Текст книги "Кто я без тебя? (СИ)"

Автор книги: Marina Viktoryja

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 65 страниц)

– Вместе с моими!

Оба засмеялись легко и радостно. «Жизнь прекрасна!» – вспомнила Дефне слова Луки. Он прав. Жизнь чертовски прекрасна!

Вспомнив друга, Дефне припомнила, что есть ещё одно обстоятельство, которое она не обговорила с мужем. Виновато поморщившись, она произнесла:

– Любимый, есть ещё одна тема.

– Говори, любимая, – Омер заметил виноватый взгляд и неуверенность жены. Аллах-Аллах, она до сих пор опасается его реакции? Неужели не догадывается, что он согласиться на что угодно, на любую её просьбу и выполнит любое желание.

– Лука в субботу вечером идёт знакомится с мамой и братом Ханде. Он просит, чтобы мы вместе с Лали пошли с ним. Для моральной поддержки, – на одном дыхании выпалила Дефне. – Я пообещала! Пойдём?

Так вот, что за причина? Друг, дрожа от страха, собирается предстать перед строгими глазами будущей тёщи. Это нужно видеть!

– Ты ещё спрашиваешь? Ни за что не пропущу такое кино!

– Омер! Ты плохой! – Весело возмутилась Дефне.

– Угу! Ещё какой!

Он, дразняще выгнув одну бровь, посмотрел в янтарные глаза и потянулся к смеющимся губам для очередного поцелуя.

Обдумывая интриги и восхищаясь своим умом и хитростью, Из уверенно шагала по отдалённой парижской улочке. Именно здесь, в конце квартала была мастерская по пошиву обуви. Она хорошо знала её и хозяина этого места. Его звали Шарль. Средних лет красавец с порочными наклонностями. Когда-то они были любовниками, но его праздность и отсутствие стремления к богатству и роскоши, быстро привели в чувство амбициозную Из, и охладили их отношения. Но связь продолжалась. Много лет. Когда очередной любовник исчезал из её жизни, она вспоминала непритязательного Шарля и его опыт сексуальных игр. Не смотря на приземлённость, в постели он был ас. А это умение Из очень ценила. Но сегодня она шла не только за телесными утехами. В сумочке лежал каталог Пассионис, а в её квартире, в большой картонной коробке, ждали своей очереди превратиться в туфли, куски тёмно-голубой кожи и необходимая фурнитура. Из не сомневалась, Шарль согласиться на сделку. Её чувственное тело и приличная сумма вознаграждения станут тем соблазном, от которого он не сможет отказаться. Женщина коварно улыбнулась. Её ждут чувственные наслаждения и пьянящее удовольствие от победы над принципиальным Омером Иппликчи и его простушкой-женой. Из глубоко вдохнула и рассмеялась. Жизнь прекрасна!

В субботу вечером к многоэтажному дому в спальном районе Стамбула один за другим подъехали два дорогих, статусных автомобиля. Из одного с букетом цветов и коробкой отличного шоколада в руках вышел красивый, хорошо одетый мужчина, с явным проявлением волнения на лице. Он глубоко вздохнул и повернулся к пассажирам другого авто. Темноволосый красавец уже держал на одной руке чудесную, милую девочку, а вторую протягивал прелестной беременной женщине, которая вложив в неё свою руку, выбралась из салона авто и ступила на тротуар. Все трое с широкими улыбками на лицах посмотрели на взволнованного мужчину. Женщина дерзко подмигнула и произнесла:

– Ну что, вперёд? Покорять сердце госпожи Эндер!

====== Друзья и враги или кто достоин любви ======

Ханде, нервно заламывая пальцы рук, стояла у окна гостиной их небольшой квартиры на третьем этаже типичного многоэтажного дома и наблюдала, как паркуются автомобили Луки и Омера. Раньше она с ужасом представляла себе момент, когда аристократичный Лука переступает порог их небогатого жилища. Ей казалось, она сгорит со стыда и каждый его взгляд на пожелтевшие обои или потёртую обивку мебели, будет сжигать её живьём. А сейчас ей было всё равно. Она теперь знала – эти мелочи не имеют для него значения. Ему нужна она. Вот такая – обычная, серьёзная, с кучей проблем. Совсем не гламурная. Зарабатывающая на хлеб себе и своей семье. И Ханде приняла эту правду. С лёгким сердцем отпустила все мучительные сомнения в своей ущербности. Сейчас её беспокоило только одно – чтобы мама приняла Луку. Позади послышалось характерное шуршание колёс. Ханде оглянулась и тепло улыбнулась маме. Своей строгой, немногословной, скупой на похвалу и ласку, маме. Не дождавшись ответной улыбки, произнесла:

– Приехали. Идут к двери.

– Почему ты так нервничаешь? – Мама смотрела испытующе.

Ханде промолчала. Раздалась трель дверного звонка. Девушка сорвалась с места и поспешила открыть гостям дверь. Госпожа Эндер слышала, как она скрипнула открываясь, топот ног в прихожей, негромкие приветствия, шорох одежды. Глубокие мужские голоса, журчащий женский и звонкий детский. Из своей комнаты вышел сын. Он остановился рядом и, положив руку матери на плечо, тихо промолвил:

– Не тревожься, мам. Не съест он нас. И не обидит. Я не позволю.

Её золотой мальчик! Эндер молча накрыла его руку своей. А в душе бушевала буря. Она видела, что дочь влюбилась до беспамятства и желала ей счастья. Но социальный статус жениха пугал. Вдруг он увидит сейчас их жилище, её в инвалидном кресле и в его взгляде появиться брезгливость или ещё хуже – жалость. Вдруг розовые очки влюблённости спадут с его глаз, и он увидит Ханде такой, как она есть, без налёта загадочности и тайны. И это разобьёт сердце её девочки…

Первой в комнату вошла Дефне, а за ней Омер и Лали. Девушка весело поздоровалась с хозяевами, поцеловала щёку тёти Эндер, представила ей мужа и дочь. Та в свою очередь представила сына.

– Мерт, – назвал он себя и протянул руку сначала Дефне, а потом Омеру.

А Лали в это время смело подошла к тёте и протянула ручку. Лицо Эндер дрогнуло. Девочка была такой милой, что не улыбнуться ей было невозможно. Она сжала протянутую ладошку своей и произнесла:

– Добро пожаловать, Лали.

Девочка улыбнулась и заявила.

– Мы привели дядю Луку. – А потом перешла на заговорщицкий шёпот. – Он классный. Только боится, что не понравиться вам.

Щёки Дефне запылали кумачом. Аллах-Аллах! Малышка ведь даже не слушала, когда они с Омером вчера вечером подшучивали над этим обстоятельством. Играла себе тихонечко на коврике. Но, как оказалось, слушала и запоминала каждое слово. Что же сказать в оправдание? Выручил Омер. Ободряюще прикоснулся к спине жены и обратился к хозяйке дома.

– Госпожа Эндер, желание понравиться родным любимой девушки очень похвально. Не так ли?

Женщина, не спеша согласно кивнула головой. Ей… понравились эти слова. В гостиную вошла Ханде, а за ней высокий красавец с букетом в одной руке и коробкой шоколада в другой. Эндер внимательно осмотрела его. Одежда, осанка, манера держаться выдавали в нём человека, хорошо воспитанного и имеющего вес в обществе. Но в данный момент ни воспитание, ни умение владеть собой не помогали. Он явно волновался.

– Мама, Мерт, познакомьтесь. Это – Лука. – Звенящим голосом произнесла Ханде.

Затем повернулась к любимому и, на миг прикрыв глаза в ободряющем жесте, продолжила:

– Лука – это моя мама, госпожа Эндер и мой брат Мерт.

Лука отдал ей в руки цветы и коробку с шоколадом и ступил к сидящей в инвалидном кресле женщине. Он взял её руку и поцеловал, а потом прикоснулся к кисти лбом.

– Я очень рад познакомиться с вами, госпожа Эндер, – искренне произнёс он. – Это вам.

Он забрал у Ханде цветы и подал матери своей любимой. Она взяла и положила букет на колени.

Эндер внимательно и строго смотрела в лицо любимого мужчины своей дочери. Она искала там пренебрежение, гадливость, высокомерие. И не находила. Только искренний интерес и волнение светились в карих глазах. Тугой узел в районе солнечного сплетения чуть ослаб. Она едва заметно улыбнулась и с достоинством ответила:

– Я тоже рада приветствовать в своём доме друга моей дочери. Добро пожаловать, господин Лука.

Гости и Ханде за компанию дружно выдохнули. Лука подал руку Мерту, тот секунду колебался, но потом протянул свою.

– Добро пожаловать! – Без тени улыбки произнёс он.

«Похоже, серьёзность и сдержанность конёк всех членов семьи», – наблюдая за ритуалом знакомства, подумал Омер. Лука же ничего не думал. Ему не указали на дверь, приняли как гостя и это главное. Эйфория, как гелий воздушный шарик, заполнила грудь. Он посмотрел на невесту, и поймав её взгляд, едва заметно улыбнулся. Нежно-нежно. Но эта улыбка не укрылась от глаз госпожи Эндер. Нервное напряжение последних двух дней ослабло и дыхание перестало причинять боль. Любимый человек дочери не смотрел с высока и не выказывал презрения, а значит заслуживал доброго к себе отношения.

– Присаживайтесь, – хозяйка дома указала рукой на накрытый к ужину стол.

Мужчины приняли приглашение, а Ханде и вслед за ней Дефне, отправились на кухню за горячими блюдами. Эндер до глубины души поразил этот поступок начальницы её дочери. Какая всё-таки она милая девушка! Будучи таким важным человеком не считает зазорным накрывать на стол. Стереотипы, которые железобетонными сваями сидели в голове женщины, этим вечером задрожали, рушась и грозясь обвалиться совсем.

Оказывается, люди из высшего общества могут быть милыми и приветливыми. Не гнушаться обычаев простых людей, целовать старшим руки, и такого недостойного занятия, как подавать ужин. Мерт забрал у матери цветы и поставил их в вазу. Лали заняла место на коленях у папы. В комнате воцарилось неловкое молчание, которое совсем не понравилось малышке. Она наклонилась к сидящему через стул Луке и, подёргав его за рукав, громким шёпотом спросила:

– Дядя Лука, ты больше не боишься?

– Чуть-чуть, милая. – Таким же шёпотом ответил он.

Этот диалог разрядил обстановку. Сидящие за столом рассмеялись. Омер любяще, Мерт весело, госпожа Эндер сдержанно. Девушки, которые в этот момент появились в комнате с, источающими ароматный пар, блюдами в руках, переглянулись. События развивались в правильном направлении. И этот факт обнадёживал. Даже очень!

Поставив блюда на стол, девушки заняли свои места. Дефне возле мужа, Ханде рядом с братом. Госпожа Эндер сидела в торце. Место во главе стола пустовало. Гости без слов поняли причину. Оно принадлежало отцу семейства, который, покинув этот мир, остался в сердцах родных и незримо присутствовал рядом с семьёй. Было заметно, что в этом доме бережно хранили память о нём. На стене висел его портрет, на котором он остался молодым и задорно улыбающимся, на полке стояли книги по кораблестроению, лежала трубка и кисет с табаком. Обитатели дома, только внешне казались строгими, холодными и немногословными, но любить умели всем сердцем, горячо и верно. Впрочем, умение любить было тем качеством, которое объединяло всех сидящих за столом. Даже юного Мерта и маленькую Лали.

– Приятного аппетита! – пожелала семье и гостям хозяйка дома и тем самым дала сигнал приступать к ужину.

Дружно застучали ножи и вилки. Лука, попробовав кусочек долмы, обратился к хозяйкам дома:

– Здоровья вашим рукам! Очень вкусно.

– Господин Лука, – обратилась к нему мама Ханде.

– Слушаю вас, госпожа Эндер, – уважительно ответил он и попросил. – Пожалуйста, называйте меня просто Лука.

– Благодарю. Лука, вы прекрасно говорите по-турецки. Совсем без акцента. И хорошо знаете наши обычаи. Кто вас научил?

– Моя мама, – Лука улыбнулся нежно и грустно. – Она была турчанкой. Вышла замуж за отца и переехала жить в Рим. Но Родину любила беззаветно. В нашем доме чтили турецкие обычаи, и турецкая речь звучала не реже итальянской.

– Какая удивительная личность, – с уважением заметила женщина. – Но почему вы говорите «была»?

– Она умерла. Четыре года назад.

– Как жаль. Примите наши искренние соболезнования.

– А вы – мои.

Лука выразительно посмотрел на портрет, а потом на каждого члена семьи. В его глазах отражалось искреннее сочувствие, которое сменилось нежностью, когда глаза остановились на Ханде. Этот взгляд не укрылся от матери. В груди стало тепло. Этот мужчина действительно любит её дочь. Он не испугался её, Эндер, инвалидного кресла, наличия брата-подростка, о котором нужно заботится. Не заметил небогатой обстановки квартиры. А вот портрет мужа на стене заметил. И правильно оценил его важность для семьи… Этот мужчина нравился ей всё больше и больше. Дефне, которая со стороны наблюдала за сменой эмоций на лице женщины, едва заметно улыбнулась. Можно вздохнуть с облегчением. Лука явно понравился строгой госпоже Эндер и их с Омером помощь не понадобилась. Довольная Дефне вонзила вилку в свёрток ароматной долмы.

Далее беседа за столом потекла непринуждённо и легко. Говорили о работе, новых коллекциях, учёбе Мерта, недавно изданной книге Седата Лачинера, которую госпожа Эндер уже прочитала, а Лука и Омер только собирались найти для этого время. Остроумный и критичный анализ романа немолодой женщиной добавил ей уважения и восхищения её цепким, неординарным умом. Несчастный случай и инвалидное кресло не сломали её дух и не убавили интереса к жизни.

Когда на столе основные блюда сменились на чай и сладости, Лука набрался храбрости и обратился к родным своей любимой:

– Госпожа Эндер, Мерт. Я очень люблю Ханде и имею по отношению к ней самые серьёзные намерения. Через три недели в Стамбул приезжают мои отец и брат. Вы позволите нам прийти в ваш дом и попросить руки Ханде.

Эндер посмотрела сначала на дочь. Та сидела ни жива, ни мертва ожидая материнского вердикта. Женщина едва уловимо улыбнулась и перевела взгляд на Луку. Он застыл, напряжённо выпрямившись, и терпеливо ждал. И только ему самому было известно, чего ему стояло это терпение.

– Для нас будет честью принять в доме дорогих гостей.

Ханде прикрыла глаза, пряча сумасшедшее счастье, которое зажглось в их глубине. Лука выглядел как человек, у которого гора упала с плеч. А семейство Иппликчи дружно расплылось в радостных улыбках. Даже Лали, не понимая всей серьёзности ситуации, весело улыбалась за компанию с родителями.

Позже, когда гости собрались уходить, Ханде вызвалась их проводить. Она накинула куртку и вышла с ними за дверь. Лифт довёз их вниз. На пороге Омер, прижимая к себе дочку и легонько поглаживая её по спинке, спросил девушку:

– Ханде, а кто по профессии твоя мама?

– Преподаватель. Профессор филологических наук. До несчастного случая она преподавала турецкий язык и литературу в университете. И я должна была пойти по её стопам, а потом несчастный случай и жизнь перевернулась с ног на голову.

– А что случилось?

– Автомобильная авария. Год назад.

– И нет никаких шансов ей подняться на ноги.

Вопрос Омера болью отозвался в её душе. Гордая и немногословная, она ни одному человеку не говорила правду. Только молча трудилась и откладывала каждую копейку. Но сейчас, почему то, гордость дала слабину. И она призналась:

– Есть. У мамы частичное повреждение спинного мозга. Чувствительность ниже пояса сохранилась. Её можно поднять на ноги. Но для этого нужна сложная операция. И дорогостоящая. Ни её, ни моя сигорта не покрывает её. А потом ещё длительная реабилитация. Я откладываю деньги по возможности…

– Ханде! – Вскричали все трое в один голос.

– Почему ты молчала? – Рассердилась Дефне.

– Действительно! – Поддержал её Лука. – Что за демонстрация гордости? Даже мне не сказала! Расширить твою сигорту дело пары дней. Для фирмы это не проблема! В понедельник займёмся. И ещё я хочу встретится с её врачом.

У Ханде спазмом сжало горло. Она знала, что Лука и Дефне добры и великодушны, но такой молниеносной поддержки не ожидала.

– В понедельник ты берёшь все медицинские исследования, и мы вплотную занимаемся этим вопросом. Поняла? – Твёрдо спросил Лука.

Ханде молча кивнула головой. Гнев мужчины испарился мгновенно. Он притянул к себе невесту и поцеловал высокий лоб. Семья Иппликчи сообразила, что влюблённых пора оставить одних. Быстренько попрощавшись, они исчезли в салоне своего авто и укатили домой. Лука подхватил любимую и закружился с ней по двору.

– Со-гла-си-лась! – Пропел он ей на ухо. – В конце декабря отпразднуем помолвку, а через месяц свадьбу!!!

– Ты не слишком спешишь? – Нежно ероша его волосы спросила Ханде.

– Нет, любовь моя! Не хочу терять ни одного дня и ни одной минуты.

Он остановился и медленно опустил её на землю. Взял в ладони милое лицо и глядя в глаза хрипло произнёс: – Хочу тебя в свой дом, в свою постель. Хочу ребёнка. Нельзя разве?

– Можно, – трогательно улыбаясь ответила Ханде и, привстав на цыпочки, потянулась к его губам.

Дефне вытирала розовым пушистым полотенцем мокрые дочкины локоны. Она послушно подставляла головку и мружила сонные глазки.

– Устала? – Целуя крохотный носик, спросила малышку.

– Угу, – кивнула Лали.

– Сейчас оденем пижаму и пойдём в кроватку. Молочко будешь пить?

– У-у, – отрицательно покачала головой крошка.

Дефне тихо засмеялась. Одела на дочку пижамные штанишки и натянула кофточку. Осталось расчесать упрямые кудряшки. Дефне взяла в руки расчёску и провела ею по тёмным, влажным локонам. В дочкину ванную заглянул Омер. В белой футболке и серых пижамных брюках, с влажными волосами. Похоже любимый муж времени даром не терял.

– Искупала? – спросил он и протянул к дочке руки. – Иди к папе, моё сокровище.

Лали доверчиво протянула свои. Омер прижал её к себе и поцеловал сладко пахнущий висок. Потом тепло улыбнулся жене.

– Я уложу её. А ты спокойно займись собой.

Поблагодарив мужа улыбкой, Дефне направилась к себе. Прихватив совершенно не соблазнительную (как она думала), но такую мягонькую и удобную сорочку, отправилась в душ. Тёплые капли застучали по плотному целлофану шапочки для душа, плечам и груди, стекая ручейками вдоль спины и омывая кругленький животик. Вместе с водой уходили усталость и напряжение. Приятная расслабленность охватила тело. Дефне потянулась за гелем и ойкнула. Эмир резво застучал ножками внутри своего тёплого кокона. Дефне, смеясь, нежно прикоснулась к животу.

– Эй, драчун, полегче! Тебе нравиться тёплая водичка?

Толчки стали энергичнее. Дефне ловила их ладонями и смеялась.

– Ты проснулся и решил пошалить?

Малыш отвечал резвыми ударами.

– Ты, мой маленький, – нежно ворковала Дефне. – Будешь егозой и сорванцом, как мама или спортсменом, как папа?

Толчки стихли.

– Задумался? – Снова рассмеялась Дефне. – Думай-думай! У тебя ещё три месяца в запасе, чтобы решить.

Лали уснула мгновенно, даже сказку не требовала. Омер несколько минут полюбовался на свою принцессу, поправил одеяльце, невесомо поцеловал душистую щёчку, включил радио няню и тихо вышел из детской. В доме было темно и тихо. Только из их с Дефне спальни сквозь приоткрытую дверь лился приглушенный золотистый свет. Он манил к себе магнитом. Омер вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. Наконец то! Любимое время, когда жена принадлежит только ему. Он подошёл к двери ванной и тихо приоткрыл её прикипая взглядом к фигурке у зеркала. Но успел заметить только белоснежное бедро, по которому скользнула, пряча его, голубая хлопковая ткань.

«Вот медлительный болван, – обругал он сам себя. – Не мог войти на пару минут раньше!»

Дефне оглянулась и улыбнулась тёплой улыбкой.

– Соскучился?

– Ещё как!

Омер подошёл ближе и потянул мягкий хлопок на плече.

– Зачем ты её одела? – протянул обижено и прижался губами к обнажившемуся кусочку кожи.

– А какую нужно было? – лукаво поинтересовалась Дефне.

– Никакую. Хочу полюбоваться твоим животиком.

– Так какие проблемы? Любуйся через сорочку!

– Издеваешься?

Дефне весело рассмеялась. Омер потянул её за руку в спальню на ходу ставя в известность:

– Твоя власть на сегодня закончилась. Теперь моё время и мои желания.

– И чего же желает господин? – жизнерадостно поинтересовалась Дефне.

Прежде чем ответить Омер уложил её на кровать и сам прилёг рядом. Скомкал в кулак тонкую ткань и потянул её вверх обнажая круглый животик.

– Сначала поговорить с сыном.

– Ты опоздал! – весело обломала первое его желание Дефне. – Он уже отстучался, что всё хорошо и уснул.

– Опять опоздал? – недовольно пробурчал Омер. – Тогда я поцелую его сонного и пожелаю спокойной ночи.

Горячие губы прикоснулись к туго натянутой коже живота, перебирая её и согревая тёплым дыханием. У Дефне мурашки побежали по телу.

– Эй! Ты сына целуешь или меня соблазняешь? – возмутилась она.

Омер повернул голову и посмотрел ей в лицо. Жарко, многозначительно, властно. К мурашкам присоединились бабочки. Долетели до головы и развеяли своими крылышками все связные мысли.

– И то, и то! Нельзя? – бархатным голосом промурлыкал искуситель.

Уфф, Дефне! Нельзя же быть такой податливой. Стой ровно! Точнее лежи! Дефне дёрнула вниз подол сорочки и с притворной строгостью заявила.

– Нельзя!

– И почему же? – не обращая на её строгость никакого внимания спросил Омер и снова потянул вверх тонкую ткань, пробираясь под неё настойчивой ладонью, поглаживая живот, рёбра и добираясь до груди.

– Не прилично, – выдохнула Дефне и выгнулась всем телом.

– Глупости, – он потянул сорочку вверх.

Дефне перехватила его руку и хрипло попросила:

– Выключи свет.

– Зачем?

Омер потянулся губами к ключице, захватывая ртом кожу, поцеловал шею, подбородок, приблизился к губам.

– Я не красивая, – прозвучало тихо, почти как шелест.

– Что?!! – муж отпрянул и недоверчиво уставился в мятежные, янтарного цвета глаза. – Дефне, ты шутишь?

Она молча покачала головой. Не шутит. Действительно так думает. Ну нет! Он не позволит ей комплексовать по этому поводу. Придумала! Не красивая! Омер решительно подхватился с постели и потянул её за руку. Подвёл к зеркалу и, остановившись позади, одним движением стянул через голову её сорочку и бросил на пол. Дефне смущённо потупилась.

Омер положил руки на её живот и попросил:

– Подними глаза.

Дефне послушно посмотрела в зеркало и встретилась там с его восхищённым взглядом.

– Смотри, ты прекрасна! – он провёл пальцем от щеки вдоль шеи и остановился над грудью. – Твоя кожа сияет и такая нежная на ощупь, что я не могу от неё оторваться. Постоянно хочу прикасаться к ней… Твоя грудь стала больше. Как раз для моих ладоней.

Омер, на пару секунд, накрыл руками два белоснежных с тёмными вершинами, холмика и скользнул ладонями к животу.

– А здесь растёт наш ребёнок. И это самое большое чудо. Магия. Я никогда не видел ничего прекраснее, чем ты в эту минуту.

Дефне не отрываясь смотрела в зеркало. И видела своё отражение его глазами. Алый румянец на щеках. Рассыпавшиеся по плечам медные пряди. Сияющие влажным блеском глаза. Руки Омера на своём теле. Контраст его смуглой кожи и её – белоснежной, как дорогой фарфор. И круглый животик. Кто сказал, что живот – это уродливо? Это прекрасно. Ведь там – жизнь. Их будущее. Она вернулась взглядом к его глазам. Он смотрел ей в глаза жарко и нетерпеливо. Сдерживая желание и требуя поверить себе. Обожествляя взглядом. Дефне повернулась в его руках и обхватила ладонями напряжённое до предела лицо. Невесомо прикоснулась прохладными губами к его – сухим и горячим и прошептала:

– Я люблю тебя.

– Я сильнее! – выдохнул Омер.

Понедельник выдался напряжённым и суматошным в обеих фирмах. Пассионис готовил первую партию обуви для отправки в Париж, а Шанс нервничал, ожидая аудита. Все отделы проверяли состояние документации и её прозрачность. Больше других досталось Исо, поскольку к производству будет уделено наибольшее внимание. Но он не унывал. Ему даже нравился такой бешеный ритм. Это была проверка на прочность и на профессионализм. И он собирался выйти из неё победителем. Поэтому придирчиво проверял и перепроверял каждую мелочь. Дефне заглянула к нему перед обедом, но оценив, что её помощь будет скорее помехой, с лёгким сердцем удалилась к себе. Ханде и Лука, как и собирались, уехали в клинику. Седа, кроме прочих дел, утрясала с страховой компанией вопрос расширения сигорты для Ханде. Как и предполагал Лука, это оказалось делом пары дней. Дефне же занялась рисунками. Вызвала к себе дизайнерский отдел и, озвучив концепцию новой коллекции, принялась объяснять, чего хочет от сотрудников. Распределив работу спросила:

– Задача ясна?

Оба дизайнера дружно закивали головами. Дефне хлопнула в ладоши и приказала:

– Тогда за работу! В четверг покажите мне результат.

Сотрудники, попрощавшись, отправились выполнять задание. Как только за ними закрылась дверь, Дефне поднялась со своего кресла и, выпрямившись, принялась кулачками массировать ноющую поясницу. Именно такой, потирающей спину, и застал её Омер, который уверенно вошёл в её кабинет. И тут же испуганно подскочил к ней и принялся ощупывать.

– Что такое? Болит? Где болит? Может в больницу? Живот не тянет? – отрывисто спрашивал он, пристально всматриваясь в дорогое лицо.

– Милый, успокойся! – Дефне перехватила его руки и сжала тонкими пальчиками. – Всё нормально. Долго сидела на одном месте и заныла спина. Сейчас немного похожу и всё пройдёт.

– А может лучше полежишь? – Всё ещё встревоженно спросил Омер.

– Ну, нет! Лежать на работе я точно не буду!

– Тогда поехали домой.

– Любимый, всё правда хорошо. Не волнуйся. Не могу сейчас домой. Лука уехал по делам и Седа тоже. А завтра приезжают французы. Я должна проверить, что к завтрашнему дню всё готово.

Омер понимал её перфекционизм и невероятную ответственность. Он сам был таким, требуя в работе от себя и от других совершенства и полной отдачи. Но здоровье Дефне и малыша прежде всего.

– На сколько они приезжают? – чуть спокойнее уточнил он.

– На два дня. Завтра проверят производство, а в среду отделы закупок и логистики. Ну и творческую часть.

Омер притянул её к себе и спрятал в объятиях. Потёрся щекой об рыжую макушку и умоляющим тоном попросил:

– Пожалуйста, любовь моя, думай в первую очередь о себе и о малыше. Не перетруждайся. Доверься сотрудникам. У вас отличная команда и каждый знает своё дело. Всё пройдёт хорошо.

От его трогательной заботы и нежности тепло зародилось в груди и растеклось по всему телу до самых кончиков пальцев. Так хорошо было стоять в его объятиях и не думать ни о чём, кроме сиюминутного счастья, которое горячим мёдом растекалось по венам.

– Как хорошо ты на меня действуешь. Вот так бы стояла и стояла целый день.

– Так какие проблемы? Дождёмся Луку и уедем. Рисовать можем и дома в комфортной обстановке и уютной атмосфере. Вдвоем. И сможем обниматься сколько захотим.

Предложение Омера было таким заманчивым, что Дефне не удержалась от соблазна. Улыбнулась и согласно закивала головой.

– Хорошо. Ты прав. Пусть каждый делает свою работу, а я буду делать свою. Дома. С тобой.

Не ожидавший такой быстрой капитуляции Омер, возликовал и смело выложил следующее требование:

– А с понедельника работу над коллекциями ты делаешь дома. В офисе появляешься только в случае необходимости. Я уже заказал необходимую оргтехнику для того, чтобы мы могли дистанционно руководить процессом и исполнять свои обязанности.

– Мы? – удивилась и обрадовалась Дефне.

– Мы! – уверенно подтвердил Омер. – Я не собираюсь сутками пропадать на работе, не видя свою семью. Нужно всего лишь всё правильно организовать. И я сделаю это. Обещаю.

– Я верю, – без грамма сомнения произнесла Дефне. И добавила вроде бы шутливо, но так искренне. – Ты лучший из мужчин и мечта всех без исключения женщин. Знаешь это?

Её слова и тёплый, восхищённый взгляд сделали своё дело. Подняли его на седьмое небо. В очередной раз. И оно, это небо, имело оттенок тёмного янтаря с золотистыми бликами.

– Мне всё равно. Главное быть лучшим и любимым для тебя, – хрипло произнёс он у самых губ Дефне и накрыл их нежным, как шёлк, поцелуем.

В коридоре послышались шаги, которые становились всё громче и стихли возле двери. Омер нехотя отпустил жену за секунду до того, как в кабинет вошла Ханде, а вслед за ней Лука. Лица обоих сияли.

– Хорошие новости? – нетерпеливо поинтересовалась Дефне.

– Отличные! – за обоих ответил Лука. – Доктор говорит, что шансы госпожи Эндер после операции встать на ноги и вернуться к нормальной жизни очень высокие. Мы обговорили нюансы. Операция десятого января. Потом три месяца реабилитации.

– Десятое января. Чуть больше месяца, – задумчиво произнесла Дефне.

– Мы решили сыграть свадьбу в начале мая. Что бы мама смогла прийти на неё своими ногами.

Понимая, каким счастьем этот факт будет для госпожи Эндер и самой Ханде, и каким испытанием силы воли для Луки, который горел нетерпением назвать любимую женой, Дефне вопросительно посмотрела на друга.

Тот пожал плечами и ответил на немой вопрос:

– Я наберусь терпения и подожду. Ничем не омрачённое счастье Ханде в её особенный день для меня важнее моих хотений. Как и радость госпожи Эндер появиться на свадьбе дочери без инвалидного кресла.

– Ханде, – Дефне посмотрела на подругу. – Никогда не сомневайся в его чувствах. Он действительно, по-настоящему любит тебя.

– Ты только сейчас это поняла? – обиделся на подругу Лука, а Омер не выдержал и рассмеялся. Его чуткая и деликатная жена умудрилась зацепить за живое лучшего друга.

Дефне сердито стрельнула на него глазами и продолжила:

– К тому же к маю я снова стану стройной и красивой!

– Ты всегда красивая! – возмутился Омер.

– И смогу танцевать до упаду! – словно, не слыша его реплики, продолжила Дефне.

– И с кем это интересно? – опешил муж.

– А вот этого не знаю? Кто пригласит, – ехидно прищурив глаза ответила Дефне.

Омер задохнулся. Понимал, что она дразнит его и мстит за невольный смех, но само предположение, что Дефне может кто-то обнимать, пусть даже в танце, сносило крышу. Он этого не перенесёт. И не допустит.

– Придётся вам, госпожа Дефне, весь вечер танцевать с мужем, – не менее ехидно заявил Омер.

– Думаю, муж в это время будет занят детьми, – дерзко парировала госпожа.

Лука и Ханде, которые только успевали переводить изумлённые взгляды с одного на другую, не выдержали и рассмеялись. Не обращая внимания на веселящихся друзей, Омер твёрдо расставил все точки над і:

– Детьми займётся няня, а вы, госпожа, весь вечер будете уделять внимание своему мужу.

Дефне насмешливо выгнула бровь.

– Ну, если муж будет уделять внимание мне…

– Ты в этом сомневаешься? – бровь Омера поднялась в зеркальном жесте.

– Ребята прекращайте! – взмолился хохочущий Лука. – До свадьбы ещё четыре месяца. Успеете обо всём договориться.

– Ты прав, брат! – Неожиданно легко согласился Омер. – А сейчас, если вы вернулись к обязанностям, я увожу Дефне домой. Там поработаем над рисунками. Дома ей будет комфортнее.

– Без проблем, – согласился Лука и перевёл взгляд на своего совладельца и творческого директора. – Отдохни, расслабься и ни о чём не волнуйся. Всё пройдёт как нельзя лучше. От тебя нужно будет только одно – мило улыбаясь показать этим утончённым лягушатникам несколько потрясающих эскизов будущей коллекции.

– Ты настоящий друг! – смеясь, поблагодарила Луку Дефне.

Иппликчи уехали домой. Устроились в кабинете и честно занялись рисованием совместной коллекции. Ну может чуточку отвлекались. На поцелуи и объятия. На кофе и чай. И солёные огурцы, которых так хотелось Дефне. И ещё на Лали, которая проснувшись от дневного сна и узнав, что мама с папой дома, горошинкой закатилась в кабинет требуя к себе безраздельного внимания. Но, то ли энергия била ключом, то ли идеи фонтаном, то ли атмосфера дома способствовала вдохновению, не смотря на все отвлекающие обстоятельства, результат оказался впечатляющим.