Текст книги "Под сенью клинка"
Автор книги: Макарка Гыррр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 59 страниц)
Дерек спросил Хельма, человек ли он. Тайный не удивился, и ответил – да, насколько можно быть в этом уверенным в мире, где мало кто знает своих отцов. Развивать эту тему владыка не стал, боясь оскорбить. На вопрос же, как отличить человека от оборотня, Дагор ответил – никак, пока не перекинется. Если тот почему-либо желает считаться человеком – вычислить его можно только по детям, да и то не всегда, потому что способности могут передаваться и через несколько поколений.
– С русалками проще, – пояснил Хельм, – если они хвост сбрасывают, то больше суток человеческий облик держать не могут, поэтому далеко от реки не отходят никогда. Так разве – по базару пройтись и обратно вернуться. Но они редко на сушу выходят – им неинтересно. И отличить их легко – тиной пахнут. У меня были два тритона в агентах – с воровством и грабежами на причалах боролись очень успешно.
Дерек решил, что люди в охране всё же нужны – вряд ли из оборотней получаются отменные мечники и лучники. Спросил Ханта, человек ли он, и сколько людей у него в охране.
– Вполне, – засмеялся Ильм, – будь я оборотнем, торговал бы лесом. А людей у меня восемь, считая тебя, владыка.
Дерек хмыкнул: купец не первый раз намекал, что всё-таки умудрился заполучить его в охранники, причём задаром; и прекрасно понимал – да, будет он их всех защищать, будет. Задал тот же вопрос – как распознать оборотня, получил тот же ответ, с дополнением, что при полной смене облика запах псины или человека полностью исчезает за пару ударов сердца, поэтому как ни принюхивайся – не отличишь, это тебе не русалка.
– Они и сами-то друг друга не узнают, если не знакомы, – добавил Ильм, – куда уж нам… ну при частичной трансформации их видно, конечно, но тебя ж не это интересовало, хотя… её можно иногда спровоцировать.
Первую половину дня Дерек ходил между телегами и как можно незаметнее принюхивался. К обеденному привалу выяснил, что лошадь по запаху определить может, если близко подойти, и человека – тоже. Другое дело, что подходить к человеку или лошади вплотную и обнюхивать их с ног до головы было не принято. Куртки у охранников пахли кожей, сёдла – тоже, дерево вблизи имело свой запах, и трава, особенно сено. Но отличить одного человека от другого по запаху пота Дерек не мог. Жеребца от кобылы он по запаху тоже не отличал. Признаваться в своём недостатке было не очень удобно, но он всё же подошёл к Хельму и поинтересовался, различает ли тот людей по запаху и на каком расстоянии.
– Естественно, – ответил тайный, – с трёх шагов правда, не более. Лошадей – так с пяти-семи. Если своих агентов в собачьем облике – тоже где-то с пяти. Но след взять не смогу, как на четвереньках ни ползай.
На трёх шагах Дерек и лошадь от собаки не отличал. На трёх шагах он вообще запаха не чувствовал.
– А оборотни, – спросил Дерек, – на каком расстоянии учуют?
– Если просто добычу, – задумался Хельм, – так на семи-десяти дюжинах шагов. А если тебя от меня… ну на пяти дюжинах точно. Причём в любом своём облике.
Что ж – у его спутников иное видение мира, и опасность они ощутят гораздо раньше. Отсутствие дыма и копоти позволило местным жителям пользоваться обонянием, а ему придётся как-то компенсировать этот недостаток. Интересно, а как они тогда людей воспринимают? В ответ на этот вопрос Хельм терпеливо пояснил, что лично он всё же больше зрительно, и, если, например, господин Хант вдруг изволит облить себя с ног до головы благовониями, как поступают иногда некоторые не в меру богатые и очень в меру умные жёны князей, то он, Хельм, его узнает, просто подумает, что тот прячется от разгневанных покупателей некачественного товара.
Господин Хант, до того с интересом прислушивавшийся к разговору, позеленел и направился проверять повозки. Хельм чуть заметно улыбнулся.
После привала и обеда Дерек взялся уже за купца, требуя показать музыкальную составляющую эльфийского языка. К его удивлению, Ильм легко согласился, потребовав только от всех свободных охранников ехать рядом, а от Хельма – помогать напевать и поправлять ошибки. Первая мелодия, которую выдал купец, повергла синеглазого в шоковое состояние. Он с искренним изумлением уставился на Ильма, переспросив, правильно ли его понял. Тот пожал плечами и пояснил, что это как раз он хотел спросить у бывшего главного сыщика страны, верно ли передан мотив. Судя по довольным лицам двоих соображающих в эльфийском охранников, музыка была абсолютно непристойна. Разумеется, Дерек её тут же запомнил. Хельм принял невозмутимый вид и попросил повторить как можно отчётливее, поскольку не был уверен в некоторых тонкостях.
Господин Хант повторил и очень искренне и добросердечно попросил тайного передать ноты словами, потому как сам он сомневается в своих музыкальных способностях. Может, он хотел спеть одно, а получилось совсем другое.
Хельм перевёл. Охрана заржала, купец схватился за голову, а Дерек повторил мелодию про себя. Чтобы потом спеть в одиночестве.
– Не может быть, – притворно ужасался Ильм, – не может быть! Я всего-навсего хотел спеть… что-то я хотел спеть, но твой перевод, Хельм, отшиб мне всю память… не мог всё это культурнее изложить? Иносказательно? Ладно, начали. Я пою, Дерек повторяет, а ты будешь поправлять. Пока без слов, ноты бы выучить. А вы слушайте и запоминайте, – обратился он к охране, – вам повторять не надо. Знания лишними не бывают – может пригодиться при встрече с эльфами.
Они распевали до вечернего привала, который устроили почти напротив моста через Топлянку. Потом Хельм отправился покупать у русалок рыбу, а купец заявил, что теперь утром перед выездом они и все свободные охранники будут тренироваться на мечах под руководством Дерека, а после обеда – в эльфийском. И так всю оставшуюся дорогу. Дерек не знал, сколько стоит урок боя в этом мире, как не знал, сколько стоит урок эльфийского. Зато он был уверен, что господин Хант знает это совершенно точно, и не прогадал. Но купец был абсолютно прав, Дерек бы и сам предложил завтра начать тренировки, поэтому выразил Ильму полное своё одобрение. Купец радости скрывать не стал, и тут же сообщил вернувшемуся с рыбой Хельму и свой план, и одобрение Дерека. Тайный воспринял сообщение совершенно спокойно, добавив лишь, что надо было начинать сегодня утром, после чего принялся учить Дерека чистить и разделывать рыбу.
Ночь прошла без происшествий, и следующим утром они перешли реку по мосту и направились в Путарь.
Глава десятая. Единорог
– Т-талина, – Ренни трясло, – нам н-надо выбираться отсюда. Я вид-дел ловца… Пов-вернём н-назад?
Она так устала бояться, что не испугалась. И не удивилась тому, что не испугалась. Чего ещё ожидать, если идёшь дорогой нижних? Если бы увидела его сама… но она не видела. А рассказов о подобных встречах слышала дюжины и дюжины. Даже о том, что кто-то встретил ловца у берега озера, где они всегда купались. Пару дюжиниц они к этому озеру не ходили, а потом опасность как-то забылась. Если обходить стороной все места, где кто-то когда-то видел нижних – из города выйти нельзя будет.
Надо было успокоить мальчишку. Всё остальное – потом.
– Не имеет смысла. Ловцов бояться – под небом жить.
Перевела дыхание и продолжила:
– Кому суждено быть пойманным – тот и так не уйдёт, а кому не суждено и будет искать ловца – не найдёт. Забирать нас им невыгодно, могут потерять по дороге. Но ты должен гордиться, говорят, абы кому нижние не являются. Мне-то он не показался, правда?
Спокойный тон показался ему обидным, словно ей было всё равно.
Угу, подумал Ренни, я прям весь вот такой могущественный или стану таким в будущем, что ко мне ловец пришёл. Заранее. Посмотреть ему на меня захотелось. Легенды много чего рассказывают. Они, например, ещё утверждают, что смерть в лицо тоже видят только те, кого она сочтёт достойным. Но это ж не значит, что она посчитает таким меня, нежно возьмёт за руку и столь уверенно поведёт за собой, что я ничего не буду бояться. Возможно, с кем-то так и будет, но насчёт себя я не обольщаюсь.
Хотелось бы, ой как хотелось бы верить в своё предназначение, но разумнее считать, что раз это дорога нижних, то их здесь просто много.
Он хотел ещё спросить, а уверена ли Талина, что ловец не забрал его и не принял его облик, но не знал, как она отнесётся к такому вопросу.
– А, – начал он нерешительно, – ты уверена теперь, что я – это я?
– А ты, – спросила в ответ Талина, – уверен, что я – это ещё я?
Такой вопрос ему в голову не приходил, а ведь они действительно отходили друг от друга – естественные надобности даже маги надолго подавлять не умеют.
– Да, – решился он, – это ты. Почему-то он точно знал, что это – Талина. – В любом случае, проверить это можно либо под небом, либо дома, либо…
– Вот и я думаю, – не дала она ему договорить, – что ты не станешь предлагать мне руку и звать с собой. А если станешь – получишь арбалетом по башке. Это была бы дурацкая шутка.
– Тогда пойдём, – заторопился Ренни, – уснуть я теперь всё равно не смогу.
Он очень старался не сорваться на бег, но Талина всё равно едва за ним успевала. Русло по-прежнему шло с небольшим уклоном вниз, и никаких изменений в течении реки не наблюдалось. Ренни мчался до тех пор, пока Талина сзади не начала задыхаться. Тогда он остановился, набрал водорослей, дал ей немного отдохнуть и снова рванул вперёд. Так он гнал с короткими передышками до тех пор, пока она полностью не выбилась из сил – и на всём их пути не было ни поворотов, ни ответвлений. Ничего – только русло реки.
– Когда-нибудь она з-закончится, – ему удалось заставить зубы не стучать, но для этого пришлось их стиснуть, – будет поворот или развилка! Даже на з-западных нижних ярусах такого нет! Не может быть, чтобы она тянулась бесконечно…
– Ты переволновался, – Талина всё ещё тяжело дышала. – Отдохни, теперь моя очередь караулить… Конечно, рано или поздно дорога закончится. Не переживай так.
Она что, подумал Ренни, ничего не боится? Посмотрел бы я на неё, доведись ей увидеть… этого.
– Ешь, – Талина протянула ему ракушку, – и спи. Всё будет хорошо. Мы выйдем к людям, правда.
Спать он не мог, а есть хотел. И сидел молча, и думал – о чём бы поговорить, чтобы отвлечься. Талина коснулась его лица рукой, спросила:
– Откуда столько рытвин? Оспа?
– Нет, – ответил он, – это мы с отцом попали под обвал. Вроде и ехали недалеко, а оно как начнёт валиться и шататься…
– Не засыпало? – испугалась Талина.
– Засыпало, – Ренни вспомнил, как отец рассказывал ему смешные сказки, пока они ждали спасателей, – откопали. Я тогда не боялся ничего – маленький был. А теперь боюсь.
Идти сил уже не было, но мысль, что надо закрыть глаза и заснуть… непонятно, зачем закрывать глаза – тут и так ничего не видно… не столько даже заснуть, сколько утратить контроль над реальностью… у него этого контроля и не было никогда, но, пока не спишь, кажется, что в силах что-то изменить. Что изменить – повернуть обратно? В жуткий мир с пустотой над головой, где каждая тварь норовит тебя сожрать…
Талина сидела так близко, что от её запаха и дыхания кружилась голова. Она гладила его по щеке, касаясь пальцами рытвин, и ему было очень неловко, что вместо бороды и усов у него какой-то несерьёзный пух и редкие волоски. Но ведь он вырастет…
Нет, подумал он, не вырасту. Мы не выберемся отсюда, этот ход никогда не закончится…
– Ну что ты, – Талина прекрасно ощущала, как ему страшно, но ничем помочь не могла, – давай посветим немного… отвлечёт…
– Нет, – он ткнулся губами ей в шею, – нет… ты такая… красивая…
Мы не выберемся отсюда, подумала Талина, мы никогда не выберемся отсюда, и если завтра нас заберут нижние, я не прощу себе, что не пожалела его…
* * *
Дорога шла через лес – это была даже не столько дорога, сколько просека, и в ряд по ней могло уместиться до трёх телег. Так они и ехали – окружённые со всех сторон конными охранниками, выслав на разведку трёх оборотней. За дорогу до моста отвечал князь Говор, после – город Путарь. Городу повезло меньше: его часть дороги целиком проходила через лес, но видно было, что градоначальник старался – деревья и кусты ещё не успели занять даже обочину. Ильм выглядел достаточно спокойно, а вот хозяева двух других обозов изрядно нервничали – в отличие от господина Ханта они не знали, что с ними едет светлый владыка.
Незадолго перед дневным привалом к Дереку и купцу подошёл Хельм, и коротко бросил:
– Поговорить бы надо, чтоб без свидетелей.
Они сели на лошадей и выехали вперёд.
– Неприятные новости, – тайный сопроводил отнюдь не эльфийскую речь давешней мелодией.
– Что, – улыбнулся Дерек, – господин Хант не тот, за кого себя выдаёт?
– Этого я ещё не выяснил, – Хельм стал ещё серьёзнее, – но запрос послал, скоро должны ответить.
– Тот я, за кого себя выдаю, – обиделся купец. – Ты б себя лучше проверил… хотя насчёт тебя я перед отъездом ответ получил, внешние данные совпадают. Давай по делу.
– Среди нас наводчик, – не стал медлить Дагор, – так что, Дерек, ждать нас точно будут, вопрос, где наилучшее место для засады.
– Наводчик на владыку или на караван? – Хант не испугался и не разволновался – похоже, к засадам ему было не привыкать. – И кто именно?
– Гудил из обоза Тугожора, шатен с чёрными усами, он же – овчарка с двумя рыжими подпалинами по бокам. Наводчик на караван, ручаюсь.
– Почему раньше не узнал? – подозрительно прищурился купец. – До отъезда сказать не мог?
– Так он только сегодня перекинулся, а овчаркой я его и не встречал.
– Кто такой? – уточнил Дерек.
– Проходил по делу об убийстве ювелира Улара в Тальне, получил с двумя другими десять лет каторжных работ, ещё троих повесили, а главаря и мага четвертовали.
– Помню, – откликнулся Ильм скорее для Дерека, – Улар наполовину эльф был, они хоть полукровок и не любят, а тогда такой хай подняли! Небось из-за чистокровного пекаря или портного так бы вопить не стали. Улар ведь один из самых богатых говорящих в Тальне был, и торговлю с сородичами активную вёл – доход тем приносил огромный, да и ювелир был отменный: такие украшения делал – лучше я мало видел. Я его встречал пару раз. А они всех его домочадцев и слуг перебили, осталась только пятилетняя внучка, нынче – самая богатая невеста Тальна, вот бы на ком жениться… Без мага у них шансов не было, Улар с телохранителями в доме осаду целого войска выдержать мог. Эльфы требовали выдать мага им, но формально ювелир числился человеком и жителем Тальна, так что колдуну очень повезло. Теперь следующее – он тебя узнал?
– Не знаю, – пожал плечами Хельм, – это больше десяти лет назад было, но я с ними со всеми сталкивался и до суда и после. Мог запомнить. С другой стороны, – невесело усмехнулся он, – я сейчас и сам в розыске, чего б мне охраной деньги не зарабатывать.
Дерек в охране караванов да ещё и в лесу смыслил мало, но всё же спросил:
– Ты думаешь, он не может просто охранником работать? И если нет – то он один или связан с кем-то в соседних обозах?
– Хотелось бы надеяться, – вздохнул Хельм, – но что-то сомнительно мне, он ведь и тогда наводчиком был. А насчет сообщников… Ильм, ты в своих людях уверен?
– А ты в своих? – огрызнулся купец.
– Я в своих – да, – отрезал тайный.
– А я вообще ни в ком не уверен, кроме себя, – заявил Ильм. – Смотря о каких деньгах речь идёт. Надеюсь, мои телохранители всё же рисковать не станут, трое среди них проверенные. С другой стороны – с нами владыка, так что особых причин волноваться не вижу. Нападут – отобьёмся, главное, чтоб он ночью здесь всех не передушил или отраву в еду не подсыпал, если у него сообщники в каком-нибудь обозе. Значит, владыка, спать тебе больше ночью не придётся, днём отоспишься, готовим только сами, к чужим котлам не подходим, к своим никого не подпускаем, приглашений попробовать и выпить не принимаем, впрочем, это и не принято – приглашать к обеду. И на всякий случай: я другое эльфийское противоядие не достал – не было даже у князя Говора.
Дома Дерек никогда бы не подумал, что задушить или отравить проще, чем зарезать, но, по всей видимости, запах крови мог спровоцировать налёт вампиров. Он решил проверить догадку:
– Я так понял, что и нападать грабители будут днём – ночью вампиры запах крови учуять могут?
– Да, – подтвердил Хельм, – но если их сообщников здесь и правда больше одного, то отравить нас точно попытаются, а вот душить вряд ли будут. Впрочем, владыкам яды не страшны, им вообще ничего не страшно.
– Так что, в крайнем случае, Дерек отомстит за нас, – зашипел купец, – особенно за некоего сыщика, который ничего дельного предложить не в состоянии, можно подумать, никогда дел об ограблениях караванов не встречал!
Хельм сжал губы, помолчал, потом неохотно процедил:
– Как раз собирался. Надо его выследить, отыскать лагерь разбойников и напасть первыми, причём рассчитать так, чтобы запах крови успел привлечь вампиров к месту побоища, но рассвет наступил до того, как они выпьют последнего раненого. Тогда разом и от грабителей избавимся, и от вампиров, иначе на два фронта сражаться придётся. Так, собственно и поступают разбойники – нападают под утро. Для нас, прямо скажем, путь не совсем… порядочный, так как бить придётся не насмерть. Чем больше покалечим, тем больше шансов, что застанем рассвет живыми. Но с другой стороны, при открытом нападении сколько-то людей караван всё равно потеряет, даже несмотря на присутствие владыки. Кроме того, вполне возможно, что кто-то из владельцев обозов решил таким образом заполучить товар двух других, и его надо бы вычислить и взять на горячем.
И с вызовом уставился на господина Ханта.
– И этот кто-то – явно не я, – взъелся купец. И в ответ на почерневшие глаза Хельма вспылил:
– Обещаю, если владелец какого из обозов погибнет, весь бесхозный товар отдадим даже не на содержание войска, а лечебнице в Путаре! Доволен? Пусть маги себе всё захапают! Или сам реши, куда все товары деть! Объяви розыск наследников! Только ищи их не за мой счёт!
– Ещё вроде никто не погиб, – вмешался Дерек в перепалку, – и непонятно, с чего бы наводчик был в сговоре с кем-либо.
– Да нет, – Ильм перестал злиться и устало махнул рукой, – тут Хельм как раз прав… Чего я с собой противоядие-то таскал? Представь себе, такой способ грабежа один из самых распространённых, поэтому ездят либо с хорошими знакомыми, что, кстати, иногда ещё опаснее, отравят только так, либо не менее чем впятером. Не надо было втроём ехать, это моя ошибка. Хотел я ещё двоих найти – да пришлось бы на четыре дня задержаться, а у меня товар в Путаре ждут. Решил, что с владыкой достаточно безопасно. Впрочем, и сейчас считаю, что нам ничего не грозит. Что так Дерек отобьётся, что эдак, но план Хельма неплох, риска меньше.
– А какие ещё существуют способы грабежа? – заинтересовался Дерек.
Ильм вопросительно взглянул на сыщика.
– Самый простой, – тайному ничего не оставалось, как доказывать свою компетентность, – перегородить тракт деревьями и напасть превосходящим числом. Недостатки – народу должно быть много и можно разбудить вампиров. Второй – один наводчик в охране и связной в лесу. Третий – купец-одиночка с отравой и охраной не в доле. Четвёртый – купец с отравой и охрана на подхвате, все в сговоре. Ну и там различные комбинации по мелочи – товар может быть нормальный, а может – пустая телега. Отрава медленного действия или быстрого. Шестой – магическое нападение, но на это только начинающий деревенский колдун пойдёт, даже студенту проще заработать, уж про магистра и говорить нечего. И амулеты почти у всех есть. Из моего опыта – маги грабят крайне редко и только за очень большую прибыль, как в случае с Уларом. И почти всегда попадаются – Ковен таких шуток не любит. И дальше комбинируй.
– Ещё один способ забыл, безотказный, – засмеялся купец, – князь с дружиной на дороге. Поверь, после них не остаётся даже телег. Тут уж бросай товар и сразу беги в лес или телепортируй, пока они не подъехали.
– Ну да, – не поверил Хельм, – дойдёт до владыки, хорошо если потом сам князь в лес убежать успеет, кто ж на такое пойдёт?
– При светлом не пойдут, – согласился Хант, – а при тёмном – пропал караван и пропал, кто разбираться будет? На тёмного владыку и свалят – развлекался он так. Потому в половину княжеств товары и не возим – вон Узленг и рад бы уже купцов к себе зазвать, да только кто рискнёт, если от него пять караванов не вернулось? При светлом – нормальный князь был, а тут как подменили – и управы-то никакой не найдёшь.
Хельм нахмурился – сведения были для него неожиданными.
– Ладно, – решил он, – восстановится гильдия купцов, жалобу подаст, по всем случаям разбираться будем. Пока надо организовать слежку за наводчиком и наблюдение за спутниками.
– И друг за другом, – добавил Ильм. – А то вдруг наводчик и отравитель – ты, а не я.
Но тайный не прореагировал.
Наблюдать за наводчиком поручили Коруму и Ингуру – агентам не было равных в маскировке, но слежка в лесу заметно отличалась от городской, и Хельм немного волновался. Купец долго что-то высчитывал, и в итоге дал им в помощь ещё двоих своих телохранителей, заявив, что в них более или менее уверен. Агенты кружили неподалёку от обоза, стараясь не приближаться к наводчику и делая вид, что заняты своими делами. Но, когда тот вызвался пойти в дозор, дружно последовали за ним, растянувшись цепью и стараясь держаться подветренной стороны.
После некоторых препирательств Дерек с будущими советниками пришли к выводу, что себе втроём они доверяют целиком и полностью, но не слишком, а потому один будет спать, а двое других – бодрствовать, а заодно и присматривать друг за другом и за охраной.
Хельм пытался доказать, что его агенты достойны всяческого доверия, но купец упёрся, а Дерек его поддержал.
Первым почивать хотели уложить владыку, в знак бесконечного уважения, но владыка возмутился, опасаясь, что господа Хант и Дагор ещё не до конца выяснили, кто из них наводчик, и в результате помощник у него может остаться только один. Дерек уже сообразил, что спать короткими погружениями здесь если и умеют, то далеко не все, и не собирался ставить напарников в известность, что ему и часа в день будет вполне достаточно.
Советники долго спорили, кто из них меньше устал, но, когда Дерек предложил решить этот вопрос рукопашной, Ильм обиженно отказался и отправился спать добровольно, заявив, что ходить с фингалами из-за такого пустяка смысла не имеет, а силы им ещё пригодятся.
Дерек остался на страже с Хельмом, который, как ни странно, и не вздумал поинтересоваться, доверяет ли владыка купцу. Вместо этого они долго репетировали эльфийский, проехались вдоль всего обоза, побеседовали с вернувшимся Корумом, – тот передал слежку Ингуру и двум охранникам купца, боясь, что его запах в лесу будет встречаться слишком часто, – и постарались незаметно присмотреться к поведению владельцев двух остальных обозов. Ничего особо подозрительного Дерек не заметил, а Корум с Хельмом не вынюхали. Сошлись на том, что нападения ждать надо не раньше чем в предутренние часы – и остановились на привал.
Дерек воспользовался возвращением агента, пожертвовал обедом, и попросил того провести его по лесу во время стоянки – чтобы иметь представление, что как называется, что съедобно, что ядовито. Оставлять Хельма одного было не совсем правильно, но второго случая уже не представится – с этой ночи они начнут готовиться к нападению.
Сыщик Дереку нравился, и он сомневался, что тот станет их травить после того, как сам же и предупредил о наводчике. Кроме того, охрана господина Ханта не сводила с синеглазого подозрительных взглядов. Самого купца Дерек тоже будить не стал: лучше, чтобы два советника не успели переругаться в его отсутствие.
Обед остался на совести тайного и охранников, а владыка отправился изучать местность.
Глубоко зайти не удалось – лес оказался почти непролазной чащей с завалами из сухих стволов и ветвей и колючими кустами, но в нескольких сотнях шагов от обочины он был заметно реже и светлее. Корум тыкал носом в траву, попутно сообщая её название и применение. Травы он знал все, хотя долго работал ищейкой в столице. Дереку его познаний хватило с избытком – вскоре он окончательно перестал отличать мышиную репку от кукушкиных слёзок, поползиху от купавки, а купырь от мордовника… Более или менее он запомнил клевер, землянику и медуницу, всё остальное слилось в сплошное зелёное мельтешение. Названия прыгающих и летающих в траве насекомых он заучивать даже и не пытался, в надежде, что как-нибудь за несколько лет оно само, может быть, запомнится… а не запомнится – так не всё ли равно, пчела тебя укусила, оса, овод, слепень или шмель?
Идти по лесу было тяжело, ветви всё время хлестали по лицу, то и дело приходилось продираться через кусты или огибать завалы. Поляны встретились три раза. Зато Дерек увидел цветок – совсем крошечный, не больше трети его кулака. Корум назвал цветок сморчком, добавив, что есть его можно, если длительное время кипятить. Рвать цветок Дерек не стал – но долго и с нежностью разглядывал, словно весточку из дома.
Внезапно оборотень прижал уши и зарычал – тихо и очень неуверенно.
Дерек проследил за направлением его взгляда и…
…Он был великолепен – совершенно чёрный жеребец, почти не отражающий света, выше всех виденных Дереком в этом мире лошадей. Горбоносая морда с бездонными глазами, на самом дне отливающими фиолетовым, широкая грудь и мощные ноги – конь стоял шагах в десяти, полускрытый деревьями и смотрел на них так, словно собирался немедленно сожрать. Корум присел на задние лапы и сдал назад.
Дерек же замер – шагнуть вперёд, приблизиться ещё шагов на пять – и можно будет заарканить этого красавца. Чем-то он напоминал Реозана – тот тоже умел смотреть с ненавистью и был столь же чёрен. Смутное, очень смутное сходство – как ощущение очень дальнего родства.
Я буду ездить на этом жеребце, решил Дерек. И только на нём. Не уйдёт.
– Как к нему приблизиться? – почти беззвучно спросил он агента. – Шагов на пять?
Корум рычал, по-прежнему прижимая уши и отчаянно мотая головой. Дерек затаил дыхание. Пора было начинать охоту.
Трава – не камень и не осыпающаяся крошка, зато она цепляется за ноги и шевелится. На то, чтобы приблизиться к жеребцу на три шага у Дерека ушло минут пять. Хорошо, деревья скрывали владыку наполовину, а солнечные блики играли на листьях, маскируя движение. Сначала Дерек сдерживал азарт, но вскоре тот потух, сменившись усталостью. Зачем ему этот конь? Других что ли мало? Конь смотрел Дереку в глаза и раздувал ноздри… Порыв ветра шевельнул ветки над чёрной головой, крикнула птица, зарычал агент, жеребец чуть повернулся, и Дерек разглядел то, что из-за абсолютной черноты животного сливалось с мордой – голова вороного была увенчана коротким и мощным рогом. Заметить его спереди было достаточно сложно – свет шкура зверя не отражала, а боком к Дереку он становиться не спешил. Усталость тут же прошла, как и не было. Ему нельзя смотреть в глаза, сообразил Дерек – надо держаться сбоку. Жеребец снова повернулся, но Дерек уже скользнул чуть в сторону и скрылся за деревом. Силы вернулись, а вместе с ними и азарт.
Дерек медленно потянулся к бичу – упускать такое сокровище из-за одного неосторожного движения он не собирался.
– Назад, – прохрипел Корум, – убьёт!
Но владыка уже взялся за рукоять кнута и выглянул из-за дерева, стараясь не стоять с вороным на одной линии. Конь бежать не собирался – он намеревался атаковать. Молодец – настоящий боевой жеребец! Фиолетовое свечение в глубине глаз вороного внушало опасения – почти также светились перед атакой глаза у Реозана, и Дерек снова скрылся за стволом.
– Уходи, – рычал Корум сзади, – уходи…
Дерек едва не вздрогнул – оборотень мог спугнуть жеребца, но тот только прянул ухом в его сторону. Он тоже охотится, сообразил владыка. На меня. Каков зверь!
Дерек ударил бичом с другой стороны ствола – и заставил кнут извиваться на земле, как хвост трахарры. Жеребец отвлёкся. Приём сработал. Что ж мы, дома лошадей никогда не ловили? Молниеносно свернул бич и движением кисти послал его на шею вороного, выскакивая из-за ствола и не давая жеребцу времени повернуться в свою сторону. Дома тоже не рекомендовалось к лошади спереди приближаться. И прятаться за камнями приходилось. Дерево, конечно, не камень, так зато среди них и горячих нет.
– Беги! – взвыл агент на весь лес.
Жеребец дёрнул головой, но Дерек уже вскочил ему на спину.
Вороной всхрапнул, Корум залаял, бич захлестнул морду коня, тот захрапел и злобно наподдал задом. Не привыкать. Жеребец встал на дыбы, пытаясь повернуть к наезднику голову и укусить. На спину владыки свалилась дохлая птица, скользнула по лопатке и упала на землю. Конь задрал морду, издал трубный рёв, и рядом свалилась ещё одна пичуга.
– Не дай ему повернуть голову! – заорал оборотень. – Коли его в шею! Голову руби!
Рубить коню голову Дерек не собирался. Но одно понял чётко – смотреть в глаза лошади действительно не следует. Что ж, он это учтет. Вороной подскакивал, выгибал спину, складываясь пополам, а под конец начал кататься по земле, норовя при этом стукнуться о стволы, – Дерек едва успевал спрыгивать, ругая деревья, позволяющее лошади упасть. Не могли гуще расти! Но бич держал жеребца крепко, а выкрутасы вороного даже немного развлекали.
Упрямый конь катался с боку на бок, не давая на себя вскочить. Пару раз он задел копытами стволы, но это его не успокоило. Пришлось достать меч и колоть жеребца, когда тот ложился в очередной раз. Задача усложнялась тем, что приходилось всё время держаться вне поля зрения вороного. Через десяток уколов тот намеки понял и вскочил на ноги. Копыта у него оказались огромные и раздвоенные – Дерек не мог вспомнить, чтобы он видел такие у местных лошадей. С запозданием отметил, что и хвост у жеребца короткий и больше похож на обрезанный собачий, а гривы нет вообще. Видимо, лесная разновидность лошади.
Дерек взлетел на жеребца, спрыгнул – тот оказался на редкость упорен и вновь завалился. Но раз владыка решил – он будет ездить на вороном. Он заставит его подняться и подчиниться.
После ещё десятка-двух уколов жеребец всё же изволил встать, всё время норовя обернуться к Дереку, и рванул к ближайшему дереву, угрожая раздавить боком о ствол. Пришлось опять спрыгивать. Мчаться галопом сквозь чащу жеребец не мог, но задевал боками все деревья, которые попадались на пути. Когда возможности спешиться не было, Дерек делал стойки на руках и вертелся на спине лошади, уберегая ноги от переломов. Зато гладкая шкура не обдирала руки и не рвала штаны. Жеребец кружился, ломился сквозь кусты, и Дереку казалось, что он снова молод и петляет среди горячих и холодных камней. Ветки, правда, мешали сильно – в лагерь владыка вернётся расцарапанный. Так ведь не обожжённый.
