Текст книги "Кто я без тебя? (СИ)"

Автор книги: Marina Viktoryja

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 65 страниц)

– И, наверное, заслужила подарок?

Чёрные глазки засверкали, и улыбка стала ещё шире.

– Ты привёз мне подарок?!

Омер достал из салона прямоугольную коробку и подал дочери.

– Держи!

Маленькие ручки обхватили коробку и принялись вертеть её в разные стороны. Лали, внимательно рассматривая картинки, спросила папу:

– А что это?

– Азбука! – Гордо ответил он. – Будем учить буквы.

– А не рано ей ещё учить буквы? – Подойдя к мужу и дочери спросила Дефне.

– Не рано! – в один голос заявили папа и дочка.

Не выпуская Лали из рук, Омер потянулся поцеловать жену. Шукрю достал из багажника стопку картонных коробок и, приветливо кивнув Дефне, понёс их в дом.

– Что это? – провожая его взглядом, удивилась она.

– Подарки! – обнимая за талию, Омер направил её к дому. – Только уже для тебя.

– Для меня? – глаза Дефне засверкали предвкушением. – Что там?

Омер поцеловал огненный висок и прошептал на ухо:

– Увидишь. После ужина. Я очень голоден.

– И я – поддержала папу Лали.

– Тогда быстренько мыть руки и за стол! – скомандовала Дефне.

– Что тебя сегодня так задержало? – спросила Дефне и отправила в рот очередной кусочек рыбы.

Омер промокнул салфеткой губы и улыбнулся жене.

– Всё расскажу, любовь моя. После ужина.

– Я уже закончила, – Дефне отодвинула от себя опустевшую тарелку и, поставив локти на стол, сложила руки под подбородком.

– Я тоже, – Лали последовала маминому примеру.

Обе девочки, большая и маленькая, пытливо смотрели на Омера и в глазах обеих горело любопытство. Он с улыбкой посмотрел сначала на одну, потом на другую и отодвинул свой стул, поднимаясь и вынимая дочку с её стульчика. Поставив на ноги, легонько подтолкнул её к гостиной и велел:

– Беги в комнату и жди нас с мамой. Мы уберём со стола и придём. Только коробки без нас не открывать. Хорошо?

Лали кивнула и потопала в гостиную. Посмотрев вслед удаляющейся дочери, Омер повернулся к Дефне. Она уже встала из-за стола и собирала грязную посуду. Он перехватил у неё стопку тарелок и стаканов и отнёс их к посудомоечной машине. Загрузив и выставив режим, повернулся к жене, которая прятала остатки еды в холодильник. Нужно было сказать о Трамбе, но Омер медлил, страшась её реакции и обиды на то, что от неё всё скрыли и оставили в стороне пусть и неприятного, но важного события. Резко выдохнув воздух, он решительно взял жену за руку и произнёс:

– Дефне сегодня был арестован Трамба.

Она удивлённо распахнула глаза и переспросила:

– Арестован? За что?

– За то, что пытался украсть отгруженный для Великобритании товар фирм Пассионис и Шарм, – честно ответил муж.

– Что? Украсть наш товар? Но как? Я не понимаю…

– Неделю назад один из директоров его фирмы обратился к начальнику нашей службы безопасности и рассказал о готовящейся операции, – ответил Омер и короткими фразами рассказал всю ситуацию, вплоть до сегодняшнего дня.

– С ума сойти! – произнесла ошарашенная Дефне, – Он говорил, что раздавит нас, но, чтобы такое… Пойти на преступление…

– Когда говорил? – цепкий ум Омера мигом выловил фразу, смысл которой был ему не понятен.

Осознав, что сболтнула лишние, Дефне виновато склонила голову к плечу и, вздохнув, ответила:

– На презентации. Ты был в гримёрной, а я возле подиума.

Теперь пришёл черёд Дефне просвещать Омера. Она лаконично пересказала разговор и умолкла, ожидая его реакции. Она последовала незамедлительно.

– Как ты могла не рассказать мне об этом?! – сердито вскричал он. – Тебе угрожали, а я ни сном, ни духом!

Дефне успокаивающим жестом погладила его по плечу.

– Вот потому и не рассказала. Ты бы вспылил, в горячке разукрасил ему лицо, сорвал презентацию. И кому бы от этого была польза? К тому же я не придала значения его словам. Посчитала пустой болтовнёй. Теперь вижу, что зря…

Омер, хоть и был рассержен, признал правоту слов своей Дефне. Она права – узнай он, что Трамба угрожал ей, его бы не оттянули от него все вместе взятые присутствующие на показе гости…

– Постой-постой, – ворвался в его мысли сердитый голос. – Это что же получается – вы всё знали и только я одна в неведении?

Офф! Догадалась! Ну что же, он тоже будет честен.

– Любимая, подумай логично. Если бы ты узнала, как бы вела себя? Волновалась, переживала, нервничала. И делала этим хуже себе и малышу. Ведь всё закончилось хорошо. Трамба арестован. Ни лондонскому контракту, ни нашим фирмам больше ничего не угрожает, и мы можем спокойно работать дальше.

– Говоришь? – Дефне смотрела на него прищурив глаза.

– Говорю! – Омер выглядел абсолютно уверенным в своих словах.

– Мы стоим друг друга! – Дефне смотрела ему в глаза и улыбалась дразнящей, заговорщицкой улыбкой.

– Кто бы сомневался!

Он сделал шаг и притянув её к себе за талию накрыл поцелуем дерзко улыбающиеся губы. Все мысли разлетелись, как бабочки, выпущенные из коробки…

– Мама, папа! Ну сколько вас можно ждать?

Возмущённый голосок Лали разрушил чары и оба вынырнули с чувственного тумана. Омер отпустил податливые губы и повернулся к дочери, которая сердито подбоченясь, стояла на пороге кухни.

– Прости, солнышко. Мы уже идём, – и лукаво подмигнул Дефне. – Маму ждут её подарки.

– Обожаю подарки! – Засмеялась мама и направилась в гостиную.

Омер усадил обеих своих девочек на диван и подошёл к низкому столику, на котором высилась стопка из картонных коробок разного размера. Отложив в сторону самую меньшую, он накрыл верхнюю ладонью и забарабанил пальцами по плотному картону.

– Ну что, готовы? – лукаво подмигнув спросил он жену и дочь.

– Омер! Не томи! – возмутилась Дефне.

Он запрокинул голову и весело засмеялся. Как же он любил вот такую притворно сердитую Дефне. Утихомирив наконец смех, он посмотрел на неё с пронзительной нежностью и произнёс:

– Я подумал, твоя обувь на высоком каблуке с каждым днём становится тебе всё более неудобной. – Он открыл коробку и вынул из неё шоколадного цвета туфельки из мягчайшей кожи и на удобном каблуке. – Сам не смог… попросил мастера Садри. Он сделал.

Дефне взяла в руки и восхищённо со всех сторон осмотрела подарок. Бросив на Омера полный благодарности взгляд, поставила их на пол и скользнула внутрь изящными ступнями. Потрясающе!

– Оха! – восхищённо выдохнула Лали. – Красивые!

Дефне оглянулась на дочь и недовольно покачала головой. Общение с её ненаглядной невесткой и братцем наложило свой отпечаток на лексикон Лали. Но всё же решила не одёргивать дочь. Не слыша, она скоро сама забудет эти словечки. Омер, похоже, думал так же, поскольку молчал и смотрел не на дочь, а на неё, ожидая её реакции на подарок. Она покрутила в воздухе ступнёй в шоколадной туфельке и заявила:

– Никогда не носила обуви удобнее и красивее. Спасибо, любимый!

Омер просиял и потянулся за следующими коробками.

– Это ещё не всё, – произнёс он и словно волшебник начал открывать следующие коробки. Возле Дефне выстроились в ряд: чёрные кожаные ботиночки, рыжие замшевые ботильоны, бежевые лодочки на широком, устойчивом каблучке, серые изящные полусапожки. Она, изумлённо поглядывая на мужа, брала в руки очередную пару, осматривала и примеряла. И ахала от восторга и распиравшего грудь восхищения. Его забота была для Дефне настолько драгоценна, что слёзы наворачивались на глаза и хотелось одновременно плакать и смеяться. Видя состояние жены и прекрасно её понимая, Омер решил дать ей время прийти в себя и перевёл взгляд на притихшую Лали. Она сидела на диване нахмурившись и подозрительно надув нижнюю губку. Его сокровище обиделось! Омер улыбнулся дочери и ободряюще подмигнул.

– Маме подарки подарили. А Лали?

– Мне тоже есть? – обрадовалась малышка и её глазки засверкали от радости.

– Душа моя, разве могло быть иначе?

Омер открыл отставленную ранее коробочку поменьше и достал оттуда красивые ботиночки ярко-оранжевого цвета. Поставил их на свою большую ладонь и протянул дочке.

– Примерим?

Она в одну секунду сбросила с маленьких ступней комнатные тапочки-львёнки и протянула папе пухлую ножку. Тот, улыбаясь, опустился на одно колено, обул на неё свой подарок и завязал шнурочки. Лали соскользнула с дивана и весело запрыгала по гостиной.

– Удобно? – спросил её папа.

– Очень! – крошка подбежала к папе и крепко обняла за шею. – Спасибо, папочка.

Дефне укладывала свои подарки в коробки и с безмятежной улыбкой наблюдала за ними, осознавая, как же ей повезло. У неё прелестная умница-дочка и любящий муж, который готов наклонить ей небо. Её родные в порядке и мама вернулась домой. И все дорогие сердцу люди нашли своё счастье. Дефне прикрыла глаза и поблагодарила Аллаха за дарованное ей чудо безграничного счастья. Омер, обнимая дочь, смотрел на Дефне и сердцем слышал её мысли. И осознавал, что любит её до безумия, до дрожи… до бесконечности…

Лали уснула. Дефне наклонилась к ней и глубоко вдохнула запах детского шампуня и особенный, нежный запах, присущий только её драгоценной крошке. Возле кровати стояли подаренные папой ботиночки. Лали наотрез отказалась снимать их и даже в ванную пошла в папином подарке, а потом потребовала, чтобы мама поставила их возле постели. Дефне взяла в руку один ботиночек. Мягчайшая кожа, коричневая атласная подкладка, ровные мелкие стежки. Мастер Садри вложил душу в эти ботиночки, как и в сделанную лично для неё, Дефне, обувь. А она так давно не навещала его. Пристыдившись, Дефне приняла решение в ближайшие дни взять Лали и поехать к мастеру в гости. Познакомить с малышкой и от всего сердца поблагодарить за такую тонкую работу. А сейчас пора спать. Завтра насыщенный день. Репетиция её показа, а вечером презентация коллекции Омера.

Тихонько притворив за собой дверь, Дефне вышла в коридор и прошла в их с Омером спальню. Она была пуста. Удивляясь, куда запропастился муж, Дефне заглянула в ванную. Там тоже было пусто, только влага на плитке стен показывала, что ею недавно пользовались. Пожав плечами и решив, что муж ушёл в кабинет, Дефне, прихватив тёмно-голубую шёлковую пижаму, скрылась за дверью ванной.

Омер, босой в одних пижамных штанах, с ещё мокрыми волосами, поднимался по ступенькам на второй этаж дома. Он старался ступать тихо и осторожно, чтобы не потревожить сон Лали. Дверь в комнату дочери была приоткрыта и ночник не горел. Значит дочь спит и Дефне уже ушла к себе. Омер глубоко вдохнул и взгляд зажегся чувственным огнём. Бурная фантазия уже рисовала жену, влажную после душа с гривой спутанных волос и сияющей кожей. Сглотнув, он ускорил шаг. Зажатая в руке пиала приятно холодила ладонь. Он вошёл в освещённую приглушенным светом лампы комнату и огляделся. Пусто. Поставив пиалу на тумбочку, Омер подошёл к двери в ванную. Шума воды слышно не было, только лёгкие шаги и шуршание одежды. Сердце замерло. Сейчас, через каких-то пару минут дверь откроется и его Дефне войдёт в комнату. Ступит из пропитанной влагой ванной прямо в его объятия. Он обхватит её руками и зароется лицом в влажные волосы, глубоко вдыхая их аромат. Тихий щелчок нарушил тишину и дверь отворилась. Дефне вошла в комнату и остановилась, глядя ему в лицо своими бездонными янтарными глазами и улыбаясь самой красивой в мире улыбкой.

– Где ты пропадал? – чуть хриплый голосок звучал ласково, а нежная ручка невесомо прикоснулась к его щеке.

Он, не отрывая глаз от припухших губ, поймал её и прижался ртом к влажной и прохладной ладони. Взгляд опустился вниз, жадно впитывая в себя весь её трогательно-прекрасный образ. Фарфоровую белоснежную кожу, ярко-рыжие волосы мягкими волнами лежащие на плечах и груди, изящные босые ступни и выпуклый животик, который отчётливо угадывался под тёмно-голубым шёлком свободного пижамного топа. Омер прикоснулся к нему и нежно погладил. Вспомнив, что Дефне задала ему вопрос, низким, мурчащим голосом ответил:

– Я подумал – ты захочешь сладкого…

Глаза Дефне зажглись радостным предвкушением, и она с благодарностью затараторила:

– Хочу! Очень хочу! Снова ты прочёл мои желания.

Довольный ответом Омер, прикусив нижнюю губу и лукаво улыбаясь, потянул её за руку к постели. Усадив на мягкий матрац, подложил под спину подушку и сам устроился рядом. Потянулся к тумбочке и взял в ладони холодную на ощупь, стеклянную пиалу.

– Шоколадный крем! – посмотрев на содержимое, восторженно вскрикнула Дефне.

– Угу.

Омер набрал полную ложку коричневой воздушной массы и поднёс к её губам.

– Открывай рот, буду кормить тебя, – приказал он и тут же, скользнув взглядом по округлившемуся животу поправился. – Вас!

Дефне послушно открыла рот и сняла губами крем с ложечки. Её глаза закрылись от удовольствия.

– Как вкусно! – проглотив крем, прокомментировала она. Заметив, что нет другой ложки, она удивилась. – А почему ложечка только одна? Ты разве не хочешь попробовать?

– Я попробую, – не отрывая пристального взгляда от её губ, он поднёс к ним ещё одну ложечку крема и выдохнул. – Позже…

У Дефне от его взгляда, тона голоса, божественного вкуса десерта кружилась голова и мурашки бежали по коже. Бронзовая, туго натянутая на груди кожа манила прикоснуться к ней. И Дефне сдалась этому желанию. Дотронулась пальцами до бицепса на руке, провела вверх, очертила ключицу и по гладкой коже груди спустилась к животу. Мышцы на нём рефлекторно сжались, и гусиная кожа покрыла руки. Не отводя взгляда от её губ, Омер поставил наполовину опустевшую пиалу на тумбочку и накрыл её губы неистово-голодным поцелуем. У её рта был вкус шоколада. Сладкий и чуть горьковатый… Он отпустил мягкие губы и глядя в глаза прошептал:

– Очень вкусно…

Дефне тихо застонала и этот вибрирующий звук снёс напрочь у Омера остатки здравых мыслей. Ладони легли на грудь и по нежнейшему шёлку скользнули вниз. Пальцы ухватились за край топа и через голову стянули его с поднятых вверх рук. Тёмно-голубой шёлк упал на пол. Рядом легли пижамные шортики. Омер окинул горящим взглядом обнажённое тело и остановился на животике. Вид этой трогательной выпуклости слегка отрезвил его и собрав в кулак всю силу воли он взял себя под жёсткий контроль. Сжав зубы и до боли напрягая руки, контролировал каждое, до потери сознания медленное, движение, каждый неспешный толчок. И отпустил себя только на секунду. Когда Дефне выгнулась и протяжно застонала он ослабил контроль и присоединился к ней, умирая от острого удовольствия и мучительной нежности.

Усмиряя сердцебиение и успокаивая дыхание, уткнувшись лицом в рассыпавшиеся на подушке огненные волосы и не в силах сделать малейшее движение, Омер лежал рядом с женой. Отголоски удовольствия ещё блуждали по телу и в сознании билась одна мысль – пусть это никогда не закончится…

– Омер, – тихий голос жены вывел его с расслабленного состояния.

Он открыл глаза и встретился взглядом с её – озабоченным и встревоженным. Приподнимаясь на локте и положив другую руку ей на живот, он испуганно спросил:

– Что, любовь моя? Я сделал тебе больно?

Дефне молча отрицательно покачала головой. Ужасная мысль пронзила сознание Омера и он, побледнев, задал следующий вопрос:

– Тебе не понравилось?

– Глупый, – ответила она, перебирая пальцами тёмные волосы. – Я боюсь, что не понравилось тебе. Ты был таким… сдержанным.

– Глупенькая, – Омер притянул её к себе и спрятал в объятиях. Нежно целуя макушку, заверил. – Быть в тебе – кайф. Всегда.

Дефне молча обняла его в ответ, но тревожные сомнения занозой засели в мозгу.

Омер вошёл в зал, где проходила репетиция презентации Шанс и остановился, недоверчиво уставившись на подиум. Рядом с девушками манекенщицами по нему прохаживались с мужскими сумками, рюкзаками, деловыми портфелями в руках, красивые парни модельной внешности.

– Что это? – ни к кому не обращаясь, изумлённо спросил он.

– Модели для мужчин, – прозвучал рядом милый голос и Дефне потянулась поцеловать его в щёку.

Машинально ответив на поцелуй, он снова удивлённо посмотрел на подиум и спросил свою любимую смутьянку:

– Ты создаёшь модели для мужчин? А я почему об этом не знаю?

– Хотела сделать сюрприз. Нравится? – Дефне с гордостью посмотрела на творения своих мыслей и рук.

Заметив, как Дефне радуется и гордится своей новой коллекцией, Омер усмирил, поднимающую голову ревность, и по достоинству оценил её работы.

– Очень нравится! Я бы, не задумываясь, купил каждую.

Дефне вздёрнула вверх худенькие плечи и широко улыбнулась. Довольный голос звенел неприкрытой радостью, когда она ответила:

– Ничего удивительного. Ты ведь муза. Я рисовала их именно для тебя.

У Омера от восторга перехватило дыхание. Оказывается, быть музой – чертовски приятное чувство. Он притянул к себе жену и поцеловал висок, безмолвно выражая ей свою любовь и благодарность.

Вечером, гордый собой Омер, принимал поздравления. Все, без исключения, приглашённые восхищались новой коллекцией. А напечатанная во всех утренних газетах новость об аресте Трамбы и возможном банкротстве его фирмы, добавила интереса к презентации Пассионис. Дефне стояла рядом с мужем и не скрывала своего восхищения и гордости за него. Омер же приобняв её за талию и отбросив к чертям свою холодную невозмутимость, сиял от счастья, всем и каждому демонстрируя свою гениальную красавицу-жену и всепоглощающие чувства, которые он испытывает к ней.

Другим вечером картина незначительно изменилась. Теперь Дефне гордилась собой, слаженной работой команды Шанс и принимала поздравления и искреннее восхищение, а Омер стоял рядом и, как прошлым вечером она, сиял от гордости за свою великолепную жену и её неординарный талант. Один раз ревность уколола сердце, когда для поклона двое парней-моделей взяли Дефне за руки и, глядя на неё преданными, влюблёнными глазами, вывели на подиум. Но она не замечала их взглядов. Мило улыбаясь, поклонилась аплодирующей толпе и ушла из сцены. Он уже ждал её возле ступенек и подал руку, помогая спустится и показывая всем, и этим влюблённым мальчишкам в том числе, кому принадлежит прекрасная госпожа Дефне.

Трамба сидел в унылой комнате для допросов следственного изолятора. Несколько дней в тюрьме кардинально перевернули его сознание, а мысль, что ему придётся ещё долго видеть тюремные стены бросала в пучину отчаяния. Как и обещал Омеру, он много думал над его словами и пришёл к выводу, что извечный соперник прав. Именно интриги и грязные игры привели его сюда и виноват в этом только он один.

Открылась тяжёлая железная дверь и охранник пропустил внутрь его адвоката. Мужчина уверенно присел за стол и вынул из портфеля бумаги. Посмотрев на клиента сочувствующим взглядом, он поздоровался и приступил к делу.

– Господин Трамба, наказание за содеянное вами преступление – тюремный строк от пяти до семи лет. Руководство Пассионис и Шанс подало иск, и он будет удовлетворён, поскольку доказательная база безупречна. Я могу только добиваться его уменьшения к пяти годам отбывания наказания и не более. Но у владельцев Пассионис и Шанс есть к вам предложение. Они отзовут иск, если вы передадите им права на вашу фирму вместе с акциями и активами и уедите из страны. Я понимаю, что это серьёзное решение и вы должны подумать…

– Думать не о чем, – жёстко перебил его Трамба. – Я принимаю его. Так или иначе – фирму я потерял. А свобода бесценна. Передайте господам Иппликчи, Каракая и Караваджо, что я согласен.

Гелендваген плавно катился по загородному шоссе, всё ближе и ближе доставляя к дому своих пассажиров. Дефне устало склонила голову на плечо мужа и задумалась. Подходила к концу рабочая неделя. Она была спокойней и размеренней, чем предыдущая, но всё равно измотала её морально и физически. Её живот с каждым днём становился заметней для окружающих и ощутимей для неё самой. Все вокруг посматривали на неё с интересом, что смущало её и заставляло нервничать. Это выглядело странно. Дефне сама себе удивлялась. Два года назад в чужой стране, без мужа она не обращала на такие взгляды внимания. Делала каменное лицо и высоко подняв голову шла вперёд. А сейчас, будучи замужней дамой – переживала и расстраивалась. Не добавляли спокойствия и взгляды, которые бросали на её мужа девушки и молодые женщины, где бы он не появился. Нужно отдать должное Омеру – он не замечал ни этих взглядов, ни их обладательниц. Но она замечала. И это безумно злило. Как и то, что Омер изменился. Нет, он всё так же был заботлив и внимателен, предупреждая любое её желание и потребность. Но ночью, в постели, появилась отстранённость, сдержанность и жесткий контроль, который не ослабевал ни на секунду. Горячий, неистовый, вечно голодный Омер исчез, а на его место пришёл осторожный, медлительный, а иногда даже холодный мужчина, которого Дефне не узнавала, и такая метаморфоза мучила её, заставляя сомневаться в своей женской привлекательности.

– Дефне, – ворвался в её невесёлые мысли голос мужа. – Всё забываю тебе сказать. Завтра у меня встреча одноклассников. Пойдёшь со мной?

Дефне подняла голову и, удивлённо посмотрев ему в лицо, переспросила:

– Я с тобой? На встречу одноклассников? Но зачем я там нужна?

Омер наклонился и поцеловал удивлённо приподнятые брови.

– Затем, что я хочу похвастаться своей женой.

– Неубедительный аргумент, – возразила Дефне.

– А если я скажу, что не хочу идти без тебя и проводить в разлуке вечер – это будет убедительно? – он умоляюще посмотрел на неё.

Дефне воспряла сердцем. Все мучительные сомнения, которые тревожили её пару минут назад, рассеялись, как туман под лучами солнца. Искренне улыбнувшись, она ответила:

– Будет! Хорошо, я согласна.

Но на следующий вечер Омер пожалел о своём необдуманном решении. Его одноклассники встретили Дефне прохладно, смотрели на неё неприязненно и молча переглядывались, явно показывая своё недоумение – зачем она здесь? Дефне почувствовала эту неприязнь и закрылась как ракушка, окружая себя прочным непробиваемым панцирем. Она молча сидела на своём месте за столом и все попытки Омера и Синана втянуть её в общий разговор не увенчались успехом. Дефне, стараясь не показать бушующие внутри чувства, сцепив зубы, ждала подходящего момента откланяться и уехать домой. Но, кажется, одноклассники Омера решили довести её сегодня до белого каления. Они, шутя и посмеиваясь, то и дело вспоминали незабвенную пару Из и Омер, и удивлялись, что такая огромная любовь не закончилась свадьбой. Омер, злясь на себя, что пошёл на эту встречу и уговорил пойти на неё Дефне, отшутился, что это было детство и перевёл разговор на детей, рассказывая о Лали и её проделках.

– А сколько ей? – удивилась Зейнеб, одна из одноклассниц.

– Год и десять месяцев, – без задней мысли гордо ответил он.

– Но я вроде слышала, что ты женился в июне? – удивилась Зейнеб и за столом воцарилась тишина.

Омер похолодел и кожей почувствовал стыд и унижение Дефне. Он готов был откусить себе язык, если бы только это могло исправить ситуацию. Дефне же казалось, что её сжигают на костре. Безжалостно распиная за неведомые ей прегрешения. Стараясь выглядеть спокойной, она поднялась из-за стола и сдержанно произнесла:

– Прошу прощения. Мне пора домой. Приятного вечера.

Омер подхватился следом и придержал её за локоть. Он уже открыл рот, чтобы произнести слова прощания, как за спиной прозвучал весёлый, дерзкий и самоуверенный голос:

– И куда ты собрался Омер Иппликчи?

====== Тёмная сторона мира ======

Из была всё той же Из, что и три года назад. Такая же красивая, искромётная и уверенная в себе. Она улыбалась сияющей улыбкой и не сводила с Омера оживлённых глаз.

Огонь, сжигающий Дефне стал нестерпимым. Она больше не могла оставаться здесь мишенью для снисходительно-насмешливых взглядов, не могла видеть искрящуюся самоуверенной радостью Из, не могла посмотреть в лицо Омеру и увидеть, какие чувства вызвала в нём эта встреча с бывшей девушкой. Она дёрнулась, чтобы уйти, но муж крепко держал её за локоть.

Присутствующие за столом зашумели, радостно приветствуя пропажу, которую не видели три года. Она, вскинув в приветствии руки и помахав одноклассникам, направилась прямо к Омеру. Не обращая внимания на его хмурое выражение лица и предостерегающий взгляд, обняла за шею и чмокнув в щеку, произнесла:

– Ну здравствуй, великолепный Омер Иппликчи!

Омер отдёрнул голову, а Из уже насмешливо смотрела на Дефне.

– Здравствуй, Дефне! Не ожидала тебя здесь увидеть.

Дефне молча кивнула в знак приветствия и мягко попыталась высвободить локоть. Но Омер только крепче сжал пальцы и обратился к Из:

– Извини нас. Нам с Дефне пора. Рад был тебя увидеть.

– Какое пора! Я только пришла, – возмутилась она. – Или женившись ты стал единоличной собственностью своей жены и без её согласия не сделаешь и шагу?

Из смотрела на Дефне вызывающе, словно подначивала: попробуй возрази мне.

Та же из последних сил держала лицо. Не смотря на бурю, бушующую сейчас в душе, её ответный взгляд был спокойным и даже доброжелательным, а голос звучал уверенно:

– Омер всегда поступает так, как сам считает нужным и тебе это прекрасно известно, – произнеся обращённую к Из фразу, Дефне запрокинула голову и глядя Омеру в глаза, предложила. – Дорогой, Шукрю отвезёт меня домой, а ты оставайся с друзьями.

– Нет, – коротко ответил он. – Мы уходим вместе.

Омер повернулся к сидящим за столом и холодно попрощался:

– До свидания. Желаю весёлого вечера.

Рука отпустила локоть Дефне и скользнула к запястью, обхватывая длинными пальцами ледяную ладонь. Не обращая больше ни на кого внимания, он повёл жену к выходу из ресторана.

Из раздражённо посмотрела им в след и обернулась к компании. Её лицо засияло насмешливой улыбкой, и она громко просветила всех присутствующих:

– А вы в курсе, что раньше жена Омера работала здесь официанткой?

Услышав такую новость мужчины начали удивлённо переглядываться, а женщины захихикали и зашушукались. Синан, со злостью наблюдая эту картину, резко поднялся с места и одёрнул подругу юности:

– Из! К твоему сведению, сейчас Дефне – творческий директор и совладелец фирмы Шанс, а также один из талантливейших дизайнеров не только в Турции, но и в мире. И то, что она начинала свой путь с официантки, только делает ей честь, в очередной раз доказывая, какой она невероятный, потрясающий человек.

Осадив Из, Синан повернулся к одноклассникам и продолжил свою пламенную речь:

– Я не узнаю вас! Эта жестокость и черствость всегда были или жизнь сделала вас такими? Неужели обидеть беременную женщину для вас норма?

Он переводил осуждающий взгляд с одного лица на другое. Кто-то отводил глаза в сторону, кто-то смотрел в тарелку, но были и такие, которые смотрели на него скучающе и не понимали из-за чего весь сыр-бор. Подумаешь, не уделили должного внимания и обидели жену Иппликчи. Сама виновата. Нечего было идти в компанию, где тебя не ждут. Синан разочарованно покачал головой и подытожил:

– И, кстати! У Омера с Дефне непростая история любви. Но сама любовь – безгранична. А их дочь – самая большая драгоценность и смысл жизни для обоих. А теперь, прошу прощения, но мне пора. Весёлого вечера!

Синан кивнул головой и, прихватив телефон, вышел с ресторана. Из, пожав плечами, махнула ему вслед рукой и беззаботно опустилась на свободный стул.

– Ну что? Веселимся? – одобрительный гул голосов стал ответом на её вопрос.

Супруги Иппликчи, поджидая машину, стояли на крыльце. Синан подошёл к ним и положил руку Дефне на плечо.

– Не обращай внимания. Они – придурки, которые не стоят твоего мизинца. Жаль, что Седа не смогла прийти. У Ляры поднялась температура…

Она молча кивнула и ободряюще сжала запястье друга. Шукрю подогнал автомобиль и открыл дверцу. Дефне проскользнула внутрь и закрыла её за собой. Синан придержал Омера за руку и произнёс:

– Люди меняются, брат. И не всегда в лучшую сторону.

– Понимаю, брат. Спасибо – Омер похлопал Синана по предплечью. – Я злюсь на себя, что пошёл на эту встречу и уговорил пойти Дефне…

– Ещё и Из дровишек подбросила.

– Ещё и Из… – тяжело вздохнул Омер. – Чего её принесло? Годами не приезжает, а потом как чёртик из табакерки… Ладно, Синан. Дефне ждёт меня.

Он пожал другу руку и, обойдя машину, забрался на сидение рядом с женой. Она сидела, выпрямившись и глядя прямо перед собой. Холодная и отстранённая. Автомобиль тронулся с места и набрал скорость. Дефне прикрыла глаза. Слава Всевышнему, она едет домой. Этот кошмарный вечер закончился. Омер смотрел на тонкий, печальный профиль, на длинные ресницы, которые дрожали на бледной щеке и его сердце разрывалось от стыда и сожаления.

– Дефне… – позвал он.

Она открыла глаза. Глядя вперёд, на несущееся под колёса шоссе, ответила.

– Потом.

Омер покосился на Шукрю. Обсуждать произошедшее при водителе не лучшая идея, но душа горела от желания оправдаться, попросить прощения, утешить. Страшась, что Дефне может не захотеть его прикосновения, он всё же робко потянулся к её, сжатой в кулачок, ледяной наощупь, руке, и накрыл своей, большой и горячей. Она не двинулась с места, не повернула голову, не посмотрела на него, но кулачок дрогнул под его рукой и раскрылся. Дефне повернула руку ладонью вверх и переплела свои пальцы с его. Омер выдохнул. Он поднёс её ручку к своим губам, поцеловал и принялся греть дыханием ледяные пальцы.

Дефне чуть расслабилась. Безмолвная нежность Омера успокаивала, рвущие её на части, чувства. Она не винила его за произошедшее этим вечером. Его вины нет в том, что мир в очередной раз повернулся к ней своей тёмной стороной и показал, что люди бывают не только добрыми и великодушными. И в том, что на рождении Лали лежит пятно и досужие сплетники ещё долго будут обсуждать обстоятельства её появления на свет, она сама виновата больше чем Омер. Если бы она не струсила, когда только узнала о своей беременности, вернулась в Стамбул, рассказала ему… но что об этом теперь сожалеть. Всё случилось так, как случилось и ей остаётся принимать удары с высоко поднятой головой и надеяться, что пока Лали подрастёт, об этой истории забудут и она не узнает неприглядных подробностей своего появления на свет… Ещё была Из. Но Дефне запрещала себе думать о ней. Она не хотела знать с какими намерениями та приехала в Стамбул. Не хотела знать, что она чувствует к Омеру. Не хотела знать, что почувствовал сам Омер, когда увидел её. Не хотела! Но мысли назойливо лезли в голову и буравили сознание.

Гелендваген остановился на подъездной дорожке. Дефне освободила свою ладонь с руки Омера и коснулась плеча водителя, тихо попросив его:

– Брат Шукрю, будь добр, подожди Айше. Подвезёшь её домой.

– Конечно, Дефне! – добродушно согласился он.

Не дожидаясь пока водитель откроет ей дверцу, она сделала это сама и выскользнула с салона авто в прохладу и сырость осеннего вечера. Моросил дождь. Дефне закрыла глаза и подставила ему лицо. Холодные капли падали на лоб и щёки, и, казалось, остужали не только кожу, но и мысли. Сильная рука мягко коснулась её спины.