Текст книги "Процветай (ЛП)"

Автор книги: Криста Ритчи

Соавторы: Бекка Ритчи
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

– Я запишу тебя на прием, чтобы мы знали наверняка, – говорит она.

Я киваю, и мой взгляд перемещается на стойку, где лежит ее тест. Она неподвижно стоит, слишком напуганная, чтобы противостоять ее судьбе. Поэтому я делаю это за нее, подходя к тесту.

Две полоски.

Так же, как и у меня.

Я качаю головой, и при одной мысли об этом у меня словно камень с души сваливается.

– Эти тесты должно быть бракованные, Роуз. Какова вероятность того, что мы обе забеременели одновременно? – это все неправда. У нас все в порядке.

– Не исключено, конечно, – говорит она, и ее тело становится твердым, как доска. – Я и себя запишу на прием.

Я выдыхаю, и на этот раз дрожит мой подбородок.

– Я не могу сказать Ло, – осознаю я. Даже если это правда, не знаю, смогу ли я сказать ему сразу. Это его уничтожит. Я не хочу причинять ему боль.

– Я знаю, – говорит она. – Я не скажу Коннору.

Я открываю рот.

– Почему? – он хочет детей. Они женаты чуть больше года и многое пережили вместе, не собираясь расставаться. Они черпают силу из Вселенной, доступную только звездным ботаникам. Я уверена в этом.

Галактика на их стороне.

– Он будет счастлив, – она произносит это слово так, словно оно отвратительно. – А я хочу как можно дольше пережить весь ужас этой ситуации, чтобы он не злорадствовал и не ухмылялся, – она поднимает подбородок, словно заявляя. – Если он действительно так умен, как утверждает, то разберется сам.

Интересно, действительно ли она просто хочет какое-то время притворяться, что ничего не происходит? Странно, но Коннору наверняка понравится этот вызов. Но, может быть, это не так уж и странно. Он же Коннор Кобальт.

Она на секунду оценивает мое душевное состояние и возвращает свое беспокойство мне.

– Мы будем помогать друг другу, – говорит она. – И мы больше никому не скажем, пока ты не будешь готова рассказать Ло.

– Если я конечно беременна, – говорю я, но слезы уже снова текут рекой. Обычно Роуз права. Она умная, поэтому тот факт, что она даже не задумывается о неточности в тесте, делает его более реальным, чем я хочу.

Она отрывает кусок туалетной бумаги и протягивает его мне.

Я вытираю глаза, понимая, что если у нас есть хоть какой-то шанс скрыть это, я не могу выйти из ванной расстроенной и огорченной. Я шмыгаю носом.

– Я здесь ради тебя, – говорит она ледяным голосом Роуз Кэллоуэй. Как ни странно, это не просто успокаивает. – Мы не подведем друг друга.

Я киваю. В конце концов, я должна делать то, что лучше для Ло. Даже если это причиняет боль.

51. Лорен Хэйл

.

2 года: 01 месяц

Сентябрь

– Где Дэйзи? – спрашивает Роуз, заходя на кухню вместе с Лили после того, как они провели вместе в ванной, наверное, минут пятнадцать. Коннор прав. Я не должен задавать вопросы о таких вещах. Это Роуз. Она могла расспрашивать Лили о сексе, просто из-за того, что была слишком обеспокоенна.

Коннор накладывает бекон в тарелку. Завтрак на ужин, который Дэйзи выбрала для своей прощальной вечеринки.

– В гараже, – говорит он. – Райк пошел ее проведать.

Я смотрю, как Лили подходит ко мне. Ее взгляд медленно окидывает меня и останавливается на моей промежности. Мне кажется, она даже не осознает, что делает. Это заставляет меня улыбнуться. Она останавливается в метре от меня, колеблясь.

К черту это. Я вцепляюсь пальцами в пояс ее леггинсов и притягиваю ее к моей груди. Она ударяется об меня, с ее губ срывается вздох, и она упирается ладонями в мой пресс. Я целую ее в нос, и она краснеет.

– Ло, – шепчет она, ее сердце быстро бьется об меня. Мое не отстает от ее, и я целую ее в щеку. Она глубоко дышит, в ее глазах мелькает потребность, но и что-то еще...

Она отводит от меня взгляд и смотрит на Коннора и Роуз, которые стоят в стороне.

Роуз скрестила руки.

– Я ненавижу твою улыбку.

– Тебе нравится моя улыбка. Вот почему она тебя раздражает, дорогая.

– Твоя обратная логика не прошла бы дальше первого тура Турнира по интеллектуальной викторине.

Он делает шаг ближе к ней.

– Моя логика – это то, что принесло моей команде победу в Турнире по интеллектуальной викторине. Четыре года подряд.

Она свирепо смотрит на него.

– Надеюсь, сегодня вечером твоя кошка расцарапает тебе лицо, – невозмутимо произносит она. Роуз даже имитирует движение когтей.

Он ухмыляется, словно она сделала ему лучший комплимент.

Мой взгляд снова падает на Лили.

– Лил?

– Ты говорил с Райком о свиданиях? – спрашивает она, уклоняясь от моих поддразниваний, как будто я ее даже не целую. Обычно она хотя бы улыбается в ответ.

– Да... он сказал, что не встречается с твоей сестрой, – мы все предполагали, что между ним и Дэйзи что-то происходит с тех пор, как она переехала в его жилой комплекс. С тех пор он не встречался ни с одной девушкой. Он даже отказывает девушкам, когда они пытаются флиртовать или предлагают свой номер. Это странно.

– Может быть, у него есть тайная подружка, а не Дэйзи, – высказывает предположение Лили. Он почти каждый день с Дэйзи. Коннор даже не думает, что такое возможно.

– Я не знаю...

Лили взволнованно потирает руку, и ее нога поднимается к моему бедру, скорее импульсивно, чем осознанно. Теперь я уже вижу разницу.

– Ты в порядке, Лил? – спрашиваю я.

– Да, – она опускает ногу, пытаясь взять себя в руки.

– Ты бы сказала мне, если бы я зашёл слишком далеко?

Она быстро кивает.

– Я в порядке, правда. Просто немного... – она наклоняется ближе и шепчет: – Возбуждена, – затем она снова краснеет, но в итоге нервно улыбается.

Мои губы приподнимаются.

– Я понятия не имел, – говорю я. – Мы должны будем сделать что-нибудь с этим позже, – я целую уголок ее губ, и она прижимается ко мне всем телом. Моя рука опускается ей на спину и скользит под пояс ее...

– Лорен, – огрызается Роуз, полностью испортив все.

Я внутренне вздыхаю и оставляю между нами немного пространства.

– Да?

– Как насчет того, чтобы не лапать мою сестру, когда я в комнате?

Раздражение снова вспыхивает во мне.

– Как насчет того, чтобы не трахать своего мужа словесно, когда я нахожусь в комнате, спасибо? – я улыбаюсь.

Роуз смотрит на меня, как на сумасшедшего.

– Я даже не знаю, о чем ты говоришь.

Коннор прислоняется к кухонной стойке и с растущей улыбкой засовывает в рот виноградину. Да, даже когда он ест, его губы растягиваются в богатой ухмылке.

– Я ненавижу твою улыбку, – подражаю я ей высоким голосом. – Твоя отсталая логика не... неважно, – я даже не могу правильно ей подражать. Я отмахиваюсь от нее и направляюсь к двери. Мне все равно нужно позвать брата и Дэйзи. Еда уже приготовлена.

Открывая дверь, я слышу голос Роуз на заднем плане.

– Я не флиртовала с тобой, Ричард.

Я чувствую, как он ухмыляется во весь рот.

– Эй, – говорю я, заходя в гараж и закрывая за собой дверь. – Ужин... – мое лицо вытянулось, сменившись целым рядом эмоций.

Райк и Дэйзи вместе сидят на припаркованном мотоцикле, ее ноги обхватывают его талию, она лежит почти вплотную к канистре с бензином возле руля. Его тело прижато к ее, между ними нет пространства. Он на расстоянии многих миль от невинности.

Самое ужасное: всего несколько минут назад Райк говорил мне, что ничего не происходит. Я не понимаю. Не понимаю, почему он лжет мне. Я спрашиваю его, есть ли у него к ней чувства. Он говорит, что нет. Я спрашиваю его, трахаются ли они. Он отвечает, что нет. Я спрашиваю его о чем угодно, и он дает мне ответы, которые, по его мнению, я хочу услышать. Он ходит вокруг меня на цыпочках, а мне просто нужна чертова правда.

Каждый день мне кажется, что я схожу с ума.

Гнев переполняет меня. Из самых разных мест. Я не могу это остановить. Райк слезает с мотоцикла, делая вид, что ни в чем не виноват. Дэйзи следует его примеру, и когда они оба стоят на бетоне, я срываюсь с места.

– Я что-то прервал? – спрашиваю я брата.

– Нет, – отвечает Райк. – Мы просто разговаривали.

Я многозначительно киваю. Мои страхи настолько глубоки, что я едва могу их преодолеть. Он может испортить жизнь Дэйзи. Разбить ей сердце. Он может предать меня. И разбить мое. Мне просто нужно, чтобы он дал мне хоть что-то. Пусть скажет мне, что он любит ее. Скажет мне, что это нечто большее, чем я думаю. Что угодно, что избавит меня от сомнений.

Я спрашиваю: – Если вы просто разговаривали, то почему ее ноги были обвиты вокруг твоей талии?

– Ло, – вклинивается Дэйзи. Райк поднимает руку, молча приказывая ей не вмешиваться.

– Мы друзья, – говорит мне Райк.

Это все, что он мне говорит: Мы друзья. Я качаю головой.

– Друзья не занимаются подобным дерьмом, – я показываю на Ducati, на котором они только что были вместе.

Райк сжимает переносицу, его челюсть напрягается.

– Что ты, блять, хочешь, чтобы я сказал?

Что угодно.

– Что то, что я только что увидел, было ошибкой! – кричу я.

Его губы поджимаются. Он просто смотрит на меня. Мне хочется ударить его прямо сейчас. Может, тогда он скажет мне правду.

– Это была ошибка, – говорит Дэйзи. – Я хотела посмотреть, каково это – ехать на мотоцикле задом наперед. Мне нужна была его помощь.

Я перевожу взгляд с одного на другого. Она серьезно?

– Это лучшая ложь, которую ты можешь придумать?

Она улыбается.

– На самом деле это правда.

– Это не чертова шутка, Дэйзи. Он на семь лет старше тебя. У него было больше девушек, чем ты, вероятно, можешь себе представить, – я не хочу, чтобы в ее жизни появился человек, который просто трахнет ее и бросит. Я не могу с этим справиться.

– Нет, – говорит она, – я понимаю, что он спал со многими женщинами, но к двадцати пяти я бы, вероятно, легко достигла такого же числа.

Я морщусь. Иногда мне кажется, что она разыгрывает из себя «я такая зрелая и опытная» только для моего брата.

– Я сейчас нахожусь в альтернативной вселенной.

– Правда? – Дэйзи улыбается, и все ее лицо озаряется. Это напоминает мне о том, что она еще молода и, возможно, сможет избежать всего этого. Я хочу для нее чего-то лучшего, чем мой брат. У нее есть возможность уехать из Филадельфии, встречаться с парнем без кучи проблем. Она может быть по-настоящему свободной. – Круто, – кивает она. – Здесь веселее? Я думаю, да, – она поворачивается к Райку. – А ты что думаешь?

Его глаза не отрываются от меня.

– Успокойся, – а потом он говорит: – Ло...

– Ты недостаточно хорош для нее, – вмешиваюсь я. – Ты ведь понимаешь это, да?

Мышцы Райка напрягаются, как и у меня.

– Я забочусь о Дэйзи так же, как и ты, если не больше, так что тебе не нужно устраивать мне эту хрень с чрезмерной заботой.

Я хочу в это верить. Очень хочу. Та часть меня, которую я ненавижу больше всего, никогда не поверит.

– Это не фигня, если ты трахаешь ее, – говорю я.

– Мы не трахаемся! – кричит он.

Дверь открывается, и Коннор, Роуз и Лили проскальзывают в гараж.

Лили стоит рядом со мной, тяжело нахмурившись.

– Что происходит? – шепчет она.

– Я застал их трахающимися на ее мотоцикле, – я говорю это буквально, чтобы не показаться грубым.

Райк стонет.

– Да ладно! Мы оба были на мотоцикле, полностью одетые. У нас никогда не было секса! – он качает головой. – Сколько раз я должен это повторять? – я не знаю. Не знаю, как дать тебе чертову передышку, когда сам редко ее получаю. Это самая жестокая часть моей души. – Знаешь что, – говорит он, – мы можем с тем же успехом трахнуться, если вы все думаете, что мы делали это уже тысячу раз.

– Стоп, стоп, – я сморщился и поднял руки. – Я не могу переварить, что вы, ребята, сделали это один раз. Так что, пожалуйста, избавьте меня от этой чертовой картины, где это происходит тысячу.

– Вы оба, – говорит Коннор, сходя с короткой лестницы, ведущей в гараж, – остановитесь на секунду, – он встает между нами. – Вы слишком остро реагируете.

Возможно. Но иногда мне приятно видеть, как гнев вспыхивает в глазах моего брата. Как будто мы в равных условиях. Я понимаю, что это плохо.

– Мне не нравится, когда меня обвиняют в том, чего я, блять, не делал, – рычит Райк.

Это меня просто убивает.

– Да? А как, по-твоему, чувствует себя папа?! – это вырывается прежде, чем я успеваю остановить себя. В гараже воцаряется тишина, и мой враждебный голос отдается эхом. Я ни разу не давил на Райка, требуя от него объяснений. И не собираюсь.

Но каждый день его молчания – это еще один день, когда я буду бороться с этим в одиночку. Все, что ему нужно сделать, – обратиться к прессе. Вот и все. Если он не может поручиться за нашего отца, то почему он не может поручиться хотя бы за меня? Да, я не самый лучший человек, но он был рядом со мной три чертовых года. Это должно что-то значить.

Я сглатываю, понимая, что он ничего не скажет. Я не могу заставить его высказаться. Это слишком серьезная проблема.

– Ей восемнадцать, – говорю я ему, придерживаясь темы.

– Ну вот опять, – Райк вскидывает руки вверх. – Давай, блять, послушаем, Ло. Ей восемнадцать. Она тебе как младшая сестра. Ее мама меня ненавидит. Я знаю. Знаю. Я, блять, знаю.

Боль пронзает меня. Мне жаль. Правда? Я просто чувствую себя как дерьмо. Рука Лили скользит по моей талии, и мои плечи начинают расслабляться. Я выдыхаю.

Но это еще не конец. Я всегда был пулеметом, готовым выпустить очередную пулю после того, как я нажму на спусковой крючок. Большую часть времени я просто жду, пока она срикошетит. И наконец попадет в меня.

52

. Лили Кэллоуэй

.

2 года: 01 месяц

Сентябрь

Я прохожу мимо кухни, стараясь сосредоточиться на гостиной и пульте. Но не на Лорене Хэйле, который закрывает холодильник с бутылкой воды в руке. Я даже не собираюсь смотреть на его великолепную фигуру, на эти острые, как лед, скулы или розовые губы, которые сексуально поджимаются, когда он смотрит на меня. Или на его пронзительные янтарные глаза, которые всегда смотрят прямо на меня.

Здесь только я и пульт.

Прямо на диванной подушке.

– Привет, – зовет меня Ло.

– Привет, – отвечаю я, не сбавляя темпа. Привет, пульт. Я подбегаю к дивану и не успеваю опуститься, как Ло бежит за мной. В мгновение ока он хватает меня за бицепс, останавливая. Я позволяю удивлению промелькнуть на моем лице. – У тебя рефлексы Питера Паркера? Почему ты не сказал мне, что тебя укусил радиоактивный паук?

Он не смеется и даже не признает мою шутку.

– Почему ты так странно себя ведешь?

– Как странно? – мой желудок исполняет танец, такой нервный танец, который может быть свойственен только ученикам средней школы.

– Ты избегаешь меня.

Ладно. В этом он прав. Когда мы ехали с Роуз к врачу, у нас сильно спустило колесо, что было плохим, очень плохим знаком, обреченным с самого начала. Так что к тому моменту, как доктор сказал нам обеим, что вы беременны, я смирилась с тем, что это была настоящая космическая несправедливость.

И что мне лучше собраться с мыслями, чтобы новость не уничтожила Ло. У Роуз срок на две недели больше моего, так что, возможно, ей придется объявить о своей беременности раньше меня. А мне остается только ждать лучшего момента, идеального времени, когда Ло будет в лучшем положении. Я надеюсь, что это произойдет до того, как мой живот начнет расти.

– Лили, – огрызается он, размахивая рукой перед моим лицом. – Ты вообще со мной?

Скрывать это от Ло – все равно что носить с собой гранату, не зная, когда она взорвется.

– Я не избегаю тебя, – быстро говорю я.

– Ты просто прошла мимо меня, – возражает он, – а вчера даже не дождалась, чтобы принять со мной душ, – секс в душе. Я пропустила секс в душе. Это должно было быть большим тревожным сигналом. Он сжимает брови, и по его лицу пробегает обида. – Я что-то сделал? Ты злишься на меня?

– Нет, – отвечаю я, и в мою грудную клетку словно вонзается нож. – Я просто хотела попробовать не заниматься сексом так часто. Ну, знаешь, посмотреть, смогу ли я это сделать. Как личная цель или что-то в этом роде.

Его мышцы мгновенно расслабляются.

– Ты можешь сообщать мне, когда ты планируешь эти личные цели?

Я киваю.

– Хорошие новости, – говорю я, поднимаясь на цыпочки и обвивая его шею руками, – я выполнила ее.

Его губы изгибаются вверх, а руки опускаются к моей попке, сжимая и создавая сильное давление, словно это сексуальная магия. Он ведет меня обратно к дивану, и я откидываюсь на подушки, пульт впивается мне в лопатку. Я бросаю его на пол и чувствую, как вес подтянутого тела Ло давит на меня.

У меня перехватывает дыхание, и сердце замирает, когда я полностью заворожена его губами. Я пытаюсь приподняться, чтобы коснуться их своими, но он кладет ладонь мне на грудь, прижимая к дивану.

– Мне не нравится эта игра, – говорю я ему.

Его колени упираются по обе стороны от моих бедер, он оседлал меня, и из-за этого практически невозможно скатиться с дивана или добиться долгого, страстного поцелуя.

– Не нравится? – его брови поднимаются, а рука исчезает в тонкой хлопковой рубашке. Скользя по моей коже, он дразнит меня. Это порыв, который наполняет меня потребностью.

– Да, – вздыхаю я. Да? Это был правильный ответ?

– Похоже, ты здесь застряла, – говорит он.

Да. Я пытаюсь сосредоточиться, но его рука ползет вверх по моему животу в таком медленном, пьянящем темпе.

– Не будет никаких поцелуев? – шепчу я.

Он наклоняется, и его губы касаются моего затылка, а нос утыкается в меня. Я тихонько вскрикиваю, чувствуя, как внутри у меня все бурлит и пульсирует. Его язык скользит по моей нежной коже, и я вздрагиваю, мои конечности дрожат под ним.

Нечестно. Очень нечестно. Мне конец. Я испускаю хриплый, прерывистый вздох, а затем просовываю руку между нашими телами настолько, что могу положить ладонь на внешнюю сторону его брюк. Когда я начинаю тереть, он стонет мне в шею.

Ха! Я делаю еще один шаг вперед и просовываю руку под резинку его спортивных шорт, но поверх его обтягивающих компрессионных шорт, похожих на спандекс, которые большинство парней надевают, чтобы держать свои причиндалы на месте, когда они тренируются. Между моей ладонью и его членом остается совсем немного ткани.

Ло покачивает тазом, нежно посасывая мою шею, и через мгновение его губы переходят на мои, атакуя с лихорадочным голодом. Да. Боже, да.

Вместо того чтобы пошевелить рукой, я позволяю ему прижаться ко мне всем телом. Мои губы болят и набухают, а трусики начинают намокать. Когда я чувствую, как он твердеет, я резко выдыхаю и пытаюсь просунуть пальцы под его компрессионные шорты.

Но он кладет свою ладонь поверх моей руки, молча приказывая мне не отпускать ее.

Он целует медленнее, и его язык проникает в мой рот и выходит из него – лучший французский поцелуй во всем мире. Мне кажется, я могла бы заниматься этим вечно. Ну, не вечно. Рано или поздно мне понадобится разрядка, но прелюдия между нами никогда не была такой приятной. Теперь я наслаждаюсь предварительными ласками. Каждый момент что-то значит. Дело не только в кульминации.

Хотя что-то твердое, очень твердое, прямо внутри меня было бы просто идеально.

– Эй, оторвитесь друг от друга, – голос Райка пробуждает меня от блаженных мыслей. Мне в бок врезается подушка.

Ло приподнимает свое тело одной рукой – ровно настолько, чтобы оторвать свои губы от моих и показать, где именно побывала моя рука. В шортах Ло. На его члене.

Стоит ли мне посмотреть? Я бросаю взгляд на Райка, который возвышается над диваном. Мои локти раскаляются до красноватого оттенка. Райк скрещивает руки, на его лице появляется мрачное обвиняющее выражение.

– Диван – это общественное место.

– Мы не трахались, – опровергает Ло с полуулыбкой. – Спасибо за заботу, брат, – он помогает мне вытащить руку из его шорт, потому что я застыла в смущении.

– Еще десять минут, и ты мог бы, – замечает он. – Я, блять, правда хочу пойти. Все скамейки для жима, наверное, уже заняты, так что не мог бы поторопиться?

– Да, дай мне десять минут.

– Только не с ней, – говорит он. – Сейчас середина дня.

Дерьмо.

У Ло дергаются челюстные мышцы, и он поднимается на ноги.

– Десять минут наедине с собой, и мы идём.

Я закрываю раскрасневшееся лицо руками, наблюдая за ним сквозь щели между пальцами. Я не могу прикасаться к себе. Для других людей это не так опасно. Для меня же это может спровоцировать навязчивые идеи. Терять мысли и время на порно и мастурбацию – только не это. Я не хочу регрессировать, не с ребенком, живущим внутри меня.

Мне просто нужно... забыть о пульсации между бедер. Не думай о том, каково это – кончать, Лили. Думай о гадких мыслях. О непривлекательных вещах. Я смотрю на Райка, на его хмурое небритое лицо и общую задумчивость. Это почти убивает мое возбуждение. Почти.

Ло останавливается рядом с диваном, и его взгляд падает на меня.

– Ты пойдешь с нами, Лил.

– Нет-нет-нет, – говорю я. – Я иду с тобой, а не с ним, – я показываю пальцем на Райка, тем самым убирая руку-щит со своего лица.

Райк стонет.

– Правда, Кэллоуэй?

– Не в этом смысле «идешь», Лил, – говорит Ло с небольшой улыбкой, чтобы я не выглядела сексуально озабоченной уродиной. Он толкает меня коленом в плечо. – В спортзал, хорошо?²⁰

Я киваю, чувствуя нервный трепет в животе. Я могу продержаться. Я осознаю, что скрестила ноги. Мне все еще хочется чего-то очень-очень твердого. Не думай об этом. Правильно. Непривлекательные вещи. Райк Мэдоуз. Райк Мэдоуз.

Я выдыхаю.

– Не бросай ее, – говорит Ло Райку. Это не был вопрос.

Его страх остается ещё долго после его ухода, как пыльная буря, которую он поднял вслед за собой. Я думаю, что со мной все в порядке. Мокрая, возбужденная, но я могу подождать до вечера. Никакого порно или прикосновений. Это не то, чего я хочу на самом деле. Лорен Хэйл – мое единственное истинное желание.

Проходит пара секунд, и тишина и неловкость в комнате настораживают меня. Я все еще лежу на диване, боясь раздвинуть ноги в данный момент.

– Поговорим? – спрашиваю я, испытывая искушение просто зарыться в этот диван, как землекоп, и никогда не возвращаться, чтобы увидеть дневной свет.

– Конечно, – грубо отвечает он, и мне становится немного страшно от того, что последует дальше. – Мы должны обсудить то, что мне теперь придется ждать, пока твой парень подрочит, прежде чем мы сможем пойти в спортзал.

Я сморщилась и убрала вторую руку с лица.

– А тебя не пугает, что ты говоришь о том, что твой брат дрочит?

Он закатывает глаза и бросает в меня еще одну подушку. Это серьезно раздражает. Он убийца настроения. Я оживляюсь. Это работает, и я даже не думала, что Райк хотел стать моим сексуальным отпугивателем.

– Кто это спровоцировал? – он указывает жестом на диван. – Ты или он?

– Это было взаимно, – отвечаю я, защищаясь.

Он открывает рот, а затем быстро закрывает его, как будто пытается подобрать правильные слова. Такое случается не так уж часто. Райк говорит со мной импульсивно. Наконец он произносит это: – Ты в порядке?

Мои губы приоткрываются, я не могу ничего сказать, наполовину от шока.

– Не удивляйся, черт возьми, – говорит он. – Я забочусь о тебе. Это просто… Ло оказался в плохом положении. Все мое беспокойство какое-то время было направлено на него.

– У меня тоже, – я медленно сажусь и прижимаю к груди одну из подушек, и мне удается сесть по-индийски. Это не так уж плохо. – Я действительно беспокоюсь о нем, – я делаю паузу, собираясь с мыслями. – Он сказал мне, что собирается поехать на запад с тобой и Коннором в автомобильное путешествие, вместо того чтобы лечь в реабилитационный центр, – когда он произнес эти слова, я заплакала. Всякий раз, когда мы расстаемся, у меня такое чувство, будто кто-то оторвал от меня кусочек, но на этот раз слезы были скорее от шока ситуации. Чем дольше мы сидели и обсуждали это, тем больше мне казалось, что это правильно.

Я надеюсь, что, когда он вернется, ему будет намного лучше, и он сможет справиться с новыми новостями. Я даже не уверена, будет ли легче или труднее хранить это в секрете в его отсутствие.

– Я не думал, что реабилитация – это разумный выбор, – говорит Райк. – Только не с прессой. Не думаю, что он сможет справиться с повышенным вниманием со стороны СМИ.

– Знаю, – говорю я, вспоминая каждый заголовок о его поездке в больницу. Уже само по себе плохо, что он нарушил трезвость и попал туда, но то, что об этом узнала вся страна – в десять раз хуже. Это осложнило его выздоровление и стало одной из причин, почему он снова запил после этого. Он даже сказал мне об этом. – Спасибо за это, – я смотрю на Райка. – За то, что предложил альтернативу.

Он пожимает плечами, как будто это пустяк. Но это не так. Я видела облегчение в глазах Ло, когда он рассказал мне об этой псевдореабилитации вдали от камер и прессы.

Райк садится рядом с моими ногами и проводит рукой по своим темно-каштановым волосам.

– Ты скучаешь по публичному сексу или что-то в этом роде?

– А? – я хмурюсь от быстрой смены темы и напрягаюсь, когда речь заходит об этом.

– Вы практически трахались в гостиной, – говорит он, не сводя с меня глаз. От чего неловкость усиливается еще больше. – Это потому, что ты скучаешь по этому? Я имею в виду, по публичному сексу.

Иногда я забываю, что Райк чувствует себя комфортно по отношению к большинству вещей.

– Да... я очень по нему скучаю, – вру я. Правда: мы с Ло занимались сексом в бассейне несколько недель назад, пока Коннор и Роуз проводили выходные в Лондоне.

– Ты знаешь, что тебе не должно быть стыдно за то, что тебе это нравится. В этом нет ничего плохого, – говорит он мне. Это определенно уловка Райка Мэдоуза, чтобы я чувствовала себя комфортно.

Мои щеки пылают. Наполовину от смущения, а наполовину от страха. Я не хочу, чтобы Райк узнал мой секрет «дополнительного секса». Он может узнать то же самое, что и Роуз, когда я в конце концов скажу ему, что беременна.

– Не то чтобы это делало меня сексуально зависимым, – говорит он, – но я предпочитаю заниматься сексом не только в постели.

Я оживляюсь, заинтересовавшись. Я так и знала. Все эти походы в туалет с Мелиссой во время поездки в Канкун несколько лет назад внезапно обрели смысл. Он даже делал это в самолете. Мне очень редко удается встретить кого-то, кому это нравится. Может быть, потому, что я не слишком много говорю о сексе.

– Например, где? – спрашиваю я.

– Я трахался везде, – говорит он непринужденно. Должна признать, у него есть дар говорить без стыда. Как будто он в полной мере владеет собой.

Хотела бы я так же относиться к сексу. Но, думаю, быть девушкой – это немного другое.

– На пляже, – перечисляет он.

Я качаю головой.

– Песок – это зло.

– Но ранним утром он чертовски красив.

Я не могу припомнить, чтобы у меня был утренний секс на пляже. Ночью – точно был.

– Уборные, – продолжает он.

– Даже грязные? – спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Честно говоря, я не обращаю внимания, – он добавляет: – Парки, лифты, поля для гольфа, раздевалки, лес – обожаю лес.

– Ты когда-нибудь занимался сексом в старшей школе? – спрашиваю я.

Он кивает.

– Под трибунами, как в клише.

Я улыбаюсь.

– У меня тоже был.

Он поднимает свою бутылку с водой в тосте.

– Однажды мы с Ло занимались сексом в кинотеатре, – говорю я ему. – Он купил все билеты, только чтобы мы могли этим заняться.

Брови Райка взлетают вверх.

– Полагаю, до того, как ты пошла на поправку.

Я киваю. Это было, когда он хотел удовлетворить все мои прихоти и желания, что превратилось в одну большую фабрику по производству удовольствия. Но это было весело. Я не могу этого отрицать. Даже если мы занимаемся сексом на публике, я сомневаюсь, что Ло когда-нибудь снова выкупит кинотеатр. Некоторые вещи заходят слишком далеко.

– Однажды я трахнул цыганку на карнавале, – говорит он, положив руку на спинку дивана, – прямо под ее столом. Мы опрокинули хрустальный шар, – он улыбается этому воспоминанию, как будто оно хорошее. Как будто все это событие было для него чем-то большим, чем просто кульминация. Я никогда не видела секс таким образом. Я не искала диких мест для траха. Они просто были удобны в тот момент. Обстановка позволяла мне получить то, что я хотела.

– Я занималась сексом на карнавале, или в парке развлечений, или... неважно, – говорю я. – На колесе обозрения.

– Пока оно двигалось? – удивление проникает в его голос.

– Да, я имею в виду, что он продержался недолго, – у меня образовывается ком в горле, когда я пытаюсь не думать о неприятных подробностях.

Лицо Райка немного мрачнеет. Может, он только сейчас понял, что я говорю не о Ло. Я проверяю эту теорию, говоря: – А еще я занималась этим с парнем, которого встретила в киоске со сладкой ватой. В ту же ночь.

Он подается вперед, убирая руку с дивана, и темнота омрачает его. Я вижу, что он пытается отогнать ее, но когда его взгляд встречается с моим, в нем больше понимания, сочувствия к моей зависимости, чем я когда-либо видела раньше.

Я и он. Мы не похожи. Он может со смехом и улыбкой вспоминать обо всех местах, где он трахался, пересказывая истории, в которых есть начало, середина и удовлетворительный конец. С оргазмом и без стыда в конце. Мое прошлое усеяно обидами и сожалениями. Я предпочла бы никогда об этом не вспоминать.

Он был прав. Он никогда не вступит в мой клуб.

Здесь только я.

В одиночестве.

Как и должно быть.

– Ты готова? – голос Ло выводит меня из задумчивости. Он стоит в дверях с мокрыми волосами и точеным подбородком. Его глаза перебегают с моей головы на пальцы ног, оценивая мое состояние. А потом он кивает мне, мол, все в порядке. Я поднимаюсь на ноги и с радостью иду прямо в его объятия.

Может быть, я не так уж и одинока.