Текст книги "Между тьмой и пламенем. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Лина Элевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Она не заметила, как вскочила в седло.

И точно так же бездумно пустила кобылку галопом.

Слова Эльзы звенели у нее в ушах, повторяясь снова и снова. Перед глазами стоял тот неподвижный взгляд, обладавший почти колдовской силой.

Она узнала тайну и сама отправится на тот свет. Она убьет себя, лишь бы не выдать чужой секрет. Она никому и ничего не скажет об этой девушке, не вернется домой… никогда не вернется…

Она не помнила того, как направила лошадь к обрыву. Но истеричное ржание лошади, пытавшейся и не сумевшей вовремя остановиться, рывок, выдернувший ее из седла, запомнила хорошо.

Как и страшный удар о скалы. Один. Второй. Затем стылые объятия мелкого ручья.

Она долго лежала неподвижно, переломанная, чувствуя, как кровь покидает тело. И вместе с естественным ужасом скорой смерти испытывала еще более пугающее удовлетворение от осознания, что поступила правильно – сделала все так, как ей сказали. Она умрет, как и должна.

Но смерть так и не пришла.

Ее подобрал полусумасшедший, седой старик. С ненормальной силой взвалил на плечи и отнес в свое жилище глубоко в лесу. От разочарования, чувства, что подвела Эльзу, она рыдала, досадуя на собственное бессилие.

Но может, старик унес ее, чтобы убить?

Увы. Он попытался ее спасти, хоть и неумело. Умелый лекарь перевязал бы раны, зафиксировал бы переломы еще в лесу...

Едва придя в себя, она зубами вскрыла себе вены – потому что она должна была умереть. Должна была желать этого.

Тогда старик привязал ее к кровати.

Но она все равно умирала – потому что думала только о собственной смерти.

А через несколько дней в глухую хижину отшельника, к которой не вела ни одна тропа, случайно забрел странствующий жрец Шаэли. Истинный жрец.

Дженис снова вздрогнула, вспомнив, как он тогда посмотрел на нее, слушая бормотания старика. Как совершил первое воззвание. Как в ритуальном зеркале, поднесенном к ее губам, в дымке ее дыхания проявилось безукоризненно красивое женское лицо с черными провалами на месте глаз… И все стекло было словно оплетено черной паутиной.

Увидев это, жрец не ушел, а принялся раскладывать на шатком столе какие-то странные порошки, травы, амулеты... и зеркала.

– Сильнее смерти может быть только смерть, – впервые подал голос пришелец. – Главный парадокс нашего служения.

Против воли леди Ламиэ заинтересовалась.

– Постулат? – слабым голосом уточнила она.

– Постулаты у других, – улыбнулся жрец. – У Шаэли – только парадоксы. Их много… Не боится смерти лишь тот, кто привык смотреть ей в лицо, хотя он же боится ее больше других. Страх смерти не есть трусость. Мы все умеем жить и умирать, это два безусловных знания. Смерти не страшна жизнь, жизни не страшна смерть, а вместе они образуют бесконечность. Погибель не отогнать, вливая жизненные силы и укрепляющие зелья – они, как ручьи, делают реку только шире. Прервать порочный круг способна лишь Шаэли… – Он прервал мерную речь и всмотрелся вдруг в ее глаза. – Тебе страшно? Боишься подойти к грани?

Она не сразу поняла его и поневоле включилась в разговор.

– К грани между жизнью и смертью?.. но я могу погибнуть… – Именно! – Нет. Я не боюсь. Я хочу умереть. Должна!

– Нет, ты хочешь жить, – улыбнулся жрец. – Но веришь, что должна умереть. Видишь парадокс? Я -

вижу, потому и остался. Ты уже ступила в этот круг. Пройди его до конца и разбей, иначе погибнешь наверняка, – он пожал плечами.

Жрец казался бы безумцем, если бы не глаза – цепкие, хваткие.

– То, что на тебя наложили… черная паутина... это не заклятье, не печать, это не почувствует и не снимет ни один маг. Принуждение, вложенное в самую твою сущность. А грань… грань не так страшна, поверь.

– Что может знать о ней тот, кто там не бывал?

Безумная усмешка. Черные глаза вдруг вспыхивают зеленоватым сиянием.

– Кто тебе сказал, что я там не бывал? Как, по-твоему, Шаэли благословляет своих жрецов? Я знаю грань, знаю хорошо. И удержу тебя на ней. Там можно просить у богини жизни, смерти, дара, милости… Это твой единственный шанс.

И отчего-то она тогда ухватилась за этот шанс. Может, оттого, что жрец пробудил в ней искорку любопытства.

Так миледи впервые попала в святилище Шаэли, которое сделалось ее убежищем. До сих пор, когда вновь подступало прошлое, она, пересиливая себя, отправлялась в заброшенное святилище богини смерти, и там, под пустыми взорами древних зеркал, раз за разом приходила в себя.

Сам ритуал стерся из ее памяти, но, очевидно, она (или жрец за нее?) попросила о жизни. Леди помнила только, что когда, придя в себя, она сделала первый вдох, легкие едва не разорвались от боли. Она еще больше ослабела… но при этом нашла в себе силы бороться с жестоким наваждением.

На ноги леди Этеле встала только через полтора года – повреждения, полученные при падении, были слишком серьезны. Смогла выйти из обители, не боясь, что ее настигнет кара, еще через год.

А потом жрец оставил ее.

Кэллиэн был прав. Эти приступы начались именно тогда. И почему она сразу не поняла?..

Впрочем, она тогда многого не понимала.

Княгиня ни разу не пыталась вернуться домой, помня о внушении. Да и это уже было ни к чему – Дориан ведь женился вновь. Нет, леди Этеле не винила его – он считал ее погибшей. К тому же… разве смерть не разлучила их, пусть и наведенная сперва Эльзой, затем жрецом Безглазой?

Эльзу в королеве Ральде она узнала много позже.

Дыхание снова начало учащаться, и леди Дженис, как за спасительную соломинку, схватилась за слова Кэллиэна: «Все хорошо. В вас этой магии нет».

И ведь странно – становилось спокойней. Почти так же, как если бы она снова оказалась в святилище Шаэли…

Миледи вдруг села на постели, разом забыв и про приступы, и про слабость.

Она ведь и встретила Кэллиэна впервые в святилище Шаэли – изможденного, окровавленного, едва ли не умирающего. Так может, он каким-то образом связан с этим культом? Потому и расспрашивал? Может… если она скажет, что именно сделал для нее истинный жрец…

Но нет. Дориан и так слаб, подвергать его такому риску нельзя.

Да и она больше ни за что не подойдет к этому проклятому зеркалу!

***

Шаэли раздраженно вздохнула и оттолкнулась от зеркала.

Спит… окровавленный, ослабевший… так и не сделавший нужных выводов! Мальчишка!

Когда он уже догадается?! Хотя бы о том, что звание жреца не дается просто так, и тем более самой богиней! Уже и так ему намекнули, и эдак! Да и вообще… возится со своим князем… Куда интересней было бы посмотреть на то, как он бы отреагировал на проблемы той девочки на юге! Шаэли из ленивого любопытства одним глазом изредка посматривала на нее.

Он ведь получил все необходимые подсказки. Даже нащупал сейчас верный метод противодействия!

Он что, сам не понял, что сделал?

Или когда дело касается тех, кто ему дорог, он слишком боится причинить вред?

Шаэли снова вздохнула, но уже не сердито, а печально.

Все-таки он изменился…

Богиня вернулась к своему зеркалу, ласково погладила своего жреца по щеке… то есть его отражение.

И ей в голову пришла новая мысль.

Он ведь всегда смелее действует и быстрее мыслит, находясь на пределе.

Она не будет вмешиваться в события, это ведь запрещено. Просто чуть-чуть подтолкнет его к действиям… к правильным действиям. Конечно, ему придётся нелегко... Но, с другой стороны, им обоим станет гораздо интереснее. Для него до сих пор не существовало невыполнимых задач.

А после можно будет поупиваться собственным величием. Потому что когда он додумается наконец обратиться к ней...

Она, конечно, с готовностью пойдет ему навстречу.

В пустых глазницах снова разгорелись синие искорки.

Глава 14

После всего происшедшего визит остроухого порадовать придворного мага, ясное дело, не мог.

Нет, он честно встал вовремя (пусть и еще более разбитым, чем уснул) и попытался ликвидировать следы ночных занятий ментальной магией, но стоило начать заклятье очищения, как из носа мстительно закапало.

Ругнувшись, маг отказался от этой идеи, и теперь, видно, предстояло пожинать плоды.

Впрочем, лорд Лориэль не спешил на него наседать с обвинениями, только губы слегка скривил, остановившись на пороге.

– Ее величество обещала назначить другого целителя, следовательно, более ваши услуги не понадобятся, – деликатно намекнул Кэллиэн.

– Я считаю иначе, особенно если ее величество имела в виду мессира Перрела, консультировавшего ее вчера, – невозмутимо сообщил эльф. – Не хочу показаться нескромным, но максимум, на что тот способен – втридорога продавать готовые снадобья нервным дамам. А в моей квалификации у вас уже была возможность убедиться.

Что ж… Если остроухий решил сыграть в эту игру… сделать вид, что внезапно ослеп и оглох… да на здоровье!

Маг пожал плечами. С анализатором пришлось повременить, и вместо этого он маячил тенью над эльфом, следя за каждым его движением. Тот недовольно морщился, но не протестовал.

И только закончив привычные манипуляции, размеренно поинтересовался:

– Я могу задать вам пару вопросов?

Приберег на сладкое… Побоялся, что вышвырнут? Хотя чего ему бояться? За лечение князя эльфу не платят. Пожмет плечами и пойдет к другим пациентам – по словам Тельса, пронырливый остроухий обзавелся изрядной клиентурой в городе.

– Разумеется, – Кэллиэн не отказал себе в удовольствии вновь отвесить насмешливый поклон.

– В комнате разит вашей магией… и кровью, – лорд Лориэль перешел прямо к делу, пристально глядя на мага ярко-голубыми глазами. – К счастью для вас – вашей. Я хотел бы узнать, чем вы были заняты… в последнее время.

– Тем же, чем и всегда, – осклабился маг. – Выполняю поручения вышестоящих и заодно пытаюсь найти причины состояния князя. И помочь ему не угаснуть прежде, чем я это сделаю.

– С помощью… эм… ваших талантов? – выразительно намекнул эльф.

– С помощью любых методов, могущих оказаться эффективными, – постукивая указательным пальцем по красиво очерченным губам, безмятежно подтвердил маг. – Любая сила может использоваться во благо, что бы вы сами ни думали на этот счет.

– О да, – согласился эльф. Кэллиэн было удивленно изогнул бровь, но тут остроухий добавил: – Вопрос лишь в том, о чьем именно благе идет речь.

Маг раздраженно выдохнул.

– Я получил карт-бланш от королевы, милорд. Ее величество просила сделать все, что в моих силах, и это пожелание я готов осуществить весьма охотно.

– Верю. Вопрос в том, все ли ей известно о ваших талантах и эм… арсенале? – с намеком и едва заметной угрозой осведомился эльф.

– А вы разве не клялись князю помалкивать? – Чуть стиснул губы, проняло… – Или, по-вашему, на князе следы моей магии? Или ему стало хуже, и виной тому магические манипуляции моего авторства?

Крыть было нечем.

– Если подобное произойдет, я выведу вас на чистую воду, лорд Дэтре, – негромко пообещал лорд-целитель.

– Желаю удачи в этом достойном начинании, – невозмутимо поклонился маг. – Ваши сородичи всегда отличались излишней самонадеянностью. Не берите на себя слишком многого, милорд. Я умею кусаться.

– Это угроза, господин полукровка? – холодно уточнил лорд Лориэль.

– Если вам так угодно, господин высокородный эльф. Но отметьте, играть в эту игру первым начал не я. Позвольте полюбопытствовать в ответ, почему вы так печетесь о князе?

– Я целитель, мой долг – помогать страждущим, – без тени издевки или иронии отозвался эльф. – И, будучи светлым, считаю себя обязанным отслеживать ваши магические манипуляции. Я не допущу, чтобы кто-то вроде вас вредил другим в угоду своим... аппетитам.

Кэллиэн смерил его коротким взглядом.

– Такая принципиальность делает вам честь, – выплюнул он. – Однако впредь, если вновь пожелаете помочь, окажите любезность, помогайте молча. А теперь прошу меня извинить. Темные дела не любят ждать.

Маг коротко поклонился и без церемоний указал оскорбленному эльфу на дверь.

Выждал немного, чтобы утишить злость, вызванную поведением наглого остроухого (угрожать начал, подумать только!), и тоже вышел.

В архив. Дела и впрямь не ждут.

Кэллиэн еще не знал, что впереди его ждет полоса сплошного невезения, и это лишь начало.

***

– Ты принесла мне справочник? – резким тоном осведомилась леди Ральда, которую сегодня раздражало абсолютно все с самого утра.

Перрел оказался болтуном и своими заботливыми охами-ахами едва не довел ее до смертоубийства. Прописанный им порошок головную боль не унял – Ральда вообще заподозрила, что в нем мел, смешанный с измельченной ромашкой. И как его только на службу взяли?!

– Да, миледи.

Разом погрустнела.

Нет, срываться на служанке не стоит. Горничные были для нее лишними глазами и ушами, и на них не нужно тратить чары – хватало обычной обходительности.

Ральда потерла лоб, вздохнула, пожаловалась на головную боль… и вознаградила девицу за услужливость маленькой плиткой шоколада.

Та тут же просияла. Королева поморщилась про себя, но в следующий миг прекратила жалеть о зря потраченных на эту дуру любезностях.

– Ваше величество, пока я искала книгу, видела, как в архив вошел лорд Дэтре!

Даже самые незначительные новости о лорде Дэтре не могли ее не интересовать. Он практически не отходил от князя, разве что в целительскую или свои покои… А тут вдруг в архив?

Ральда была удивлена и заинтригована, но не встревожена.

Пока.

– И… что с того?

– Я рискнула подобраться поближе, вы же просили наблюдать за ним при возможности. Он ведь всегда с вашим мужем, и тут вдруг…

...Да рассказывай ты живее, дура! А то я не помню, о чем просила!

– Я-то думала, он будет про болезни редкие спрашивать или еще что…

– А он? – не сдержавшись, поторопила Ральда.

– А он зачем-то спросил списки придворных, приехавших ко двору больше пяти лет назад из Даллии и Анэке! Потом дверь захлопнулась, и я больше ничего не услышала… Но вот же причуды у него!..

Из Даллии и Анэке.

Пожалуй, эта информация стоила целого ящика шоколада.

Ральда ухитрилась улыбнуться, сделав вид, что эта сплетня ее немного развлекла, не более, поблагодарила девушку за службу и отпустила восвояси.

Затем медленно вернулась в кресло.

Похоже, Дэтре ищет виновника, а не причину состояния князя. И подозревает пришлых.

Но почему этот рубеж – больше пяти лет назад? Почему эти страны?

Она вдруг побледнела.

Он же не мог узнать… никто здесь не знает, что она на самом деле не из Нариме! Все считают, что она – единственная наследница дряхлого рода, которую князь из сострадания приблизил ко двору… Даже при заключении брака вопросов не возникло!

Ей очень повезло с той бабкой.

Ральда смутно помнила, как, ослабевшая от долгой голодовки, метавшаяся в лихорадке, впервые ощутила в себе эту уникальную силу – приказывать и подчинять. С ее помощью она отвадила незнакомую и любопытную доброжелательницу… Содеянное испугало юную Эльзу много позже, поначалу показавшись очередным липким кошмаром.

Травница нашла ее у ручья, накачала эликсирами. Но она побоялась оставаться и через несколько дней сбежала – прежде, чем до леса добрались следопыты князя Тессерийского, которые кого-то искали.

Затем ее обнаружил Ваджес, увел в Нариме какими-то тайными тропами, сказав, что там спокойней. И снова бросил одну в лесах, очевидно, убедившись в ее умении выживать. А может, он тогда не хотел служить, наслаждался ранее незнакомой свободой…

Вскоре Эльза наткнулась на уединенное поместье, где, кроме престарелой бабки, обреталась полуслепая кухарка, дворецкий, из которого разве что песок не сыпался, да две девчонки на побегушках.

Ее приняли за исчезнувшую внучку и наследницу Делейны Иджирис.

Та бабка очень удачно ей подвернулась. И еще удачнее, что она действительно походила на ее исчезнувшую внученьку – Ральда видела портрет в старом доме. Разыграть потерю памяти было не сложно, куда сложнее оказалось не опешить, когда после робкого «Есть тут кто?» к ней со слезами и поцелуями вдруг подлетела незнакомая старуха. Бабка была так счастлива, что даже воздействовать не пришлось… и завещание мигом на нее оформила, и все необходимые грамоты заказала – к пятнадцатилетию…

Даже возраст совпал.

Королева нервно вздрогнула, вспомнив те два года, которые провела в обветшалом поместье.

Воздействовать и не получалось. Ни на бабку, ни на кого-либо еще. Дар уснул так же неожиданно, как проснулся – словно в наказание.

Князя, случайно встреченного во время охоты в лесах, ей тоже пришлось очаровывать самостоятельно, и юная Ральда Иджирис, в отличие от наивной и запуганной Эльзы, вполне с этим справилась, поняв, что такой шанс упускать нельзя.

Нет, даже Дэтре не сможет подкопаться, ее легенда безупречна.

Но почему он вдруг переключился на приезжих? Ищет шпионов? И почему не империя, к примеру? Что он мог заподозрить?

Даже минимальный риск ей ни к чему.

Пожалуй, хорошо, что она запросила справочник по общим основам магии. Изначально королева хотела разобраться в причинах собственного состояния, а теперь…

В своих чарах Ральда была уверена, но это не повод делать все самой. Есть еще лорд Энри, который уже выполнял пару раз для нее кое-какие магические манипуляции, а после покладисто забывал об этом. Проще было бы задать все вопросы ему, но... вдруг услышат лишние уши? Книги хотя бы молчат.

Королева открыла нужный раздел. Вступление было занудным на редкость, но потом…

Что тут у нас? Магия принадлежности… Печати… Волосы, ногти, зубы, магия крови… Хм…

***

Песок уже привычно поскрипывал на зубах. Заплетенные в косу волосы под шарфом слегка щекотали шею. Своя одежда вместо черного платья, уже порядком поношенные ботинки... Так почему-то было куда проще мириться с последними событиями.

Инерис вздохнула, идя по уже привычной дороге.

Между ней и демоном установился вежливый нейтралитет. Изначально Ассаэр, видимо, хотел пойти дальше и вознамерился ее вовсе игнорировать, но до такого детского сада леди-наследница опускаться не собиралась и подчеркнуто спокойно пожелала ему доброго утра. Хочет – пусть отвечает, не хочет – не надо.

Явно удивился, но ответил в том же тоне. И обратился нейтрально – Эрис.

Так и повелось. Если возникали вопросы, требовавшие обсуждения, леди-наследница отвечала холодно и сдержанно, словно опять оказалась у себя, при дворе. Провокаций, к ее некоторому удивлению, не было. Легкое отчуждение оказалось обоюдным и быстро крепло.

Но оно не мешало ей наблюдать за демоном в моменты редких встреч – прятаться огненный наконец прекратил.

Теперь Инерис казалось, что он недопустимо молод для наследника – настолько Ассаэр, хоть и был старше нее на четыре десятилетия, не соответствовал этому титулу. Ощущение, что он играет не свою роль, крепло с каждым услышанным (или подслушанным) разговором.

Ассаэр пытался думать о благе своей земли, но настолько неумело, что в голове не укладывалось. Хваленая независимость пустынников, как выяснила сегодня Инерис, во многом опиралась на неписаные правила – в кризисной ситуации каждый народ имел право обратиться к правителю Севера за поддержкой, что время от времени все они и проделывали. А раз так...

На месте Ассаэра она первым делом собрала бы совет старейшин (не только Аэшта, но всех крупных народностей), в максимально жестких формулировках обрисовала ситуацию и поставила ультиматум: или вы, дорогие пустынники, вкладываете свои ресурсы (хоть бы и человеческие) в наше общее существование, или остаетесь сами по себе, и тогда выживайте как хотите. Выбора у них нет, подчинились бы как миленькие. И глядишь, его бы начали воспринимать как правителя, а не как "любимого ученика вождя и дорогого гостя".

Или Ассаэр соберет свою территорию по кусочкам, или по кусочкам же ее и лишится, когда Дахаэр или его прихвостни нащупают слабости всех остальных.

Она бы могла дать демону пару советов по дипломатическому давлению… но разве он прислушается к словам какой-то там женщины?! Да и не ее это задача – радеть за благополучие огненных!

Хотя, положив руку на сердце, Инерис действительно предпочла бы в дальнейшем иметь дело с Ассаэром. Этот хотя бы в спину не ударит и знает цену обещаниям.

Странно, что южане не пришли к тем же выводам. Не вся же знать там с ума посходила…

А может, и вся.

Инерис только вздохнула, зная, что ответ на этот вопрос пока остается неизвестным даже для самого Ассаэра.

Был поздний вечер после долгого дня и почти бессонной ночи (уснешь, пожалуй, после таких душеспасительных бесед!). Инерис, еле волоча ноги, направлялась к жилому "кварталу". Она специально постаралась загрузить себя по максимуму, чтобы поменьше думать о глупостях, и теперь устало брела по скалистому участку тропы. Что ж, по крайней мере, лекарственных средств у пустынников достаточно на ближайшее время… а демон... что с него взять? Его земли, пусть сам и разбирается! Пусть его Эмер вон учит...

Вдруг до нее откуда-то донесся странный звук – не то шипение, не то слабый шепот.

Инерис невольно остановилась, прислушалась. Вдруг змея рядом? Конечно, в скалах песчаных тварей не водится… Но и обычная если тяпнет – мало не покажется!

Да нет, вроде тихо… Показалось?

О том, что отчего-то стихло въедливое цвирканье живущих на скалах насекомых и шуршание ящерок, охотившихся за ними, Инерис не подумала.

Еще два шага – и опять. Тот же звук. Не то свист, не то сип… И вроде звуки в слова складываются?

– Ссс… Сп… ссспассси… ссспасссиии…

Мгновенный всплеск тревоги.

Вдруг плохо кому-то стало? Или кто-то со скалы упал и из последних сил зовет на помощь?

Инерис боязливо огляделась, колеблясь и надеясь, что появится кто-то еще. Против воли прислушалась.

Зов тут же стал четче, словно неизвестный почувствовал, что рядом кто-то есть.

...Жалобный шепот, будто зовут из последних сил… Ты вслушиваешься, пытаясь разобрать слова – и забываешь о том, где ты и что вокруг. Остаётся лишь желание пойти на зов. Помочь. Спасти. И вот ты уже проходишь под веревочной оградой – не может же опасность исходить от голых скал? Или от этого темного углубления в толще камня… Где зажглись такие интересные, яркие зеленые глаза…

Алым пламенем вспыхнули зрачки.

Инерис с тупым любопытством помедлила, чуть покачиваясь, глядя на огоньки.

«Ссспасссиии…»

Еще шаг…

И вдруг в тишине ревом вулкана прозвучал громкий крик:

– Эй, ты куда? Иней! Иней, стой!!!

Она помедлила совсем немного, удивившись. Уже занесла ногу, но так и не ступила на нее. А в следующий миг кто-то схватил ее и и резко дернул в сторону. Девушка слабо воспротивилась, ударила кулачками по широкой груди, но хлесткая пощечина отрезвила ее мгновенно.

– Приди в себя! – знакомо рявкнули над ухом.

Инерис вздрогнула, вдруг различив совсем рядом в скалах зияющую дыру крайне негостеприимного вида, которой еще вчера тут совершенно точно не было. Нахмурилась, не понимая, как очутилась вдруг возле нее, хотя только что шла по тропе поодаль…

В следующий миг в нескольких сантиметрах от нее с утробным, шипящим подрыкиванием распахнулась и схлопнулась идеально круглая пасть с двумя рядами зеленоватых и мутно светящихся зубов. Тело у твари выгнулось по дуге так, словно вообще не содержало костей.

Перед глазами только кромка меча блеснула – и им под ноги шмякнулась омерзительного вида голова. Закапала тошнотворная зеленоватая слизь. Обезглавленная туша с короткими лапками-руками, вместо того чтобы обмякнуть, всосалась обратно в разлом.

Ассаэр схватил Инерис в охапку и отскочил подальше. Не зря – прежде чем с тихим сипом упокоиться, голова вхолостую клацнула зубами.

На Инерис резко напала икота. Запоздало завоняло падалью, да так, что глаза заслезились.

Демон, по-прежнему крепко стискивая девушку в объятиях, выдал несколько очень экспрессивных слов.

И эти объятия ощущались иначе, чем тот злосчастный поцелуй, в котором было столько неискренности. Сейчас демон одновременно защищал и успокаивал. Перед ней снова была сила, на которую можно (и очень хотелось!) положиться.

Наконец, черные глаза с синими зрачками посмотрели на нее.

– Цела?

Инерис заторможенно кивнула, надеясь, что икота скоро уймётся.

Демон резко ткнул пальцем ей в живот.

Отпустило.

– Вот и славно. Пошли. Надо срочно поговорить с Эмером.

И он потащил ее прочь, сначала к тропе, потом по ней к шатрам.

– Ч-что это было? – наконец сумела выдать девушка.

– Еще немного – и это была бы твоя неминуемая смерть! – огрызнулся демон.

Горбатого лопатой не исправить – снова язвит. И почему-то это приводило в себя куда быстрее и успешнее сочувственных расшаркиваний.

А он ведь только что ей жизнь спас… опять.

– Что это за тварь такая?

– Скользкая и зубастая!

– А… Ассаэр… – горло сжалось, подступил первый жалобный всхлип, и демон волей-неволей остановился.

Посмотрел на нее, затем снова грубо обнял, выдохнул и с чувством произнес:

– Это, уважаемая леди Иней, была самая опасная нежить в наших краях. Непередаваемо гадостная.

– А… ага, я заметила…

Ее начала бить нервная дрожь.

Объятия тут же стали крепче. Сильные, надежные и не вызывающие даже доли мысли о глупой романтике.

– Это эрсы, – вдруг заговорил Ассаэр. – Сродни упырям, но с более развитым сознанием. Они издают эманации, вызывающие галлюцинации и кратковременное помутнение. В их шипении начинают мерещиться слова…

– «Спаси», – вспомнила Инерис.

– Хочешь сказать, что ты его спасать полезла? Тоже мне, альтруистка! – ругнулся Ассаэр.

– Я вообще не помню, как двинулась к нему. Услышала странные звуки – а потом провал… Очнулась, когда ты подлетел…

Инерис помолчала, собираясь с силами, а потом шепотом, зажмурившись, уточнила:

– Поэтому эрсы – самая страшная нежить?

– Нет. Потому что жертва, как правило, приходит в себя только при укусе, от болевого шока. И остается живой всё время, пока ее пожирают, начиная с конечностей и заканчивая внутренностями. Эта тварь питается не только мясом, но и страхом, а потому предпочитает разумную еду, способную осознать грядущую смерть. Животное подчиняется инстинкту, а вот у нас с тобой… другой страх.

Инерис замутило, но демон неумолимо продолжал:

– Сперва эрс отрывает куски, может за раз проглотить руку по локоть. Кости потом срыгивает. На одной из стоянок в этом году пустынники нашли несколько таких кучек… опознавали темные маги, иным не удалось.

Темные маги… Значит, теоретически Кэллиэн тоже смог бы разобраться с этой тварью?

В который раз Инерис пожалела о том, что придворного мага нет рядом.

Они двинулись дальше.

– А есть способ избежать ловушки? – поинтересовалась она.

– Если и есть, нам он пока не известен. Попробуй в следующий раз уши заткнуть, что ли… только отчитаться об эффекте не забудь.

– Нет уж, давай следующего раза не будет!

– А это, знаешь ли, не от меня зависит!

– Чего ты сам-то такой колючий? – еще тише спросила Инерис.

Пауза.

– За тебя испугался, – тихо, словно через силу признался демон. – Я возвращался с тренировки с мечом в пустыне, и тут увидел, как ты… Уже думал, не успею. Ты шла и ничего не слышала… И за Аэшта я тоже испугался. Здесь ведь мог идти заигравшийся допоздна ребенок…

Их обоих передернуло.

– Эмер! – крикнул Ассаэр, едва они вышли на площадь. – Эмер!

Начали собираться встревоженные и любопытствующие жители, в числе которых оказалась и попавшая в опалу Инуэль.

Даже лучше – сразу услышат предупреждение.

– Что? – Старейшина, по счастью, оказался в своем шатре, откуда спешно выглянул.

Инерис украдкой запихнула в ухо давешний артефакт. Проделать это было нелегко – пальцы тряслись и плохо слушались.

– Эрсы опять объявились.

Раздались вскрики ужаса, старейшина спал с лица.

– Пока в нежилом квартале, – продолжил Ассаэр и приказал: – Пусть восточной дорогой никто не ходит!

Тот маг, что на празднике поджигал «десерт», тут же сорвался с места и помчался туда, откуда они пришли. За ним – с десяток воинов.

– Кто…

Демон молча кивнул на Инерис. Та снова съежилась. Кошмарная сцена назойливо стояла перед глазами.

Облегчение промелькнуло в черных глазах пустынника и исчезло. И Инерис усомнилась в том, что он радел за ее здравие. Скорей, радовался, что никого из своих не зацепило.

Нет, пусть Ассаэр думает, что хочет, она здесь не останется! Особенно если эрсы имеют обыкновение регулярно донимать пустынников!

– Где один, там и другие из той же кладки, – медленно произнес Эмер. – Надо уходить, и как можно быстрее.

– Куда?

– За перевал, – решительно произнес старейшина. Остальные, насупившись, закивали. – Нас выжили с трех стоянок. Значит, найдут и на других.

– За перевалом ничейная земля, ваши законы там теряют силу, – напомнил Ассаэр.

Эмер вдруг улыбнулся.

– Даже там у нас есть свои козыри. Решено.

И на всеобщем продолжил:

– Текхары опечатают дорогу и отыщут другие тоннели, если они есть. До завтра этого хватит. Соберем сегодня что успеем, и у нас завтра будет целый день. По песку эти твари передвигаются медленно и неохотно.

– Почему? – подала голос Инерис.

– Потому что эрсы предназначены для жизни в толще камня, а в песке начинают разлагаться на ходу, – ответил за старейшину Ассаэр. – Иначе зачем бы он тебя к скале подманивал?

Инерис снова передернуло. Ведь пытался Кэллиэн отучить ее задавать вопросы, ответы на которые она не хочет знать!

Конечно, решение вождя обернется если не паникой, то суетой… но после пережитого мысль о скором уходе леди-наследницу даже порадовала.

Водившиеся в Нариме упыри и прочая лесная нечисть живо начали казаться почти что милыми.

Да, сегодня заснуть будет еще труднее, чем вчера.

Пожалуй, она бы не отказалась от успокоительных капель.

Уже после сумбурного обсуждения происшедшего, после торопливых сборов, к которым они с Инуэль поспешили приступить, чтобы завтра потратить меньше времени, после того, как эльфийка затихла за своей ширмой, Инерис сообразила, что как-то незаметно примирилась и с Ассаэром, и с его титулом.

***

Дантер хмуро растянул обожженные, растрескавшиеся губы в невеселой ухмылке.

Признаков жизни вокруг достаточно – следы на песке, запахи близкого жилья в воздухе. Несмотря ни на что, он достиг цели – и даже быстрее, чем думал.

Хотя следовало признать, что так дорого ему не обходилась еще ни одна точка переноса.

Проклятый южанин оказался осторожнее, чем можно было подумать. Понял, что от него прячутся неспроста, и их противостояние превратилось в игру двух хищников, то следящих из засады, то кружащих в поисках жертвы. Но у Дантера было преимущество – он умел ждать.

Одной темномагической тварью Дахаэра в этих краях стало меньше.

Мерзавец был опасен, но его подвело пренебрежительное отношение к полукровкам. Мол, что они могут, эти-то?

Например, укрыться тьмой в засаде они могут – и вспороть самоуверенному магу горло.

Его как следует обглодают местные падальщики. Пройдет три-четыре дня – и причину смерти не установит самый опытный эксперт. Еще неделя – и не найдут даже костей.

А перед пустынниками он честно покается – за убийство на их земле. Что оставалось делать? Не приводить же шпиона к их становищу…