Текст книги "Проект Орион (СИ)"

Автор книги: Макс Гришин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 39 страниц)

   – Твою мать... – произнес он отчаянно, еле слышно. Он сидел на корточках, прямо посреди дороги, посреди белого снега, подсвечиваемый лучами солнца, которое уже подползало к горизонту. Они не могли не видеть его, они... если только они были живыми, точнее, реальными, видели его и чувствовали! И сейчас они подойдут к нему, сейчас они его схватят, они убьют его или положат на стол и будут препарировать, пытаясь понять структуру его жалкого голого человеческого тела...

   И они пошли. Две фигуры вдруг зашевелились и медленно двинулись в его сторону. Их черные тела, их черные маски, одетые на лица. Эти убийцы, уничтожившие здесь все живое, добрались, наконец, и до него, до последнего из живых на всей этой планете!

   – Я вам не дамся, суки! – заорал он вдруг во всю глотку. Пистолет. Он выхватил его из кармана и направил в их сторону. Они остановились. Они услышали его, они его испугались! Один патрон, его измученное тело с одной стороны и эти два чудовища с другой. Какое странное стечение обстоятельство в прошлом привело к такому исходу событий? Что именно пошло в сильной человеческой цивилизации не так, что привело к такому концу?

   Они не двигались. Не двигался и он. Последнее противостояние последнего живого существа с планеты Земля. Он не сдастся им ни за что и ни при каких обстоятельствах. Пока есть это патрон, пока есть нож на поясе, пока в груди его бьется живое человеческое сердце, он будет драться с ними! Ведь он последний! Он все, что было и есть на этой планете!

   В припадке какого-то нового чувства, он сделал шаг в их сторону, сделал второй, третий. Пистолет, вытянутый вперед, смотрел в их сторону, он шел к ним медленно, шаг за шагом. Но и у них будто что-то изменилось. Ему вдруг показалось, что они попятились назад. Не отворачиваясь от него, задом, шаг за шагом, отодвигались они по направлению к мосту. Они боялись его! Не этого ожидали они от него! Думали он встанет перед ними на колени?! Думали, будет молить их о помиловании?! Может нарисует на стене их корабль и свою недовольную рожицу рядом, типа сжальтесь и возьмите меня с собой?! Нет! Хер вам!!! Он не такой! Покуда есть еще сила в его жилах, он будет биться, он унесет с собой туда, на тот свет, как минимум одну из этих тварей.

   Он шел быстрее, он почти уже бежал в их сторону. Второй рукой он схватил с пояса нож и тоже вытянул его перед собой. Он походил на какого-то безумного грабителя, ворвавшегося в алкогольную лавку и угрожавшего продавцам всем, что только мог найти у себя в гараже. Они развернулись и уже быстро побежали прочь, изредка бросая на него свои взгляды.

   – Трусливые твари! – орал он своем безумном экстазе. Адреналин заливал его сознание. Измученное тело с хрипом выплевывало в воздух слюни и кровь. Он продолжал орать, громко и во всю глотку отпуская ругательства в их адрес. Казалось, отстань кто-то один из них, упади перед ним, попадись ему, он бил бы его руками, бил бы ногами, по голове, по туловищу, по щупальцам до тех пор, пока последняя капля той жидкости, которая течет у них вместо крови, не выльется на этот чистый белый снег. Он бежал уже во всю мощь; орать что-то членораздельное стало уже сложно и он просто рычал и выл, как зверь, как обезумивший кабан, бросившийся за ранившим его охотником. Но вот нога его наступила на какую-то неровную поверхность, он поскользнулся, не удержал равновесие и с силой рухнул на замерзшую землю, разбивая до крови о корку льда лицо. Но какое ему дело было до лица, какое дело было до этой крови! У него ее было достаточно для того, чтобы выпустить дух из одного из них. А все остальное... на все остальное ему было уже наплевать!

   С хрипом, отплевываясь кровью, он пополз вперед за упавшим ножом и пистолетом. Он снова хотел бежать за ними, но тело уже не поднималось. Измученное, изголодавшее, оно отказывалось слушать команды его больного ума. Но сдаваться он не хотел, он полз за ними, он рычал, ох хрипел, он клацал зубами, будто хотел вцепиться в глотку кому-нибудь из них. Новый звук раздался над лесом. Он услышал его сквозь собственный хрип и сопение. Что-то низкочастотное, что-то гудящее. Он приподнял голову от снега, от своих окровавленных, изрезанные острым льдом рук и посмотрел вперед. Эти твари уже не убегали от него. Они стояли вдалеке и ждали, чего-то ждали. Но чего они ждали?!

   Вспышка над лесом. Яркий объект сделал петлю в небе над ним и остановился там, где стояли эти два создания. В несколько секунду он изменил угол и принял горизонтальное положение, поднимаясь вверх, как небоскреб. Это был корабль, тот самый корабль, который видел он с моста. Он прилетел на помощь к ним, к эти жалким ссыкливым тварям!

   Все замерло, все замолчало. Монотонный звук замолк и корабль беззвучно повис над дорогой. Виктор с трудом приподнялся на ноги. Он больше не мог бежать, да и не хотел. Баланс сил резко изменился и перемена явно была не в его сторону. Идти к ним было уже бессмысленно и опасно, он протрезвел и понимал это уже ясно и отчетливо. Вдруг корабль повернулся к нему боком. Последние красные лучи солнца отразились в его блестящем корпусе, он весь горел, как в огне. Почувствовался слабый стук. Многотонная машина коснулась земли, пуская волны по ее поверхности. Что-то вспыхнуло, что-то открылось и новые фигуры, в этот раз уже в белом, показались рядом с теми двумя, которые от него только что убегали. Они говорил друг с другом, они показывали друг другу на него.

   – К... к черту все это! – Виктор развернулся и медленно поковылял прочь, чувствуя, как тело его, как пьяное, шаталось со стороны в сторону. Кровь из пореза над бровью текла ему на лицо, на правый глаз, и он стирал ее своей обмороженной грязной рукой.

   Он решил уже не идти по дороге. Здесь он был как на ладони у этих тварей. Они могли схватить его в любую минуту, в любую секунду. Но почему-то они не делали этого. Почему? Может весь этот спектакль доставлял им удовольствие, может вид его измученного тела давал им возможность почувствовать себя великими, может охотясь за ним, за последним человеком, они решили растянуть свое удовольствие, ведь второй такой возможности не будет у них уже никогда?!

   Пальцы его правой руки замерзли настолько, что он больше не мог удерживать нож. Он вывалился и со слабым стуком упал на лед. Виктор нагнулся над ним, хотел поднять, но пальцы уже не сжимались. А они были уже ближе. Десять, может пятнадцать этих тварей, разных размеров и цветов, высыпали на дорогу и медленно двигались к нему. За ними, как хранитель, горевший в огне от лучей красного солнца, с еле слышным гулом, двигался корабль.

   – Сволочи! – Виктор пнул нож и он улетел куда-то прочь, в снег. Он не хотел, чтобы он достался им. От него они не получать больше ничего. Запрятав правую руку с пистолетом в кармане на груди, где было чуть теплее, шатаясь во все стороны, он вошел в темный лес. Темень, пугавшая его все это время, теперь была ему необходима. Она несла спасение! Хотя какое спасение! Он вдруг удивился своим же собственным глупым мыслям. О каком спасении он мог говорить здесь и сейчас, когда эти твари нашли его, когда они двигались к нему, когда у него оставались лишь считанные минуты его жизни или свободы... – Жизни! – проговорил он вслух, ощупывая в кармане курок пистолета указательным пальцем. Палец все еще работал, последний патрон последнего пистолета был еще с ним. А может все-таки хватит? Может пора остановиться, засунуть его себе в рот и нажать на спуск, пока еще слушаются пальцы, пока руки его еще работают. Но он мотнул головой и прохрипел. – Нет, не дождетесь!

   В лесу стоял уже мрак. Стекавшая из раны на брови кровь залила ему лицо и глаза, видеть становилось все сложнее. Несколько раз он натыкался лицом на острые сухие ветви деревьев, несколько раз падал вниз, еще больше разбиваясь и режась об острые кромки льда. Стало так холодно, что мороз пробирал его до костей сквозь обтрепавшиеся лохмотья скафандра. Он хотел есть и пить, некоторое время назад он хотел в туалет, но сейчас ему уже не хотелось, и он понял, что сделал это себе в штаны.

   Эти твари были уже совсем рядом, он чувствовал их, он их слышал. Редкое потрескивание веток позади, слабый низкочастотный гул. Несколько раз он поворачивался и всматривался в темноту. Он видел фонари сзади, видел фонари по бокам. Они видели его, они шли за ним, они его окружали!

   – Не возьмете! – хрипел он в темноту, волоча без цели и направления свои обмороженные ноги. Несколько раз он порывался идти быстрее, но каждый раз это заканчивалось тем, что ноги подкашивались и он падал лицом на снег и замерзшую землю. Он хрипел, он ругался, он выл, ползал на животе, потом с трудом вставал на колени, потом на ноги и снова продолжал свое движение.

   Вот он вышел на какую-то поляну. Звезды уже были над головой и спутник, этот чертов вечный спутник, снова чертил яркую линию на черном небе. Один шаг, за ним второй. Кровь текла из раны над бровью, текла по щекам, губам, смешивалась с кровью изо рта и беззвучно падала на скафандр. Виктор отхаркнулся и проглотил слюну. Хотелось есть так, что он готов был жрать даже собственное дерьмо, не говоря уже о соплях и скапливавшейся во рту крови.

   Фонари показались спереди. Он остановился. Он запутался. Куда он шел, где был зад, где перед? Он обернулся. Но они уже были везде, эти чертовы фонари светили на него со всех сторон, будто он был каким-то актером в каком-то тупом провинциальном театре, кое-как игравшим свою тупую роль.

   – Э-э-й! – заорал он в темноту, поднимая вверх, как какое-то животное, свое заросшее лицо. Пар серой струей вылетел в прохладное небо. – Не подходи, убью!.. – его повело и он повалился на колено, но устоял и не свалился дальше. – Ей богу... убью... сучьи дети! – проговорил он уже тише и попытался встать снова. Но ноги уже не слушались. Он крикнул в пространство вокруг еще что-то, что не понял даже сам, и попытался оттолкнуться от земли рукой, но левая рука обмерзла настолько, что он уже не чувствовал ее. Как ватная, она подкосила его, и в этот раз он уже повалился на землю, лицом в снег.

   Звуки шагов слышались рядом, эти твари были уже совсем близко. Их безнаказанность при виде его изможденного тела бесила его. В этот последний момент, ему вспомнились русские богатыри из старых сказок. Как каждый из них одним ударом мог отправить ко всем чертям целую группу всяких нечестий. Он хотел быть богатырем в детстве, он хотел стать им сейчас, он хотел вскочить на землю, вырвать ветку стоявшего рядом дерева, поувесистее, помощнее, и закружиться, завертеться вокруг, ломая их черепа и хребты, отправляя их во все эти анальные дыры из которых они только повылезали. Ведь кто они такие по сравнению с ним?! Жалкие склизкие существа! Твари с другой планеты! Ссыкливые, никчемные создания, прячущиеся за своим этим парящим над землей кораблем. И всё! И это то, что они есть. Но он-то ведь Бог! Он-то последний человек, последний хранитель всего искусства, все культуры, последний наследник той великой силы, зерно которой несла в себе когда-то эта планета. Ему ли стоять пред ними на коленях?! Но все это уже прошло. Слава Земли давно угасла. И тот, кто когда-то был Богом, стал лишь обезумившим проповедником. Он обессиленно опустил лицо вниз, в холодный снег. Он уже не чувствовал холода, не чувствовал боли. Нет, какой он к черту Бог! Он лишь дерьмо, прилипшее к жопе другой цивилизации, он лишь шум на пустых радиоволнах, без одной минуты лишь неживой оледенелый предмет.

   Они были уже здесь, он слышал хруст снега совсем рядом с собой. Он уже не мог их видеть, лишь слышать. С каждым вздохом дышать становилось тяжелее, он делал большие вдохи, после каждого ожидая, что он будет в его жизни последним. Что-то коснулось его плеча. Щупальца это твари вытянулась к нему, путаясь обвиться вокруг его сгорбленной спины. Но он не дернулся, не моргнул, лишь правая рука сильнее сжалась в кармане. Снова прикосновение, в этот раз уже сильнее. Часть воздуха с хрипом и кровью вылетела из груди в окрашенный кровью снег. Собирая все самые последние жизненные силы в своем организме, он повернулся на спину, рука с пистолетом вылезла из кармана, дуло коснулось лба того, кто стоял над ним и обмороженный палец надавил на курок.

   8.

   – Жизнь земная это лишь путь в мир иной, – слышал он голос Алиссы, – это как экзамен, который каждый должен держать для того, чтобы попасть туда, где не будет ни боли, ни страданий, где все будут жить счастливо и вечно.

   – Вечно? – услышал он свой голос, но голос этот показался ему чужим, будто кто-то другой говорил за него. – Как же без страданий-то? Любовь та же самая. Уж сколько людей сходило от нее сума, сколько людей ворочалось в этой томящей душевной боли на кровати. Сколько поэм написано, сколько стихов... музыки. Куда без всего этого? Не-е-т, дорогая! Жить без страданий, как жить без яиц! – он вдруг дико рассмеялся и... очнулся.

   Пение птиц и щебетание кузнечиков, шум листьев и травы. Муха, пролетевшая над самым ухом и журчащий где-то неподалеку ручей. Что это?! Первое время, ему казалось, что все это лишь сон, что его нет, уже нет... но запах какого-то цветка, сначала одного, потом многих, запах травы и деревьев, таких, каких он не чувствовал давно, таких, каких он не чувствовал на этой планете с самого своего приземления, снова возбуждал его нервы, будто давая ему надежды на то, что жизнь его не было еще кончена.

   Глаза открылись и взгляд устремился вверх. Белое пушистое облако, похожее на медузу, медленно проплывало по небу над самой его головой. Качаясь на ветру, слабо переливались светом и тенью деревья. Какая-то птица кружила в высоте, но нет, – он зажмурился и дунул вверх, – это была не птица, а муха, назойливая муха, хотевшая сесть ему на воспаленные разбитые губы.

   – Что я делаю в лесу? Какого черта это такое? – он приподнялся и увидел, что лежит на какой-то светлой койке. Он потянул руку к лицу, чтобы по старой привычке почесать свою бороду, но, к удивлению, не обнаружил там ее. Он осторожно провел по всему лицу рукой, провел по подбородку, бровям, голове, ничего не было. Он был лысым со всех сторон. – Какого?.. – он вытянул руки и посмотрел на них. Не было ни ран, ни болячек. Гладкие, чистые, без единой царапинки, они казались ему чужими, будто сознание его перенеслось в какое-то другое тело, совершенно новое и идеальное.

   Он скинул ноги с койки и огляделся. Чистый девственный лес вокруг. Множество деревьев, цветов, запахов. Сидевшая на ветке красивая птица с синеватой головкой вдруг залилась громкой мелодичной песней. Где-то вдалеке, у сверкавшего на солнце ручья, паслось стадо оленей.

   – Я... в раю? – спросил он у себя вслух и снова ощупал голову руками. – Почему я лысый? – он двинулся вперед и ноги опустились на землю. Только она не была влажной, не была шершавой, покрытой листьями, ветками и иголками, как в обычном лесу, она была теплой и гладкой, она была... не настоящей.

   И вдруг все изменилось. В одно мгновение исчез лес, деревья, запахи. Яркий белый свет сменил зелень природы, он засветил так ярко, что Виктор невольно протянул вперед руку и зажмурился. Но тот, кто светом этим управлял, видимо, почувствовал дискомфорт Виктора и вмиг вокруг стало темнее, гораздо комфортнее для его глаз.

   – Нет... это не рай! – прошептал он тихо, замечая, что рядом, в нескольких метрах от него, на каком-то кресле, висела куртка с надписью "Орион". Это была его куртка, он увидел свою фамилию, вышитую светлыми буквами на темно-синей ее поверхности. Он приподнялся и сделал первый шаг. Он ожидал всяких сюрпризов, но не таких. Не было ни боли, ни усталости. Ничто не болело, ничто не чесалось и не зудело. Тело его будто заменилось другим. Он будто переродился заново, будто полностью обновился. Еще несколько шагов и он взял куртку за ворот. Только сейчас он заметил, что кроме куртки на этом же самом кресле лежали так же его брюки, упаковка энергетических таблеток, книга Толстого и положенный аккуратно на нее его нож.

   Виктор взял брюки и осторожно натянул их на свое обнаженное тело. Они были чистые и казались новыми. Не было никаких лохмотьев и прожженных костром дырок. То же самое и куртка. Никакого запаха. Она выглядела идеально. – Таблетки! – вспомнил он и схватил пачку таблеток, готовый разорвать ее вмиг и съесть сразу несколько штук. Но вот только есть не хотелось! Он понял это лишь только взял всю тяжелую пачку в руку. Он был сыт, не хотелось ему так же и пить.

   Нож. Он поднял и внимательно осмотрел его. Это был его нож, который он бросил там, в лесу в снег. Но что делал он здесь? Что, вообще, это за место? Он взял его и положил в карман в брюках, потом поднял книгу, покрутил ее в руке и положил на место. Она была старой и потрепанной. Казалось, это чудесное обновление коснулось всего, кроме нее. Потом он взял упаковку таблеток и хотел распихать их по карманам, но заметил, что внизу, у самого кресла, лежал его рюкзак. Он схватил его и посмотрел внутрь. Фонарь и пустая фляга из-под воды. Он скинул туда все содержимое, включая книгу, и повернулся. Надо было идти. Надо было бежать, но... куда?

   Будто отвечая его мыслям, перед ним, уходя куда-то вверх, открылась дверь. Он был в какой-то комнате, просторной светлой комнате. – Эй? – проговорил он тихо в открывшееся перед ним пространство и нерешительно сделал шаг вперед. Рука по привычке потянулась к пистолету на нагрудном кармане. Но пистолета не было, как не было и кармана. Он был без скафандра. – Эй! – повторил он, – есть кто-нибудь? – но никого не было, по крайней мере, ему никто не ответил.

   Он сделал еще несколько шагов и оказался в длинном светлом коридоре, в котором не было ни окон, ни дверей, лишь темные полосы, проходившие по его углам, давали представление о его геометрии. Виктор протянул руку и коснулся стены, сначала осторожно, будто боясь, что она может обжечь его, ударить электрическим током или каким-то другим образом причинить ему вред. Но ничего не произошло. Тогда он коснулся ее всей своей ладонью. Это был стена, плотная твердая стена, подсвечиваемая изнутри каким-то элементом (он не видел нигде ламп или каких-то других осветительных приборов).

   "Я в корабле этих чудовищ", – первая здравая мысль проникла в его сознание, и он остановился. "Они поймали меня, они меня хотели..." Но что, в сущности, они хотели? Он был жив, здоров и невредим. Даже лучше, он чувствовал себя так, как не чувствовал никогда до этого. Все его конечности были на месте, как, очевидно, были на месте и все его внутренние органы. Его болячки исчезли, он снова мог двигать руками и ногами, смешанные с кровью сопли не текли изо рта и ноздрей, не хотелось даже есть и пить. Его одежда была чистой, все его вещи, все, кроме пистолета были теперь с ним. "Пистолет!" – вспомнил он и вздрогнул. Последние секунды его пребывания там, на земле. Эта тварь, касавшаяся его плеча, как развернулся он, как выстрелил ему прямо в лицо. Он убил одного из них, и он... они должны были сделать с ним то же самое. Но... убил ли он?.. Успел ли он нажать на курок?

   Стало жутко. Он здесь не просто так. Неспроста они оставили его в живых! Они что-то хотят от него... но что? – А может вернуться... может свалить в эту комнату и закрыться? – проговорил он шепотом самому себе, однако ноги его продолжали медленно, но верно шагать по коридору. Шаг его стал осторожнее, ботинки почти беззвучно касались пола. Лишь дыхание его, тяжелое и частое от напряжения, громко, как казалось ему, разносилось во все стороны.

   Он сделал еще несколько шагов и вдруг понял, что оказался в тупике. Коридор уходил вперед еще на несколько метров и оканчивался стеной. Не было ни дверей, ни окон. Это архитектурное решение не имело никакого смысла, по крайней мере, в его обыденном земном понимании. Он остановился и огляделся. Может он пошел не в ту сторону, может здесь еще были другие двери?

   Еде один шаг, он сделал его медленно, меньше метра отделяло его теперь от стены в конце коридора. Осторожно, как тогда, как в первый раз, он протянул руку по направлению к тупиковой стене и вдруг, в один миг, будто активированное этим его движением, все кругом начало меняться. Стены начали исчезать и за ними начал образовываться полумрак! Виктор отпрыгнул назад. Сердце забилось в груди как бьётся на максимальных оборотах мотор гоночного автомобиля. Что-то начиналось, что-то страшное, что он не мог ни контролировать, ни понимать.

   – Виктор! – услышал он вдруг голос, обычный мужской человеческий голос.

   Виктор не ответил. Он не знал, что отвечать, да и вообще, что делать. Переполненный страхом, он лишь крутился на месте, пытаясь высмотреть в появлявшемся кругом полумраке тех, кто пытался с ним говорить. Но кругом была темнота, лишь яркие белый свет над головой, одна из стен этого коридора, которая почему-то осталась, продолжала освещать его одинокую фигуру посреди темного пространства.

   – Ты слышишь нас? – снова повторил голос, в этот раз громче и отчетливее.

   – Где я? – решился, наконец, Виктор.

   – Он слышит нас! – услышал он другой голос, звучавший уже тише. Он будто принадлежал кому-то другому, кому-то, кого он так же не видел.

   – Ты у нас в корабле!

   Виктор сделал шаг назад, он готов был бежать прочь, готов был бежать в ту комнату, откуда только что пришел, бежать куда угодно, лишь бы прочь отсюда, от глаз этих существ, высматривавших его из темноты, но спина его вдруг уперлась во что-то плотное и невидимое. Проход обратно был закрыт! Он повернулся, ожидая снова увидеть стену! Но ее не было видно, там была лишь пустота, лишь мрак, слабо подсвечиваемый этим светом над головой. Но как такое могло быть? Ведь он шел здесь еще минуту назад и здесь был проход. Виктор вытянул руку вперед, надеясь на то, что это просто ошибка, какая-то галлюцинация, какой-то обман чувств, но нет! Рука коснулась чего-то плотного, какая-то невидимая, но твердая стена отделяла его от того, откуда он только что пришел. Виктор толкнул ее сильнее, потом ударил. Слабая боль почувствовалась в руке, стена была твердая, как камень.

   – Что вы делаете со мной... инопланетные твари?! – крикнул он и слюни, вылетевшие изо рта, осели на этой невидимой стене. Ему никто не ответил. Но странные звуки начали долетать до него из темноты. Он прислушался. Тихое постукивание чего-то по полу, будто кто-то ходил в темноте рядом, цокая своими ботинками или копытцами по полу. – Какого черта вам от меня надо?!

   Вскоре его глаза начали привыкать к темноте и он начал разбирать какие-то объекты перед собой: очертания каких-то предметов позади, фигур. Да фигур! Он дернулся назад, испуганный новыми видениями, но и там была стена, такая же невидимая, такая же прозрачная, как и сзади. Он бросился в другую сторону, но везде, куда бы он ни кидался, везде, куда бы ни протягивал свои дрожащие руки, он чувствовал одно и то же – невидимую плотную стену. Они окружали его со всех сторон, они держали его взаперти! Они... эти твари, наконец-то поймали его, последнего живого человека и теперь... Теперь... Быстрая смерть -то лучшее, на что он мог только надеяться!

   – Инопланетные? Кто, по вашему мнению, мы такие? – одна из фигур вдруг продвинулась вперед и Виктор увидел очертания бледного лица в полумраке. Он двинулся назад, но спина снова прижалась к стене. Отступать уже было не куда.

   – Вы... твари, прилетевшие с другой планеты и... и устроившие тут все это дерьмо, – проговорил он, задыхаясь от волнения и хватая воздух большими глотками. – Вы... вы убили всех на этой планете, всех людей и... и животных. Но зачем?! Не хватало место там, у себя, не хватало ресурсов? На кой хер вы здесь? Нефть, уголь тут добываете? Цветущую планету с миллионами видов живых существ вы... вы превратили в помойку, в яму с говном... И я... и меня тоже... Но я – нет! Я вам не дамся, я... – Виктор вдруг вспомнил про нож, который был у него в кармане и вытащил его. Послышался ропот нескольких голосов, прямо как в театре во время какой-то напряженной сцены.

   – Виктор... – снова услышал он прежний голос. Он будто пытался его успокоить, но Виктор, унесенный своей волной, не дал ему говорить:

   – Не-ет! Не того вы поймали! Живого вы меня не возьмете! Я не из тех... я не тот, кто будет умолять забрать меня к себе, я не подопытный вам кролик, из которого живьем можно будет вырезать органы. Я человек! С большой буквы человек, а вы... вы здесь просто незваные гости, чужаки на этой планете!..

   – Не делайте глупых вещей, уберите нож, – послышался все тот же голос из темноты и вдруг фигура сделала несколько шагов вперед, почти к самой невидимой стене. Виктор зажмурился, в нервном напряжении всматриваясь в темноте в то, что можно было принять за лицо. Но только это и было лицо! С другой стороны этой стены, где-то в метре от него, появилась фигура седовласого мужчины в белой одежде с каким-то значком на груди. Морщин почти не было на его лице, но глаза его, его пристальный зрелый взгляд, выдавал в нем человека уже не юного.

   Виктор опустил нож, это получилось как-то непроизвольно. Не то ожидал он увидеть, не те существа, по его представлению, прятались от него в темноте. Но это иллюзия и обман! Они пытаются одурачить его, пытаются добиться его доверия, чтобы он отдался им! Здесь что-то не то и через несколько секунд он видел это ясно и отчетливо. Что-то было в лице этого существа, что-то неестественное, не совсем такое, что бывает в лицах людей реальных. Это была маска, сосуд человеческой формы, куда эта инопланетная тварь влезла со своими щупальцами! Казалось, протяни руку, схвати его за нос и потяни на себя, кожа вмиг слезет с него и под ней окажется какой-то инопланетный жучара, отрыгивающий и пердящих изо рта, тянущий к нему свой язык, с капающей с него на пол слизью.

   – Я обычный человек! – проговорил он вдруг все тем же человеческим голосом и на лице его появилась слабая улыбка. Но даже улыбка теперь казалась Виктору какой-то ненастоящей, искусственной, лишенной всего человеческого. Какая-то бесформенная, какая-то ненатуральная. Он врал! Нагло врал прямо ему в лицо!

   – Не-ет! – Виктор сделал шаг вперед. – Ты жук! Ты космический жук! Скользкий и поганый, сзади у тебя панцирь и крылья... Я вижу их прямо отсюда!.. Они вылезают у тебя прямо из задницы и мерзко так шевелятся!

   – Правда? – мужчина слега повернул голову и посмотрел сначала на правое свое плечо, потом на левое. Он, видимо, сам пытался увидеть у себя крылья или панцирь. Но, не найдя их, он повернулся к Виктору с той же прежней улыбкой проговорил: – Вы у всех нас, позволю себе поинтересоваться, крылья видите?

   В этот момент Виктор вдруг заметил, как из темноты выдвинулось еще несколько фигур. Так же медленно они подошли к невидимой стене и стали по обеим сторонам этого мужчины. Так же, как и он, они были одеты в какие-то белых халаты, с какими-то значками на груди. Виктор вздрогнул и попятился назад, к противоположной стене. Впрочем, через мгновение, он взял себя в руки и снова шагнул вперед, пытаясь рассмотреть их лучше. Их было, в общей сложности, созданий десять. Внешне женщины и мужчины, все молодые, все, как на подбор, подтянутые и красивые, будто все они вылезли из одного инкубатора, или из одного цеха по производству высококачественной человеческой кожи для переодевания.

   – Жуки!.. Все!.. Все до одного! Ты... ты... – Виктор тыкал пальцем левой руки в каждого из них, – ... и... даже ты... – он ткнул в красивую белокурую девушку, которая смотрела на него с милой улыбкой. – Но вы, твари, меня не обманите! Эти ваши лица, эти ваши фигуры... это может обмануть кого-то другого, но меня... нет... я вам не дурак... я вижу вас изнутри... С этой вашей кожей, с этими вашими лицами вы, наверное, ходили тогда и по Земле, убивая каждое живое существо, попавшегося вам на пути. Люди умирали, загнанные в лагеря смерти, смотря на ваши эти улыбки, ваши слащавые физиономии... Вам доставляло удовольствие, скажите мне, видеть, как они ползали у ваших ног, как просили пощады, как... лизали вам ваши внеземные задницы, надеясь на то, что хоть кого-то из них вы пощадите и спасете?! Не-ет! Сучьи твари! Я не такой, я не буду облизывать вам ничего! Я вспорю себя брюхо сам и буду смотреть с такой же улыбкой в ваши поганые рожи. Потому, что вы – дерьмо, навозные черви с другой планеты, а я... я – человек, я последний человек, я – Бог! Слышите меня?! Слышите?!! Понимаете, о чем я говорю?! – последние слова Виктор уже кричал в каком-то исступлении. Он прислонился к это невидимой стене лицом, брызгая на нее слюнями.

   В этот момент Виктору показалось, что в лицах этих созданий, точнее в их масках, он видел страх и испуг. Да! Точно он это видел! Не показалось! Они боялись его, человека, последнего разумного жителя этой планеты! – Вся ваша цивилизации, со всеми вашими кораблями и планетами не стоит и части моего мизинца! – он вытянул вперед палец, показывая на фалангу. – Потому что вы... по сравнению даже с самым дрянным человеком, вы лишь говно!

   Повисла пауза. Она длилась несколько минут. Виктор, в тишине, изучал их, а они, казалось, изучали его. Первым начало существо в облике немолодого мужчины (было сразу понятно, что он был главным в этом стаде). Он повернулся в сторону и как-то странно переглянулся с одной из девушек, которая стояла рядом, и снова повернулся к Виктору. На лице его не было уже улыбки, а была какая-то тонкая нотка обеспокоенности, будто и ему эта сцена казалось странной и непонятной. "Физиономии этих тварей, – подумал про себя Виктор, – достаточно пластичные даже для того, чтобы выражать эмоции".

   – Мы предполагаем, что тут есть некоторое недопонимание! – мужчина ударил в ладони и вокруг все озарилось ярким белым светом. Теперь Виктор видел, что он находился в каком-то довольно просторном зале округлой формы. Он находился почти в центре его, пройдя по этому невидимому ныне коридору из каких-то невидимых стен почти до половины зала. Впрочем, там, откуда он пришел, там, где как раз должен был проходить этот коридор, стоял какой-то молодой мужчина. По тому, как он стоял там, Виктор сразу понял, что коридора уже, как такового, не было и что он, приведя его сюда и заперев в невидимый куб в центре, площадью несколько метров, сразу исчез. Чуть дальше, за этими фигурами, по периметру помещения, видел он что-то, что отдаленно напоминало панели управления. На них не было кнопок, но видно было, как мигали на них какие-то значки или символы. Перед этим панелями, каким-то странным и непонятным образом, висели в нескольких сантиметрах над полом, не касаясь его, кресла. При всей своей ненависти к этим созданиям (от страха почему-то у него уже не осталось и следа), он признавал за ними цивилизацию гораздо более развитую, чем некогда была цивилизация человеческая.