Текст книги "Увидеть лицо (СИ)"

Автор книги: Мария Барышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 39 страниц)

Ей и самой не хотелось.

* * *

Алексей выбрал себе ярко-синий хаусбол, взвесил его на руке, закрепил пальцы в отверстиях, покачал рукой, а потом резко послал шар вперед. Шар с гулом покатился по дорожке и врезался в кегли, сбив их все разом.

– Страйк! – кисло констатировал Олег, подбрасывавший на ладони бильярдный шар. – Поздравляю.

– Чего? – переспросил Алексей, оглядываясь. Кончик его носа был заклеен пластырем из его же собственного запаса, и в целом внешне Евсигнеев уже начал напоминать неудачливого боксера.

– Страйк, говорю. Сбивание всех кеглей разом, – пояснил Олег. – Боулинговый термин.

– Не слыхал, – пробормотал Алексей, наблюдая, как «грабли» убирают кегли с дорожки. Алина, пристроившаяся на маленьком диванчике, передернула плечами и потянулась за сигаретой. Сидевшая рядом Кристина с опаской посмотрела на нее и передвинулась еще чуть-чуть, хотя и так занимала самыйсамый краешек дивана. – Елки, так и будем кочевать из комнаты в комнату? А что делать, когда в каждой будет по покойнику?.. вернее, по луже крови?

– Заткнись! – пискнула Логвинова, уже не знавшая, кого ей бояться. Алексей осклабился.

– Нервишки?!

– Хватит! – Олег стукнул кием об пол. – Начнем с того, на чем закончили! Аля, что ты имела в виду, когда сказала, что мы сами создали этот дом?

Виталий, сидевший на широком подоконнике и обозревавший мокрый сад, повернул голову. В зубах у него торчала дымящаяся папироса, влажные волосы были взъерошены, а глаза смотрели с холодной северной тоской, словно у старого изможденного волка.

– Может статься, что и не только… – начала Алина, но тут же мотнула головой. – Ладно, пока только дом… Начнем с паука…

У Марины, сидевшей на кожаной банкетке, вырвался полусмешок-полустон.

– Я уже не буду в очередной раз пережевывать тот факт, что здесь появились вещи, которые мы желали бы видеть или иметь, и вещи из нашего прошлого, наши грехи и наши страхи. Важно еще и то, как и какими они появляются. Марина до смерти боится пауков и при этом совершенно уверена, что паук – это насекомое с четырьмя глазами, шестнадцатью ногами и клыками, как у кошки. Вряд ли она когда-нибудь внимательно рассматривала паука, чтобы толком знать, где у него, чего и сколько.

– Упаси боже! – сказала Рощина, разглядывая свои ногти.

– И надо же, какое удивительное совпадение – здесь появляется именно такое чудовище. В природе такого не существует… для нас, но он есть, по-тому что Марина считает, что именно так выглядит паук. Это ее страх, ее вещь. Вы видели часы Бориса – часы которые шли без механизма. Моя электрическая подвеска, которая, как безоговорочно утверждают Олег и Виталий, никак не может работать, но, тем не менее, преспокойно работает, потому что я считаю, что она устроена именно так и поэтому должна действовать.

– Подтверждаю, – сказал Олег и поднял руку, потом ловко провернул кий в пальцах. – Далее. Лампы в коридоре, в холле и в Светкиной комнате – особенно в Светкиной комнате – там их целое море. Помните, как она боялась темноты?

– Ее страх, – пробормотал Жора себе под нос. – И ее вещь.

– Я проверил – они даже не подсоединены к проводке. Просто так висят на потолке и на стенах плафоны с лампочками.

– Не нужно особо напрягаться в дедукции, чтобы предположить, что бедная Света вряд ли смогла бы сама подвесить лампу, уж не говоря о том, что она не разбиралась, как чего работает, – заметил Виталий и щелчком сбил пепел в стоящую возле его согнутой ноги пепельницу.

– Но они же горели, – Марина подняла голову. – Она показывала мне свою комнату… позавчера.

– Уже нет. Кстати, газовая плита на кухне теперь тоже не работает. Между прочим, там даже нет газовой трубы.

Жора ударил кулаком по своей раскрытой ладони.

– Как мы не заметили этого раньше?!

– Раньше нам было не до газовых труб! – Петр вздохнул. – Но я все равно ничего не понимаю! Можете меня хоть на хр…

– Петя, не развивай, мы поняли! – Виталий отмахнулся. – Дальше. Перестали работать телевизор и видик.

– С чего б ему работать, если вы с Олегом и Жоркой их на кусочки разобрали! – Кристина отпила из чашки немного воды и нервно потерла нос.

– Мы это сделали уже после того, как они перестали работать.

Жора подтверждающе кивнул.

– Точно. И то, что находится там внутри, отправило бы в психушку любого телемастера!

– Грубо говоря, они тоже не могли работать, но работали? – уточнил Петр.

– Именно. Поскольку мы уже выяснили, что вещь, которая не может действовать, но действует, перестает действовать после того, как… – Жора потер ладонью вспотевший лоб. – Господи, какая галиматья!.. Перестает действовать после того, как человек, который ее… скажем, представлял, умирает, то телевизор и видик – это вещи кого-то из погибших. Только вот кого? В технике все они были не бумбум!

– Если рассуждать логически, то это Ольгина вещь, – сказал Виталий. – После смерти Светы и ювелира телевизор еще работал. – Только вот почему именно ее? Все мы представляем в своей квартире телевизор, как же без него? Почему же он был здесь именно для нее? В чем это он ей был жизненно необходим? Желанная вещь…

– Я знаю, – Кристина поставила чашку на пол. – Я вчера ночью заходила в гостиную, перед тем, как спуститься в кухню. Олька там как раз что-то смотрела и ненадолго вышла, а кассету в видике оставила. Она меня не заметила, а я зашла в гостиную за сигаретами, ну… и заодно посмотрела, что в видике за кассета. Жуть! – она изящно передернула плечами.

– Что же там было? – дрогнувшим голосом спросил Жора.

– Съемки настоящих изнасилований. Жутко жестоких! Жутко извращенных!..

Алина, вздрогнув, опустила голову и закрыла лицо ладонями. По лицу Олега пробежала судорога.

– Откуда ты знаешь, что настоящих?

Кристина презрительно посмотрела на потемневшее лицо гиганта.

– Любая женщина это поймет. Так сыграть невозможно. Настоящие изнасилования! По-моему, ее это здорово заводило, это для нее было как наркотик…

– Кстати, о наркотике! – перебил ее Виталий. – Ты нашла его в этом доме.

Кристина, помедлив, неохотно кивнула.

– От него такой же кайф, как и от другого?

– Абсолютно.

– Тут нам ничего не проверить, – заметил Олег. – Мы же не химики.

– А автомат будете разбирать?

Все повернулись в сторону позабытого Алексея, подбрасывавшего в руке ярко-синий шар.

– Автомат, – повторил он. – Для боулинга. Я чертовски люблю играть и я был так рад, когда нашел его здесь. Но я не знаю, как он там устроен.

– К сожалению, я этого не знаю тоже, – Олег снова крутанул в пальцах кий и посмотрел на Виталия. Тот покачал головой и передал эстафету взгляда Жоре. Жора взглянул на Петра, который, почему-то, сразу обиделся.

– Я шофер! – заявил он. – Про машину я вам что хочешь расскажу, а такими глупостями, как эти трахнутые автоматы, не занимаюсь! От них один грохот и ничего больше! Видал я один такой автомат – кегли сбивают, так из него вместо подъемника высовываются две обычные человеческие руки и начинают выставлять эти кегли! Не, лучше партию в бильярд… Но я не разбираюсь в устройстве бассейнов.

– Черт с ним, с бассейном! – Олег прислонил кий к бортику бильярдного стола, сгреб пару шаров и принялся задумчиво ими жонглировать. – Нет смысла потрошить дом – и так все ясно.

– Что ясно?! – вскинулась Марина. – Я, например, ничего не понимаю! Как здесь могут появляться вещи, которые на самом деле не могут существовать?! Как они могут работать, если они не могут работать?!

– А как здесь могла появиться помесь паука и саблезубого тигра?! – рявкнул Петр.

– Мутант.

– Да? А может, еще лучше – какая-нибудь инопланетная тварь?! Типа Чужих?!

– Вы хотите сказать, что нас похитили инопланетяне? – жалобно спросила Кристина, сжимаясь на диване. Жора воздел руки к потолку.

– Нет, это невозможно! Может, запереть ее в звуконепроницаемый шкаф, пока мы не закончим?! Ее выводы…

– Успокойся, пусть выводит, чего хочет, – Виталий рассеянно стряхнул пепел мимо пепельницы. – Кроме того, здесь нет звуконепроницаемых шкафов. Их, кажется, никто не желал.

– Вы хотите сказать, что здесь появляется то, что мы желаем? – изумленно произнесла Марина, нещадно теребя свои волосы. Алина подняла голову.

– Не все. И не то, что мы желаем сейчас. То, мы хотели раньше. То, что, как мы считали, должно нас окружать.

– А как же паук?! Я не желала никакого паука! А твой ножик почему тут был?! Разве ты его хотела получить?!

– Господи, я же уже объясняла. Не только желания, но и страхи. Этот дом – он как модель нашего внутреннего мира, если хотите, нашего подсознания. Комбинированная модель нашей мечты и наших страхов. Наших представлений об уюте и наших потребностей. Наших вкусов. Даже наших воспоминаний. Вспомните лес.

– Дурацкий лес, совершенно бестолковый!.. – пробормотал Олег, уронил один шар и нагнулся за ним.

– Да. Он такой же бестолковый, как и библиотека в этом доме, я поняла это, когда смотрела на корешки книг. Жуткая мешанина, книги на любой вкус, стоящие как попало…

– Какая связь между деревьями и книгами? – недоуменно спросил Петр.

– Тебе нравятся детективы?

– Ну да.

– А Борису нравились каштаны. Он еще в автобусе об этом говорил. Он привык видеть каштаны, так же, как Олег привык видеть вишневые деревья в своем дворе, а я привыкла к огромным волжанским тополям, а кто-то… может, Света, привыкла или любила видеть сирень или персики, или березы…

– Мне нравятся березы, – сказал Жора. – Правда, я их не вижу, но очень нравятся.

– Лещина и черемуха – точь в точь, как в самарских окрестностях, – Виталий воткнул папиросу в пепельницу. Олег кивнул.

– А я как-то был в Ялте, в Никитском, и мне там чертовски понравились пальмы и гранатовые деревья. Между прочим, я видел их в этом лесу.

– Этого достаточно? – устало спросила Алина, разглядывая свои сильно расклешенные брючины.

– Но как такое возможно? – прошептала Марина. Жора пожал плечами.

– Фиг его знает! Может, нас чем-то напоили. Может, это внушение. А может – чем черт не шутит – нас действительно похитили маленькие зеленые человечки и проецируют все эти вещи из нашего сознания.

– Третье больше всего подходит, только без маленьких зеленых человечков, – пробормотал Олег, ладонями катая шар по зеленому бильярдному сукну. – Вот действительно такое ощущение, что все это взяли и вынули из наших голов. Или нам все это только кажется. Одна большая коллективная галлюцинация.

Кристина застонала, и Петр раздраженно посмотрел на нее.

– Засохни, звезда, надоела уже, как…

– Не продолжай! – механически произнес Виталий, исправно исполняя роль цензора. – Это слишком реальная галлюцинация.

– Значит, когда кто-то погибает, его вещи перестают работать? – Марина покосилась на боулинговый автомат. – Потому что их перестают представлять, я правильно понимаю?

Алина кивнула.

– Почему же они не просто не исчезают? Разве те, кто все это устроил, не понимают, что оставляют нам подсказки?

– Потому что мы их видели. Мы их помним. И, наверное, сейчас уже мы их представляем. Но только снаружи. У нас они работать не будут, потому что это не наши вещи.

– Какой-то бред!

– И тем не менее…

– Получается, если бы… – губы Рощиной дрогнули, – если бы меня убили до того, как эта тварь… вы бы нашли его дохлым?

– Возможно, мы бы тогда его вообще не нашли.

– Значит, в этом доме возможно были еще какие-то вещи убитых, но теперь их здесь уже нет, потому что их видели только они?

– Может и так. А может и нет. Господи, я же не знаю этого точно!

– Просто удивительно, что ты еще жива, – вдруг сказала Кристина, и Алина, осекшись, резко развернулась к ней. – Фактически, ты ведь все это раскрутила. Они должны были убить тебя еще когда ты про деревья заикнулась. А может, ты жива, потому что это ты…

Жора ударил кулаком по столику, отчего тот чуть не раскололся пополам.

– Так! Давайте же восславим господа и начнем все сначала!

Кристина испуганно подпрыгнула на диване, потом возмутилась.

– Мне уже и слова сказать нельзя?!

– Можно. Но лучше не надо. И от Альки отцепись – ты ее сбиваешь!

– Между прочим, она недавно тут мечом махала…

– Между тобой не махала, так что замолкни! Ситуацию прояснили, и лично я на нее не в обиде.

– Хреново, что именно Светка себе плиту представляла, – сказал Алексей, покачивая в воздухе шаром. – Теперь даже кофейку не сделать! Почему кто-нибудь другой не представил себе электрочайник?

– Меня больше волнует, к кому относится генератор? – Жора задумчиво пощелкал языком. – Олег, ты же говорил, что разбираешься в генераторах. Может, он твой?

– Откуда мне знать?! – Олег презрительно фыркнул. – Откровенно говоря, я не фанатею по дизель-генераторам! Но разбираюсь, да. Кроме того, этот дом без генератора мне как-то не представляется.

– Тогда лучше тебе протянуть подольше, иначе мы останемся без света и без воды, – заметил Евсигнеев. Олег подбросил на ладони шар и прищурился ему в затылок, словно выбирая точку для броска.

– Он может быть и общим, – Алина устало потянулась. – Возможно, этот дом никому не представляется без генератора. Как и без воды, или без крыши. Или без туалета.

– Но и не без плиты! – буркнул Алексей.

– Значит Светка представляла плиту больше, чем остальные. Вообще всю кухню. Она-то как раз фанатка была… кулинарная.

– Но еда-то вполне съедобная, тем не менее.

– А ты проверь ее на молекулярном уровне, – посоветовал Олег.

– Я совершенно запутался! – откровенно признался Жора. Кристина ехидно посмотрела на него.

– Что вы все о бытовой ерунде?! Не забывай, что один из нас убийца!

Алексей засмеялся и снова послал шар по дорожке, но тот очень быстро ушел в сторону и нырнул в желоб, по которому и докатился до самого конца, оставив кегельный строй невредимым. Евсигнеев ругнулся.

– Я не забываю, что кому-то из нас сейчас очень смешно, – Олег закрутил бильярдный шар волчком. – Но мне кое-что неясно. Если этот дом… черт, уж не знаю, как его и назвать!..

– Называй его дом, – посоветовал Виталий и, свесив одну ногу с подоконника, начал покачивать ею. Олег сердито посмотрел на него.

– Остряк!.. Я хочу узнать – деревьято были еще до дома. Фиг знает за сколько до дома!

– Кстати да, – Марина вопросительно взглянула на Алину, которая тотчас поджала губы. Видно было, что дальше рассуждать ей совсем не хотелось.

– Все началось с автобуса, не так ли?

– Мы проснулись в автобусе, – сказал Виталий мрачно, сжимая и разжимая пальцы правой руки. – Мы все проснулись в автобусе. Все началось с этого проклятого автобуса.

– Правильно. Но что было до автобуса?

– То есть как? – Олег резко развернулся к ней, заправляя за пояс брюк постоянно вылезающую полу клетчатой рубашки. – Мы же уже говорили!

– Мне не дает покоя вопрос, почему Ольга с пеной у рта доказывала, что ее клуб находится там, где его на самом деле нет, и в то же время пыталась убедить меня, что там нет моего «Интернет-кафе»– задумчиво произнес Жора.

– Я тоже знаю, что там нет никакого «Вавилона», – Марина чуть передвинулась на банкетке, устало вытянув ноги. – Насчет кафе не знаю.

Кристина неопределенно пожала плечами.

– И Борис утверждал, что Ольга на самом деле никогда не была на Мальдивах, – Алина откинулась на спинку дивана, глядя в потолок. – Но Ольга была уверена, что была там.

– Значит, она это придумала? – спросил Виталий. Алина закинула руки за голову и свела локти перед лицом.

– Придумала… И наверное, не только поездку на Мальдивы.

– Она придумала всю свою жизнь?

Алина уронила руки и посмотрела на него, в душе благодарная за то, что Виталий произнес то, что она сама не решалась.

– Она никогда не пробовала шабли, но была уверена, что пьет его чуть ли не каждый день? – продолжил Виталий, оглядывая остальных. – Так получается?! Она представила не только сухое вино сладким и создала его здесь, она представила даже саму себя?!

– Что?! – потрясенно выдохнула Марина, вспомнив уродливый призрак, взглянувший на нее из зеркала ванной и тут же скрывшийся за туманной дымкой… а потом снова было только ее лицо. Ее прекрасное лицо.

Жора опустился на маленький хрупкий стулик и сгорбился, уперевшись локтями в стол.

– Только она? – глухо спросил Алексей, не поворачивая головы. Он смотрел на свои пальцы. Пальцы дрожали.

– А ты сидел что ли?

– Пусти ее, гад, пусти!..

…да, Гамара, влип ты капитально!..

…почему рыжая так его беспокоит… почему иногда, когда он смотрит на нее, его охватывает такое странное ощущение… такое воровское ощущение… как отдаленная угроза наказания за что-то?..

Кристина, обхватив себя руками, упорно гнала из головы пустое кресло, провернувшееся в зеркале, – кресло без нее. Это ничего не значило, во всем виноват марафет!..

Ты певица?

Ты Кристина?

Ты?..

Олег медленно отвернулся, потирая ладонью лоб. В голову почему-то, совсем некстати полезли мысли о собственной автомастерской… собственной, собственной

…как там она сейчас, все ли в порядке, в кои то веки вырвался, а то вкалывает с утра до вечера…

Чего это он вкалывает с утра до вечера?!

… в таком возрасте и до сих пор…

Чего-чего?!

– Марина, где находится твой салон красоты? – резко спросила Алина, и Рощина затравленно посмотрела на нее.

– «Геба».

– Я спрашиваю, где?

– В Волжанске.

– Мы это уже давно поняли! – нетерпеливо бросила Алина. – Улица, дом?!

– На Савушкина. Рядом с… с музыкальным магазином.

Жора поднял голову и пронзительно посмотрел на Марину. Сейчас его лицо казалось невероятно старым.

– Рядом с «Мелодией» что ли?

– Кажется, да, – шепотом произнесла Марина, сжимая в пальцах пряди золотистых волос.

– А с другой стороны медучилище?

– Да не помню я! – в голосе Марины появилась фальшивая жесткость, смешанная со слезами. – Не интересовалась, ясно?!

– Я понял, о каком доме ты говоришь, – Жора полез в карман за сигаретами. – Такой длинный серый дом…

– Нет! «Геба» – это сплошь стекло, современный дизайн…

– Нету там такого! – рявкнул Жора, уронил сигарету, но не стал поднимать ее, а достал из пачки другую. – Там есть только длинный серый дом, я это отлично помню, потому что одно время в этом доме был неплохой компьютерный магазинчик, где я часто чего-нибудь покупал. Название не помню… Но магазинчик помню отлично! Пару лет назад там была какая-то разборка, и весь персонал убили! А магазин потом закрыли.

– Я тоже это помню! – вскинулась Алина. – В том магазинчике сын наших соседей работал… Максим, кажется. Его тоже убили. Ну да, правильно. А там потом парфюмерно-косметический открыли. Кажется, «Ария» называется. Но никакой «Гебы» там отродясь не было!

– Вы врете! – взвизгнула Марина, вскакивая. – Вы все сговорились! Как там не может быть моего салона, когда я сама для него помещение подбирала, следила за работами… я бываю в нем почти каждый день! Как это его там нет, если я знаю, где он?!

– Вот именно! – Виталий хлопнул ладонью по подоконнику. – Это знаешь только ты!

– Да что же это такое, – прошептала Кристина.

– Кстати, – Олег обернулся в ее сторону, – вот у нас тут известная на всю страну поп-дива, которую, как выяснилось, не знает никто, кроме нее самой!..

– Да погоди ты! – сердито сказал Виталий, спрыгивая с подоконника, – не путай все дело! Сейчас о другом речь, до нее еще дойдет очередь.

– Вы так говорите, будто меня здесь нет! – ядовито заметила Логвинова, теребя в пальцах свои амулеты.

– Да тихо ты! Алина, где находится твой ресторан?

Алина не ответила, тускло глядя на одну из «жориных» картин и зябко обхватив себя руками. Все повернулись в ее сторону.

– Алина! – окликнул ее Виталий, и она медленно перевела взгляд на его лицо. – Где находится твой ресторан?

– Я не помню, – хрипло ответила она. – Где-то в центре.

– Как так?

– А вот так! Где-то в центре, – она криво улыбнулась, и в улыбке был страх. – Самое смешное, что я даже не помню его названия. Мы с Женькой его только-только открыли…

– Кто такой Женька? – спросил Виталий, и Марина косо посмотрела на него.

– Такая, – рассеянно поправила его Алина. – Моя подруга и компаньонка. Мы так давно мечтали об этом ресторанчике, и наконец-то у нас получилось… Странно, сейчас он кажется мне таким призрачным…

– Жалко, не успели мы спросить у Светки, где находится ее пиццерия, – Алексей сел на корточки на боулинговой дорожке и пальцем потрогал заклеенный нос. – Кстати, кто-нибудь хорошо знает Питер?

Ответом было отрицательное покачивание голов. Евсигнеев развел руками.

– Ну, тогда сожалею, вам не проверить, вихрю я или нет насчет своей фирмы! Но я-то знаю, что она существует, так что вы меня на характер не возьмете! Ну, продолжайте воду лить!

– Слушай, а ты с каждым разом все больше на феню, съезжаешь, мэн бизнеса, – сказал Олег. – Сам-то хоть замечаешь? Не, ты точно сидел!

– Ни хрена! – буркнул Алексей. Его глаза суетливо забегали. Олег пожал плечами.

– Ни хрена ли, ни морковки – мне все едино. Чего подумал, то и сказал. Кстати, если кто-нибудь из вас не был в Брянске, то меня вы тоже не проверите! – Олег ткнул пальцем в сторону Виталия. – А заведение, в котором ты девчонок учишь бить морды нехорошим дяденькам, в Самаре ведь, да?

Виталий кивнул, потирая голую грудь, потом спросил:

– А ювелирская контора… «Дилия»? Эй, волжанцы, вы про такую слыхали.

– Нет, – отозвалась Алина. – Но я никогда и не интересовалась. А Борис адреса не называл.

Марина и Жора красноречиво промолчали.

– А Жорку тоже не проверить – в любом городе этих «Интернет-кафе», как грязи, – сказала Логвинова. – Разве упомнишь, где они?

– Кому надо, тот упомнит! – оскорбленно буркнул Жора. – Ну, и что дальше? К какому выводу мы пришли? Кто из нас врет? Кстати, Петя, ты у нас единственный получаешься такой простой и незатейливый. Скромный водила. Семейный человек – заметьте, единственный среди нас, холостяков!

Петр ударил кулаками по бильярдному столу, игнорируя возмущенный взгляд Кривцова.

– Е, достали вы меня! Что – женился и дитя сделал, так уже убийца?! Хрен с вами! Скромность вам моя мешает?! Ладно! Да мне баранка эта, как прикрышка нужна, ясно?! Чтобы не просек никто, да и удобно это – на своем автобусе товар возить!..

– Что за товар? – спросил Алексей, блеснув глазами.

– Серебро, – неохотно ответил Сливка и сунул в рот сигарету. Виталий несколько раз хлопнул в ладони и усмехнулся.

– Браво, Петя! Не ожидал! В опасное дельце ты ввязался, старик. Раньше за это стреляли. Имеешь неплохо?

– Очень даже.

– Как же это Ольга так ошиблась? – задумчиво произнесла Алина. Петр нахмурился.

– Только…

– Что? – все сразу насторожились. Петр почесал ухо.

– Я ведь говорил, что на воронежских рейсах работаю. Я вот… я не помню, как меня брали на работу. Елки, как отшибло! И начальника своего не помню. И серебро…

– Ну? – подбодрил его Олег.

– Кому я его сдавал-то? Надо же, забыл! Вот же ж твою наискосок и…

– Стоп! – перебил его Воробьев. – Петя, не уточняй, присутствующие поняли – воображение у них будь здоров!

– Петь, а ты считаешь себя счастливым? – вдруг спросила Алина и встала с дивана. Шофер удивленно посмотрел на нее, потом улыбнулся.

– Ага. Вполне. Мы с Галькой домик себе присмотрели. Тоже бассейнчик себе там сделаю. Ну, такой здоровый мне, правда, ни к чему… но всякие там пальмы-фиалки там тоже будут.

Алина отвернулась от него и открыла было рот для новой фразы, но Марина вдруг воскликнула:

– Все! Хватит! Довольно! Хватит этих бредовых рассуждений! Все это чушь собачья! Я не хочу больше ничего слушать! Не желаю!

Алина повернула к ней лицо и вдруг хищно улыбнулась.

– Испугалась?

– Не желаешь ты, но желают все остальные! – отрезал Олег. – Так что закрой свой чудный ротик! А то щас помогу!

– Мне и самой не особо хочется дальше говорить! – неожиданно заявила Алина, отходя в дальний конец комнаты. Виталий посмотрел на нее, потом на свою правую руку, и в глазах его что-то задрожало.

– Лучше скажи, – негромко попросил он. – Хотя я и так уже начинаю понимать. Сволочи!

Остальные не обиделись, сообразив, что последнее слово относится не в их адрес. Алина обернулась и посмотрела на него, закусив губу.

– Ты хочешь спросить, счастлив ли я? – Виталий кивнул. – Да, я был счастлив. Во всяком случае, в автобусе я проснулся счастливым человеком. Человеком, у которого все хорошо и у которого все в жизни удалось. Жену только пока не нашел, но… честно говоря, до сих пор и не искал особо. Не нуждаюсь пока в семейном уюте.

Марина посмотрела на Алину, насмешливо прищурившись, но тут же отвернулась, перебирая свои волосы снова и снова.

Алина медленно пошла обратно, прошла мимо Виталия, почти коснувшись его боком, а он остался стоять, глядя на то место, где она только что была.

– Мы ведь можем сказать то же самое, не так ли? – тихо произнесла она, обводя остальных внимательным взглядом. – Все мы? Мы молоды, мы хороши собой и мы счастливы. Нам все удалось, у нас все получилось. Посмотрите на себя. Посмотрите в себя. Мы хороши до нереальности… Вы видели, как я… что я умею обращаться с мечом…

– Да уж, – Олег опустил взгляд на свою ширинку, теперь державшуюся только на молнии, и ухмыльнулся. – Профи!

– Но я не училась этому. Я не посещаю занятия. Я не тренируюсь. У меня и мечато дома нет. Но я умею с ним обращаться. Я это просто умею. Для меня это так же просто, как ходить или смотреть сейчас на вас.

– Это невозможно! – вырвалось у Жоры. – Вообще никак невозможно. Это же не плавать – мол, один сразу плывет, а другой еще этому учится! Бой на мечах – это совсем другое, это целая наука!

– Да, Жора, – Алина печально улыбнулась. – Жора, Жора, грандиозно сложенный мужчина, атлет с лицом Дуайта Джонсона. Атлет, который совершенно не занимается спортом, не следит за своей фигурой, и, тем не менее, его фигура великолепна! Как это возможно, Жора?

Лицо Вершинина внезапно стало испуганным и растерянным, он зашарил глазами по сторонам, прислушиваясь к чему-то внутри себя.

– Я… – он запнулся и начал сначала. – Я… ну откуда я знаю?! Это просто факт!

– Наверное, ты отлично себя чувствуешь. Наверное, здорово быть таким большим и сильным, да еще похожим на такого грозного и, кстати, весьма привлекательного актера? А, Жора? Ты восхищаешься этим Роком?

– Ничего подобного! – отрезал Жора, сжимая и разжимая громадный кулак, словно пытаясь этим доказать, что он существует на самом деле.

– А может ты восхищался им до того, как проснулся в автобусе?

Жора промолчал, наблюдая, как его крепкие мускулы ритмично перекатываются под кожей.

– Светка! – вдруг воскликнул Олег и хлопнул себя по лбу. – Помните, я говорил о разговоре с ювелиром. Он мне заявил, что Светка соврала ему, что занималась бальными танцами. Мол, она не знает ни одного термина. Но вы же видели, как она танцевала?!

– Не от сердца, – неожиданно заметил Виталий, не поворачиваясь. – Ее тело словно просто автоматом копировало танец, который видели глаза. Она не понимала, что говорил ей Борис перед каждым танцем. Я слышал. Она понимала, только когда он показывал. И вела в танце она, Лифману было проще подстраиваться под нее, чем вести самому.

– Светке хотелось, чтобы она умела танцевать – и она умела танцевать, – Олег толкнул рукой бильярдный шар, тот ударился о борт, отскочил и юркнул в лузу. – Кристина, мы действительно о тебе никогда не слышали. Но ты утверждаешь, что дико популярна. Может, ты всегда хотела быть дико популярной певицей, да еще и уметь петь при этом? Голосок у тебя ничего.

Кристина опустила голову, запустив пальцы в свои черно-красные волосы.

– Я Кристина, – хрипло прошептала она и заплакала. – Я певица! Певица! Я уже должна была быть на гастролях…

– Марина, – протянула Алина, оборачиваясь к Рощиной, и та ответила ей злым взглядом. – Наша красавица Марина со сказочно роскошными волосами и фиолетовыми глазами. Такую красоту в жизни нечасто встретишь. О ней даже не скажешь, что она хороша, как картинка. Скорее, она прекрасна, как королева эльфов. Э, да чего там, практически Афродита!

– Ну, так не всем везет! – ехидно отозвалась Марина, но движения ее пальцев, перебиравших золотистые пряди, стали тревожными. – И, кстати, уж я, в отличие от Жоры, ухаживаю за собой очень тщательно. И не курю, как паровоз! Я вообще не курю – это очень вредно для…

– Что ты видела тогда в ванной?

Вздрогнув, она посмотрела на Виталия и уронила руки на колени.

– Что ты видела в ванной позавчера? – терпеливо повторил Виталий и обернулся. – Ты еще спросила меня, не был ли я сейчас в соседней комнате. У тебя был в усмерть перепуганный вид.

– Ничего!

– Не ври!

– Ничего!

– Ты врешь!

– Отстань от меня!

Виталий пересек комнату, уселся перед Мариной на корточки и, сцепив руки между коленями, уставился на нее тяжелым взглядом.

– Я жду, Мариш. Мы же договорились – рассказывать все.

– И что ты сделаешь – изобьешь меня?! – язвительно спросила Рощина. Виталий недобро улыбнулся.

– Не знаю. Я – нервный тип, а когда я нервничаю, моя изобретательность не знает границ. В том числе и моральных. Но спроси себя, Мариш – кто-нибудь из присутствующих станет меня останавливать?

Марина побледнела, потом зашарила глазами по лицам остальных, но все отворачивались от ее взгляда – только Олег смотрел прямо и насмешливо, ясно давая понять, что не только не будет останавливать, но и с удовольствием поможет.

– Это уже слишком! – подала голос Алина, повернувшись к Виталию. – Так тоже нельзя. Здесь же не концлагерь!

– Здесь камера смертников! – огрызнулся Виталий. – А все смертники должны быть заодно! Или не быть вообще!

– Да вы с ума сошли! – возопила Марина. – То, что я видела, вообще не имеет никакого отношения…

– Что ты видела?!

– Привидение, – одними губами произнесла Марина. Виталий нахмурился.

– Поконкретней пожалуйста.

– Я видела женщину. В зеркале. Одно мгновение. Вернее, ее глаза. Отвратительные воспаленные больные глаза. Но они почти разу исчезли. Омерзительно! – Марину передернуло. Алина постучала указательным пальцем по своим губам.

– Они не показались тебе знакомыми?

Марина промолчала, презрительно скривив губы, но в ее глазах притаился отчетливый страх.

– А может быть, это были твои глаза?

– Что ты несешь?!

Теперь в ее зрачках был не страх, а самый настоящий ужас. Алина удовлетворенно кивнула и отвернулась от нее.

– Олег. Мастер на все руки, – она взглянула на Кривцова, и тот поднял в воздух раскрытые ладони.

– Так точно. На обе. Но я очень долго этому учился – уверяю тебя, и все это прекрасно помню. От самого первого винтика…

– А чего ты не помнишь?

Олег недоуменно пожал плечами, потом нахмурился.

– Я понял твою мысль. Но… единственное, что я умею и люблю, это возиться с тачками. Как это ни прискорбно, не суперкрасавец, но девчонкам нравлюсь… во всяком случае, так они утверждают. Боевыми искусствами не владею, не пляшу, не пою, не творю, не левитирую. Я обычный, Аля, и жизнь у меня обычная. Свое дело, хорошая квартира, друзья… Я вполне доволен своей жизнью… да, можно сказать, что я счастлив.