Текст книги "Сердце Альтиндора (СИ)"

Автор книги: Крис Кельм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 35 страниц)

   Лишь после этого я коротко взглянул на полученную рану. Чуть выше локтя рубаха, быстро пропитывающаяся кровью, была располосована четырьмя тонкими параллельными порезами с ровными краями. Такое впечатление, словно по ней прошлись бритвой. Вернее, четырьмя бритвами сразу.

   ...Фрэдди идет за тобой!

   Нет, это из другой оперы. Впрочем, теперь я понял, с кем имею дело. Чертов колдун послал меня за сердцем Хозяина леса. Быстрый, невидимый, опасный – все совпадало.

   За спиной хрустнула ветка, я обернулся, нанося удар, но снова не попал. А он, поднырнув под мой меч, разодрал мне колено.

   Мерзкий ублюдок!

   Потом удары посыпались один за другим. Хозяин леса атаковал непрерывно, нападая с разных сторон, и я никак не мог предугадать, где он появится в следующий момент. Кровь текла с меня, как с кабана. Резаные раны покрывали уже все открытые участки тела – лишь до головы он не достал. Доспехи тоже были испещрены тонкими царапинами и разрезами. Хваленая кожа азавского варана рвалась как бумага под когтями неуязвимого чудовища. Серьезных ран он все-таки не нанес, но и полученных было достаточно. Я уже чувствовал, как слабеют руки, кружится голова, накатывает тошнота. Еще немного, и я сдохну от потери крови.

   – Да пошел ты...– воскликнул я в сердцах, подхватил сумку, чтобы было удобнее бежать, и как лось ломанулся сквозь заросли в лес. Он преследовал меня, но не долго. Отметился на доспехе еще парой царапин, а потом отстал. Должно быть, удовлетворился, изгнав меня со своей территории.

   Не теряя времени, я достал из сумки баночку с удивительной мазью, имеющей обеззараживающее, противовоспалительное и обезболивающее свойства. Стоила она безумно дорого, но, покупая ее, я решил не скупиться. Обработав мазью раны, я намотал поверх бинты.

   Ну, и видок!

   Кровотечение прекратилось, но слабость осталась.

   Эх, мне бы сейчас "Лечилку" Полики...

   Закатай губу и подумай, что делать дальше.

   Выбор был невелик. Или попытать счастья у холма, или вернуться ни с чем к колдуну и признаться в своей несостоятельности.

   Тяжело вздохнув, я сбросил сумку и пояс и полез на ближайшее высокое дерево, чтобы сориентироваться на местности.

   Единственный в округе холм располагался к северу от заброшенной деревни. Он был покрыт травой, и лишь макушку украшала пара деревьев да щетка густого кустарника. Идти было недалеко. Это если по прямой, через деревню. Но что-то не хотелось. Значит, поступим, как все нормальные герои, – пойдем в обход. И я мысленно проложил маршрут через непроходимые дебри.

   Идти пришлось не меньше двух часов, так что до места я добрался только к полудню. На этот раз я постарался шуметь как можно меньше. Кто знает, что меня ожидает у холма? После встречи с Хозяином леса – что угодно. Утверждать можно было лишь одно: противник будет серьезный.

   К холму я подошел с запада, осторожно раздвинул ветви, окинул взглядом окрестности холма...

   ...и увидел его. Точнее, ее. Большая черная пантера... Нет, не так... БОЛЬШАЯ ЧЕРНАЯ ПАНТЕРА лежала в тени деревьев на вершине холма. Ее размеры впечатляли. На такой можно было скакать верхом, если бы она не возражала. Она была гораздо крупнее обычной пантеры: метра полтора в холке, длиной за три метра, крупная голова, мощные лапы, длинный хвост. Лениво зевая, она обнажала длинные клыки, способные перекусить арматуру. Большая черная кошка внушала страх и уважение.

   – Да что ж вы здесь все такие огромные,– проворчал я, поеживаясь.

   Несмотря на то, что к холму я подошел с подветренной стороны, пантера будто почуяла угрозу, прянула ушами, прищуренным взором окинула подножье холма, отчего мне пришлось присесть и спрятаться за ветвями. Но, не обнаружив опасности, она снова расслабилась, положив тяжелую голову на передние лапы.

   От хищника меня отделяло метров сорок. Ближе по открытой местности не подойти, заметит или почует. Можно попробовать достать из лука. Не слишком далеко, чтобы не попасть в такую крупную цель. Я бесшумно снял лук, наложил стрелу, натянул тетиву...

   Кошка беспокойно вздрогнула, привстала и, изогнувшись, принялась чесать себя за ухом задней лапой. Это выглядело так забавно и мило, но у меня не было выбора. Я сосредоточился, повторно натянул лук и...

   Снова опустил.

   Ну же, давай, стреляй!

   Нужно подумать.

   Каковы мои шансы убить крупное животное одной стрелой? Скажем так – не очень. Даже тощая лань в Яровэне со стрелой в боку могла пробежать несколько километров, пока не лишится сил. Но то в Яровэне. А здесь, если кошка рванет в лес – ищи ее потом в этих дебрях. А если не рванет, а набросится? Я успею прицельно пустить еще одну стрелу. В лучшем случае – две. Потом она меня просто разорвет в клочки – и хваленая кожа варана не спасет. Сумею ли я прикончить кошку второй стрелой? Вряд ли, они живучие...

   Стоп! А что, если...

   У меня внезапно появилась идея. Будет и колдун сыт, и кошка цела.

   И я достал из сумки амулет привязки.

   Идея была проста, как апельсин: подкрасться к пантере, нацепить на шею амулет и, обзаведясь петом, устроить охоту на уродца, нападающего исподтишка. Кошка будет всяко шустрее меня. Так что, если не я, то уж она точно достанет мерзавца. Так я выполню поручение Полики и успокою ноющие раны отмщением.

   План хорош на словах. А на деле?

   Там видно будет.

   Сумку и ножны я оставил в кустах, чтобы не мешали красться. Лук... Лук, немного подумав, оставил тоже. Одна стрела, которую я смогу выпустить с близкого расстояния, ничего не решит, лишь разъярит зверя. Меч и нож – вот, что мне пригодится в ближнем бою. Хотя я надеялся, что до этого не дойдет. В ладони левой руки я зажал амулет, предусмотрительно разомкнув замок. Внутренний голос требовал образумиться, но раз уж я решил...

   По кромке леса я обошел холм на девяносто градусов. Пантера скрылась за кустами. Теперь она меня не увидит. Лишь бы не почувствовала. Оставалось надеяться, что в ближайшие десять минут боковой ветер не переменится.

   Я крался так тихо, как никогда прежде. Осторожно и медленно ступал на пятку, перекатывался на носок, переносил вес тела на опорную ногу. Потом все повторялось.

   Насчет десяти минут я погорячился. За это время я успел добраться только до холма. И так же не спеша начал подниматься в гору.

   Когда до вершины холма оставалось всего несколько метров, я подумал: "Вот будет весело, если я доберусь до места, а ЕЕ там уже нет". Мне пришлось побороть желание немного ускорить шаг. Тише едешь – дальше будешь. Народ не ошибается.

   Оказавшись под кроной дерева, я перевел дух.

   Теперь предельно осторожно. Шаг... Пауза... Еще шаг... Остановка...

   Я крался как тень, едва заметно, приближаясь к кустам.

   На что я рассчитывал?

   Дождаться, пока кошка заснет. Подкрасться как можно ближе и...

   Дальше я собирался импровизировать.

   Я остановился перед кустами. Едва дыша, протянул руки к ветвям, собираясь раздвинуть их и заглянуть на противоположную сторону холма...

   ... и в этот самый момент из кустов высунулась большая кошачья голова, скалящая пасть.

   Я отреагировал прежде, чем успел испугаться и подумать, а что же, собственно говоря, делать? Просто взял и хлопнул ладонью по кошачьей морде. Я почти уверен, что еще никому и никогда не удавалось отправить здоровую пантеру в нокаут обычной оплеухой. Впрочем, мне тоже не удалось. Она оказалась покрепче, чем престарелый Соггерд. Получив кольцом по чувствительному носу, пантера фыркнула, отпрянула назад, замотала головой. Ее глаза закатились, она шаталась из стороны в сторону, но упрямо отказывалась валиться в обморок.

   Я решил действовать, пока кошка не пришла в себя. Сейчас – или никогда! Бросив меч, я рванул через кусты, на ходу взял расстегнутую цепь пальцами за два конца, подскочил к животному и...

   Я замешкался всего на секунду, прикидывая, как бы половчее набросить цепь на шею, минуя клацающий капкан зубов. И в этот момент все еще одурманенное магией создание прыгнуло на меня, ударив головой в живот. Я отлетел обратно к кустам, упал на спину, а миг спустя надо мной уже стояла черная пантера, опустив тяжелую лапу мне на грудь.

   Ну что, доигрался, юный натуралист, эколог хренов?!

   Кошка рванулась к моему горлу и сама угодила в выставленные руки, державшие натянутую цепь. Щелчок застегнувшегося замка прозвучал за мгновение до того, как ее зубы сомкнулись на моей шее. Клыки все же коснулись кожи и слегка сжали кадык, но тут же хватка ослабла. Пантера отпрянула, затрясла головой, чихнула... А потом посмотрела на меня та-а-ак выразительно! Удивление, смешанное с бессильной злобой.

   Задние лапы хищника подкосились, пантера уселась на хвост и попыталась содрать амулет задней лапой. Не тут-то было! Цепь прочная, не разорвешь.

   Пантера оказалась упрямой, но, в конце концов, поняла, что проиграла. А я победил.

   И она жалобно заскулила.

   От избытка адреналина меня трясло как в лихорадке. А ведь и правда, эта затея могла плохо кончиться. Но, как говорится: кто не рискует, у того зарплата маленькая.

   А у меня теперь был свой собственный пет. Красавец просто! Или красавица?

   – Эй, петька, ты кто – мальчик или девочка?

   Кошка фыркнула, и отвернула морду.

   – Не хочешь разговаривать? Обижаешься? Понимаю, сам чуть было в неволю не попал. Но сейчас другой случай. Мне не нужен раб. Мне нужен друг. Давай дружить?

   Я растянулся на траве, глядя на голубое небо. Дрожь постепенно стихала, сердцебиение и дыхание приходили в норму. Рядом со мной сидела пантера и, щурясь, испепеляла меня ненавидящим взглядом.

   Окончательно оклемавшись, я уселся и протянул руку к своему питомцу.

   – Ну, что, киска, пойдем ловить Хозяина леса?

   Пантера оскалилась и глухо зарычала.

   Я тут же отдернул руку.

   – Ты чего?

   Я поднялся на ноги.

   Пантера тоже вскочила на лапы.

   Мы стояли как в типичном вестерне, друг против друга, напряжены до предела, готовые в любую секунду к действию.

   Я отважился на вторую попытку и снова, но на этот раз очень медленно, протянул к пантере руку. Она отстранилась, сделала шаг назад, а потом развернулась и в несколько прыжков оказалась у подножия холма.

   – Эй, ты куда? Назад!

   Она демонстративно перешла на шаг, гордо удаляясь в сторону леса, и вскоре скрылась в густых зарослях.

   Н-да... Облом...

   То ли амулет попался бракованный, то ли после Затмения он утратил свою силу. Впрочем, не совсем. Все-таки пантера меня не тронула, хотя и могла. И хотела.

   И что теперь делать?

   Я не знал. Кошка ушла, Хозяин леса был мне не по зубам, а Полика ждал моего возвращения с сердцем одного из них.

   Неудачник...

   Согласен.

   Я спустился с холма и подошел к тому месту, где оставил свои вещи. Но ни сумки, ни лука, ни ножен там не оказалось. А из соседних кустов доносилось смачное чавканье, и легкий ветерок доносил чесночный запах колбасы.

   Моей колбасы.

   Это что еще за мурло позарилось на...

   Додумать я не успел. Мне в шею вонзилось что-то острое. Я потянулся к ранке, и тут меня повело. Ноги в мгновение стали ватными, перед глазами поплыло, стало тяжело дышать. Я схватился за ворот, да так и рухнул плашмя на землю.

   Последнее, что я увидел, была кучка перегноя, бросившаяся мне в лицо...

   ... Их было... много. Маленькие, ростом чуть больше метра, с пухлыми ручками, короткими ножками и округлыми брюшками. Поголовно лысые, с уродливыми, приплюснутыми и сморщенными мордашками. Верхней одеждой карликам служили накидки из шкур вроде пончо, подпоясанные простой веревкой. Штанов они не носили принципиально. Зато на ногах у них были сандалики из кусков кожи. Они ни секунды не стояли на месте и ни на мгновение не закрывали рты. Голоски у них были писклявые, противные, а речь – быстрая, похожая на бесконечное «Пи-пиу-ти-пу-ти-пати-пути-пу...» Так что не поймешь, о чем они говорили.

   Ходлики, одним словом.

   Я понял это, когда заметил большой костер, посреди поляны. Карлики ворошили дрова длинными ветками и нетерпеливо ждали, пока те перегорят и превратятся в угли. На которых они собирались запечь большую добычу...

   Меня.

   Пока я находился в отключке, они, несмотря на свой рост и телосложение, притащили меня в свою деревушку, состоявшую из полусотни шалашей, ютившихся под деревьями вокруг поляны. Раздели донага, даже бинты посрывали, сволочи. А какая-то зараза, содрав на пальце кожу, присвоила мой перстень. После чего меня связали и оставили лежать на плетеной циновке в тенечке.

   Вырубили они меня при помощи духовой трубки, какую носил с собой всякий уважающий себя ходлик. Это была обычная бамбуковая палка длиной сантиметров тридцать, которая стреляла шестисантиметровыми шипами. Простое, но очень эффективное оружие, особенно, если шипы обработаны какой-то отравой, отключающей крупную добычу за пять-десять секунд. Когда я пришел в себя, долго не мог сообразить – кто я и где я. Кроме того, перед глазами плыло, а тело отказывалось подчиняться. Минут через десять стало легче, но слабость не отступала, картинка до сих пор была мутной, а мысли путаными.

   Кроме трубок ходлики владели небольшими, но грозными топориками а-ля каменный томагавк. У некоторых были ножи – на вид изготовленные людьми. Впрочем, в селении много чего напоминало о людях: грязная одежда – зачастую рваная и испачканная кровью – была свалена в кучу под одним из деревьев; вилы, мотыги, серпы, цепа, деревянные ведра, глиняная посуда – все это было украдено или отнято у людей. Причем, большинству сельскохозяйственного инвентаря ходлики так и не нашли применения. Судя по всему, они тащили барахло по принципу – шобы було.

   Возможно, жадность была основной чертой характера ходликов. Они и сейчас то и дело пытались что-нибудь стащить или отнять у зазевавшихся соплеменников. Отчего постоянно возникали ссоры, затевались драки. Малорослики мутузили друг друга не по-детски. Особенно удавались бои "все против одного" и "кто ударил меня в спину".

   Пока ходлики развлекались, я тайком перетирал веревки на руках о случайно подвернувшуюся сухую палку с шершавой корой. Волоконные веревки были толстые, но непрочные. Я перетер их до половины, а потом попросту разорвал, разведя руки в стороны. И карлики, занятые сами собой, ничего не заметили.

   Оставалось снять путы с ног – и я свободен.

   Но голод – не тетка. А ходлики хотели жрать. После короткой дискуссии у костра, большинство решило, что ж ара достаточно, и, пока четверо вбивали в землю рогатины, толпой направилось за мясом. Двое прихватили прочный шест, который собирались использовать в качестве вертела.

   Они окружили меня со всех сторон и принялись о чем-то спорить. То ли решали, как меня лучше тащить до костра, то ли поступило предложение разделить тушку на части. Скорее второе, так как один из ходликов вытащил из-за пояса нож и тут же ткнул им меня в бок.

   От боли меня выгнуло дугой, я заорал как раненый бизон, в мгновение ока схватил обидчика одной рукой за горло, сжал пальцы и стал трясти из стороны в сторону. Ходлик сдавленно верещал и пучил глаза, вцепившись крохотными ручками в мои пальцы. Кто-то из сородичей попытался прийти ему на помощь, но я извернулся и разбросал помощников связанными ногами. Они разлетелись по сторонам как мячики. Остальных я разогнал свободной рукой, в которой сжимал палку, избавившую меня от пут.

   Мой обидчик начал синеть, когда я заметил выпавший из его руки нож.

   То, что надо!

   Я потянулся к нему, и почти достал, но тут в меня вонзилось сразу несколько обработанных зельем шипов. Пальцы, сжимавшие горло негодяя, разжались сами собой. Тело стало тяжелым, и я повалился навзничь. Прижимаясь щекой в земле, мутнеющим взглядом я некоторое время наблюдал за суетой на поляне. Вереща и размахивая руками, ходлики бросились врассыпную. Кто-то пытался спрятаться в шалаше, кто-то искал укрытие за деревом, но большинство бестолково бегало по поляне, размахивая руками над головой, падая, сшибая соплеменников.

   А между ними металась большая черная тень, очень похожая на моего петьку...

   Когда я пришел в себя в очередной раз, меня окружала непривычная тишина. И это при том, что ходлики, пожалуй, все до единого, находились на поляне. Но выглядели они... О-е, о-е... Меня чуть не вывернуло наизнанку. Ходликов было много, но ни одного целого. Разорванные, разодранные, выпотрошенные... Просто жуть.

   Мой петька постарался на славу. Не дай Бог попасться ему под коготь. Жаль, опять ушел. Мы бы с ним вдвоем... Ну, да, ладно...

   Стараясь не смотреть на грубую расчлененку, я выдернул из тела шипы, освободил ноги, кое-как поднялся и, шатаясь, принялся бродить по селению в поисках своих вещей. Штаны, подштанники и рубаху я нашел среди прочей одежды. Моя лежала поверх кучи, отыскать было легко. К счастью, раны подсохли, и бинтах я пока не нуждался. Доспех и пояс с Иглами обнаружился в одном из шалашей. Не ошибусь, если предположу, что сие жилище принадлежало вождю племени. Помимо моих вещей там нашлось немало примечательного: пара кривых йоланских кинжалов, копье, частично битый набор фарфоровой посуды, несколько пар новых сандалей, а главное – тугой кошель с местной валютой и мешочек поменьше – с горстью драгоценных камней.

   В поисках своего оружия мне пришлось облазить всю деревню. Я нашел не только его, но и разбогател еще на полсотни имперских золотых. Так что блеск прочего хлама, который я в начале посчитал своей законной добычей, быстро померк на фоне звонкой монеты, и я решил его оставить, прихватив только кинжалы.

   Последней я обнаружил свою сумку. Она была пуста. Что ж, это можно пережить.

   А вот кольцо я так и не нашел, хотя не только обшарил каждый шалаш, но и, морщась от отвращения, обыскал все тела на поляне. Перстень исчез. Возможно, какой-то пронырливый ходлик стащил его тайком и припрятал в укромном месте.

   Для меня это была большая потеря.

   Смирившись, я собрался было уходить, но тут, как всегда неожиданно, мне в голову пришла блестящая идея. Я понял, что для ее осуществления мне понадобится духовая трубка и несколько отравленных шипов. Трубку я нашел быстро. На поляне их валялось несколько десятков – на любой вкус. Я взял первую попавшуюся, а потом насобирал с сотню шипов и – что не могло не радовать – пару тыковок, наполненных вязкой приторно пахнущей смесью, которой ходлики смазывали иглы.

   Больше на поляне делать было нечего. Впрочем...

   Я понятия не имел, куда меня уволокли малорослики. Так что снова пришлось лезть на дерево.

   Оказалось, деревня располагалась в паре километров к западу от холма. Ходликам-задохликам пришлось потрудиться, чтобы доставить добычу к очагу.

   Солнце стояло еще высоко, по моим ощущениям, было часа четыре дня. До захода солнца времени было навалом. Так что я решил прогуляться к заброшенной деревеньке, расположенной по пути к дому колдуна.

   Прикинув маршрут, я слез с дерева и отправился в путь.

   Глава 11

   До холма я добрался по проторенной ходликами тропинке. Огорчился, не обнаружив пантеры на привычном месте, и пошел на юг.

   Заброшенная деревня показалась часа через три после того, как я покинул селение малоросликов. На этот раз я был умнее, и заблаговременно сбавил темп, перейдя в режим скрытности.

   В деревне, как и в прошлый раз, было пусто и тихо. Я долго просидел на одном месте, изучая окрестности. Мои шансы разглядеть среди густых зарослей невидимку были ничтожно малы. Особенно, если Хозяин леса тоже сидел в засаде или прикорнул в укромном местечке. Для меня было бы лучше, если бы он двигался, желательно медленно. Он не был абсолютно невидимым, скорее прозрачным. Когда он атаковал меня, я успевал заметить преломление окружающего мира, к сожалению, каждый раз с запозданием и краем глаза. А еще, когда он двигался, гнул ветки, мял траву. Поэтому на открытой местности лучше с ним не встречаться.

   Невидимку я так и не обнаружил, зато присмотрел местечко, отлично подходившее для реализации моей задумки. Правда, до него еще нужно было добраться. Оно находилось почти в самом центре деревни. Так что мне предстояло преодолеть метров сто пятьдесят. Но прежде мне нужно было выманить Хозяина леса.

   Собравшись духом, я вышел из укрытия, не таясь и стараясь производить как можно больше шума. Я не спеша двигался к центру деревни, сек мечом мелкие деревья, специально наступал на сухие ветки и беззаботно насвистывал "Нас не догонят...". Но при этом внимательно смотрел по сторонам и был готов к неожиданностям.

   Он появился внезапно. Я мельком заметил, как дернулась ветка слева от меня, но все равно не успел среагировать, получив еще пару царапин чуть выше запястья.

   А теперь пора!

   И я побежал к центру деревни, перепрыгивая через завалы из покосившихся заборчиков и частично обвалившиеся стены домов в надежде, что эта преграда хоть чуть задержит моего преследователя. Хозяин леса отстал, так что до узкого проема между двух стоявших близко друг к другу домов я добрался с форой в несколько секунд.

   Войдя в проем, я оказался в тупике. Выход преграждал завал из веток и обсыпавшихся с крыш жердей. Кроме того это нагромождение подпирало стволом ветвистое деревце, выросшее между домами.

   Однако, загнав себя в ловушку, я остался доволен. То, что надо. Здесь было тесно – я едва мог расправить плечи. Кроме того, в нескольких шагах от входа раскинулся пышный куст, которому тут же нашлось почетное место в моем плане.

   Забившись в самый конец тупика, я достал из-за пояса духовую трубку, в которую заранее вставил отравленный шип, и спрятал ее под свисавшим со стены плющом. Это оружие было мне знакомо с детства – каюсь, шалили пацанами. Так что как им пользоваться, я знал.

   Я скорее почувствовал невидимку, чем заметил его, когда он возник напротив входа в тупичок.

   Терпение, терпение...

   На протяжении следующей минуты мы, должно быть, смотрели друг на друга. Только он меня видел, а я его – нет.

   Потом мне начало казаться, что я все-таки ошибся. Или, возможно, он на самом деле появился у прохода между домов, но, почуяв неладное, не отважился заходить и ретировался.

   Только сейчас я заметил, как стало тихо. Так тихо, что я отчетливо слышал собственное сердцебиение, заглушаемое тяжелым сопением.

   И вдруг ветви куста, росшего между домами, разошлись, раздвинутые невидимым телом. Я мгновенно поднес бамбуковую трубку к губам, одновременно с этим наполнив легкие воздухом, и тут же резко выдохнул, отправив шип в полет.

   Он пролетел не больше двух метров, наткнувшись на невидимую преграду, а мгновение спустя шип оказался уже передо мной на уровне бедра, а по моей груди прошлись острые коготки, оставив новые царапины на доспехе. После чего шип стал быстро удаляться. И я рванул следом за ним.

   Наблюдая за шипом, я только сейчас сообразил, что невидимку можно было бы пометить каким-нибудь красителем. Потом я подумал о муке, рассыпанной на земле... Жаль только, что такие блестящие идеи пришли в мою голову с запозданием. Впрочем, не смотря ни на что, своей цели я, кажется, добился.

   Я выскочил из тупичка и зарыскал взглядом по сторонам, пытаясь разглядеть исчезнувший из виду шип.

   Да, вот же он!

   Невидимка был уже метрах в двадцати от меня. И вдруг шип резко отлетел в сторону и упал на землю.

   Нет, только не это!

   Он избавился от беспокоящего предмета, а я потерял приметный ориентир.

   И где теперь его искать? Что, если отрава не подействовала на Хозяина леса?

   Обмануть его второй раз вряд ли получится. Так что, может статься, красителем или мукой еще придется воспользоваться.

   Если удастся унести ноги от разъяренного невидимки.

   Но я напрасно беспокоился. Хозяина леса я обнаружил почти у выхода из деревни. Правда, теперь он по какой-то причине утратил свое преимущество – невидимость, – так что я получил возможность разглядеть его, так сказать, во всей его красе.

   Он лежал на животе, вытянув ручку вперед. Должно быть, из последних сил пытался ползти, цепляясь за траву, пока его не вырубило окончательно. Ростом он был даже меньше пресловутого ходлика, тощий, лопоухий, с пятачком вместо носа, отчего напоминал маленького чертенка из канонической иконописи. Еще большее сходство придавала густая коричневая шерсть, покрывавшая его щуплое тельце. Разве что рогов и копыт не было. Зато имелся набор длинных изогнутых прочных и бритвенно острых когтей на правой руке. А вот левую украшали обычные человеческие ногти.

   Будучи неподвижным и видимым, Хозяин леса производил жалкое впечатление.

   И вот ЭТО наводит страх на всю империю?!

   Я присел рядом с ним, потянув за хлипкое плечико, перевернул на спину и... тут же в мое запястье впились острые и тонкие, как иглы, зубы. Я отдернул руку, и потянул следом вцепившегося в нее чертенка. Он был совсем легкий, словно высушенный на жарком солнце Йолы. Когда я вскочил и принялся размахивать рукой, в надежде стряхнуть это досадное недоразумение, он извернулся и полоснул меня когтями по лицу. И тогда я с размаху стукнул его о ближайшее дерево. Хорошо так стукнул, смачно. Хозяин леса тут же обмяк и повис на руке мохнатым полотнищем, потерявшим ветер. Но зубы, зараза, так и не разжал. Мне пришлось достать нож и раскрыть крепкие челюсти лезвием. Развоплотившийся невидимка упал на землю сломанной куклой.

   Я снова присел, осторожно, держа наготове нож, осмотрел его и пришел к выводу, что пациент скорее мертв, чем жив.

   Дело оставалось за малым...

   Крохотное черное сердечко я завернул в широкий лист и сунул сверток в сумку. Задание колдуна было выполнено.

   Солнце спешило скрыться за макушками деревьев. Но я рассчитывал до заката вернуться к Полике.

   Сказано – сделано. До дома колдуна я добрался в сгущающихся сумерках и постучал в дверь.

   – Заходи!– донесся до меня приглушенный голос Полики.

   Я открыл дверь и вошел в дом.

   Помещение с закрытыми ставнями было освещено тусклой лампадой, стоявшей на столе перед колдуном, который сосредоточенно соскребал с костяной фигурки тонкую стружку. Это была не пантера, и не Хозяин леса. Они, по-прежнему недоделанные, стояли на столешнице в стороне. Что именно вырезал Полика, я не видел – колдун сжимал фигурку в ладони.

   – Принес?– спросил он меня коротко.

   Я молча достал из сумки сверток и, не разворачивая, швырнул его на стол.

   Полика бросил лишь мимолетный взгляд на мое подношение.

   – А-а, сердце Хозяина леса,– равнодушно проскрипел он.– Справился, значит. Я знал, что ты справишься. Есть в тебе что-то такое...

   Он пристально посмотрел на меня – как-то странно посмотрел,– но так и не договорил, что хотел.

   – Я выполнил твое поручение,– сдержанно сказал я.– Теперь ты расскажешь мне, как приручить змея?

   Он отрицательно покачал головой.

   – Почему?– нахмурился я.

   – Потому что я не знаю, как его приручить,– промурлыкал Полика, не отрываясь от работы.

   – Как же так...– У меня не было слов.

   Он замер, растянул губы в улыбке, а потом повернулся ко мне и спросил:

   – А ты все еще не понял? – Улыбка медленно сползла с его лица.– Я не Полика.

   Я выпучил глаза:

   – А... кто...

   – Точнее сказать, я не совсем Полика. Это,– он провел ножом вокруг лица,– его лицо. А это его тело. Но внутри сидит хитрый и умный Кахмаш, которого добряк Полика пожалел и не стал добивать. А может ему просто не хватило сил. Я ведь его тоже знатно потрепал во время схватки. А потом воспользовался возможностью, вытащил из тела его душу и поместил в подходящую вамни. Вон он стоит на полке – старый добрый Полика...

   Я машинально взглянул в указанном направлении. Да, среди фигурок была одна, имевшая некоторое сходство с человеком, который сидел за столом.

   – ... Я забрал себе его тело, потому что мое собственное было уже ни на что не пригодно. А это... Так себе тельце, скажу тебе, ничего выдающегося. И что в нем нашла Сагеш? Я бы смог ей предложить гораздо больше.

   Он сковырнул еще несколько ломких стружек с костяной фигурки, разжал ладонь, поставив вамни на стол, и улыбнулся, довольный проделанной работой.

   – Ну, вот, еще одна душа в мою коллекцию. Похож?– спросил он меня.

   Фигурка изображала человека, мужчину, облаченного в доспехи. На поясе меч, за спиной лук и колчан со стрелами. И эта фигурка кого-то мне напоминала...

   – Правильно, это ты.– Колдун в прах разбил мои сомнения.– У меня много вамни, но среди них нет ни одного Проклятого. Ты не лучший из тех, кого мне довелось повстречать, но тоже, может быть, на что-то сгодишься, раз уж ухитрился прикончить Хозяина леса.

   Мы среагировали одновременно: я выдернул меч из ножен, а он вскочил с табурета.

   – Что, букашка, решил потягаться с Великим гон-ге?– злобно прошипел он и взмахнул сначала левой рукой – по кругу и в сторону, а затем правой – резко вперед.

   При первом взмахе меч вырвало у меня из ладони, и он отправился в дальний угол дома. После второго мне в грудь прилетел шар спрессованного воздуха, не уступающий по прочности каменному, выбив из легких все их содержимое. Меня отбросило назад, и я врезался в стену так, что захрустели ребра и позвоночник. Под конец я упал на пол лицом вниз, не успев выставить перед собой руки.

   – И это все, на что ты способен?!– усмехнулся Кахмаш.

   Я не мог его даже послать подальше, лежал на полу и тщетно пытался вздохнуть.

   Тем временем колдун взял с полки маленький горшочек, подошел ко мне, поставил перед моей головой изображавшую меня костяную фигурку и приступил к священнодействию. Он принялся посыпать меня каким-то порошком. Каждая щепотка сопровождалась гортанными выкриками. Боэре так не говорят. Должно быть, это был какой-то особый, ритуальный язык.

   С каждой последующей порцией порошка мне становилось все хуже. Из носа и ушей потекла кровь, глаза готовы были выскочить из орбит, тело ломило так, что я начал корчиться и кричать. Такое впечатление, будто меня пытались вывернуть наизнанку. Временами, краткими вспышками я видел свое тело со стороны. Таким оно могло выглядеть, если бы на меня смотрела вамни, стоявшая на полу. Случайно посмотрев на фигурку, я заметил, что ее окутывает легкая сизая дымка, соединенная едва заметными нитями той же субстанции с моим телом. Когда я смотрел на нее, мне было ужасно больно, хотелось разом покончить с этим кошмаром, который, как казалось, длился целую вечность. И напротив, когда я видел себя со стороны, не было ни боли, ни страха, ни мыслей, ни чувств – райская безмятежность и бескрайняя пустота.

   Из-за этой раздвоенности я никак не мог сосредоточиться. Существо, смотревшее на меня глазами вамни, вообще ни о чем не думало. А когда разум возвращался в мое тело, боль затмевала все прочие чувства и желания.