Текст книги "Хозяин видений (СИ)"
Автор книги: Ксюша Ангел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 30 страниц)
– Конечно, правда, – уверенно возразил Эрик. – Ты же постоянно об этом думаешь.
– И вовсе я не… Ты просто самоуверенный наглец, вот ты кто!
Странно, что я говорю это и все еще его обнимаю. Или не странно? Какая разница вообще?
Как хорошо! Не отпускай меня. Никогда не отпускай.
– Я бы усомнился, но мой дар постоянно подтверждает эти догадки, – насмешливо произнес он.
– Твой дар?
– А я не говорил? Я слышу твои мысли.
– Мои… чего? – Я отстранилась, оттолкнула, буквально выползла из-под него и переместилась на безопасное расстояние. А точнее, на другой конец кровати.
– Мысли, – совершенно спокойно ответил Эрик и даже глаз не отвел.
– Хочешь сказать, ты… все это время…
– Ну конечно, не все, – рассмеялся он. – У меня, кроме твоих, полно собственных. Да и человек имеет право на личное пространство.
Так, значит? Я имею право на личное пространство, которое мне выделит Эрик? Насколько оно тогда личное? Или мое пространство уже тоже его собственность? Какого черта вообще?! Это мои мысли. Мои!
Вот даже не знаю, что меня возмутило больше – то, что он знает о моих к нему чувствах, или само «несанкционированное» проникновение в мозг.
– Ну ты чего? Обиделась, что ли? – Эрик перестал улыбаться и внимательно вгляделся мне в лицо.
– А ты бы не обиделся? Вот если бы я сейчас… к тебе в голову…
– Нет. – Он пожал плечами. – Да я и сам тебе скажу, если хочешь знать. Вот что, например, ты хочешь знать?
– Скажешь, – кивнула я. – Но я не буду уверена, что ты не соврал.
– А зачем мне врать? Вот сама посуди, я и так все рассказал: и почему так радуюсь, что нашел тебя, и про кан, и о жизни своей. На любой вопрос отвечу честно. А ты кроешься постоянно. Зачем?
– Может, потому, что хочу оставить себе что-то свое? А лезть в чужую голову нечестно! – возмущенно спросила я.
– Если тебя это так задевает, я не буду. Но если согласилась мне помогать, доверяй. Иначе никак. Иначе – зачем?
Я вздохнула. Отвернулась. Нежданная обида захлестнула, слова закончились, осталась только злость и растерянность – и что теперь делать? Смогу ли я общаться с ним, помогать, проникаться? И что буду делать, если не смогу? Ведь теперь я знаю, что он всегда будет в курсе, если захочет…
Будет, и что?
Действительно, что я теряю? Ну знает он, что я его хочу… Так его, наверное, многие хотят – вон какой он красивый, сильный, харизматичный. Америку ему мои мысли не открыли. А свое… нет у меня ничего больше. Ни племени, ни семьи, ни цели. Даже домой не уйти, потому что там опасно. С лучшим другом не могу общаться из-за глупого запрета древнего. Ира в Москве. Дэн где-то с Бартом, да и не друг он мне, а так…
Эрик постоянно рядом. Заботится, оберегает. Кому, как не ему, доверять? А если не получается, нужно сказать и уйти.
– Хорошо, – прошептала я, сглатывая колючий ком и пытаясь сдержать ненужные, несвоевременные слезы. – Только обещай, что не будешь… Хотелось бы оставить что-то себе. Хоть что-то…
– Ну хватит! – Он придвинулся и снова обнял. Я уткнулась носом ему в грудь и все же расплакалась. Обхватила его руками, прижалась, боясь потерять то единственное, что у меня осталось. С ним рядом я чувствую, живу. А как только он уходит, остается лишь горечь. Выжженное поле. Пепел.
Хватит врать себе, Полина, ты уже влюбилась. Нельзя предотвратить свершившееся. Откреститься от собственных эмоций.
– Я не буду, слышишь. – И снова он так близко, и глаза в глаза. И дыхание сбивается. И я дрожу, а он обнимает, гладит по щеке, стирая слезы. – Не буду, маленькая…
Оковы, о которых говорил Эрик, стали мешать. Сдавили грудь, лишая воздуха. А потом испепелились под его взглядом, и я освободилась. Громко вдохнула, обняла его и потерялась в его дыхании. Казалось, он дышал за нас двоих, а я только и могла, что цепляться за него, позволяя рулить. И вот я снова лежу, и он лежит, а руки судорожно срывают одежду, которая вдруг стала ненужной, мешала. Ладони пылают, жила откликается, и я ныряю в огненную, обжигающую лаву.
Хотелось чувствовать. Безумно. И я чувствовала. Прижималась, касалась его тела, неприлично громко дышала и, кажется, пыталась что-то говорить. Не помню.
Помню синий – везде. И нас в этом синем, на смятом покрывале, в серебряном свете ночных ламп.
Пальцы переплелись, жила натянулась. Черт, вот оно – ожидание блаженства! Вот как бывает, когда двое сливаются в одно, и даже слова не нужны.
Но слова все же были. Вернее, одно слово.
– Хочешь?
Взгляд серьезный, тревожится. Разве ты не чувствуешь, мистер «я читаю мысли»?
– Хочу…
Его пальцы сжимаются. Я выгибаюсь навстречу, и он заполняет меня, а вместе с ним в вены врывается волшебный карамельный кен, стирая рамки напрочь. Обнаженная кожа сверкает, искрится, и вот я уже сама открываюсь. Делюсь. Без страха. Без сожаления. Отдаю, беру, снова отдаю. Наш кен соединяется там, где соприкасаются ладони, и я проваливаюсь в наслаждение с головой.
Я зажмурилась, теряясь для мира, теряя мир в себе. На грани удовольствия и безумия. Но Эрик всегда одной ногой за гранью…
– Нет, малыш, не закрывай глаза, – прошептал он. – Смотри на меня…
Я подчинилась. Глаза в глаза – еще ближе, чем так, как было. Еще острее, еще чувственнее. И вот мы уже проваливаемся, но вместе. Нет границ, и, кажется, я сама умею читать мысли. Эрик и не скрывал…
Я долго лежала на спине, пытаясь отойти. На меня спокойно смотрел потолок и чуть-чуть – окно, по которому показывали зиму. Мягкую, холодную, вьюжную. Почему-то вспомнилась сказка о снежной королеве, и Эрик представился Каем, собирающим слово «вечность» из льдинок. Ненужное, нелепое задание. Как и его кан.
Нет, Эрик не был Каем. Он теплый. Близкий. Дающий любовь, но не умеющий любить. Разве такое возможно? Или просто он умеет, но по-своему. Не привязываясь, окунаясь в наслаждение, но не завися от него. Совершенно свободный. А я? Я так сумею?
Впрочем, все когда-то кончается, даже жизнь. Ведь, по сути, жизнь – лишь отрезок времени, у кого-то он короче, у кого-то длиннее. У нас с Эриком тоже есть свой отрезок, так зачем сомневаться? Нужно его просто прожить.
Я была уверена, что вернусь в прежнюю жизнь, и воспоминания об этой близости будут согревать меня холодными одинокими ночами. Да, определенно, я вернусь. Но уже никогда не стану прежней.
– Ты далеко… – задумчиво произнес Эрик.
– Что?
– Мыслями ты далеко отсюда.
– Эй, ты обещал! – возмутилась я.
– А я ничего и не делал. По лицу вижу.
Я вздохнула.
– Думаю о жизни. О своей, в частности.
– Вернешься в атли? Потом?
– Не могу, ты же знаешь. Мишель…
– К черту, древнего! – со злостью перебил он. – Чтобы охотник указывал нам, что делать! Зубы обломает. Это не самая большая проблема, малыш. Если захочешь – вернешься, обещаю.
– Не уверена, что хочу, – скептически ответила я, укладывая голову ему на грудь. Его сердце стучало спокойно и размеренно, рука ласково поглаживала мои волосы, горячая кожа дарила тепло. Не хотелось говорить об атли, о проблемах, только лежать, дышать и наслаждаться. Ведь таких моментов больше может и не быть.
– Знаешь, ты права, – задумчиво произнес Эрик. – Не думаю, что нам сегодня нужно говорить об этом. Вообще о чем-то говорить…
Невообразимый экстаз от восхитительных ощущений, от обмена кеном вскружили мне голову. В конце концов, я смогу вернуться к проблемам завтра. Рядом с Эриком не нужно бояться и переживать, можно просто расслабиться и жить.
Жила ли я когда-нибудь? Не помню. Если и жила, то давно, когда еще не знала об атли, о том, что я – сольвейг, и на меня охотится злобное древнее существо.
А потом, когда он уйдет… впрочем, что сейчас об этом думать? Потом и подумаю.
Уснули мы лишь, когда рассвет окрасил небо серыми красками.
А утром был кофе и завтрак, наспех приготовленный из доставленных продуктов. Омлет и гренки. Улыбки, объятия, шепот на ухо, тихий смех. И карамель, которой пахла моя кожа. Наверное, Эрик тоже пропитался мной, но я этого не ощущала. Возможно, свой кен невозможно почувствовать, а может, его кен просто был сильнее, насыщеннее, глубже.
Какая разница?
Мы долго говорили: о его прошлом, о куче племен, которые он объездил, чтобы найти меня, а в итоге нашел дома, в родном городе. О тайном мире, где он прожил почти два года со жрецами древних богов, древнее, чем наши. О знаниях, которые там получил, новых способностях – исцелять и читать мысли. О том, как его держали там насильно, не разрешая уйти. Именно из того мира пришла женщина из видения. Именно ее нам предстояло одолеть.
И я знала: у нас получится. Если я куда-то и отпущу Эрика, то в кан, в который он так хочет. И уж точно не отдам какой-то там мегере, прилетевшей без приглашения. Потому что в этом мире он только мой.
А после завтрака мы снова отправились в спальню.
Эрик поцеловал меня, смывая меланхоличные мысли новыми, неизведанными до конца ощущениями. Поздно печалиться, да и стоит ли, когда так хорошо? Я улыбалась, глядя в его прозрачные глаза, ловила ответные улыбки и понимала, что тоже люблю синий. Глубокий, как сам хозяин комнаты, в которого я окончательно и бесповоротно влюбилась.
Глава 15. Гнев Марка
Вернувшись после пробежки, я рухнула на кровать. Бегать с Эриком было невыносимо трудно: когда я уже выплевывала легкие и умирала от боли в боку, он готов был бежать и бежать. Невероятно выносливый, аж зависть берет!
После этого у него еще хватало сил на качалку, в то время как я буквально падала с ног.
Я улыбнулась, вспоминая прошлую ночь. И позапрошлую, и ту, что была до нее… Неделя прошла, а я все так же счастлива. Как же долго я не позволяла себе этого – отпустить себя, свои желания. И вот отпустила. Освободилась. Лежала и слушала ритмичный скрип тренажеров в спортзале и представляла Эрика – разгоряченного, в мокрой майке, с выбившейся из хвоста прядью.
Моего Эрика…
Я села и открутила пробку бутылочки с отваром из травок Люсии. Тех самых. Знала, чертовка, что они мне все же «пригождаться»! Даже рецепт оставила: «Заваривать одна щепотка на чашка. Пить утром». Милая моя, заботливая Люсия. Как же хорошо, что я ее узнала! И Барта, и Дэна, и все племя сольвейгов. Весь мир теперь казался мне дружелюбным, светлым, радужным.
Эрик просунул голову в проем двери.
– Эй, ты чего расслабилась? Давай-ка в душ, потом быстро завтракаем и едем.
– Едем? Куда?
– А я не говорил разве? К атли.
Я прыснула, расплескав сладковатый, терпкий напиток.
– Куда?
– К атли, – невозмутимо повторил Эрик.
– Мне нельзя, ты же знаешь.
– Пока ты со мной, тебе можно все, – бескомпромиссно заявил он. – Привыкай.
И снова скрылся в коридоре. А я застыла на кровати, сжимая злосчастную пластиковую бутылку, пытаясь осмыслить то, что он сказал. Ехать к атли? Сейчас? Зачем? Почему? Да и надо оно мне?
Эрик явно считал, что надо. Не зря же тянул меня с собой. Вот что ему мешает поехать одному, если уж так приспичило? Я с удовольствием подожду здесь, телевизор посмотрю или высплюсь – все равно по ночам он не дает. Спать ему вообще почти не нужно, и если не работает или не решает дела скади, Эрик требует внимания. Много внимания. Ему всегда и всего мало.
От этих мыслей по телу разлилась расслабляющая нега, и я вздохнула. И чего ему дома не сидится?
Мишель мне строго-настрого запретил встречаться с атли, а если ослушаюсь, пострадает не только Влад, но и Андрей. Поэтому я никому, кроме Иры не звонила. Даже Глебу.
Я встала, прошаркала в душ. Эрик уже нежился под струями воды, за полупрозрачным стеклом душевой кабинки. Я решительно стянула одежду, сложила в корзину для белья, раздвинула створки и шагнула внутрь. Меня тут же окутало паром и древесным ароматом геля для душа. Эрик обнял, прижал к стене, поцеловал и потерся носом о мой нос.
– Не хочу к атли, – серьезно сказала я. – Не нужно злить древнего. Да и что мне там делать? Может, съездишь сам, если тебе так нужно?
– И кто у нас маленькая трусишка? – насмешливо поинтересовался он и принятлся меня намыливать.
– Я не трусишка, просто… Давай позовем Глеба в гости, а остальных я видеть не хочу. Атли – прошлое, зачем бередить старые раны?
– В тебе кровь атли, – серьезно сказал Эрик, тщательно смывая с меня пену. – Нельзя этим пренебрегать.
Ох уж это отношение к крови. Подобострастное прямо. Чуть что – сразу кровь. А если я не чувствую себя больше атли? Что же голос крови молчит?
– Ты никогда не поймешь, хочешь ли вернуться, пока не придешь в тот дом, Полина. К тому же, я хочу кое-что проверить.
– Звучит зловеще, – нахмурилась я.
– Не бойся, проверять буду не тебя.
«А кого?» – хотелось спросить мне, но я не спросила.
Иногда он вел себя странно: мог подолгу смотреть на меня, не моргая, пока я ни начинала смущаться и спрашивать, что он во мне такого разглядел. Эрик задавал подозрительные вопросы, заводя разговор в какие-то дебри, а потом резко его обрывал. Словно пытался выяснить что-то обо мне. Странно, ведь мы достаточно откровенничали, и он мог позволить себе спросить прямо.
Но некоторые мысли он, видимо, решил оставить при себе. Да я и не допрашивала. Ни с кем и никогда, если, конечно, исключить Глеба, у меня не было настолько доверительных отношений. Не хотелось портить их подозрениями и допросами.
За завтраком Эрик был непривычно молчалив и сосредоточен. Уставился в планшет и хмурился, а я наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц и медленно пила кофе с молоком.
К атли не хотелось совсем. После случая с Тедом Влад наверняка еще злится, а еще я не в курсе, знает ли он о нас с Эриком. Если Даша посвящена, то знает наверняка. Говорил ли Эрик Даше?
В общем, с Владом я была решительно не готова встречаться, да и остальных видеть не горела желанием, но Эрик был настойчив в своей просьбе, и расстраивать его не хотелось. Вообще, никогда и ничем.
Весна победила зиму. Звенела ранней капелью, плескалась слякотной жижей под ногами, чирикала оживившимися воробьями и светила теплым солнышком. В общем, началась точно по календарю – в начале марта.
Мы вырулили из ухоженного дворика, и Эрик включил музыку. Ту, которую я никогда не понимала и которую постоянно слушал Глеб – грохочущую, клокочущую, звенящую и будоражащую нервы. Впрочем, Эрик и сам был таким – громким, настойчивым, бескомпромиссным.
В дороге он весело и непринужденно говорил со мной, а я отвечала невпопад и смотрела в окно. В груди нарастала тревога, собиралась в огромный снежный ком и кололась. И когда мы въехали в знакомый, ставший таким чужим двор атли, сердце готово было вырваться и гулко стучало, отдаваясь неприятным шумом в ушах. Эрик, похоже, не замечал моего смятения. Вышел из машины, помог выбраться мне и, крепко стиснув мою ладонь, направился к дверям.
Нырять в холодную воду лучше сразу с головой. Вот я так и вошла к атли – почти зажмурившись, в предвкушении холода и отчуждения. Но ничего этого не было. Нас встретила гостиная – величественная и светлая, пропитанная запахом цитрусов и кофе. Казалось, я попала в какое-то Зазеркалье – окунулась в знакомую и совершенно сюрреалистичную обстановку: необычно приветливые атли, почти в полном составе, вскочили со своих мест и несмело улыбались.
Кирилл – ласково, Лина – испуганно, Лара – скучающе, Альфред с Олей – абсолютно искренне. Они окружили полукругом журнальный столик, на котором дымился свежеприготовленный кофе, и, как солдаты, готовы были отразить наступление врага.
Врагов не было. Были мы с Эриком. Он – как всегда, громкий и уверенный, и я… просто я. Наполовину спрятавшись за его спиной, мялась на пороге.
Рита с натянутой улыбкой подошла сразу. Без слов обняла меня, опьянив приторно-сладким ароматом дорогих духов, крепко сжала в объятиях и прошептала на ухо:
– Привет!
– Привет… – поздоровалась я и тревожно покосилась на Влада. Он стоял у каминной полки, руки в карманах, абсолютно расслабленный, и смотрел прямо в глаза. – Как вы тут?
– Все как обычно, – пожала плечами Лара и оправила кричаще-красную юбку-карандаш. Как всегда, ослепительная, с идеальной укладкой, макияжем и маникюром. – Привет, Эрик.
– Все плохо без тебя, – жалостливо пискнула Рита и замолчала, поймав предупреждающий взгляд Влада.
Да уж, накал страстей в разгаре. И зачем только Эрик меня притащил? Кого хотел проверить, если не меня? Влада? Дашу? Так ее как раз не наблюдалось…
Пока я сквозила взглядом по превратившимися за недолгое время в чужих атли, Эрик успел со всеми поздороваться и перекинуться парой слов. Невероятно позитивный, самоуверенный и жесткий. Не то, что я – лужица у порога. Растаяла, как и зима на улице, медленно превращаясь в кашу из переживаний.
– Где Глеб? – спросила первое, что пришло в голову. Хотелось сбежать, но если не получается, хотя бы оказаться в обществе того, кто мне по-настоящему близок.
– Наверху, – спокойно ответил Влад. – Спит, наверное. Ты же его знаешь.
– Пойду разбужу, – буркнула я и, ощущая на спине прожигающие взгляды, поднялась по лестнице.
В коридоре отдышалась. Ну вот, я и здесь. Ничего не случилось. Небеса не разверзлись, и оттуда не полился испепеляющий огонь. Мишель не ворвался в дом с криком: «Ага, попалась!».
Пока не ворвался. Эти визиты – игры с огнем, Эрик не может этого не понимать. Значит, специально меня сюда привез… зачем? Возможно, он вовсе не Влада хочет проверить? К тому же, сам Влад слишком уж спокойно отреагировал на наш приезд. Не удивился, не разозлился.
Знал? Чувствовал или…
Я покачала головой и решительно направилась к Глебу. Если Эрик привез меня сюда, уверен, что нам ничего не будет, значит, нужно ловить момент. Неизвестно, когда я снова увижу друга.
Он, и правда, спал. Развалился поперек кровати, сбросив подушку на пол и подмяв по себя одеяло. Одна рука трогательно подпирала щеку, а волосы разметались по простыне. Милый мой, недоступный Глеб. Нет, все же эта поездка того стоила! Ведь можно побыть у атли недолго и уехать. Охотникам вообще необязательно знать.
Я провела рукой по его волосам, освобождая сначала лоб, а потом и щеку. Разбудила. Глеб открыла глаза, несколько секунд смотрел на меня мутным взглядом, а потом вскочил:
– Полька!
– Привет, соня, – улыбнулась я. – Все интересное проспишь.
– Ты тут… как?
– Приехала с Эриком. Похоже, у вас все по-прежнему.
– Да что мы… ты вообще как? – Он сел на кровати и начал скрупулезно меня осматривать. Такой родной, в одной из знакомых футболок с яркими надписями, потрепанной и дырявой. – Жива хоть? Здорова? После того колдуна я реально испугался, Полевая!
– Да жива я, что мне сделается, – пошутила я. – Восстановилась вот, видишь.
– Ага, как же, – нахмурился Глеб, – восстановилась она. Творите там с Эриком чего хотите и остановить уже никто не может. Ну как оно, без тормозов?
– Не понимаю тебя…
– А что там понимать? Ты пахнешь Эриком, он – тобой. Много мозгов не нужно: сложить два и два.
– Глеб… – Я отвела взгляд и, кажется, покраснела.
– Ты не думаешь возвращаться? Никогда? Или это что – способ сделать Владу больнее? Тогда неправильный ты способ выбрала. Опасный. Сам-то Эрик уйдет, верно?
– Уйдет, – кивнула я.
– Он сильно изменился с тех пор, когда они жили здесь. И не уверен, что таким он мне нравится.
– С Эриком я в безопасности, понятно! – воскликнула я. – Его боится Герда.
– Ты поэтому с ним спишь?
– А ты почему спишь с Никой? – взорвалась я. – Экстрима захотелось? Давно с охотниками не общался? Я же молчу!
Глеб вздохнул. Я попала в точку. Не то, чтобы он смутился, но крыть было нечем, ведь каждое мое слово – прямо в яблочко. Обмены с Эриком отразятся только на мне, а вот если Мишель узнает, что Глеб прячет Нику, попадут все – он сам, атли, Андрей.
И словно материализовав мой самый страшный кошмар, за дверью раздался голос древнего:
– Я все равно должен его допросить. Похищение ясновидца – не шутки.
И деланно спокойный, но насквозь пропитанный фальшивой уверенностью ответ Влада:
– Наверняка это ошибка. Измайлов вообще почти не питается. И на ясновидцев ему плевать.
Я перевела испуганный взгляд на Глеба. Сердце поднялось к горлу и билось там раненным зверьком, а позвоночник сковало диким, оглушающим страхом.
Если Мишель узнает, что Глеб прячет Нику, тут даже я не смогу помочь. Никто не сможет. Его просто убьют.
А через секунду дверь распахнулась, и на пороге появился охотник.
Я даже сразу не поняла, что попалась. Наверное, в тот момент я думала лишь о Глебе и о его безопасности, потому что когда Мишель вошел в спальню, я смотрела на него со злостью, а вовсе не со страхом.
Но в серых, ртутных глазах отразилось удивление – высшая его степень. Древний явно не ожидал меня увидеть здесь, да и с чего бы – я же обещала. Поклялась не общаться с атли! Ни с кем из них. Никогда. И так глупо попалась.
Говорила же Эрику, а он… Да что теперь ругать его мысленно? Нужно придумать правдоподобную отмазку, причину находиться у атли, которая могла бы перекрыть нарушенный обет.
Причина решительно не хотела придумываться. Под испытывающим взглядом Мишеля мысли превратились в кашу, скисли. Я только и могла, что сидеть и смотреть на охотника, не моргая, понимая при этом, что крепко сжимаю руку Глеба.
Похоже, попали мы оба. А еще Влад и Андрей. И атли. Черт, черт, черт!
– Так-так, Полина, – вальяжно протянул Мишель, входя в комнату уже полностью, оставляя безопасность и покой где-то за порогом. – Оказывается, ты совсем не умеешь держать слово.
Он покачал головой и сложил руки на груди. Неожиданно высокий, властный – настоящий смотритель города. Марк шагнул за ним, даже позволения не спросил. Впрочем, ему оно не нужно, он же палач. Считай продолжение самого Мишеля – немая тень, исполнитель грязных поручений, кара для хищных.
Влад тоже вошел. Дверь не прикрыл, встал у окна и смотрел на нас с ярко выраженным безразличием. Играет? Неужели совсем не боится? От неожиданности страх потерял или настолько хорошо держит себя в руках? Похоже, держать себя в руках в спальне Глеба получалось только у него, остальные не озаботились сокрытием собственных эмоций. Мишель явно ликовал, словно все это время только и ждал, когда я сорвусь и побегу к атли. Марк злился, множил эту злость и готовился убивать. Я слишком хорошо изучила охотников, чтобы отличить тех, кто был против существующей системы. Марк, как и Бен, любил убивать и, наверняка, считал благодать даром богов.
Глеб побледнел и вцепился в мою ладонь, как и я – в его.
– Я просто… я… – выдохнула я и замолчала. Что говорить, совершенно не знала, а с перепугу могла еще и усугубить. Посмотрела на Влада, закономерно ища поддержки, как и раньше, когда еще была атли. Глупая Полина, думала, все изменилось, ты сама изменилась, а что в итоге? Неожиданно все стало, как прежде, и я превратилась в прошлую себя – испуганную и растерянную.
– Тогда какой резон мне держать слово? – убийственно продолжил Мишель, и его тихий голос стелился по паркетному полу, поднимался по стенам грядущим приговором. – Кстати, мой палач сегодня здесь. Какая удача.
– Я же ушла, – тихо произнесла я. – Как и обещала. Я больше не атли…
– Ты обещала кое-что еще, не помнишь?
– Кстати об этом – абсолютно глупое требование, – раздался со стороны двери спокойный, уверенный голос. Эта уверенность ворвалась в комнату, стерла пугающие остатки слов древнего, окутала нас с Глебом ореолом неприкосновенности.
Эрик вошел, хищно взглянув на Марка, и снова перевел взгляд на Мишеля. Древний, казалось, сразу стал меньше ростом, с лица стерлось язвительно-злобное выражение, охотник приосанился и смотрел теперь только на вождя скади.
Вот тебе, получи! Эрик так разговаривать с собой не позволит, неприязнь скрывать не станет. С ним придется считаться.
Хотя я все равно не понимала, как он все разрулит. Все же это мое обещание, и к Эрику никакого отношения не имеет.
– Впрочем, сама просьба об изгнании выглядит подозрительно, – продолжил вождь скади, вальяжно проходя по комнате. Дотронулся до гитары Глеба, задумчиво повертел в пальцах медиатор. – Можно поинтересоваться, чем она была вызвана?
– Эта просьба никоим образом не касается скади, – сдавленно ответил Мишель. – Это между мной и атли.
– Полина больше не атли, – твердо сказал Эрик и снова переместил взгляд на охотника. Один из тех пугающих взглядов, которые он иногда позволял себе в разговорах о новой власти.
Занавеска качнулась – Влад присел на подоконник и улыбнулся уголками губ. Наблюдал и наслаждался унижением Мишеля? Изучал? Готовился?
– Но она и не скади. – Мишель склонил голову набок и отступать явно не собирался.
– Полина – моя женщина, а это одно и то же.
Я громко выдохнула и придвинулась к Глебу. Ситуация, которая складывалась в его спальне, мне ни капельки не нравилась. Ни то, что я снова была вовлечена в разборки с охотниками, ни то, что говорил сейчас Эрик. Впрочем, поделать я все равно ничего не могла. Сидела и слушала молча. Со всеми, кто тоже молчал.
– Вот как? – удивился Мишель. – И давно?
– Не имеет значения.
– Как смотритель Липецка, я…
– Как смотрителю Липецка мы должны сообщать тебе о ритуалах, связанных с изменением сущности своих людей! – громко перебил Эрик. – Венчаться мы не собираемся, остальное – не касается охотников.
Мишель молчал и смотрел на него с яростью. Дышал тяжело и громко, но радости его злость мне не принесла. Зачем Эрик его злит? Ведь мог бы договориться дипломатично. Но ему всегда нужно лезть на рожон.
Сам Эрик, похоже, вообще не расстроился. Подошел и положил руку мне на плечо. Удивительно, как успокаивает одно его присутствие. Интересно, это из-за обмена кеном или потому, что он – единственный в этой комнате, кто совершенно не боится новой власти?
А вот Влад, казалось, злился не меньше Мишеля. Он, конечно, умел скрывать эмоции, но я-то знала…
Ах, Эрик, похоже, не один ты тут устроил проверку. Похоже, у Влада есть своя, и мы ее не прошли.
– Рад за вас, – сдавленно произнес Мишель. – Но дело в том, что у нас с Полиной своя договоренность. Она не может здесь находиться.
– Да, конечно, я совсем забыл. Она говорила. Но дело в том, что мне срочно нужно было увидеться с Владом по делам, а оставить девушку одну после того, что произошло, не мог. Так что к атли она приехала исключительно по моей вине. Кстати, ты не находишь странным, что после вашей… хм… договоренности, на Полину уже дважды покушались? Как думаешь, с чем это связано?
– Что?! – Мишель даже растерялся от такой наглости. Эрик же его буквально обвинил. Прилюдно. Черт, что же ты делаешь-то? Мне теперь и за тебя переживать, что ли? – Ты на что намекаешь?
– Намекаю? – деланно удивился вождь скади. – Это был просто вопрос. Видишь ли, девушка дорога мне, к тому же атли со скади тесно общаются вот уже несколько поколений. Я не могу стоять в стороне, вот и перестраховываюсь.
– Ты выяснил, кто на нее покушался? – Мишель явно был недоволен, но злость умерить сумел.
– В процессе. Но пока не выясню, придется везде ее с собой брать. В том числе и к атли.
Мишель послал мне один из самых испепеляющих взглядов а-ля «рано радуешься» и сдержанно кивнул.
– Только если с тобой.
– Поверь, без меня она вряд ли где-нибудь появится в ближайшее время. Так что привело вас к атли в такую рань? Позавтракать приехали?
– Из местного клана пропала ясновидица с особым даром, Вероника Малинина. Поговаривают, ее видели со зверем… то есть с хищным в тот вечер, когда она пропала. По описанию этот хищный походит на Глеба Измайлова, вот мы и приехали выяснить. И раз уж мы тут говорим о привязанностях… – Мишель многозначительно взглянул на своего палача. – Вероника дорога Марку.
Я сглотнула. На Глеба смотреть боялась. Я вообще боялась на кого-либо смотреть, чтобы не выдать его. Если Мишель узнает, что Нику прячет именно Глеб, никакие речи Эрика не помогут. Древний просто убьет Глеба!
Марк, к слову, выглядел в тот момент намного воинственнее Мишеля – сжал кулаки и покраснел, отчего его лицо стало еще более страшным, а бледные голубые глаза неестественно выделялись на нем и стали похожи на демонические.
– Думаю, Влад Вермунд не будет скрывать виновного, – спокойно сказал Эрик и несильно сжал мое плечо. Погладил по спине, как бы успокаивая. Как бы говоря: не переживай, я все решу. – Но при всем уважении, есть ли доказательства, что ее похитили? Возможно, она просто сбежала. Молодые девушки – такие ветреные.
– Да ты вообще что несешь, зверь?! – не выдержал Марк и подался вперед, но Мишель знаком остановил его.
– Ника пропала в день суда над Владом. В последний раз ее видели в штабе охотников. Полина, насколько я знаю, ты приезжала туда именно с Глебом, не так ли?
– И что это доказывает? – ответил за меня Эрик, слегка надавливая мне на плечо, чтобы молчала. Окей, молчу. Я вообще не знаю, что говорить.
– Ничего. Я просто хочу все выяснить, Эрик, – спокойно парировал Мишель. – Для этого и приехал.
– Так давай спросим самого Глеба. – Вождь скади повернулся к нему и спросил: – Ты похищал Веронику Малинину, Глеб?
– Нет, – хрипло ответил Глеб, – не похищал.
– Ну, вот все и выяснилось, – улыбнулся Эрик. – А чтобы приходить с такими обвинениями, правильнее обзавестись неопровержимыми доказательствами. А то, знаешь, выглядит как-то непрофессионально.
– В следующий раз так и поступлю, – едко огрызнулся Мишель.
– А теперь, может, обсудим наши дела в кабинете? Влад распорядится на счет кофе, и мы спокойно поговорим. Не будем смущать Глеба и Полину разговорами о высокой политике.
Мишель бросил в мою сторону еще один злобный взгляд и резко вышел. Марк последовал за ним, а Влад соскользнул с подоконника.
– Браво, отличная постановка! – язвительно прошипел он и вышел.
Ну вот, кажется, кого могли, мы разозлили. Замечательно провели время, ничего не скажешь.
– Развлекайся, – ничуть не смутившись, бросил Эрик, погладил меня по голове, покинул комнату и прикрыл дверь.
– Фига се! – выдохнул Глеб и почесал макушку.
– Ага… – добавила я.
– Круто Эрик его уделал!
– Мы чуть не попались. Ты чуть не попался! Глеб, надо что-то делать с Никой. Понимаю, она тебе дорога, возможно, ты влюбился, но… какой ей прок будет от тебя мертвого? Теперь Мишель ни за что не пойдет на сделку, даже если я ему золотые горы пообещаю. И Марк еще этот… они что, встречались? Ну, с Никой?
– Если это можно так назвать, – хмуро буркнул Глеб. – Он ее хотел, и он – охотник. Ясновидцы еще в худшем положении, чем мы, Полевая!
– Мы с тобой ходим по краю, Измайлов. Может, стоит отпустить ее… на время. Ну, дай денег, пусть уедет. Думаю, Ника сама не хочет тебя подставлять.
– Не хочу ее бросать. Ей реально сложно, Полинка. Она ж с кланом своим не общается сейчас, а для ясновидцев это очень важно.
Я хотела что-то ответить. Какие-то правильные напутствия или что-то того. Посочувствовать, утешить. Но не успела. Дверь распахнулась, и на пороге возник Марк.
