Текст книги "Между тьмой и пламенем. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Лина Элевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

Естественно, воцарилась крайне неприятная атмосфера, полная тревожного ожидания. Чтобы ощутить её, достаточно было просто выйти в любой коридор. Кэллиэн снова невольно занервничал. Пришлось успокаивать себя тем, что самого страшного, по крайней мере, не случилось, а в остальном…

Вряд ли стоит полагаться на слова господина офицера, которого Сантус назначил своим заместителем. Интересно, кстати, как он там поживает…

Это навело мага еще на одну мысль.

Кэллиэн вздохнул, остановившись и привалившись спиной к стене близ дверей библиотеки. Попытался умиротвориться – без особого успеха, правда... Скороговоркой пробормотал заклинание видения лжи. Не сработало. Помянул сквозь зубы Вечность. Повторил… и сбился на последнем слове, когда из-за поворота ему навстречу вышел подозрительно прищурившийся эльф.

Не поведя бровью, маг сделал скользящий шаг вперед и отвесил изящный поклон, который целитель, скрипя зубами, вернул. Затем эльф, продолжая сверлить лорда Дэтре неприязненным взглядом, скрылся за дверями библиотеки.

Лучше будет, пожалуй, наложить это заклинание в другом месте.

Кэллиэн договорился с Тельсом – все необходимые манипуляции были проделаны заблаговременно, и комната князя вновь была опечатана щитом. Не идеальным, но случайных вредителей можно не опасаться. Маг, немного успокоившись, наложил-таки упрямое заклятье, после чего проскользнул в зал и привычно устроился на задворках.

Здесь атмосфера была накалена до предела.

Он едва не заскрежетал зубами при виде Хартена – бледного, но собранного, вошедшего и вставшего в центре со скорбно-уверенным видом. Маг видел его мельком лишь дважды, но узнал без труда.

Королева пришла последней, бледная, непривычно просто одетая, неуверенно опустилась в княжеское кресло, явно страшась плохих новостей.

Кэллиэн поневоле задумался о своем положении в этом замке. При князе он был доверенным лицом, привилегированным. Но теперь ничто не помешает советникам при желании выгнать его с любого собрания взашей…

С другой стороны, королева ясно дала понять вчера, что ему нечего опасаться, что его ценят по-прежнему… Маг раньше никогда не следил за своим поведением, полагая, что следования нормам этикета более чем достаточно, но теперь подумал, что нужно будет, пожалуй, постараться зря не сердить леди Ральду. Сейчас не время впадать в немилость, наоборот, нужно оставаться в курсе всех дел… Лесть и подхалимство в его планы не входили, но, пожалуй, кое-какие моменты пересмотреть стоит.

Наконец, в зале установилось подобие порядка. Поклонившись сперва королеве, нервно крутившей в пальцах княжескую печатку, затем напряженно застывшим в креслах советникам, Хартен наконец заговорил.

Его доклад Кэллиэн слушал с нарастающим ужасом, и, судя по невнятному гулу, через который изредка пробивались вскрики, не он один. И ведь вроде знал, что все в порядке, что все должно быть в порядке, но от нарисованных офицером картин невольно по спине пробегал холодок.

Но тут Хартен дошел до главного.

– Леди-наследница… – он помедлил, опустил взгляд и глухим голосом продолжил: – Мы ничего не смогли сделать. Она погибла от руки огненного предателя-полукровки, которого мы считали своим товарищем и называли капитаном.

Слово «погибла» неожиданно болезненно отдалось в грудной клетке черной пустотой, словно сердце сдавили ледяным кулаком. Змея в душе мигом воспрянула, грозно зашипела и раздула клобук. Руки дрогнули, пальцы хищно изогнулись. Кэллиэн невольно вздернул было верхнюю губу, наметив яростный оскал, но тут же опомнился и вернул на лицо равнодушную придворную маску.

Нет. Еще вчера она была жива. Артефакт не способен лгать…

Но слова Хартена действительно выбили Кэллиэна из колеи. Потому, что человек тоже не лгал.

Повисшая было тишина взорвалась возгласами ужаса, но их перекрыл отчаянный крик королевы, закрывшей лицо руками.

Лицо Хартена тоже исказилось.

Вот же лицемерная скотина!

Кэллиэну отчаянно хотелось выбить из него всю правду, и он один знал, чего ему стоило сдержаться. Впервые в жизни он не мог сказать, насколько хорошо ему удается держать лицо ,скрывая неуместные эмоции.

Князь Ратри, оправившись от первого потрясения, отреагировал куда эмоциональнее, а затем устроил растерявшемуся Хартену форменный допрос, к которому тут же присоединились советники.

Из-за капитана-полукровки они сбились с пути и вышли вместо святилища к озеру Леста. Там леди-наследница попыталась сбежать – возможно, под давлением огненного, который всю дорогу не стеснялся демонстрировать свою неприязнь к ней. Сперва, не узнав ее, они сделали несколько предупредительных выстрелов, затем попытались остановить, но, опередив всех, за ней следом кинулся демон и… они даже тел не нашли.

Слушать это просто невыносимо!

Спокойно, спокойно, спокойно… Возьми себя в руки, рассуждай рационально… Она вчера открывала зеркало. Шрам от клятвы не нагревался, не воспалялся и вообще оценил эту весть совершенно благожелательно. А заклинание молчит, потому что человек уверен в том, что говорит правду. Это лишь означает, что он не лжет сознательно. И что спектакль Ассаэра, чтоб ему пусто было, похоже, оказался на редкость убедительным. Нужно пока смирить тревогу.

Кэллиэн не знал точно, что демон имел в виду, говоря, что он уведет отряд в нужную сторону… Но огненный намекнул на некий водный путь ему, а он потом – Инерис… Озеро вполне могло оказаться с секретом, который проклятый наследничек Северных Терр откуда-то вызнал!

Он горько пожалел о том, что не хватило времени подробно расспросить Ассаэра о предполагаемом маршруте!

Страх за других, оказывается, давит куда сильнее, чем страх за себя, и справиться с ним куда тяжелее…

Интересно, леди Дженис за это время выходила на связь? Знает ли она, в каком князь состоянии? Что произошло с Ассаэром и Инерис?

Нет, положительно надо что-то делать! Ждать больше нельзя!

Кэллиэна осенила новая идея.

Да, связаться с Инерис он не может. Но ее зеркало вполне способно поработать для него маячком! Тогда он точно будет знать, где она – и не с чужих слов!

Что до князя…

Лорд Дэтре нахмурился, рассеянно уставившись на стену сквозь Хартена, который, случайно встретившись взглядом с придворным магом, побледнел еще больше и запнулся на полуслове.

Он запрещал себе даже думать об этом, но…

Есть ведь один обряд.

Подготовительный черный ритуал, позволяющий оценить жизненные силы предполагаемой жертвы. Для черной магии – совсем слабый, Тельс ничего не почувствует… а эльфа к князю не пускают, да он не так чтобы рвётся помочь…

И требуется сущая ерунда. Только ритуальная чаша, чистая природная вода, сама выступающая на поверхность, кровь и…

– Лорд Дэтре, а вам нечего сказать? Обычно вы так и пышете красноречием! – вырвал его из размышлений крик бледного, как смерть, и еще более беспардонного, чем обычно, князя Ратри.

Хартен невольно содрогнулся. Справедливости ради, нужно признать, что не он один.

Кэллиэн оскорбляться не спешил – он ясно видел отчаяние в глазах наставника Инерис.

Беда в том, что последних реплик Хартена он не слышал, увлекшись своими мыслями.

– Не ищите виновных здесь, милорд, – нашелся маг. – Я, как и вы, находился в замке, и ничем не смог бы помочь леди-наследнице, иначе клянусь, я бы это сделал… Можете мне поверить, я шокирован не меньше вашего... Однако надеюсь, что у господина офицера, – синие глаза вспыхивают от гнева, – который так ловко оправдывается перед нами, совесть отсутствует как данность, и он сможет спокойно спать по ночам. Вы должны были до последнего пытаться спасти ее, даже ценой собственной жизни. А вы, опытные, закаленные боями офицеры, растерялись настолько, что стояли на бережку, не зная, что предпринять!

У Хартена предательски заалели уши. Проклятый придворный маг ударил ниже пояса. Подло и безошибочно.

– Я склонна винить в… в случившемся… не офицеров, – раздался тихий, прерывистый голос королевы.

Все невольно устремили взгляды на нее.

Ральда изваянием сидела в княжеском кресле. Посеревшая, но при этом с лихорадочным румянцем на щеках. Она не двигалась, только все крепче стискивала подлокотник побелевшими пальцами.

– Я…

А вот голос предательски дрогнул.

Пауза. Все притихли, запоздало пытаясь осознать случившееся.

– Было бы несправедливо во всем обвинить тех, кто две недели ее защищал… Лорд Энри подтвердит, что… офицер Хартен не лгал.

Советник поклонился.

Кэллиэн покачал головой. Конечно, не он один догадался прибегнуть к этому заклятию…

– Я лично возлагаю всю вину на огненного, на полукровку, будь он проклят!.. – Ральда зажмурилась, сделала неровный вдох, медленно выдохнула. – Прошу прощения, милорды… Но именно он накинулся на мою дочь! Именно он… Наверняка она и кинулась прочь из-за того, что боялась его! И я уверена, что он вызвался в эту группу только для того, чтобы у… чтобы напасть на нее и… – не смогла сдержать тяжелый, словно стоявший комом в горле всхлип. – Простите…

Королева на миг закрыла лицо рукавом платья. Поспешно вытерла глаза.

– За честный доклад и верную службу офицер получит чин капитана… старший офицер Римар Сол – прибавку к жалованью. И я бы попросила их… рассказать в подробностях, что произошло, капитану Мельдеру, генералу Лэнтеру и лорду-канцлеру… Это опытные военные, возможно, они смогут проанализировать случившееся… их мнение будет для меня весьма ценным. И… я понимаю, что надежды мало… но вышлите поисковые отряды к озеру… Надеюсь, капитан Хартен не откажется вернуться туда… возможно… каким-то чудом…

Она умолкла, но все поняли, что она хотела сказать.

Хартен поклонился.

– Разумеется, миледи. Что до повышения… вы слишком великодушны, я недостоин такой чести, и…

– Не будем об этом, – красивые темные глаза снова наполнились слезами.

Князь Ратри отрывисто бросил глухим голосом:

– Мне будет дано разрешение присутствовать на допросе… капитана Хартена?

Кэллиэн тут же встрепенулся, вспомнив о своих подозрениях в адрес этого человека, и окинул его пристальным взглядом, пытаясь понять, с какой целью князь просит об этом и вообще, насколько он искренен… и скрипнул зубами, поняв, что проклятое заклинание снова распылилось, а он, охваченный смятением, даже не заметил этого.

Скороговоркой попытался обновить – тщетно. Не то душевное состояние… Придется делать выводы по старинке – наблюдая за другими. Хотя взвинченность и тревога изрядно мешали…

Проклятый эльф!!! Когда постоянно дергаешься из-за того, что любое заклятье могут превратно истолковать, магия и работать начинает кое-как…

И усталость тоже сказывается.

Не попить ли ему самому успокоительных?!

Маг заставил себя успокоиться и рассуждать трезво.

Присутствие на допросе князя Ратри (если, конечно, загадочный кукловод – не он) будет на руку всем… кроме Хартена, который мастерски юлил под градом вопросов.

Посмотрим, что скажут на это предложение остальные.

Ральде, едва она услышала вопрос князя Ратри, очень захотелось тут же крикнуть: «Ни в коем случае!»

…Этот придворный прохвост – прожженный интриган! Он может почуять во всей этой истории двойное дно. Хартен так ловко ходил по самому краю правды, не срываясь в ложь, что ни Энри, ни его сынок ничего не почувствовали… Ей и самой пришлось очень тщательно подбирать слова! И даже, направив долю своей силы против себя же, убедить себя в том, что она и впрямь испытывает боль и горе!

Но если она ответит резким отказом, то может оказаться под подозрением. Безутешная жена и мать сделает все, чтобы докопаться до истины.

А если Хартен не выдержит их давления…

Тем хуже для него. О ней он ничего плохого сказать не сможет в любом случае, уж об этом она позаботилась!

– Это не допрос, а, скорее, беседа… или подробный отчет, князь.

Тот сурово сдвинул брови, явно оставшись при своем мнении, и Ральда про себя вздохнула.

– И, разумеется, ваша мудрость и опыт будут совершенно неоценимы. Вы, возможно, не военный, однако… были… – голос дрогнул, – наставником моей дочери… и обладаете острым умом, который сделал бы честь любому правителю. Я… благодарю вас за желание помочь нашей семье в тяжелые времена…

Она отвернулась, на миг зажмурившись.

– А теперь я прошу меня извинить, – слабым голосом произнесла Ральда, поднимаясь. – Эта весть… сперва мой муж, теперь дочь… Пожалуйста, лорд-канцлер, назначьте сами время и место беседы с офицерами. Прошу прощения, господа, леди… нет, не провожайте, не провожайте меня, пожалуйста! – голос снова сорвался, когда она повернулась к своей главной фрейлине, леди Альдис. – Я бы желала побыть одна… я… я скоро спущусь, чтобы услышать ваше решение и дать все необходимые распоряжения.

И она, закрыв лицо руками, выбежала из зала через боковую дверь, впервые позволив себе столь резкое отступление от правил этикета.

Впрочем, ее никто не винил.

Все были раздавлены случившимся.

Кэллиэн нехорошим взглядом проследил за тем, как Хартена окидывают уничижительными взглядами, не скрывая презрения и неудовольствия. Равнодушных не было – при дворе Инерис действительно любили. Может, кто-то из них и притворялся, но не все же сразу!

Очень скоро замок превратится в растревоженный улей. Такие вести разносятся моментально.

Князь Ратри, не сдержавшись, отвесил Хартену оплеуху, на которую тот ответил поклоном, признавая свою вину. Генерал Лэнтер перехватил его руку, отдернул в сторону, что-то коротко сказал, явно призывая держать себя в руках…

Лорд-канцлер Барос ледяным тоном вызвал менталиста, чтобы вызвать на допрос всех участников экспедиции и пообещал Хартену, что выяснят все детали…

Кэллиэн стиснул кулаки. Очень уж хотелось последовать примеру князя Ратри. Если этот тип и играет, то на редкость убедительно.

...Ничего, господа, развлекайтесь. Мой черед придет чуть позже… когда проклятущего эльфа не будет поблизости!

Кэллиэн рывком поднялся с места и направился к выходу. Проходя мимо Хартена, выразительно посмотрев на офицера (того аж в пот бросило) и глубоко вдохнул, активируя вампирье обоняние, запоминая его запах.

...Подожди, голубчик. Мы с тобой тоже непременно побеседуем. В другой раз, подальше от замка.

И он вышел вон.

Замкнутый круг. Эльф способен выдать его истинную сущность и этим может преизрядно испортить ему жизнь. Тайно убить его с помощью магии – значит перечеркнуть собственные достижения последних лет. Убить его вручную – так светлый и дался, как же… маг знал, на что способны эльфы. Этот тип целитель, следовательно, на яды наверняка чутье даже более острое, чем у других его собратьев… К тому же этот тип все-таки лорд, подданный чужой страны. Кто его знает, какие у него могут оказаться связи.

Да и не сделал эльф ему ничего. А убивать просто так, на всякий случай…

С этим покончено.

Допустим, от разозленных его истинным призванием преследователей (а умелых магов в Нариме хватало) он уйдет, не в первый раз… но что будет здесь с князем? Что будет с Инерис?

К тому же если лорд Дариэт узнает, что в Нариме имеется черный маг, да еще наполовину вампир…

С тем же успехом можно сразу заявиться к нему на порог.

Кэллиэн рывком поднялся и направился… нет, не к князю, а к себе в кабинет. Тревога за Инерис вспыхнула с новой силой.

***

В княжеской спальне, отказавшись от услуг камеристок и слабым, прерывистым голосом попросив их удалиться, Ральда небрежно плюхнулась в кресло и легкомысленно закинула ногу на ногу.

Идеально.

Если Хартен достоин того, чтобы играть на ее поле, он выкрутится. Если нет… сам виноват. Сол точно выкрутится, даже если для этого придется подставить командира… и тогда капитаном станет он. А у нее появится свой ручной «крот» в четвертом форте…

Или волчик.

Что скорее.

По красивому лицу королевы пробежала тень недовольства.

Новый чин в любом случае недолго будет радовать капитана. Хартен многовато знает, и будет лучше убрать его. Он ее не выдаст – она сегодня успела, «случайно» встретив офицера в центральном крыле, шепнуть ему приказ ничего не рассказывать об их встрече. Но лучше подстраховаться. Поэтому, как только вернется Ваджес…

На лице Ральды впервые появилось выражение искреннего беспокойства.

Даже эти дураки вернулись… а ее верного, хоть и безумного убийцы по-прежнему нет. Это совсем не похоже на него…

Но сделать она ничего не могла. Оставалось только ждать.

...А если он не вернется?..

Ральда вздрогнула.

Нет, Ваджес ее не выдаст и не предаст, ни при каких обстоятельствах, в этом она была совершенно уверена. Но без его помощи…

Королева заставила себя подумать о других вещах.

Слухи разойдутся быстро. Инерис в народе любили, и скорее всего, полукровкам по всему Нариме достанется… А там и до обострения отношений с южанами недалеко.

Эликсир правды к Хартену и его людям применять не будут – нет причин. Достаточно слова лорда Энри, что офицер не лгал.

Ее магию тоже никто не сможет обнаружить. На заклинание видения правды она не влияет – в этом-то и заключается главная прелесть ее дара. Вроде бы слабого, зависящего в немалой степени от внешних факторов и обстоятельств, но такого страшного и действенного…

Ральда холодно улыбнулась.

Вряд ли князь и военные докопаются до истины. Какими бы опытными и безжалостными стратегами и воинами они ни были, эта новость выбила их из колеи. А значит, мыслить логически им помешают их собственные чувства.

Что до ее небольшой комедии… А чего еще ожидать от несчастной женщины, потерявшей пусть неродное, но любимое дитя?

Ральда сладко зажмурилась.

Может, хоть теперь Кэллиэн Дэтре проявит немного сочувствия?

Сегодня из-за неплотно сомкнутых пальцев она проследила за его реакцией… но к однозначному выводу так и не пришла. Потрясение, на миг исказившее красивое лицо, нескрываемая тревога, внезапная бледность – но и только. Для влюбленного маловато, для придворного мага – многовато… Хотя те же советники были куда более эмоциональны.

Может, он просто слишком хорошо владеет собой?

Ральда скрипнула зубами.

Что ж, поживем – увидим…

Пожалуй, она подождет ещё денёк-другой, а затем постепенно возьмётся за советников. Их необходимо расположить к себе.

Женщина обеспокоенно нахмурилась, скрестила руки на груди.

Распространить влияние одновременно на двенадцать человек… она ничего подобного никогда не делала. Впрочем, даже если эффект не будет столь же сильным, как при воздействии на одного, не страшно. Ей и не нужно превращать их в своих марионеток, как дорогого муженька. Достаточно, если они просто почувствуют к ней расположение и окажут ей поддержку.

Осталось совсем немного подождать устранения оставшихся... препятствий. Решающий шаг сделан.

При одной мысли об этом по спине женщины пробежала сладостная дрожь.

***

Князь Ратри прогуливался по крепостной стене, защищавшей замок с севера, и вдруг замер, остановившимся взором глядя вдаль. От деревеньки вдали поднимался дымок – коптили мясо на зиму... Город на юго-западе тоже гудел, царила привычная суета. Никто еще не знал последних вестей.

Казалось, что государство, которому он отдал столько сил, начинает разрушаться, как карточный домик.

Но он никак не мог понять, чьих рук это дело.

Князя не отравили и не прокляли, прижатый к стенке Тельс клялся и божился, что это проверил в первую очередь. Болезни тоже не было. Он просто угасал – по неизвестным причинам.

А теперь и леди-наследница… да еще от рук огненного…

Князь крепко стиснул кулаки. Он не был военным, не отличался особенной силой, но сейчас ухитрился сломать зажатое в правой руке перо, которое по рассеянности прихватил с собой из кабинета.

Перевел взгляд на обломки.

Он наставлял ее, обучал, ругался на нее, гордился ее успехами… словом, относился к ней, как к собственной дочери, хоть и не забывал о разнице в их положении.

Эдриан Ратри специально уломал остальных подождать до завтра с допросом. Ему было необходимо все обдумать.

Князь упрямо не хотел верить в ее смерть. Но Энри действительно подтвердил, что Хартен не лгал…

А не лгал ли при этом сам Энри?..

К демонам эмоции!

Он нахмурился.

Подозрительная ситуация.

Кому может быть выгодно устранение двоих важнейших людей в автономии? В такие «случайные совпадения» он не верил. Сначала верховный князь отсылает дочь из дворца, потом внезапно приходит весть о том, что она исчезла. Дориан собирается отправиться на поиски – и неожиданно хватается за сердце и теряет сознание.

Подозрительно. Почему именно тогда, когда первый шок уже прошел, а потрясение сменилось активной и вполне осмысленной деятельностью? Удар или сердечный приступ может произойти на пике эмоций, но чтобы так…

Проходит несколько дней – и заявляется Хартен с докладом о гибели леди-наследницы...

Очень подозрительно!

Устранить правителя может быть выгодно только тому, кто способен занять его место, что существенно снижает круг подозреваемых. И на первой позиции в списке – королева.

С другой стороны, жена его господина никогда не стремилась к власти. Она занималась хозяйственной стороной жизни, заботилась о муже, украшала собой приемы и никогда не интересовалась государственными делами… да и теперь явно казалась растерянной и потрясенной происшедшим.

Но ему ли не знать, как хорошо люди умеют лгать?

Вторым пунктом шел совет в полном составе, потому что в условиях отсутствия княжеской власти она переходила к Совету. И если так, то следующая на очереди – как раз королева. Если с ней что-то случится, он будет знать, в каком направлении копать.

Не подозревал князь Ратри только военных. Им от смены власти толку никакого. Нариме было и останется военной автономией, влияния у них предостаточно.

Демон побери, а ведь если великий князь Тессерийский узнает о том, что здесь происходит…

Ратри побледнел.

Если в Нариме начнутся внутренние беспорядки, если княжество ослабнет… Они существуют в хрупком равновесии – с одной стороны, сдерживая огненных своей мощью, с другой – не давая князю Тессерийскому подмять их под себя благодаря безупречной службе на благо Тессеме. И если баланс сил нарушится…

Они потеряют свой статус и станут ничем не примечательной провинцией. Лишившись даже той доли независимости, которую еще сохраняли. Больше всего пострадает знать… но и простые люди тоже – плоды их трудов пойдут на совсем другие нужды, в совсем другую казну.

Вот теперь князь горько пожалел о своем давнем решении не входить в совет! Пожалел о том, что трижды отверг предложение князя занять пост министра экономики! Счел, что может быть полезнее, оставаясь за кулисами, наблюдая, подмечая любые проблемы…

Как же он, кичась своей наблюдательностью и гениальностью, проворонил заговор?!

Поболтать бы с Дэтре…

Но реакция этого типа тоже была слишком подозрительной. Ратри не сомневался в том, что леди-наследница доверяла темному прохвосту – она никогда не говорила об этом, но он хорошо знал свою ученицу. И тут вдруг такое поразительное спокойствие…

А ведь Дориан тоже ему доверял. Очень удобное положение для плетения интриг…

Искалеченое перо царапнуло камень парапета и застряло в нем.

Князь медленно разжал кулак. В ладонь вонзился осколок стеклянного корпуса. Вытащил его, размахнулся и зашвырнул вниз.

Но какой у Дэтре может быть мотив? И почему он тогда торчит вечно у постели князя? Хочет довести начатое до конца? Так ведь, судя по словам Тельса, для этого и делать ничего не нужно. Достаточно немного подождать…

Может, он просто исполнитель?

Или же Дэтре действительно ни при чем? А спокойствие объясняется тем, что ему известно чуть больше, чем другим?

Он стиснул голову ладонями.

В воздухе словно кружились чужие имена. Королева, советники, Дэтре... Каждый из ближайшего окружения Дориана мог организовать заговор. Если он не видит мотивов, это еще не значит, что их нет.

***

В кабинете Кэллиэн первым делом, не удержавшись, кинулся к своему зеркалу. Прижал ладонь к стеклу, в самом центре, ощутил свою кровь – и позвал ту ее частичку, которая была заключена в карманном зеркальце.

Сейчас оно было закрыто. Хвала Вечности. Если бы Инерис увидела кровь, расплывающуюся темной, почти черной пленкой по стеклу… Интересно, как бы она поступила. Выбросила бы от испуга? Больше никогда бы не открыла его?..

Впрочем, такие вещи не в ее характере. Леди-наследница, которую он знал, хранила бы зеркало, наблюдала за ним, чтобы потом задать придворному магу пару вопросов на эту тему…

Вот теперь можно применить заклятие обнаружения.

И отклик пришел – ясный и четкий. Он на миг ощутил невозможную жару, показалось даже, будто песок заскрипел на зубах.

Юг… Она жива, она в Террах… Странно, но факт. Непонятно, как демон ухитрился это провернуть… Но он это сделал.

У Кэллиэна камень с души свалился, дав возможность сначала нормально дышать, а затем и нормально мыслить. Он сел за стол, рассеянно покрутил в руках пузырек с краской для век, осмысливая происшедшее. Доклад Хартена, если так можно выразиться, подчеркнуто-виноватый, но при этом изложенный с независимым видом (а рыльце-то явно в пушку!)... Реакцию князя Ратри – на удивление несдержанную, словно придворный от потрясения изменил себе. Отчаяние казалось искренним – но как тут проверишь? Побеседовать бы с ним после допроса офицера…

Кэллиэн принялся вспоминать, как отреагировали остальные. Лорд Энри, пожалуй, был наиболее сдержанным из всех. Так может, вся эта веселенькая ситуация – его рук дело? Или его сынка?

Какая жалость, что он сам был так потрясен словами Хартена, что ему какое-то время было не до наблюдений… Мешанина из чужих вскриков, невнятных восклицаний, кто-то даже вскочил… Вполне естественная реакция, ничего странного он не заметил. Круг подозреваемых и не думал сокращаться.

Кстати о подозреваемых... А милейшая королева?

Кэллиэна словно молнией ударило.

Закричала, закрыла лицо руками... А вчера еще была спокойна, говоря ему, что боится плохих вестей... Так, теоретически, она должна была быть к ним готова!

Хотя к этому нельзя быть готовым.

И все же...

Ее отношения с падчерицей всегда были очень ровными. Да и из того, что о мачехе говорила Инерис, можно сделать вывод о том, что особой любви между королевой и леди-наследницей не было. Так откуда такая скорбь? Неожиданность? Потрясение? Расшатанные нервы?

Или притворство?

А это неожиданное повышение?

Жаль, не проверил, были ли следы магии на Хартене!

И все-таки странно. Скорбящей жене сообщают о том, что ее теоретически любимая дочь погибла, а она утверждает, что офицеры не виноваты… то ли как женщина судит иначе, мягче мужчин, то ли…

Интуиция подсказывала: что-то тут нечисто.

Как же не вовремя заклинание дало сбой!

Вроде все эти нестыковки объяснимы…

Но они есть.

И одно «но» тоже есть. Да, королеве было бы проще всего подобраться к мужу и незаметно повлиять на него. Но почему она тогда ждала столько лет? У них общие дети, в конце-то концов. Если бы она хотела убрать князя и наследницу, могла бы сделать это давным-давно, ждать тринадцать лет совершенно не обязательно, хватило бы трех-четырех, чтобы отвести от себя подозрения… И темного мага, готового на многое, чтобы спасти князя, тогда здесь тоже не было.

Конечно, может, дело в общей неадекватности на фоне происходящего… но Ральда Ламиэ раньше никогда не производила впечатления истеричной женщины. Всегда так спокойна, безупречна, уверенна в себе…

Хотя внезапная, неизвестная и страшная болезнь мужа кого угодно подкосит.

Мысли снова переметнулись к князю.

Пожалуй, идея, пришедшая ему в голову во время доклада Хартена, не так уж плоха.

По сути, все сводится к простому вопросу: достаточно ли он уверен в собственной сдержанности, чтобы позволить себе совершить такую глупость, как вновь окунуться в черный обряд?

Но выхода не осталось. Князь угасал, Тельс ничего не мог понять. Что до риска…

Он не сможет причинить князю вред. Физически не сможет.

А потому, пожалуй, стоит попробовать. Может, удастся хотя бы найти причину...

День прошел как в тумане.

Допрос Хартена было решено провести на следующий день – по настоянию князя Ратри. Шаг подозрительный, но, пожалуй, верный – у военных появилась возможность немного прийти в себя, оправиться от тяжелой новости. В замке вместо тревоги воцарилось полнейшее уныние. Горничные Инерис весь день прорыдали на кухне, где их дрожащим голосом пыталась утешить повариха, не раз и не два в обход запретов готовившая для леди-наследницы сладости. Князь Ратри не показывался, как и королева. Советники отдавали какие-то распоряжения, дворецкий и экономка пытались организовать хоть какую-то работу, но слуги ходили, как оглушенные.

Никто, кроме Кэллиэна Дэтре, даже не подозревал о том, что княжна жива.

«Интересно, как бы князь отреагировал на эти вести», – мрачно подумал маг, привычно заняв кресло чуть поодаль от постели правителя. Тельс сдался окончательно и теперь только вливал князю в горло укрепляющие эликсиры и делился с ним жизненной силой… Больше он ничего сделать не мог.

Затем, верный своему решению, глубокой ночью маг пробрался в подвал, в котором проводил свои ритуалы. В первый миг он, несмотря на спешку, замер посреди старого подземного зала и жадно вдохнул, наконец расслабившись. Здесь не ощущалось присутствия светлого эльфа, не было чужой магии… Только манящая своим спокойствием тьма и отголоски его собственных заклинаний.

Как же он, оказывается, устал за эти дни...

Кэллиэн не без трепета вскрыл тайник в полуразрушенной стене и извлек во тьму ночную саквояж с ритуальными принадлежностями черного мага. Коснулся было одеяния, отдернул руку.

Нет. Нужно все проверить, прежде чем…

Не сдержавшись, он выругался.

Краска на основе черноцвета высохла и превратилась в растрескавшийся камень. Красная и белая были в полном порядке, а тут… треснула крышка.

Краску уже не размочить…

Полувампир беззвучно рявкнул в пустоту.

Придется повременить с обрядом, пока он не изготовит новую. В его лаборатории есть все необходимое, но нужно достать сырье.

Черноцветы… Нужные сведения всплывали в памяти сами собой.

Эта едкая гадость цветет по осени, до самых снегов, мелкие бутоны ненадолго распускаются на закате. Вроде бы она в незначительных количествах имеется на семейном кладбище... Много не надо, хватит горсти.

Сегодня уже поздно. Что ж, будем надеяться, завтра никто не заметит его небольшую вечернюю вылазку.

Главное, чтобы князь дожил до обряда!

Впрочем, после сегодняшних манипуляций Тельса ситуация и впрямь несколько улучшилась.

Все вещи маг, поразмыслив, убрал на место и вернулся на свой добровольный пост. Опечатать комнату – и можно будет спокойно поспать.

Надо бы осторожно последить за леди Ральдой. Если она притворяется, то непременно выдаст себя.

Какая жалость, что нейтральная магия по-прежнему плохо ему дается! Не говоря уже о ментальной… Это могло бы хоть немного упростить задачу.

И хорошо бы чем-нибудь отвлечь эльфа, когда он будет проводить свой ритуал!