Текст книги "Долгая осень (СИ)"

Автор книги: Михаил Фиреон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)

Глава 15. Подвалы и башни.

В утренней стычке пал советник и друг маршала Гарфина сэр Ридон. Был ранен снайпером граф Борщ. Многие храбрые рыцари нашли свою трагическую смерть от летящих с крыш домов, из подворотен и из окон пуль, но еще больше они убили как на улицах города так и прямо под стенами замка. На Парковой и Колокольной улице, перед собором архангела Гавриила, на проспекте Лордов и Южном проспекте – везде лежали растоптанные конями, исколотые пиками тела. В торжественной и утренней тишине чистым и ясным звоном цокали копыта боевых коней. Мальчишки, любопытные и бедняки в трепетном ожидании выглядывали из подворотен и окон, быстро перебегали через улицу, втягивали носом такие непривычные запахи стремительно разлагающейся гибридной плоти и порохового дыма, со страхом и ужасом взирали на разгром. Кавалерия и поднимающиеся в дома, чтобы снять с крыши того или иного не успевшего скрыться сталкера или баронского агента пешие рыцари вычищали кварталы и улицы. Загнали растерянных ополченцев в дома и арсеналы, а оставшихся верных людей и рыцарей барона Корсона за неприступные, утыканные мрачными амбразурами башни внешних укреплений замка на горе. Во всех утренних газетах уже напечатали о происшествиях этой страшной и долгой, но наконец-то закончившейся ночи. Люди хватали, вырывали из рук разносчиков еще ломкие, пахнущие типографской краской листы, вслух читали короткие подготовленные Гарфинами и Орденом сводки и страшные слова о предательстве барона Эмери, бессмысленно глядели между строк. По Южному проспекту бестолковыми толпами в тяжелом, апатичном ожидании, слонялись стони разоруженных, потерянных, обманутых бароном и его механической пропагандой людей. Солдаты и офицеры генерала Гандо и Гарфинов строго присматривали за порядком. Формировали новые добровольческие бригады из желающих помочь горожан.

–Даю вам три часа – выслушав план лорда Динмара, коротко и ясно ответил ему генерал Гандо – если вы не справляетесь, орденский флот перегружает силовые барьеры. Часть города пострадает, но мы уже выводим людей.

–Сэр Динмар – улыбнулся подъехавший к старому лорду капитан Вайриго – как в старые добрые времена придумали очередной самоубийственный план, чтобы спасти мир?

–В старые добрые времена ты был фееричным болваном, брат Петр! – нагло ткнул ему пальцем, выкрикнул из седла Пемкин, на что кавалер улыбнулся в ответ, и в знак согласия поклонился, приложив руку к груди.

–Господь да поможет вам – помахал на прощание рукой капитан.

–Ха! Михаэль! – приветствовал старого лорда гранд Попси – вот была славная битва! Нас чуть не одолели, но мы отважно спустили штаны и надрали им морды!

Как всегда он был великолепен. На завитых волосах высокая шапка, на щечках ямочки, на губах улыбка, а в зеленых игривых глазах огонек. Рядом с ним на черном, настоящем, не гибридном коне, ехала красивая высокая и тонкая дама в длиннополом темно-сером одеянии и чуть более светлом, сером плаще. Длинные черные волосы струились до пояса. Зеленые глаза улыбались. Узкое лицо и зеленые глаза говорили, что она дочь народа далекого-далекого запада. Жарких песчаных дюн на берегу моря пальм и выжженной палящим южным солнцем зелени Мориксы.

–Мой любимый маг Ариана! – представил даму эксцентричный гранд – Михаэль, по нашей победе предлагаю банкет!

Все устало заулыбались ломанному говору иноземного атташе.

–Достойное предложение! – согласился старый лорд – как только вернемся, обязательно приму его!

И они поехали дальше. Впереди лорд Динмар, учитель Юкс и повар Спонсоне. Позади наставница Салет и Мариса. Женщины тихо переговаривались. Мариса серьезно кивала.

Они остановились в заросшем ивняком, заброшенном парке при каком-то невообразимо древнем, с темными пустыми окнами особняке. Лорд Динмар спешился.

–Что будем делать, если ничего не выйдет? – закуривая, с пафосом поинтересовался учитель Юкс – вернемся и скажем фа?

Где-то наверху, на горе раскатисто запел рог. Осажденные пытались устроить вылазку. Их встретили густым ружейным огнем и отбросили к укреплениям.

–Все получится – приободрил его старый лорд. Он прошел по дорожке и нашел нужнее место. Скрытую в буйно разросшихся алых и бурых кустах ивняка, старую, увитую увядшими листьями плюща беседку. Пожелтевшие ребристые колонны венчало частично обрушившиеся кольцо. Посреди, в окружении загнутой по периметру каменной скамейки, возвышалась заполненная опавшими листьями, потресканная гипсовая чаша для сбора воды.

–Что-то вроде – достав выцветшую фотокарточку с изображением беседки на горе в баронском парке, примерялся к сооружению полицмейстер. Наставница Салет согласно кивнула. Старый лорд снял свой плащ, перекинул его через седло.

–Я, пожалуй, останусь – нагло вскинув хохолок, внезапно заявил Верит – я пока ехал, все обдумал. Простите мой лорд, я верой и правдой служил вам девяносто лет, но сегодня... это не для меня. Рубите мне голову, если хотите, но не пойду и все. Я сохранил архив. Уж сколько мы с Аркиным за него воевали, чтоб он его не вышвырнул... И я свободный человек, вы сами дали мне свободу, благодарю. Но теперь все. Отвоевался.

Произнеся всю эту речь, он уселся в позу в седле лошади и нахально скрестил руки на груди.

–А тебе не... – потянулся к ножу повар.

–Карло – остановил его лорд Динмар – пусть идет. Это его право.

–Катись! – грубым баритоном бросил архивариусу повар – вечный уклонист, книжный червь.

Архивариус никуда не покатился, а остался в седле.

–Отведу лошадей до дому – глядя старому лорду в глаза, твердо заявил он.

–Колоборционист – предатель! – подразнил его Пемкин.

Мариса презрительно хмыкнула.

Наставница Салет и Гирке промолчали.

Их осталось семеро. Все было готово. Отряхнув грязь и старые листья, они расселись кругом на холодной каменной скамейке внутри беседки и многозначительно переглянулись. Верит с выжидающим, подозрительным, вниманием молча смотрел на них поверх своих узких бифокальных очков со спины своей лошади сверху вниз. Отчего-то от глупости ситуации всем стало весело.

–Надо закрыть... – попыталась наставница Салет и тут же не выдержала и, хихикнула. Словно испугавшись своего звонкого и чистого, как у юной воспитанницы, смеха, она попыталась схватиться рукой за лицо, но от этого ей стало еще смешней.

–Взяться за руки и открыть рот! – в голос засмеялся пожилой учитель фехтования Юкс.

–Чего смешного-то? Планарная полиция, не как-нибудь беллетристика! – растопырил локти, скорчил задорную беззубую гримасу и вытянул тощую шею Пемкин.

–Да поехали уже наконец! – призывно приказал повар.

Уставшая ждать и злая то того что все эти жалкие пожилые людишки еще две минуты назад корчили архисерьезные кислые мины, а теперь хорохорятся и смеются, Мариса без спроса схватила оставленную в листьях фотографию, встала в круг, бросила на нее стремительный взгляд, положила руки на чашу и прикрыла глаза.

–Рах! – пронзительно и раскатисто выкрикнула она слово неизвестно откуда проснувшегося в ее сознании древнего как мир, заклятия. Слова иного языка, что было подслушано падшими ангелами и нашептано на ухо убившему брата, проклятому Богом Каину. Слова разрывающего пространство и время, потому что оно и есть слово обозначающее искажение – вечное увядание мира в его грехопадении в ад. И, произнеся это слово, писательница наяву почувствовала тот самый полет, который она так ясно ощущала в совсем недавнем сне. Мир вокруг посерел, раскололся и вспыхнул новыми красками, как будто бросили камень в желтое, помутневшее от грязи и времени стекло. Напуганные внезапным криком лошади заржали и недовольно замотали головами, а так и не успевший ничего понять Верит, пытаясь успокоить их, сорвал с головы свою затертую синюю полицейскую шапочку и захлопал их по крупам и гривам. Беседка бесследно исчезла. Исчезли и все сидящие в ней.

–Господи, спаси их души – выдохнул архивариус и, перекрестившись, поехал через ивняк прочь. Следом поплелись и кони – пусть говорят что хотят. Я поступил правильно.

-Прилетели – открыл глаза лорд Динмар.

Они все сидели во все той же беседке. Вокруг синело ясное осеннее небо, но вместо старого разлапистого ивняка их окружали аккуратные вечнозеленые пинии. Пахло хвоей и какими-то необычно ароматными поздними цветами. В перспективу убегала аккуратная, обрамленная тонко подстриженными кустами дорожка, посыпанная мелкими осколками красно-бурого кирпича. Наверху, над головами агентов, возвышалась серая стена главного здания баронского замка и невообразимо бесконечная и толстая, стоящая на и без того высокой скале, упирающаяся в самое небо главная замковая Башня. Все были на месте. Не было только Марисы.

–Хой, милейший! – перегибаясь локтем через выщербленный парапет старой беседки, бросил оторопевшему от внезапного появления гостей солдату учитель Юкс – огонька не найдется?

Причем у самого в зубах дымилась трубка.

–Он не курит – отирая от крови брошенный в горло стражнику нож, ответил Спонсоне – надеюсь, майонез от перемещения не испортился?

С собой у него была целая сумка заготовленных с ночи горячих бутербродов с мясом, капустой, сыром и майонезом приготовленных как раз на случай такого похода.

–Перекусить-то и забыли – развел руками лорд Динмар – ну да ладно, подождем до дому. Так, пики в руки и помчались.

Над их головами раздался громкий шипящий хлопок. Залп рельсовой артиллерии раскололся о барьер. Лорд Динмар открыл маленькую дверцу в стене живой изгороди.

–Это наверх, на галереи – пояснил он.

–Мы не сможем пройти – внезапно остановилась, и с какой-то тоской заведя за спину копье, сообщила Гирке – рядом с эмиттерами высокая интенсивность активного излучения.

–Ваш шанс леди-монстр – с издевкой заявил Пемкин.

Гирке показала за спину и покачала головой.

–И я не смогу...

–Придется через 'не могу' – покачал головой лорд Динмар – разделимся на две группы. Первая займется щитами, вторая идет за сэром Бенетом. Кто готов на башню?

–Валяйте все вниз. Сделаю все в лучшем виде. – хлопнул себя по сумке с бутербродами повар – только вы обязаны все это съесть. Я готовил всю ночь.

И он раздал всем по бутерброду.

–С личной печатью в желудок на память? – схватил и спрятал свой в сумку Пемкин.

–С магическим витамином хэ – доверительно сообщил ему, принимая свой бутерброд, лорд Динмар.

–Благодарю – кивнула Гирке и сразу надкусила свой – это ваш рецепт?

–Одна капля разрывает хомяка на куски? – с улыбкой поинтересовался учитель Юкс.

–Мы еще покушаем ваши походные бутерброды, мэтр Спонсоне – улыбнулась наставница Салет.

И повар вошел в дверь в живой изгороди, за которой начиналась лесенка наверх, на просторные прогулочные галереи с прекрасным видом на море и город. Прекрасная панорама открылась его взору по правую руку – рыжие лучи солнца и ясное серо-голубое небо, холодное свинцовое море и бесконечные, до самой серебристой ленты реки крыши домов огромного города. Все такие необычные с высоты и такие разные, двускатные и плоские, покрытые черепицей, жестью, соломой или битумом. Где-то внизу белели стены церквей. Разделяя кварталы, широкими аллеями убегали вдаль проспекты. Ущельями темнели более узкие улицы. Поднимаясь все выше и выше, Спонсоне думал о том, что как жаль, что отсюда не видно их старого так неудачно сгоревшего форта. Он остался где-то совсем внизу, под стенами. Под приютившимся на уступе садиком с таким необычным транспортным средством – растрескавшимся садовым газебо. Под крутыми, поросшими вековыми елями склонами баронского парка и узкими улочками, где крутые подъемы то и дело чередуются с лестницами.

Он поднимался все выше и выше. Осторожно минуя редкие патрули – как охотник прячась в тенях от заспанных после долгой бессонной ночи, не ожидающих нападения, лениво глядящих в море солдат. Он знал, что если его заметят, никакая звериная хитрость деревенского паренька, железным ножом перебившего семью приехавших в городок чтобы устроить в нем свой кровавый пир оборотней, не поможет ему справиться с той армией, которая прибежит ловить его.

За третьей галереей была дверь в башню. У нее стояли и вульгарно почесывались во всех местах двое людей-собак в грязно-белых плащах и масках. Один с щитом и мечем, второй с пикой.

Не доставая оружие, Спонсоне поднялся наверх по лестнице и сделал вид, что он тут по делу.

–Стой – прогнусавил первый стражник и ткнул в сторону повара пикой – кто такой?

–Я Повар – гордо качнул подбородком Спонсоне.

–Повар? – недоверчиво расчесывая ниже кирасы, проговорил второй.

–Повар – достал из сумки походный бутерброд с майонезом Спонсоне – обед для вашего шефа. Что неясно? Булка. Мясо. Майонез.

–Тебя что так и зовут – Повар-Майонез? – с противным смешком выкрикнул первый.

–Гагага! – запрокинув голову, загоготали стражники.

...

Спонсоне вынул нож из развороченного горла противника и, опустил снова заляпанный фальшион. Его левая штанина была слегка распорота прошедшим вскользь ударом. Презрительно оглядев дырку, Спонсоне только покачал головой и взялся за кольцо двери.

Снова загремела канонада. Орденские корабли и присоединившаяся к ним наземная артиллерия обстреливали барьеры замка. Отсюда, сверху, от мраморного парапета чуть ниже садика, открывался живописный вид на верхушки растущих ниже по склону елей и крыши домов раскинувшегося между двумя горами города. На крошечных и далеких площадях темнели расставившие свои упоры острые силуэты орденской мобильной артиллерии. С бесшумными отсюда сполохами выстрелов они ритмично посылали вверх стремительные сияющие снаряды. Разноцветные шлейфы рассекали небо высокими уходящими далеко ввысь дугами. А в невидимую преграду над вершиной горы врезались и с короткими яркими вспышками сгорали раскаленные падающие звезды.

Некоторые дальнобойные боеприпасы улетали особенно высоко и, проходя через ионосферу, рождали в ней радужные вспышки северного сияния, а под ними, где-то внизу, по проспектам мчались всадники и спешили люди. Солдаты, полиция и гвардейцы заходили в дома, выводили из них напуганных людей, чтобы отвести их в безопасное место – на север, через мост Ниры, к собору Архангела Михаила. Северо-западной резиденции Ордена.

–Как с гравюры Даллета – взирая на город с парапета, как благородный рыцарь на картинке, обозревающий свои владения со стен замка, проговорил учитель Юкс.

–Мильда очень красивый город – останавливаясь рядом и, глядя на панораму, согласилась Гирке.

–Они проверяют емкость щита, чтобы измерить, какая мощность нужна, чтобы перегрузить его – пояснила наставница Салет – они могут применить расщепительное оружие, чтобы положить щит. Если барьер коллапсирует. Весь Южный район будет разрушен.

–Двести тысяч человек без угла, пледа и кружки юва к зиме, это уже перебор – кивнул учитель Юкс.

–Ну так хоть раз в жизни давайте сделаем так, чтобы не вышло как всегда очередной ерунды! – призвал всех Пемкин – вам еще жить и жить, а я старый, перед Богом стыдно...

Они спускались вниз по безлюдным, засаженным могучими черными елями, террасам парка к скалам, туда где на узкой площадке на отвесном склоне должна была быть маленькая, отпирающаяся только специальным ключом дверь. Запасная лестница, по которой можно было спуститься в подземелья горы, минуя основной вход.

И вот она. В дальнем углу парка в конце рыжей, аккуратно посыпанной песком дорожки, калитка в мраморном парапете, а за ней бескрайнее серое море и уступ шириной не более метра, нависший над отвесной скалой. Когда-то тут была огороженная перилами тропинка, но прошли века, и камень не выдержал бесконечного напора ветров и обрушился в бездну, оставив только опасный, обрывающийся в море карниз.

Первой прошла Гирке, легко-легко, словно ее усиленное огромными круглыми очками в массивной оправе зрение не позволяло ей осознать ту высоту, с которой она может упасть в бушующие внизу, под скалами свинцовые волны. Завернула за угол и остановилась перед запертой на кодовый замок дверью.

–Вот! – крикнула она.

–Что? – пристроился рядом к скале Пемкин. Дующий вдоль семисотметровой скальной стены ветер рвал полы одежд и волосы, заглушал слова и уносил их прочь. Осторожно-осторожно, распластав ладони по скале, словно в случае чего, она могла бы примагнититься к камню и удержаться от падения по уступу прошла наставница Салет.

–Осталось открыть замок .... – продемонстрировала мигающую голубым огоньком панель Гирке. Но наставница не ответила ничего. Приложила руку к прибору и закрыла глаза. Прижавшийся рядом к скале Пемкин вздрогнул. Словно где-то за горизонтом ударила молния. Огонек погас. Гирке потянула дверь на себя и открыла ее. Все аккуратно вошли в темноту. Последней была канцелярская дева. Лорд Динмар снял с пояса ножны и протянул ей – подложить к двери, чтобы та не захлопнулась. Внизу, через пролет узкой винтовой лестницы светлело глубокое и узкое, пробитое в скалах окно. Здесь гнездились чайки и дул ветер. Ступеньки были заляпаны пометом, а их тревожное кудахтанье заглушало шум задувающих в окно сквозняков. Отсюда не было слышно канонады, но, прислушиваясь к шуму моря, прикладывая к гладко отесанным камням ладонь, могло показаться, что неподъемная монолитная скала вибрирует едва заметным тяжелым инфразвуковым гулом.

–Как песня – прикрыв глаза, тихо заметила Гирке – слышите?

–Это вибрация генераторов – развенчал всею романтику Пемкин – уже недалеко.

–Нет – спускаясь следом, отвечала наставница Салет – это иллюзия. Клаустрофобия порождает галлюцинации.

–Голоса мертвых – улыбнулся учитель Юкс – сэры Лайнет и Корк зовут к себе.

–Это море снаружи – заметил лорд Динмар – скоро наступит зима.

Они спускались все ниже и ниже. Бесконечная спираль, ведущая вглубь хранящей тайны безвозвратно ушедшего античного мира горы.

Перед воротами замка на узких улочках, между нависших над каменной мостовой домами стояли крики топот и треск ружейных выстрелов. Воодушевленные успехом в городе солдаты стреляли в сторону возвышающихся на склонах горы стен совершенно не заботясь о том, что их пули даже не долетают до врага, а тем более не попадают в узкие темные амбразуры бойниц. Большой барьер сдерживал снаряды крупной артиллерии, рассеивая лазерные лучи и летящие в сторону стен вольфрамовые и расщепительные выстрелы магнетических орудий, но он не останавливал пули и осколочные выстрелы мелкокалиберных автоматических и магнитных пушек. В одних взмокших рубахах, с не по погоде повязанными на бедрах форменными мантиями расчеты орудий и инженеры, разворачивали свои стационарные точки. Стаскивая кирасы, чтобы было удобнее, невзирая на опасность и свистящие вокруг пули, солдаты тащили к позициям мешки с песком, накидывали вокруг грозных треножных лафетов блиндажи, тянули толстые, экранированные редкоземельными металлами и композитами кабели высокого напряжения.

–Артиллерия – хорошо! – прищуриваясь в подзорную трубу через окно, приговаривал гранд Попси – но стены придется брать врукопашную. Моя Ариана сожжет ворота, а дальше мы порубим их ко всем чертям!

–Вы верите в план сэра Динмара? – с сомнением спросил у маршала Гарфина, гранда и командора Александра генерал.

–Наши инженерные команды пройдут по старой канализации тут и тут – продемонстрировал кадастровый план Старой канализации командор – здесь стены, которые можно взорвать. Возможно, это займет время. Они заложат заряды на магистральных силовых узлах и подорвут их, после чего щит упадет, и мы сможем нанести точечные удары по стенам и башням. Враг заперт в крепости. Возможно, с перегрузкой барьера стоит повременить.

–У нас может не быть этого времени – отвечал маршал Гарфин – мы не должны дать им шанса уйти, иначе все это может повториться и неизвестно, чем это может кончиться в следующий раз.

–В любом случае мы должны дать нашим людям отдых. И дождаться старого графа Динмара – возразил маркграф Вальсон. Высокий и изящный как декоративный кот с выставки, рыцарь облаченный в красивый легкий темно-алый доспех.

Они устроили штаб в епархиальном доме рядом с собором Архангела Гавриила. Отсюда, из окон второго этажа, хорошо просматривались оба периметра замка – внутренний и внешний, но было достаточно далеко, чтобы не попасть под огонь снайперов. Отказавшийся покидать свою резиденцию даже в виду опасности епископ принес чай.

–Меня беспокоит другое, вглядываясь с свою отделанную алой кожей с тесненными золотыми драконами подзорную трубу, проговорил маршал Гарфин – они прекрасно знают, что проиграли эту партию. Хотелось бы знать, на что они надеются, раз до сих пор не капитулировали?

–Мы развернули барьеры тактической защиты и точки локальной дестабилизации – отчитался лорд-бальи Лигура – мы проводим расчеты и задействуем резервные мощности, возможно, мы сможем прикрыть весь город и минимизировать ущерб от аннигиляции щита.

–Есть много других способов сделать побережье непригодным для жизни – покачал головой маршал – бактериологическое и генетическое оружие, вирусы, искажение, радиоактивные и токсические вещества.

–Тогда помолимся и будем надеяться, что все обойдется – улыбнулся ему командор – наши диверсионные команды должны справиться быстро.

–А я верю сэру Михаэлю – внезапно обернулся от окна гранд Попси и ласково взял за руку свою колдунью, отчего та смущенно заулыбалась – вы не знаете, на что они способны! Настоящие головорезы-убийцы! Это я вам говорю как компетентный мастер по самым коварным темным делам!

–Это точно – согласился попивающий в углу епископский чай полковник Гигельмот. Трудно было понять, говорит ли он про эксцентричного гранда, или отдел тайной полиции и возглавляющего его старого лорда.

Как раз в этот момент Спонсоне открыл дверь и заглянул в башню. Узкий, пробитый в толстой семиметровой стене коридор низкими сводами поднимался круто вверх. С обеих сторон светлели необыкновенно глубокие и узкие окошки – по правую руку – наружу, по левую внутрь, в полую сердцевину башни, где вдоль каменных стен из недр горы тянулись цельнометаллические стержни эмиттеров щита. Даже через толстые стены казалось, что металл как будто поет, словно бы вибрируя под напором проходящего через его сечения бесконечно интенсивного потока энергии. Почувствовав, что что-то не так, Спонсоне остановился. Во рту пересохло, в горле появился легкий привкус горечи. О лучевой болезни он знал не понаслышке, в городке на юге Лиры, где он родился, нередко видели лиловых воздушных червей – залетающих особенно далеко на север чудовищ, что при контакте с человеком оставляли зловеще мерцающие в темноте желтым светом ожоги. Спонсоне тряхнул головой и набычил лоб. У него было немного времени, его нож, кольчуга и квадратный кожаный ранец за спиной, чтобы успеть закончить все свои мирские дела. Он ускорил шаги и побежал через ступеньку вверх. Круг за кругом на самую верхотуру башни, туда, где, как следовало из короткой лекции Верита, должны были находиться концентратор и проекторы щита.

Снаружи, за узким окошечком наклонившись вперед как бегун, который ускоряется за счет веса собственного тела, проскользнула орденская воздушная канонерка. Покачиваясь в воздухе, она сделала несколько коротких осколочных выстрелов и внезапно начала терять управление и заваливаться на борт. Корабль слишком близко подошел к замку и попал в поле барьера. Сделав неуклюжий вираж, канонерка пошла на снижение и по широкой дуге приземлилась в воды залива. Несколько сотен метров она по инерции скользила по воде мимо кораблей и молов. И в конце своего пути, уже почти потеряв скорость, с глухим грохотом врезалась в деревянный борт стоящего на рейде барка с такой силой, что корабль развернуло на якоре, а все кто был на палубе и в ужасе взирал на светопреставление над городом, с криками попадали на шканцы. С кораблей замахали руками, выслали шлюпки, но каково было удивление напуганных суеверных моряков, когда они не нашли на черном угловатом, похожем на тело воздушного ската, украшенном темно-зеленым орнаментом и крестами корпусе ни дверей, ни окон, ни люков.

Спонсоне не видел всего этого. Глухое многоголосое пение эмиттеров звенело в его голове, склоняя ее к качающимся перед глазами каменным ступеням.

–Это тебе не суп-пижо! – басом подбадривал себя повар и, достав из маленькой крошечной сумочки таблетку, положил ее под язык. Он насчитал девять витков, когда впереди показался люк. Каменные ступени сменились твердым эбонитом. Он поднялся на уровень экранирующего этажа. Выше был только купол, распределительные щиты, лампы маяка и зал для метеорологических наблюдений.

–Когда, а когда? Нас что забыли? – доносились сверху нетерпеливые шаги и лающие голоса.

–Заткнись! А то его высочество доложит и весь твой выводок спустят на кровь Богине! Что-то еще не нравится а?

–Нет-нет! – жалобно залаял первый – не надо! Мне все нравится! Меня все устраивает!

–Захлопните пасти придурки – вяло пролаял старший, и дал первому тяжелую глухую затрещину. Послышался грубый и мрачный смешок. Наверху были как минимум трое.

Лестница вела наверх. Но тут же была и массивная, с подведенными к ней проводами заземления, дверь на технический этаж. На двери на лиловом фоне красовался черный крест с подписью – 'не входить'. Потянув за рычаг, повар открыл ее. Перед ним был низкий, подсвеченный тусклыми алыми лампами, технический коридор. Где-то рядом, за стенами невообразимо громко пели концентраторы барьерного поля. Привкус горечи во рту стал невыносим. Запершило в горле. Спонсоне сбросил с плеч ставший непомерно тяжелым ранец и открыл его. В темноте сверкнули циферблаты двух таймеров. Один – круглый и плоский циферблат часов с пружиной для обычных законов физики, второй выпуклый с маятниками-стрелками – для искаженных. На первом красивыми бронзовыми буквами было написано 'Институт точной механики Иргрида, Бальмонт 7-3', На втором крошечная латунная табличка – 'Валор и Гинк'. Спонсоне провернул первый. Пружина тренькнула, часы затикали и пошли. Стрелка побежала по кругу. С непривычки повар немного не рассчитал угол поворота, и до взрыва оставалось еще довольно много времени. Обратно повернуть циферблат назад было невозможно. Оставалось ждать. Но как трудолюбивый, любящий свою работу повар, который пока варится картошка, не сидит без дела и готовит салат, Спонсоне вышел на лестницу, закрыл дверь и поднялся в зал.

–Стой! – вскинул перчатку закутанный в белый плащ человек. Белая маска скрывала лицо. Через прорези горели синие, как фосфоресцирующие в пещерах мертвые токсичные грибы, глаза. В просторном купольном зале с полукруглым пультом и белыми окнами в потолке и стенах, противников было не трое, в четверо. Еще одни – облаченный в желтую мантию баронской прислуги, цуборг-автомат лежал с расколотым топором черепом.

–Это враг! Он прошел через гнилой огонь! – взвизгнул кто-то. Все четверо злодеев столпились перед поваром. Первый сорвал с потной головы маску. Мрачное, деформированное мутацией лицо с большим горбатым носом, бледной кожей и низким лбом южанина источало угрюмую, внимательную злобу. Лицо и взгляд человека, который ищет слабого, чтобы безнаказанно навредить ему. В темной, обожженной руке Псарка тяжелой зазубренной сталью блеснула тусклая сталь секиры.

–Честный бой! Честный бой! – скривив пухлые губы, подначивая вожака, завыл тот, которого недавно обидели подзатыльником.

–Честный бой! – приметив, что у повара нет ничего, кроме ножа и фальшиона, закивали остальные.

–На ножах! – оценив угрозу, опустил секиру Псарк и скривился в мерзкой ядовитой усмешке.

–Это поварской нож – отбрасывая фальшион, и обходя толпу по периметру, продемонстрировал оружие и объяснил повар.

–Как раз, выпьем юва, поваром и закусим! – отбросил секиру и скинул плащ вожак – знаешь, чем человечинка вкуснее свининки? Слаще!

Могучие плечи бугрились мускулами. Деформированные суставы позвоночника образовывали горб. На алой от недавних ожогов, иссеченной глубокими рваными шрамами груди было больше двух сосков.

–Жалкие людики! Знаешь, за что я больше всего люблю ваших женщин? – мрачно поводя могучими плечами, грубо лаял Псарк – за то, что такие мягонькие и отдаются за кружку! Им нравятся сильные, такие как мы, а вы и дальше обтекайте слюной и какайтесь от каждого пука!

Спонсоне спокойно, без возражений, выслушал его. Держа руку на перемотанной старой бечевкой и проклеенной столярным клеем рукоятке ножа, он медленно шагал взад вперед, выравнивая сбитое долгим подъемом и все усиливающейся лучевой болезнью дыхание.

–Ну же! Кончай его! – грубо крикнули из стаи. И вожак, несмотря на все свои рассуждения о честном бое, выхватил заткнутый за пояс за спиной огромный, с нарисованной на квадратном стволе красной, зубастой волчьей пастью пистолет, умелым движением вскинув его, запрокинул в экстазе голову, зажмурился и выстрелил.

Никто не успел понять, что произошло дальше. Глухо звякнул нож, и пуля с треском врезалась в распределительный щит на стене, а повар уже летел вперед на медленно понимающих к нему оружие врагов. Миг и все четверо катались по полу, держась за вспоротые от паха до пупка животы. Последним упал так и не успевший выстрелить второй раз Псарк.

–Шинковать капусту на пятьдесят персон, это вам не хуторян по ночам душить – присел над ним и сунул в ноздрю поверженного острие ножа повар.

–Охотник... – простонал тот.

–Я не охотник – важно покачал головой Спонсоне – я же сказал. Я Повар.

–Ты лжешь! – попытался пес, но повар легко, как мастер кухни разделывает рыбу, подцепил острием нос и щеку поверженного врага и медленным движением спокойного профессионала, отрезающего от купленной на рынке свиной головы толстые щечки, чтобы сделать из них великолепную поджарку, повел лезвие в сторону.

–Гнилое племя. Убийцы предлагали защиту деревням, селились, а потом насиловали женщин и убивали мужчин – качая головой, назидательным басом напоминал он.

–Ты! – простонал один из людей-собак и попытался отползти прочь. Рядом с ним Псарк уже зашелся диким, истеричным, страдальческим воем. Чем больше он пытался сопротивляться, тем больше боли причинял ему острый поварской нож в умелых руках мастера кухни.

–Ты... – пытаясь протянуть руку к упавшему на пол пистолету, кричал второй – ты убивал нас и спускал в сортир нашу кровь! Ты делал из нас колбасу и салат! Ты продавал наши сердца и говорил что это телячьи! Чудовище! Монстр! Каннибал! Гореть тебе в огне!

–Не салат, а паштет – пригвоздил ножом к эбонитовому полу тянущуюся к оружию руку Спонсоне – а еще биточки, щечки в уксусе, ребрышки и ароматный ливерный суп.

–Ты... демон! Людоед! – хором заплакали, застонали остальные – фанги! Чудовище!

–Нет, я простой человек – поднялся на ноги, и, пошатываясь, оглядел зал повар. На руках и одежде мастера кухни не осталось ни капли крови. Признак многолетнего опыта – утрите сопли щенки, обед еще не готов.