Текст книги "Торговцы плотью"

Автор книги: Лоуренс Сандерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Глава 135

В начале апреля к нам наведался детектив Люк Футтер. Я кликнул Марту, и мы втроем расположились в моем офисе. Футтеру я заказал двойной бурбон, а мы с Мартой не пили.

После переезда в особняк этот деятель собирал с нас дань по десять тысяч в месяц. Судя по его виду, все шло на экипировку. Симфония синих и серых тонов, новые часы «Конкорд», серебряный браслет-цепочка, вполне способный удержать на якоре линкор.

– Плохие новости, и еще раз плохие новости, – заявил он, привычно скалясь. – Намечается облава.

– Эй, – сказала Марта, – постойте. Мы платим вам десять грандов в месяц, чтоб не было никаких облав.

– Это идея другого отдела, – пожал он плечами. – Кажется, несколько ваших леди заплатили по вашим счетам крупные суммы, и мужья жаждут крови. Требуют расследования.

– У нас есть все необходимые разрешения и лицензии, – напомнил я. – И целая армия юристов, которые подтвердят нашу добропорядочность.

– А у вас есть лицензия на дом терпимости? – спросил Футтер. – Именно это собираются вам пришить.

– Ладно, – сказала Марта. – Сколько?

– Ничтожная сумма, – сказал детектив, проводя рукой по завитым волосам. – Отменить облаву я не могу, но за жалкий гранд предупрежу о налете, может быть, за день. Успеете очистить верхние спальни и создать видимость милого тихого частного клуба.

– Кому пойдет этот гранд? – спросила Марта.

– Парню из того самого отдела. Я с ним раньше уже работал, он честный.

– Особого выбора у нас нет, – заметил я.

– Вот именно, – любезно согласился Футтер.

Мы обещали добавить к его апрельскому жалованью еще тысячу, и он остался доволен. Оставшись одни, мы с Мартой переглянулись.

– Он водит нас за нос, – сердито сказала Марта. – Голову даю на отсечение, эта облава – его собственная затея.

– Даже если и нет, ручаюсь, тот парень гранда в глаза не увидит. В лучшем случае пару сотен отхватит.

– Футтер наглеет. Пожалуй, он плохо кончит.

– Что нам с ним делать, Марта? Он держит нас мертвой хваткой. И надо признать, что до сих пор особых трений с полицией у нас не возникало.

– До сих пор, – мрачно сказала она. – Но если он снова потянет лапу, пускай разбирается с Каннисом и Гелеско.

– А что они могут?

– Ну… – неопределенно протянула она, – что-нибудь да придумают.

Глава 136

Бурный рост благосостояния «Питер-Плейс» шел в точном соответствии со старыми утешительными присловьями типа «Успех способствует успеху», «Деньги липнут к деньгам», «Богатый богатеет». Своим процветанием мы были обязаны в первую очередь напряженной работе и творческому воображению. Но, должен признать, отчасти – и простому везению.

Например. Несколько клиенток спросили, можно ли провести вечер в «Масленичном зале» за игрой в бридж. «Конечно», – сказали мы и даже обеспечили их картами, столами и стульями. Картежницы то и дело посылали за выпивкой в бар.

Началось это в середине февраля. К середине апреля у нас было шесть столов для бриджа, три для покера, а каждый вечер по пятницам в «Масленичном зале» играли в триктрак. По пятницам многие супруги клиенток обычно проводили вечера в своей мужской компании, и жены с радостью отправлялись на так называемый «Вечер игр» в «Питер-Плейс». Ставки были крупными.

Сначала эти невинные развлечения особых хлопот нам не доставляли, но вскоре количество потребляемых участницами «вечеров» спиртных напитков выросло настолько, что в «Масленичном зале» пришлось заводить еще один небольшой бар. Стали предлагать скромную закуску – сандвичи. Игроки (особенно удачливые) нередко заказывали жеребцов, чтоб достойно завершить вечер. Однажды мы даже были свидетелями, как одна из картежниц, оставшись «болваном» в партии в бридж, рванула наверх и быстренько прокрутила «сцену», пока не пришла пора вновь вступать в игру.

В результате небольшого нововведения, предложенного мной, вырос доход от нижнего бара.

– Там нужен какой-то аттракцион, – сказал я однажды Янси Барнету. – Что-то такое, что привлечет клиенток до или после «сцены» или когда им просто захочется расслабиться и отдохнуть.

– Например? – спросил Янс.

– Пианист, – предположил я, – парень, который знает все старые мелодии и может петь романтические баллады. С одной стороны, было бы идеально заполучить молодого красавца, но, с другой стороны, нам не надо, чтоб он конкурировал с жеребцами.

– Голубой, – тут же сообразил Янс. – Вам нужен смазливый, талантливый голубой пианист, умеющий петь.

– Можно такого найти?

– Попробую.

И Янс нашел настоящее сокровище. Парня звали Давид, и был у него теплый раскатистый голос, словно созданный для напевов Кола Портера. Он был красив юношеской красотой, и наши клиентки его полюбили. Мы купили ему кабинетный рояль, и он играл каждый день с девяти вечера до часу ночи.

Мы назвали бар «Залом грез», закрыли крашеные стены тяжелыми драпировками, приглушили свет. Давид обрел верных поклонниц, и продажа спиртного почти удвоилась. Клиентки знали, что он голубой, однако это делало его еще интересней в их глазах. Мы платили ему минимальную ставку, но он получал прекрасные чаевые и постоянные приглашения на частные приемы.

– Давид-победитель, [40]40
  Давид-победитель – библейский персонаж, красавец пастушок, победивший великана Голиафа и ставший царем Иудеи и Израиля.


[Закрыть]– сказал я Янсу. – Где вы его откопали?

– В своей спальне, – сказал он.

Глава 137

Медицинская реабилитация Кинга Хейеса длилась дольше, чем я рассчитывал. Прежде чем он окончательно протрезвел, прошла неделя и еще одна, прежде чем его перестала бить дрожь.

Все это время он спал в моей спальне, а после вытрезвления и возвращения в более или менее божеский вид, перебрался в другую. Я дал ему денег на бритье и чистую одежду, ибо он пропил все вчистую.

– Не надо мне твоей хреновой благотворительности, – грубо буркнул он.

– К черту благотворительность! – сказал я. – Даю в долг, который придется вернуть, иначе я спущу с тебя твою черную шкуру.

Луэлла звонила каждый день, но он отказывался говорить с ней, и все время плакался, что не смог найти работу.

Наконец я сказал:

– Тебе нужна работа? На кухне требуется помощь. Полы мыть, мусор выносить. За минимальную почасовую плату.

Он тут же согласился.

Не знаю, почему я так поступил. Конечно, мне нравился Кинг и я чувствовал себя виноватым перед Луэллой, но в глубине души, наверно, надеялся вновь превратить его в жеребца.

Когда я, отработав вторую смену, отправлялся в «Дружескую компанию», он обычно шел со мной пить кофе. Мы вели долгие беседы, и он рассказал, что случилось у них с Луэллой.

– Она настолько умней и ученей меня, – говорил он, – что я ее просто возненавидел. Не то чтоб она пыталась мной помыкать. А только она – это она, а я – это я, и все тут. Один раз я даже ее отхлестал. А потом ушел. Побоялся, что как-нибудь и правда прибью. Она заставляла меня стыдиться себя. Платила за все, а я и гроша заработать не мог.

– Она хочет, чтоб ты вернулся, Кинг. Без всяких условий. Ей все равно. Ей нужен только ты.

Он молчал.

– Ты любишь ее? – спросил я.

– Не знаю, – шепнул он. – Она меня так восхищает. Но ведь поэтому я и ушел. Господи, Питер, ну и влип же я!

– Все мы во что-нибудь влипли.

Вдруг он взглянул на меня:

– Хочешь, чтоб я снова играл «сцены», правда?

– Это тебе решать.

Он застонал:

– Что делать, не знаю!

– Плыви по волнам, – сказал я.

Я вспомнил время – совсем недавнее, – когда считал, что жизнью моей правит случай и обстоятельства. Или люди, у которых больше денег, прав, власти.

Теперь я свободен.

Глава 138

Отыграв свои «сцены», жеребцы заходили ко мне в офис за жалованьем и рабочими нарядами на следующие «сцены». Они рассказывали невероятные истории про клиенток, но самая фантастическая приключилась лично со мной в конце апреля.

Все началось со звонка Марты, которая попросила меня заглянуть на минутку к ней. Войдя, я увидел женщину, присевшую на краешек стула. Марта представила меня ей.

Гостье, на мой взгляд, было около сорока. Серебристые волосы собраны в пучок. Высокий чистый лоб. Острые черты. Массивные очки в роговой оправе. Черный костюм столь строгого покроя, что смахивает на униформу. Подтянутая леди, полная самообладания.

– Будьте добры точно изложить мистеру Скуро, чего вы желаете, – сказала Марта.

– Это не я желаю, – резко сказала женщина и повернулась ко мне. – Мистер Скуро, я живу и работаю в Вашингтоне. Я – личный помощник, ну, скажем, одной из трех самых высокопоставленных и влиятельных женщин в правительственных кругах. Если бы я назвала ее имя – чего, безусловно, делать не стану, – вы сразу бы поняли, кто это. Если вы ее увидите, тут же узнаете. Я пришла, чтоб выяснить возможность моего членства в вашей… м-м-м… ассоциации. Наверно, у вас высокие взносы, но это не важно. Я вступаю для того, чтобы передать свой членский билет моей начальнице. Это разрешено?

– Да, – осторожно сказал я, – передача прав не запрещается.

– Ну, конечно, – усмехнулась она. – И учтите, что я не имею ни малейшего намерения лично пользоваться этими правами.

– Позвольте мне резюмировать, – уточнил я. – Вы хотите оформить членство на свое имя. И отдать билет своей начальнице. Так?

– Да.

– А почему она сама не вступает в наш клуб?

– Если б вы знали, кто она, вы бы поняли. Здесь, безусловно, требуется полная тайна личности.

– Я объяснила, что мы не можем гарантировать полной конфиденциальности, – сказала Марта. – Могут увидеть, как леди входит или выходит. Ее могут узнать наши сотрудники, и я не поклянусь, что они не раскроют тайну.

Мы смотрели друг на друга. И тут меня осенило.

– Как вы считаете, я подойду?

Гостья окинула меня холодным испытующим взглядом.

– Вполне. Я считаю вас вполне подходящей кандидатурой.

Мы потолковали еще минут двадцать и вот к чему пришли.

Важная Персона приедет из Вашингтона в скромном автомобиле. Ей надо прибыть в «Питер-Плейс» в три часа утра, когда в доме, кроме меня, никого нет. (Кинга Хейеса я в расчет не принимал. В это время он все равно спит.) В четыре утра по завершении «сцены» знаменитую леди подхватит автомобиль и доставит обратно в столицу.

– А вы сможете держать язык за зубами? – спросила помощница, снова посылая мне ледяной взгляд.

– Если вы сомневаетесь, – оскорбился я, – забудем об этом.

– Очень хорошо. Но я настаиваю на праве осмотра помещения на предмет возможного обнаружения видеокамер и записывающих устройств перед тем, как…

Мы заверили ее, что такое право будет ей предоставлено. Тогда она внесла вступительный и ежегодный взнос, заплатила за предстоящую «сцену», все наличными. Когда она ушла, мы с Мартой принялись гадать, кто бы мог быть этой Важной Персоной, и в конце концов заключили пари на десять долларов. Все шло гладко. Марта получила шифровку из Вашингтона: «Говорит Купидон. Завтра ночью».

Машина подъехала примерно в три с четвертью. Две женщины скользнули на боковую дорожку, и автомобиль умчался. Я открыл дверь, впустил их и снова запер.

Помощница пошла обыскивать мою спальню на третьем этаже. Внизу у лестницы в маленьком фойе совершенно недвижно стояла Важная Персона. Закутанная в норковую шубу до пят, в мягкой фетровой шляпе с полями, в темных очках.

– Меня зовут Питер, – улыбаясь, сказал я. – Не желаете ли воспользоваться услугами бара?

– Спасибо, Питер, – мелодично произнесла она. – Хорошо бы коньяку.

Когда Важная Персона сняла очки и шляпу, я тут же ее узнал. Мы с Мартой ошиблись. Это была Очень Важная Персона.

Лет пятидесяти. Крупная, властная. Взгляд прямой. На лице следы не столько возраста, сколько усталости.

Я налил два бокала «Реми», и мы спокойно сидели, беседуя, пока не вернулась помощница.

– Все чисто, – отрапортовала она.

Я предложил ей выпить, чего пожелает, и спросил знаменитую леди, не прихватить ли нам с собой бутылку коньяку.

– Прекрасная идея, – поддержала она.

Я запер за нами дверь спальни и помог ей снять шубу. Под ней оказалось платье с избытком оборок и финтифлюшек.

Она протянула бокал:

– Я бы еще выпила.

Я налил хорошую дозу, и она опрокинула ее, как добрый портовый грузчик. Потом мы разделись.

Она посмотрела на свое дряблое тело.

– Взглянули бы вы на меня лет тридцать назад. Это было что-то.

– Да и теперь неплохо, – заметил я, а она только покосилась.

Однако второй бокал оживил ее дух – но не плоть, – и мы приступили к постельным забавам. Я ждал, что она станет командовать, но этого не случилось. Хороший руководитель умеет распределять права и обязанности.

– Боже! – сказала она в какой-то момент. – Помню, я делала это лет в восемнадцать на мысе Доброй Надежды. А с тех пор, черт возьми, никогда!

Я дал славное представление, с нежностью и любовью, когда она этого хотела, с яростью и страстью, когда было нужно.

Когда мы закончили, она обхватила мое лицо руками и сказала:

– Спасибо, доктор.

Спустившись, мы нашли помощницу с бокалом «Перрье». Она вскочила, завидев нас, и заботливо спросила своего босса:

– Ну как?

– Божественно, – ответила знаменитая леди. – Придется усыновить этого молодого человека.

– Берите меня, – сказал я. – Я ваш.

Мы посмеялись, но помощницу это не позабавило. Когда ровно в четыре подкатил автомобиль, я отключил сигнализацию и открыл дверь.

– Счастливо доехать. Удачной работы.

Леди надела шляпу и очки. Шагнула ко мне.

– Если б я встретила… – сказала она. – Все могло быть…

Мелодично засмеялась и потянулась поцеловать меня в щеку.

Больше она никогда не появлялась в «Питер-Плейс». Я гадал, разочаровалась ли она во мне, или просто не хочет рисковать. Я предпочитал последнее.

Примерно через неделю пришел пакет со штемпелем Вашингтона, округ Колумбия. Ни обратного адреса снаружи. Ни карточки внутри. Только золотая пластинка – зажим для бумаг в виде банкноты в один доллар.

Глава 139

Раздался звонок от мегеры, стерегущей вход в офис Октавия Цезаря. Великий человек желал видеть меня в три часа. Я должен был дежурить в это время, но Янси Барнет пришел на помощь.

В половине третьего я направился в деловой район, слегка встревоженный внезапным вызовом. Уж не рассердил ли я его чем-нибудь?

Однако, войдя в офис, я сразу понял, что порка мне не грозит. Цезарь был сама любезность, даже челюстями клацал от вежливости. Велел мне придвинуть кресло поближе к столу.

Я выразил благодарность за оперативное и эффективное решение проблемы Канниса и Гелеско. Он отмел мои излияния взмахом руки и заверил, что я всегда могу без стеснения обращаться к нему за советом или содействием.

Потом перешел к делу. Он сказал, что в ходе нашей предшествующей встречи мое утонченное представление о «Питер-Плейс» произвело на него неизгладимое впечатление. Он считает меня великим фантазером, но не считает мои фантазии неосуществимыми.

Я понял так, что они – осуществимы.

Излияние бальзама продолжалось еще несколько минут. Потом он вытащил папку из верхнего ящика стола и протянул ее мне.

Он сказал, что изложил мои идеи в письменном виде и хочет представить их своим коллегам. Он надеется в ходе намеченной презентации обеспечить достаточный для претворения моих фантазий в жизнь приток инвестиционного капитала.

Он просит меня просмотреть написанное, чтобы убедиться в правильном отражении моих идей.

Октавий Цезарь или кто-то из его служащих проделал неплохую работу. На пяти машинописных страницах было подробно расписано, как оформлять помещение, как привлекать клиенток, как организовать дополнительные услуги.

Основу предприятия по-прежнему составляют жеребцы, мальчики по вызову и служба сопровождения, а кормежка и выпивка, торговля, оздоровительный комплекс и прочее дают дополнительный доход. Он не забыл даже массажиста.

– Прежде чем двигаться дальше… – мурлыкал Цезарь, – я бы хотел, чтоб вы знали… Это ваша идея, и без вас ничего… Но вы должны понять, что без надлежащего финансирования самая лучшая идея остается…

Он добавил, что если удастся привлечь достаточный венчурный капитал и приступить к грандиозной экспансии «Питер-Плейс», нам с Мартой будут гарантированы высокие руководящие посты, крупное жалованье и солидная доля акций международной сети предприятий.

Я милостиво разрешил обсудить вопрос с партнерами. Тогда он попросил внести предложения по поводу презентации, а также замечания и дополнения по существу.

Я заверил Октавия Цезаря, что все написанное мне очень нравится, но у нас есть два новшества, о которых ему следует знать.

Живописав популярность Давида, пианиста из «Зала грез», я предложил завести в новых филиалах небольшие оркестры, певцов и комиков.

Потом рассказал о «Вечерах игр» в «Масленичном зале», как быстро они обрели успех, какие крупные ставки делают игроки в бридж, покер и триктрак.

– В настоящий момент у нас нет лицензии на азартные игры. Я не знаком с игорным бизнесом, сэр, но не можем ли мы получать процент с выигрышей, или держать банкометов для покера, или учредить какую-то систему извлечения прибыли из ставок?

Он вытащил из жилетного кармашка солидные золотые часы, откинул крышку, глянул на циферблат, захлопнул и сунул обратно – все это одним быстрым мягким движением.

Потом встал, протянул белую лапку.

– Так приятно было… Ценю вашу… Пожалуйста, держите меня… Нам надо…

Я закрыл за собой дверь и направился к лифтам. Один из них, поднимавшийся снизу, остановился, из кабины вышли двое и зашагали мне навстречу.

Один – плотненький коротышка в котелке, с сигарой. Такое лицо можно увидеть на карикатурах столетней давности, где политиканы похожи на помесь собаки с обезьяной. Он напоминал опечаленного бабуина.

Второй – высокий, крепкий, симпатичный, одетый с небрежной элегантностью. Я сразу узнал его. Это был Уилсон Боукер, будущий губернатор и Мартин партнер по постели.

Я прошел мимо, глядя прямо перед собой. Бабуин что-то бормотал, но я не расслышал, подошел к лифтам, нажал кнопку и только потом оглянулся.

Мужчины входили в офис Октавия Цезаря.

Глава 140

Второго мая позвонил детектив Люк Футтер и сообщил, что обыск назначен на час пополудни четвертого мая.

Марта с Янсом принялись обзванивать клиенток, отменяя все заказы на четвертое мая. Я собрал по тревоге метрдотеля, бармена, шеф-повара и кухонную команду и сообщил, что ожидается инспекция, поэтому все помещения должны соответствовать медицинским и санитарным нормам.

Потом мы с Мартой разложили по порядку на видном месте все наши лицензии, допуски и разрешения. Ежедневные сводки отправили Игги, а досье и основную сумму наличных – Оскару Готвольду.

Четвертого мая к половине второго «Питер-Плейс» выглядел как занудный частный обеденный женский клуб. Четыре-пять столов накрыты для завтрака, в «Зале грез» скромно потягивает винцо десяток клиенток. Каннис и Гелеско предупреждены, и им хватило ума держаться подальше.

Янс вошел ко мне в кабинет и спокойно доложил, что они прибыли.

Я вышел в фойе в сопровождении Марты. Капитан полиции предъявил документы и ордер на обыск.

Я сказал, что скрывать нам нечего, но попросил оказать любезность и по возможности не беспокоить гостей.

Они рыскали почти час. Первым делом сыщик в гражданском поднялся наверх в спальни, быстренько пробежался, найдя все комнаты пустыми, а постели аккуратно застланными. Потом были осмотрены «Масленичный зал», офисы, «Зал грез», кухня, столовая. Но после того, как они увидели пустые спальни, обыск превратился в чистую формальность.

Когда переодетый сыщик отбыл, капитан явился ко мне в офис и потребовал предъявить лицензии и прочие документы, что мы и сделали.

– Зачем тут столько спален? – подозрительно спросил он.

– Иногда наши члены предпочитают оставаться на ночь, – объяснила Марта. – Они приезжают из пригородов посмотреть шоу, потом обедают, слегка выпивают. Лучше провести ночь здесь, чем садиться за руль и ехать домой в два часа ночи или ждать автобуса и электрички.

– Угу, – сказал крупный, свиноподобный капитан, поднимаясь и шлепая пачку лицензий на стол. – Вроде бы все в порядке. Извините за беспокойство.

– Ну что вы, – любезно ответила Марта.

Капитан направился было к двери, потом остановился, обернулся, улыбнулся и спросил:

– Кто вам настучал?

– Простите? – не понял я.

– Я его найду, – все еще улыбаясь, сказал полисмен. – Я ему яйца откручу.

Глава 141

По пятницам «Масленичный зал» оккупировали картежники, дважды или трижды в неделю Марта сдавала его под встречи и вечеринки. Но почти все дни и ночи он безнадежно пустовал.

И вот у Марты родилась грандиозная идея пригласить бутик «Баркарола» провести в «Масленичном зале» показ мод, назначив его на одиннадцать утра. Для членов клуба вход свободный, для клиентов «Баркаролы» – по приглашениям.

Шоу имело успех. Его описала куча репортеров, обеспечив «Баркароле» шумное паблисити и увеличение объема продаж. А мы обрели солидную долю новых клиенток, главным образом благодаря тому, что многие дамы после показа забрели к Давиду в «Зал грез».

Вдохновленная Марта принялась за организацию других показов, которые финансировали универмаги, бутики и модельеры. Одна косметическая фирма решила продемонстрировать свою продукцию, одновременно устроив выставку товаров. Все прошло так удачно, что они записались на еженедельные шоу на полгода вперед.

Мы с Мартой думали, что перед нами открыты практически безграничные рыночные возможности. Мы охватили категорию покупательниц, которую никто никогда не выделял в отдельную демографическую группу.

Мы знали, что правильно делаем, отвечая отказом на предложение компании, рассылающей по почте эротическое белье, обеспечить оптовые поставки для всего списочного членского состава. Мы побороли искушение, не считая себя вправе жертвовать тайной личности наших клиенток.

Присутствовавший при обсуждении этого вопроса Янси Барнет рассмеялся.

– Что смешного? – спросила Марта.

– О, – ответил он, – все эти толки о маркетинге, демографических группах и списочном составе. Ведь «Питер-Плейс» – просто знаменитый бордель, разве не так?

Даже если так, ему не следовало этого говорить. Кому хочется жить без иллюзий?