Текст книги "Хрустальное озеро"

Автор книги: Мейв Бинчи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 37 страниц)

– Глупости. Это моя забота, – сказала Лена, когда Льюис попытался возразить. С тех пор так и повелось.

Конечно, она делала для него слишком много. Но если бы она делала меньше, их отношения закончились бы давным-давно. Задолго до сегодняшнего дня… По спине побежали мурашки. Почему она решила, что все кончилось?

На лестничной площадке стоял телефон. Общий телефон для всех жильцов. Если говорить тихо, никто не услышит ее. Она набрала номер гостиницы «Драйден» и услышала голос ночного портье.

– Я хотела узнать насчет сегодняшнего приема, – сказала она.

– Простите, не понял.

– Только один вопрос… Вы не знаете, когда он закончится?

– Прошу прощения, мадам. Сегодня у нас никакого приема нет.

– Большое спасибо.

Над городом занимался рассвет. Конечно, косметика способна делать маленькие чудеса, но не может скрыть глубокие горестные морщины и заставить блестеть и искриться ввалившиеся глаза.

Она вспомнила шахтера, сумевшего выйти на поверхность из-под обвала. Он рассказывал по радио: «Я пытался думать о всяких мелочах. Просто не допускал мысли, что могу умереть. Думал о навесе в саду, который нужно построить, о необходимых для этого досках, гвоздях и шифере. И это мне помогло».

Так и нужно поступить, решила Лена. С головой погрузиться в подготовку свадьбы Айви. Чтобы не осталось времени на мысли о том, что ее собственная жизнь, похоже, подошла к концу.

Она выпила чаю, съела гренок с медом и спустилась к Айви.

– Глазам не верю! – Айви так обрадовалась, что не заметила бороздки и морщинки на лице своей свидетельницы. Все равно в день бракосочетания люди смотрят только на невесту.

– Сегодня исполнятся все ваши желания, – ответила Лена, стараясь улыбнуться как можно искреннее.

Она проводила Айви в салон и поручила ее заботам Грейс.

– Вернусь за вами в половине одиннадцатого, – пообещала Лена.

– Надеюсь, Льюису Грею понравится результат. Я отняла у вас столько времени… – сказала Айви.

– При чем тут Льюис? Не обращайте на него внимания.

Грейс пристально посмотрела на Лену.

– Вам что-нибудь нужно? Причесаться? Подкраситься? – негромко спросила она.

– Не поможет, – мрачно ответила Лена.

– Раньше помогало.

– Но не в этот раз.

Они отошли подальше от Айви.

– Не верю. Хотите пари? Пять против одного.

– Я не играю.

– Нет, играете. Ставите на кон своего мужчину.

– Если бы я это сделала, то наверняка проиграла бы.

Грейс промолчала.

– Кстати, Айви ничего не знает, – сказала Лена.

– Никто ничего не знает. Вы просто переутомились и придумываете всякие небылицы.

– Да, конечно.

Она пришла домой, переоделась, но не стала звонить в «Драйден» и уточнять время пересменки. Вставила пленку в фотоаппарат и приготовила четыре пакета риса на случай, если гости захотят обсыпать им новобрачных.

Потом начала вытряхивать содержимое мусорной корзины в бумажный пакет, который следовало отнести вниз и бросить в контейнер. И тут увидела смятый и порванный листок с расписанием авиарейсов в Ирландию. Листок был не ее. Она много раз мечтала слетать туда, но никогда не покупала брошюру с указанием времени вылета и стоимости билета.

Льюис не полетел бы в Ирландию тайком от нее. Правда, это вовсе не значило, что его последняя пассия прилетела из Ирландии. Представить себе такое было не менее больно, чем вообразить, что он собрался с кем-то в романтическое путешествие. С девушкой, на которую произвели сильное впечатление его рассказы об Изумрудном острове… Лена оставила листок в корзине и резко выпрямилась. Похоже, день ей предстоял трудный и долгий.

Пора было идти за Айви.

Эрнест тоже нервничал, и свидетель Сэмми ничем не мог ему помочь. Поток доморощенных шуток не достигал своей цели.

– Перед этими людьми я буду чувствовать себя полным дураком, – бормотал он.

Лене хотелось его встряхнуть.

На регистрацию пригласили шестнадцать человек. Друзей, которые хотели пожелать им всего хорошего. Двух взрослых сыновей Эрнеста, не возражавших против того, чтобы Айви стала его женой. Ему ничего не нужно было делать, ничего организовывать. От него требовалось только одно: прыгать от радости, что Айви согласилась выйти за него замуж.

Может быть, она становится мужененавистницей? Да нет… Мистер Миллар – настоящий ангел. Джеймс Уильямс – джентльмен. Мартин – святой. Питер Келли – верный и преданный друг. Ее окружает множество порядочных мужчин. Да и Эрнест совсем не так плох. Конечно, грубоват и косноязычен, но не всем же быть такими хорошими ораторами, как Льюис Грей.

Льюис придет, присоединится к собравшимся и очарует всех. Когда этот день закончится, молодожены запомнят подаренное им красивое зеркало, его шутки и то, как он веселил гостей.

Она видела, что Сэмми вспотел. Он тоже нервничал. Есть на свете робкие натуры, которые боятся церемоний и не понимают, что не ритуалы руководят людьми, а люди руководят ритуалами.

– Ну что, в дорогу? – спросила Лена. – Такси ждет.

Такси вызвала она и заранее заплатила шоферу. Иначе они искали бы нужную улицу до посинения и опоздали на регистрацию.

– А где невеста? – спросил Сэмми с таким видом, словно только что вспомнил про главное действующее лицо предстоящей церемонии.

– В спальне. Она спустится, когда все будут готовы.

– Потрясающе выглядите! – воскликнула Лена, придя за невестой. – Как никогда!

Морщинистое лицо Айви вспыхнуло от удовольствия. Ее шляпка сбилась на затылок, бело-коричневая косынка была завязана небрежно. Но она смотрелась на несколько лет моложе и на четыре ступеньки выше по общественной лестнице, чем обычно. Такую даму можно увидеть выходящей из отеля «Риц».

Эрнест и Сэмми раскрыли рты. Это искреннее и непритворное изумление, радость от того, что их Айви выглядит настоящей красавицей, и легкая боязнь оказаться ей неровней стали для Лены наградой.

– А где Льюис? – удивилась Айви. Так спрашивал каждый, кто был с ним знаком.

– Он еще не освободился. Приедет прямо на регистрацию. – Она взяла Айви за руку и повела к такси. – В Кэкстон-холл, пожалуйста, – громко сказала Лена, чтобы никто не мог сомневаться в том, куда они едут.

Льюис подошел к Лене за несколько минут до начала церемонии. От него пахло лавандовым мылом. Конечно, лавандового мыла в «Драйдене» хватало.

– Замечательно выглядишь, – тепло улыбнувшись, сказал он.

Бело-желтый костюм стоил кучу денег, но его можно было надевать во время выступлений с лекциями или встреч с важными клиентами. Во время многих мероприятий, предстоявших ей в будущем.

– Чудесная шляпка.

Судя по всему, прием закончился поздно, так что ехать домой Льюису не имело смысла. «Не задавай вопросов, – сказала себе Лена. – Не отрезай себе путь к отступлению. В неведении благо».

– Как прошел прием? – услышала она собственный голос.

– Лучше не спрашивай, – ответил он, подняв глаза к небу. – Я думал, это никогда не кончится.

– Что это было? Совещание? Золотая свадьба?

– Толпа злобных торгашей.

– Зато хорошая прибыль для гостиницы.

– Меня уже тошнит от того, что приходится делать для получения прибыли.

Лена посмотрела на него. Ей предоставлялась возможность успокоить Льюиса, напомнить о его высоком положении, о том, как его ценят, и доказать, что он сделает глупость, если уйдет.

Но она поступила наоборот:

– Льюис, тебе нужно уволиться.

– Что?

– Не позволяй эксплуатировать себя. Воспользуйся своим преимуществом. Я знаю, что у них появились новые должности. Ты должен серьезно подумать.

Он заколебался:

– Но я думал, что ты…

– Не пытайся предугадывать мои мысли и поступки… О господи, я чуть не забыла, что являюсь свидетельницей!

Точно ко времени начала регистрации актов Лена уже стояла рядом с Айви, Эрнестом и Сэмми. Она участвовала в церемонии, проходившей, казалось, за миллионы миль отсюда.

Когда официальная часть закончилась, Эрнест и Сэмми наконец расслабились. Лена даже испугалась, что но вобранные не доберутся до поезда. В отведенном им углу пивной мелькали кружки, рюмки с бренди и тарелки с сандвичами. Соседей, которые подходили пожелать жениху и невесте счастья, угощали не только сандвичами, но и выпивкой.

Потом принесли маленький свадебный торт, и Лена сфотографировала, как новобрачные его разрезали. Она попросила их немного попозировать. Поправила Айви шляпку, а Эрнесту – галстук Велела им вместе взяться за ручку ножа, чтобы снимок выглядел по-настоящему свадебным.

– На твоем месте я сфотографировал бы ее в белом платье со свитой из дюжины носильщиков, – буркнул себе под нос Льюис.

Лена улыбнулась так, словно он не издевался над Айви, а сказал что-то дружелюбное. Айви была очень наблюдательна и сразу заметила бы, если бы Лена нахмурилась.

Потом они попросили бармена щелкнуть всю группу, и жених с невестой побежали к поезду под дождем из риса. Им предстояло провести три ночи в городке, находившемся в часе езды от Лондона. Друзья махали молодым с перрона. Когда они вышли с вокзала, пивные уже закрылись до вечера.

Прощание оказалось долгим. Сэмми приглашал всех в клуб в Сохо, но ни у кого не было настроения. Лена могла бы позвать всех к себе домой; пары бутылок вина хватило бы, чтобы продержаться до открытия пивных. Но такого намерения у нее не было. Хмурые сыновья Эрнеста, Сэмми и другие типы, которые ничего не могли организовать сами, того не стоили.

Со словами сожаления, что должна вернуться на работу, она увела с собой и Льюиса.

– Тебе что, действительно нужно на работу? – спросил он.

– Мне нет, а вот тебе – да. Просто я не хотела, чтобы они потащились за тобой в «Драйден».

– Мне не нужно возвращаться на работу, – возразил Льюис.

– А кто говорил, что придет во время пересменки?

Он задумчиво посмотрел на Лену, а потом хлопнул себя по лбу:

– О господи, ну конечно!

– Что бы ты делал без своей секретарши? – лукаво спросила она.

– Совсем заработался.

– Знаю. – Прозвучало это фальшиво, но Льюис ничего не заметил.

– Наверное, ты права. Наверное, мне действительно следует уйти из «Драйдена».

– Но не в субботу, да еще во время пересменки. Дождись, когда тебе предложат что-нибудь приличное. Ты справишься с чем угодно.

Они дошли до станции метро.

– Тебе куда? – спросил Льюис.

– Ну, если ты поедешь на работу, то и я тоже. Без тебя в доме пусто.

– Ты действительно так думаешь? – нахмурился он.

– Не притворяйся, красавчик. Сам знаешь!

Лена поцеловала Льюиса в нос, сбежала по лестнице и обернулась. Он стоял с таким видом, словно хотел что-то сказать, но не нашел подходящих слов.

Лена забрала почту. Доставка писем по субботам всегда казалась ей непозволительной роскошью. Если бы такое предложили Моне Фиц и бедному Томми Беннету, их бы хватил удар.

Она умело рассортировала письма, как часто это делала на первых порах. Когда Лена пришла в агентство, делопроизводство находилось в плачевном состоянии. Сбитая с толку Джесси уныло смотрела на забитые бумагами ящики; чтобы разобрать их, потребовалось несколько часов. За годы жизни в Лондоне Лена сделала многое, но хватило бы и этого. Она создала настоящий памятник трудящимся женщинам, их потребностям, надеждам и свершениям.

Лена сняла свадебную шляпку с желтым пером, скинула туфли и выпила чаю. Потом снова села за письменный стол и, подумав, какое занятие доставило бы ей удовольствие, решила написать Кит. «Будь осторожной», – напомнила она себе. Перемирие между ними было хрупким – напористость могла все испортить.

Но сегодня ей в первый раз за день предоставлялась возможность пережить несколько приятных минут, и не воспользоваться ею было бы грешно. Она несколько часов подбадривала Айви, успокаивала Эрнеста, беседовала с его сыновьями, фотографировала, обсыпала новобрачных рисом, улыбалась каждому, напоминала Льюису, что ему нужно вернуться на работу, и честно заслужила право побаловать себя.

Она написала дочери о свадьбе, с которой только что вернулась. О том, как хорошо выглядела Айви, как нервничал жених, о гостях, собравшихся в пивной, и посторонних людях, которые махали руками счастливой паре, садившейся в поезд. Письмо получилось веселое. Лена несколько раз перечитала его, боясь обнаружить в нем нотку горечи или жалости к себе. На трех страницах, напечатанных через один интервал, имя Льюиса Грея не встретилось ни разу.

Как будто такого человека не существовало на свете.

* * *

– Привет, Мора.

– Ох, Кит!.. Мне очень жаль, но твой отец только что ушел с Питером к Лапчатому. Он будет ужасно жалеть, что ты даром потратила деньги на телефон.

– Перестань, злая мачеха. Я не потратила деньги даром. Разве я не могу поговорить с тобой?

– У нас все в порядке. Отец стал таким же, как прежде. Эммет тоже повеселел. С головой ушел в учебу. Ты не узнаешь этот дом, когда приедешь на Рождество.

– Мора, а Эммет дома?

– Нет, милая, его ты тоже не застала. Он уехал в кино с Анной. Кажется, они снова подружились. Та же история, что у вас с Клио: вместе тесно, врозь скучно. Кстати, как она там?

– Я ее редко вижу. Кажется, неплохо.

– Попроси ее чаще звонить домой, ладно? Мне стыдно говорить Лилиан, что ты звонишь дважды в неделю. Получается, что я хвастаюсь.

– Имеешь право. Ты намного лучше Лилиан, – ответила Кит.

– Перестань… Что-нибудь передать нашим?

– Да. Скажи папе, что единственная дочь недовольна его пьянством. А Эммету – что я выполняю обещание.

– Какое обещание?

– Неважно. Он поймет.

– Кит, ты чудесная девочка.

– Ты не хуже.

– Ну что, Клио, ударим по чипсам?

– О господи, с чего это ты решила позвонить мне?

– Ты окончила курсы по этикету или вычитала это в книжке?

– Извини. У меня плохое настроение.

– Может, чипсы помогут?

– Спрашиваешь!

– Кит, это Филип. Не хочешь сходить в кино? Без дураков. Как нормальные люди.

– Филип, я знаю, как нормальные люди ходят в кино. Но не могу. Только что договорилась с Клио поесть чипсов.

– Ох… – Он был очень разочарован.

– Если хочешь, пойдем с нами, – предложила она.

– Опять будете насмехаться и ерничать?

– Нет, мы уже вышли из этого возраста. Пошли.

– Все было бы намного проще, если бы ты влюбилась в Кевина О’Коннора, – сказала Клио.

– Я уже говорила, что терпеть его не могу. И даже рассказала ему про письмо адвоката. Так что на этой фантазии можно поставить крест.

– Мечтать не вредно, – ответила Клио.

– Я сказала Филипу О’Брайену, что он может присоединиться к нам. Похоже, ему одиноко.

– Филипу не будет одиноко только тогда, когда он купит тебе малюсенький бриллиант, отведет в мэрию и прикует к себе цепью.

Кит засмеялась:

– Боже, где Майкл? Чем он вызвал такой припадок мизантропии?

– Он хочет, чтобы я на Рождество и Новый год поехала с ним в Англию. Его сестра устраивает там грандиозный прием.

– Что ж, прекрасно.

– Но родители меня не пускают.

– Так попроси их как следует.

– Бесполезно. Стоят насмерть. И тетя Мора тоже подливает масла в огонь.

– Им придется понять, что ты уже взрослая.

– Не хотят. Это настоящий ультиматум. «Клио, мы считаем, что ты, как хорошая девочка из хорошей семьи, должна встречать Рождество и Новый год с нами». – Лицо Клио приняло трагическое выражение.

– Другую Майкл с собой не возьмет, – утешила ее Кит.

– Но я в его глазах буду выглядеть последней дурой. Когда Майкл приезжал к нам, эта вредина оскорбила его на кухне, а теперь он еще узнает, что эти тюремщики не разрешают мне съездить к друзьям.

– Ты уже сказала ему, что тебя не отпускают?

– Нет. Мне стыдно. Сделаю вид, что заболела. Или поеду без разрешения.

– Никуда ты не поедешь. – Кит слишком хорошо знала Клио и понимала, что с родителями она не порвет.

– Конечно. Должен же кто-то присутствовать на моем обручении…

– Ты действительно собираешься обручиться с Майклом? – удивилась Кит.

– Когда-нибудь. Но не сию минуту.

И тут появился Филип.

– Мы говорим о нашем будущем, – сообщила ему Кит.

– Замолчи! – прошипела Клио.

– Ну вот, я так и знал, что вы всегда найдете над чем поерничать, – обиженно сказал Филип.

– Что? – переспросила Клио. – Я ни над кем не хихикала уже тысячу лет. Ну что, возьмем двойную порцию чипсов?

– И капучино, – сказала Кит.

– Мне нужен ваш совет.

Раньше Филип никогда не спрашивал у них совета. Наоборот, советовал сам. Заинтригованные девушки наклонились к нему.

– Пол в гольф-клубе угроблен, – наконец сказал он. Клио и Кит удивились. – Угроблен вдрызг, – подтвердил он. – Поэтому они не смогут провести у себя новогодний бал. Вот я и подумал… Ну, я подумал, что его можно устроить у нас. В «Центральной».

– В «Центральной»? – воскликнули Кит и Клио так, что Филип тут же скис.

– По крайней мере, пол там целый, – обиженно ответил он.

– Да, конечно. – Кит поняла, что они перегнули палку. – Но бал? Бал с обедом?

– Столовая у нас очень большая.

И он был прав: это помещение напоминало огромный мрачный сарай. Кит ела там только однажды – когда Филип пригласил их на завтрак. Как Мора ни старалась, все там выглядело очень уныло.

– Оркестр можно разместить в нише. А если раздвинуть шторы, откроется прекрасный вид на озеро. Особенно если будет светить луна.

– От такого вида зуб на зуб не попадет, – ответила Клио.

– Филип включит отопление, – вступилась за него Кит.

Филип посмотрел на нее с благодарностью.

– Да, но у меня всего несколько недель. Нужно предложить этот вариант комитету гольф-клуба и заверить его, что все будет в порядке…

– Их придется убеждать, – промолвила Клио.

– Помогут ваши отцы. Они пользуются там влиянием. – Девушки молчали. В их семьях «Центральную» не жаловали. – Все равно в гольф-клубе танцевать негде.

– Можно не переносить бал в другое место, а просто починить пол, – сказала Клио.

– Нет. Там дело подсудное. Парни, которые настилали пол, давали гарантию, а он рассыпался еще до истечения срока…

– А что думают об этом твои родители? – задала главный вопрос Кит.

– Родители еще ничего не знают.

– Наверняка откажутся, – сказала Клио.

– Ну, сначала да, но потом согласятся.

– Через шесть недель после Нового года, – пошутила Клио.

– Мы должны заставить их понять, что это будет здорово, – не отступал Филип.

– Кто это «мы»? – подозрительно спросила Кит.

– Ну, ты, Кит. Ты поможешь мне? Мы скоро получим дипломы, но отметки у тебя лучше моих… Если ты скажешь им, что это возможно, они поверят тебе быстрее, чем мне. Понимаешь, чужие дети растут быстрее…

Кит задумалась. Стоит ли ввязываться в эту авантюру? Кто захочет иметь дело с мистером и миссис О’Брайен?

Филип смотрел на нее с надеждой.

А вдруг выгорит? Это было бы чудесно. Настоящий шикарный бал, причем совсем рядом. Бал, на котором они со Стиви Салливаном будут кружиться под разноцветными гирляндами. На котором Эммет сможет окончательно помириться с Анной Келли. А Филип докажет своим ужасным родителям, что он взрослый человек с собственными идеями.

– Ну? – едва дыша, спросил юноша.

– Я слышу, как в мэрии несут на подносе кольца с малюсенькими бриллиантами, – шепнула ей Клио.

– Филип, по-моему, это отличная мысль! – воскликнула Кит. – Кстати, Клио, она решает и твои проблемы.

– Как это? – подозрительно спросила Клио.

– Если мы сумеем устроить настоящее гала-представление, то ты сможешь пригласить на него Майкла, и никакая поездка в Англию вам не понадобится.

– Ничего не выйдет.

– Выйдет! – Кит уже загорелась. – Особенно если я приглашу этого противного Кевина. Просто для компании. Перестань хмуриться, Филип! Ты прекрасно знаешь, что я его терпеть не могу и делаю это только для приманки. И ради Клио.

Клио начала понимать.

– А где они остановятся?

– В гостинице, – ответила Кит.

– Не думаю, что им…

– Там все изменится.

– Но осталось всего несколько недель! – испугался Филип.

– Раз так, придется поработать. Поработать с людьми.

– С людьми?

– Да. Клио поговорит со своими родителями, я – со своими. Убедим твоего отца и эту ужасную миссис Хики. Она отличный организатор.

– Она не член гольф-клуба, – усомнилась Клио.

– Нет, но мечтает туда попасть, а потому будет работать как дьявол.

– Когда начнем? – У Филипа засияли глаза.

– В этот уик-энд. Выезжаем на поезде вечером в пятницу. Они еще не знают, что их ждет!

– Сомневаюсь, что Дэн сумеет провести ежегодный бал гольф-клуба, – сказал Мартин. – Ты же сама говорила, что там воняет протухшей подливкой.

– За несколько недель гостиница преобразится, – ответила Кит. – Папа, соберись с силами. Мы очень рассчитываем на тебя и отца Клио.

– Я что, местное начальство?

– Нет, но ты пользуешься большим авторитетом у членов гольф-клуба… Иначе бал придется проводить в гостинице Тумстоуна, и бедная старая «Центральная» никогда не покажет, на что она способна.

– Ты же всегда говорила, что ее следует снести. – Мартин покачал головой, удивленный такой резкой переменой.

– С тех пор я выросла. Хочу принести пользу Лох-Глассу. И Филипу тоже. Он мой старый друг.

– Мартин, провести бал по соседству очень удобно, – вмешалась Мора. – Мы все сможем на нем присутствовать – и Эммет, и Клио, и Анна… Получится настоящий семейный вечер. А в клубе нас было бы только четверо.

– Тем более что в клубе нет пола, – подхватила Кит.

– Что ж, я буду рад дать шанс Дэну и Милдред. Но боюсь, что они не согласятся. До сих пор О’Брайены сопротивлялись всему новому.

– Если они будут уверены, что к ним придут все сливки местного общества, то согласятся.

– Мы – не сливки общества, – возразил Мартин.

– В Лох-Глассе других нет, – вздохнула Кит.

– Поможем Филипу, Кит и Клио? – спросил Эммет Анну.

– Ради Клио я не ударю палец о палец. Наоборот, сделаю все, чтобы ей навредить.

– Ты шутишь.

– Нисколько. Ты ладишь с Кит, но это исключение, которое только подтверждает правило.

– Знаю.

Эммет не кривил душой. Вторую такую сестру трудно было найти. Она обещала помочь ему и сдержала слово. Очень успешно отвлекла Стиви Салливана от Анны. Эммет считал Кит довольно симпатичной. Конечно, брату трудно быть объективным, но он не понимал, почему Стиви бросил ради нее красавицу Анну. Впрочем, какая разница? Главное, что Кит это удалось.

– Надеюсь, тебе было не очень противно, – сказал он сестре.

– Нет, – заверила его Кит. – Это было даже приятно. Но не думай, что все уже закончилось. На твоем месте я не стала бы бежать к Анне с распростертыми объятиями.

– Ты права, – согласился он.

Но надо быть осторожным. Эммет понимал, что Анна мечтает вернуть Стиви, но тот все время пропадал в Дублине. Во всяком случае, она на это жаловалась.

– Не бери в голову. Я уверен, что Новый год он будет встречать здесь, – заверил ее Эммет.

– Да? Что ж, будем надеяться.

– Если так, то помоги устроить бал. Ты сможешь пойти на него со Стиви.

Об этом Анна не подумала. Бал по соседству с домом… Второй такой возможности не будет. Она сразу стала гадать, что надеть.

– Спасибо тебе, Эммет. Ты ужасно добрый и самоотверженный. Несмотря ни на что…

– Все в порядке, – галантно ответил Эммет. – В конце концов, я тоже какое-то время нравился тебе. Может быть, наши отношения восстановятся, но я понимаю, что этот момент еще не настал.

– Ты заслуживаешь лучшего, – сказала Анна. – Во всяком случае, Патси Хэнли тебе не пара.

– Если присмотреться, она очень даже ничего, – солгал Эммет.

Клио знала, как взяться за дело. Она не стала просить родителей помочь превратить «Центральную» в местную достопримечательность. Вместо этого она прикинулась христианской великомученицей.

– Клио, милая, пожалуйста, не грусти. Мы очень ждали твоего приезда, а ты сидишь с таким видом, словно завтра наступит конец света.

– Я бы не возражала, папа.

– Мы не можем отпустить тебя в Англию с незнакомыми людьми.

– Ты сказал – я послушалась. Можешь радоваться. Но мне радоваться нечему.

– Клио, жизнь продолжается. Мать очень обижается на тебя.

– А я очень обижаюсь на нее и на тебя. Таковы факты.

– У нас будет замечательное Рождество.

– Не сомневаюсь.

– Может быть, приедет твой друг Майкл и познакомится с нами.

– Я не могу пригласить его к нам. В Лох-Глассе не бывает ничего интересного. Ради чего человеку тащиться сюда из Дублина?

В тот вечер Питер Келли услышал у Лапчатого о предстоящем бале.

– Наверное, нам следует их поддержать, – сказал Мартин Макмагон.

– О Господи, похоже, Ты услышал наши молитвы! – возликовал доктор Келли. – Мартин, можешь рассчитывать на нас. Если это не заставит Клио улыбнуться, значит, ей уже ничто не поможет.

Но у Клио эта идея энтузиазма не вызвала.

– Я думал, ты обрадуешься. – Отец был разочарован.

– Я бы обрадовалась, но из этого вряд ли что-нибудь получится. Сам знаешь, эти чванливые типы из гольф-клуба не считают «Центральную» достойной того, чтобы провести там их драгоценный новогодний бал.

– Да, гостиница так себе… Вы с Кит всегда считали ее убогой и кричали об этом громче всех. – Питер был сбит с толку.

– Вещи становятся ужасными, если старики не ударяют палец о палец, чтобы как-то их изменить, – ответила Клио.

– Твоя точка зрения мне знакома. Мы испортили тебе жизнь, но что ты предлагаешь? Только и знаешь, что сидеть, кукситься и жаловаться.

– Я бы помогла Филипу привести гостиницу в божеский вид, если бы его ужасные старые родители и ужасные старые родители всех остальных не качали лысинами и не говорили, что все должно оставаться по-прежнему.

Питер Келли пригладил свои редеющие волосы.

– С твоей стороны очень любезно говорить о лысине, – сказал он, надеясь заставить дочь улыбнуться.

Клио слегка усмехнулась:

– Ты – не худший случай.

– Значит, ты хочешь, чтобы мы устроили там бал, хотя являемся, по-твоему, лишь старыми маразматиками?

– Да. Потому что остальные будут нормальными людьми.

– Надеюсь, когда-нибудь у тебя будет своя дочь. Тогда ты сама поймешь, насколько приятнее, когда дети тебя о чем-то просят, а не выискивают в тебе недостатки, – сказал Питер, в кои-то веки признавшись в любви к ней. Обычно они только шутливо пикировались.

– Когда придет время, я буду прекрасной матерью, – ответила Клио.

При этом она ощутила холодок под ложечкой. Задержка длилась уже пять дней, и Клио из последних сил надеялась, что время материнства для нее еще не наступило.

– Они к нам не пойдут, – шмыгнув носом, сказал отец Филипа.

– Они могли прийти к нам давным-давно, но предпочитали свой уродливый железобетонный сарай, – добавила Милдред.

Филип заскрежетал зубами, но не дал воли гневу. Будущих администраторов гостиниц учили оставаться спокойными, даже если все внутри кипит от злости. И повторяли это на каждом шагу. Ему часто приходилось применять эти знания на практике.

– Им больше некуда пойти, – сказал он.

– А если мы дадим им пристанище один раз, в следующем году они все равно вернутся в свое старое логово. – Милдред с трудом мирилась с тем, что не принадлежит к лох-гласским гольфистам. Неумение играть в гольф заставляло ее чувствовать себя отверженной.

– Если бал пройдет успешно, они придут к нам и через год. А вместе с ними – другие люди.

– Как они это поймут? – спросил Дэн О’Брайен. – Как поймут, что бал прошел успешно?

– Мы сделаем фотографии и пошлем их в газеты. Даже в журналы.

– Ты уедешь в Дублин и свалишь всю работу на нас.

– Нет. Я буду приезжать каждый уик-энд и все рождественские каникулы проведу дома.

– А откуда ты знаешь… – начал отец.

Филип уже устал, но его утешало, что Кит и Клио ведут такие же переговоры со своими родными.

– Отец, я ничего не знаю, но мы – владельцы гостиницы. Все трое, правда, мама? Если нам представится возможность что-то изменить, никто не поднесет нам это на блюдечке.

Филип не понял, какие именно слова подействовали на его родителей, но это помогло. Они посмотрели друг на друга и слегка воспрянули духом. Заметить блеск в их глазах было трудно, но все же он там был.

– Как мы натопим помещение? – спросил отец, и Филип понял, что этот бой он выиграл.

* * *

Они организовали небольшой комитет и встретились в гостинице. Кит вела протокол совещания в большом блокноте; затем она собиралась перепечатать его на машинке, размножить и раздать по экземпляру каждому, чтобы все помнили, о чем договорились. Они сидели в ледяной комнате для завтраков – непривлекательном квадратном помещении, которое невозможно было натопить с помощью маленького, да к тому же постоянно дымящего камина, так как все тепло уходило в трубу.

Они вели себя очень по-деловому, хотя и не сняли верхнюю одежду, чтобы не замерзнуть. Кит была в синей стеганой куртке и белом пуховом шарфе, Клио – в серой фланелевой куртке, из-под которой была видна блузка персикового цвета (она читала, что персиковый выгодно оттеняет цвет лица). На Патси Хэнли был габардиновый плащ с поясом; он был ей мал и давно вышел из моды. Поглядев на остальных, Патси решила сказать матери, что сапожник ходит без сапог. Какой смысл быть дочерью хозяйки магазина готового платья, если ты одета хуже всех в городке? Эммет надел толстый шерстяной свитер и коричневую куртку с поясом. Дорогое серое пальто Майкла Салливана выгодно подчеркивало его фигуру. Он был не так красив, как старший брат, но уже с первого взгляда становилось понятно, что в один прекрасный день, когда ямочки на щеках исчезнут, а плечи нальются, он может стать таким же сердцеедом.

Молодежь Лох-Гласса решила, что их новогодний бал будет таким, как в кино. Если подобные мероприятия проводятся в других местах, то их город ничем не хуже.

Филип решил обойтись без верхней одежды, подчеркивая, что он верит в свою гостиницу. Если бы он, как все остальные, нарядился в подобие спасательного жилета, это означало бы, что здесь царит невыносимый холод. Из него получился неплохой председатель. Во всяком случае, он сумел создать впечатление, что гостиница и обед с танцами – их общее дело.

– Кто-нибудь из вас был в гольф-клубе? – спросил он.

Оказалось, что нет. Первым делом нужно было выяснить, что в гостинице хорошо, а что нуждается в улучшениях. Каждому дали задание.

Филип сумел найти дело даже для Патси Хэнли, мать которой тоже ни разу не была в гольф-клубе. Патси поручили выяснить, что должно быть в дамской раздевалке: сколько там зеркал и туалетов, вешают ли женщины пальто на крючки самостоятельно или кто-то выдает им номерки. Может быть, следует отвести под раздевалку одну из гостиничных спален? Патси должна была представить отчет во второй половине воскресенья.

– Но как я это узнаю? – спросила она.

– Проведешь расследование, – ответил Филип.

– Расспрашивая всех обо всем, – добавил Эммет. – Ты умеешь беседовать с людьми.

Он заметил, что эти слова заставили Анну Келли поднять голову. Самого Эммета назначили ответственным за переговоры с джентльменами. Он должен был опросить своего отца, доктора Келли, отца Бейли и всех, кто регулярно посещал гольф-клуб.

Клио предстояло разработать проект оформления зала. Первое впечатление имело огромное значение. Она должна была представить группе свои соображения, а остальные с помощью голосования решить, что им по силам, а что нет. Клио хотела просмотреть журналы и как следует изучить предмет.