Текст книги "Реально смешное фэнтези"
Автор книги: Майк Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)
Хутти, волоча ноги, вышел вперед, мотая головой, гротескно высунув язык. Затем он начал вдыхать воздух. Он становился все больше и больше, заполнил все помещение, и слуги вынуждены были выбежать на улицу. Затем раздался рев такой силы, словно с черного неба ударили тысячи молний. Дальняя стена рухнула и превратилась в груду пыли.
У всех вырвался изумленный вздох: из двери темницы хлынула гигантская волна золота, драгоценных камней, корон и серебряной посуды. Сокровища сыпались и сыпались, и груда их росла. Новый халиф восседал на кушетке, поглаживая огромную корону, инкрустированную изумрудами и алмазами. Стражники, переодетые купцами, потянулись к выходу, за ними последовали Бубби, Дина и Иосиф – молодые люди уже успели спрятать под одеждой драгоценные мечи.
Моисей, стоя в дверном проеме, властным голосом произносил предостережение. Он предупреждал, что, если кто-нибудь попытается нарушить соглашение, огромный сверхъестественный монстр вернется, сокровище исчезнет и все они обратятся в камень.
Моисей присоединился к ним за стенами дворца, у ближайших ворот. Появилась целая армия верблюдов и лошадей; верблюды были нагружены сокровищами, захваченными коварным кади без ведома халифа. Дина обнаружила, что сидит на верблюде, не имея ни малейшего представления о том, как попала туда. Она решила, что лучше будет не удивляться и не задавать вопросов, а просто принять факт: там, где действуют джинны и демоны, нельзя отличить реальность от миража.
– Готова?
Подняв взгляд, она увидела Хутти – он по-прежнему возвышался над ней, словно она не сидела верхом, а стояла на земле.
– Отец и кузены свободны, несметные сокровища снова в семье, верный нубиец с волшебным мечом защищает их на долгом пути домой. Чего еще желать, моя прекрасная принцесса?
Хутти ухмылялся, глядя на нее с жадностью, словно кот на канарейку.
– А почему нам не отправиться домой вместе… тем же путем, каким мы пришли сюда? – Она обращалась к Хутти, но взгляд ее был прикован к Иосифу.
– Лишь те, кто попал сюда сверхъестественным образом, могут вернуться назад так же. Ты можешь взять с собой Иосифа, но кто тогда защитит твою семью? – Хутти добродушно рассмеялся, – Бедная Дина. Не волнуйся, они найдут быстроходный корабль и будут дома меньше чем через два месяца.
Она знала, что спорить бесполезно. Хутти играет с ней, она это чувствовала.
– А что с тем сокровищем, которое, как ты сказал, похищено из храма в Иерусалиме? Оно уже исчезло?
– Неужели ты настолько же наивна, как твой нубийский герой? Оно будет на месте до полуночи завтрашнего дня. Муса получил указания вернуть его на… хм-м… обычное место. К тому времени твоя семья окажется вне пределов досягаемости.
– А тот человечек? Я не верю в эту историю с халифом, которую рассказал мой отец, это твоя выдумка. Что с ним станется?
Хутти понял, что она действительно озабочена.
– У тебя голова набита финиковыми косточками, – сухо заметил он. – Этот «человечек», как ты его мило называешь, захватил твоего отца и его караван за спиной халифа. Он не заслуживает твоего слезливого сочувствия. Но не беспокойся, его заблаговременно предупредят, чтобы он успел сбросить свой новый наряд и оставить новые манеры к тому времени, как вернется аль-Аббаси, настоящий халиф. Возможно, эта история послужит нашему маленькому жадному судье уроком, который он не скоро забудет.
– О… – Дина почувствовала себя униженной. Она снова подняла глаза на Хутти, и на ее лице появилось озадаченное выражение. – Ну а что теперь?
– Подожди, ты все узнаешь, – загадочно ответил он. – Как бы там ни было, я с нетерпением жду нашей следующей встречи.
Она не успела задать новый вопрос: вспыхнула голубая молния, и Хутти исчез. Но послышался его голос, он обращался к Иосифу.
– Слушай внимательно, Иосиф, – окликнул его Хутти. – Идите прямо, никаких ненужных остановок, животным долгое время не понадобится ни вода, ни корм. Пересечете реку чуть ниже Хита, но не южнее. Дальше двигайтесь как можно быстрее к оазису Гадир-ас-Суфи. Там ненадолго остановитесь, подкрепитесь и идите к оазису Вир Седжри. Обойдите Дамаск с юга и направляйтесь к Тиру – там вас ждет очень быстрый корабль. Эти стражники очнутся через несколько часов после вашего отъезда. Верблюд Дины отвезет их обратно в Багдад.
Последовала очередная голубая вспышка, Дину с Бубби подхватила какая-то сила и с головокружительной скоростью швырнула в небо.
Совершенно чужая местность неожиданно возникла у Дины перед глазами; она была великолепна и сверкала так ярко, что Дина на мгновение ослепла. Да, та же пурпурная трава, мерцающие деревья с бриллиантами вместо плодов, свод залитого светом лилового неба над головой. Пейзаж был слишком необычен, чтобы его можно было охватить одним взглядом. По пути в Багдад они проезжали его так быстро, что тогда она не смогла разглядеть ни малейшей подробности. Протестующий визг Бубби вывел ее из задумчивости.
Неожиданно появившийся Муса крепко держал извивающегося гнома поперек туловища. Совершив гигантский прыжок, демон поднялся над землей, и его голова словно пробила дыру в некоей стене. Голова скрылась, за ней последовало тело, и когда Дина, очнувшись, закричала и попыталась подпрыгнуть и схватиться за ноги, демона и след простыл. Рухнув на землю – падение было весьма болезненным, – она услышала тихий смешок.
– Спешишь меня покинуть? – дразнил ее Хутти. Он возник из-за ближайшего дерева, держа в руке горсть сверкающих фруктов. – Не пытайся следовать за Мусой, здесь ты в большей безопасности. Он еще молод и горяч. Я позабочусь о тебе.
Дина отскочила назад и выхватила меч, целясь ему в пах.
Хутти швырнул бриллианты через плечо и весело хлопнул руками по коленям.
– Ты собираешься разрубить меня пополам? А может быть, снести мне голову? Моя дорогая, ну почему вы, женщины, так утомительны? Что такое девственность? Маленький недостаток, ничего больше. И мы его сейчас исправим. Раздевайся!
– Не дождешься! – вызывающе крикнула она, подняв острие меча к его сердцу.
Длинное покрывало, закрученное вокруг ее головы, словно сорвало ураганом. Конец покрывала зацепился за меч и вырвал его из рук Дины, унес ножны; ее плащ и нижнее белье улетело прочь. Оружие, одежда и предательский тюрбан приземлились, сложившись аккуратной кучкой, на верхней ветке дерева над головой Хутти.
Внезапно оставшись обнаженной, она задохнулась, затем пронзительно вскрикнула и присела на корточки, одной рукой прикрыв пучок ярко-рыжих волос, другой – маленькие, но прекрасной формы груди. Девушка жалобно всхлипывала; джинн покачивался на пятках и хохотал.
Взглянув вверх, Дина заметила, что на дереве, на ветке, ниже той, на которой лежала одежда, возникла смутная фигура. Глаза Хутти, горевшие безумным желанием, были прикованы к девушке. Бесплотная рука вытянулась, держа небольшой кувшин. Несколько крошечных капель, подобных алмазам, упало на макушку Хутти. Он явно ничего не замечал. Но капли воздействовали на его ноги. Колени джинна задрожали, затем подогнулись, и через мгновение огромное тело распростерлось на земле. Послышался негромкий, счастливый храп.
Появилась вторая призрачная рука, она все вытягивалась и вытягивалась. Дина почувствовала, как ее осторожно подняли и посадили на ветку. Рядом с ней из ничего материализовался сияющий ангел. С крыльями.
– Меня послал Анвар, – объявило божественное видение, – помочь тебе преодолеть это испытание. У нас много дел и мало времени, эти несколько капель из Источника Забвения лишь ненадолго удержат моего супруга в стране грез.
Дина ощутила всепоглощающее блаженство, оно заполнило все ее существо, словно сам Господь благословил ее. И лишь спустя несколько мгновений она заметила, что держит в ладони небольшой предмет, похожий на жемчужину.
– Мы должны поместить это в твое самое сокровенное место, дорогая. Анвар, крестный отец Исы бен Мариам и прадед Мусы, – говорит, что тебя нужно уберечь от судьбы, постигшей его возлюбленную внучку. Ты должна носить это всегда, за исключением определенных дней месяца. Да, Хутти – мой муж. Но по земным меркам он может быть весьма опасен. Женщина, ставшая матерью демона, навеки изгоняется из любого общества.
Дина попыталась протестовать, но Аиша, так звали женщину, обладала такими осторожными, нежными руками, что девушка ничего не почувствовала. Аиша протянула ей крошечную шестиугольную коробочку, которую Дина спрятала в складках своего плаща. Дина уже не удивлялась – она поняла, что Аише доступно все, абсолютно все.
В следующую секунду они стояли на поляне далеко от спящего Хутти.
– Когда мы вернемся, Хутти проснется и попытается на тебя напасть. Ты можешь предотвратить это лишь одним известным способом: ты исполнишь Высший Ритуал. – Аиша ободряюще улыбнулась девушке, которая почти поддалась панике.
– Высший Ритуал? Я? Что… что такое Высший Ритуал? – взмолилась Дина.
– Да, ты… Я научу тебя. Ни в одном языке не найдется слов, чтобы описать Высший Ритуал. Но когда ты выполнишь его, результат будет очевиден. Это все, что тебе нужно знать.
Аиша издала вибрирующий горловой звук. Дине вспомнились птицы, песни, прекрасная музыка, исполняемая на струнах множества инструментов. Ничто не могло описать это. Как бы она ни старалась, она просто не могла воспроизвести этот звук. Тогда Аиша легонько прикоснулась к ее горлу кончиками пальцев, и Дина почувствовала, как в ее гортани что-то расширяется, и, не успев понять, что происходит, издала тот же самый звук.
– Для того чтобы придать ему полую силу, – объяснила Аиша, – ты должна поместить талисман, который дал тебе Иса бен Маркам, в рот, чтобы звук прошел сквозь шестиугольники, вокруг призрачной сферы, находящейся в коробочке. А теперь приступим к танцу.
Дине казалось, что тренировка заняла бесконечные часы, но Аиша уверила свою ученицу, что по земному времени протекло лишь несколько минут. Дина чувствовала, что тело Аиши было слишком прекрасным, чтобы описать его словами. Как сможет она сама, тоненькая, не полностью сформировавшаяся женщина, воспроизвести эти навязчивые эротические движения?
– Прекрасно, моя дорогая, – заверила женщина-джинн утомленную девушку. – Хутти даже не успеет понять, в чем дело. Он никогда не забудет этого. Он будет проводить бесконечные часы, мечтая, чтобы это повторилось снова. Вот увидишь.
– О, Аиша, если это на самом деле так, то я никогда не буду в безопасности, – простонала девушка.
– Все будет в порядке.
Аиша объяснила, что в будущем в случае возможных поползновений Хутти Дине нужно будет лишь предупредить его, что Высший Ритуал можно выполнять лишь в новолуние во время летнего солнцестояния. И сделать это может лишь девственница, к святая святых которой не прикасался ни один мужчина. Это заставит его прекратить свои домогательства. Тем не менее осторожность требовала, чтобы она не забывала о защитной вещице, которая находилась в этой самой святая святых.
Мгновение спустя они снова очутились у распростертого тела Хутти. Фигура Аиши начала таять. Дина сделала глубокий вдох и тоскливо оглянулась на свою одежду. И тут, почувствовав резкий шлепок по заду, она подскочила.
– Ну что, Хутти, ты готов? Не люблю, когда меня заставляют ждать, красавчик!
Не успела она произнести эти слова, как одежда ее упала на землю, по-прежнему аккуратно сложенная в стопку.
Хутти сел, ошеломленно моргая и протирая глаза.
– Сюда. – Она похлопала по груде тряпок. – Клади голову на мою благоуханную одежду, вытянись во весть рост, чтобы я смогла дотянуться до каждой точки твоего прекрасного тела, и я докажу тебе, как сильно я желаю тебя, мой сказочный возлюбленный.
Он подпрыгнул на месте и приземлился точь-в-точь как она сказала, голова его оказалась на ее одежде. Дина соблазнительно вытянулась, покачиваясь и изгибаясь при этом. Из талисмана доносились звуки, сначала тихо, затем все громче и громче, они манили, проникали в мозг, завлекали джинна смотреть, как она танцует.
Ее неистовые телодвижения, могучие звуки талисмана вскоре заставили его с ревом молить о продолжении. Дина повысила голос, и с неба ударили молнии, они били все чаще, все сильнее гремел гром, и наконец стало казаться, что вот-вот – и астральный мир разорвет на части.
Тело джинна странно подрагивало, словно кто-то с неба дергал его за невидимые веревочки. Он сморщился, уменьшился в несколько раз, затем с грохотом рухнул наземь. Руки и ноги его изгибались под странными углами, но не успела Дина испугаться, как заметила у него на лице выражение полного блаженства.
– Бери одежду, нам пора, теперь очередь Мусы получить свою плату, – приказал бесплотный голос Аиши.
Рядом обнаружился Бубби, прямой, словно палка, глаза его были закрыты. Едва слышно хихикнув, Аиша сообщила Дине, что он в трансе и очнется лишь когда окажется дома, в безопасности.
– Ох, Аиша, я не в состоянии снова пройти через это, у меня сил больше нет! – воскликнула Дина. Затем она ощутила на лбу прикосновение губ Аиши, и тело ее наполнилось новой энергией. – Пошли, – сказала она. – Думаю, на этот раз мне самой понравится.
Зажав под мышкой одежду, другой рукой она ухватилась за Аишу, моргнула – и оказалась в просторном зале. Дворец, решила она, разглядывая ковры, мебель и украшения. Затем она увидела демона, лежавшего на спине головой к ней. У нее перехватило дыхание, когда она заметила, что он находится в состоянии сильнейшего возбуждения.
– Почему ты так долго? – проревел он, и желание его явно вспыхнуло еще сильнее. – Что, отец все так же ненасытен, моя прекрасная бывшая девственница?
– Хватит тратить время зря, – крикнула в ответ Дина. – Ложись сюда, чтобы мои голодные, жадные руки могли достать тебя, мой очаровательный зеленый негодяй, – Ее волнообразные движения и звуки, издаваемые талисманом, были под стать изображаемой ею страсти.
Дина села, выпрямившись, в своей собственной кровати. Воспоминания нахлынули на нее. Бубби угодил в сад и исчез под землей, бормоча что-то насчет Момо, которая пустит его кишки на подвязки. Затем Аиша, Аиша… но все, что она могла вызвать в воображении, – это лишь ощущение экстаза, когда сознание и душа ее слились с окружающим миром, и ей казалось, что на короткие мгновения она очутилась в раю. Она услышала скрип двери, двери в комнату ее деда… Господи! Она давно дома и даже не подумала о нем…
Завернувшись в шелковую простыню, Дина сбежала по ступеням и бросилась к спальне Соломона. У двери, услышав какие-то странные звуки, она остановилась. В этот миг локтя ее коснулась призрачная рука.
– Твой любимый дед сегодня вернулся домой после долгого и нелегкого путешествия. Хепци искупала его в теплой кухне, а сейчас твоя служанка Фарида умащает его разогретыми маслами, чтобы облегчить боль в его старом теле. Он заслуживает этого небольшого удовольствия. Будь снисходительна и подожди до утра, когда он как следует отдохнет.
И Аиша снова исчезла. Дина помедлила – ей ужасно хотелось повидать Соломона, – но затем она повернулась и отправилась обратно к себе.
– Что это было за безумное наваждение с Ависагой Сунамитянкой? – прокаркал Соломон, наслаждаясь, пока его тело растирали теплыми благовониями.
– Она была молоденькой хорошенькой девственницей, ее привели к царю, чтобы она возлегла ему на грудь и вернула ему прежний огонь, – объяснила Фарида. Прежде чем он смог что-либо возразить, она очутилась в кровати, пытаясь лечь на него.
– Господь, спаси меня, – выдохнул он.
– Я так сильно похудела, только чтобы сделать приятное… тебе, – возразила она.
– А еще кому? – спросил он с ноткой сарказма.
– Ты не считаешь меня молоденькой и хорошенькой? – прошептала она ему в ухо, соблазнительно извиваясь всем телом.
– Хорошенькой – да. Но вопроса о девственности касаться не будем.
– Но ведь я практически девственница… почти… – Ее тихий плач грозил перейти в отчаянные рыдания.
– Хорошо, хорошо, не плачь, можешь остаться еще на несколько минут, пока слезы не высохнут, – уступил он.
Вытянув руку, чтобы ободряюще похлопать ее по спине, он промахнулся и обнаружил, что поглаживает ее по заду. Реакция ошеломила его самого: он думал, что давным-давно не способен на такие вещи. Она соблазнительно приподнялась, и рука его скользнула между ее бедер.
– Это что еще такое! – воскликнул он. – Ты христианка, служишь у евреев в доме и бреешь волосы, как мусульманка?
– Не бей меня, хозяин. В этом сумасшедшем месте приходится быть готовой на все для всех, – сообщила она, довольно откровенно для почти девственницы.
– Ну что ж, – строго заметил он, не отпуская руку… – Надеюсь, ты не была готова на все для слишком многих, моя дорогая, потому что существуют такие болезни, которые даже мне не под силу излечить.
Терри Джонс
Звезда нашей фермы
Терри Джонс (Terry Jones, род. 1942) всегда будет известен как один из участников комик-группы «Монти Пайтон»(Monty Python), хотя его творческая деятельность была намного шире. Среди его сочинений достаточно академическое «Рыцарь Чосера»(Chaucer's Knight, 1980) и замечательные сборники рассказов «Сказки»(Fairy Tales, 1981) и «Фантастические истории»(Fantastic Stories, 1992). Вот один из его любимых рассказов из последнего сборника.
Жил-был пес, который умел исполнять просто удивительные трюки – мог стоять на голове и лаять «Собачью хоровую», одновременно подкидывая задними лапами восемь мячей, а передними играя на скрипке. Но это лишь один из трюков.
Другой заключался в следующем: он сжимал зубами собственный хвост, потом колесом катился по двору фермы, удерживая на лапах два длинных шеста, на концах которых балансировали корова Маргаритка и старая ломовая лошадь. И все это время рассказывал потрясающе смешные истории, которые выдумывал на ходу.
Однажды Шарлемань, петух, сказал псу Станиславу:
– Зря ты, Стэн, время тратишь, показывая свои удивительные трюки на этой старой ферме. Тебе надо поехать в Большой Город или поступить в цирк.
И однажды, ярким весенним утром, пес Станислав и петух Шарлемань отправились на поиски счастья в Большой Город.
Шли они долго и наконец оказались на ярмарке. Люди торговали там всем, что только можно себе вообразить. А еще там была сцена, на которой выступала труппа бродячих музыкантов.
И петух Шарлемань подошел к главному этой труппы и сказал:
– Слушай-ка, добрый человек, у тебя сегодня счастливый день, потому как ты видишь перед собой самого талантливого, самого удивительного жонглера, акробата, чревовещателя, комика и артиста самого широкого профиля на всей нашей ферме… да и на любой другой… Станислав!
И Станислав, который все это время застенчиво рассматривал свои лапы, низко поклонился.
– Ты что, читать не умеешь? – спросил главный. – Вход с собаками запрещен!
И без дальнейшего шума петуха Шарлеманя и пса Станислава вышвырнули.
– Ну и ладно! – сказал Шарлемань, стряхивая с перьев дорожную пыль. – Ты слишком хорош для труппы бродячих музыкантов.
Станислав с трудом вылез из канавы. Он был весь в грязи. На своего друга он смотрел жалобно.
– Я устал, – сказал он. – Хочу домой, к своему хозяину.
– Выше нос, друг мой! – отвечал петух Шарлемань. – Мы идем в Большой Город, где красивые дамы и господа увешаны бриллиантами, где герцоги и графы щеголяют рубинами и изумрудами и где улицы выложены золотом. С твоими-то талантами… да ты вмиг их завоюешь. И мы станем богатыми!
И петух с псом снова вышли на длинную, грязную дорогу, которая вела в Большой Город.
По пути им, случилось пройти мимо цирка. Петух Шарлемань подошел к дрессировщику, который как раз учил львов стоять на задних Лапах и прыгать через кольцо.
– Послушай-ка, добрый человек, – сказал петух Шарлемань, – тебе больше не придется заниматься такими глупостями! Позволь представить тебе самого искусного акробата и жонглера, который может не только стоять на задних лапах, но и прыгнуть через пятьдесят таких колец… спиной… и одновременно удерживать на носу одного из твоих львов… и все это на высоко натянутой проволоке… без сетки!
– Я занимаюсь только львами, – ответил дрессировщик.
– Но у пса Станислава больше таланта в задней правой ноге, чем у всех твоих львов!
– Это лучшие цирковые львы! – воскликнул дрессировщик. – А тебя и твою собаку они съедят на ужин и глазом не моргнув. Кстати, им самое время подкрепиться.
И он протянул руку, чтобы схватить петуха Шарлеманя. Пес Стэн, увидев, как оборачивается дело, ущипнул дрессировщика за ногу.
– Беги, Шарлемань! – закричал он.
И Шарлемань побежал что было сил, а Стэн тем временем принялся прыгать и кусать других людей за пятки, поскольку все работники цирка выскочили на дорогу, чтобы прогнать их.
– Помогите! – кудахтал Шарлемань, а работники цирка почти догнали его и уже протягивали руки, чтобы схватить его за шею.
Но пес Стэн крутился у них под ногами, и они спотыкались о него.
И тут он сказал Шарлеманю:
– Прыгай мне на спину! Я бегаю в четыре раза быстрее, чем эти клоуны.!
И они убежали, при этом петух Шарлемань крепко держался за спину пса Стэна.
Той ночью они спали под забором. Петух Шарлемань ужасно нервничал, но пес Стэн прижался к своему другу, защищая его. Правда, и сам Стэн был не очень-то счастлив.
– Я голоден, – бормотал он, – хочу домой к своему хозяину.
– Выше нос! – сказал Шарлемань. – Завтра мы придем в Большой Город, где оценят твои таланты. Забудь про этих деревенщин. Говорю тебе – слава и деньги ждут тебя и…
Но его друг уже спал.
И на следующий день они добрались до Большого Города. Поначалу шум и толкотня привели их в ужас. Не раз приходилось им отпрыгивать в канаву, чтобы на них не наехала повозка или экипаж, а когда кто-то вылил ночной горшок из окна на улицу и его содержимое попало прямо на них, они оба промокли.
– О господи, как же я скучаю по ферме, – сказал пес Стэн. – Нас никто здесь и знать не хочет.
– Приободрись! – вскричал Шарлемань. – Прорвемся! До самой вершины доберемся!
И постучал в ворота дворца архиепископа.
Вышло так, что архиепископ в тот самый момент как раз собирался покинуть дворец, и когда слуга открыл ворота, архиепископ увидел на пороге петуха и пса.
– Ваше преосвященство! – сказал Шарлемань, низко поклонившись слуге. – Позвольте представить вам самого удивительного вундеркинда нашего времени – пса Станислава! Он делает трюки, которые могут показаться невозможными! Это и вправду чудо…
– Убирайтесь! – сказал слуга, который от удивления не сразу заговорил. А потом начал закрывать ворота.
Но петух Шарлемань неожиданно вышел из себя.
– Да послушайте же! – вскричал он и налетел на слугу, выставив вперед шпоры.
Слуга до того изумился, что упал навзничь, а петух Шарлемань вскочил ему на грудь и закричал:
– Этот пес – гений! Ни на одной ферме, кроме нашей, такого нет! Дайте же ему шанс показать себя!
И пес Стэн, крадучись, неуверенно зайдя в холл, начал выделывать разные трюки – стоять на хвосте, жонглируя ценными китайскими украшениями (он успел схватить их со шкафа, который оказался рядом), одновременно лаять «Собачью хоровую», – которые обычно особенно хорошо принимали свиньи.
– Мой фарфор! – закричал архиепископ, – Немедленно остановите собаку!
И несколько слуг архиепископа набросились на пса Стэна. Но Стэн ловко увернулся и, схватив архиепископскую митру, поставил на нее древнюю редкую вазу династии Мин и принялся ею жонглировать.
– Ну не велик ли он?! – воскликнул петух Шарлемань.
– Хватайте его! – закричал архиепископ, и слуги схватили Шарлеманя.
– Но вы посмотрите на пса! – кудахтал петух. – Неужели не видите, как он велик? Умеет ли кто другой так жонглировать?
Но тут – вот незадача! – в холл, услышав весь этот шум, сбежались все дворецкие, горничные, кухонная прислуга и садовники. Поначалу они в ужасе смотрели на происходящее – на лающую собаку, балансирующую на хвосте и жонглирующую самыми ценными предметами из драгоценной архиепископской коллекции фарфора.
– Остановите его! – снова закричал архиепископ.
И без дальнейших указаний все набросились на беднягу Стэна, а тот исчез среди размахивающих рук и бегающих ног. Как результат, весь самый лучший фарфор архиепископа, разумеется, разбился об пол и разлетелся на мелкие осколки.
– Посмотрите, что вы наделали! – завопил Шарлемань.
– Посмотрите, что мы наделали! – воскликнул архиепископ. – Послушайте! Вы оба грязные, у вас такой вид, точно вы спали под забором, от вас несет содержимым ночного горшка, и вы осмелились ворваться в мой дворец и разбили мой лучший фарфор! Что ж! Придется вам заплатить за это! Бросьте их в мою самую жуткую темницу!
И только слуги архиепископа было собрались сделать это, как сверху послышался чей-то Глас.
– Прошу всех помолчать! – сказал Глас.
Все замерли. И Глас продолжил:
– Неужели вы не знаете, кто я? Архиепископ! Какой стыд! Я Глас Божий!
Архиепископ упал на колени и забормотал молитву, а вслед за ним то же стали делать и другие.
– Так-то лучше! – сказал Глас Божий. – А теперь дайте возможность псу Стэну уйти. Он не хотел причинить вам вред.
И пса Стэна отпустили.
– А теперь, – продолжал Глас Божий, – отпустите петуха Шарлеманя!
И они отпустили петуха Шарлеманя.
– А теперь закройте глаза и ждите, пока я не разрешу вам открыть их! – сказал Глас Божий.
И все закрыли глаза, а пес Стэн и петух Шарлемань понеслись из дворца архиепископа со всех ног.
Не знаю, как долго архиепископ и его слуги стояли на коленях с закрытыми глазами, но уверен, что Глас Божий так и не разрешил им снова открыть их. Потому что этот Глас был вовсе не Гласом Божьим – это был голос пса Стэна.
– Я всегда говорил, что ты очень талантливый пес, – говорил Шарлемань, когда они бежали по дороге. – Но я чуть не забыл, что ты еще и чревовещатель!
– К счастью для нас! – отвечал Стэн. – Но послушай-ка, Шарлемань, я-то всегда буду талантливым – такой уж я. Только лучше бы мне применять мои таланты там, где их оценят, вместо того чтобы всякий раз оказываться в беде.
– Станислав, – сказал Шарлемань, – пожалуй, ты прав.
И два друга вернулись на ферму. И пес Станислав продолжал показывать свои потрясающие трюки другим животным на ферме, и им это нравилось. И хотя Шарлемань иногда кудахтал понемногу по ночам, говоря, что понапрасну растрачивается талант, пес Стэн все равно оставался там, где ему было хорошо и где он чувствовал себя Звездой нашей фермы.
