Текст книги "Увидеть лицо (СИ)"

Автор книги: Мария Барышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 39 страниц)

Ольга прикусила губу и посмотрела на Алину с неожиданной задумчивостью.

– Сейчас, – сказала она и скользнула в гостиную, прикрыв за собой дверь. Из-за нее донесся какой-то шорох. Рука Алины потянулась было к ручке, но дверь тут же распахнулась, и Ольга вышла в коридор, пальцами заправляя растрепанные волосы за уши. Теперь пояс ее халата был тщательно завязан. Закрывать за собой дверь она не стала.

– Этот урод мне с самого начала не нравился! Завез нас неизвестно куда, а теперь, значит, автобус по ночам проверяет! Как же!..

– Подожди! – опешила Алина, идя рядом с ней. – Почему сразу такие выводы?! Может с ним что-то случилось.

– Это с нами что-то случилось, а с ним, можешь быть спокойна, все в порядке, – Ольга подозрительно покосилась на нее. – А ты что же, все это время сидела его ждала?!

– Да нет. Кошмар приснился, вышла проветриться и проверить заодно. А его так и нет. А ты что делала в гостиной?

– Кино смотрела, – Ольга сделала паузу, а когда снова заговорила, ее голос показался Алине слегка надтреснутым, но она не обратила на это внимания, глядя за скользящие мимо перила вниз, на освещенную лестницу – в холле включили свет. – Там актриса одна, Татьяна Дердюк… Слыхала?

– Нет, – рассеянно ответила Алина, кутаясь в халат.

– А ты, случайно, к модельному бизнесу отношения не имеешь?

– Я?! – Алина фыркнула – не без нотки презрения. – Бог миловал!.. А по-чему ты спрашиваешь?

– Да так, – Ольга слегка расслабилась, постукивая ногтями по перилам в такт шагам. – Да, ну и движуха здесь ночью! Клоун этот, Кривцов совсем недавно заходил, из залы груду железок уволок, псих! Похоже, он на них совсем повернутый – меня даже не заметил. А ювелир в зале заперся – давно уже. Пришел сам не свой и заперся. Олег чуть дверь не вынес, пока тот ему не открыл. Похоже, сегодня никто не спит.

– Да, – отозвалась Алина упавшим голосом, – похоже.

На этот раз холл заливал яркий свет. Они остановились неподалеку от колонны, настороженно оглядываясь, и в тот же момент входная дверь распахнулась, и в холл вместе с брызгами и ветром ворвался Виталий. Он запер за собой дверь, после чего стащил с себя мокрую куртку, надетую прямо на голое тело, и швырнул ее на вешалку. С куртки тут же интенсивно потекло – прямо на сверкающий паркет, но Виталий, не обращая на это внимания, вытер ладонью мокрое лицо, увидел две безмолвные и испуганные фигуры, застывшие возле колонны и подошел к ним, постукивая себя по бедру выключенным фонариком. Серебряная цепь на его голой груди сейчас сверкала особенно ярко.

– А, пополнение. Еще одна неспящая, – поприветствовал он Ольгу и перевел вопросительный взгляд на Алину. – Ну что, проверила этаж?

– Да, его там нет. И на втором тоже. Посмотреть здесь?

– А ты еще не посмотрела?! – Виталий удивленно вздернул брови, и брови Алины тоже взметнулись вверх, но возмущенно.

– Я что – метеор?!

– Ясно, девочки заболтались… Короче, входная дверь была незаперта, мокрых следов в коридоре я не видел. В автобусе пусто, вокруг дома тоже никого. Ты не заметила, когда Петр выходил, фонари были выключены?

– Включены. Наверное, он их выключил позже, если вернулся в дом. Если нет следов, значит он вернулся давно.

– Он или кто-то другой.

– А может они сами? – Ольга посмотрела в сторону кухни. – Какое-нибудь реле или фотоэлемент.

Виталий покачал головой.

– Их отключили из подвала – я проверил. Кстати, в автобусе с нескольких кресел пропали чехлы.

– Чехлы? – переспросила Алина. Ольга хмыкнула и направилась туда, где на крючке, среди прочих, висел ее френч. Виталий кивнул.

– Да, кто-то снял чехлы с пяти кресел. Наверное, Петр, но зачем…

Говоря, он, сдвинув брови, пристально разглядывал Алину, скользя взглядом по полам ее халата, и этот взгляд показался ей таким странным, что она сделала шаг назад и спросила:

– Ты чего?

– Да нет, ничего, – Виталий дернул головой. – Показалось. А она…

– А водила с зонтиком на улицу выходил? – крикнула Ольга от вешалки.

– Нет, – сказала Алина, подходя к ней. Ольга небрежным жестом указала ей на зонт Марины. Он все так же стоял раскрытый, каким его оставила хозяйка, но на прозрачном куполе блестели капли воды, и на паркете, куда упирались спицы, уже образовалось несколько лужиц.

– Значит, он за ним вернулся, – задумчиво произнесла Ольга.

– Это нелепо. Он бы взял его сразу, – заметил Виталий, разглядывая висящие пальто и куртки, потом протянул руку и начал ощупывать каждую по очереди. На пальто Алины его пальцы почти неуловимо задержались, потом перескочили на следующее.

– Мне показалось, что он был не в том настроении, чтобы возвращаться, – сказала Алина, наблюдая за его действиями. – Одежда и так не успела высохнуть, зачем ты…

– Чей это плащ? – резко, почти грубо перебил ее Виталий, дергая за рукав темно-серого плаща, висевшего посередине. Ольга прищурилась.

– По-моему, этого дебила, Евсигнеева.

– Он насквозь свежемокрый.

Алина пощупала ткань плаща и убедилась, что Виталий прав.

– Значит, он тоже выходил на улицу. Получается, совсем недавно. Но я только что видела его в тренажерной, – она задумалась. Волосы Алексея казались влажными, но они могли быть влажными и от пота. – Мне показалось, он там уже давно.

– В его плаще мог выходить кто-то другой…

Все трое резко развернулись в сторону лестницы, навстречу раздавшимся шагам. Алине бы очень хотелось, чтобы это оказался Петр, но по лестнице спускался Жора. Его наряд не изменился, но рисунка в руках уже не было. Ольга скользнула по его торсу таким откровенно оценивающимся взглядом, что Вершинин слегка поежился.

– Что, опять всеобщее собрание?! – громко вопросил он еще со ступенек. – Слушайте, ну вы просто неугомонные! Аля, твоя небось затея?! А я думаю – чего ты по ступенькам носишься вверх-вниз!

– Да всего-то один раз… – возмутилась Алина, но Виталий махнул на нее рукой, останавливая и к чему-то прислушиваясь, потом развернулся и быстрыми шагами направился в сторону бассейна. Все, не сговариваясь, двинулись следом, даже Жора, которого на ходу быстро ввели в курс дела.

– И что с того? – искренне изумился тот. – Здесь же, по-моему, вообще сегодня никто не спит, все шляются туда-сюда, словно в полдень на привозе. Кто-то еще захотел погулять…

– Погода в самый раз! – ехидно произнесла Алина, потом вытянула шею, глядя в конец коридора, на приоткрытую дверь подвала.

– Во всяком случае, я в бизнесменский плащ бы не влез.

– Это уж точно, – голос Ольги был похож на кипящий мед. Жора снова поежился, покосившись на Харченко. Отчего-то рядом с ней он сейчас чувствовал себя совращаемой малолеткой, хотя, конечно, был совсем не против совращения.

Виталий распахнул дверь, ведшую в «бассейную» и они сразу же увидели пропавшего водителя. Петр преспокойно стоял у бортика, вытирая полотенцем мокрые волосы, и вид имел довольно безмятежный – ни следа той нервозности и испуганности, которые Алина заметила в нем два часа назад, словно прогулка к автобусу совершенно его успокоила. Вода в бассейне еще колыхалась – очевидно, Петр только что из него вылез. В полуметре от водителя стоял один из легких пластмассовых стульев, на котором была свалена его одежда в совершенно невыразимом беспорядке, больше похожая на единый тугой ком, чем на отдельные вещи. Жора ухмыльнулся – точно также обращался со своей одеждой и его брат, ныне (и, наверное, слава богу!) покойный…

Жора напрягся – у него вдруг возникло странное ощущение искусственности, нереальности – оно исчезло почти мгновенно, и Вершинин так и не понял, в связи с чем оно появилось. В его сознание ворвался голос Петра, и он вскинул глаза – водитель и Виталий уже препирались.

– … уже говорил, что я ни перед кем не обязан отчитываться! Я что – в тюрьме?! Выйти не могу?! Помешал я вам чем-то?! Чего вы все прискакали?! А, это все ты постаралась!.. – он ткнул в Алину пальцем, качнувшись вперед. Его правая нога вильнулась по скользкому полу, Петр взмахнул руками, стараясь удержать равновесие, но у него ничего не вышло, и он, вскрикнув, упал спиной вперед, с размаху ударившись ягодицами о бортик бассейна. Его дернувшаяся нога зацепила стул с одеждой, и тот кувыркнулся в воду, а следом кувыркнулся и сам Петр. Отфыркиваясь, он тут же вынырнул, охая и оглашая гулкое пространство разнообразными указаниями в адрес скользкого пола, бассейного бортика и бассейна вообще, которые эти указания выполнить не могли физически, поскольку являлись предметами неодушевленными, перемещаться не умели и приписываемых им водителем органов и родственников не имели. Ольга вскинула брови, а Алина деликатно уставилась на заросли в дальнем углу бассейна.

– Отдохни, здесь все-таки дамы, – дружелюбно сказал Жора, присаживаясь на корточки рядом с бортиком и наблюдая, как Петр собирает свои расплывшиеся вещи. – Ничего не сломал?

– Нормально! – буркнул водитель и вылез, ухватившись за протянутую ему руку Вершинина. Виталий не сделал попытки ему помочь – он стоял, скрестив руки на груди и задумчиво глядя перед собой.

– И давно ты здесь плещешься?

– Не знаю! – раздраженно буркнул Петр, машинально поглаживая пострадавшие ягодицы, обтянутые ярко-красными плавками. – Может час, может больше. Здесь здорово, я никогда в таком не… А в чем дело-то?

– Да ни в чем, – Виталий мрачно взглянул на груду вещей на бортике бассейна, вокруг которой быстро расползалась лужа. Теперь никак нельзя было понять, действительно ли Петр пробыл здесь час или забежал за несколько минут до них, хотя… пол в холле ведь был сухим. Его взгляд упал на одну из рук водителя, массирующую ушибленное место, и на долю секунды в нем появилось недоумение, но тут же исчезло. – Ты пришел сюда прямо в куртке?

– Я не знал, что в куртке сюда нельзя! – отрезал водитель, растерянно глядя на свои мокрые вещи. – Черт, какая неприятность, я принес сюда и ботинки, чтобы потом помыть… правда, не в бассейне, как получилось. Меня теперь расстреляют?!

– А чего ты так всполошился? – Виталий криво улыбнулся и глянул на стул, задумчиво плывущий в дальний угол бассейна, воздев к стеклянному потолку все четыре ножки. Доставать его из воды, судя по всему, никто не собирался. – Нервный?

– Да! – Петр обвел всех мрачным, не лишенным враждебности взглядом. – Хотелось бы знать, у кого такое дурацкое чувство юмора?! Кто забрал чехлы с кресел моего автобуса?! И кто выключил фонари? Я шел обратно – чуть шею не сломал! Мы же договаривались, что фонари будут гореть всю ночь!

– А разве это сделал не ты? – осведомилась Ольга. Петр фыркнул и открыл рот – очевидно для того, чтобы выдать очередной шедевр неформальной лексики, но тут же закрыл его и направился к шкафчику, сердито отпихивая со своего пути зеленые побеги и пышные соцветия.

– Конечно же я! Кто же еще?! Мне в кайф заниматься по ночам подобной фигней! Я всего лишь пошел проверить автобус! Я беспокоюсь за автобус! А потом, раз не спится, решил поплавать! Я никогда не был в таком крутом бассейне! Что в этом такого?! Нет, вы точно все шизанутые! Не забудьте утром вернуть чехлы на место! Пусть это и не тот автобус, на котором я выезжал, но это казенное имущество, и за него могут взыскать!

– А ты никого не видел, когда выходил? – в голосе Виталия послышались примирительные нотки, хотя выражение лица по-прежнему оставалось хмурым.

– Я и себя-то не видел! – рявкнул Петр, открывая дверцу шкафа. Виталий покачал головой и отвернулся.

– Пойду, отнесу фонарь. Все это полный идиотизм!

Он вышел в коридор. Жора весело посмотрел на плавающий в бассейне стул и последовал за Виталием. Водитель вытащил из шкафа пакет и вытряхнул из него короткий белый махровый халат.

– Как вы думаете – если я его надену, потом не будет заметно… я ведь не буду снимать этикетки. Он наверняка жутко дорогой.

– Какая тебе разница – ты ведь уже надел плавки и купался в них, – с усмешкой сказала Алина отворачиваясь. Петр небрежно качнул головой.

– Ну, если что, уж за такую мелочь я могу заплатить.

– Подобная вещь может стоить не меньше двухсот долларов, – заметила Ольга. – Вряд ли в таком доме держат барахло. Так что не обольщайся.

– Ты ведь шутишь? – спросил Петр с такой жалобной надеждой, что Ольга и Алина, не выдержав, расхохотались и тут же отрицательно покачали головами.

Тем временем Виталий и Жора стояли в подвале и озадаченно смотрели на шкафчик с бытовой химией.

– Вот это уже совсем плохо, – Воробьев вопросительно взглянул на Жору. – Я-то не обратил внимания, когда заходил, но ты уверен, что они тут стояли?

– Конечно уверен! Олег еще этикетки вслух читал… Две здоровые такие бутыли, – Жора почесал затылок. – На хрена кому-то понадобилась соляная кислота?! Да еще ночью. Кто ее взял?!

– Думаю, тот, кто выключил фонари и свистнул чехлы. Только зачем? – Виталий отвернулся от шкафчика и принялся методично обшаривать подвал. Жора снова почесал затылок, потом последовал его примеру.

– Наверное, вернулись хозяева и решили с нами поиграть.

– Ты забыл, о чем мы говорили вечером?! – раздраженно спросил Виталий, заглядывая за гудящий генератор. – С нами играют с самого начала, с тех пор, как запихнули в этот чертов автобус! Эти суки скорее всего за нами наблюдают… и где гарантия, что одной из этих сук не является один из нас?! Другое дело, что до этого момента игра была относительно безобидной, но кислота, старик, это уже серьезно.

– Здесь ее нет, – Жора выпрямился и потер голую грудь. – Скажем остальным?

– Пока не стоит, запаникуют… дождемся утра… – Виталий вцепился себе в волосы и зажмурился. – Столько непоняток… от всего этого может поехать крыша!

Он открыл глаза и покосился на Жору. Ему безумно хотелось спросить, нашел ли он что-нибудь в своей комнате. Что-нибудь особенное…

Эй, Бэк! Ко мне!..

– Так или иначе, мне в этой хижине очень не по себе. Слушай, – голос Жоры чуть надломился, – как ты думаешь, два человека могут себе представлять что-то совершенно одинаково.

– Одинаковые фантазии? – рассеянно спросил Виталий, с трудом вырываясь из своих мыслей. – Не знаю, возможно. Зачем тебе?

Жора нервно облизнул губы, потом сказал:

– Да так. Как говаривал Пифагор: «Никогда не давай полной воли своему воображению: оно произведет чудовищ»! Пошли обратно.

В «бассейной» уже никого не оказалось, свет был выключен, и в полумраке серебристо поблескивала чуть волнующаяся водная поверхность, и стул в углу бассейна колыхался вместе с ней. Всех бодрствующих они нашли в холле, и к их удивлению, людей прибавилось – теперь здесь стояли Светлана и Кристина, которые о чем-то жарко препирались с Алиной. Глаза Кристины горели диковатым весельем, щека Светланы была испачкана чем-то белым, очень похожим на муку, а в вырезе ее халата покачивался занятный серебряный медальон, которого раньше на ней не было.

– … мне лучше знать, где я была и когда!

– У меня еще пока нет галлюцинаций! Да и Кристина тебя тоже видела!

– Это правда! Когда Светка запищала, я из столовой сразу выскочила!.. ну, почти сразу. Я видела, как ты в дверь вылетела! Так что это все твои штучки!

– Бред!..

– … не думала, что ты такая! Это же жестоко… ты же видела, что я бо… не люблю, когда темно, да еще так внезапно! – Бережная почти рыдала.

– Света, ты что-то путаешь, я спала в это время!

– А кто это может подтвердить?!

Алина, приоткрыв рот – явно для того, чтобы сказать что-то обидное, качнулась к Светлане, взъерошенной, как воробей, но тут между ними вклинился Жора и развел девушек в разные стороны, придерживая за плечи.

– Девчонки, что еще случилось?

– Не трогай меня! – пискнула Бережная, отшатываясь назад. Алина же молча дернула плечом, сбрасывая Жорину ладонь.

– Спроси эту сказочницу, что случилось!

– Тихо! – с досадой сказал Виталий, засовывая руки в карманы насквозь мокрых брюк. – Перестаньте кудахтать! Объясните толком, в чем дело!

Светлана и Кристина начали объяснять, перебивая друг друга и то и дело переходя на крик, чтобы заглушить Алину, которая почти через каждое слово пыталась вставить возмущенные реплики. В результате снова поднялся малоразборчивый гвалт, из которого Жора и Виталий с трудом поняли, что около часа назад, когда Светлана была на кухне, кто-то выключил свет, тем самым насмерть перепугав ее. На крик Светланы из столовой выскочила Кристина, и вместе они видели, как Алина выбежала из кухни, захлопнув за собой дверь. Когда же они выглянули в коридор, там уже никого не было.

– Вранье! – подытожила Алина и крепко сжала губы. Виталий мрачно посмотрел на нее, потом на Светлану.

– А что ты делала на кухне?

– Готовила, – ответила она, покраснев. Ольга и Жора изумленно переглянулись, а на губах Алины появилась тонкая многозначительная усмешка, адресованная самой себе. – Просто я… А я не обязана объяснять. Пусть она объяснит, зачем так по-дурацки шутить! Я спиной к двери стояла, у плиты, а тут вдруг раз – и темно! Дверь за моей спиной хлопнула, что-то упало, потом щелкнуло, я закричала… Хорошо, Кристина из столовой прибежала, – Светлана ткнула пальцем в Алину. – В столовойто свет был! Кристина как дверь открыла, я тебя сразу увидела! Вот в этом халате ты и была!

Алина опустила растерянный взгляд на подол своего халата. Виталий потер подбородок, задумчиво глядя на Светлану.

– Ты ее со спины видела?

– Да в профиль! – Светлана переплела чуть подергивающиеся пальцы.

– Я тоже, – поддержала ее Кристина. – Я прекрасно тебя рассмотрела! Ты, наверное, сразу из душа сюда пришла. Или с улицы.

– Почему? – быстро спросил Виталий.

– У нее волосы были влажные, – Кристина сдвинула брови. – Нет, точно с улицы. От нее дождем пахло. И холодом.

– Так значит, это ты в евсигнеевском плаще выходила? – Ольга резко развернулась в ее сторону. – Может, и фонари ты выключила?

– А чехлы?! – поспешно подключился водитель. – Зачем ты их взяла?

– Да что за бред?! – вскинулась Алина, зло сверкая глазами. – Час назад я была в своей постели! Я сюда первый раз сейчас спустилась, вот с ней, – она кивнула на Ольгу. Виталий чуть вздернул брови. – Либо у вас обеих большие проблемы с головой, либо вы обе сговорились.

– Зачем? – поинтересовалась Кристина полупрезрительным тоном.

– А зачем тут вообще все это?! – рука Алины обмахнула пространство по кругу. – Может, все это ваша затея?! Сами и были на улице, а теперь пытаетесь свалить все на меня! Если б я все это сделала – стала бы сейчас спускаться, да еще и Ольгу с собой тащить?!

– Возможно, стала бы, – негромко произнесла Харченко, и Алина осеклась, ошеломленно задохнувшись. – По двум причинам. Первая – если все затеяла ты и теперь решила проверить, как все идет, а заодно перевести все стрелки на Петра. Или на Евсигнеева, если ты в сговоре с водителем (Петр презрительно фыркнул и возвел глаза к потолку). Проделка со светом только по одной причине – тебе что-то срочно понадобилось на кухне, но Светлана не должна была это что-то увидеть. А вторая причина – те провалы в памяти, которые были у каждого из нас. Возможно, у тебя они снова появились. Вот ты и спустилась – ты ведь считаешь, что ничего не делала, а на самом деле сделала. Кто-то заставил тебя это сделать – так же, как нас заставили сесть в автобус.

– Что-то очень уж мудрено, – пробормотал Жора. Алина нервно потерла ладонью шею.

– А может, это у вас провалы в памяти?! Может, это вы вдвоем все сделали, а теперь не помните?! Или вообще…

– Я знаю одно, – жестко произнесла Ольга, обводя всех холодным взглядом. – Я никому из вас не верю! До утра никто не вздумайте стучать в мою дверь!

Она повернулась и быстро взбежала вверх по лестнице. Светлана и Кристина снова устремили раздраженные взгляды на Алину, дожидаясь объяснений.

– Я не была на кухне! – отрезала Алина. – Так что нечего на меня так таращиться! Я не буду извиняться за то, чего не делала!

– А почему вы только сейчас разборки устроили? – осведомился вдруг Петр, до сих пор в разговоре не участвовавший. Скомканная одежда в его руке обильно исходила водой. – Почему тогда не побежали выяснять отношения – сразу?

Кристина пробормотала что-то неразборчивое. Светлана слегка недоуменно пожала плечами.

– Ну просто… было очень поздно…

– А сейчас очень рано! – раздраженно сказал Виталий. – А может потому, что вам не хотелось уходить оттуда, где вы находились?

Светлана посмотрела на него жалобно, как провинившийся ребенок на грозного отца, и стянула на груди халат, пряча медальон от его внимательного изучающего взгляда. Алина отвернулась и негодующе замотала головой, запустив пальцы в медные кудри.

– Короче, никто ни черта не может объяснить, – подытожил Виталий и кивнул головой в сторону лестницы. – Отправляйтесь спать, посмотрим, что принесет нам утро. Петя, Жорик – проводите девушек?

– А… – начал было Петр, осторожно кутавшийся в свой короткий халат, но Жора легко подтолкнул его вперед.

– Конечно, с удовольствием. Всем спокойной ночи. Девушки, позвольте сопроводить вас в будуар.

Не дожидаясь соглашения, он вдруг сгреб в охапку взвизгнувшую Кристину и понесся вверх по лестнице. Светлана с криком «Подождите!» кинулась за ними, следом, рявкнув: «Да что ж это такое?!» – кинулся Петр. Виталий медленно пошел к лестнице, косясь на идущую рядом Алину. На ходу он протянул руку и осторожно коснулся ее растрепанных волос. Алина зло отдернула голову.

– Да сухие, сухие, не была я на улице и на кухню не заходила! Впрочем, тебе-то уж точно бесполезно доказывать!

– Отчего же? – поинтересовался Виталий, снова пряча руку в карман. – Я настолько бестолков или настолько пристрастен? Отсутствие симпатий отнюдь не должно граничить с отсутствием логики, рыжик. Если все, что я сейчас услышал и увидел, твой спектакль, то он очень глуп, а ты мне глупой не кажешься.

– Да неужели?! Такое признание – большая честь для меня! – Алина зябко обхватила себя руками. Виталий хмыкнул.

– Я бы допустил, что ты привиделась Кристине – она под хорошим кайфом, – Алина повернула к нему изумленное лицо, и Виталий спокойно кивнул. – Да, да, можешь мне поверить. Но Светка… Ладно, при определенных теориях и Светку можно сбросить со счетов. Но почему ты сказала, что впервые спустилась сюда сейчас, с Ольгой? Ведь это же не так.

– Почему не так?

– Потому что я не могу сбросить со счетов самого себя. Я ведь видел тебя здесь, на первом этаже, возле комнаты отдыха, когда вернулся из подвала с фонарем. Я даже говорил с тобой. Чего ты думаешь, я так удивился, что ты еще не проверила этаж? У тебя было полно времени.

– Значит, и ты тоже… – прошептала Алина, медленно поднимаясь по ступенькам. – Господи, ну что за бред… ну не была я здесь!

– Нескладушки-неладушки! Я верю своим глазам, – заметил Воробьев. – Что, спишем на провалы в памяти? А выход на улицу – тоже?

Алина молчала, пока они не подошли к двери ее комнаты, потом, остановившись, резко развернулась и взглянула прямо ему в глаза.

– Я не была на улице! Не была! Я все прекрасно помню! И нет у меня никаких провалов!

Виталий вздохнул – почти сожалеюще.

– Твое пальто ведь тоже было мокрым. Мокрым насквозь.

Лицо Алины окаменело. Она несколько раз беззвучно шевельнула губами, потом прижала ладонь ко рту и произнесла сквозь пальцы.

– Неправда.

– Спустись и проверь, – Виталий улыбнулся уголком рта. – Это не придумаешь.

– Почему же ты никому не сказал?

– Потому что, – Виталий неопределенно пожал плечами. – Может, у тебя и была причина соврать насчет того, когда ты спустилась… но на улице ты не была.

– Почему ты так решил? – Алина выдавила из себя усмешку, но та получилась довольно жалкой. – Потому что мне страшно?

– Да не столько поэтому, сыграть можно все что угодно, если ты хорошая актриса… Но ты бы тогда не пошла вниз со мной. Вполне возможно, что кто-то пытается тебя подставить, чтобы мы перестали тебя слушать… И возможно, это кто-то из нас. Ты слишком много думаешь, рыжик, и слишком часто смотришь по сторонам.

– Но Светка меня видела!

– Свет горел в столовой, а не в кухне. Это почти полумрак… она могла видеть кого-то похожего на тебя, с твоим цветом волос… Если все заранее подготовили, почему они не могли подготовить и парики?

– Значит, теперь ты окончательно веришь, что все подстроено? – с надеждой спросила Алина.

– Верю, – голос Виталия чуть дрогнул, и она вцепилась встревоженным взглядом в его лицо.

– Что-то случилось?

– Случилось, – глухо ответил он. – Только вот я еще не разобрался… Ладно, идите спать, девушка, а то уж утро скоро. Напоминать про замок, думаю, нет смысла.

Алина молча отвернулась и открыла дверь, слушая его удаляющиеся шаги, но тут же повернула голову.

– Из-за того, что я много думаю?! Но ведь и ты тоже! И тебя тоже слушают!

Виталий остановился, но не повернулся.

– В том-то и проблема, – произнес он так тихо, что она с трудом разобрала его слова. – Моя куртка тоже была мокрой, когда я ее взял. Спокойной ночи.

* * *

Дом ждал утра в тишине и темноте, и в разные минуты разных часов по коридорам бродили темные фигуры, бесшумно спускаясь по ступеням и беззвучно ступая по плиткам, прячась друг от друга, проверяя, выискивая, наблюдая, пытаясь понять, слушая стук дождя за стенами, и всюду за ними следовал страх – тот страх, который приносят неизвестность и непонимание, который заставляет снова и снова проверять дверной замок и заглядывать за задернутые шторы и смотреть на стрелки часов, кажущиеся неподвижными… И только один из них был спокоен, только один не ждал приближения утра, и только на одних губах была улыбка, не лишенная снисходительности.

* * *

– Ай! – воскликнула Светлана, когда ее рука с чайником дрогнула, и на кожу из очередной чашки выпрыгнули несколько обжигающих капелек. Она поставила чайник на стол и подула на обожженное место, чувствуя затылком несколько взглядов, которые почти сразу же исчезли. Рука продолжала подрагивать, и Светлана чуть нахмурилась. Верно, это из-за того, что она переволновалась и слишком мало спала – ведь обычно она никогда ничего не проливала.

Остальные продолжали деловито стучать вилками, поглощая приготовленную ею яичницу с ветчиной, сыром и грибами – кто с аппетитом, кто вяло, лишь принужденный необходимостью хоть чем-то наполнить желудок. Весь разговор сводился к просьбам передать что-либо, а так жевали молча, исподтишка изучая друг друга и прислушиваясь к собственным ощущениям. Даже Олег не балагурил, а лишь тоскливо поглядывал то в расшторенное окно столовой, за которым все так же лил дождь, то на хмурые лица деревянных идолов, подпиравших потолок, которые вовсе не улучшали ни его аппетита, ни его настроения. Он бы предпочел позавтракать в гостиной или на кухне, но Светлана, добровольно взявшая на себя роль хозяйки, накрыла в столовой, сдвинув на дальний угол длинного стола весь сервиз, хрусталь и канделябры. Кисленького утреннего света, сеявшегося в окно, было маловато, поэтому она зажгла одну из больших круглых люстр, но электрический свет отчего-то сделал столовую еще более мрачной.

– Светка, да перестань ты, сядь сама поешь, что мы – безрукие, чай себе не нальем?! – буркнул Жора, отправляя в рот очередной кусок хлеба. – И так уже постаралась!

– Да все равно последняя… – едва слышно пробормотала Бережная, долила чашку, поставила чайник на стол и села рядом с Борисом, который, как и все, выглядел осунувшимся и невыспавшимся. В его глазах застыла какая-то животная тоска, и изумрудные глаза крокодила на его пальце смотрели на недоеденную яичницу так же тоскливо. Жора расправлялся с едой с активностью здорового человека, но был невесел. Виталий, облачившийся-таки в брюки из шкафа в своей комнате, но оставивший свою белую футболку, жевал с деловитостью опаздывающего на надоевшую работу, равнодушно глядя перед собой и не реагируя на деликатные попытки сидевшей рядом Марины привлечь его внимание к своей особе. Сама же Марина ела сонно, ее аметистовые глаза были тусклыми, а в подглазьях залегли легкие тени. Алина уткнулась взглядом в тарелку, чуть втянув голову в плечи, отчего вся ее фигура казалась надломленной и испуганной. Петр, имевший похмельный вид, пил уже третью кружку чая, болезненно морщась. Он бы предпочел есть стоя – ушибленные при падении ягодицы ныли, не желая, чтобы на них сидели. Мрачный, как туча, Алексей вычищал пустую тарелку кусочком хлеба. Ссадина на его лбу затянулась темной коркой, придав Евсигнееву слегка бандитский вид, глаза смотрели с холодной подозрительностью. Ольга нарочито громко скребла вилкой по дну тарелки, сама же поеживаясь от этого звука, ее тонкое лицо было откровенно злым. Кристина ела рассеянно, казалось, совершенно не замечая того, что делает. Движения же самой Светланы были огорченными – даже при данных обстоятельствах и в компании малознакомых людей за ее завтраками должна быть совсем не такая обстановка. Скупые похвалы и благодарность казались ей фальшивыми и даже оскорбительными.

Жора допил чай и вопросительно посмотрел на Виталия, и тот, поняв его взгляд, отрицательно покачал головой. Вершинин пожал плечами и сказал:

– Спасибо, Светик, очень вкусно было. Почти как у мамы.

– Это ценный комплимент, Света, – тут же вскинулся Олег, – потому что мама у него профессор! А профессора – они, сама понимаешь!..

Прежде, чем Светлана успела что-то ответить, Ольга со звоном бросила вилку на тарелку, отчего сидевшая рядом Кристина вздрогнула и пролила чай в недоеденную яичницу.

– Может, хватит уже ломать комедию?! Такая идиллия, прямо семейный завтрак! Дождь так и льет! Хозяева не приехали! Или приехали, да мы не заметили?! А, Алина?! Тебе есть, что сказать?! Ты же тут самая наблюдательная!

Алина промолчала, с преувеличенным тщанием отрезая ребром вилки кусок яичницы. Виталий коротко глянул на нее, и в его взгляде ей почудилось презрение.

Испугалась?!

Да, испугалась. И дело тут не только в мокром пальто и провалах памяти. Ты не знаешь, что я нашла в ящике тумбочки в своей комнате. Ты не понимаешь, насколько это серьезно.

Виталий отвернулся и спросил у Алексея:

– Ты ночью не выходил на улицу?

Евсигнеев взглянул на него с хмурым удивлением.

– Какого лешего я там забыл?!

– Ну вот, – Ольга усмехнулась, – значит это она надела…

– Заткнись, – спокойно сказал Виталий. – С таким же успехом это могла быть и ты, и Олег… проверить это нельзя.

– Что такое? Я что-то пропустил? – осведомился Олег. Борис поднял голову от тарелки и посмотрел на Виталия. Тот пожал плечами и, попивая чай, кратко рассказал все, что произошло с того момента, как Алина наткнулась на него в коридоре, умолчав только об их последнем разговоре и об открытии, которое он и Жора сделали в подвале.

К концу его рассказа брови Алины удивленно поднялись, у Ольги на узких скулах заходили желваки, а рот Светланы возмущенно округлился. Вроде бы Виталий передал все в точности, но при этом рассказал все так, что теперь все участники события выглядели довольно глуповато и безобидно, да и само событие казалось каким-то небрежным и не заслуживающим внимания. Алина представлялась полусонной и оттого мало что соображающей, кроме того одержимой манией подозрительности, Светлана и Кристина истеричками, Петр – подвыпившим неврастеником, а Жора, Ольга и он сам – страдающими бессонницей генераторами нелепых теорий.