Текст книги "Август 1937-го с Возвращения Короля (СИ)"

Автор книги: Михаил Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

Теплый ночной воздух приятно омывал лицо, и Вик не стал одевать очки, с удовольствием вдыхая его полной грудью. Мимо пронеслись расположения десантников, которые на широкой полянке складывали парашюты при свете двух больших прожекторов, костры "почетных пленников", "условно убитых" и "условно раненых", угрюмых высоких солдат из гвардейской дивизии. Сейчас, впрочем, они в большинстве своем были вполне веселы и вволю угощались пивом, поставленным им на радостях победителями...

Мягко лязгнув амортизаторами, мотороллер проскочил через деревянный, но прочный мосток через безымянный ручеек, затем Вик свернул на усыпанную гравием проселочную дорогу, ведущую через крестьянские и арендаторские поля к деревням. В Дэрг ему заезжать надобности не было – на тракт быстрее было свернуть со стороны деревень, топлива было в избытке, он был сыт и выполнял ответственную миссию. Поля были на удивление обширны – дома в Хоббитоне Вик привык к небольшим, но "вылизанным" до предельной аккуратности огородам и посевным наделам. Причем, обычно отделенным друг от дружки фруктовыми садами и дубовыми рощицами... Здешние жители огородничества почти не признавали – на широченных полях колосилась великолепная товарная пшеница, рожь, кукуруза, конопля, идущая на лучшее в Королевстве техническое масло и прекрасные веревки и канаты. В сторонке виднелись резко очерченные на ночном небе ветряки старинных мельниц, плоские коробки давильней, элеваторы, вмещавшие сотни тысяч сухих галлонов зерна...

Такой однообразный пейзаж окружал Вика довольно долго – не меньше двух часов тянулись эти поля, где менялись только созревающие культуры...

Пару раз на обочине фара выхватывала из темноты контуры харчевен, где, видимо, подкреплялись работающие на полях крестьяне (на вывесках хорошо различались лейблы богатых землевладельцев), но они сейчас были еще закрыты. Однажды Вик проехал мимо ночной стоянки, полной тракторов, грузовиков и прочей техники. Там теплилась жизнь – играла музыка в баре, а дежуривший на въезде ландверовец с винтовкой на плече, – единственное, что напоминало здесь об идущих поблизости учениях, – помахал Вику рукой в знак приветствия...

Уже ближе к утру впереди показалась маковка Храма Творца и стальная водонапорная башня – признаки приближающейся деревни. Вик не помнил её названия...

Небо успело окраситься в рассветные оттенки – от зеленого до нежно розового, и, постепенно Вик стал различать шесты со скворечниками, – невидаль для Хоббитании, – аккуратные домики, амбары, гаражи и сараи...

Возле указателя со странным названием "О`не" Вику пришлось остановиться и даже пару раз погудеть, прежде чем два деревенских парня в мешковатой форме ландвера, протирая глаза, взялись поднимать шлагбаум. Учения проходили по всему округу, и этих бедолаг, обрядив в полувоенную форму, старомодные сапоги и вооружив древними винтовками, сельский совет приговорил денно и нощно караулить въезжающий транспорт. Однако, было очевидно, что они коротали досуг сладким сном, вообще свойственным молодым организмам, взращенным на хорошем воздухе и добрых харчах...

Вик презрительно фыркнул и с ходу прибавил газу, обдав простофиль выхлопом и пылью... Центральная улица деревушки, ведущая на миниатюрную площадь с двухэтажным кирпичным домом сельской управы, церковью, декоративным цветником и зданием почты, была сплошь мощена булыжником, а края дороги – выложены добротно тесаными каменными бордюрами. Деревенька явно была из зажиточных...

Вик пролетел её буквально насквозь – прекрасная дорога и отсутствие в столь ранний час прохожих позволяли не сбрасывать скорость до тех пор, пока перед капралом не возник второй шлагбаум с полосатой будкой, правда, этот и вовсе был поднят, а из будки никого не появилось. И так дальше – снова поля, теплицы, водонапорные башни, мельницы и снова – поля, поля, поля...

Вику нравилась скорость, утренняя свежесть воздуха, одиночество и свобода, от которых он успел порядком отвыкнуть за три полных года коронной военной службы...

Легко сказать – три года. Но на самом деле Вик как-то с трудом верил, что уже три весны он не справлял вместе с семейством Масленицу, не ступал на порог родительского дома, не пил эля в компании одноклассников из школы...

Хоббитанская Бригада – сравнительно молодое подразделение, и возникло благодаря инициативе хоббитов, избранных в Генеральные Штаты от Ширра и Бри. Тем просто хотелось обратить лишний раз высочайшее внимание на проблемы Хоббитании (хотя какие это были проблемы, сейчас уже никто не помнил; очень может быть, нечто вроде помощи в ремонте Большого Моста). Вот и выступили с инициативой создания собственного, укомплектованного по территориальному признаку подразделения в составе Королевских Вооруженных сил. Сначала речь шла о дивизии, но столько охотников до службы в Хоббитании не сыскалось, поэтому Генеральный Штаб ограничился формированием отдельной егерской бригады (шестибатальонного состава), которая, впрочем, все равно почти на четверть комплектовалась людьми...

Хоббиты по природе своей совсем не воинственны, и в армию идут нечасто, зато служат обычно подолгу и добросовестно, по два-три срока, откладывая деньги на будущее... Все товарищи Вика были выходцами из низших слоев Хоббитанского общества – главным образом из сельских и городских обедневших родов Хоббитана и Бри. Ширрцев, а особенно представителей старинных именитых родов – Брендизайков, Туков, Бэггинсов, Зайцерров и прочих, в бригаде было немного, и они, чаще всего были сержантами, уорентами или офицерами, выучившимися в Пехотном Корпусе в Форносте или в учебном сержантском батальоне.

Холмсы были также старинной, но патологически бедной семьей из Подхолмной части Ширра. Отучившись в общеобразовательной средней школе, Вик поступил в помощники к автомеханику из Бри, таким образом покинув отчий дом почти пять лет назад...

Но, конечно, тогда он еще не помышлял о военной службе, и регулярно наведывался домой поздравить того, или иного родовича с днем рождения или именинами, и просто проведать мать и отца. Но дома он неизменно чувствовал себя нахлебником – что отчасти было правдой, ибо семейный их промысел состоял в производстве дрожжей, и если в сезон в семье и водились кое-какие деньги, то с начала весны до конца августа род едва сводил концы с концами. Да и какая радость жить в тесной каморке, со всех сторон зажатым семейными родовичами, жившими вместе в отдельных клетях огромного, старого, трещащего по всем швам дома, напоминавшего барак? Тем более, что по хоббитскому обыкновению к этому же муравейнику был пристроен и сарай, где протекало чрезвычайно вонючее производство, и гараж с двумя старыми, раздолбанными грузовиками, и много чего еще... Вечная суета, постоянное подчинение старшим... Словом, Вик не очень-то стремился возвращаться, тем паче, что никто особо и не зазывал его обратно. Устроился парень, ну и хорошо...

В Бри в те времена как раз достроили новый Тракт, широкую шестиполосную дорогу в Аннуминас и Форност, появились автобусы, так что почти все жители Бри быстро обзавелись собственными машинами, главным образом недорогими пикапами и пятиместными открытыми таратайками. Они часто ломались, так что клиентуры в Виковом гараже было, хоть отбавляй, и с доходом особых проблем не предвиделось... Вик поселился в недорого сдаваемом домике всего на одну комнату, в котором, впрочем, было все необходимое, и горя особого не знал, пока...

Ну, в общем, история вышла насквозь романтическая.

Вик влюбился. Крепко, бездумно, и надо сказать, ему отвечали взаимностью! Эх, какое это сказочное чувство... Для хоббита любовь значит даже побольше, чем для громадин, которые пишут про неё удивительно складные вирши, и даже целые книги в два, а то и четыре пальца толщиной. Ведь у хоббита, ну почти у всякого, любовь в жизни обычно одна. Так что неудивительно, что Вик тогда буквально порхал по своему гаражу, на удивление начальнику-гному, в считанные минуты справлялся даже с самым замысловатым ремонтом, а по выходным, бывало, красовался на городском стадионе, выигрывая один за другим городские призы по Большому Дарцу...

Вик видел в её глазах ответ на свои вопросы, свои чаянья, свои мечты... ну словом, считал, что любим, и все в мире за него...

Кончилось все, конечно же, хреново.

Родители его суженой вовремя заметили роман дочери с автослесарем, и, не теряя времени понапрасну, обвенчали её с богатым молодым Туком, который давненько уже заезжал к ним, вроде бы не только по торговым делам...

И, самое паршивое, в последнем их разговоре она с честными глазами, которые до сих пор отражали его мечты, сообщила ... что вообще-то именно к такому браку и готовила себя! Что, в конце концов, девушке надо устраивать судьбу... Ведь они с Виком могут быть и просто друзьями, верно?

"Что-то не так?"

У Вика были, очевидно, другие понятия о судьбе, равно как и о дружбе. Поскольку ничего поделать он не мог, он нашел самый надежный и проверенный выход – начал запойно пить, чем и скоротал целую неделю.

А в конце этой недели знакомый из дорожной полиции Бри встретил его, в дымину пьяного, идущего в сторону дома бывшей возлюбленной, со старым спортивным пистолетом в трясущихся пальцах... Сопоставив факты, он не арестовал Вика, что было, в общем-то, невероятным везением. Просто посадил в отгороженный решеткой задний отсек своего пикапа, и отвез домой, в Ширр. Там школьные друзья Вика устроили совет, и после очередного запоя приятеля скрутили его по рукам и ногам и отнесли в городскую ратушу, где располагался призывной пункт. Там Вик на удивление внятно смог ответить на пару вопросов, названных вербовщиком, старым уорентом-громадиной, и даже начертать некую закорючку в той части анкеты, где полагалось поставить подпись, после чего его напоили за свой счет еще сильнее. Так что на следующее утро Вик проснулся с чудовищной головной болью и неожиданным осознанием, что стал «Рекрутом в Королевские Вооруженные Силы, или в Королевский Военный флот, или же в Королевский Военно-Воздушный Флот, на усмотрение комиссии, но с непременным учетом личных пожеланий и склонностей...»

В реальности, из Хоббитании отправляли служить только в одно место, и едва сойдя с автобуса в бригадном тренировочном лагере "Сэмуайз Скромби", что лежит в пятидесяти милях к югу от Ширра, Вик проникся глубокой благодарностью к своим друзьям.

Её он сохранил и до сих самых пор...

...К следующей деревне он подъезжал уже ближе к ленчу. Разумеется, никто из проживавших там селян и арендаторов уже не спал – навстречу стали попадаться трактора, набитые работниками открытые грузовики и автобусы, повозки с соломой и сеном, а один раз дорогу ему преградило стадо дойных коров, подгоняемых конным пастухом...

При въезде также стояло двое стрелков, но на этот раз ему не только быстро освободили дорогу, но и отдали, как положено, честь, взяв винтовки с примкнутыми штыками "на караул". Последнее было, правда, совершенно излишне, так как этот вид приветствия был установлен лишь для чинов не ниже полковничьего, но скромному капралу Вику было, тем не менее, почему-то очень приятно...

Теперь прохожих было, хоть отбавляй, и Вик уже не гнал, не без труда объезжая идущих прямо посреди дороги детей, группки женщин, возвращающихся с утренней молитвы, людей с тачками, и вездесущих кур с явными суицидальными наклонностями...

Хоббиты в этих краях вообще в диковинку, а обмундированный по форме Вик, верхом на мотороллере и с карабином в седельной кобуре и вовсе казался сказочным персонажем. На него откровенно пялились, провожая долгим взглядом, полным неподдельного обалдения... На выезде стрелков не было, шлагбаум также был поднят. Но на пустыре за оградой крайнего домика Вик с удивлением увидел два тяжелых двухбашенных панцыря, ощетинившихся пушками, пулеметами и огнеметами, сплошь облепленные деревенской ребятней. Подле грозных боевых машин сидели на чурбачках их экипажи в черных комбинезонах, и варили нечто вкусное в больших закопченных котелках. При виде Вика они прекратили обмениваться шутками, с секунду молчали, а потом дружно заржали, тыча в него пальцами...

"А интересно, у вас-то есть разрешение тут останавливаться?" – обиженно подумал Вик. Он ничего смешного в своем облике не находил...

Теперь ему предстояло ехать по дороге всего пару миль – потом оставалось свернуть на просеку, ведущую в глубину лесов... Поэтому Вик разогнался до предела, установленного собственной дисциплиной, но все равно ехал быстрее, чем когда-либо с тех пор как сел на этот мотороллер. Время еще было, но самый долгий, и самый ответственный отрезок пути целиком лежал впереди, так что спешка (а заодно и кайф от быстрой езды, столь малое удовольствие) была вполне уместной... Дорога была отличная. Еще немного, и впереди показалась развилка. "Налево – выезд на тракт до Торфельда, через холмы, направо – мост через Андуин, а потом съезд с дороги, и вообще с населенных мест", – сверился с картой Вик. И свернул, куда следует.

Когда он проезжал каменный мост, Мост Вечной Династии, построенный сто двадцать лет назад, то само сооружение не особо впечатлило хоббита. Конечно, Мост бы велик и грандиозен, но куда более сильное впечатление производил сам Андуин, несущий свои набирающие силу и полноту воды на юг. Он здорово пожалел, что не было времени полюбоваться Рекой, как следует, и миновав пост охраны на выезде, проехал десять миль по асфальту до самого Южного поворота, ведущего с шоссе...

На просеку поначалу была проложена прекрасная грунтовка, – в тех местах крестьяне еще имели право заготавливать определенную меру дров (те из них, кто дома имел камин), охотиться и собирать ягоды-грибы. Лес тут был хоть и густой, но все же не глухой – там и тут виднелись следы недавних стоянок грибников и охотников, поваленные деревья, мерные столбики с обозначением делянок, но уже миль через десять все это исчезло. Вик приостановился у фанерного щита, на котором красивым готическим шрифтом черным по зеленому сообщалось, что далее следуют Коронные земли, Его Величества природный памятник "Мирквуд", и всяк ступивший на эту землю должен соблюдать предельную осторожность в отношении любых живых тварей, а также деревьев, кустарников и прочей растительности. Пренебрегшего же этими правилами ждет самое суровое наказание согласно соответствующим статьям Лесной Хартии...

Снова сверился с картой – и с досадой убедился в её неточности – по ней выходило, что он уже почти десять миль как едет по заповеднику. Это была первая серьезная накладка, и она заставляла призадуматься о трудности задания, – каково будет искать контрольную точку, вероятно, еще и замаскированную, если карта дает такую неточность координат? Но служба есть служба. Вик Холмс в течение трех лет учился среди лучших разведчиков и следопытов, так что по определению должен был уметь найти что угодно в лесу даже вовсе без всякой карты – иначе, за что ему платят жалование? Поэтому Вик не особенно приуныл – в конце концов, если один ориентир на составленной много лет назад (причем, вероятно, в спешке, ибо год составления военный) карте и указан неверно, это вовсе не значит, что карта сплошь врет. Сталкивались, а как же... До избушки лесничего оставалось еще миль десять, и Вик поехал уже неспешно, ибо дорога отнюдь не располагала к гонкам. То там, то тут стали попадаться поваленные и кое-как отвернутые в сторону стволы бурелома, к самой середине просеки подступал и густой, увязнуть можно, платиново-серый лишайник. Лес и сам как будто преобразился – стал темным, каким-то тяжелым, у комлей деревьев в глубине от дороги, – непролазная тьма... Вику было неуютно, хотя все еще стоял белый день...

Ехать, по его расчетам оставалось уже не особенно долго. Он почти совсем сбросил скорость, стараясь идти по колее, оставленной, судя по всему, легковой, но тяжелой машиной. Некоторые следы на лишайнике были свежие, не более суток. "Похоже, кто-то ездил в деревню, а потом вернулся..." – машинально подумал капрал. Дело в том, что на лишайнике, кроме следов протектора отпечатались и мелкие песчинки желтовато-красной дорожной пыли, которой в лесу, где преобладал пепельно-серый грунт, быть не могло. Зато грунтовка через поля была именно такого цвета...

Верно, машина лесничего.

Потому что прочему транспорту в Коронные леса, по идее, хода нет.

"А если встретятся браконьеры, что тогда?"

В Хоббитании этот народец ненавидели лютой ненавистью. И каждый приличный хоббит считал своим долгом если не лично задержать злоумышленника, то, по крайней мере, накапать куда следует. Конечно, особое задание – это очень серьезно, но все же? Пожалуй, Вик бы смог арестовать двух или трех человек, если они не были очень уж опытны, и просто выехали проверять силки...

Он остановился, на всякий случай достал карабин, вогнал в ствол боевой патрон, и поставил оружие на предохранитель. Нет, он не собирался не в кого стрелять, но по старому опыту знал, что когда угрожают незаряженным оружием, это всегда выглядит чуточку фальшиво. Собравшись с мыслями, подтянулся и вновь запустил двигатель, но не успел тронуться в путь, как услышал шуршание веток и шелест листьев буквально в двух шагах на обочине...

Карабин вновь оказался в руках, Вик даже не успел подумать, как он уже смотрел в сторону, откуда доносился звук, но еще раньше ветви на уровне его головы раздвинулись, и на виду показалась увенчанная густой косматой гривой голова огромного зверя.

Желтые, с золотой искрой глаза выжидающе уткнулись в хоббита.

"Пещерный, значиться, лев", – ошалело подумал обмерший Вик, не в силах оторвать взгляда от пронзительных глаз хищника... Его тупоносый "штуцен" смотрел льву прямо меж глаз, и он мог просто нажать на спуск. Но, во-первых, не было никакой уверенности, что пуля этого калибра сможет наповал убить огромную кошку, в которой на глазок может быть не меньше тысячи фунтов.... А расстояние – льву как раз лапой махнуть в прыжке. И останется от мастера Холмса мокрое место со шляпой вместо надгробия...

А во-вторых, как это не смешно покажется, Вику просто очень не хотелось стрелять в это животное. Лев был красив хищной, гармоничной красотой, он был похож на старого, тертого воина. Взгляд животного был полон сознания своего природного права и достоинства...

Не говоря уж о том, что всякий хоббит в душе глубоко законопослушен, и, доводись Вику убить этого прекрасного зверя, он корил бы себя не меньше, чем после убийства иного человека... Все это вихрем пролетело в голове Вика, и тут он вспомнил, что карабин-то собственно, стоит на предохранителе, так что даже и в крайнем случае мгновенно выстрелить не удастся, щелчок же рычажка наверняка вспугнет льва. А напуганный лев вряд ли бросится наутек.

Что думал лев, неизвестно. Он постоял неподвижно, спокойно глядя на хоббита, а потом пригнулся и неспешно прошел мимо. Он был величав и мощен – рыжая с проседью грива закрывала всю его голову и грудь, длинные пряди свисали и со спины, только круп и задние лапы остались без неё, покрытые золотистой жесткой шерстью. Хвост с пушистой кисточкой время от времени упруго бил по бокам, под глянцевой шерстью перекатывались могучие канаты мускул. Обойдя Вика бочком, лев еще раз повернул к капралу свою царственную голову, глянул ничего не выражающими глазами, и более не оборачиваясь, пошел через дорогу дальше в лес. По своим львиным делам...

Некоторое время Вик стоял и смотрел ему вслед. Потом спохватился, заметив, что держит оружие по-прежнему нацеленным туда, где за львом сомкнулись ветви кустарника.

Отчего-то печально вздохнул, убрал оружие в кобуру, и завел мотор...

Лес был гуще и гуще, а дорога все хуже и хуже. Теперь нередко попадались даже немаленькие деревья, растущие чуть ли не посреди неё, а путеводная колея их старательно огибала, подчас весьма причудливыми петлями. Вик так увлекся расшифровкой этой дорожной головоломки, что не сразу заметил, что справа деревья уступили место обширной поляне, на которой расположились какие-то строения...

Когда речь шла о доме лесничего, Вик представлял себе какую-то "избушку на курьих ножках" вроде тех, в которых жили лесничие в Хоббитании. Ни браконьеров, ни самодеятельных лесорубов в его родных местах обычно не водилось, так что хоббиты-лесничие чаще всего жили не в лесу, а в деревеньках или на семейных хуторах, лишь в сезон выезжая на "место работы", где ставили небольшую хибарку – лишь бы крыша была над головой...

Но здешний лесничий был, похоже, не таков.

Нет, собственно, дом тут тоже был – но обозвать это строение ни "домиком" ни, тем паче, "хибарой" язык не поворачивался. Крепкий сруб, комнаты на три, из толстенных бревен с заостренными топором срезами, крышей, крытой оцинкованным железом, двумя кирпичными печными трубами и длинными, на всю стену, сенями...

Все это явно предназначалось для постоянной, оседлой жизни. Рядом высился двухэтажный амбар с крышей из дранки, также очень крепкий, с широкими двустворчатыми воротами, на которых красовался большой, фунтов в шесть, замок. Недалеко от сеней стоял тяжелый полноприводный вездеход, накрытый брезентом, поблизости виднелись сани с длинными оглоблями, также под брезентом, прицеп, бульдозерный щит, лебедка и еще какие-то чудные железки... Несомненно, именно этот вездеход и оставил колею, по которой ехал Вик – хорошо были видны пятна рыжей высохшей грязи на покрышках...

Вик остановился и приглушил двигатель. Уже вечерело, и он ощущал некоторую неловкость, может, навеянную великанскими, по сравнению с его ростом, размерами строений? Но сверить карту было необходимо, это Вик и сам безо всяких приказов, прекрасно понимал. Вот и эта "избушка" должна быть в другом месте – только на этот раз не раньше, а несколько позже... Он неуверенно спешился, чуточку размял ноги, и пошел к светлому, недавно построенному крыльцу из какой-то почти белой древесины. Над крыльцом был прибит жестяный щит с гербом Королевского лесничества – свиток, корона и скрещенные топорики в обрамлении дубовых ветвей с желудями. Постоял перед тяжелой, оббитой листовой крашеной сталью дверью, наконец, собрался с мыслями и потянулся к дверному молотку, висящему на цепочке косяка. К его досаде, тот был слишком высоко, так что пришлось вставать на цыпочки и тянуться... Наконец, Вик достиг цели, и сжав круглую рукоять, сильно постучал в дверь. Немного подождал, и ударил еще несколько раз... Когда он уже поднял молоток для новой серии ударов, из-за двери послышался страшный бас:

– Кого тут черти носят, ведьму подери?!! Чего надо на ночь-то глядя?!! А ну пшел к чертям, пока не выпалил, на, через дверь!!!

– Его Величества Конных егерей 1-ая Хоббитанская Бригада! Капрал Брюсвик Холмс! Именем Короля, прошу содействия, – Вик постарался сказать все это как можно внушительней, но к своему немалому удивлению, почувствовал, что голос отчего-то ломается, ощутимо "давая петуха"...

– Гм, ну если именем Короля, на, тогда понятно, на.. – неожиданно покладисто ответили из-за двери. Послышалась возня с ключами и приглушенная ругань. Наконец щелкнул замок, с лязгом откинулся засов, и перед Виком предстал весьма колоритный мужчина лет тридцати. Во-первых, он был добрых шести футов росту (а скорей, и того больше), да и в ширину казался почти таким же. Лесничий обладал мускулатурой атлета, в чем легко было убедиться, так как из одежды на нем имелись только домашние тапочки на босую ногу, зеленый служебный китель с бляхой, накинутый на плечи, да зеленые в клетку подштанники, почти до колена. Его черная, как смоль, буйная шевелюра доходила до плеч, а аккуратно подстриженная бородка топорщилась – мужчина откровенно улыбался, глядя с высоты своего роста на Вика. Но зеленые глаза смотрели беззлобно, скорей любопытно из-под кустистых черных бровей. В правой руке он держал внушительного вида дробовик.

– Мм, – промычал лесничий после короткого молчания, – И впрямь, служивый. Как это я за всю жизнь ни одного хоббита не прибил, а?

Затем опустил ружье и, не дожидаясь ответа на риторический вопрос, полюбопытствовал:

– И что за судьбы занесли сюда, а, братишка?

Вик почувствовал, что стоит брать инициативу в свои руки.

– Его Величества Конных Егерей 1-я Хоббитанская бригада, сударь, – повторил он, гораздо тверже, – Капрал Брюсвик Холмс. Выполняю спецзадание штаба. Нужно содействие...

– Это понятно. Служба, на, она служба и есть, на, – примирительно согласился лесничий. – Родженальд Милдерн, королевский, на, лесничий.

Он протянул руку и с самым серьезным видом изобразил, что пожал ладонь Вика, которая на самом деле в ней просто-напросто потерялась...

– Извините, если побеспокоил вас, сударь Милдерн...

– Просто Родж...

– Так вот, простите за беспокойство, су... Родж. Мой маршрут через ваши леса проходит, было бы очень желательно с вашей картой свериться. За эту я не уверен.

Родж улыбнулся.

– Все понятно! Я тоже извиняюсь перед сударем капралом, но тут один алкаш, на, не переставая, бродит до меня аж из деревни – самогону ему охота, на, вишь ты! А я-то и гоню-то, на, всего ничего, для медицинских сугубо, на, целей... Вот я и осерчал, на...

– Ничего, Родж. Это много время не займет, уверяю вас. – Вик начал доставать планшет, но лесничий решительно его остановил.

– Ну-ка брось, на! Пойдем в дом, откушаешь, попьешь, на, да и объяснимся... К тому ж, темно тут, на...

И не слушая отчаянных Виковых возражений, проследовал в сени, жестом приглашая Вика следом...

– Лада! Ладушка! – неожиданно гаркнул он слегка сконфуженно, – У нас гость...

Сени внутри казались еще обширнее, чем снаружи, на стенах висело огромное количество топоров, топориков, колунов, крючьев и багров, конская упряжь, вдоль стен стояло несколько пар обуви – обычные сапоги, болотные высокие, специальные для хождения по трясине, и несколько пар лыж. Вслед за лесничим хоббит прошел из сеней в горницу,

освещенную мягким светом керосинки с бежевым стеклянным абажуром. Помещение вовсе не походило на жилище одинокого мужчины – чистый дощатый пол, натертый воском, домотанные коврики, богатырского вида дубовый стол с толстенными ножками. Новенький граммофон с лаковым золотистым раструбом. Несколько стульев в виде цельных колод с прибитыми резными спинками, большая "крестьянская" печь в углу, полки, сплошь уставленные книгами, судя по цветным корешкам, самого различного содержания... Высоко расположенные узкие оконца, прикрытые чистыми занавесками, также золотисто-бежевыми.

Нигде не было заметно даже следа пыли, а запах стоял приятный – дерева и свежего кофе...

В дальнем углу, на гигантской кровати с покрытой резьбой спинкой, спрятавшись под одеялом, сшитым из множества беличьих шкурок, полусидела невысокая худенькая голубоглазая девушка с испуганным красивым личиком и прямыми русыми волосами. Кажется, она и была основной причиной некоторой растерянности хозяина...

– Госпожа, – Вик поспешно снял шляпу и поклонился.

– Лада, моя невеста, – поспешил объяснить Родж, – А это капрал Брюсвик, на, Холмс... Он к нам по делу зашел, значит...

Девушка робко кивнула Вику и спряталась под одеялом.

Поскольку Родж по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке, Вик улыбнулся и расстегнув планшет, выложил карту на стол.

– Вот такой у меня маршрут, – пояснил он, указывая Роджу нужное место. Тот присел на стул, и взглядом указав Вику на место рядом, повернул к себе планшет. Вик не без труда вскарабкался на стул – ноги болтались над полом на добрый фут...

– Понятно, – наконец заключил Родж, – А карта у тебя – говно. Ей-ей, будто дети в школе рисовали...

– Вот я и решил... проконсультироваться.

– Да... знаешь. Я бы на твоем месте там не пошел, на. Потому как там хоть зверья особо и нету, а все ж глухо, на, просто до невозможности. Тебе южнее надо идти, там вот, и тут... Тут, на, и в самом деле тропинка есть. Кабанья. Можешь даже таратайку свою, на, протащить... Но вообще-то нехорошо это, на, когда один по таким дебрям шатается, на. Хоть и оружный, на.

– Приказ есть приказ, сами знаете, верно...

– Ага. Ну, вот что, – Родж достал из нагрудного кармана кителя химический карандаш, и аккуратными пунктирами начал чертить новый маршрут. – Значится, сначала тут, по кабаньей, на, тропке. Потом мили три по дну овражка – тут, на, и тут. Затем свернешь на юго-запад и, значится, до тополя на холме – увидишь, на, он там один такой торчит. На этой, на, горушке... Смотри, обозначаю. На тополь заберешься, не надо на верхушку, просто подымись, там веревка есть, я повесил, на. Так вот, и увидишь на северо-западе, примерно шесть миль – другой тополь, такой же. На него берешь азимут, компас есть у тебя? А, ты ж разведчик... Ну вот на него и идешь, на. Там чистенько, бурелома нету, страшных хищников тоже не бывает... Вот в районе ентого тополя и есть твоя точка. Думается, на, специально, чтобы найти было проще. Наверняка, на... Все ясно?

– Так точно, – по привычке кивнул Вик.

– Ну вот, значится... Покурим, брат-капрал?

Они вновь вышли на крыльцо – Вик подождал, пока Родж натянет форменные брюки с синими лампасами, и успел набить трубку к его приходу. Родж достал серебряный портсигар, извлек папиросу, чиркнули спичками...

– А вообще, нечего там в темноте делать, на! – категорически изрек Родж, напряженно о чем-то думая. Густые брови от этого комично шевелились...

– Ну, не приходится выбирать, где и как решать боевую задачу, – улыбнулся Вик.

– Дык, я не о том. Фиг ты там решишь, на, свою задачу. Там темень такая сейчас будет, – за три шага ничего не разберешь. Ну, посветишь ты фонариком, и чего? А как ориентиры будешь находить? Как разберешь вообще, куда идешь? А там, между прочим, всякое бродит. Сам я вот ночью никуда не шатаюсь... Хоть и места тутошние знаю, на.

Вик молча затянулся и выпустил стайку колечек, которые, пролетев мимо окна, последовательно окрасились в сизый, серебристый, и золотисто-бежевый цвет, под светом от лампы...

– Я тоже по дороге видал одно чудо лесное, – заметил он, наконец, решив, что для лесничего такая информация лишней не будет.

– Какое, на, чудо? – заметно оживился Родж, – Льва, да? Голову на отсечение, на, то был Бальтазар. Старый уж, прохвост. Его еще папаша мой хотел скрасть, на, да ведь – хитрый, шельмец.... Каждую ночь приходит проверять, как я лошадей запер. И других львов тоже не пускает, на. Походит, поскребет амбар, порычит.... Как не давал моему папаше спать, так и мне, на, не дает. Пятьдесят лет зверюге, на, не меньше. Мой отец уж и ходит-то едва, а все жалеет, что не украсил, на, Бальтозаровой шкурой гостиную.... Сейчас-то уж и нельзя – коронные земли, заповедник, на.... А в ваших-то хоббитских, значится, краях, нету, стал быть, львов, на?