Текст книги "Татаро-монголы в Азии и Европе"

Автор книги: Лев Гумилев

Соавторы: Евгений Кычанов,Вадим Серов,Лев Черепнин,Людмила Боровкова,Сергей Тихвинский,Илья Петрушевский,Махмуд Кутлуков,Нина Шастина,Алексей Бокщанин,Наталия Свистунова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 35 страниц)

Кроме военных были и другие повинности, ложившиеся всей тяжестью на крестьянство. На строительстве дорог, плотин, дамб широко использовали крестьян. На строительстве и ремонте ирригационных сооружений иногда работали десятки тысяч людей[1856]1856
  Там же, гл. 4, стр. 15а; гл. 7, стр. 8а; гл. 12, стр. 5б, 14б, 19а; см. также гл. 64, 65, 66.


[Закрыть].

Тяжелым бременем ложилась на крестьян обязанность держать на постое монгольских солдат[1857]1857
  Там же, гл. 4, стр. 21б.


[Закрыть], снабжать их продовольствием в случае недостатка питания, а больных солдат – лекарствами[1858]1858
  Там же, гл. 7, стр. 4а–б.


[Закрыть].

Население должно было и обслуживать иностранных послов, приезжавших с данью, в частности мусульманских, которым приходилось поставлять скот. А так как мусульмане не ели того, что было зарезано не ими самими, то это приносило населению лишние заботы и страдания[1859]1859
  Там же, гл. 10, стр. 26а.


[Закрыть]. Наконец, много хлопот населению доставляли послы и войска своими требованиями лошадей, хотя это было незаконно. Издавалось много указов, запрещавших отнимать у населения лошадей, тревожить жителей, но эти запреты нарушались[1860]1860
  Там же, гл. 4, стр. 13б, 14б; гл. 5, стр. 4а; гл. 14, стр. 13б.


[Закрыть].

Несомненно, система феодальной эксплуатации, осуществлявшаяся монгольскими ханами и их сатрапами, всей тяжестью ложилась на различные слои крестьянства, будь то удельные или государственные зависимые крестьяне или так называемые арендаторы. Вся экономическая политика монгольских завоевателей была направлена на укрепление позиций феодалов, в первую очередь монгольских, и обеспечение их интересов. Однако эта политика, сопровождавшаяся ограблением широких масс населения и обнищанием его, вызывала обострение классовых противоречий в Монгольской империи и приводила к выступлениям трудящихся слоев, прежде всего крестьянства, против монгольского господства.

Н. Ц. Мункуев
Заметки о древних монголах

XII–XIII века были для Монголии важнейшим периодом ее истории. В это время в жизни монгольского общества произошли крупные перемены, ознаменовавшие переход его от родового строя к феодальному. Изучение общественного строя монголов и тенденций внутреннего развития монгольского общества этого и предшествовавшего ему периода поможет выяснить общественно-экономические условия создания первого в истории монголов государства во главе с Чингис-ханом в начале XIII в. Не случайно проблемы социального строя монголов XII–XIII вв., имеющие первостепенное значение для решения других вопросов истории, привлекают внимание многих историков и филологов. Прежде всего надо упомянуть работу Б. Я. Владимирцова (1884–1931) «Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм»[1861]1861
  Б. Я. Владимирцов, Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм, Л., 1934; из многочисленных откликов на эту работу см.: А. Ю. Якубовский, Книга Б. Я. Владимирцова «Общественный строй монголов» и перспективы дальнейшего изучения Золотой Орды, – «Исторический сборник», М.—Л., 1936, № 5; Г. Н. Румянцев, Труды Б. Я. Владимирцова, по истории монголов, – Филология и история монгольских народов. Памяти академика Бориса Яковлевича Владимирцова, М., 1958, стр. 77–81.


[Закрыть], вышедшую после смерти автора, четыре десятилетия тому назад, но до сих пор не потерявшую своего научного значения. Следует особо отметить, что современные монгольские ученые также внесли свой вклад в изучение общественных отношений в Монголии. В этой связи, в частности, необходимо указать на важные работы Н. Ишжамца[1862]1862
  Н. Ишжамц, Образование единого монгольского государства и установление феодализма (XI – середина XIII в.), докт. дисс., ГБИЛ, 1972; см. также автореф., М., 1972.


[Закрыть], Д. Гонгора[1863]1863
  Д. Гонгор, Халх товчоон (Краткая история Халхи), кн. I. Халх монголчуудын евег дэздэс ба халхын хаант улс (VIII–XVII зуун) (Предки халха-монголов и халхаские ханства (VIII–XVII вв.), Улан-Батор, 1970; Д. Гонгор, Халх товчоон, кн. II, Овгийн байгуллаас феодализмд шилжих уеийн туухэн зааг дахь Монгол орон ([Монголия в период перехода, – от родового строя к феодализму (XI – начало XIII века)], докт. дисс. ГБИЛ, 1974; см. также автореф. дисс., Улан-Батор – М., 1974.


[Закрыть] и Ч. Далая[1864]1864
  Ч. Далай, Юан гурний уеийн Монгол (Монголия в эпоху империи Юань), Улан-Батор, 1973.


[Закрыть]. Однако многие вопросы, относящиеся к указанной теме, остаются неизученными или малоизученными. Так, пока не выяснен этногенез монголов, остается открытым вопрос о преемственной связи между социальными институтами сюнну, сяньби, жужаней и тюрков, с одной стороны, и монголов – с другой. Древний монгольский род изучен еще недостаточно. Например, науке ничего не известно о той эпохе, когда у монголов, как у всех народов, была родовая организация общества с коллективной собственностью на имущество и продукты труда. Еще не раскрыты характер и роль органов родовой демократии. Остается неясным характер крупного скотоводческого хозяйства представителей родовой аристократии в последний период господства родового строя, а именно – вопрос о том, на чьем труде держалось это хозяйство – бесправных членов родов или рабов-военнопленных. Одним словом, своего исследования ждут еще много проблем социального и институционного строя древних монголов.

В предлагаемых заметках, носящих предварительный характер, конечно, не ставится задача решить или даже поставить все указанные проблемы. В них предпринимается только попытка показать некоторые социальные условия и характер борьбы Чингис-хана и его противников из того же лагеря степной аристократии, что и он сам, за власть, закончившейся созданием первого в истории монгольского государства. В статье также рассматриваются последствия монгольских завоеваний XIII–XIV вв. для самой Монголии. Из них уделено внимание отрыву большой части населения страны от хозяйства и сокращению численности монголов в результате угона их в чужие края, так как другие вопросы, относящиеся к этой теме, были кратко освещены в предыдущих работах автора[1865]1865
  Н. Ц. Мункуев, К вопросу об экономическом положении Монголии и Китая в XIII–XIV вв., – КСИНА, 1965, № 76, стр. 136–153; Н. Ц. Мункуев, О формах эксплуатации монгольских аратов в XIII–XIV веках, – «Материалы по истории и филологии Центральной Азии», вып. 2 («Труды Бурятского комплексного научно-исследовательского института БФ СО АН СССР», вып. 16, сер. востоковедения), Улан-Удэ, 1965, стр. 68–86.


[Закрыть]. Что касается создания первого монгольского государства Чингис-ханом, то автор по возможности избегает повторения других статей, вошедших в настоящий сборник[1866]1866
  С. Л. Тихвинский, Татаро-монголы в Азии и Европе; Ш. Саидаг, Образование единого монгольского государства и Чингис-хан.


[Закрыть].

В монгольских степях в XII в., как, очевидно, и в более древние времена, шли бесконечные распри и войны между различными племенами или союзами племен. В этом смысле весьма характерны отношения между собственно монголами и татарами[1867]1867
  Как известно, этноним «татары» сначала в Китае, а затем и в Европе применялся по отношению ко всем монгольским племенам, хотя он обозначал только часть восточномонгольских племен. Впоследствии, после образования империи Чингис-хана, то же самое случилось с этнонимом «монгол». Причем оба термина, по свидетельству Рашид ад-Дина, охотно принимались как самоназвания каждый в свое время различными монгольскими и иногда даже немонгольскими племенами, ввиду господствующего положения татар и монголов (см. Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, кн. 1, М.—Л., 1952, стр. 102). Но в данном случае речь идет, конечно, о двух группировках, собственно монгольской и татарской, включавших каждая много родов.


[Закрыть], а также между отдельными племенами или родами в среде самих татар. Рашид ад-Дин, например, пишет о них: «С обеих сторон во всякое время, как находили удобный случай, они (т. е, татары и монголы. – Н. М.) убивали друг друга и грабили. Долгие годы продолжались эти войны и распри»[1868]1868
  Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, кн. 1, стр. 104.


[Закрыть]. И далее: «В другой раз племена татарские, найдя подходящий случай, захватили старшего сына Кабул-хана и предка племени кият-юркин Укин-Баркака и отправили его к Алтан-хану (чжурчжэньский император. – Н. М.), чтобы он его, пригвоздив к «деревянному ослу», убил… С каждой стороны выходили на другую, убивали и грабили [один другого], [пока] в конце концов, как это рассказывается в повествовании о Чингиз-хане и его роде, Чингиз-хан не сделал кормом [своего] меча все племена татар и хитайских императоров…»[1869]1869
  Там же, стр. 105.


[Закрыть]. О самих татарах персидский историк замечает: «Это племя [татар] прославилось поножовщиной, которую оно устраивало промеж себя по причине малой сговорчивости и по невежеству, бесцеремонно пуская в ход ножи и сабли, подобно курдам, шулам и франкам. В ту эпоху у них [еще] не было законов [ясак], которые существуют в настоящее время среди монголов; в их природе преобладали ненависть, гнев и зависть»[1870]1870
  Там же, стр. 102.


[Закрыть].

«Тайная история монголов» и «Шэн-у цинь-чжэн лу» («Описание личных походов священно-воинственного [Чингис-хана]» – труд, написанный во второй половине XIII в., возможно, на монгольском языке и затем переведенный на китайский)[1871]1871
  Перевод «Тайной истории монголов» см.: С. А. Козин, Сокровенное сказание, М.—Л., 1941; Е. Наеnish, Die Geheime Geschichte der Mongolen, Zweite verbesserte Auflage, Leipzig, 1948; P. Pelliоt, Histoire secrete des Mongols, Paris, 1949 (перевод глав 1–6); I. de Rachevillz, The Secret History of the Mongols, – «Papers on Far Eastern History», September 1971, № 4, стр. 115–163 (перевод §§ 1–103), March 1972, № 5, стр. 149–175 (перевод §§ 104–126), September 1974, № 10, стр. 55–82 (перевод §§ 127–147). Перевод части «Шэк-у цинь-чжэн лу» с комментарием П. Пеллио см.: Р. Реlliot et L. Наmbis, Histoire des Campagnes de Gengis khan, t. 1, Leiden, 1951.


[Закрыть] также полны рассказов о борьбе между монгольскими племенами. Как в этих двух работах, так и в «Джами' ат-таварих» Рашид ад-Дина, из которого мы привели несколько коротких, но характерных цитат, говорится, что главной причиной раздоров являлась-кровная месть. Хотя кровная месть – этот институт родового общества – в те времена безусловно играла важную роль, но в основе столкновений в большинстве случаев, очевидно, лежало стремление предводителей родо-племенных коллективов к захвату чужих людей, пастбищ и охотничьих угодий. Не случайно Рашид ад-Дин рассказывает о том, что однажды Чингис-хан, находясь где-то на Алтае, сказал: «Мои старания и намерения, в отношении стрелков [курч'иан] и стражей [туркак], чернеющих, словно дремучий лес, супруг, невесток и дочерей, алеющих и сверкающих, словно огонь, таковы: усладить их уста сладостью сахара [своего] благоволения и украсить их с головы до ног ткаными золотыми одеждами, посадить на идущих покойным ходом меринов, напоить их чистой и вкусной водой, пожаловать для их скота хорошие травяные пастбища, повелеть убрать с больших дорог и трактов… валежник и мусор и все, что [может причинить] вред, и не допустить, чтобы росли колючки и были сухие растения»[1872]1872
  Pашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, кн. 2, стр. 263.


[Закрыть]. Эта цитата не требует комментария. Одно можно сказать, что Чингис-хан, тогда, очевидно, еще Тэмуджин, как и все другие вожди, видел в борьбе за власть только средство обогащения. Как указывается в «Истории Монгольской Народной Республики», «в условиях кочевой жизни племена постоянно враждовали из-за пастбищ или звероловных угодий. Столкновения эти иногда отличались чрезвычайной жестокостью и приводили к тому, что разбитое, ослабленное племя переходило в полную зависимость к племени-победителю. Эти зависимые монголы назывались унаган-боголы»[1873]1873
  «История Монгольской Народной Республики», М., 1964, стр. 105.


[Закрыть]. Здесь верно охарактеризовано положение монгольского кочевого общества XII в. Только о термине «унаган-богол» следует сказать, что такое чтение его в настоящее время неприемлемо, о чем будет сказано ниже.

В ходе этой борьбы, которая продолжалась вплоть до начала XIII в., иногда создавались более или менее значительные союзы племен. Таковыми были найманский, кэрэитский, меркитский, татарский и другие союзы родственных племен или родов… Одно время во второй половине XII в. в течение короткого периода существовало довольно крупное объединение, состоявшее из собственно монгольских родов, которое возглавляли один за другим Хабул-хан, Амбагай-хан и Хутула-хан[1874]1874
  ТИ, § 52, 53, 57, 58; Pашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, кн. 2, стр. 35–45. По Рашид ад-Дину, после Кабул-хана возглавил союз его сын Кутула-хан, а Амбагай-хан был главой племени тайчиутов (стр. 41, 42).


[Закрыть]. Надо сказать, что в его состав входили не все монгольские роды. Причем прямым предком Чингис-хана был только первый, а остальные двое – его родственниками по боковой линии.

Вследствие того что в литературе существуют различные мнения о характере и даже названии упомянутого объединения монгольских родов, одним из которых был род Чингис-хана, как мне кажется, необходимо специально рассмотреть эти вопросы. В одном из параграфов «Тайной истории монголов» сказано: «Qamuq mongqol-i Qabul-qahan meden aba. Qabul-qahan-u ugeber dolo'an ko'ud-iyen bo'etele Senggum-bilge-yin ko'un Ambaqai-qahan qamuq mongqol-i meden aba». («Хабул-хахан[1875]1875
  По-русски транскрибируется слово gahan как хахан, хотя h первого и второго слогов выражают качественно отличные друг от друга звуки.


[Закрыть] ведал всеми монголами. После Хабул-хахана по слову Хабул-хахана ведал всеми монголами сын Сэнгум-билгэ Амбахай-хахан, хотя у него было своих семеро сыновей»[1876]1876
  ТИ, § 52.


[Закрыть].) В другом месте говорится: «Ambaqai-qahan-u Qada'an Qutula qoyar-i nereyitcu ilekse'er qamuq mongqol tayici'ut Onan-u Qorqonaq jubur quraJu-Qutula-yi qahan bolqaba. Mongqol-un jirqalang debsen qurimlan Jirqaqu bule'e, Qutula-yi qa ergu'et Qorqonaq-un saqlaqar modun horcin qabirqa-ta ha'uluqa ebuduk-te olkek boltala debsebe». («Так как Амбахай-хахан [перед казнью при цзиньском дворе] назвал имена двоих – Хутулы и Хада'ана, все монголы-тайчиуты, собравшись в долине Хорхонах на Ононе, сделали Хутулу хаханом. На праздниках монголы веселились, плясали и пировали. Возведя Хутулу в ха[ханы], [они] плясали в Хорхонахе вокруг развесистого дерева до того, что [там] образовалась рытвина, [доходящая] до ребра, и пыль до колен»)[1877]1877
  Там же, § 57.


[Закрыть]. На этом основании некоторые авторы приходят к выводу о том, что рассматриваемое объединение монгольских племен или родов в XII в. представляло собой государство с собственным названием «Хамаг монгол улус» (халх. «Хамаг – монгольское государство») и что в ту эпоху сочетание «хамаг – монгол» (халх.) было этнонимом, обозначавшим данные племена. Но ни в «Тайной истории монголов», ни в других источниках того времени мы не находим ни названия Qamuy mongyol ulus, ни этнонима qamuy mongyol. В источниках встречаются только названия Mongqol ulus («Монгольское государство») в «Тайной истории монголов»[1878]1878
  Там же, § 272.


[Закрыть] и Yeke mongyol ulus («Великое монгольское государство») в легенде на печати Гуюк-хагана (1246–1248) 1246 г.[1879]1879
  См. Р. Реlliоt, Les Mongols et la Papaute, Paris, 1923, стр. [22]—[25]. О термине «Yeke mongol ulus» и библиографию о нем см. F. W. Cleaves, The Sino-Mongolian Inscription of 1346, – HJAS, vol. 15, 1952, стр. 84, note 1; см. также: A. Mostaert et F. W. Cleaves, Trois Documents Mongols des Archives secretes vaticanes, – HJAS, vol. 15, 1952, стр. 485–491.
  Судя по китайскому эквиваленту этого названия – Да мэн-гу го (Великое монгольское государство), зарегистрированному в китайских источниках, оно существовало во времена Чингис-хана после образования монгольского государства (см.: A. Mostaert et F. W. Cleaves, Trois Documents Mongols…, стр. 489). Китайский писатель – современник событий Хуан Дун-фа пишет, что монголы и татары назвали себя Да Мэн-гу го (монг. Yeke mongyol ulus) в 1211 г. См.: Ван Го-вэй, Мэн-да бэй-лу цзянь-чжэн (Примечания к «Полному описанию монголо-татар»), – «Хайнин Ван Цзин-ань сянь-шэн и-шу» («Посмертное собрание сочинений Ван Цзин-аня из Хайнина), Шанхай, 1940, цз. 37, стр. 4а (разд. паг.).


[Закрыть] Что касается выражения, принимаемого указанными авторами за этноним, то оно упоминается в «Тайной истории монголов» лишь в процитированных выше двух отрывках. Слово qamuq, очевидно, надо принимать только в значении «весь, все», как в современном монгольском языке[1880]1880
  Cр. О. Ковалевский, Монгольско-русско-французский словарь, т. II, Казань, 1846, стр. 807, где qamuy – «все, всякое»; см. также Л. Лувсандэндэв, Монгол орос толь (Монголо-русский словарь), М., 1957, стр. 507, где слово «хамаг» определяется как «весь, все» и в числе других приводится пример «хамаг амьтан» – «все существа».


[Закрыть], и выражение qamuq mongqol, по-видимому, не следует относить к собственным именам. Исследователи Монголии Э. Хэниш, С. А. Козин, П. Пеллио и И. де Ракевильц так и делают. Первый переводит указанные выражения qamuq mongqol и qamuq mongqol tayici'ut соответственно как die ganzen Mangchol и die gesamten Mongchol und Taitschi'ut[1881]1881
  Е. Haenisch, Die Geheime Geschichte der Mongolen, § 52, crp. 7; § 57, стр. 9.


[Закрыть] («все монголы» и «все монголы и тайчиуты»), второй – как «все монголы» и «все монгол-тайчиуты»[1882]1882
  С. А. Козин, Сокровенное сказание, § 52, стр. 84; § 57, стр. 85.


[Закрыть] и третий – как tous les Mongols и tous les Mongols Tayici'ut («все монголы» и «все монгол-тайчиуты»)[1883]1883
  Р. Реlliоt, Histoire Secrete des Mongols, § 52, стр. 128; § 57, стр. 130. При транскрибировании отрывков из «Тайной истории монголов» нами взята за основу транскрипция П. Пеллио из цитированной работы, изданной после смерти автора.


[Закрыть]. И. де Ракевильц в новом переводе «Тайной истории монголов» понимает qamuq mongqol tayici'ut как «все монголы и тайчиуты», т. е. так же как Э. Хэниш[1884]1884
  J. de Rасhеwillz, The Secret History, стр. 128–129.


[Закрыть]. Хотя Э. Хэниш и И. де Ракевильц выражение qamuq mongqol tayici'ut понимают как «все монголы и тайчиуты», т. е. рассматривают монголов и тайчиутов как две группы, точки зрения С. А. Козина и П. Пеллио, понимающих данное сочетание как «все монголы – тайчиуты», по нашему мнению, более приемлемы. Они, так же как и Э. Хэниш и И. де Ракевильц, относят qamuq (все) к обоим последующим словам, но mongqol берут в качестве детерминатива к этнониму «тайчиут». Это подтверждает и контекст § 57, где вначале сказано о монголах – тайчиутах, а двумя строками ниже это сочетание заменено этнонимом «монгол». Вообще этноним «монгол», как известно, был общим наименованием многочисленных родов, одна часть которых в борьбе за власть над Монголией была на стороне Тэмуджина, а другая находилась в стане его врагов. Он относился, по-видимому, по крайней мере во второй половине XII в., ко всем племенам, родоначальниками которых были потомки легендарной Алангоа. Поэтому в указанное время монголами были барулас, адаркины, уруты и мангуты, а также ответвившиеся позднее племена – тайчиуты, бесуты, хонхотан, арулад, генигес и др. В этом отношении характерно, что, по «Тайной истории монголов», всеми монголами сперва правит Хабул-хан, не входивший в племя тайчиутов, за ним ханом становится уже Амбагай – родоначальник тайчиутов, а после гибели Амбагая избирается главой всех монголов снова нетайчиут, сын Хабул-хана Хутула[1885]1885
  Там же, § 47, 52 и 57. По Рашид ад-Дину, после казни Хабул-хана при чжурчжэньском дворе был избран ханом его сын Кутула (Сборник летописей, т. I, кн. 2, стр. 43), а Амбагай был только предводителем тайчиутов, т. е. части монголов (там же, стр. 42).


[Закрыть]. Впоследствии, скорее всего в 1201 г.[1886]1886
  Ср. Р. Реlliоt, Notes on Marco Polo, t. I, Paris, 1959, стр. 295.


[Закрыть], когда Джамуха создал коалицию племен против Тэмуджина и возглавил ее, получив титул гур-хана, Тэмуджина ставят ханом главы других ветвей потомков Бодончара, а не предводители тайчиутов, которые находились в стане Джамухи[1887]1887
  ТИ, § 123.


[Закрыть]. Подчиненных ему родов было до 20, в том числе джалаиры, бесуты, хонхотаны, баруласы, часть тайчиутов и т. д.[1888]1888
  Там же, § 120 и 124.


[Закрыть] Получив известие об избрании Тэмуджина ханом, Ван-хан называет все эти группы «монгол», а не qamuq mongqol[1889]1889
  Там же, § 126.


[Закрыть]. Все войска, участвовавшие под командованием Чингис-хана в битве с найманским Таян-ханом в 1204 г., в «Тайной истории монголов» названы монголами[1890]1890
  Там же, § 189, 190, 193, 194, 195, 196.


[Закрыть]. Как общее название слово «монгол», очевидно, можно было прилагать ко всем родам и племенам, ведущим свое происхождение от легендарных предков Чингис-хана. Например, вполне могли существовать этнонимы: «монгол-бесуты», «монгол-баруласы» и т. д., так же как было название «монгол-тайчиуты», упоминаемое в § 57 «Тайной истории монголов». Поэтому едва ли может быть принято толкование Э. Хэнишем последнего сочетания. Но все четыре автора – Э. Хэниш, С. А. Козин, П. Пеллио и И. де Ракевильц, – по нашему мнению, справедливо считают qamuq (все) нарицательным именем. Как выше указывалось, о правильности такого понимания говорит контекст, в котором находится соответствующее выражение. Об этом же свидетельствует частота употребления термина «монгол» в «Тайной истории монголов»[1891]1891
  См.: Е. Haenisch, Worterbuch zur Manghol un Niuca tobca'an, Wiesbaden, 1962, стр. 179.
  Характерно, что в «Тайной истории монголов» во всех случаях мы имеем слово mongqol в форме единственного числа с точки зрения норм современных диалектов монгольского языка. Но А. Мостарт, правда с большой осторожностью, предполагает, что слово mongyol, возможно, относится к словам с древней формой множественного числа на -l (A. Monstaert, Sur Quelques Passages de L'histoire secrete des Mongols, – HJAS, vol. 13, 1950, стр. 292). Такого же мнения придерживается и монгольский ученый, академик Б. Ринчен.


[Закрыть]. Из сказанного следует, что никакого государства «Хамаг монгол» или этнонима «хамаг-монгол» не было. В § 52 и 57 мы имеем дело лишь с тем же названием «монгол», употребленным в первом случае с детерминативом впереди («все») и во втором – в качестве детерминатива к этнониму «тайчиут» («монгол-тайчиуты»). Надо отметить, что сочетание родового названия монгол с названием монгольского племени или рода могло быть представлено не только как в этом примере – «монгол-тайчиут», но и в обратном порядке, как «тайчиут-монгол», «бесут-монгол» и т. д. В эпоху Рашид ад-Дина употреблялись обе формы подобных этнонимов… Например, персидский историк говорит одновременно о «тата-рах-алчи» и «алчи-татарах»[1892]1892
  Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, кн. 1, стр. 103.


[Закрыть]. Известно, что в современном монгольском языке не распространена вторая форма сочетания «монгол» с названием монгольского племени или народа. Так, говорят и пишут «халха-монгол», «чахар-монгол», «бурят-монгол» и т. д.

Все перечисленные выше союзы родов или племен – кэрэиты, найманы, меркиты, татары – не были прочными объединениями. Постоянно происходили столкновения не только между ними, но и между отдельными родами или племенами, входившими в эти союзы. Это относится и к монголам, о которых известно больше других потому, что из их рядов выдвинулся Чингис-хан, будущий объединитель всей страны. Монгольские роды, которые вели происхождение от Бодончара (младшего сына легендарной прародительницы этих племен Алан-гоа, якобы родившегося чудесным образом от небожителя или даже самого Неба), насколько можно судить по источникам, либо не поддерживали связи, либо враждовали и воевали друг с другом. «Племя (irgen) было величиной непостоянной и чрезвычайно слабо организованной и сплоченной. Известное объединение временно возникало в период войн, когда собирались нападать на кого-нибудь или отражать нападение противного племени»[1893]1893
  Б. Я. Владимирцов, Общественный строй монголов…, стр. 79.


[Закрыть]. Как известно, все потомки Бодончара, составлявшие множество разных родов, считали себя кровными родственниками и у них существовала экзогамия[1894]1894
  Там же, стр. 47.


[Закрыть]. Но даже такой священный институт того времени, как кровная месть, по-видимому, уже не сплачивал всех собственно монголов. Правда, Рашид ад-Дин сообщает, что когда цзиньский император казнил Амбагай-хана, выданного татарами, то монголы поставили ханом сына Хабул-хана Хутулу, совершили набег на чжурчжэньские владения, где одержали военную победу, и возвратились с богатой добычей. Он пишет: «Когда известие [о гибели Хамбакай-каана] дошло до них (т. е. монголов. – Н. М.), Кадан-тайши, Тудай и Есугэй-багатур совместно с племенами и многочисленным монгольским улусом устроили совещание, чтобы выступить в поход для отплаты и мщения за кровь Хамбакай-каана. Возведши Кутула-каана в ханское достоинство, они подчинили ему все войска и пошли на Хитай. Когда они прибыли туда, то сразились и разбили войска Алтан-хана (т. е. цзиньского императора. – Н. М.), перебили большое количество хитаев и учинили грабеж. [Затем], разделив между войсками бесчисленное количество добычи, которую они захватили, они повернули назад»[1895]1895
  Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, кн. 2, стр. 43.


[Закрыть]. Но и здесь организаторами кровной мести оказываются только ближайшие родственники убитого хана, по Рашид ад-Дину, его сын Кадан-тайши, Тудай – его внук, Хутула – сын Кабул-хана и Есугэй-багатур, внук Кабул-хана[1896]1896
  По «Тайной истории монголов», Кадан-тайши, Тудай и Кутула, о которых пишет Рашид ад-Дин, – сыновья Хабул-хагана Хада'ан, Тбдб'эн – Отчигин и Хутула хаган и только Есугэй-бахадур внук Хабул-хагана Есугэй-ба-атур (ТИ, §§ 48 и 50).


[Закрыть]. «Тайная история монголов» вообще умалчивает об этом походе против государства Цзинь. В ней говорится лишь о том, что после избрания Хутулы ханом Хадаан-тайджи пошел на татар, но в конечном счете не смог отомстить за Амбагай-хана[1897]1897
  ТИ, § 58.


[Закрыть]. Во всяком случае, если эти монгольские роды и совершили набег на цзиньцев, как сообщает Рашид ад-Дин, то, очевидно, не все они участвовали в этом походе, а, возможно, только тайчиуты и род отца Чингиса. В борьбе Тэмуджина за власть над Монголией, как известно, тайчиуты и другие собственно монгольские роды сперва находились на стороне его врагов. Общность интересов родов или племен, некогда входивших в кровнородственный союз во главе с Хабул-ханом и его преемниками, была настолько незначительна, что необходимость иметь общего главу иногда даже не признавалась предводителями отдельных родов. Рашид ад-Дин приводит интересный рассказ о том, как предводители тайчиутов после гибели их хана сперва не сумели договориться, кого избрать своим главой, из-за того что никто из присутствовавших не захотел назвать кандидатуру на место общего руководителя[1898]1898
  Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, кн. 2, стр. 44–45.


[Закрыть]. Не случайно после Хутулы, если не считать Есугэя, который возглавлял только свой род и тайчиутов, монголы Хабул-хана в течение долгого времени обходились без общего предводителя. В принципе монголам этой группы нужен был какой-то общий руководитель только на случай войны. Например, по Рашид ад-Дину, монголы срочно избрали ханом Хутулу для руководства военным походом против Цзинь[1899]1899
  Там же, стр. 43.


[Закрыть]. В 1201 г. представители аристократии родственных родов поставили ханом Тэмуджина в связи с опасностью со стороны коалиции, созданной Джамухой[1900]1900
  ТИ, § 123.


[Закрыть]. Б. Я. Владимирцов писал: «Часто, в особенности на время войны, больших облавных охот и т. п., племенные советы выбирали вождей-предводителей, которые и в мирное время продолжали иногда оставаться вождями. Их обыкновенно называли хаанами»[1901]1901
  Б. Я. Владимирцов, Общественный строй монголов…, стр. 79.


[Закрыть]. Не случайно Б. Я. Владимирцов сравнивает «власть» и «права» древнемонгольского хана с прерогативой атамана разбойничьей шайки[1902]1902
  Там же, стр. 80.


[Закрыть]. Он справедливо отмечает, что монголы до Чингис-хана не знали института ханской власти, и не считает «царем», т. е. самодержавным правителем подчиненных ему родов, даже Ван-хана кэрэитского. Рассказав о том, как Тэмуджин, будучи впервые, еще до 1206 г., избран ханом, мог отдавать приказы только во время сражений и делился с подчиненными трофеями после удачных набегов, Б. Я. Владимирцов пишет: «Конечно, предводитель с такими «правами и обязанностями не может быть назван ни государем, ни царем и т. п. В ту эпоху монголы не знали еще института царской, ханской власти, она только что нарождалась. Никогда «царем» не был и пресловутый Ван-хан кереитский. Возводя его в этот ранг и приписывая ему никогда не бывшую у него силу и мощь, мы находимся под обаянием традиционных ассоциаций, связанных с именем и титулом: Ван-хан. Если обратиться к анализу источников, картина получается совершенно иная, и Ван-хан перестает быть государем – правителем царства, а становится обычным для той эпохи монгольским ханом, каким был Хутул, Чингис в молодости, Джамуга и другие. Прежде всего, по единодушному свидетельству наших источников, Ван-хан не был единственным предводителем у племени Кереит… С Йесугеем, с Чингисом и Джамугой он, по рассказам всех источников, держится, как равный; и он, действительно, почти им равняется, быть может, немного только превосходя своих восточных соседей достатком: имущества побольше да титул от китайцев получил. Ван-хану не приходит и в голову претендовать на права сюзерена в отношении Чингис-хана… Все это объясняет непонятный раньше факт, каким образом Ван-хан мог просмотреть и допустить возвышение Чингис-хана. Сказанное о Ван-хане в еще большей степени может быть отнесено и к другому «государю» той эпохи, Таян-хану найманскому»[1903]1903
  Там же, стр. 81. Племя найманов, может быть, составляло исключение в некотором смысле. В биографии уйгура Та-та-тун-а в «Юань ши» сообщается, что он у найманского Таян-хана ведал золотой печатью и буквально «деньгами и хлебом», т. е., очевидно, налогами. Схваченный монголами после разгрома найманов в 1204 г. Тата-тун-а на вопрос Чингис-хана, дотоле не знавшего, что такое печать, ответил, что «ее употребляют при выдаче и приеме денег и хлеба, назначении людей и во всех [подобных] делах» («Юань ши», гл. 124, стр. 6а). Поэтому можно предположить, что у найманов, среди которых была распространена уйгурская письменность, в ту эпоху уже нарождались некокоторые черты государственности (примитивный аппарат публичной власти, сбор, пусть нерегулярный, средств на содержание окружения хана и т. д.).


[Закрыть]. Монголы в рассматриваемую эпоху находились, по-видимому, на стадии развития, характеризуемой как военная демократия, поскольку основные функции хана сводились к осуществлению единого командования общими военными силами различных родовых коллективов на время войны. В этом смысле монгольского хана можно сравнить, хотя и с оговорками, обусловленными слишком большим различием во всем характере уклада жизни народов Центральной Азии и древней Греции, с басилевсом героической эпохи истории Афин. У монголов Хабул-хана и других, как упоминалось выше, хан – временный командующий войсками выбирался на курилтае – племенном совете. Конечно, не следует думать, что в обсуждении дел на этом совете участвовали рядовые родовичи, монгольский «демос». Б. Я. Владимиров отмечает, что в работе курилтая «участвовали главари родов, значительные лица и даже влиятельные вассалы, словом, представители высшего класса древнемонгольского общества»[1904]1904
  Б. Я. Владимирцов, Общественный строй монголов…, стр. 79.


[Закрыть]. В Монголии XII в. была налицо имущественная дифференциация в результате обогащения родовой верхушки, было и рабство (сперва порабощение целых родов родами-победителями, а затем порабощение вообще военнопленных и присвоение их отдельными семьями). Битвы между племенами или даже между отдельными кровнородственными родами одного и того же племени были обычным явлением. Это были фактически разбойничьи набеги с целью захвата скота и рабов под прикрытием священных институтов родо-племенного строя. Но государства как общественного института, призванного поддерживать порядок в обществе, не было, хотя социальное развитие монгольских племен уже достигло такой степени, когда возникала необходимость такого органа.

По этим причинам едва ли можно признать, что собственно монгольские роды во главе с предками Чингис-хана по прямой или побочной линии, а также кэрэиты, меркиты, татары и другие племена в начале XI в. уже составляли «государственные объединения первоначального типа», «раннефеодальные государства» и даже «государства», следовательно, со всеми присущими им функциями, так же как невозможно согласиться с упомянутыми выше утверждениями о существовании государства под названием «Хамаг монгол улус» или «Хамаг монгол» и этнонима «хамаг-монгол». Первым монгольским государством, по нашему мнению, было государство Чингис-хана.

В XII в. монгольские племена находились на различных уровнях общественного развития. Всюду были сильны пережитки уже изживающих себя родовых отношений. По-видимому, даже были отдельные группы, еще находившиеся на стадии развития родового строя. Так, например, в «Тайной истории монголов» рассказывается о том, как однажды во время своих скитаний после разрыва с братьями из-за дележа наследства Бодончар говорил приехавшему к нему брату Буку-Хатаги: «Давешние люди, что на речке Тонгелик, не имеют ни больших и маленьких, ни низких и благородных (букв, «плохих и хороших»), ни голов и ног, а [все] равны. [Это] никчемные люди. Давайте захватим их!»[1905]1905
  ТИ, § 35.


[Закрыть]. После этого он и его братья подчинили себе этих людей и превратили в своих слуг[1906]1906
  Там же, § 36–39.


[Закрыть]. Хотя трудно делать категорические выводы на основании только одного примера, но он все же показывает, что в Монголии в ту эпоху все еще были отдельные общины, в которых не было «ни низких, ни благородных». В разных уголках северных лесных районов страны и бескрайних монгольских степей, различных по своим природным и географическим условиям и не имевших сообщений между собой, очевидно, обитали такие роды и племена, как во времена Бодончара, предка Чингис-хана, так и позднее, в XII в. Но для монгольского общества конца XII в., как отмечалось выше, в целом были характерны отчетливо выраженная имущественная дифференциация и неравенство членов родо-племенных общин. Там шел процесс становления классовых отношений на месте прежних общинно-родовых, и уже были два класса, – с одной стороны, нойонство, выделившееся из числа племенной аристократии, и, с другой стороны, рядовые араты. Как указывают авторы «Истории Монгольской Народной Республики», к этому времени «процесс классового расслоения племен уже был на той стадии, когда выделился сильный класс в лице нойонства, которое не могло закрепить свое господствующее положение в кочевом обществе старыми родо-племенными организационными формами и нуждалось в мощном аппарате насилия в виде государства»[1907]1907
  «История Монгольской Народной Республики», стр. 106–107.


[Закрыть].

Борьба за создание этого государства, развернувшаяся в конце XII в. и начале XIII в. между главами сильных племен за власть над другими племенами, завершилась в 1206 г. В этом году предводитель рода борджигин Тэмуджин, сумевший сплотить вокруг себя большинство предводителей собственно монгольских и других родов, на курилтае родо-племенной знати добился избрания ханом над всеми монгольскими племенами и получил титул Чингис-хана[1908]1908
  Этимология этого титула не выяснена. По этому вопросу в литературе существуют лишь догадки. В частности, слово «чингис» предположительно отождествляется с тюрко-монгольским «тэнгис» (tenggis) – «море», «океан», «необъятный», «великий» (подробнее см.: Р. Реlliоt, Notes on Marco Polo, vol. 1, стр. 298–303).


[Закрыть]. Чингис-хан сразу же разбил монгольские племена на военно-административные единицы – тысячи (mingyan), т. е. на такие подразделения, которые в случае необходимости могли бы выставлять тысячу воинов для хана. Над тысячами были поставлены наследственные владельцы – тысячники (mingyan-u nоуаn). Их было 95[1909]1909
  ТИ, § 202.


[Закрыть]. Эта форма административного деления ханства была связана с организацией монгольских войск по десятичной системе (десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч), которая существовала у кочевых народов Центральной Азии с древних времен. Но «тысяча» во времена Чингис-хана одновременно являлась уже основным феодальным владением, из которого тысячник извлекал все необходимое. Как сообщает Рашид ад-Дин, сам Чингис-хан имел свою «тысячу», называвшуюся гол (центр). «Средства передвижения [улаг], продовольствие [шусун], веревки [аргамчи] и прочее он (приемный сын Чингис-хана Чаган, поставленный начальником этой тысячи. – Н. М.) получал от этой тысячи, и часть, [причитающуюся] Чингиз-хану, требовал [для него] без [всякого] пристрастия»[1910]1910
  Pашид ад-дин, Сборник летописей, т. I, кн. 2, стр. 266.


[Закрыть]. Кроме того, Чингис-хан выделил своим родственникам уделы – каждому определенное количество «тысяч»[1911]1911
  ТИ, § 242.


[Закрыть]. Наконец, он в том же, 1206 г. усилил свою гвардию – кэшик – и довел ее численность до 10 тыс. человек[1912]1912
  Там же, § 224, 225, 226, 231.


[Закрыть]. Гвардия была основной опорой его власти. Она состояла из представителей степной аристократии – сыновей темников, тысячников и сотников[1913]1913
  Там же, § 224, 225.


[Закрыть]. В то же время это был распространенный в Китае и Центральной Азии с древних времен институт заложничества на случай измены со стороны того или иного вассала. Хотя в этом государстве еще окончательно не оформились все его атрибуты и еще не было четкой организации, но в нем основные функции – функции публичной власти – осуществлялись гвардией Чингис-хана, которая являлась основной силой подавления всякого недовольства или сопротивления прежде всего со стороны его вассалов и их людей – рядовых кочевников.

Создание монгольского раннефеодального государства являлось актом огромной исторической важности для монгольского народа. Оно покончило с непрерывной борьбой между вождями племен и способствовало преодолению племенной разобщенности в стране и образованию монгольской народности. Многолетняя борьба Чингис-хана против других претендентов на власть над всей страной (Джамухи, Ван-хана кэрэитского, Таян-хана найманского и других), как уже указывалось в исторической литературе[1914]1914
  «История Монгольской Народной Республики», стр. 113; Н. Я. Мерперт, В. Т. Пашуто и Л. В. Черепнин, Чингис-хан и его наследие, – «История СССР», 1962, № 5, стр. 94.


[Закрыть], соответствовала историческим закономерностям развития монгольских племен и носила позитивный характер. Она объективно являлась борьбой за прогресс монгольского общества. Роль, которую Чингис-хан сыграл в создании монгольского государства, несомненно, является его исторической заслугой.

Но и здесь, как отмечают современные историки[1915]1915
  H. Я. Мерперт, В. Т. Пашуто и Л. В. Черепнин, Чингис-хан и его наследие, стр. 23.


[Закрыть], не следует переоценивать роль одной личности, даже такой выдающейся, как Чингис-хан, в сложном социально-экономическом процессе создания монгольского раннефеодального государства. Как известно, в западной и старой русской литературе примеров одностороннего освещения истории монголов как истории сменявших друг друга ханов хоть отбавляй. Во многих случаях получалось, что все или почти все события – дело рук гениального вождя «диких» монголов Чингис-хана, а исследований объективных причин, их породивших, отсутствовало. Но ограниченность размера настоящих заметок не позволяет указать хотя бы на часть этой обширной литературы[1916]1916
  В качестве примера можно привести кн.: Н. Н. Ноwоrth, History of the Mongols from the 9 to the 19th Century, pt. I, London, 1876.


[Закрыть]. Поэтому, возвращаясь к вопросу о роли отдельных лиц в создании первого монгольского государства, следует сказать, что на самом деле образование монгольского государства как органа поддержания порядка в классовом обществе являлось результатом длительного исторического развития монгольского общества. В процессе окончательного разложения родового строя, сложения классового кочевого общества и возникновения государственной власти в Монголии сыграли важную роль три общественных института: институт oтэгу-богол (монг. otegu-boyol или otogu-boyol – букв. «старый раб»)[1917]1917
  О термине бтэгу-богол см. ниже.


[Закрыть], домашнее рабство и нукерство (от монг. nokor – «товарищ», древн. – «дружинник»).