Текст книги "Кто я без тебя? (СИ)"

Автор книги: Marina Viktoryja

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 65 страниц)

– Словами – ни разу!

– Да, ладно? Я тебе сотни раз говорила, что люблю.

– Это другое.

– А поцелуи и объятия не в счёт?

– У-у. Хотел услышать, как ты говоришь это словами.

– Ну вот сказала. Разве что-то изменилось?

Улыбка исчезла с его лица. Оно потемнело и застыло от напряжения. Омер обхватил ладонями её голову и пронзительно посмотрел в глаза.

– Изменилось! Теперь я знаю, что нужен тебе. Что ты абсолютно счастлива со мной и никогда больше не оставишь меня.

Дефне растерялась. Она даже предположить не могла, что всегда уверенный в себе и своих силах Омер мог мучится такими сомнениями. Дефне нежно пробежалась пальцами по его лицу. Невесомо разгладила складку между бровей, прикоснулась к сжатым челюстям, дотронулась до застывших в напряжении губ. Лицо менялось под её пальчиками. Расслаблялось, оттаивало и возвращало себе прежние краски. Напряжённые ладони опустились к её плечам, поглаживая и согревая их.

– Омер, разве ты не знаешь, что значишь для меня? С первой минуты, с того сумасшедшего поцелуя ты стал самым важным, самым нужным в моей жизни. Ты подарил мне крылья и… – Дефне краем глаза заметила, что дочь отбросила прутик и хлопает по снегу ладошкой. – Лали! Не трогай снег ручками. Он холодный и ты замёрзнешь.

Малышка недовольно покосилась на маму, но послушалась. Поднялась на ножки и потопала к припорошенному снегом кусту самшита. Она прикоснулась к маленькому, овальному листочку и снег с него посыпался на землю. Лали засмеялась и прикоснулась к второму.

Дефне улыбнулась и снова вернулась взглядом к лицу мужа.

– Ты остановилась на крыльях, – нетерпеливо напомнил он ей.

– Разве этого мало? – поддразнила его Дефне.

– Мало! Ты не закончила фразу, и я умираю хочу услышать, что ты не договорила!

Дефне пожала плечами.

– Я уже забыла.

Омер задохнулся от такого ответа и обиженно, как мальчишка, заявил:

– Как забыла? Ничего не знаю! Вспоминай!

Дефне повела глазами, делая вид, что припоминает свои слова. А сама внутренне ликовала. Омеру не всё равно! Он хочет её. Всю! Её мечты, чувства, надежды и мысли. Янтарные глаза остановились, всматриваясь в тёмные и пылающие.

– Ты подарил мне крылья и научил летать. И я никогда, ни за что, ни при каких условиях и обстоятельствах не откажусь от тебя. Привыкай к мысли, что я останусь рядом до бесконечности.

Широкая улыбка осветила смуглое лицо. Он поцеловал мягкие, подрагивающие то ли от холода, то ли от избытка чувств, губы и произнёс:

– И ты привыкай. Что есть я и тебе не нужно быть сильной и самостоятельной. Позволь себе быть слабой и капризной. Зависимой от меня. Я хочу исполнять твои прихоти и удовлетворять желания. И что бы ты выносила мне мозг капризами. И сводила с ума противоречивыми требованиями. Много хочу?

– Не знаю, – ответила ошарашенная его откровенностью Дефне. – Слабой и зависимой не обещаю, но капризы и прихоти могу устроить!

Последнюю фразу она произнесла весело и задиристо. Оба рассмеялись.

– Жду-не дождусь, – подхватил её тон Омер.

– Папочка! – к ним семенила, путаясь в снегу Лали.

Она протянула к отцу маленькие ладошки и жалобно попросила:

– У меня пальчики замёрзли. Согрей.

Омер обхватил горячими руками её маленькие и холодные и подышал на них.

– Так теплее? – обеспокоенно спросил малышку.

– Теплее, – ответила она.

Дефне поднялась с сидения качели и приказала обоим:

– Идём в дом! Пора обедать, маленькой госпоже спать, а нам готовится встречать гостей. Их завтра будет полный дом!

И снова серебристая ленточка щекотала сонное лицо. В этот раз детское, сладкое и безмятежное. Атласная ткань прикасалась к румяной щёчке, мягко побуждая малышку проснуться. Она заворочалась и потерла кулачками глазки. Распахнула их и удивлённо уставилась на десятки белых, розовых и голубых воздушных шариков, которые тыкались в потолок. Серебристые ленточки свисали с них почти до самого пола. Лали села в кроватке и счастливо засмеялась. Шарики!

Распахнулись двери и сияющие счастьем мама и папа вошли в комнату. Мама несла в руках небольшой, покрытый розовой глазурью и украшенный крохотными ромашками торт з зажжёнными на нём двумя свечами, а папа стопку коробок, которые высились в его руках горкой, от большой до совсем маленькой наверху. Оба весело напевали: «С Днём рождения, Лали!» Малышка подхватилась на ноги и радостно запрыгала на кровати. Папа поставил коробки на её край и протянул к дочери руки.

– Иди ко мне, моё сокровище! С Днём рождения! Долгих лет в радости и счастье! Хорошо, что родилась!

Он прижимал к себе тёплое тельце, целовал румяные щёчки и маленький носик, при этом чувствуя себя самым счастливым на свете человеком.

– Ну хватит уже вам целоваться! – строгие слова совсем не вязались с мягкой улыбкой, которая освещала милое мамино лицо. – Задуваем свечи. Лали, загадай желание.

– Только не говори сейчас!

Поддержал маму папа и заговорщицким шёпотом добавил:

– Потом скажешь мне на ушко.

Лали закивала в ответ. Конечно скажет! Это же папа! Она крепко зажмурила глазки и набрав полную грудь воздуха подула на свечи. Папа с мамой с двух сторон составили ей компанию. Огоньки задрожали и погасли. Восторженные возгласы луной разнеслись по комнате. Мама поставила торт на столик, и обняла именинницу, поздравляя её и желая всего-всего!

Все втроём уселись на кровать. Стопка коробок разместилась по центру. Лали смотрела ни них восторженными глазками.

– Ну же, открывай! – мягко подтолкнула её мама.

Лали потянула самую большую коробку и открыла её. Там оказалось платье. Нежно-розовое, воздушное. С широкой юбочкой, сплошь усыпанной мелкими, белыми, изготовленными из шёлка цветами.

– Ах! – только и смогла выдохнуть Лали, осторожно прикасаясь пальчиками к невесомой ткани. – Я одену его?

– Конечно, солнышко! Сегодня вечером соберутся гости праздновать твоё день рождения, и ты оденешь его.

Глаза Лали зажглись радостным предвкушением. Она потянула вторую коробку. Там оказались белые, лаковые туфельки. Маленькие и изящные с украшенными ромашками застёжками. И снова из приоткрытого ротика вырвалось восхищённое: «Ах!» В третьей коробке была книга восточных сказок. Большая и толстая с яркими, красочными иллюстрациями. Лали обхватила её ручками и прижала к груди, смеясь и предвкушая, как вечерами мама и папа будут читать ей из неё сказки. Четвёртую, самую маленькую, открыл папа. На алом бархате лежал золотой браслет-цепочка с двумя, усыпанными мелкими бриллиантами, подвесками-звёздочками. Лали отложила в сторону книгу, округлила глазки и закрыла ладошкой рот – выражая этим жестом высшую степень своего восхищения.

– Это мне? – недоверчиво спросила она папу.

– Конечно, тебе! – уверенно ответил тот.

– Видишь, застёжку можно регулировать. Сейчас мы застегнём её вот так, – Омер обвил браслетом пухлую ручку и защёлкнул замочек в звено цепочки, – а потом, когда твоя ручка подрастёт, застегнём ближе к краю.

Лали, внимательно рассматривая браслет, пальчиком потрогала подвески и спросила:

– А почему звёздочек две?

– Потому, что тебе сегодня исполнилось два годика. Каждый год мы с мамой на день рождение будем дарить тебе новую подвеску, которая будет символизировать прожитый год.

– Звёздочку? – полюбопытствовала Лали.

– Не обязательно. Может быть ты захочешь учится петь и это будет нота или рисовать – и мы купим подвеску-карандашик.

– Буду учится, – пообещала малышка, и мама с папой дружно засмеялись.

Омер протянул к дочери руки и позвал:

– Иди ко мне, сокровище моё! Пойдём поделаем все утренние дела, а мама тем временем накроет стол к завтраку. Позавтракаем и будем готовится встречать гостей.

Лали обхватила папочку за шею обеими руками и согласно закивала кудрявой головкой. Что-что, а гостей она любила!

После завтрака, Дефне занялась угощениями к праздничному столу, а Омер с Лали принялись сооружать в гостиной кэнди бар. Недолго думая, установили возле окна длинный стол, накрыли его бело-розовой скатертью, которую украсили бумажными цветами, атласными лентами и большими разноцветными бусинами. По центру поставили трёхъярусный торт. На верхнем ярусе, покрытом розовой мастикой, на самом его краешке, сидела принцесса в ярком платьице и весело улыбалась своей кукольной улыбкой. Вокруг торта разместили вазы с капкейками и макарунами, квадратные блюда с ровными рядами кейк-попсов, стеклянные банки с маршмэлоу, конфетами и орешками в глазури. В высоких стаканах красовались разноцветные леденцы на палочке, а на круглых стеклянных блюдах – круглые, ярко-оранжевые мандаринки и краснобокие яблоки. Осмотрев творение своих рук папа с дочкой переглянулись.

– Вроде бы получилось. Как думаешь? – спросил Омер.

– Красиво получилось, – согласилась Лали.

– Очень красиво! – поддержала Дефне, которая появилась в комнате с подносом в руках, на котором ровными рядами стояли высокие стаканы с гранатовым соком.

Омер поспешил к жене и выхватил с её рук поднос. Поставил его на край стола и не удержался от недовольного выговора:

– Снова тяжести таскаешь?

Дефне только весело отмахнулась:

– Для тебя всё, что тяжелее горошины тяжести. Может в ватный кокон меня поместишь?

– А что, это идея! – глаза Омера превратились в задумчивые.

– Нет! Нет! Нет! Я шучу! – звонко воспротивилась Дефне.

– А я нет! – Омер лукаво усмехнулся. – Ты уже закончила на кухне?

– Да. Осталось только стол накрыть в столовой. Но это мы сделаем, когда приедут Топалы. – На последней фразе Дефне хмыкнула. – Топалы! Ещё недавно сама носила эту фамилию, а сейчас воспринимаю, как нечто чужеродное. Не своё.

Омер расплылся в довольной улыбке, которая вдруг превратилась в загадочную. Он подошёл к телевизору и включил канал мультфильмов.

– Лали, – обратился он к дочери, – посмотришь мультики, а мы с мамой переоденемся наверху. А потом нарядим тебя. Хорошо?

– Хорошо, – мимоходом согласилась малышка, прикипая заинтересованным взглядом к экрану.

Омер взял жену за руку и потянул её наверх.

– Куда мы? Не рано ещё переодеваться? Наши приедут только через час.

– В самый раз! У меня ещё есть для тебя сюрприз.

– Сюрприз?! – глаза Дефне зажглись предвкушением. Она обожала сюрпризы Омера.

– Угу!

Он завёл её в комнату и усадил на диван. Открыл свою прикроватную тумбочку и вынул оттуда несколько бархатных футляров. Положил их на столик и взял в руки первый.

– Я подумал, что рубиновому кулону неуютно одному сверкать на твоей шейке. Да и ушкам обидно. И прикупил серёжки.

Он открыл футляр и протянул его Дефне. Крупные рубины, окружённые мелкими бриллиантами, сверкали на белом атласе.

– Ах! – выдохнула Дефне. Она взяла в руки коробочку и поднесла ближе к глазам, любуясь игрой света в глубине драгоценных камней.

– Но это не всё, – Омер взял в руки второй футляр. – Я также подумал, что нельзя обижать запястья.

Он щёлкнул крышкой и снял с белого атласа браслет. Опустившись на одно колено, попросил:

– Дай руку.

Она, словно завороженная, протянула тонкую руку. Омер застегнул на ней браслет. Минуту полюбовавшись делом своих рук, потянулся за последней коробочкой.

– Ну и, наконец, для пальчика.

Огромный рубин скользнул на средний палец правой руки.

Дефне онемела от восхищения. Судорожно вздохнув, подняла на мужа подозрительно блестящие глаза.

– Омер, зачем? Нет, конечно, огромное спасибо. Я в восторге, но…

– Это подарок!

– Но по поводу чего. Новый год был вчера. Сегодня праздник Лали, а не мой.

Он прикоснулся к её губам своей ладонью. И ответил низким, от едва сдерживаемых чувств, голосом:

– Я исправляю ошибки. В прошлый год, и в тот день, когда Лали родилась, я не смог поблагодарить тебя и делаю это сейчас. Дефне, ты подарила мне не просто ребёнка, а целый мир. Счастливый мир. Эти рубины не стоят даже маленькой его частички. Но всё же прими их. Как знак моей любви и благодарности.

Слёзы всё же покатились по сияющему счастливой улыбкой лицу. Дефне покачала головой и хрипло ответила:

– Ты не прав, что они стоят так мало. Они – бесценны. Для меня.

Она обвила руками его шею и прижалась своими губами к его. Этот поцелуй не был страстным. Скорее трепетным и нежным. Трогательным. Благодарным.

Дефне отстранилась и с улыбкой спросила:

– Давай одеваться?

Дефне одела кремовое платье из тонкой шерсти к которому удивительно шли подаренные мужем рубины. А Омер – чёрные брюки и синий пуловер. Лали нарядили в подаренное утром платьице и туфельки. Убрали локоны под розовую повязку-ободок и застегнули на шее тонкую цепочку с подвеской в виде ангела. Папин подарок на их с мамой помолвку. Все вместе спустились вниз и подошли к большому окну в гостиной. Вчерашний снег давно растаял и двор снова принял свой обычный вид. В конце подъездной дорожки появился белый минивэн Сердара. Лали запищала от восторга и запрыгала.

– Приехали! Приехали!

Родители не одёргивали её. Только ласково улыбались и гладили тёмные локоны.

Машина остановилась возле гаража и из неё высыпало всё многочисленное семейство Топал во главе с маленькой и сухонькой султаншей Тюркян. Восхищённо оглядываясь по сторонам, они заторопились к дому. Омер уже открывал им дверь и на какое-то время в доме воцарился бедлам. Родственники шумно, с объятиями, поцелуями и громкими возгласами, приветствовали друг друга, поздравляли Лали, осматривали дом и размещались в отведённых для них гостевых комнатах. Лали и Исо оккупировали детскую и перебирали игрушки, Беременная Нихан охала и ахала, жалуясь на своё состояние и требуя от мужа исполнения своих капризов, на что Сердар закатывал глаза, а Дефне хитро улыбалась и посматривала на мужа.

«Я понял!» – отвечал ей его ошарашенный взгляд.

Бабушка доставала из многочисленных сумок гостинцы и стеклянные лотки с долмой, сармой и бореком. А также молочную пахлаву и кадаифы, щедро притрушенные измельчёнными фисташками и грецкими орехами.

– Бабушка! Мама! Зачем вы столько наготовили? С вашим здоровьем? – возмущалась Дефне, но обе только отмахнулись и принялись накрывать на стол, совершенно потеснив хозяйку с её кухни.

Омер с Сердаром вышли на задний двор, где разожгли мангал и уложили жарится шампуры с мясом. В воздухе поплыли божественные ароматы.

К воротам подъехал автомобиль Холюси Ипплекчи. Он, тяжело опираясь на палку вышел из салона и направился к входной двери. В доме его встретили радушием и тёплыми улыбками. А у бабушки Тюркян подозрительно заалели щёки и заблестели глаза.

Следующими прибыли Каракая, за ними Исо с Адие и малышом Али. А вскоре Лука с отцом и братом и Ханде с Мертом. Дефне очень рада была видеть отца и младшего из братьев Караваджо. Когда-то в Риме они заменили ей семью, и она испытывала к ним искреннюю любовь и признательность. Лоренцо тоже счастлив был видеть свою солнечную девочку Дефне и крошку Лали, которая за полгода превратилась с милой малютки в умненькую девочку. Да и отец Лали, который теперь был ещё и мужем Дефне, понравился ему. Гостиная наполнилась весёлым шумом и гамом. Разношерстая компания чувствовала себя прекрасно, совершенно не испытывая неловкости и стеснения. То и дело звучали взрывы безудержного смеха, подшучивания и детский визг. А Лоренцо Караваджо не мог отвести глаз от красивой, рыжеволосой женщины, которая стояла у окна и с ласковой улыбкой наблюдала за внуками… Комментарий к Исправить ошибки Приятного чтения.

Следующая глава через две недели.

Большое спасибо всем, кто оставляет комментарии. Они огромный стимул для моего вдохновения и желания писать.

====== Семья ======

Это был не просто день рождения Лали, а праздник семьи Ипплекчи. Именно такой, как они и мечтали. Шумный и весёлый. За столом собрались все самые близкие люди – родные и друзья, за исключением Неджми и Нериман Ипплекчи. Они уже седьмой месяц безвылазно сидели в Нью-Йорке, сводя с ума Суде и опустошая бутики на 5 Авеню. Неделю назад к ним в очередной раз присоединился Корай, и супруги Ипплекчи с Каракая дружно посмеивались, предполагая, что с ума сейчас сходит не только Суде, но и дорогой дядюшка Неджми. Дедушка Холюси при этом загадочно улыбался. Он единственный знал во сколько обходится поездка сына и невестки в Америку, но не возражал. Только молча пополнял их кредитные карты, справедливо рассудив, что какая разница где они тратят деньги – в Стамбуле или Нью-Йорке. Главное – подальше от его глаз и нервной системы. Он давным-давно понял меркантильную сущность Нериман, и то, что его сын – слабохарактерный подкаблучник. Отец прекрасно осознавал, что его уже не изменить. Так пусть хоть помучается от выноса мозга сумасшедшим фотографом. А он, Холюси Ипплекчи, будет наслаждаться обществом хороших людей. Разговаривать с внуком, любоваться его красавицей-женой, млеть от объятий своей отрады – крошки Лали, которая стала самым главным человечком в его стариковской жизни. А ещё судьба преподнесла ему приятную встречу с бесконечно уважаемой им госпожой Тюркян. Когда-то она запала ему в душу, но потом печальные обстоятельства развели их дороги и вот сегодня новая встреча. Да ещё (благослови Аллах Дефне!), его место за столом оказалось рядом с ней. Можно будет завести приятную беседу и деликатно поухаживать.

В комнате был ещё один мужчина, который мысленно благодарил хозяйку дома за удачно отведённое ему место. Лоренцо Караваджо по-джентльменски ухаживал за сидящей рядом Пелин Топал и ненавязчиво вовлекал в разговор, искренне интересуясь её мнением по тому или иному вопросу. Она отвечала ровно и приветливо, не выказывая явной заинтересованности, но и не отталкивала холодностью и равнодушием. И нравилась итальянцу всё больше и больше. Своим добрым взглядом; простыми, но изящными манерами; нежной улыбкой, с которой смотрела на детей и внуков; искренним уважением к своей матери и деду Омера. От неё веяло теплом. И от этого тепла ледяная корочка на сердце Лоренцо которая, казалось, за четыре года примёрзла к нему намертво, таяла. Снова захотелось жить не только ради сыновей, но и просто для того, чтобы радоваться и наслаждаться простыми вещами. Такими, как блики света на тёмно-рыжих волосах красивой женщины.

Эсра оказалась сидящей за столом между двух мальчишек, немного постарше её самой. Один – весёлый балагур с широкой, белозубой улыбкой на смуглом лице, привычным жестом откидывал со лба кудрявые тёмно-каштановые локоны, смотрел на девушку смеющимися синими глазами и осыпал её комплиментами, на которые умница-Пчёлка отвечала насмешливо-снисходительно. Второй – серьёзный и строгий – темноволосый и темноглазый, с красиво очерченным ртом и мускулистыми руками. Он большей частью молчал, но, когда заговаривал своим глубоким, низким голосом, Эсра замирала и даже дышать забывала. Эти мальчишки отличались от манисских сверстников-шалопаев, как небо и земля. Оба были хорошо воспитаны и начитаны, интересовались не только футболом и компьютерными играми, имели свой взгляд на ситуации и не стеснялись высказывать своё мнение. С ними было интересно. И Пчёлка, впервые за два с половиной года, пожалела, что пришлось уехать из Стамбула.

Гости с удовольствием поглощали вкусности, не забывая при этом хвалить золотые ручки хозяйки. Дефне весело вздёргивала брови и, пожимая плечами, жизнерадостно отвечала, что все похвалы и претензии высказывать бабушке и маме. И ещё Омеру. Потому, что зажаренные на углях мясо, рыба и овощи – от начала и до конца его творение. Омер в ответ благодушно улыбался и незаметно пробирался шаловливыми пальцами под шёлковые рыжие волосы, легонько поглаживая нежную кожу. Со стороны казалось, что муж заботливо приобнял жену, и только Дефне чувствовала интимность этого объятия. И таяла внутри, при этом умудряясь не показывать внешне своих чувств и дерзко подшучивала над мужем.

Лали сидела в своём стульчике, словно на троне и забавно комментировала всё, что казалось ей интересным. А поскольку малышку интересовала любая тема, то её лепет не стихал. Дефне попыталась мягко приструнить дочь, но присутствующие дружно запротестовали. Забавные высказывания Лали веселили абсолютно всех.

В дверь позвонили. Дефне удивлённо посмотрела на Омера, беззвучно спрашивая: «Кто это может быть?» Он только хитро улыбнулся и пошёл открывать. В столовую вошли четыре официанта лучшего рыбного ресторана Стамбула. В руках они держали серебряные блюда с застывшими на них ярко-красными чудовищами с огромными клешнями. Гости восхищённо загалдели:

– Что это? – удивилась бабушка.

– Вау! – вырвалось у Синана.

– Оха! – вторила ему Нихан.

– Ни фига себе! – удивлённо протянул Исо, а Али на его коленях боязливо придвинулся глубже и спрятался под сильной рукой.

– Лобстеры!!! – восторженно кричала Лали и хлопала в ладоши. Маленький Исо рьяно поддерживал кузину. Он не знал, что такое лобстеры, но, если любимая сестричка рада, значит он тоже.

– Омер? – изумлённо обратилась к мужу Дефне. Он только подмигнул ей и указал официантам на боковой столик.

Они поставили на него блюда с лобстерами и специальными щипцами принялись разрезать на них панцирь, дабы гости могли свободно добраться до прячущегося под ним деликатеса. Сделав свою работу, установили блюда на стол и, поклонившись и пожелав приятного аппетита, удалились.

– Ну что, приступаем! – заговорил Омер и первым достал из огромной клешни бело-розовое мясо и положил сначала на тарелки своих девочек, а потом на свою.

Его примеру последовали остальные. Синан с Седой, Ляра и мужчины Караваджо ели с удовольствием, Топалы и Исо с Адие с интересом и явным опасением.

– Космос! – вынесла свой вердикт Нихан.

– Попридержи губку, родная! – насмешливо осадил её муж. – Лобстер не станет привычным блюдом на нашем столе. Но могу предложить альтернативу – креветки.

– Вот так всегда! – обиженно возмутилась Нихан. – Только что-то понравится – муженёк приказывает закатать губу и предлагает альтернативу.

Дефне, посмеиваясь с искреннего возмущения невестки, оглядела присутствующих. Кто-то уже был знаком со вкусом деликатеса и просто наслаждался им, кто-то пробовал впервые и оценивал его по достоинству, и только Ханде, опасливо положив в рот малюсенький кусочек, с изменившимся лицом, быстро прожевала его и принялась запивать водой.

– Не понравилось? – спросила её Дефне.

Девушка молча кивнула. Она не хотела обижать хозяина дома и привлекать к себе внимание, но вкус действительно показался ей странным и непривычным.

– Ты просто не распробовала, – утешила её Дефне. – В следующий раз он понравится тебе.

– Не думаю, – неуверенно возразила та.

– Понравится-понравится, – уверила её подруга.

– Лука, – хитро щурясь обратился к другу Омер. – Я бы тебе посоветовал заключить по этому поводу с Ханде пари. На желание.

– Я не против! – согласилась та. – Выиграю без сомнения!

– Я бы не была так уверена, – заметила Дефне и посмотрела на мужа. Он глядел на неё закусив нижнюю губу и не пряча огня в глазах.

– Эй, Ипплекчи! Что за тайны? – возмутилась любопытная Нихан. – Быстро выкладывайте и не томите беременную женщину.

– Нихан! – одёрнула её бабушка. – Хватит пользоваться своим положением. К тому же ты не единственная здесь беременная женщина.

– Вот чёрт! Точно! – невестка недовольно посмотрела на Дефне. – Ладно, уберём беременную женщину, но всё остальное в силе. Рассказывайте, что за пари и какое Дефне проиграла желание.

Говорила Нихан, но любопытство горело в глазах всех присутствующих за столом. Гости дружно уставились на супругов Ипплекчи и с нетерпением ждали ответа.

– Да ничего такого, – Дефне пожала плечами и смущённо покосилась на мужа.

Он смотрел лукаво и многозначительно. И этот его хитрый взгляд злил до чёртиков. Нет, чтобы поддержать жену и закрыть тему, так он ещё в открытую наслаждается её смущением. Недолго думая, Дефне под столом опустила широкий каблучок кожаной коричневой туфельки Омеру на ногу. Тот невольно ахнул, но остепениться даже не подумал. Наоборот, обвёл сидящих за столом смеющимся взглядом и просветил:

– Дефне утверждала, что терпеть не может лобстеров, а я настаивал, что за пару месяцев она изменит своё мнение и не захочет есть ничего другого. – Омер умолк и с нежностью посмотрел на жену. Она отвечала сердитым взглядом и весёлой улыбкой. Эти противоречивые эмоции вызывали у него чистый восторг. Только его жена может одновременно злится и искренне веселится при этом.

– И-и-и? – нетерпеливо прервал разговор взглядами Синан.

– Мы заключили пари, – не отрывая влюблённых глаз от Дефне ответил Омер и снова умолк.

– Ну что за люди! – возмутился Сердар. – По слову с вас тянуть нужно? Дальше что было?!

– А дальше Омер выиграл, – просто ответила Дефне.

– И что пожелал? – в один голос закричали Нихан и Синан.

Дефне прикоснулась к своему кругленькому животу. Омер накрыл её руку своей. Они переглянулись и Омер с загадочной улыбкой произнёс:

– Пусть это останется нашей с Дефне тайной.

Гости возмущённо загудели:

– Эй, так не справедливо! – возмутилась Нихан.

– Совершенно верно! – поддержал её муж. – Разожгли любопытство, а потом «пусть останется тайной». А нам что делать? Теряться в догадках?

– Омер, так не честно! Я же не усну теперь! – причитал Синан, а Седа сузив глаза с упрёком уставилась на подругу.

Но Омер и Дефне только многозначительно молчали.

– Да что здесь непонятного? – без тени сомнения заявила умница Эсра. – Омер пожелал ещё одного ребёнка, и, как все мы видим, Дефне исполнила его желание.

Присутствующие, поддерживая версию девушки, весело загалдели. Дефне же вскинула на сестру испуганно-восхищённый взгляд и возмущённо протянула:

– Эсра, ну нельзя же быть такой умной и проницательной! Видно мы тебя в детстве перекормили рыбой.

– А ко мне какие претензии? Сами кормили, теперь не возмущайтесь, – весело парировала Пчёлка.

– Минуточку тишины! – вклинился в препирательства сестёр Лука.

Когда за столом воцарилась выжидательная тишина, он с хитрой улыбкой обратился к невесте:

– Ну что, любовь моя? Решаешься на пари?

– Почему бы нет? – задорно ответила она и протянула жениху правую руку. – Всё равно я выиграю!

– Ну-ну! Посмотрим! – произнёс Лука и сжал в своей ладони её маленькую руку. – Даю тебе четыре месяца на то, чтобы полюбить лобстера. Кто перебьёт?

– Я! Я перебью! – восторженно потребовала Лали.

– Лука соглашайся, – смеясь посоветовал Омер. – Лали и нам перебивала руки, и, как видишь, принесла мне удачу.

– Раз на раз не приходится! – дерзко возразила Ханде. – В этот раз Лали принесёт удачу мне! Правда, ангел мой?

Но ангел хитро щурила глазки и не спешила соглашаться. Она ударила кулачком по скрещённым рукам и захлопала в ладоши. Её поддержали все присутствующие, включая бабушку Тюркян и дедушку Холюси. Идея пари понравилась абсолютно всем. И не имело значения, кто при этом выиграет Лука или Ханде. В любом случае исполнение желания станет счастьем для обоих.

За шутками и всеобщим весельем, гости даже не заметили, что Омер и Дефне незаметно улизнули из столовой. И когда в комнате погас свет, дружно ахнули и затихли, ожидая, чем ещё удивят неугомонные Ипплекчи.

На стене, позади стола появилась светящаяся точка. Все взоры немедленно прикипели к ней. Она двигалась по плоской поверхности оставляя за собой сияющие линии и завитки. Все, затаив дыхание наблюдали, как на стене появился обрамлённый локонами овал лица, круглые глазки с длинными ресницами, бровки домиком, маленький носик и изогнутые, как лук Купидона, губки. Точка задвигалась быстрее вырисовывая пышное платьице, маленькие ручки, и ножки, обутые в изящные туфельки.

– Лали! – в один голос закричали Ляра, Исо и Али, а сама именинница восторженно ахнула и захлопала в ладоши.

Зазвучала трогательно-нежная музыка и фигурка ожила, стала объёмной, отделилась от стены и легко закружилась в воздухе, а вокруг неё сверкала звёздная пыль и порхали бабочки.

Восхищённый шёпот пронёсся по комнате. Никто не понимал, как Омеру и Дефне удалось технически сотворить такое чудо, но ожившее волшебство не оставило равнодушным ни одного, находящегося в комнате, человека.

Музыка смолкла. Изображение начало терять чёткие очертания и растворяться в воздухе. И в этот момент другой свет прорезал темноту. Он исходил от зажжённых на торте свечей. Их было много. Очень много. Крохотные огоньки окружали смеющуюся кукольную принцессу, и казалось, что она сидит на огненном троне. Омер, удерживая торт одной рукой, остановился возле Лали и тепло улыбаясь произнёс:

– С Днём рождения, душа моя! Загадывай желание и задувай, – он оглянулся на других детей. – А ну ка! Кто поможет Лали?

Все трое с радостным визгом сорвались с мест и подбежали к имениннице. Под рой поздравлений и аплодисментов взрослых, четыре счастливых ребёнка набрали полные лёгкие воздуха и, вытянув вперёд губки, подули на свечи. Те замерцали и погасли. Восторженные детские крики разнеслись по комнате. Дефне щёлкнула выключателем, и комната озарилась мягким золотистым светом.

– Ну что, воробушки, разрезаем наш волшебный торт? – обратилась она к детям. Те дружно закивали.

Трёхъярусное чудо установили на стол. Фигурка принцессы, выполненная из разноцветной мастики, была снята с верхнего яруса торта и усажена на перевёрнутую стеклянную пиалу, свечи вынуты, а сам бело-розовый красавец разрезан на треугольники и разложен по тарелкам. Дефне подала чай, и все дружно набросились на сладкое чудо. Малыши при этом перемазались кремом, но никто из взрослых не одёргивал их и не призывал к порядку. Каждый понимал – искренняя радость и счастливые эмоции ребёнка гораздо важнее чистеньких платьиц и костюмчиков.

Закончив с тортом и чаем, гости плавно переместились в гостиную и разбрелись по группам. Малыши уселись посреди ковра рассматривать подарки, дедушка Холюси и бабушка Тюркян оккупировали кресла и мило беседовали. Глаза старика поблёскивали, а на щеках пожилой женщины алел румянец. Со стороны казалось, что оба за несколько часов помолодели лет на двадцать.

Омер включил зажигательную музыку и отодвинул диваны к стене. Молодые пары затеяли танцы. Даже беременные Дефне и Нихан не удержались и не смогли отказать себе в удовольствии немного неуклюже, но мило и забавно двигаться под весёлую музыку. Дети бросили подарки и запрыгали рядом с родителями. Омер подхватил на руки Лали и, танцуя, стремительно закружил с нею по комнате. Малышка, откинув назад головку и раскинув в стороны ручки, заливисто смеялась, а папа искрился счастьем и целовал ямочки на смеющихся щёчках.

Подростки танцы проигнорировали. Они устроились на широком подоконнике огромного окна и увлечённо обсуждали интересующие всех троих темы. Эсра, как обычно, свободно излагала свои мысли и, не таясь, высказывала своё мнение. Её яркая красота и острый ум не оставили мальчишек равнодушными. Марко смотрел на девушку с интересом, граничащим с восхищением. В отличии от него, Мерт казался холодно-спокойным, но его серьёзный, глубокий взгляд всё дольше задерживался на милом лице девушки и заставлял её задерживать дыхание и прислушиваться к трепетанию бабочек, которые впервые дали о себе знать и щекотали своими невесомыми крылышками в груди.