверен, что нет.

– Предлагаете устранить?

– Нет. Думаю: что мы можем предложить ему? Чем заинтересовать? "Кадры решают все", – как утверждает Иосиф Сталин. И я склонен с ним согласиться. А этот Виктор может стать уникальным приобретением.

– Или проблемой.

– Или проблемой, – согласился полковник.

* * *

Я взял время подумать. И именно этим собирался заняться. Поэтому сбросил одежду, надел шорты и приступил к разминке: ничего размашистого, требующего большого пространства для маневра, только статика и растяжка – идеально, чтобы подумать.

А подумать есть над чем.

Марвел.

На первый взгляд тот мир, в который я угодил ничем не отличается от моего прежнего. Так, небольшие отклонения в истории, пара-тройка стран с несуществующими "там" названиями, несколько тех, что наоборот нет "здесь", но "там" присутствуют.

Но это лишь на первый взгляд.

За свою жизнь и странствия я то и дело сталкивался с этими отличиями. Мутанты. Волшебники. Вообще, дзен пойми, кто.

В Сиаме лишь первые пару лет на арене я дрался лишь с обычными, хорошо тренированными людьми. Потом эти двери для меня закрылись. Но открылись новые.

Бои вот этих самых "отличий". Проходили они не часто. И каждый раз в разных местах. "Битва Драконов", так называемая. Попав на нее однажды, сомневаться перестаешь, что весь фантастический бедлам Марвела возможен.

И отнюдь не я был там самой крутой лягушкой в болоте. Да, несколько раз я становился победителем "Битвы". Но чаще меня выносили с ринга, не взирая на исцеляющий фактор, когти, зубы, навыки и тренировки.

В монастырь мне приглашения на "Битву" тоже приходили...

Так вот, канон.

За годы, что я прожил, естественно было бы позабыть не только мелкие штрихи, но даже и крупные события. Но медитативные практики оказались чрезвычайно эффективны для развития памяти. Так что даже записи, что я сделал сразу после попадания и хранил вместе с заначкой в Америке, особенно-то не требовались. Наоборот, за годы занятий, удалось вспомнить такие подробности, каких я от себя и не ожидал даже.

И все, что я помнил по Марвелу – писец. Любая версия событий: фильм, комикс, мультик – везде был глобальный швах. Причем такой, что не спрячешься.

И вот я дожил до начала описанных событий. Если до этого момента была "тишь", если так вообще можно назвать революции, восстания, мировую войну и кучу других прелестей, то отсюда начинаются "действия".

И что делать мне? Влезть, бежать или прятаться?

* * *

глава 6

Авраам гений.

Я знал это еще, когда мы вместе учились. Я зубрил, он – вникал. Я решал задачи, он – выводил формулы. Я исследовал, он – изобретал.

Рожденный ползать летает боком. Так вот Эрскин родился с крыльями. Я – с когтями.

Высшее образование, каким бы престижным оно ни было, ума еще никому не добавило. Оно способно огранить булыжник, придать ему остроты и блеска, но бриллиантом его не сделает. Как и четыре высших.

Да, я научился разбираться в изученных областях, и смею надеяться – неплохо разбираться. Но Творить, именно Творить с большой буквы, не могу. К сожалению или к счастью. Зато, я – хороший ассистент. Удобный и понятливый.

Работать с Авраамом было словно летать с Асом. Или играть в оркестре гениального дирижера. Приятно, дзен! Жаль только, что это последняя его работа. Кэп должен остаться единственным в своем роде. Формула должна быть потеряна. И если Крюгер промахнется, мне придется сделать это самому.

Авраам – идеалист. Он верит, что мир станет лучше с его открытием. А я не верю. Может быть я дурак?

Кто знает? Но: "Делай, что должно и будь, что будет". Примерно так. Я думаю так.

А еще я познакомился с Говардом Старком. Еще один гений. Уму не постижимо – он создал летающую машину в тридцать девятом году!!!

Не без недостатков, конечно. Но факт – она летает! Летает!!! Дзен.

Я когда увидел это в жизни, а не на экране телевизора, уронил челюсть. На самом деле, буквально. Я стоял с открытым ртом и круглыми глазами, пялился на это чудо. Минут пять, пока движки не начали искрить, и Говард не вырубил питание.

Старк тоже работал над проектом.

Универсальный инструмент всегда хуже по показателям, чем специализированный. Эти двое были гениальны, но практически не понимали друг друга. Эрскин биохимик, медик и физиолог. Старк – технарь. Я же и то и другое. Не гениален, даже не талантлив, но быстро схватываю. И, главное, понимаю их обоих. И в состоянии переводить одного на язык другого. Что в формулах, что в железе.

Мне нравилось с ними работать.

* * *

Стив Роджерс. Забавный парень. Упертый.

Я попросил Авраама познакомить меня с ним. Нашу первую встречу агент Картер даже сфотографировала: презабавное, должно быть, зрелище. Я – метр девяносто пять ростом и сто двадцать пять весом. Он – сто пятьдесят пять и тридцать восемь соответственно. Пожимаем друг другу руки. Я выпросил потом у Маргарет копию этого эпичного снимка.

Парнишка мне понравился. Забавный. Добрый.

Я взялся его немного подучить руко-ного махательству. В свое свободное время. Уменьшив таковое у Стива. Упертый парнишка. Мало того, что он КМБ на военной базе проходит, так вместо отдыха еще идет со мной заниматься! Ему на сон из-за этого часа три-четыре в сутки оставалось. А если еще учесть его состояние здоровья... Упертый.

И вот он настал тот самый день. Крики Ричардса, искры Старка, почти обесточенный город. Убийца под видом сотрудника Госдепа США...

Взрыв. Фонтанчики крови, вылетающие из груди Авраама от попадания пуль Крюгера...

Авраам еще падал, а я уже выхватил из-за брючного ремня за спиной кольт. Спортивный хват одной рукой и полобоймы в теле злодея. Заветная колба падает на пол и разбивается.

Роджерс на коленях перед умирающим Авраамом. Картер ловит подельников Крюгера, а я сижу на стуле и чувствую себя дерьмом. Мой друг умер у меня на глазах, а я ничего не сделал, чтобы его спасти. Хотелось напиться, но исцеляющий фактор не позволит. А ведь надо будет еще как-то взглянуть в глаза его жены и дочери. Гадство. Прав ли я? И как быть дальше?

Снова сбежать и спрятаться?

* * *

глава 7

Я сидел в своей квартире за кухонным столом с бутылкой виски на нем и стаканом в руках. Алкоголь не действовал на организм, это так, но вкус напитка я чувствовал. И характерные для крепких напитков ощущения во рту. Психологически дает некий эффект, сродни легкому опьянению.

Рядом с бутылкой виски на том же столе лежала колба с синей жидкостью. Да-да, та самая, что якобы разбилась, выпав из рук убийцы Эрскина.

А что тут хитрого, если знаешь рассчетную дозу и реальное количество препарата? Да еще и помнишь из фильма про Кэпа, что именно одна колбочка останется после эксперимента? К тому же ты основной ассистент, который и вставлял колбы в аппарат при проведении эксперимента?

Просто заранее приготовил похожую по цвету пустышку, поставил ее вместо крайней колбы в ряду. Еще ДО эксперимента. Весь и фокус-то был в том, чтобы не сунуть эту пустышку в аппарат.

И вот пью виски на кухне, держа стакан левой рукой. В правой верчу монетку.

Пятьдесят на пятьдесят. Повезет не повезет. Делать или не делать? Возможность успеха при применении на моем организме 50/50. Все исследования и теоретические рассчеты, проводимые мной по схемам Авраама дают именно такой результат. Или да, или нет.

Полдолларовая монета, вращаясь, взлетела в воздух, и, словно в замедленной съемке, поднялась до высшей точки своей траектории, после чего пошла вниз.

Рука, словно сама по себе, рванулась вверх и выхватила ее из воздуха. Я закрыл глаза и с размаха припечатал пойманную монету к столу. Медленно отнял руку и залпом опрокинул в себя стакан. С металлической поверхности, словно готовая вот-вот соступить на гладкую крышку стола, смотрела в мир расхристанная Дева-Свобода. "IN GOD WE TRUST" – заявлял сопроводительный текст.

"Что ж, да будет так", – произнес я в слух и ебнул стакан об пол. Звон разбитого стекла и брызги осколков были мне на это ответом.

* * *

Выследить Маргарет Картер оказалось не сложно. Она особенно-то и не пряталась, прямиком после работы топая до своей квартиры – пустой и одинокой двушки в одной из Бруклинских многоэтажек.

Хотя, с ее ритмом жизни, это могла быть просто служебка.

"Но, какая мне в сущности разница", – подумал я спрыгивая с потолка и надежно фиксируя шею агента Картер в удушающий захват.

Девушка дернулась, попыталась сопротивляться, но длилось это совсем не долго. Отключение сознания при правильно проведенном подобном приеме наступает всего через несколько секунд – главное пережать именно сонную артерию, а не дыхательные пути. Ведь без воздуха в легких человек может держаться значительно дольше, чем без кислорода, поступающего в мозг.

Я аккуратно подхватил обмякшее тело и понес в спальню, где спокойно снял с вырубившейся Пегги одежду. Затем наметил необходимые точки и начал вводить препарат.

Не зря в старину удушение использовали в качестве анастезии – тело даже и не дернулось от инъекций. Хотя Стив себе чуть губу не откусил, пытаясь сохранить лицо и не заорать от боли при вводе сыворотки.

Вито-лучи в опыте были необходимы лишь для каталитического ускорения процесса перестройки организма, ни для чего другого.

С ними, особенно с той мощностью, что влупил Старк, процесс занял секунды. Без них, по рассчетам Авраама – полтора года с лишним.

Меня в данном конкретном случае время интересует не особенно сильно. Точнее, не интересует вовсе.

Раз уж монетка выпала не моей стороной, то попытаться сделать счастливым хотя бы Стива, мне кажется не самой плохой идеей.

Закончив с инъекциями, я проверил у девушки пульс, посмотрел реакцию зрачков, послушал дыхание. И когда убедился, что все в порядке и срочная реанимация ей не требуется, убрал все следы своего пребывания в этой квартире, раз уж следы уколов с тела убрать не удастся.

Еще раз глянул на безмятежное лицо укрытой одеялом до подбородка Пегги и покинул помещение.

* * *

Бежать или прятаться, думал я, идя в палату Стива Роджерса. Эрскин погиб, Старк – технарь. Получается, я теперь главный в проекте. И спрос теперь с меня. Хреново – правительству нужен результат. Нужны суперсолдаты. Нужна формула.

А мне нужно закрыть проект.

А пока – провести обследование подопытного номер раз.

– Как ощущения, Стив? – улыбнулся я ему в режиме "добряка-монаха". А с ним, я всегда общался именно в таком режиме. Он, наивный, до сих пор верит. Даже после того, как я ему удар поставил и десятку калечащих приемов научил. Добрая душа. Жалко его.

– Хорошо, доктор, – ответил он, после пожатия руки. – Хоть и странновато.

– Точнее? – заинтересовался я. Жаль, но косноязычие не покидает меня в любом "режиме".

– Приходится заново привыкать к собственному телу. К своим размерам. К высоте притолок, – потер он лоб, что было весьма красноречиво.

– Привыкнешь, – прикрыв глаза, с улыбкой кивнул я ему. – К хорошему быстро привыкают.

– Думаете?

– Уверен! – подбодрил его я. – Но учти: все хорошее легко можно потерять, если привыкнуть.

– Как это? – удивился он.

– Расслабиться, принимать, как должное, перестать тренироваться. Ты сейчас на пике человеческой формы. А форму надо поддерживать. Иначе...

– Иначе..?

– Иначе супермышцы станут суперпузом, – Стив нервно сглотнул. А медсестричка, что помогала мне в проведении осмотра, хихикнула в кулачок.

В этот момент открылась дверь, и вошел полковник Филлипс в сопровождении сенатора Брандта.

– Мистер Крид, как наш испытуемый? – с ходу начал полковник.

– Несколько выше рассчетных показателей, полковник, – ответил я.

– Выше? В чем?

– Во всем, – пожал я плечами.

– Это хорошо, – кивнул своим мыслям Филлипс. – Когда вы сможете приступить к массовому производству?

– Никогда, – точно также пожал плечами я.

– То есть как, никогда?! – опешил он.

– Формулу знал Профессор Эрскин. Он держал ее в секрете даже от меня. Видимо, опасался. Оборудование Старка и Стив – это все, что у нас есть.

– Но лабораторные журналы, оборудование, реагенты... Разве вы не сможете восстановить по всему этому формулу?

– Нет, – покачал я головой. – Авраам писал в журналах псевдонаучную чушь. Там нет ни одного настоящего описания опыта или процесса. А оборудование и реагенты... Используя их, можно соорудить что угодно. От компота, до напалма. Без Эрскина проект бессмысленен и бесперспективен, – закончил я. Филлипс недовольно поджал губы.

– А, если начать исследование с самого начала? По проторенному пути, зная, что результат достижим, с щедрым финансированием? – сделал он еще одну попытку.

– Авраам был гением. Я – нет, – полковник нахмурился сильнее прежнего. А я уже устал говорить. Длинные фразы меня утомляют. "Нет" – это "нет". Смысл разглагольствовать.

– Значит правительство не нуждается в ваших услугах? – пошел на обострение он.

Я пожал плечами.

– Это значит – да? Или нет?

– Нет.

– Что нет?

– Ты надоел мне, полковник, – стер я с лица улыбку, которую все еще держал для Стива, сидящего на кушетке. – "Нет" – значит "нет". Ты пришел ко мне. Не я к тебе. Мне твое "Перерождение" в дзен не уперлось. Авраам был моим другом. Ему нужна была помощь. Его больше нет. Что тебе еще непонятно?

– Теперь, ничего. Только одно – откуда у агента Картер взялись следы уколов на теле?

– У меня оставалась колба сыворотки. Хранить ее больше суток нельзя – портится. Испытания она прошла успешно. Лучшего кандидата, чем она, я не придумал.

– У тебя оставалась колба сыворотки, и ты молчал?!!

– Ты не спрашивал.

– Простите, мистер Крид, – вмешался в разговор сенатор. – А почему не на себе?

– Я и без нее Стива в узел завяжу. Зачем она мне?

– Всегда хотел узнать, – прищурился полковник, – Откуда ты взялся, такой крутой?

– Из монастыря сбежал. Тибетского.

– Ты же понимаешь, что мы не можем отпустить тебя с информацией о проекте?

– О провале проекта? – приподнял бровь я. – О том, что формула суперсолдата навсегда потеряна?

– Имена участников, расположение лаборатории, участие Старка, расположение тренировочной базы, не считая секретного оборудования, на котором вы работали.

– Угрожаешь? – нахмурился я.

– Информирую.

– Иди на хуй, чмо пиндостанское, – ровно ответил я по-русски, достал пистолет из-за пояса и прострелил полковнику ногу.

* * *

глава 8

– Вы что делаете?! – воскликнул Стив и бросился ко мне, в попытке отнять пистолет. Наивный чуко... Бостонский парнишка. Мало получить силу, надо еще уметь ей пользоваться. Легкий уход и болевой контроль. Результат – у меня теперь есть живой щит от двух автоматчиков, что ввалились в палату на звук выстрелов. А что вы думали? Обследование будущего Кэпа проводилось не абы где, а посреди военной базы.

– Стойте! – вскинул руку, лежащий на полу Филлипс.

– Ты ко мне пришел. Не я к тебе. А теперь "информируешь"? – начала постепенно вырываться из-под контроля ярость. Но пока лишь ручеек. – Я вот сейчас окончательно обижусь, и вырежу всю вашу базу, до последнего человека. А потом всех, кто участвовал в проекте. А потом всех, кто хоть отдаленно имеет отношение к СНР!

– Стой, Крид! Это недопонимание! Просто недопонимание! – всегда удивлялся, насколько вежливее, понятливее и сообразительнее делает людей направленный в лицо заряженный пистолет. Особенно, если перед этим что-нибудь уже прострелить.

Может написать диссертацию на тему: "Исследование стимуляции мозговой деятельности через попадание свинцовых объектов в нежизненно важные органы"... Нет. Великим шутником мне не стать даже мысленно. Косноязычие во всей ее красе. Даже тему диссертации придумать не могу нормально.

– Тогда объясни, что именно я недопонял в словах "мы не можем отпустить тебя"? Только учти, я может и дурак, но я дурак с пистолетом.

– Я... – начал он, но что-то никак не мог подобрать слова. Вполне его понимаю. У меня такое тоже бывает. И я в подобных случаях просто молчу, поскольку: "не можешь срать, не мучай жопу".

Полковник до этого косноязычием не страдал, как мне казалось.

– Что "я"? – поторопил его, пока ярость не вырвалась окончательно. Поскольку, если я ее не удержу, то одной базой в Америке станет меньше.

Парадоксально, но в течении моей жизни в этом мире, чем сильнее я становился, чем больше тренировался, практиковался, медитировал, тем сильнее становились вспышки ярости. Контроль тоже рос, но пропорционально с ним росла и звериная ярость. Так что, казалось бы, по прошествии стольких лет практики, я должен сейчас быть воплощением Будды на земле, но, по факту, это совсем не так.

Может быть разработка каналов внутренней энергии по системе Цигун была ошибкой? Но тогда, я туп настолько, что потратил на эту ошибку семьдесят лет.

И сейчас только железный, буквально стальной самоконтроль позволяет еще не броситься рвать в клочья всех подряд, кто в зоне восприятия окажется. А она у меня даже поболее области видимости будет.

– Я не угрожал! – нашелся наконец полковник. – Только сказал, что ты много знаешь. Что мы можем предложить тебе место в СТР. Место по душе, там где тебе будет интересно! – я не убирал пистолета. Ничего не сказал. Только склонил голову на бок.

– Отпусти Стива, Виктор, давай поговорим!

– Говори, – что-то ярость утихать даже не думала. Наоборот. То, что меня собираются купить, раз не получилось запугать, звериную сущность злило даже больше самой попытки запугивания. Или дело не в Звере. А это я сам начал заводиться.

– Я не продаюсь, – процедил я. Палец на спусковом крючке медленно пошел назад, выбирая холостой ход.

– Стой, Виктор! Никто тебя не собирается держать силой! Ты можешь уйти, когда захочешь! Но подумай, куда ты пойдешь? – палец остановился. Я подумал. Голова склонилась к другому плечу.

– На войну, – коротко ответил я.

– На какую войну? – спросил Филлипс.

– Мировую. Вторую Мировую. В Европе она уже началась.

– Мы тоже посылаем туда солдат!

– Вы – трусливые торгаши. Вы воюете?! Да ваше гребаное правительство вкладывает деньги в Гитлера и продает за золото продовольствие странам союзникам. А солдат своих вы сами посылаете на убой ради сохранения "лица"! Сколько их, ваших добровольцев? Несколько тысяч? А там гибнут миллионы!

– Так за этим я и шел в армию! – влез в разговор Стив. – Чтобы победить, чтобы спасти жизни!

– Подучи историю, мальчик, – чуть-чуть начал остывать я. Не могу злиться на этого парня, что девять раз подделывал документы только для того, чтобы попасть на войну, ради совершенно незнакомых ему людей. – Вот и поехали со мной. Покажу тебе, где на самом деле идет война, – рыкнул я и откинул на пару шагов от себя будущего Кэпа.

– Куда?

– В Европу. Или в Африку. Или в Россию. Куда доберемся по морю, там везде жарко. Поедешь?

– Роджерс! Не смей! Ты солдат вооруженных сил США! – вскинулся Филлипс.

– Не влезай, полковник, – рыкнул я в его сторону. – Ты свое слово сказал уже. Поедешь? Не зассышь? – вернулся я к Стиву.

* * *

глава 9

Стив не поддался на «слабо». И я уважаю его за это.

Долг оказался выше эмоций. Ведь он же на самом деле военный. А это в первую очередь долг и обязанность подчиняться приказам. А приказ был четкий – не смей.

Но и кидаться на меня больше не стал. Я позволил медперсоналу перевязать ранение Филлипса: стрелял я аккуратно, в мягкие ткани, стараясь не задеть крупных сосудов и нервов, – ярость была еще почти под контролем. Если бы это было иначе, то пуля была бы сразу в лоб. А еще вероятнее маваши гери в мелкие брызги разнесло бы голову наглеца, разбудившего Зверя (подобное уже у меня случалось).

А Филлипс, насколько я понял, мои слова про "обижусь и вырежу" принял вполне серьезно, что очень правильно на его месте. Честно говоря, не ожидал такой его понятливости. Видимо недооценил я стимулирующую способность пули в конечность.

Он, при помощи двух дюжих парней, сопроводил меня до служебной машины. Сел в нее вместе со мной. Мы доехали до моей квартиры, я быстро покидал вещи в сумку и спустился вниз, обратно в машину.

На ней же довез до порта.

– Виктор, – нарушил он висевшее все это время молчание. – Не хочу, чтобы ты считал нас врагами. За все правительство отвечать я не могу, но Стратегический Научный Резерв делает все, что может, чтобы эта война быстрее закончилась. "Перерождение" было одной из этих попыток, – я молча кивнул, что понял его. Затем забрал сумку и пошел к паспортному контролю. С ним говорить мне больше не о чем. Да и вообще, ближайшие лет тридцать в Америке интересов у меня нет.

Раз уж я не смог справиться со своей природой и яростью, то пусть уж она послужит во благо... Хотя, что есть "благо"?

* * *

– И вы так просто его отпустите? – обернулся водитель машины к полковнику Филлипсу. Это оказалась переодетая в мужской костюм Пегги Картер.

– Да. Так и отпущу, – немного резковато ответил полковник.

– Но, сэр! Он же столько теперь знает! У него может быть даже формула...

– Агент! – оборвал он ее. – Я не обязан перед вами отчитываться!

– Простите, сэр, – сдулась Картер. Повисло неловкое молчание. Филлипс подвинул руками пострадавшую ногу и поморщился.

– Наша служба навела справки про него, – нарушил затянувшуюся паузу он.

– Сэр? – изобразила внимание Картер.

– Это заняло очень много времени. И, можно сказать, нам повезло. Один из агентов наткнулся на похожее имя в архивах. Очень старых архивах.

– Насколько старых? – нахмурилась Картер.

– Времен Войны за Независимость, агент.

– Похожее имя?

– Аналитики склонны полагать, что не только, – вздохнул полковник. – Им тогда сильно заинтересовались, поэтому документов было много. В том числе портрет и словесное описание.

– Что же в тех документах?

– Что некий Виктор Крид, капрал Континентальной Армии США был удостоен "значка за военные заслуги" больше известного, как "пурпурное сердце". Награду вручал лично Джордж Вашингтон. А внимание специальной службы он привлек тем, что на поле боя рвал врагов голыми руками. Причем буквально: на левую и правую половину. Либо верхнюю и нижнюю, как уж получалось. И перегрызал глотки, тоже буквально – зубами. Причем, перекусывал и позвоночник. Более всего интересовало службу другое – его не останавливал даже ружейный залп полного каре в упор. Даже не замедлял. Бегущих с поля боя врагов, а также вражескую разведку, этот капрал отыскивал хоть под землей. Если вставал кому на след, то можно было заранее заказывать панихиду. Такой вот веселый парень.

– Но это же было сто шестьдесят лет назад. Какое отношение имеет к этому Виктору Криду? – удивилась Картер. – Потомок?

– Думаю, что все куда хуже, агент. Думаю, что это один и тот же Виктор Крид. Тот самый.

– Но как?

– А вы подумайте, если на нем заживают раны, может он не стареть?

– Теоретически... А что известно о судьбе того Крида?

– Кончилась война. Послонялся пару недель по кабакам и уплыл куда-то в Азию. Сами понимаете, время было неспокойное, людей за ним отправлять не стали... След потерялся где-то в Сиаме. А в Европе нынешний Крид появился в 1913-том. Поступил в Сорбонну, далее в Мюнхенский Технический, где познакомился с Авраамом Эрскином, жил с ним в одной комнате общежития. Далее Оксфорд. Оттуда недоучившись сорвался в Германию и далее к нам. Если предположить, что на момент появления в Европе ему было лет двадцать, то сейчас ему сколько?

– Сорок девять.

– Выглядит он на полтинник?

– Нет. Двадцать два – двадцать пять максимум.

– Напомню, в бумагах был портрет того Крида. И с этим Кридом он разнится только прической. Зная все это, скажите, агент: нужен Америке такой враг? А конкретно нам с вами? Ведь с целой страной он воевать не будет, а вот конкретно с теми, кто его разозлил...

– Я поняла, сэр.

– Расскажите лучше, как самочувствие? Не просыпаются силы суперсолдата?

– С чего вдруг? – удивилась Картер.

– Наш меткий друг, – снова поправил ногу полковник, в очередной раз поморщившись, – Вколол тебе последнюю дозу сыворотки, которая непонятно как у него оказалась.

– Те следы...

– Именно. Учти, нашему Стиви, Крид велел постоянно тренироваться, дабы избежать потери формы. Думаю, и вам, агент, стоит к его рекомендации прислушаться.