Текст книги "Процветай (ЛП)"

Автор книги: Криста Ритчи

Соавторы: Бекка Ритчи
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

– Закончи предложение, – огрызаюсь я. Он собирался сказать, что она горячая. Сексуальная. Неважно. Это написано на его лице.

Он поднимает руки.

– С меня хватит. Я не знаю, что ещё, блять, тебе сказать.

Он хреново справляется с любыми подозрениями или беспокойством, которые у меня есть.

– Я пытаюсь тебе доверять, – отвечаю я.

– Да? Ну, у тебя хуево получается.

У меня все внутри переворачивается. У тебя хуево получается – эти слова гремят у меня в голове. Мне больно от того, что он так думает.

Я наклоняюсь ближе к нему, моё сердце колотится в груди.

– Ты пришел в мою жизнь посредством лжи, – говорю я. – Ты не был честен в том, кем ты был, и когда всё вскрылось, я все равно позволил тебе отвезти меня в реабилитационный центр. Я всё ещё общаюсь с тобой, зная, что ты можешь лгать о гораздо большем. Это слепое доверие, которым я не удостаивал никого в своей жизни. Так что не говори мне, что у меня хуево получается.

Мои глаза горят. Я отдаю всё, что могу.

И этого всё равно никогда не достаточно.

– Ты прав, – кивает он несколько раз и потирает челюсть. – Прости. Ты имеешь право быть осторожным со мной. Я просто... – он пожимает плечами, не в силах подобрать слова. Он отворачивается и делает глоток воды.

Иногда мне просто хочется сильно встряхнуть Райка, пока он не скажет мне всё как есть. Никакой полулжи. Никаких хождений вокруг меня на цыпочках.

Мне просто нужна холодная правда. Вся правда. Узнавать всё позже – в десять раз больнее.

Почему ему так легко говорить с другими людьми, но когда дело доходит до нас, он колеблется? Как будто наше прошлое затянуто настольно густым туманом, что он иногда отказывается пробираться через него.

В то время как я застрял в нем.

Как в зыбучих песках.

– Ты можешь быть честным со мной? – спрашиваю я, вспоминая, как никто не сказал мне, что я незаконнорожденный ребенок. У Райка так долго были эти ответы. И даже когда он наконец-то встретил меня, он держал их при себе в течение нескольких месяцев. Чтобы защитить меня от самого себя, – по сути, его слова.

Никто даже не дает мне шанса.

Они просто предполагают, что я облажаюсь, ещё до того, как это происходит на самом деле.

Я не хочу, чтобы меня больше не замечали. Только не близкие мне люди.

Райк долго смотрит на меня, прежде чем сказать: – Я бы никогда не переспал с Дэйзи.

Он и раньше так говорил.

Роуз внезапно поднимается из-за стола с сумочкой на руке.

– Мне нужно вернуться на работу, но в следующий раз, когда вы будете говорить о моей младшей сестре в контексте ебли, будьте достаточно умными и не делайте этого в моем присутствии, – она сверлит Райка взглядом. – Она безрассудна и импульсивна, но, несмотря на эти недостатки, она всё ещё моя сестра. Я люблю её больше, чем когда-либо буду любить любого из вас за этим столом, – она делает паузу. – И ты должен знать, что у меня есть пистолет. А ещё я стреляю лучше, чем Коннор.

С этими словами она поворачивается и уверенно идет к выходу.

Коннор не сводит глаз с Роуз.

Слава богу, не я встречаюсь с ней.

Снова сосредотачиваюсь на Райке.

– Почему у Дэйзи твоя рубашка и шорты?

– Мы ездили в карьер и купались, – объясняет он. – Там был мой друг Салли. В итоге мы оказались у неё дома... – он прервался, снова посеяв сомнения в моей голове.

– Ты имеешь в виду дом её родителей?

– Да, – говорит он. – Только чтобы высушить нашу одежду. Туда ехать было ближе, чем в мою квартиру.

– Звучит так неправдободобно...

– Знаю, но это, блять, правда. Мне пришлось уехать пораньше, так что в итоге я просто надел лишнюю пару шорт в джипе Салли. Я оставил свою одежду в её сушилке, – его кадык подпрыгивает, когда он сглатывает. – Обещаю, всё было совсем не так, как ты думаешь, – он ставит локоть на стол, наклоняясь ко мне. – Я знаю, что у тебя нет оснований доверять мне, но мне нужно… я хочу, чтобы ты доверял. Пожалуйста.

Это момент, который определит все мои отношения с ним. Я чувствую это.

– Я спрошу тебя об этом один раз, и хочу, чтобы ты был со мной абсолютно на сто процентов честен.

Райк кивает.

– Хорошо.

– Тебя привлекает Дэйзи?

Он смотрит прямо в мои прищуренные глаза и говорит: – Нет.

Я пытаюсь вздохнуть с облегчением, но этот надоедающий дьявол на моем плече говорит: Не верь ему. Не доверяй ему. Не люби его.

Все, что он сделает, это причинит тебе боль.

– Даже чуть-чуть? Она модель...

– Она великолепна, – признает Райк, – но ей шестнадцать, Ло. Сколько раз я должен повторить одно и то же, чтобы ты мне поверил?

Не знаю.

– А когда ей будет восемнадцать? – спрашиваю я.

Я никогда не видел, чтобы Райк был с девушкой дольше нескольких недель, и мне ненавистна мысль, что мой брат разбивает сердце Дэйзи.

– Нет. Ничего не изменится, – говорит он мне. – Я обещаю тебе, что мы всегда будем просто друзьями.

Я киваю несколько раз, давая ему осмыслить сказанное, принимая это как правду.

– Хорошо, – передаю ему его телефон. – Я тебе верю.

Не верь ему.

Но я поверю.

Потому что он мой брат, и он не причинит мне такой боли.

А если он предаст меня – тогда я буду виновен в том, что впустил его в свою жизнь.

5. Лили Кэллоуэй

.

0 лет: 02 месяца

Октябрь

Я лежу на животе, сетка балдахина задрапирована вокруг моей кровати. На телевизоре играют «Симпатичные щенки!» по Animal Planet, и я стараюсь не открывать стопку таблоидов рядом со мной. Роуз сказала мне сжечь фотографию, на которой я ем хот-дог, но она всё ещё внутри одного из этих журналов.

Сожжение одного не избавит меня от всех остальных. В любом случае, думаю, Роуз просто любит огонь.

Дверь внезапно распахивается, и я судорожно сметаю таблоиды с матраса. Они запутываются в сетке и зависают в воздухе. Ээээ...

Ло колеблется в дверном проеме, его лицо становится серьезным, когда он переводит взгляд с меня на журналы, на телевизионных щенков и обратно на меня.

– Ладно, это должно закончиться, – он захлопывает дверь и набирает номер на своем телефоне.

– Что? – я встаю на колени. – Это не порно!

Он проходит дальше в комнату, а затем засовывает телефон обратно в карман.

– Кому ты написал? Я думала, мы договорились, что нам больше никто не нужен для решения наших проблем.

– Дело не в сексе, – говорит Ло, забираясь на кровать и садясь рядом со мной. Он расчесывает мои волосы, убирая их с лица. – Дело в том, что ты боишься выходить на улицу, боишься гребаных папарацци. Ты не можешь так жить. Господи, я не могу так жить.

– Ситуация становится всё хуже, – честно говорю я Ло. – Мне кажется, что каждый раз, когда я выхожу с тобой на улицу, появляется очередная статья о том, что я лживая, изменяющая шлюха, которая живет с Райком, – я пожимаю плечами. – Думаю, всем остальным будет проще, если я просто буду здесь, – мои глаза переходят на телевизор. – К тому же, щеночки...

– Ты можешь смотреть на своих щеночков в парке.

Ло ищет пульт под декоративными подушками.

– Эй, – говорю я, останавливая его. – Дальше будут детеныши ленивцев.

– Тогда мы можем пойти в зоопарк. Что угодно, лишь бы не сидеть здесь взаперти, Лил, – он хватает меня за руки и толкает назад.

Я забираюсь на него, используя энергию своей внутренней обезьянки (помогло то, что перед «Симпатичными щенками!» показывали передачу про шимпанзе).

– Ты не можешь.... – я обхватываю ногами его талию, его спина теперь прижата к матрасу. И пытаюсь зафиксировать его руки над головой.

Он перекатывает нас так, что теперь он сверху, прижимая меня гораздо успешнее, чем я его.

– Посмотри на меня, – говорит он с силой.

Я повинуюсь. Смотрю прямо в его янтарные глаза, которые, кажется, втягивают мою душу в его сердце. Так глубоко, так пьяняще, что я становлюсь абсолютно неподвижной и тихой.

– Я ни за что тебя не потеряю.

– Я никуда не ухожу, – шепчу я.

– Очевидно, – говорит он. – Ты можешь справиться с этим. Я знаю это. Ты знаешь это. Тебе просто нужно начать верить в себя.

Я вдыхаю его слова.

– Хорошо, – я делаю паузу. – Но сразу после ленивцев...

Кто-то стучит в дверь.

– Она там? – слышится голос Поппи, моей старшей сестры.

Ло, не спеша, протягивает руку над моей головой, берет пульт и выключает телевизор.

– Не надо стучать, – говорит Роуз. – Просто войди.

И тогда Роуз вваливается в нашу комнату, как она обычно это делает. Она даже не обращает внимания на то, что Ло прижимает меня к кровати.

Мои щеки начинают краснеть. Хотя мы даже не были близки к тому, чтобы целоваться... мне так кажется. Кто знает, чем бы это закончилось еще через десять минут?

Поппи входит следом, но замирает в паре шагов от двери.

– Ой, простите, – она прикрывает глаза рукой. Роуз она говорит: – Я же говорила тебе, что надо было постучать ещё раз.

– Зачем? Они не трахаются. Им нельзя. Сейчас середина дня. Не так ли, Лорен? – спрашивает Роуз. Ло медленно сползает с моего тела и ложится рядом со мной, опираясь на локти.

– Конечно, – говорит он с язвительной улыбкой. – Ты можешь опустить руку, Поппи. Мой член сейчас на дальней дистанции от твоей сестры.

– Хорошо, но я все равно чувствую себя неловко из-за того, что ворвалась в вашу комнату, – мягко говорит Поппи, опуская руку.

Она дарит мне теплую улыбку. Я не часто видела ее после скандала в прессе. Могу только предположить, что это сказывается на ней примерно так же, как и на всех остальных. Её каштановые волосы всё ещё длинные и лежат на уровне груди, кожа все ещё загорелая, и у неё все еще есть родинка, как у Мерлин Монро, над губой (не то чтобы она могла от неё избавиться).

По крайней мере, эти её черты не изменились. Не могу представить, что ещё я могла упустить.

– Ты уже рассказал ей? – Роуз спрашивает Ло.

Я вздрагиваю.

– Что рассказал?

И с каких это пор Ло и Роуз замышляют что-то против меня?

– Мы разговаривали, – признается Ло.

– Что? – я хмурюсь и морщу нос. – Что вы делали с Лореном Хэйлом?

Хотя иногда, по утрам они вместе разбирают почту.

– Это было невесело, – добавляет Роуз.

– Для каждого из нас, – подхватывает Ло.

Лааадно.

– Кому-то лучше начать говорить.

Роуз встает в центре комнаты, руки на бедрах. Любой может отличить моих старших сестер только по их гардеробу. На Роуз черное плиссированное платье, в то время как на Поппи – богемная бордовая рубашка и узкие джинсы.

С Поппи, наверное, легче найти общий язык, она довольно спокойная, но я всегда тянусь к своей самой свирепой сестре. Она точно была бы львицей на Animal Planet.

Ло сползает с кровати и закрывает приоткрытую дверь.

Я подползаю ближе к Поппи, которая стоит у матраса, и она начинает заплетать мне волосы.

– Тебе нужно выбраться из этого дома, – говорит Роуз.

Я не могу возразить. Последнее время я вела себя, как отшельница. Вылазка в закусочную «У Лаки» была моим последним настоящим выходом в свет. После этого ситуация вышла из-под контроля, и журналы разразились теориями о Райке, обо мне и Ло.

Словно вызвав ангела в компанию уже присутствующему дьяволу Ло – Райк Мэдоуз открывает дверь и входит в комнату, одетый только в спортивные штаны и с тем, что выглядит как потная футболка, перекинутой через плечо.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я его, заставляя себя смотреть на его лицо, а не на кубики.

– Меня пригласили на это собрание.

Собрание?

– Я отправил групповое сообщение, – признается Ло.

– Коннор на занятиях, – говорит мне Роуз. – Он не может прийти.

А Дэйзи в школе. Окей... это значит: Все тут.

– Здесь никто не стучит? – спрашивает Поппи.

Райк пожимает плечами.

– Они не должны трахаться. Сейчас полдень.

Роуз отводит плечи назад.

– Я то же самое сказала.

Поппи смотрит между мной и Ло с ещё большим беспокойством, а затем обращается к Роуз и Райку.

– Вы ведь понимаете, что у них нет личной жизни ни вне, ни внутри их отношений, не так ли?

– Да, скажи им, Поппи, – говорит Ло, прислонившись к нашему комоду со скрещенными руками. Он весело улыбается. Наши брат и сестра выглядят так, будто готовы вырвать ему яремную вену.

– Он зависимый, – говорит Роуз. – Я не доверю ему нашу сестру.

– Она тоже зависимая, – отвечает Райк. – Я не доверяю ей своего брата.

Поппи поднимает руки в знак мира. Я молчу. Это моя роль в моей шумной семье.

– Мне просто кажется, что у вас обоих проблемы с доверием... и, возможно, вам нужно больше верить в них.

– Так, чтобы все знали, у меня новая любимая сестра Кэллоуэй, – провозглашает Ло. Он почти выглядит так, будто может дать ей пять.

Мне нравится, когда кто-то полностью на нашей стороне, выступает за наши отношения. Это приятно.

– Без обид, – говорит ей Райк. – Тебя не было там, когда они, блять, поощряли зависимости друг другу.

– Без обид, – отвечает Поппи, – но я была здесь всю их жизнь. Я видела Лили, когда она грустит, и видела Ло, когда он злится.

Райк просто кивает несколько раз, его плечи расслабляются.

– Тогда прости, – говорит он ей. – Я не так уж хорошо тебя знаю.

Поппи выглядит немного ошеломленной его внезапной добротой. Она быстро говорит: – Ты тоже прости.

Я хлопаю в ладоши.

– Так если это всё...

– Даже близко нет, – говорит Ло.

– Мы идем гулять, – объясняет Поппи, проводя пальцами по моим волосам, собирая пряди для косы.

– Типа, в клуб? – я нахмуриваю брови. Звучит, как не очень хорошая идея.

Роуз смотрит на меня так, будто я серьезно потеряла несколько клеток мозга в этой комнате.

– Нет, не в клуб. В эти выходные в Филадельфии пройдет Комик-Кон. Мы все идем.

Мои глаза загораются. Да! Я почти вскакиваю на ноги, но Поппи держит мои волосы в заложниках.

Затем мое лицо мрачнеет, когда я серьезно обдумываю это.

– Подождите... я не слышала о конвенции, – они мне врут? – Это уловка?

Ло уже достал свой телефон и протягивает его мне. У меня по-прежнему есть только дерьмовый раскладной телефон без интернета, который предотвращает любые соблазны посмотреть порно, но также никак не помогает мне со скукой. Я беру его телефон в руки, словно это сокровище. А потом быстро пролистываю рекламу небольшого съезда.

– Подождите. Подождите, – мои губы медленно растягиваются в широкой улыбке. – Там будет режиссер нового фильма о Людях Икс?

Ло ухмыляется.

– Ага.

– Хорошо, мы идем, – я делаю паузу. – Подождите. Подождите.

С моего лица сползает улыбка.

– Что такое? – спрашивает Ло.

Я возвращаю ему телефон.

– А как насчет толпы? Если кто-то увидит нас и остановит, чтобы сфотографировать или задать вопросы... – я прерываюсь.

Съезды – это уже своего рода сумасшествие. Но это безумие будет окружать нас.

– Мы с Ло как раз об этом и говорили, – говорит Роуз.

– Мы собираемся нарядиться, – Поппи сразу переходит к делу.

Роуз свирепо смотрит на нашу старшую сестру.

– Я подводила к этому.

– Она выглядела взволнованной, – опровергает Поппи, заканчивая заплетать мои волосы. – Готово.

Роуз наклоняет голову к Поппи.

– Она выглядит так, будто ей пять лет.

– Она выглядит мило.

– Господи Иисусе, она выглядит прекрасно, – вмешивается Ло. – Мы можем вернуться к теме?

– Подождите, – улыбаюсь я.

– Если ты скажешь «подождите» ещё один, блять, раз... – угрожает Райк, он такой раздраженный. Думаю, что только один мой голос уже бесит его.

Неважно.

Он не может испортить эту редкую радость.

– Вы все собираетесь нарядиться в костюмы? Ради меня?

Поппи разделяет мою улыбку.

– Думаю, мы все сделали бы гораздо больше, только чтобы видеть тебя счастливой, Лили.

От такой честности у меня на глаза наворачиваются слезы. Поппи обнимает меня за плечи, и в этом моменте я вдруг узнаю материнскую силу. Даже когда моя мама не была со мной теплой и доброй, Поппи всегда была такой.

Я вытираю щеку и прикусываю губу, чтобы сдержать слезы счастья.

– У меня только один вопрос.

Они ждут, пока я спрошу. В комнате спокойно и тихо, в отличие от того, что было раньше. Когда я говорю, они все стараются слушать. Это значит...

Многое.

Очень многое.

– В кого все наряжаются?

6. Лорен Хэйл

.

0 лет: 02 месяца

Октябрь

– Так что там с Сэмом? – спрашивает Райк, сидя на стуле в отеле с энергетическим напитком в руке, одетый только в джинсы.

– Он опаздывает, – заявляет Коннор, расстегивая пуговицы своей белой рубашки. – Поэтому, мы все знаем, что вы двое поладите.

Райк показывает ему средний палец.

Я проверяю свои часы.

– Он не так уж сильно и опаздывает.

Я почти никогда не защищаю Сэмюэля Стоукса – потому что мы не ладим.

История всей моей жизни.

Я стягиваю через голову черную майку и бросаю её на свой маленький вещевой мешок. Мой костюм лежит на кровати в отеле вместе с костюмом Коннора. Мы приехали на конвенцию на разных машинах, пытаясь сбросить с хвоста папарацци. Выходить из дома в Принстоне в наших костюмах было нельзя. Весь интернет говорил бы о нас. Заголовка «Лили Кэллоуэй и Лорен Хэйл едут на Комик-Кон Филадельфии» было бы достаточно, чтобы Лили побежала обратно в дом.

Поэтому мы переодеваемся здесь, пока Лили и три её сестры одеваются в другом номере отеля, а затем встречаемся с девочками внизу, на площадке конвенции.

– Опираясь на те несколько рукопожатий, которыми мы обменялись то тут, то, блять, там, я абсолютно ничего не знаю об этом парне, – говорит Райк.

Коннор снимает свою рубашку.

– Ему двадцать семь, он главный директор по маркетингу и коммерции Fizzle, получил эту должность исключительно благодаря кумовству, – моментально говорит он. – Его предыдущим местом работы была Dairy Queen, и у него с Поппи Каденс Кэллоуэй Стоукс есть четырехлетняя дочь.

– Ахуительно, – сухо говорит Райк. – Я спросил, что с ним не для того, чтобы ты пересказал мне всё его гребаное резюме, Кобальт.

Райк кивает мне, подыскивая лучший ответ.

– Я хочу сказать, что Сэм такой же мудак, как и все мы, – говорю я ему. – Но я не так часто о нем думаю.

Мысли о Сэме означают, что мне придётся копаться в болезненных детских воспоминаниях. Где я пил, чтобы заглушить мир. Где совершал акты вандализма в домах. Где кричал.

Где убегал.

Где я стал предметом ненависти.

Сэмюэл Стоукс появился в жизни Поппи в четырнадцать лет.

Мне было всего восемь. Сомневаюсь, что он видит во мне что-то большее, чем провинившегося богатого ребенка.

И тут, не прошло и секунды, как в дверь кто-то стучит.

Коннор идет поприветствовать человека с другой стороны, одновременно расстегивая ремень. Из-за того, что Коннор постоянно носит рубашки и аляповатые наряды, трудно сказать, что он подкачен. У него мышцы более рельефные, чем у меня, а я много тренируюсь, чтобы избавиться от стресса – но бег снижает мою мышечную массу.

– Ты опоздал, – легко говорит Коннор, распахивая дверь. Не обращая особого внимания на Сэма, он возвращается к своей одежде на кровати.

– Попробуй справиться с четырехлеткой, которая закатила истерику из-за костюма принцессы Пич, – Сэм проходит дальше в комнату с дорожным саквояжем, перекинутым через плечо. – Мне пришлось оставить её в особняке Виллановы с мамой Поппи, – Сэм кивает Райку и мне в знак приветствия. – А вы во что наряжаетесь?

Я опираюсь рукой на тумбу с телевизором и проглатываю остроумный комментарий.

– Чудо без рубашки², – подшучиваю я. – А это мой напарник.

Я жестом показываю на Райка, который не сдвинул свою задницу со стула. Мой брат поднимает брови и потягивает свой напиток, оценивая Сэма долгим взглядом.

На самом деле Сэма можно описать двумя словами:

Красивый мальчик.

Когда он был моложе, он одевался в стиле гранж девяностых, его волосы наполовину свисали на глаза, как будто он был одним из Хэнсонов³. Сейчас его каштановые волосы убраны с немного небритого лица, он одет в простую рубашку и джинсы – идеальное воплощение нормальности.

Сэм без тени юмора говорит: – Похоже, ты идешь в образе Циклопа.

Он показывает на мой темно-золотой костюм на кровати с красными очками: Циклоп эпохи комиксов 2010 года. До того, как Бендис⁴ превратил его в злодея. После того, как он потерял Джин Грей, рядом с ним был один из самых сильных, уверенных и любимых мутантов.

Именно этого Скотта Саммерса я люблю больше всего. Где-то между хорошим и плохим. Где-то между жестким и революционером.

– Ты поймал меня, – говорю я с легкой улыбкой.

Он ставит свой вещмешок на свободную кровать, а затем оглядывается на Райка.

– Что ты пьешь?

Он встряхивает свою банку с энергетическим напитком, а затем делает большой глоток.

– Попробуй это.

Сэм роется в кармане своей сумки и достает узкую черную банку с эмблемой молнии. Он бросает её Райку, который легко ловит ее одной рукой.

Мой брат читает этикетку.

– Lightning Bolt... с восклицательным знаком. Что это за дерьмо? – он осматривает её так, будто Сэм дал ему мышьяк. А потом Райк открывает гребаную банку и делает глоток.

Я просто качаю головой. Как он ещё не умер?

– Ты не знал, что это такое, и все равно выпил это? – Коннор говорит вслух. – Теперь я сомневаюсь в нашей дружбе.

– Отлично, – говорит Райк, – потому что я сомневаюсь в ней каждый, блять, день.

– Теперь я вспомнил, почему мы друзья, – Коннор влезает в черные брюки своего костюма. – Каждому мужчине нужна собака, – он делает паузу. – Фильм «Лесси» научил меня этому.

Я медленно хлопаю.

– Иди нахуй, – говорит Райк.

– Думал, это будет для тебя комплиментом, – небрежно отвечает Коннор с ухмылкой. – Все любят Лесси.

Сэм садится на край кровати.

– У тебя в руках энергетический напиток, – говорит он Райку, возвращаясь к сути дела. – Производство Fizzle. Мы представим продукт через несколько дней.

– Очень неплохо, – говорит Райк, внимательно изучая банку Lightning Bolt!.

– Это хорошо, потому что если ты находишься рядом с Лили, ты не можешь пить бренды конкурентов Fizzle. Это плохой маркетинг.

– Без проблем, – Райк встает и выбрасывает свой старый энергетический напиток в корзину для мусора.

Мы все сосредотачиваемся на переодевании. Сэм встает и стягивает с себя рубашку, прежде чем расстегнуть молнию на вещмешке. Я резко осознаю, что он на четыре года старше Коннора и Райка и на шесть лет старше меня, по тому, как он начинает командовать в комнате. Уверенная осанка и поступь – телосложение, которое подошло бы тому, кто собирается в армию. Не то чтобы он собирался следовать по стопам своего отца и четырех братьев.

Сэмми выбрал другой жизненный путь, среди богатых, а теперь и знаменитых.

К тому времени, как я надел золотой пояс на талию, а также узкие темно-синие брюки и сапоги, Райк опустился на стул.

– Не может быть, что ты уже готов, – говорю я, рассматривая его темно-зеленую кожаную куртку с прикрепленным капюшоном и такого же цвета кофту. Черные джинсы дополняют его простой образ.

Сэм внимательно смотрит на него.

– Кем ты должен быть?

– Зеленой стрелой.

Я качаю головой в знак неодобрения. Он уже надевал точно такой же костюм почти год назад, когда мы только познакомились.

– Это единственное, что у меня есть, – говорит мне Райк. – И какое это, блять, имеет значение?

– Я вижу твоё лицо, – я показываю на него. – Ты можешь притворяться сколько угодно, что твой маленький капюшон скроет твои черты, но как только мы выйдем на площадку конвенции, люди облепят нас.

– Я собираюсь побриться, – заявляет Райк. – И у меня есть черная краска, которую я собираюсь использовать, чтобы нарисовать маску.

– Где твой лук и стрелы? – спрашивает Сэм, осматривая комнату в поисках реквизита Райка.

– Оставил их в своей квартире...

Я стону.

Коннор говорит: – Почему-то, я не удивлен.

– Слушай, я уже попросил одну из девочек заскочить ко мне и забрать их по дороге. Проблема решена.

Скорее всего, Дэйзи... но я подавляю это подозрение. Неважно, была это она или нет – они просто друзья. Как он и сказал. Я бы не хотел, чтобы мои сомнения закрались и в голову Сэма.

Райк застегивает свою кожаную куртку.

– И беспокойся о себе, Кобальт.

– В том-то и дело, – говорит Коннор, – мне не нужно беспокоиться о себе, – он натягивает свою черную маску на глаза и нос, закрывая половину лица. – Это называется уверенность, если ты не понял.

– Больше похоже на высокомерие, – говорит Райк.

– Они близко связаны, – говорит он, ничего не отрицая.

Сэм застегивает свой синий пояс на талии.

– У Поппи мой щит, – говорит он Райку, – так что не хочешь зайти со мной в комнату девочек?

Он ведет себя по-дружески с моим братом, что меня немного настораживает.

Коннор проверяет свои часы на кровати.

– Роуз уже написала мне, что они ждут на этаже с залом для торжеств, – все практически готовы, кроме моего брата, который бездельничает. – Поторопись и побрейся, Райк.

– Я просто встречу вас, блять, там внизу, – говорит он и направляется в ванную.

– Нет, – говорит Коннор. – Мужчина никогда не бросает свою собаку.

Райк показывает ему средний палец, не оборачиваясь при этом, и исчезает в ванной.

Коннор ухмыляется. В итоге мы ждем Райка в дверях. Сэм прислонился плечом к стене, скрестив руки на груди. Выражение – легкий юмор, смешанный с серьезностью, мелькает на его лице, когда его губы поднимаются, – что слишком хорошо соответствует его характеру.

– Капитан Америка, – говорю я. – Разве ты не рад, что оставил своего четырехлетнего ребенка дома? Она бы выучила такие слова, как отъебись и ебаный пиздец всего за тридцать минут.

– Думаю, я не должен удивляться, – говорит Сэм.

– И что это должно значить? – огрызаюсь я.

– Он твой брат, верно? Одного поля ягоды.

Я не ругаюсь матом так сильно, как Райк, даже близко, но он говорит, что не хотел бы подпускать своего ребенка ко мне. Я не могу ничего сделать, кроме как сердито посмотреть на него.

Сэм вздыхает, видя, что меня это обижает.

– Я ничего не имел в виду, кроме того, что вы оба грубоваты, – я не отрываю от него взгляда, и, чтобы поднять белый флаг или, возможно, доказать свою точку зрения, он обращается к моему брату: – Ты планируешь завести потомство, Райк?

– Да, – кричит Райк в ответ. – И надеюсь, мой ребенок окажет на твоего ужасное влияние.

Сэм смотрит на меня и протягивает руки, типа Я ведь прав?

Да. Мои губы приподнимаются. Может быть, он и прав.