Текст книги "Сетевые публикации"

Автор книги: Максим Кантор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 45 страниц)

Карты на столе (13.07.2012)

Перед Второй мировой войной будущие ее участники делили земли мелких государств, лежащих между ними. Это обычное дело – со времен Пелопонесской войны так все поступают. Это напоминает процесс раздачи карт перед началом игры – партнеры набирают себе карты из колоды: им надо чем-то играть.

Земли сопредельных государств делят из разных соображений: а) потому, что завтрашний враг туда все равно войдет и окажется ближе к твоим границам, чем хотелось бы; б) потому, что на искомой территории есть полезные для войны продукты – руда или нефть; с) потому, что население данного края является потенциальным союзником врага и надо упредить события; д) потому, что есть план следующего хода с этой территории.

В связи с этими простыми тактическими соображениями все участники будущих событий набирали себе из колоды карты.

И кривить губы на это явление (подобно сантехнику, обнаружившему, что в унитаз справляют нужду) не следует – война, знаете ли.

Несколько локальных войн формально были объединены в Мировую после того, как Япония объявила войну США, Канаде и Австралии – то есть, 8 декабря 1941 года. В этот момент отдельные войны на Востоке и войны на Западе, боевые действия в Африке и война в России, – оказались связаны воедино. И так случилась мировая война. А до декабря 41ого года никакой «мировой» войны еще не было. То, что одна и та же страна (Германия, скажем) вела одновременно войну с Англией и Россией – еще не делало войну мировой.

Популярная нынче сплетня, будто Россия начала мировую войну в 39ом году разделом Польши, – имеет основания: раздел состоялся. Неверен вывод, будто раздел означал мировую войну.

Ни этот раздел, ни прочие разделы (их было несколько) еще мировую войну не означал.

Оккупация Польши положила начало франко-германской войне (третьей по счету на протяжении короткого времени), в которой приняла участие Англия. До мировой войны оставалось почти два года.

В истории важно научиться принимать вещи в их фактической простоте – это помогает не врать. Планы у политиков есть – но поскольку и планов и политиков чрезвычайно много, выбирать именно один из них – нелепо. Удобнее оперировать фактами. Да, Польшу разделили. А за год до того Польша и сама принимала участие в дележе в разделе Чехословакии – и что? Просто на тот момент Польша чувствовала себя равным партнером в большой игре – и как большие брала карты из колоды на столе. А оказалось, это не так, она не равный партнер. Вот ее и разделили саму.

Важно то, что это был не единственный раздел сопредельной страны.

Сегодня принято поминать именно данный раздел данной территории – это странно: другой раздел много актуальнее.

Уместнее сегодня напомнить о разделе Ирана.

Англия и СССР произвели раздел Ирана в августе 41ого года – англичане прислали в Тегеран (ну, прямо как Гитлер – полякам, или как американцы – Саддаму Хуссейну) ультимативное требование, которое не могло быть выполнено; затем ввели в Иран войска; советские войска вошли со своей стороны. Страну разделили пополам, а Тегеран – на оккупационные зоны, как Берлин после 45ого. Это было выполнено столь же здраво и просто, как и в случае с Польшей – с той лишь разницей, что сам Иран никакую страну до того не делил. Речь шла о ресурсах топлива, о закрытии немцам дорог в Индию, о восточной политике в целом – и тут никакие сантименты не учитывались.

И с какой стати?

Мировая война на тот момент все еще не началась. Правда, Британия уже вела военные действия в Африке, в Европе, и в Иран вторглась – но это это еще не мировая война. Это был пока дележ карточной колоды. Это только карты разбирали. А игра – впереди. Еще даже козыри не объявили.

Этот раздел Ирана был значительно важнее для будущей мировой войны – чем раздел Польши или забирание у Финляндии ранее отданных ей в независимое пользование земель.

Там речь шла лишь о том, чтобы Ленинград не обстреливали прямой наводкой из Выборга – а если какому-то либерально мыслящему господину представляется, что такое позиционирование недурно, то он идиот – и этот расчет себя не оправдал: финские войска Карельского и Свирского фронтов уже спустя короткое время делали все возможное чтобы перерезать Дорогу жизни на Ладожском озере. Но вот в Иране – план себя оправдал полностью.

И если сегодняшние события кто-нибудь захочет рифмовать с событиями семидесятилетней давности, – у него легко получится.

Сейчас как раз раздают карты, козыри пока не объявляли, но раздача карт идет. И уже полные ладони карт набрали – причем не игральных, а географических; но как всегда, точно в дурной комедии, про неадекватных родственников – появляется глухонемая бабушка и говорит: не забудьте про раздел Польши! – Бабуся, Польша никому не интересна. – А? Что??

Урок труда (09.08.2012)

В четвертом классе я подрался с мальчиком из параллельного «б» Валей Тихомировым. Дело было на сдвоенном (для обоих классов) уроке труда – и Валя назвал меня «евреем». Я его толкнул, он – меня, сцепились, нас рознял добродушный учитель труда.

Учитель спросил о причине драки. Мы запальчиво объяснили – оба кричали.

Учитель строго указал Вале на то, что так нельзя поступать.

– Как ты мог назвать Максима – евреем?

Мне он тоже сделал внушение:

– А тебе следовало вежливо объяснить, что Валя не прав. Надо было сказать: зачем ты обзываешься?

Я растерялся: логика события исчезла.

В чем Валя неправ? В том что я – еврей? Но я – действительно еврей. В процентной норме я не был сведущ и слова «полукровка» тогда еще не знал. Но что мой папа – еврей, уже знал.

– В следующий раз, когда Валя тебя обидит, ты не кулаками размахивай, а просто скажи: ты, Валя, неправ.

Я сообщил учителю, что Валя прав – я действительно еврей.

Учитель растерялся.

Я очень хорошо помню, что я растерялся тоже – видя его недоумение. Тогда в чем, собственно вопрос? – читалось на лице учителя. Кошку назвали кошкой – и что же, теперь кошке надо оскорбиться?

Как объяснить? Как объяснить, что оскорблением является то, что человек, произносящий имя, заведомо считает, что произнося имя – он произносит оскорбление? Это сравнительно сложное моральное положение, недоступное слуху титульной нации.

Евреи – это те, кто приспосабливаются, кто не чувствует родной край – родным; это те, кто ищут выгоду и хотят пристроиться, живут своим мелким мирком и не чувствуют общей большой семьи народа. Необязательно быть нацистом, чтобы эти свойства в евреях разглядеть. Эти свойства объективно присутствуют.

Еврею надо как-то специально доказывать, что он разделил с невзгоды с титульной нацией – принято говорить в оправдание неудачной крови: я – воевал, я – сидел, я – русский поэт, пишу по-русски о русской природе.

А если не воевал? не сидел? не поэт? Тогда и сказать-то нечего в свое оправдание.

Впрочем, в последние двадцать лет – ровно то же самое случилось и с титульной нацией Российской империи, то есть с русскими.

Теперь несколько миллионов русских людей (числом поболее, нежели евреев в недалеком прошлом) мыкается по миру в поисках лучшей жизни, а уехать на заработки мечтает очень много миллионов. Русские пристраиваются везде, где только могут – официантами, нянями, уборщицами, прислугой. Сторожить дом, сидеть со стариками, выгуливать собак, мыть окна, класть кафель – на это подписываются не одни только украинцы и белорусы, поляки и словаки. Русских – большинство, поскольку нация численно больше. Маленькие русские эмигрантские общины – со своей иерархией, мелкими интригами, шкурным интересом, – плодятся по Берлину, Милану, Лондону, Парижу, Нью Йорку и так без конца.

Это, увы, та же самая чужая судьба в чужих людях – какая осуждалась в случае евреев. И сказать русский гастарбайтр не может: я воевал за Берлин, я сидел во французском лагере, я работал в английской промышленности, я открыл итальянское месторождение.

Нет, общего прошлого совсем нет. Не было 200 лет вместе – русский не воевал на стороне Германии, он воевал против; русский не открывал месторождений в Англии – это совсем чужая страна. Он совсем чужой – и часто приезжает с одним намерением: клянчить. Это печальный факт. И писать про это обидно – и читать обидно тоже.

Слово «русский» стало в мире таким же уничижительным, каким было в России слово «еврей» – и это очень досадно.

Казалось бы: горе должно научить тому, что главное в людях совсем не кровь и не нация – а солидарность. Главное – понимание ближнего и сострадание. Важен не этнос, а союз трудящихся. Несть ни эллина, ни иудея – но только сострадание униженному и любовь к ближнему.

Казалось бы: надо извлечь урок из сегодняшней печальной судьбы – и судить людей только как людей, и никогда не обсуждать кровь и расу. Вот, уже наглядно видно – как глубоко может упасть народ. Ведь видно же, как это обидно. Но вины народа в этом нет – есть просто горе.

Так научитесь видеть просто людей в других.

Некогда Цветаева написала: «в христианнейшем из миров – все поэты – жиды».

А сегодня можно сказать и так: все русские, и все гонимые, и все потерявшие свою историю и утратившие свое прошлое – они все стали сегодня жидами.

Так поймите, каково это – быть в беде. Так научитесь протягивать руку всем. Научитесь состраданию и единению всех со всеми.

Но нет – это для людей непосильная задача.

Сталин и Сталинизм (08.08.2012)

Изменить историю нельзя, версию выдумать можно.

Сначала выдумали, исходя из коммунистической идеологии; потом выдумывали, исходя из нужд либерально-демократической пропаганды; сейчас выдумывают – исходя из того, что модель тотальной демократии лопнула.

После опьянения интернациональными рецептами – происходит откат к национальным ценностям, – это был очевидный сценарий. В течение двадцати лет комиссары нового прядка внушали: Россия есть испорченная Европа, надо забыть свое неправильное – и воспринять общеупотребимое. Говорили так: в мире только одна цивилизация, а вокруг варвары. Идеологи всегда упрощают картину, это всегда ведет к беде.

Европой Россия не стала, затея оказалась авантюрной; Европа сама провалилась в кризис. Ложность очередной идеологии очевидна народу. Зачем только поверили! Россия есть Россия – самоочевидная истина опять постучалась в мозги. Как всегда, вернулись к тому, что отвергли – теперь об отвергнутом жалеют.

Среди отвергнутого – главная тема – Сталин.

Ключевой фигурой российской истории является Сталин, наиболее успешный правитель державы: его возвеличиванием или его шельмованием определяется идеологический крен.

Сталину вменяют в вину следующее: многомиллионные убийства в лагерях, замысел и осуществление 2-й мировой войны, плохое ведение войны, захват половины Европы, превращение СССР в казарму.

Сталину ставят в заслугу: выигранную войну, восстановление империи, рассыпанной Первой мировой войной, индустриализацию, сплоченную народную волю, дисциплину в коллективе, общую мораль.

Конечно, можно сказать, что виноват не один Сталин, а просто такова была история – и виновны все; принято говорить, что войну выиграл народ, а лагеря построил – Сталин; хорошо бы все это свести к одному знаменателю.

Вероятно, для осуществления здравого суда, надо признать, что всем руководил Сталин и ответственность несет он лично.

Вину следует разобрать подробно.

1) ЖЕРТВЫ ЛАГЕРЕЙ. Либеральная идеология рассказывает, что Сталин убивал собственный народ. Непонятно, зачем вождь народа это делал с народом, это нелогично: обычно царю народ нужен для управления. Но, видимо, Сталин был маньяком-убийцей. Это мнение основано на сокрушительных цифрах погибших в лагерях – так, Солженицын называет цифру в 60 млн человек (глава «Персты Авроры» 2-й том «Гулага»), сюда еще прибавляются жертвы 2-й мировой войны – 23 млн человек, а война (как говорят иные, и говорят громко) была развязана Сталиным. Итого, Сталин убил 83 млн людей во вверенной ему державе – это факт беспримерного злодейства. Идеолог перестройки Яковлев даже называл цифру: 100 млн. убитых Сталиным. Также говорится, что в концентрационных лагерях СССР отбывало срок около пятидесяти миллионов человек – цифры эти частично накладываются друг на друга – но не совпадают: некоторые люди из лагерей выходили на волю. У читавших «Архипелаг Гулаг», «Жатву» Конквиста, работы Авторханова и т. п. – возникала картина тотального советского концлагеря, где всякий гражданин был либо заключенным либо конвоиром. Шутка ли – 100 млн убитых и 50 млн заключенных. Надо сказать, что западные средства информации не развеивали, но по мере сил утверждали это представление – делая из Сталина второго Гитлера. Стало общим местом сравнивать оба режима, сталинский и гитлеровский – говорили: а в чем же разница? Здесь – лагеря, и там – лагеря! Здесь сажают – и там сажают! Не все ли равно? Антисоветчики даже стали находить преимущества в нацистском режиме, если сравнить – так выйдет гуманнее. Гитлер убил всего лишь 6 млн евреев – много, но как это сравнить с 100 млн замученных русских людей. Приняли формулу: Гитлер убивал вне своей страны, а Сталин – убивал собственный народ. Эта формула многим казалась убедительной: вот такой был маньяк – хотел собственный народ уничтожить. Необычное желание для правителя страны. Однако цифры говорят за себя!

1а) Необходимые уточнения. Желая уничтожить население своей страны, Сталин не передоверил дело Гитлеру – тот как раз собирался активно включиться в процесс. Однако Сталин убийство людей внешнему врагу не доверил, от Гитлера народ он спас.

Правда состоит в том, что Сталин не хотел истребить собственный народ, но напротив, желал народ спасти – но спасти таким методом, какой ему самому представлялся удачным: путем вразумления, чисток среди населения, принудительного труда. Впрочем, цифры погибших и заключенных – иные, нежели те, что используются в антисоветской литературе.

Теперь с достаточной точностью установлены цифры прошедших лагеря и погибших в лагерях. Публикуются данные, как западных исследований (Анн Апльбайм, например), так и архивы ГБ, так и разыскания отечественного «Мемориала». Если взять самые высокие показатели, то за все время активного террора при Советской власти – то есть за 36 лет – в советских лагерях погибло около 3х млн человек. Сюда входят как расстрелы, так и смертность – от побоев, голода, издевательств, мук. Это чудовищная цифра.

В одном только 1937 году погибло больше 700 тысяч человек.

Всего через советские лагеря за это время прошло около 17 млн человек – население небольшой европейской страны. Одновременно в лагерях находилось меньше миллиона человек – цифры по годам меняются от 200 тысяч до миллиона; только в злосчастном 37-м году заключенных было больше миллиона.

Это очень много.

Но это не 100 млн погибших. И не 60 млн погибших – как то писал Солженицын (причем он свои цифры не поменял в переизданиях – несмотря на то, что уже знал реальные). Это была программная фальшивка.

Цифры эти также несопоставимы с жертвами гитлеровских нацистских лагерей. В гитлеровских лагерях за четыре года (не 36 лет, а 4 года) погибло больше 3 млн русских военнопленных – которых намеренно поставили в ситуацию вымирания, это была объявленная политика уничтожения. Также в гитлеровских концентрационных лагерях погибло 6 млн евреев. Также в гитлеровских лагерях погибло около двух миллионов прочих национальностей – поляков, словаков, чехов, армян, цыган и т. д. Итого – только в лагерях в нацистском Рейхе погибло за 4 года – около 11 млн человек. Эта цифра превышает количество погибших за 36 лет в советских лагерях – на 8 млн. И темпы умерщвления у нацистов были иными.

Основная разница в том, что в Советской России не было лагерей уничтожения, лагерей смерти. Не было газовых камер. В Германии существовало то, чего не было нигде и никогда – лагеря смерти. Например, в лагерном комплексе Аушвиц (Освенцим) – был лагерь Бжезинка, где вовсе не было бараков для жилья, туда привозили людей, чтобы их задушить и тела задушенных сжечь.

Только детских колясок (младенческих) в Рейх было послано 28 вагонов. Душили новорожденных.

Ничего подобного сталинский режим не делал никогда. Приказов об убийстве детей в природе не существовало никогда.

Скажут: не все ли равно – 3 млн человек погибло или 11 млн, был приказ душить детей или дети умирали с голода, как следствие политики коллективизации.

Однако разница есть. Скажем, уголовный суд имеет разные статьи и разные параграфы для преступлений различной тяжести – даже для убийств – одиночных, серийных, массовых. Эти различия в судебной и пенитенциарной системе – важны: грех имеет много ступеней – важно, что последней, а именно убийства детей по расписанию – режим не перешел. Есть даже вина: преступление перед человечеством.

Если исходить из того, что виновен всякий правитель, убивший безвинных граждан, – то вина да Голля, стрелявшего в алжирцев, Пиночета, Сталина и Гитлера – равновелики. Но это разные градации вины перед людьми. Сталин убил больше народа, нежели Пиночет – но меньше, чем Гитлер. И это надо знать.

Осудить надо всех тиранов, но понимать степень их злодеяний тоже необходимо.

Возникает естественный вопрос: почему Запад, зная реальную статистику, или Солженицын, зная, что он мухлюет с данными, – продолжали уравнивать количество жертв и устройство лагерей России и Нацистской Германии? Это был массированный подлог – зачем его проводили?

Объяснений много: в целом – чтобы уничтожить положительный образ социализма.

То, что данный подлог со временем открылся – оказалось на руку Сталину и его памяти: многие стали говорить, что Сталина оболгали, приписали ему лишние жертвы.

На деле – Сталину вполне хватает трупов и жертв, он виновен в гибели миллионов людей.

Но то, что ему приписали пятьдесят пять лишних миллионов – оказалось едва ли не оправданием для реальных злодеяний.

Эту услугу ему оказали антисоветчики: им было мало тех реальных жертв, которые и впрямь были – очень хотелось больше трупов, и очень хотелось оказаться хуже нацистской Германии.

Эту услугу Сталину оказали идеологи демократии Карл Поппер с Ханой Арендт, уравнявшие одним словом «тоталитаризм» две совершенно разные идеологии. В дальнейшем, ради верности их идеологических лозунгов, пришлось уравнивать под один знаменатель разные факты в работе двух карательных систем – и эта подтасовка работала в течение пятидесяти лет; однако с открытием архивов – идеологическая фальшивка лопнула.

И теперь Сталин оказался словно бы оправдан: оказалось, его волей погибло не шестьдесят миллионов человек – а всего лишь три миллиона. И хочется сказать – какой пустяк!

К тому же существующие данные по Голодомору – очень противоречивы: так, называли цифру 10 млн человек. Цифра не подтвердилась. Согласно сегодняшним архивным разысканиям можно утверждать, что погибло полтора миллиона – это огромная цифра, ошеломляющая! Но – антисоветчикам ее было мало – и как результат Сталину приписали лишние миллионы и тут.

Так Алексею Стаханову приписывали лишнюю выработку – что, в конце концов, уничтожило правдивую историю о реально весьма продуктивном и трудолюбивом работнике.

Эта абсурдная, дикая арифметика сбила с толку всех.

Истории о Катыни и 15.000 погибших польских офицерах – не добавили достоверности. Да, эту историю замолчали. Но почему не рассказали историю о польских концентрационных лагерях Тухоль и Стшалково (и еще пяти), где в общей сложности в 20-е годы погибло около 60-и тысяч русских военнопленных? У многих людей возникло подозрение, что польские офицеры, убивавшие в лагерях русских солдат, и польские офицеры, убитые в Катыни – одни и те же лица. И развеять это подозрение – очень сложно. Лучше уж сразу говорить всю правду – а не дозировано.

Итогом полуправды всегда бывает кривая логика – возникла она и в данном случае.

Сталину приписали так много – замолчав преступления противоположных сторон и спрямив историю – что раскрытие архивов его обелило.

Вероятно, если бы идеология Запада и Солженицын не так много и не так интенсивно врали – то вина Сталина была бы очевиднее.

Сталин повинен в гибели миллионов людей. Он знал о том, что люди гибнут. Он был жестоким и безжалостным тираном.

В то время жестоких правителей в мире было много. Сталин был одним из самых кровавых. Его злодеяния проходили одновременно с иными, столь же ужасными злодействами. А злодейства нацистов превышали его жестокость – масштабом и ужасом.

Сталин сделал зла совершенно достаточно для того, чтобы остаться в истории, как убийца миллионов людей.

Перейду к вопросу войны.