Текст книги "Август 1937-го с Возвращения Короля (СИ)"

Автор книги: Михаил Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Дайтон решительно схватил ларинг у радиста, поднес к лицу и громко заорал:

– Труба-первая, вызывает Скипетр, огонь из всего по цитадели, чем плотнее, тем лучше! Кондор-первый, отвести баллоны от скалы, как поняли, прием!!! Никакого десанта, мля, десант отменяется, как поняли?!

– Труба-первая, вас понял, – голос Штыревича звучал даже сквозь помехи сбитым, растерянным, – Готовность – три минуты. Прием.

– Кондор-первый, отвожу баллоны... – Шуберту тоже было не до смеха, – Отменять удар Кондоров-третьих? Как поняли, прием?

– Пусть сыпят с безопасной высоты, постарайтесь дать минимальное рассеивание, я уже не успеваю отвести "Кроны"! Выводите "кондоров-вторых" из зоны контакта, и пусть уже, к чертям собачим, прекратят засирать эфир!!! – рявкнул Дайтон в ответ, от души жалея о присутствии на КНП побледневшей от увиденного Лиссы и азартно снимавшей, все что видит, Вероники. Та как раз отложила фотоаппарат, и с упоением стрекотала кинокамерой...

Баллоны внешнего наблюдения и впрямь начали отводить на безопасное расстояние, но приказ последовал недостаточно быстро, либо враг предусмотрел его заблаговременно. Снова с цитадели высыпались "стрелы", на этот раз, розово-алые, отсюда похожие на сноп искр в зажигалке, и Дайтон даже без стереотрубы разглядел, что весь пучок закончил путь в борту увлекшейся обстрелом крепости "Камбалы", которую было хорошо видно в темноте по вспышкам пулеметных очередей на обеих турелях...

Вот теперь ущелье осветило по-настоящему!

Газ в баллонах, строящихся в Королевстве, был, строго говоря, не горючим. Чтобы он "занялся", обычно не хватало не только зажигательных пуль, но и снарядов зенитной артиллерии, хотя в последнем случае и без возгорания приходилось несладко... Однако, похоже, что эти новые снаряды были, как раз, рассчитаны именно на такое, – "Камбала" вспыхнула страшно, вся разом, пламя вырвалось изнутри на обшивку сквозь стремительно расширяющиеся пробоины, и захватило поочередно все внутренние емкости с газом... Зрелище огромного костра в небе, такого яркого, что в ущелье стало на несколько минут светло, будто днем, подавляло и в то же время заставляло смотреть во все глаза, – как, подобно листу бумаги, сворачивается и прогорает обшивка, как уже голый каркас с бушующим внутри огненным смерчем заваливается вперед... Но сразу не падает – даже горящий газ все еще сохранял подъемную силу, и только когда каркас начал разрушаться, вниз посыпались его отдельные секции, а газ страшным огненным облаком заструился вверх...

В этот же миг и обитаемая гондола с беспомощно вращающимися пропеллерами моторов сорвалась с рёбер шпангоутов и ахнула вниз, на камни... Она потянула за оставшиеся несколько тросов и остатки каркаса, так что все обломки слаженно упали в одно место, примерно в двухстах ярдах от ближайшего крепостного капонира. Все горело... Огонь пылал так, что никакой надежды подойти ближе и попытаться спасти, хоть кого-то, не было, – горели и остатки газа, и бензин, и масло в двигателях, радиаторах, бензобаках...

Когда заговорили, наконец, гаубицы, мортиры и ракетные батареи, и цитадель сначала заволокло дымом, а потом там, раз за разом, стали расцветать вспышки разрывов, Дайтон смог, наконец, оторвать глаза от огня и потрясенно посмотрел на обеих девушек, адъютантов и штабистов.

– Вы, что, все это сняли? – вырвалось у него, когда он уткнулся взглядом в Веронику, которая, шмыгая носом, опустила камеру и сняла очки, чтобы вытереть наполнившие глаза слезы.

– Да... – тихо всхлипнула та, – Да, пане, з того момiнту, як второй самолет схгробывся... Они усе сгибли, в баллоне, да, пане?!

Дайтон тяжело промолчал, собираясь с мыслями.

– Кондор-первый, – наконец, собравшись, запросил он, взяв микрофон в чуть трясущиеся руки, – Как слышите? Подгоните с юго-востока "летающую батарею"! Сколько времени уйдет, я спрашиваю?! Шуберт, чтобы обошлись в час. Ну, в полтора, но не больше! Бризантные ракеты, да побольше. Шестнадцатидюймовые фугасные, как раз – то, что надо! Пусть "кондоры-третьи" отработают, а потом... Я хочу, Шуберт, чтобы на этой скале не осталось живого места, и сколько вы туда запустите этой дряни, не важно! Замечательно. Одна хорошо, – а две еще лучше. И пусть стреляют с предельной дистанции, черт с ним, с рассеиванием, даже лучше... Хорошо, до связи...

Он вздохнул и взяв в руки телефонную трубку, набрал номер узла связи.

– Саффлз, вы связались, наконец, с этим чертовым бронепоездом? – он сердито глянул на журналисток (информация была, строго говоря, секретной), – Хорошо, Саффлз, переключите их на частоту Трубы-1, Михал ... то есть, полковник Штыревич скорректирует их куда следует. Я уже распорядился... Хорошо.

Дайтон присел за стол, еще раз глянул в бойницу и чуть хрипло спросил Эльмара Нойза, как ни в чем не бывало просматривающего списки на поставки боеприпасов:

– Эльмар, как считаете, что еще нужно, чтобы убить две дюжины боевиков в этом каменном мешке?

Вопрос был, грубо говоря, риторическим, однако Эльмар собрался с мыслями и задумчиво покачал головой. Особой нужды в его присутствии тут не было, – но он очень хотел поучаствовать в настоящей операции, и сам напросился сюда вместе с другими, действительно боевыми офицерами. Самое удивительное, что от него, взявшего на себя сразу с пять ролей, был действительный и ощутимый толк.

Эльмар помолчал, затем достал из кармана куртки по-купечески запасливо припрятанную фляжку с выдержанным бренди, и передал её генералу. Дайтон машинально отпил и, не подумав, сунул Лиссе, которая, впрочем, и не думая оскорбляться, впилась в неё как в спасательный круг...

– Возможно, я ошибаюсь, сир, – начал Эльмар, – Я ведь не тактик, а логист, вы знаете. Но, полагаю, что самое верное – подобраться к ним поближе. До того – мы толчем в большой-большой ступе большим-большим пестиком одно единственное крохотное зернышко...

"Значит, ждем вестей от гномов..." – обреченно решил про себя Дайтон, и вновь потянулся к телефону, чтобы вызвать зама Хармлина Килли на связь...

Глава девятая.

...Майор Хармлин в этот момент бесшумно двигался по тоннели, напряженно всматриваясь вперед, в тени за пределом освещаемого лучом небольшого фонарика участка. Он вполне полагался на опыт и реакцию идущего впереди него Дорри, седобородого старого война, который был на полголовы выше майора и почти вдвое шире в плечах, но нет-нет, а норовил выглянуть из-за плеча богатыря, чтобы самому оценить обстановку. Дорри, играючи удерживая левой рукой щит из броневой стали, с небольшим окошечком из бронестекла в верхней части, маленький, очень тяжелый и уродливый, светил вперед фонариком, закрепленным на цевье мушкетона, и даже и не думал волноваться. Все-таки слишком привыкли они к этим пещерам, слишком хорошо их знали и исследовали, чтобы всерьез верить в угрозу... Глупо, конечно. Разумеется, мин тут уже нет, и завалов тоже, но если они такие умные и решили подвести сапу к потайному тоннелю, то почему следует полагать, что противник глупее их, и не сможет сделать того же самого?! Тогда засаду следует ждать где угодно. Поэтому-то Хармлин и настаивал, чтобы в такие вот разведывательные вылазки его подчиненные ходили, как на штурм.

– Где-то тут, – проворчал сзади инженер, невысокий сутулый гном, шелестя картами на весу.

– Начнете? – спросил Хармлин, останавливаясь, и опуская свой "бобби" вниз стволом. Дорри, не дожидаясь приказа, бесшумно прошел вперед по просторному тоннелю, припал на одно колено, почти целиком закрываясь щитом и направляя ствол своего страшного мушкетона в сторону поворота...

Сапер вместо ответа вставил в уши наконечники стетоскопа, и извлек из инструментального пояса киянку с резиновым наконечником. Несильно постукивая по стене, он переносил слуховую трубку с одного участка стены на другой, повторяя процедуру со строгой очередностью.

Хармлин отступил на шаг в сторону, и поднял оружие так, чтобы в случае чего прикрывать Дорри сбоку и сзади. Его тяжелый пистолет-пулемет "бобби", снабженный цилиндрическим "звукоподавителем" (не полноценным глушителем, а простой трубкой, позволявшей стрелять в гулких тоннелях без риска оглохнуть и ослепнуть) при необходимости мог вымести роем пуль калибра .455 все на дистанции сотни ярдов... Майор много чего перепробовал, но в последнее время остановил выбор на этом надежном и прочном оружии, несмотря на немалый его вес и некоторую излишнюю сложность. Он оправдывал каждый свой гран и винтик. Дорри предпочитал мушкетон, и Ауле с ним, однако на тот случай, если у того все же некстати кончатся патроны или заклинит гильзу при выбросе, следовало иметь в виду его прикрытие.

Сапер тем временем, внешне не обращая внимания на минеров, прикрывших его с обеих сторон, открыл свой чемоданчик и, не торопясь, достал оттуда тяжелый пневматический перфоратор, с массивным баллоном высокого давления на рукоятке. Вставил в патрон длинное твердосплавное сверло, затянул ключом, и начал примериваться, еще пару раз стукнув по стене и послушав в трубку...

Какое то время было слышно только дыхание гномов, да время от времени тоннель вздрагивал от гулких взрывов на поверхности...

Наконец, сапер убедился в правильности места, и, еще разок приложился, поправил очки и начал сверлить...

Жужжание перфоратора было не таким уж громким, но в тоннели прозвучало пронзительно, отдаваясь в стенах на многие сотни ярдов. Это была самая неприятная часть подготовки сапы – но с этим ничего поделать было нельзя. Стук кирок был бы слышен намного сильнее и дальше...

Сапер неспешно высверлил несколько отверстий, так что они образовали собой правильный прямоугольник на стене, еще раз прослушал и простучал намеченный проем, и все так же спокойно стал вставлять в отверстия заряды сейсмической взрывчатки в белых гуттаперчевых гильзах, уже обжатых на отрезки огнепроводящего шнура, собранные на свободных концах в пучок.

– Готово, сир, – сообщил он, – Толщина стенки – фут и два дюйма. Порода так себе, – базальт, довольно хрупкий, "haashing ashisos бурый"... Крошится сильно, даже сверло не подсело, сир...

– Отлично, – Хармлин оценил размеры подготовленной сапы, и кивнул бойцам. Взвод перестроился, – теперь Дорри выдвинулся чуть ближе к сапе, его место занял другой гном, крепкий маленький боец с таким же, как у Хармлина, "бобби", сам Хармлин отступил в сторону, вытягивая из боевого нагрудника тяжелую саперную гранату в тонкой оболочке. Все прочие тоже перестроились, приготовившись к штурму, не забывая, впрочем, о прикрытии флангов.

– Раз, два... начали... – спокойно приказал майор, и сапер щелкнул зажигалкой...

Несколько секунд все напряженно вслушивались в тишину, перекрываемую только слабым шипением огня в шнуре. Затем запалы занялись, с заправленных в стену зарядов потянулся дым, но резкий громкий хлопок гномы почти не различили – в этот момент на поверхности долбануло что-то особо мощное, так что со свода посыпалась мелкая крошка.

Внимания на это никто не обратил. Все знали, что завалить этот тоннель, тянущийся на девяносто футов ниже поверхности в сплошной скальной породе, не в состоянии никакой наземный взрыв. Дорри вскочил с колена, и поймав одобрительный взгляд Хармлина из-под козырька каски, резиновой подошвой впечатал весь свой немалый вес в выбитую мини-взрывами плиту, – раз, потом другой... Плита неспешно стала заваливаться внутрь, потом внезапно потеряла опору и рухнула, глухо ударившись и подняв облачко пыли... В темный проем сапы одна за другой полетели шесть гранат, – две тяжелые инженерные и четыре осветительные, дающие яркие факелы негасимого огня на пять-шесть минут. После тяжелых разрывов в проем первым нырнул Дорри, за ним – майор, и следом остальные... Гномы быстро рассредоточивались, шаря стволами оружия и лучами фонарей по обширному гроту, который служил своеобразным перекрестком аж для шести тоннелей, не указанных в атласе...

– Чисто!.. – выдохнул откуда-то спереди Дорри. Другие бойцы подтвердили то же спустя несколько секунд, которые понадобились им для детального осмотра грота.

– Отлично, – напряженно повторил Хармлин, – сержант Локни, наружу, к узлу связи, и сообщите генералу Дайтону о том, что мы внутри. Что у нас с проходами? Огонь колышется?

– В двух есть, сир... – ответил Дорри, – Остальные четыре – глухие. Рудничного газа не наблюдается, да и откуда ему тут быть, сир...

– Хорошо, – Хармлин еще раз осмотрелся, – Выдвигаемся по правому крайнему. Нэйн, Пэйн и Нэрри, остаетесь тут, прикрываете нам тыл и дожидаетесь подкреплений. Дайтон пришлет сюда гренадер и взвод Килли. Остальные – за мной...

Хармлин включил фонарь на цевье оружия, на всякий случай отомкнул и проверил диск, потверже упер в плечо приклад. Дорри только ухмыльнулся в усы, поудобнее перехватив свой щит, в очередной раз снял мушкетон с предохранителя и двинулся вперед в низкий, но хорошо отделанный проход.

Они прошли примерно две сотни ярдов, когда вновь вошли в широкий и высокий грот, не искусственный, а вполне естественного карстового происхождения, – но удачно приспособленный горняками. Хармлин, с трудом сдерживая напряжение, подивился тщательности отделки пола – тот был гладкий, полированный, и ровный как зеркало. Оглядываясь по сторонам, он допустил ошибку – не бросил в очередной раз взгляд под ноги, и когда под резиной подошвой что-то звучно хрустнуло, сердце разом ушло в пятки.

– Не двигайтесь, сир, – прошептал сапер, извлекая многофункциональный нож из чехла и раскрывая отвертку. Хармлин, стараясь не менять положения подошвы, посветил под ноги, и сапер облегченно вздохнул, а Дорри, бросив беглый взгляд, удивленно присвистнул.

Под ногами Хармлина сухо распались древние кости скелета в остатках полусгнившей одежды, проржавевшей кольчуге и позеленевших кожаных ботфортах. Хармлин нагнулся, осторожно приподнял пальцем ржавый рокантон на черепе покойника, и увидел пустые глазницы, отпавшую челюсть, ветхие лохмы седой бороды и волос. И страшный пролом от пули в лобной кости...

– Гном, – коротко сообщил он, – Примерно, шестнадцатый век.

– Да, доспехи соответствуют, – неожиданно согласился с ним молчаливый сапер, нагнулся и приподнял ржавый пистолет с колесцовым замком, – И это тоже...

– Сдается мне, сир майор, никого тут не было, – заметил Дорри, – неужели бы ничего не попытались разворошить?

– Орки бы не прошли мимо, – кивнул Хармлин, – А вот люди могли бы проявить осторожность. Еще кости есть?

– Полно, сир, – кивнул Дорри, светя перед собой, выхватывая из тьмы новые и новые костяки, ржавые шлемы, кирасы, даги и мушкетоны с овальными раструбами на конце стволов, – Бойню тут кто-то учинил, верно говорю, а не бой...

– Тебе не кажется, что их как-то по стеночкам распихали, а? – разом перешел на шепот Хармлин, – посередке явный проход. А ну-ка, поглядим, что там дальше...

Он успел развернуться на носочках, и повернуться лицом к ближайшему проходу, стараясь не задеть бренный прах на полу – и не только из осторожности, боясь поднять шум, но и из почтения к предкам. Кости которых вполне могли быть тут, перемешанными с костями представителей иных родов... Хармлин даже успел провести лучом фонаря по круглому входу в тоннель-ответвление, когда услышал, а вернее, – почувствовал, как кот чует мышь, движение справа, в соседнем, совсем низком...

Что-то стукнулось об пол за его спиной, и он не раздумывая метнулся вперед, к стене, с криком – "Alarm!!!.." вдавился в пол, зажимая уши и раскрывая рот. Дорри, закрываясь щитом, начал пятится назад, и даже нажал на спуск своего мушкетона, который на глазах Хармлина медленно, будто в замедленной прокрутке, изверг из дула бело-желтое пламя, рукоятка затвора еще медленней проехала в своей прорези по ствольной коробке и стрелянная гильза из картона с латунным дном энергично выпрыгнула из окна вместе с облачком дыма...

И все это,– начинающий падать вперед Дорри, не очень поспешно отскакивающий в сторонку сапер, другие бойцы, ищущие укрытие, стреляная гильза 10-го калибра, казалось, повисшая в воздухе, – разом высветилось четкими силуэтами на фоне взрыва, ярким всполохом осветившего пещеру. Он, могуче вдарив по стенам и потолку, глазам, мозгам, ушам, разом перемешал бойцов, вековые кости, сталактиты с потолка и каменную белую пыль...

...Хармлин не понял, сколько находился без сознания. В какой-то момент он осознал, что глаза его открыты, и по привычке воина, немедленно начал просчитывать ситуацию...

Она была скверной. Грот освещали только подствольные фонари его солдат, вместе с оружием лежащие сейчас на полу и под разными углами светившие во все стороны. Ближе всего к нему лежал сапер, неестественно изогнувшись в позвоночнике и глядя в потолок остекленевшими глазами. С угла рта его борода быстро пропитывалась темным... Дорри скрючился впереди, уронив щит и оружие, другие – кто вповалку, кто по отдельности – вдоль стен. Кажется, не все еще были убиты, хотя покрытые пылью с ног до головы, с кровью, из ушей стекающей из-под касок вниз по шее и по лицам из носов, здорово походили на мертвецов. Позади, в тоннеле, откуда они пришли, были слышны длинные серии клокочущих звуков, в которых Хармлин безошибочно узнал выстрелы из пистолетов-пулеметов с глушителями. С некоторой радостью он услышал и удаляющиеся серии надсадно трещащих "бобби", однако их было мало, очень мало, и кажется, его ребят гнали-таки в тупик...

Ощущая страшный стыд и беспомощность, Хармлин хотел, было, приподняться, но в эту же секунду рядом с его лицом на пол бесшумно опустилась из темноты чья-то нога, и он замер, прикинувшись мертвым...

В косых лучах фонариков не было видно неизвестного, но спустя секунду на свету показалась его рука с широким длинным кинжалом, и короткий удар погрузил клинок глубоко под ключицу несчастного сапера. Тот, правда, был и так мертв, уж Хармлин-то мог сказать наверняка, но неизвестный, видимо, добивался превосходного результата. Он тихо отдал приказ кому-то позади себя, и две другие пары ног быстро возникли в поле видимости гнома, шагали они напряженно, будто несли чего тяжелое... Первый же отошел ближе к майору, и нагнувшись, толкнул рукой плечо Дорри. Сержант охнул и чуть слышно застонал сквозь сжатые зубы...

Хармлин понял, что сейчас последует, и действовал скорее автоматически, чем осмысленно. Он коротко выбросил руку вперед, перехватывая кисть вооруженной руки незнакомца, правой рукой выхватывая стилет из наплечных ножен...

Тот отреагировал мгновенно.

Не пытаясь высвободить оружие из железной руки майора, он стремительно извернулся, уходя от укола стилета, направленного в подмышку, и Хармлин вдруг почувствовал его колено на своей спине, а левую руку, – зажатой в мощном "замке". Кисть правой вместе с оружием неизвестный припечатал к полу подошвой ботинка...

Один из вошедших следом за первым незнакомцем дернулся было к ним, но первый остановил его гневным шепотом на незнакомом Хармлину языке. Он неторопливо, и не ослабляя зажим, высвободил свою руку, из которой заранее выпустил кинжал, и страшно выкрутив гному кисть, начал выдавливать оружие из его пальцев...

Хармлин понимал, что это уже конец, но решил оставаться твердым и умереть с честью, в борьбе. Он внезапно начал переворачиваться, чувствуя, что его левая рука вот-вот сломается, и когда уже затрещали суставы, внезапно вывернулся обратно, вложив в движение всю силу плеч. Его сильное тело, весившее почти центнер, потянуло и сидящего на спине, и Хармлин услышал, как тот ударился головой о стену. Не уж и сильно, но ненадолго противник потерял ориентировку, чего майору оказалось достаточно. Он мгновенно столкнул его с себя, вскочил на колени и страшно ударил противника каской в лицо, затем, безошибочно подхватив стилет с пола, стремительно нанес укол. Ему даже показалось, что тот достиг цели – незнакомец чуть обмяк, и вроде кончик клинка коснулся чего-то, но уже в следующую секунду рука гнома снова оказалась в силовом захвате, стилет выпал, а незнакомец изготовился свернуть ему шею, уложив локоть напротив лица и ухватившись за бороду... Он даже успел дернуть, но без прежней силы, и майор извернулся, немедленно свободным пока левым локтем ударив ему по ребрам, – раз, затем другой. Хармлин мог ударом кулака разнести в мелкое крошево полдюжины кирпичей, поставленных стопкой, и, хотя противник ему достался сильный, ребра у него оказались все же не железными. Высвободил руку из захвата, – кулаком назад, в лицо – раз! – хрустнула выбитая челюсть, снова локтем, – раз, другой, опять по лицу, подхватил попавший в руку вражеский басселард и, не дожидаясь очередного всплеска активности противника, глубоко ткнул назад. Попал в мягкое, в бок, повторил удар, развернулся и ткнул еще раз, снизу вверх, безошибочно найдя в темноте левое подреберье...

Удивительно, но двое подчиненных противника даже не обратили внимания на всю эту довольно продолжительную возню. Они приводили в действие какой-то агрегат с большим баллоном, Хармлин не собирался выяснять, какой именно, – он уже понимал, что это сюрприз для ожидавшегося подкрепления.

Он липкими от крови пальцами выдернул из открытой кобуры свой пистолет, поспешно сбросил флажок предохранителя и, опустив ствол настолько, что он оказался в верхней границе света, навел его на ближайший смутный силуэт, нависающий над освещенными ботинками. Выстрел оглушил его самого, и в мгновенной вспышке он четко различил двух людей в серых форменках с капюшонами, мешковатых шароварах и шнурованных высоких ботинках, которые на корточках сидели над пятигаллоным фугасным огнеметом. Один, тот, которому первая пуля гнома и ударила меж лопаток, как раз вставлял в затвор сифона пиропатрон в латунной гильзе, другой укреплял похожий на лейку раструб в сторону прохода...

Хармлин нажимал на спуск еще, еще и еще, увесистыми пулями расшвыривая тела в стороны, расшибая головы в капюшонах и дырявя спины. Затем, когда после очередного выстрела задранные запорные рычаги вставшего на задержку затвора перегородили ему обзор, перекатился к стене, встал на колено, утопил подпружиненную клавишу защелки магазина, вставил новый, снял затвор с задержки...

Услышав шаги впереди, изготовился, подняв оружие обоими руками на уровне лица и совместил светящиеся точки на целике и мушке. Он уже готов был стрелять, как увидел включающийся фонарь впереди, и чуть слышную знакомую ругань Килли. От сердца отхлынуло, однако нервы еще слегка мандражили, и, опуская ствол оружия вниз, майор не сдержал тяжелого выдоха. "Все-таки, давненько без боевой практики", – подумалось ему...

– Сир, сержант Килли, сир! – прошептал гигант-боец, едва разглядев майора, – Тоннель зачищен, атака отбита... – тут Килли покосился на трупы убитых врагов и огнемет, – Вовремя вы их, сир майор. Они бы всех зажарили, и своих и наших...

– Санитаров, срочно, – выдохнул Хармлин, поднимаясь и накидывая на плечо ремень "бобби", – У вас потери есть?

– Двое убитых...

– Нэйн? Пэйн? Нэрри? Живы?

Килли горестно покачал головой.

– Только Локни выжил, сир. Отстреливался, отходил в тупик, ранен дважды, .455-м, тяжело. Если бы не мы, они бы его кончили, я думаю... Их в тоннеле было трое, шли и поливали все впереди, счастье, сир, что как раз меняли магазины, когда мы выскочили на них. И то, они успели Грэгора и Смитсона ножами, не до смерти, но серьезно ... Крепкие парни, сир, крепкие и шустрые.

Хармлин шагнул к Дорри, толкнул его, и старый соратник ответил тяжким стоном. Хармлин подхватил его под руку, и не без труда приподнял.

– Черт, кайло мне в жопу... – отдышавшись, прошипел сержант, – Как же они нас оглоушили, ведь лежу себе, все вижу, но ни хрена не слышу и пальцем шевельнуть не могу! Ты... То есть вы, сир, видали вы когда-нибудь такую контузию?..

Хармлин улыбнулся, передавая сержанта ближайшим бойцам из взвода Килли, которые уже вбегали, перекрывали выходы и доставали перевязочные пакеты...

Из дюжины бойцов, вошедших в тоннель через сапу, погибло четверо, а все прочие пострадали довольно несильно, за что должны были хвалить Единого, Ауле, а также маломощность и безоболочечный характер взрывного устройства...

На ногах, впрочем, остался один майор.

"Интересно, почему эти двое, с огнеметом, не обратили внимания на то, когда я резал их главного?" – подумал Хармлин отрешенно, шагнув, чтобы приподнять капюшон с лица ближайшего убитого, – "Или думали, что это ОН меня режет? Возможно, им просто не пришла в голову мысль, что он мог и не справится. Такое бывает..."

– Что там, сир? – спросил Дорри, отказываясь от помощи бойцов и нетвердо шагнув к командиру, лицо которого при виде открывшегося зрелища стремительно вытянулось и окаменело в свете фонарика...

– Глянь сам, – ответил Хармлин холодным, как лед, голосом.

Дорри глянул... Выматерился, извинился, снова глянул, и выматерился еще раз, потрясенно тряхнув бородой, уже и не думая извиняться...

На широкой ладони майора, одетой в кожаную полуперчатку, лежала русая головёнка девочки, совсем юной, лет пятнадцати. Защитного цвета куртка и шаровары, перетянутые ремнем со снаряжением, закрывали от взора её худенькую фигурку, но отдельные выпуклости не оставляли места для сомнений... Личико, миловидное, почти детское, было широкими полосами разлиновано маскировочной пастой. И залито кровью, одна из пуль, которые майор ожесточенно всаживал еще три минуты назад, пропахала ей верхнюю правую часть виска, черная кровь со смесью мелких сахарно-белых осколков кости пропитала волосы и ворот куртки...

Она готовила к бою оружие, на поясе у неё имелся грозного вида кинжал, гранатная сумка и подсумок с боеприпасами, а на плече – пистолет-пулемет непривычного вида, с магазином в рукоятке и массивным глушителем. Она уже убивала, и готова была убивать еще, сколько понадобиться...

Но это была всего лишь девочка. Хрупкая и легкая, как пушинка.

Ребенок.

Хармлин стиснул зубы, и хмуро посмотрел на товарищей.

– Кажется, надо настроить связь с нашим генералом... Сержант Килли, провод уже тянут?..

Дайтон получил весть о начале подземного штурма как раз тогда, когда бомбардировщики закончили сбрасывать на скалу парашютные баки с зажигательной смесью. Памятуя о печальной судьбе двух штурмовиков, они раскрывали бомболюки на высоте более трех тысяч футов, снижаясь совсем ненадолго, и обстрелу не подверглись, однако из-за нервной обстановки удар вышел скомканным, – половина баков прошла мимо цитадели и разожгла яркие костры вокруг скалы. Единственным положительным моментом стало то, что при этом они накрыли половину оборонительных башенок, о которых после этого можно было уже не думать. Пирогель на основе бензина, алюминиевой пыли и целлулоида горел с такой температурой, что у находящихся там людей шансов выжить не было, – при условии, конечно, что там вообще кто-то присутствовал. Другую половину ДОСов саперы согласно плану встряхнули фугасами, – и можно было ручаться, что башенки были либо разрушены, либо, минимум, непригодны как позиции. Одной головной болью легче...

– Что это еще значит, – дети? Какие еще, – на хрен, мать вашу, – дети?! – озадаченно спросил он, не совсем поняв гнома в первый момент.

– Дети, сир. Самые натуральные. Пятеро парней, – старшему на вид лет семнадцать, младшему от силы пятнадцать. И одна девочка, четырнадцать-пятнадцать лет. Обучены отменно, майор насилу справился со старшим в рукопашной, но ведь – дети. Подростки, сир... – Голос сержанта Килли был спокоен, но чувствовалось, что его терзают сомнения. Значит, Хармлина тоже терзают...

"Что за чертовщина тут творится?" – мысленно спросил себя Дайтон. Это был первый раз, когда в его голову закралось существенное недоверие к реальности происходящего. А ведь и вправду, что-то как-то все это странно...

Черт! Нашел время рассуждать...

– Ну и ладно, подростки, так подростки. При всем уважении, сразу видно, Килли, что в проклятом Ватерсби вас не было... Самолеты эти "подростки" сбивают лучше взрослых, порви меня гром на запчасти!.. Живыми взяли кого-нибудь?

– Нет, сир, пока не удалось. Эти шестеро не защищались, а нападали, мы едва вошли в катакомбы, как потеряли шесть бойцов убитыми и дюжину – ранеными. Рассчитываем взять кого-нибудь внутри.

– Хорошо, – бросил Дайтон, – То есть, ничего хорошего, конечно... Начинайте операцию. Выделяю вам два гренадерских взвода, командовать ими будет надежный капитан. Передайте Хармлину, чтобы как можно скорее выдвигался в глубину цитадели. Тогда мы начнем наземный штурм...

Килли подтвердил, принял пожелания удачи и положил трубку. Дайтон отошел от полевого телефона, и едва не столкнулся нос к носу с Гартлингом, который вошел на КНП, вытирая взмокшее лицо.

– Сир, ну зачем было вообще бомбить с такой высоты?! Они же едва не накрыли Крону-вторую... Так что у нас с наземным штурмом?

– Гномы внутри. Выдвигаются к подземным помещениям. Когда они выйдут на ярус Пиршественного Зала, он ключевой, начнете вы. Сами видите, что десант не получится – если они сожгут хоть один баллон с горными стрелками, мне останется лишь застрелится. Но враг крепко получил с воздуха, и, видимо, не ожидал атаки в тоннелях, там гномы столкнулись с противодействием, но оборона явно носила характер импровизации. Несколько подростков, самодельные штурмовые заряды, огнемет. Так что есть шансы и на обычный подъём. Сможете подойти впритык, пока горит "коктейль" на цитадели?

– У меня все готово, сир, – серьезно кивнул Гартлинг головой в каске, – Пусть Штыревич "кидает в них камушки", до самого момента, когда мы начнем наступление... Только, сир, пусть прекращает эту затею с зажигательными ракетами. Все равно там гореть нечему. Кроме воздуха, которым, между прочим, и нам дышать.

– Хорошо, – удовлетворенно ответил Дайтон, – Сейчас подойдут две летающие батареи, и отстреляются по цитадели фугасными, по смотровым площадкам и возможным стрелковым позициям. Вот как они закончат, поставим дымы, и ... Приступите.

...В мансарде старого здания, трехэтажного особняка, где уже двести лет размещалось управление Воеводства провинции Беорен, до поздней ночи горел свет. Оперуполномоченный Королевской Секретной Службы, капитан Найлз Эйрхарт, временно возглавляющий резидентуру RSS провинции, сидел за выделенным ему столом в тесной комнатенке с сейфами и парой пыльных шкафов, которая с незапамятных пор предназначалась именно для представителей его конторы, однако давненько пустовала. До недавних событий, строго говоря...

Капитан читал документ, полученный с курьерского самолета скоростной спецпочты всего полчаса назад. Номер отправителя был шифрован, как и все реквизиты, однако для Эйрхарта не было секретом, кто прислал бумаги – он сам отправил запрос еще три дня назад, и, откровенно сказать, ожидал ответа раньше.