Текст книги "Сеть созвездий (СИ)"

Автор книги: Леонид Крестов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 36 страниц)

   Взвыв от отчаяния и злобы Буртшулла тянула к теплому свету свою единственную уцелевшую руку, пыталась нащупать во тьме, хоть что-то за что смогла бы зацепиться, но так и не нашла вокруг себя ничего, кроме зияющей пустоты, и не смогла продвинуться вперед ни на дюйм.

   Зародившаяся в ней робкая надежда, вновь начала умирать, но свет, словно бы заметив ее старания, и сжалившись над бедным порождением пламени, начал разгораться впереди все сильнее. Он рос, стремительно приближаясь к пораженной его великолепием демонессе, и когда сотканная из языков полыхающего алого пламени огромная рогатая фигура оказалась достаточно близко, что бы согреть ее собственным жаром, Буртшулла, едва не лишилась чувств от восхищения и трепета перед мощью своего, явившегося на ее зов, Повелителя нижнего мира.

   Никогда прежде не встречаясь с Наивысшим из всех прочих демонов, она мгновенно почувствовала кто перед ней, узнала с первого взгляда, и почувствовав перед собой, всю переполняющую его мощь Первородного пламени, от которого окружающая их тьма дрожала волнами мелкой ряби, демонесса ни сколько не сомневалась, кто именно почтил ее своим бесценным присутствием, и тут же склонила серую голову в низком ритуальном поклоне.

   – Мой Повелитель, – едва смогла пролепетать пораженная этим неописуемым величием, крошечная в сравнении с Наивысшим, перепуганная ищейка. – Я не достойна, стоять перед вами. – Прошептала она, боясь что призвав Повелителя своими мольбами, навлечет на себя его гнев.

   Даже достигшие самых высоких кругов древние, высшие демоны, ни раз прошедшие через перерождение в пламени, никогда не решились бы на подобную дерзость. Они не смели являться в тронный зал нижнего мира без предварительного вызова и позволения, не решались поднимать на своего Повелителя глаз, опасаясь сгореть, и страшились его, даже издалека, чувствуя всю переполняющую его невероятно безграничную мощь первородного пламени.

   – Не бойся дитя, – произнес он глубоким и низким, но успокаивающим голосом, заставив демонессу задрожать еще сильнее от дикого напряжения. – Тебе нечего здесь опасаться, Тьма, самое надежное из всех возможных убежищ.

   – Тьма?

   – Да. Мы с тобой сейчас находимся в ее сердце, в самом сосредоточении того, чего так бояться обычные смертные. Они считают это место источником любых зол и несчастий. Винят тьму во множестве своих смешных бед и трагедий. Приписывают этой обители всевозможные ужасы и ночные кошмары, но они ошибаются. Здесь нет того, чего они так страшиться. Тьма безопасна, пуста, холодна и равнодушна. Она беспристрастно скрывает и защищает в себе всех, кто в этом нуждается. Прикрывает каждого, кто забрел под ее крыло, не деля их на плохих или хороших, и всегда помогает каждому, кто в этом нуждается.

   Тьма не пытается поглотить что-то силой. Она не распространяется туда, куда не призвала ее чья-то воля, и не жаждет заключить в себе все Мирозданье, поглотив его целиком.

   Тьма сильна и могущественна, но не использует эту силу. Она щедро дарует свою мощь, каждому, кто попросит, но не навязывает себя никому.

   Конечно же она хранит в себе зло. Под ее покровительством живут те, кто не может выжить под солнцем, и всегда жаждет крови. Она таит в себе самых опасных, кровожадных, и безжалостных тварей. Скрывает самые страшные секреты и тайны. Прикрывает своим надежным покровом целое море безумия, насилия и жестокости. Укрывает любые злодеяния и преступления, но не она порождает все это на свет. Это зло живет здесь, вокруг нас, скрывается совсем радом, не найдя иного, принявшего бы его пристанища, но оно не принадлежит тьме, не связанно с ней каким либо родством, и не выполняет никаких ее приказов и поручений. Все то, чего так опасаются люди во тьме, создано их собственными стараниями и руками. Это зло лишь нагло пользуется равнодушным гостеприимством приютившей его обители, черпает из него силу, высасывая все соки, как поразит, который даже не задумывается, что с ним станет, когда владелец погибнет, а те немногие, кто называют себя Темными и поклоняются мраку, даже не догадываются, что служат не самой Тьме, которой их служение даже даром не нужно, а совершенно иным, притаившимся под ее покровительством лживым силам.

   – Повелитель, – робко осмелюсь заговорить ищейка, которой все больше и больше не нравилось это место, хранящее в себе зло, – почему мы здесь? – Вопрос давно вертелся на ее языке, но она не осмеливалась перебить Наивысшего, терпеливо ожидая пока он закончит.

   – Мне нужна твоя помощь, дитя. – Неожиданно попросил он вместо простого приказа, – Мне нужно найти одного чародея.

   – Регнора? – Догадалась она, и тут же почувствовала прилив жгучего стыда. Мальчишка, слабый и беззащитный, был от нее совсем близко, стоило всего лишь протянуть к нему лапу... Но она не смогла, подвела Повелителя, навеки запятнав себя позором. – Я нашла его, но...

   – Нашла? Он жив? – Прозвучали в спокойном, умиротворяющем голосе неподдельные нотки волнения и тревоги.

   – Да, я не...

   – Хвала Пламени, – неожиданно обрадовался известию Повелитель, словно и не приказывал убить беглеца. – Сил у меня осталось совсем мало, – продолжил он, и это известие поразило ищейку, словно гром среди ясного неба. Исходивших от Повелителя сил было столь много, что она даже представить себе боялась, какой же должна была быть его полная мощь, если все Это было всего лишь остатками, но сомневаться в правдивости слов Наивысшего, или решить, что он попросту шутит над ней, Буртшулла конечно же не могла, и с трудом, но все же поверила каждому его слову.

   – Я верну тебя обратно. Передам собственное внутреннее пламя, что бы ты смогла возродиться и...

   – Нет! -Тут же выкрикнула она, испугавшись столь сильно, что даже позволила себе недопустимую дерзость – перебить Повелителя. Отдав собственное внутреннее пламя, источник жара, и жизни любого из демонов, Наивысший бы умер, раз и навсегда растворившись в Изначальном Глубинном жаре. Буртшулла не могла допустить подобного, пусть даже ради собственного спасения. Она справедливо считала себя недостойным подобной, невиданной жертвы, жалким созданием, и предпочла бы остаться здесь навсегда, замерзнуть в ледяной тьме, или страдать от стужи целую вечность, чем позволила бы Наивысшему отдать свой жар ради нее, но решение, как оказалось, уже было принято, и как бы сильно ищейка этого не желала, спорить с Повелителем она не могла.

   – Мне уже не выбраться отсюда, дитя. А ты еще сможешь, с моей помощью. Я верну тебе жизнь, одарю бесценным огнем, но взамен ты должна будешь выполнить мою подледную просьбу.

   Найти его, того чародея, Регнора, найти, как можно скорее, и передай ему мои слова, ты запомнишь?

   – Да, Повелитель, запомню. – Кивнула она.

   – Скажешь ему, что у него всего один выход, и он уже знает какой. Скажешь, что нельзя больше колебаться, и пора принять неизбежное. Решиться на перемены, которых он так боялся, и признать, наконец, свое наследие. Скажешь ему, что только так он сможет спастись ,и победить. Скажешь, что другого выбора у него не осталось. Запомнила? – Она снова кивнула. – Хорошо, ты должна помочь ему, дитя, помочь, во что бы то ни стало, помочь, что бы тебе не приказывали, и не говорили хозяева.

   – Да, Повелитель.

   – Пора. – Неожиданно раздался у нее за спиной тихий, ласковый и приятный женский голос. – Время не ждет, я больше не могу держать ее у себя. – Обернувшись, Буртшулла увидела висящею, как и она сама, в пустой темноте, невысокую, одетую в траурные темные одежды, и темную же вуаль, печальную даму, с карими, почти, что полностью черными, холодными и равнодушными глазами, бледной кожей, исчерченной сетью неглубоких морщин, и источающею вокруг себя не меньшее ощущение мощи, чем сам Повелитель.

   – Хорошо, – Ответил ей Наивысший, и повернувшись к ищейке, добавил, – мое пламя ярче и злее того, что носила ты прежде. Оно может обжечь, будь готова испытать боль, но не бойся, оно не причинит тебе никакого вреда, и даже напротив, подарит тебе то, о чем ты даже и не мечтала. Готова?

   – Да, Повелитель, я готова.

   Глава 8.

   Совет древнейших. Сильвейра'фа'Ах.

   Поместье, раскинувшееся на вершине холма, не понравилось мне с самого первого, брошенного на него еще издали, короткого взгляда, и приблизившись, я лишь убедилась в своих опасениях, что всю, едва наступившую ночь, мне придется провести в настоящей дыре.

   Встретивший меня на подходе, высокий кованный забор, угрожал звездному небу погнутыми, но все еще острыми пиками. Его насквозь проржавевшие ворота, скрипели своими давно не смазанными петлями от каждого дуновения ветра, и оглашали всю округу отвратительным, режущим слух, мерзким металлическим стоном.

   Разбитый вокруг особняка сад, давно уже позабыл что такое заботливые руки садовника. Пребывая в ужасающем запустении, он зарос сорняками и высокой, доходящей почти до колен, пожухлой травой, в которой полностью терялась некогда широкая подъездная дорожка.

   Сам же дом, еще на подъезде показавшийся мне старой развалиной, в близи оказался даже хуже, чем мне представлялось, и походил на настоящие заброшенные руины, оставшейся от предыдущей, и давно сгинувшей в пучине веков, забытой цивилизации. Одно его крыло полностью развалилось. Крыша рухнула внутрь, оставив после себя лишь горы щебня и мусора, которые ограждала пустующая коробка раскрошившихся от времени каменных стен.

   Другая, правая половина строения, сохранилась получше, но от прежнего гротескного и роскошного вида, не осталось даже воспоминаний. Башни рухнули в сад, завалив его крупными обломками камней и черепицы. Пустые, вытянутые в верх словно бойницы, оконные проемы, скалились в темноту хищными осколками выбитых стекол. Распахнутые ворота, держались на одном лишь честном слове, повиснув на единственных петлях, а в широком проломе, зиявшем на крыше, неизвестные мне белые птицы, уже успели свить внушительное гнездо.

   – Ты уверен, что это именно здесь? – Обернулась я к сопровождающему меня Ривьерро, и мой молчаливый слуга, лишь кивнул, как обычно, не удосужившись раскрыть рта для ответа. Он первым поднялся по проседающим от тяжести ступеням крыльца, и скользнул внутрь, растворившись во мраке.

   Выждав пару минут, я дождалась от него еще одного утвердительного кивка, из окна, и убедившись, что прямиком за порогом нас не поджидает хитроумно спланированная ловушка, осторожно решилась последовать в след за ним.

   Изнутри особняк сохранился не лучше, и не только сумел оправдать все мои самые страшные ожидания, но и сумел превзойти их, оказавшись еще отвратительнее, чем я могла себе это вообразить и представить.

   Пол и стены здесь покрывал настоящий ковер серой пыли, уже нарушенный целой цепочкой разномастных следов. Под потолком и в углах, красовалась разросшаяся плесень и паутина. Посередине темной, но просторной приемной, на полу, лежала огромная, хрустальная люстра, разлетевшаяся от падения градом мелких осколков. Они хрустели у меня под ногами от каждого, даже самого осторожного, легкого шага, и вместе с жалобно и протяжно скрипучими половицами, предательски оповещали всю округу о моем приближении.

   Прежде, в совсем недавние, и еще не успевшие толком забыться, хорошие времена, я бы никогда не позволила себе опуститься так низко, как сейчас, и ни за что не явилась бы добровольно в такое грязное, и недостойное присутствия столь благородной особы как я, отвратное место. Но сейчас, борясь с переполняющей меня брезгливостью и отвращением, я впервые за такое долгое время, которое обычные смертные назвали бы вечностью, была не властна решать сама за себя, и идя на поводу у сложившихся обстоятельств, была вынуждена проглотить всю свою гордость, ради собственной безопасности. Переборов все копившееся во мне раздражение, я все же взялась за покрытые грязью, шаткие перила, и медленно двинулась на второй этаж, вверх по рассохшейся лестнице, прямиком за Ривьерро. Поднимаясь в след за ним, я в серьез опасалась, что одна из ступеней, в любой момент, может попросту провалиться у меня под ногой, и стараясь даже не думать, как же докатилась до такой жизни, я конечно же винила во всем проклятый совет древнейших.

   Это сборище стариков, те кого обычные люди именовали грязным словом – вампиры, ввязались в слишком опасные игры. Замахнувшись на слишком большой для них кусок пирога, они опрометчиво поставили на кон все, что имели, и подставив под удар весь ночной народ разом, конечно же проиграли, сделав ставку не на ту сторону. Их раздутые эго, и зашкаливающие амбиции, привели нас на грань войны со всем Нижним миром, бесчисленными легионами его демонов, и самим Наивысшим, повелителем изначального пламени. И теперь, когда за ними, и всеми остальными, ни в чем не повинными вампирами, велась охота по всей безграничной Сети созвездий, они, вместо того, что бы начать действовать и предпринимать хоть какие ни будь шаги к нашему общему спасению, как и подобало бы настоящим древним владыкам, отсиживались здесь, прячась, словно забившиеся в темную щель, мерзкие крысы, и ждали, что явившийся к ним лорд Фа'ах, мой учитель, придет и подскажет им, что же делать.

   – Жди здесь, – Бросила я на ходу своему молчаливому рабу, когда заметила выбивающийся из-под одной из дверей слабый свет, но вместо того что бы попросту отступить в сторону, как и положено, он неожиданно удержал меня за запястье своей ледяной, но мягкой ладонью.

   Встретившись с ним глазами, я прочитала в его всегда хмуром и настороженно внимательном взоре, нескрываемую тревогу и опасения. Безумно преданный, словно пес, и тайно влюбленный в свою госпожу Ривьерро, боялся отпускать меня одну в клетку со львами, и ядовитыми змеями. Дай ему волю, и он никогда не отходил бы от меня ни на шаг, но явиться на совет в сопровождении личной охраны, я конечно же не могла. Лорды восприняли бы это как недопустимое недоверие, к их высоким персонам, могли увидеть в этом как проявление моей собственной трусости, так и угрозу их безопасности. Подобное нарушение правил, предписывающих всем без исключения приходить на совет в одиночестве, без оружия и охраны, они могли воспринять как личное оскорбление, и не желая провоцировать древних владык на излишние нам сейчас междоусобицы и конфликты, я грубо отпихнула руку слуги.

   – Тебе нечего опасаться, – тут же, шепотом, попыталась успокоить его я. – Старейшины не настолько глупы, что бы продолжать внутреннюю грызню и борьбу за власть в такое тяжелое время. – Я старалась говорить как можно убедительнее и тверже, хотя и сама не была уверенна в своих словах до конца. – Оставайся и жди меня здесь, – В этот раз он послушал, отпустил мою руку и, отступив в тень, полностью исчез в ней для глаз, не обладающих острым зрением ночным хищников.

   Входя в единственную освещенную комнату во всем доме, я широко распахнула резные, потемневшие от времени и сырости деревянные створки дверей, и тут же собрала на себе целую коллекцию пораженных и удивленных, ничего не понимающих, взглядов. Мигом приковала к себе всеобщее внимание, и заставив восседавших за столом лордов разом умолкнуть, с удовольствием насладилась столь редкой возможностью застать их врасплох. С полна насладилась застывшим на их вытянутых физиономиях выражением полной растерянности, но этот мой триумф продлился не долго, и быстро пришедшие в себя кровососы, тут же обрушили на меня целый град рассерженных гневных вопросов, и шквал собственного негодования.

   – Сильвейра? – Ученицу и, как оказалось преемницу, верховного лорда все, без исключения, члены совета знали в лицо. – Какого беса ты здесь делаешь?

   – Как ты смеешь нарушать наше собрание?!

   – Убирайся! Ты не имеешь права присутствовать при совете!

   – Где верховный лорд?

   – Мы дожидаемся его уже несколько часов!

   – Лорд Син'фа'Ах мертв, – Заявила я, и с порога, мгновенно произвела этой новостью настоящий фурор. Все собравшиеся ждали появления моего учителя, отправившегося на переговоры с демонами, как спасения, и даже в самом страшном своем кошмаре не могли, представит себе его кончину в столь неподходящее для нас время. – С сегодняшней ночи я новая старейшина семьи Фа"Ахов. – Пояснила я им свое появление, и с интересом оглядела перекошенные от этой нелицеприятной для них, неожиданной новости бледные лица.

   Реакция старейшин, напуганных и ошеломленных кончиной своего главы, могла бы удивить кого угодно. Все они веками желали занять почетное место моего учителя, плели хитрые интриги, строили заговоры у него за спиной, пытались свергнуть или убить. Но стоило нам вляпаться в серьезные неприятности, и как только дело запахло жаренным, все они, без исключения, мгновенно позабыли обо всех своих темных замыслах и желаниях. Никто из древнейших, в это тяжелое время, больше не рвался к вожделенной власти, не стремился занять трон, и не хотел возлагать на свои плечи колоссальную ответственность правления. Веками добивающиеся и ждавшие кончины моего учителя, сейчас они совсем не обрадовались исполнению своих стремлений, и даже напротив, ужаснулись, случившемуся.

   – Провались оно в Бездну! – Первым нарушил звенящую вокруг тишину, расположившийся ближе всех к выходу, лорд Эльдрик, всегда раздражающий меня старейшина семьи Крахтов.

   Косматый и отпустивший длинную бороду, заплетенную в пару косичек, он был облачен в серый, потрепанный временем, теплый плащ, подбитый изнутри волчьим мехом, мятую льняную рубашку, с короткими рукавами, в которых так любили расхаживать простолюдины, работавшие целый день на полях. Закинув свои длинные ноги в облегающих кожаных штанах прямо на стол, он водрузил на него перепачканные в дорожной грязи сапоги, и как обычно выделялся на общем аристократическом фоне не только своим варварским видом, но и грубыми, неприемлемыми для настоящего высокородного лорда, манерами неотесанного мужлана.

   Казавшийся на этом тайном сборище благородных господ лишней и затесавшейся сюда лишь по ошибке, инородной деталью, словно верблюд, прибившийся к стаду овец, лорд Эльдрик давно уже наплевал на все устоявшиеся в совете правила и многовековые устои. Не обременяя себя ни какими ограничениями, словно дикарь, выбравшийся из глухой лесной чащи, где ему и было самое место, он не признавал ровным счетом ни каких моральных устоев, и всегда отличаясь крайне горячим и необузданным, вспыльчивым нравом, повышенной агрессивностью, и упертым, несносным характером.

   Оказавшись единственным, кто не стал бегать и прятаться от всех присланных за его головой демонов, он явился на это собрание прямиком из собственного поместья, где расправился со всеми явившимися за ним порождениями пламени, и был одним из немногих, кто не желал преклонять колени перед могуществом Повелителя Нижнего мира, даже перед лицом неминуемой гибели.

   – Как это случилось?! – Рявкнул он на меня, скинув сапоги со столешницы, и тут же вдарив по ней кулаком от нахлынувшей на него злости. – Мы же договорились с тем демоном обо всем! Вырджуст обещал неприкосновенность Фа'аху!

   – Он солгал. Повелитель не планировал вести с нами переговоры.

   – Грязный выродок! Когда я до него доберусь...

   – Я говорила ему, что нельзя доверять демону! Я вас предупреждала! – Всхлипнула сидевшая в самом дальнем конце стола Миарэ, и спрятав лицо в ладони, не смогла сдержать своих тихих слез.

   Мой учитель давно уже был для нее куда больше чем нашим общим владыкой и верховным лордом ночного народа. Их связывали между собой не только давняя дружба и устоявшиеся союзы между нашими семьями, но и куда более тесные отношения. Давно уже зная об их тайных встречах, я ни сколько не удивилась подобной реакции, чего нельзя было сказать о всех прочих остатках некогда могущественного совета, и многие из них, наверное, только сейчас начали подозревать почему она всегда так яростно поддерживала любое решение лорда Сина.

   – Возьми себя в руки! – Брезгливо скривив свое хорошенькое личико фыркнула в ее сторону Альеэрин ир' А"Энних.

   Совсем еще юная девушка, она выглядела не старше пятнадцати, хотя на деле разменяла уже не одну сотню лет, и со смертью моего учителя, стала одной из древнейших представительниц нашего рода.

   Под ее миленьким, хорошеньким личиком, повергающим всех мужчин наповал своими огромными голубями глазами, застенчивой и робкой улыбкой, и сладеньким голоском, пряталась старя, хитроумная и изворотливая гадюка. Эта хладнокровная и безжалостная тварь, никогда не гнушалась самых низких и подлых приемов. Искусно пользуясь своей обольстительной внешностью, умело манипулируя доверчивыми, купившимися на ее глазки, наивными дурачками, и всегда ведя двойную игру, она уже ни раз пыталась избавиться от верховного лорда, столетиями плела заговоры за его спиной, что бы занять его место и сейчас, наверняка, в тайне все же злорадствовала столь не своевременной кончине Сина Фа'аха, сожалея лишь о том, что Повелитель отнял у нее долгожданный сладостный шанс, самолично вонзить кинжал моему учителю в спину.

   – Все это очень прискорбно. Мы все, без сомнения, скорбим по лорду Сину, – продолжала петь она от окна, даже не пытаясь подделать искренность сожаления в своем голосе. – Но времени на траур у нас сейчас нет! Мы не можем пускать слезы, и сидеть сложа руки, пока слуги Повелителя охотятся за нами и нашими семьями по всей безграничной сети! Нам пора начать действовать!

   – И что же ты предлагаешь? – Уже почуяла, к чему она ведет я, и конечно же не ошиблась.

   – Для начала нам нужно выбрать нового верховного лорда, что бы тот мог начать действовать, от имени всего ночного народа и...

   – Нет, – неожиданно возразил ей из дальнего угла тихий и спокойный голос темного эльфа. Вынырнувший из своей сонной задумчивости Гильверин, никогда не любил столь любимую прочими лордами опасную политическую игру. Предпочитая держаться от нее в стороне, он никогда не лез на рожон, потакая своей жажде власти, или амбициям. Не учувствовал в многочисленных заговорах, или интригах, которые неизменно плели все прочие старейшины ночного народа, и держась от них особняком, был единственным, за исключением Миарэ, к кому я не испытывала ни капли ненависти, раздражения или злобы.

   – Это именно то, на что рассчитывает Повелитель, – продолжил он своим холодным и равнодушным голосом, медленно осмотрев всех присутствующих своими огромными, алыми глазами подземного жителя. – Лишив нас главы, он рассчитывает внести раскол и смятение в наши ряды. Хочет чтобы в борьбе за власть, мы сами перегрызли друг другу глотки, и если дело действительно дойдет до полноценного голосования, его план вполне может сработать. Мы не сможем прийти к согласию в нужные сроки, утратим едва зародившееся единство, и сами приведем себя к гибели, без помощи всех его бесчисленных легионов и сотен приспешников.

   – И что же ты предлагаешь?! Остаться без главы?! Сейчас?! Да это же настоящее самоубийство! – Тут же взорвалась крошка Энни, почувствовав, как из ее тонких ручек начинает ускользать столь вожделенная корона королевы ночи. – Да без единого лидера, мы куда скорее разорвем друг друга на части! – Заявила она, почти срываясь на визг, и я не могла не признать, что в ее словах, как и в речах эльфа, была неоспоримая доля правды. Лишь верховная власть, и безусловный авторитет моего учителя, способного в любой момент лишить власти, или даже убить каждого из собравшихся здесь лордов, удерживала всю эту свору бешеных псов в узде. Они не раз, и не два, стояли на пороге внутренней, крупномасштабной и кровавой войны, а мелкие стычки, склоки и давние междоусобицы между нашими семьями, ни на миг не прекращались за последние пару столетий.

   – Гильверин прав, – Вставила я, решив, что всегда спокойный и рассудительный эльф, куда предпочтительнее склочной и взбалмошной старой гадюки, которая всеми силами рвется занять место учителя. -Верховный лорд бесспорно необходим, но его назначение никогда не обходилось без пары десятков смертей. Сейчас мы не можем позволить себе эту роскошь, и пока у нас есть враг, способный прихлопнуть всех разом, нужно действовать сообща, и отложить это дело до лучших времен.

   – Закрой свой ротик, Сильвейра, и сиди тихо. – Злобно сверкнула клыками в мою сторону Энни. – Ты оказалась здесь совершенно случайно, и никто не спрашивал твоего мнения!

   – Я теперь одна из старейшин, А'Энних, и хочешь ты того, или нет, у меня есть право голоса, – начала злится я. Подобное обращение одной из старейшин, к другой, в прежние времена, легко могло стать началом нового противостояния между семьями, которое, без суда верховного лорда, способного вмешаться, и остановить междоусобицу, неминуемо привело бы к затяжному и разрушительному конфликту.

   – Пост верховного лорда всегда был нашим камнем преткновения и треклятым яблоком раздора, – заговорила все еще дрожащим голосом, всхлипывающая в углу Миарэ. – Возможно то, что предлагает Гильверин, и в правду пойдет нам на пользу.

   – Да вы что, с ума здесь все посходили?! – Сурово нахмурился Эльдрик. – Кто, если не глава совета, должен вести войну с Нижним миром?! Только он может призвать, и объединять народ ночи. Это закон! Мои, как и ваши, кстати, семьи не пойдут за старейшиной другой семьи.

   – Никто не говорит о войне, – вновь нарушил молчание темный эльф. – Даже обледенив все наши разрозненные, и разбросанные по разным мирам, немногочисленные семьи, мы не сможем справиться с этой угрозой. В открытом противостоянии Нижний мир, со всеми его легионами, сметет нас словно букашек, и мы должны решить это дело миром, и как можно скорее.

   – Мы должны сражаться! Я не стану отсиживаться и прятаться, словно крыса, пока Повелитель выслеживает и убивает нас поодиночке! – Продолжил настаивать на своем жадный до сражений и кровопролития варвар Эльдрик. – Пора показать Повелителю наши клыки!

   – К чертям Повелителя! Как только вы выберите меня я, на правах нового главы ночного народа смогу разрешить все наши с ним разногласия миром! Предложу ему договор... – Не желала сдаваться и успокаиваться Энни.

   – Я думала, что этот вопрос уже закрыт, – не упустила я случая возразить ей, – три голоса из пяти приняли предложение старейшины Гильвирина. Тебе придется подчиниться воле совета.

   – Что?! Это же нарушение всех многовековых устоев! Я не позволю! У народа ночи должен быть свой глава! – Не сдавалась А"Энних.

   – Спокойнее, Энни. – Попыталась вразумить ее Миарэ. Ей, как и мне, совершенно не нужна была гадюка у власти. – У Носфорани, Мартека, Касано и Виаров сейчас вообще нет старейшин, они перебиты демонами, и мы не можем избрать верховного лорда без их голосов и кандидатов.

   – Забери вас всех солнце! Делайте, что хотите, но когда демоны скуют вас серебряными ошейниками, и подставит под испепеляющий взор Повелителя, вы еще пожалеете! – Злобно пообещала она, и наконец-то замолкнув, демонстративно отвернулась к окну.

   – Без Регнора мы не можем рассчитывать на удачу. – Печально вздохнула Миарэ, лишь сейчас прейдя в норму и успокоившись. – Он был нашим единственным шансом, и мы его упустили.

   – Проклятый чародей! Я же вам говорила, что на него нельзя положиться! От него несло страхом за многие мили, но вы, как всегда, не желаете слушать разумные вещи! – Напомнила нам Энни. С самого начал она была против решения моего учителя, и как оказалась, была абсолютно права. – Если бы не он, у нас все могло сложиться иначе, и Повелитель сейчас бы кормил червей Нижнего мира.

   – Регнор подставил всех нас, – согласился с ней Эльдрик. – Он сбежал, как только в воздухе запахло паленым. Оставил нас в одиночестве, разбираться со всеми проклятыми порождениями огня! Я потерял там лучших бойцов!

   – Повелитель найдет его. – Равнодушно вставил эльф. – Достанет из-под земли, и заставит пожалеть о том, что он появился на свет.

   – Надеюсь, я найду его раньше. – Энни никогда не отличалась терпимостью и миролюбием. – Он причина всех наших несчастий, и я желаю поквитаться с ним не меньше чем Повелитель.

   – Если у чародея имеются мозги, он уже на другом конце Сети, и мечтать о расплате сейчас бесполезно. Давайте уже перейдем к тому, для чего собрались. Ночь уже близиться к полночи, а мы все еще ничего не решили. – Хмурилась я, совершенно не представляя что же нам делать.

   – Регнор стал причиной истребления ночного народа, он же может стать и нашим спасением. – Задумчиво пробормотал Гильверин.

   – О чем это ты? – Нахмурился Эльдрик. – Предлагаешь найти чародея, и с его помощью попытаться лишить Повелителя трона?

   – Конечно же, нет, – покачал головой эльф. – Наступать на эти грабли второй раз, я не намерен. Но подумайте, за что так возненавидел нас Повелитель? – Эльф умолк, и продолжил лишь выдержав театральную паузу. – Помощь мальчишке он считает изменой. Мы напрасно пытались защитить чародея.

   – Не мы, – тут же не замедлила напомнить всем Энни. – Это все Фа'ах, будь он трижды неладен! Возомнил, что сумеет скинуть демона с его трона!

   – Пусть так. – Продолжил эльф. – Мы можем исправить ошибку верховного лорда.

   – Как? – Тут же насторожилась я, почуяв неладное.

   – Переметнуться обратно.

   – Ха! – Скептически хмыкнул Эльдрик. – Ты думаешь, Повелитель примет нас с распростертыми объятьями, как заблудших и одумавшихся сыновей?! Если бы все было так просто...

   – Не примет, но если мы принесем ему голову чародея, доказав тем самым, что признаем его власть...

   – Хммм, – приободрилась Энни, – первая разумная мысль за всю ночь. Регнор виновен во множестве смертей, кто как не он должен понести справедливое наказание? Повелитель вполне может принять этот дар, в знак покорности и примирения. Мы уже не представляем для него серьезной угрозы, и заполучить чародея обратно, он наверняка желает куда больше, чем нашего бесполезного истребления.

   – Миров в Сети больше, чем можно себе представить, как вы собираетесь отыскать Регнора раньше всех ищеек Нижнего мира? Вы вообще уверены, что он еще жив? – Неожиданно заинтересовалась предложением Миарэ.

   – Постойте! – Вмешалась я. – Верховный лорд, несколько старейшин и не один десяток наших братьев и сестер отдали свои жизни за этого мальчишку, и вы хотите сделать все эти старания и смерти напрасными?! – Взорвалась от такого плевка на память учителя я. – Вы хотите разом перечеркнуть всю нашу борьбу, и покаяться, попросив у безжалостного демона прощения?!

   – Предложи другой выход, милашка, – улыбнулся мне Эльдрик, – и мы с радостью его выслушаем.