Текст книги "Тридевять земель (СИ)"

Автор книги: Константин Бояндин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 45 страниц)

Что ж, пора понять, что вы такое, кто вас создал и зачем.

– Сэр Марцелл? – в комнату вошёл один из специалистов. – Есть данные. В момент воспроизведения излучения, необходимого для переноса сэра Злотникоффа мы зафиксировали аналогичное по спектру излучение. Из атмосферы, над лабораторией, и изнутри испытательной камеры пятнадцать. В обоих случаях параметры совпали.

Оружейник довольно потёр лоб. Что ж, догадка начинает подтверждаться. Возможно, именно эти неуловимые объекты, не желающие, чтобы их изучали, создавали то самое поле, которое открывает портал под дросселем и его окружением. Логично предположить, что и это тоже – технологии нечисти. А мы-то считали, что ничего нового о ней не узнаем!

– Отлично, Марк, отлично, – оружейник похлопал коллегу по плечу. – Картина начинает складываться. Поясните, в тот день, когда Цицерон покинул свою клетку, в атмосфере над комплексом тоже происходило подобное излучение?

– Так точно, сэр. Тогда мы сочли это совпадением.

– Сколько у нас на складе терминаторов, помимо резерва?

– Один момент, сэр, – Марк подошёл к регистратору, и почти сразу же ответил. – Четыреста шестьдесят два.

– Выведите их на высоту, с которой зафиксировано излучение. Пассивное наблюдение. Имитировать случайное перемещение – пусть следуют за атмосферными потоками. Сводки передавать каждый час, при этом покидать вначале наземную границу населённого пункта. Если зафиксируете аналогичное по спектру излучение, докладывать немедленно.

– Вас понял, сэр. Рассредоточить над крупными городами?

– Всё верно. Вести мониторинг в реальном времени. Отчитываться лично мне.

Теперь мы знаем, что и где искать, подумал оружейник – уже хорошо. Эти объекты не опускаются ниже одной стадии над поверхностью земли – оттого мы раньше и не подозревали об их существовании.

– – -

Артём сбился со счёта времени; если бы не командир их группы, который следил и устраивал, когда возможно, привал – наверное, свалился бы где-то по дороге. Знакомое уже ощущение – ощущение, что Канси в беде, и ей необходима помощь – не оставляло. Артём пытался, по совету Анчири, мысленно обращаться к Канси – помогало на час-другой, не больше. Поскольку ему самому нужно быть в форме – выйти отсюда они могут только с его помощью – задачу это не облегчало, но часов через двенадцать начал привыкать – как можно привыкнуть к постоянной, неотступной физической боли.

Времени на осмотреться вокруг не торопясь не предоставили; главное – оставить в новом месте зонды. Судя по данным приборов, все места, куда перемещали порталы, находятся на расстоянии минимум стадия под поверхностью планеты, в среднем – на глубине тридцати-сорока стадий. Десяти километров, то есть. И только в том месте, где находится портал-выход в Айур, можно добраться до поверхности планеты. До той её странной оболочки, горячей и непроницаемой, с необычайно сильным притяжением.

И практически везде «солнце село». В городке «на диком Западе», в «храме», повсюду, где имитировалась поверхность планеты – темно. Темно и пустынно. И постоянное ощущение, что за тобой наблюдают. Прибывали, выстраивали оборонительную позицию, выпускали зонды и монтировали ретрансляторы, если их не было – и дальше, выбирали маршрут наиболее быстрый. Порталы не все срабатывают в один и тот же момент времени, хотя периодичность одна и та же практически у всех.

…Если последовательность перемещения, которую разработали люди из отдела Марцелла Катона, сработает – можно будет обойти всё, включая отдых, за двадцать семь часов Айура. На Айуре тем временем пройдёт почти неделя.

Ещё одна странность, подумал Артём во время очередного короткого отдыха. Если эта планета летит с релятивистской скоростью, то масса объектов должна возрастать. Если не путаю – в пять раз как минимум. Как это должно ощущаться? Как пятикратная перегрузка? Но мы бы тогда и шагу не ступили бы, мыслимое ли дело! А мы и ходим, и бегаем, и всё прочее – и не сказать, что тело и прочее стали в пять раз тяжелее. Как такое возможно?

…Никого и ничего. Даже в тех локациях, где постоянно кто-то возникал, где Марк Флавий отметил: будьте особо осторожны. С одной стороны – хорошо, в а с другой – любое изменение лучше трактовать как признак новой, непонятной пока опасности.

– – -

Канси и две её сестры остановились в «Пьяном драконе» – по словам Акиры, чай здесь не просто приятный, а очень даже вкусный. Угощались они за счёт Артёма, о чём Канси не переставала напоминать, но Акира, которая с детства сильна в математике, всякий раз отвечала, что никого они не разорят. Потом, люди уже успели оценить и воспитательские таланты Канси, и художественные – Акиры, да и Карико вон как сияет – тоже произвела впечатление. А это значит, что и сами уже зарабатывают, пусть и не так много, как дроссели.

– Хадуп мне в гугол! – ну как же можно войти в «Пьяного дракона» – и не наткнуться на сэра Тиберия Моската, главного специалиста по ремонту и настройке танков! К его чести нужно добавить, что работает он часов по четырнадцать в сутки – танков стали делать существенно больше, готовятся к масштабной зачистке планеты – и работы хватает. Поэтому сквозь пальцы смотрели и на не очень здоровое пристрастие сэра Моската к спиртному, и на довольно частые жалобы со стороны прекрасного пола – и всякий раз главный грубиян Рима умел не только извиниться, но и задобрить пострадавшую сторону.

– Осторожнее с пожеланиями, сэр Москат, – Акиру исправит только могила. – Они иногда сбываются.

Сэр Москат расхохотался.

– Чёрт возьми, мы с вами стоим друг друга, – он жестом предложил Акире присесть за свой столик, она с улыбкой отказалась. – Не лезем за словом в карман. Я слышал, вас почти невозможно уговорить стать хозяйкой. Это правда, госпожа Акира?

– Нет, конечно. Нужно всего-то показать, что вы сильнее меня.

– Так просто? – Сэр Москат схватил Акиру за руку. То, что его руки сравнивают с клещами – не просто слухи. Сэр Москат, помимо прочего, известен своими рекордами на Арене по части поднятия тяжестей.

Никто практически не успел понять, что произошло. Потом – по итогам произошедшего – примерно восстановили. Акира повернулась, выбила стул из-под сэра Моската, схватила с его стола нож для разрезания мяса – с зазубринами, но в целом тупой – и с размаху воткнула его в стол. По рукоятку. При этом пригвоздила к столу оба рукава сэра Моската, уже стоявшего на коленях.

Всё описанное не заняло и пары секунд.

– А в этой руке у меня был бы второй нож, – пояснила Акира, стоящая рядом с сэром Тиберием. Тот попытался подняться на ноги, не опрокидывая стола – не тут-то было. Сэр Москат рывком освободил руки – порвав рукава в клочья – и вскочил на ноги. Взгляд его налившихся кровью глаз не предвещал ничего хорошего, по всему было видно – сейчас позовут полицию.

– Чёрт побери! – Сэр Москат попытался привести в порядок одежду. – Да за такую хозяйку умереть не стыдно! – И зааплодировал – по-римски, держа руки над головой. Его поддержало всё заведение. – Браво! Вы дадите мне второй шанс, госпожа Акира?

– Сожалею, сэр Тиберий Москат, – поклонилась Акира. – Только одна попытка. Извините, что испортила вам одежду.

– Приму извинения, только если согласитесь выпить со мной, – сэр Тиберий Москат вернул стул на место, и уселся. – Что вы пьёте?

– Минеральную воду, – улыбнулась ему Акира, усаживаясь напротив и, незаметно для собеседника, махнула сёстрам – займитесь своими делами, не стойте. – Можно со льдом.

Сэр Тиберий Москат расхохотался повторно.

– Всё, что скажете. Если уж я упустил свой шанс, то хотя бы поговорим!

Канси и Карико вышли из заведения – не без удовольствия понаблюдав, как к Акире подходят, чтобы поздороваться и выразить восхищение. Вышли и почти сразу же расхохотались. Обе.

– Она сделала бы из него человека, – вздохнула Канси. – Жаль, что упустил свой шанс. А ты? Я видела, как ты заходила в ювелирную лавку. К тому мужчине, что учил Артёма делать украшение для своей хозяйки. Признайся, он тебе понравился!

Карико покраснела, махнула вначале – да ну тебя! – а потом, сумев посмотреть сестре в глаза, кивнула.

– Я ведь сразу вижу. Я видела, как он работает. Красота! Такое делает, не поверишь… хотя ты ведь тоже видела. Всё-всё, молчу, извини!

– – -

Миранда закончила очередной портрет – групповой, если можно так сказать: Канси и обе её сестры. Здорово получилось – удалось передать характер каждой – насколько Миранда сумела понять их характер. В доме все поначалу относились настороженно – всё-таки люди с другой планеты, не шутка! – но очень быстро «три сестры», как их теперь звали вслед за песней, которую исполнил Ортем – стали такими же близкими и надёжными людьми.

В дверь постучали. Миранда не ждала увидеть там Канси – и тем более не ожидала увидеть её настолько уставшей. Ни «синяков» под глазами, ни воспалённых глаз – но видно, что Канси что-то беспокоит, и что вымотана до последней степени.

– Проходи, – обращаться на «ты» получилось легко и незаметно. – Что случилось? Трудный день?

Канси кивнула. Полегчало почти сразу, как только она оказалась рядом с Мирандой. Ни Карико, ни Акира пока не вернулись с прогулки – в Риме всегда есть, что посмотреть. Ей одной стало не по себе, а портить вечер Акире не хотелось.

– Этот трудный, и все следующие, – Канси села за стол – куда предложили – и кивком поблагодарила за стакан воды. Очень кстати, горло пересохло. – Пока он домой не вернётся.

Миранда пристально посмотрела на неё. Сейчас усмехнётся, подумала Канси. Но ошиблась.

– Без него всё из рук валится, – согласилась Миранда. – Я вот пишу картины, Помогает. Как другие спасаются, не знаю.

Канси покивала.

– У тебя был особенный день? Такой, что ты всегда хотела бы прожить ещё раз? День рядом с ним?

Миранда улыбнулась и кивнула.

– Я его часто вспоминаю, – призналась она. – Помогает. А у тебя?

– Есть такой. Я могу помочь тебе вспомнить тот день во всех подробностях, – Канси посмотрела ей в глаза. – Хочешь?

– Прости? – Миранду явно застали врасплох – растерянной Канси её ещё не видела.

– Сядь ко мне на колени, – Канси не отводила взгляда. – Я покажу тебе тот день ещё раз.

Миранда смотрела на неё странным взглядом. Сейчас вежливо попросит выйти, и больше не приходить, подумала Канси. И снова ошиблась.

– Ничего неприличного, поверь, – Канси закрыла глаза. – Этому всех можно научить. Если хочешь, тебя научу.

– Ладно, – кивнула Миранда и, не без опаски, села на колени к Канси – лицом к лицу. Канси потянулась ладонью к голове Миранды и та отшатнулась – без рук!

– Ничего неприличного, – повторила Канси. – Верь мне. Возьми меня за руку, прижмись лбом к плечу и досчитай до десяти.

Канси ощутила, насколько ярким был тот день – чужих видений не видно, но переживания человека всё равно воспринимаются. Прошлое приходит ярким сном – быстрым горячим потоком, вмещающим многие часы в несколько минут.

– Ух! – Миранда спрыгнула с её колен минуты через полторы. Видно, что ноги её плохо слушаются. Шея и лицо её горели, она тяжело дышала. – Ничего себе… Ого, всего две минуты! – Миранда посмотрела на часы. – А прошёл целый день… тот самый день. Как ты это делаешь?!

– Могу научить. Мне говорили, всех можно научить. Хочешь попробовать?

– Хочу. Ничего неприличного, да? – она встретилась взглядом с Канси, и они обе рассмеялись. – Прости, что спрашиваю. Ты видела то, что видела я?

Канси помотала головой.

– Я просто делаю твои воспоминания ярче. Я не подглядываю, не умею.

– А что, можно подглядывать? – удивилась Миранда. – Хотя мне не жалко. Если хочешь, смотри. Мне кажется, тебе можно доверять.

– Благодарю, – Канси закрыла глаза. Всего несколько минут Миранда сидела на её коленях, а неприятное, опустошающее чувство разлуки отпустило.

– Тебе стало лучше, – отметила Миранда. – Хочешь чая? Арлетт сегодня приготовила изумительный пирог.

– Не хочу её обижать, – Канси закрыла глаза. – Только чай, пожалуйста. Да, стало лучше. Я даже знаю, почему.

– Потому, что я сидела у тебя на коленях? – Миранда прижала руку к уху – звонит кому-то.

– Потому что ты его любишь. Если не любила бы, мне не стало бы лучше.

Миранда покачала головой, пододвинула свой стул поближе и взяла Канси за руку.

– Если помогает – оставайся у меня сегодня, – она встретила взгляд Канси, и добавила: – Ничего неприличного.

И снова они обе рассмеялись.

– Не в этот раз. Мне кажется, ты захочешь увидеть этот день во сне. Не хочу мешать, – Канси улыбнулась. – Но когда-нибудь попрошусь.

Чай принесла сама Арлетт – но отказалась, с улыбкой, присоединиться – извините, меня там ждут.

– Расскажешь о твоей родной земле? – Миранда налила Канси чая. – Я читала новости. Но хочется от тебя услышать. Я расскажу о нашей, если захочешь. Подумать только, другая планета! Я всё бы отдала, чтобы самой увидеть, хоть одним глазком!

– Я могу это устроить. Сможешь посмотреть двумя, – Канси с удовольствием отхлебнула глоток. Чай они тоже готовить умеют. Так необычно – самые простые на вид люди, но с ними так спокойно и хорошо.

– Ловлю на слове! – Миранда добавила чая в обе чашки. – А теперь давай помолчим. Арлетт говорит, так правильно – хотя бы одну чашку выпить молча.

Дни 86-87. Mon capitaine [оглавление]

…Когда они покидали «локацию М», вместе с дилижансом, доверху гружёным разными трофеями, за ними вновь увязалась нечисть. Показалось вначале, что на дне каменного колодца её стало больше. Потом, уже на Айуре, снимки сравнили: количество другое, состав другой и стоят иначе. И куда делись те, предыдущие? Одно осталось неизменным – то, что считается космическими кораблями. Не изменилось ни их число, ни расположение.

Артём проснулся, словно из омута выплыл – из последних сил. Чувство удушья не сразу прошло, и вспоминалось одно и то же: наваливающаяся свинцовая усталость; ощущение, что их преследуют; и, немного, страх. Чего именно испугался – уже не вспоминалось.

Марина спала чутко. Села в постели почти сразу же, едва уселся сам Артём – взяла его за плечи и осторожно обняла.

– Плохой сон? – погладила его по голове. – Половина третьего ночи. Попробуешь снова заснуть?

– Попробую, – Артём попытался припомнить, в обратном порядке, события предыдущего вечера – замечательная тренировка памяти – и понял, что кое-что там отсутствует. Из «локации М» они вышли в лесу в окрестностях Рима – в одной из известных точек – оттуда добрались до базы Корино, Виктор Маккензи встретил их на траверсе Рима, и это было очень кстати: сил у Артёма оставалось немного. Вроде и груз небольшой, а поддерживать скольжение стоило больших усилий. Помнил только, что доктор Ливси, после краткого обследования, остался всем доволен и «прописал» два дня отдыха. И никакого скольжения – по возможности.

И всё. Подробностей того, как Артём и его команда вернулись в Рим, в памяти не задержалось. Смутно помнил, что Канси и Марина помогают ему добраться до постели… и всё. А остальное где?

Не спится. Категорически не спится, и бодрость возвращается – когда проснулся, стряхивая липкие оковы кошмара, казалось – сил нет, стоит только прилечь, и отключишься. Но полежал, подумал, попробовал вспомнить – и всё изменилось.

– Уже не засну, – признал он. Марина обнимала его, улыбаясь, с закрытыми глазами. – Похоже, пора вставать.

– Нет, – Марина крепче прижала его к себе. – У меня на уме другое, – и тихонько рассмеялась.

– – -

Память о прибытии в Рим так и не вернулась в полной мере, но доктор Ливси, после утреннего уже осмотра, остался доволен. А когда Артём вернулся домой – выполнять предписания, и поразмыслить, чем теперь заняться – то обнаружил в комнате Миранды, помимо хозяйки комнаты и Марины, всех: Лилию, Мари, Арлетт, Глорию и Канси. Оживлённо обсуждающих что-то.

– Сэр Ортем! – первой подбежала Глория. Но обнять, по стихийно возникшей очереди, пришлось всех.

– Не знаете, что сказать, – улыбнулась Миранда. – Тогда я скажу. У Глории замечательная идея. Она со своей программой завтра выступает в Москве. А вы ведь там ещё не были!

– Правда? – удивилась Канси. – Ты говоришь по-русски, и не был в Москве! Так неправильно!

Аргумент железный, не согласиться было бы странно. Заодно посмотреть своими глазами на чудеса тамошней архитектуры. Снимки уже видел, ясное дело, но посмотреть своими глазами…

– Лилия предложила остаться здесь, последить за хозяйством, – пояснила Миранда. – Потом посмотрит в записи. А мы, то есть все остальные, решили поехать на концерт в Москву! Соглашайтесь, сэр Ортем! Когда ещё будет такой случай?

Под восторг всех собравшихся, Артём согласился. Что удивительно, лорд Стоун также не стал возражать – с обязательной оговоркой, что на время пребывания в Москве придаётся тамошним вооружённым силам, при необходимости – исполняет обязанности дросселя. Так точно, сэр.

– – -

– …То есть сегодня я ваш, – не удержался Артём, когда, как бы невзначай, Лилия предложила составить ему компанию – а заодно и посмотреть, как идут ювелирные дела.

– Всё верно, – улыбнулась Лилия. – Разве вам неинтересно, как у нас идут дела? У вас очень много дел, ни минутки нет свободной. Посмотрите хотя бы раз, как я работаю.

– Я не всем успевал интересоваться, – согласился Артём. – Но лучше интересоваться, верно?

– Прямо как в тот, первый день, – улыбка Лилии поблекла. – Всё верно, Ортем. Если вы хотя бы раз поинтересовались, кто в вашем хозяйстве чем занимается – значит, вам не всё равно, что происходит у вас в доме.

– «Доверяй, но проверяй»?

– Откуда вы только берёте эти поговорки? Всё верно. Вы не обидите хозяйку, если проверите всё то, о чём она говорит сама. Это нормально: можете заметить что-то, что она упустила. Вы помогаете ей.

– Об этом я не думал, – Артём покачал головой. Уже вроде бы кажется, что весь обычный уклад римского быта стал понятен, и всё равно делаешь открытия. – Тогда показывайте.

Первым, кого Артём встретил в ювелирной лавке, оказался Альберт Кроули, тот самый помощник ювелира, под чьим руководством Артём сделал «ловца снов» для Марины. А напротив него стояла… Карико. Вот это сюрприз! Завидев Артёма и Лилию, Карико смутилась, жестом попрощалась с Альбертом, и покинула лавку.

– Очень стеснительная, – шепнула Лилия так, чтобы Альберт не услышал. – Говорят, уже сотне человек помогла понять, чем на самом деле им следует заниматься. Когда только успела!

– Сэр Ортем! – Альберт обрадовался его визиту, по всему видно. – Рад вас видеть. Чем могу помочь?

– Если не возражаете, я хотел бы увидеть, как вы работаете, – Артём пожал протянутую руку. – Вдруг мне захочется повторить предыдущий подвиг.

Альберт рассмеялся, кивнул – понимаю – и пригласил их обоих в двери служебного входа. Туда, где всё, собственно, создаётся.

– – -

Посещение святая святых – пусть Артём и был уже здесь, в одной из мастерских – оказалось необычайно интересным. Впрочем, Лилия и Альберт вскорости начали говорить терминами, которые потребовалось бы переводить – поэтому Артём с умным видом всё понимающего принялся ходить там, где он никому не мешал, и просто смотреть. С ним радушно здоровались, видно было – хоть тут и не очень привыкли к такому любопытству, но люди гордятся своей работой. Вот где стало видно, как много современных технологий используют ювелиры – тут и моделирование, в виде объёмных изображений, и крайне точные и удобные инструменты для работы с самыми твёрдыми материалами, и микропечи, где можно было быстро сплавить любое количество материала при строго заданной температуре.

Материалы для ювелирного дела, припомнил Артём, никогда не берут из синтезаторов. Всё – только из естественных, так сказать, источников. Золота в коре Айура существенно меньше , чем на Земле, зато куда больше серебра и платины. И при этом серебро – самый популярный металл в ювелирном деле. А самое ценное вовсе не золото, а здешний янтарь. Теперь стало понятно, насколько драгоценным был дар Глории Марине.

В этих же мастерских, как шепнула Лилия, делают не столько украшения, сколько разнообразные устройства, по большей части – медицинские. То есть оздоравливающие браслеты, медальоны и всё прочее – это не мистификация, как на знакомой Артёму Земле – чтобы вынуть деньги из карманов поверивших – а самая обычная, повседневная реальность. Здешние медицинские «украшения» на самом деле лечат, предупреждают заболевания, предупреждают их владельцев о том, на что стоит обратить внимание…

– Это путеводные метки, – пояснил Альберт, когда Артём заинтересовался стоящей в мастерской огромной вазой, внутри которой лежали неправильной формы «капельки» – полудрагоценные камни в серебряной оправе. – Удобно, когда выходите в лес, или экспедицию. А особенно – когда по пещерам ходите. Маячки, их сигнал ловится с большого расстояния. Не тревожат животных, не привлекают нечисть. Возьмите, прошу вас!

Артём, не без колебаний, взял одну такую. Альберт щедро добавил горсть сверху, и отдельно – пару медальонов на цепочках.

– Это поможет обнаруживать метки, – пояснил он. – Не беспокойтесь, сэр Ортем. Вы много путешествуете. Лучше уж быть готовым к неожиданностям. Это подарок.

Пока Альберт говорил всё это, успел свернуть из обычного на вид листа картона шкатулку – туда как раз всё вошло. Поразительно, но крышка шкатулки закрывалась и держалась прочно, на шарнирах, а ведь только что свёрнута из картона! Я тут многого ещё не видел, подумал Артём.

– Вы не видели ещё умной бумаги? – удивился Альберт. – Я вам немного завидую. Я это увидел впервые в шесть лет, и всякий раз это казалось чудом. А сейчас, похоже, привык. Что желаете посмотреть? Хотите, покажем, что мы научились делать из изумрудов госпожи Лилии?

Ну ещё бы Артём не хотел!

– – -

– Вас что-то беспокоит? – спросила Лилия после того, как они пообедали с ней в «Пьяном драконе». Артём задавал много вопросов там, в ювелирной мастерской, даже сам попытался подержать в руках резец – попросил, на чём бы его проверить – и вырезал, для новичка, очень даже хорошо выглядящий камень – например, подойдёт для перстня. А потом вышел за ворота и словно воды в рот набрал. На вопросы отвечал односложно, сам разговоров не начинал.

– Под впечатлением, – кивнул Артём. – Вы не только камни нашли, вы и сами интересные эскизы придумываете, верно?

Лилия кивнула.

– До Марины и Миранды мне далеко. Альберт хвалит меня – но я чувствую, что скорее из вежливости. Почти всё, что я сейчас ношу – Марина придумала.

Не то чтобы Лилия с головы до пят в украшениях, но их достаточно, чтобы создать впечатление. И малый «ловец снов», символика дома Злотникофф, всегда на виду – и почему-то взгляд цепляет в первую очередь. Как это получается?

– Вам всё идёт, – согласился Артём. Лилия улыбнулась и положила свою ладонь поверх его.

– А вот это не из вежливости, – она посмотрела ему в глаза. – Благодарю, сэр Ортем. Что-то вас всё-таки беспокоит. И это не ювелирное дело.

– Боюсь, что всё это засекречено, – Артём вздохнул. Если и сказал не вполне откровенно, то самую малость. По словам оружейника, в «локации М» фиксируются изменения гравитационного поля. Похоже, планета меняет орбиту – и это само по себе тревожный знак. Любые изменения на территории противника – повод для самого пристального внимания. Ну а «трофеев» они привезли столько, что изучать их ещё долго. Теперь, когда подтвердилось, что портал на территории Плутонии излучает в тех диапазонах и примерно те же последовательности сигналов, что и два известных «тайных места» на Айуре, куда дети тайком пробирались, чтобы стать дросселями – есть веские основания проявлять крайнюю осторожность в исследовании подобных сооружений.

Оружейник не сказал этого напрямую, но Артём понял и так: есть также основания с опаской относиться к людям Плутонии. Нет ни единого повода считать, что они непременно порождения нечисти, но теперь эту гипотезу нельзя сбрасывать со счетов.

– Это связано с вашей экспедицией, – Лилия не спрашивает – утверждает. – Не отвечайте, я думаю вслух. Вам точно нужно побывать в Москве, развеяться. Но это завтра. Можно попросить вас составить мне компанию? Это ненадолго. А потом – пойдём, куда скажете.

А ещё они немного ошибаются с местоположением Земли, подумал Артём. Он вспомнил, куда показывала ему Миранда – где, по мнению людей Айура, находится Земля. Так вот, это в другом направлении. Может, и это специально – чтобы Землю, по ложному азимуту, не смогли найти возможные враги? А так очень красиво – меж двух туманностей, синеватого и красноватого цветов, и вдаль, вдаль, вдаль.

– Очень хочется побывать на Земле, – сказала Лилия, обратив внимание, что Артём, сидя на скамейке в парке, смотрит на небо – хотя днём там немногое можно увидеть. – Все об этом мечтают, увидеть её хотя бы раз. Ортем, что с вами? Вы чем дальше, тем мрачнее.

Артём помотал головой. Мы считали, что «локацией М» никто не управляет, точнее – что там действует автоматика, не более того. Что, если за всеми нашими вылазками тщательно следили, и, пока мы собирали данные о той необычной планете, тамошние жители собирали данные о нас? Есть странность в поведении нечисти, если предположить, что высокоразвитые формы её нас изучают. Вначале людей практически полностью истребили, а затем, когда люди отыскали оружие и собрались с силами – позволили выбить себя с поверхности планеты, расставили в разных местах порталы, скрыв их под башнями и в пещерах, и принялись изучать людей. Нелепость? С точки зрения человека – да, ведь именно дроссели и помогли оперативно выбить нечисть с поверхности. Однако в «локации М» воссоздано девятнадцать уголков Земли или похожей на Землю планеты, и повсюду – модели людей. И почти всегда они необычайно сильны, быстры, и – за исключением «дикого Запада» – не разговаривают.

Не вас одного это удивляет, сказал оружейник. Мы подкинули эту загадку Анчири, и он сообщил нам: те существа, которые когда-то чуть не захватили Плутонию, совпадают по описанию с обитателями области «Карибское море». Всем похожи на людей – но молчат. Единственные зафиксированные модели, на коже которых живёт «пожиратель» – просто живёт, не преобразуя сами модели в биомассу.

…Если они так подробно воссоздали исторические области Земли, то или сама нечисть там побывала – и неясно, чем это могло обернуться для Земли – или нечисть как минимум давно уже наблюдает за Землёй. Что из этого хуже – можно долго гадать.

– Всё ещё не могу забыть экспедиции, – сказал Артём, наконец, когда понял, что пауза затягивается. – Вы правы, нужно отвлечься. Что предложите?

– – -

Рим известен не только тем, что стал первым наземным форпостом людей после Вторжения, но и самой обширной безопасной зоной вокруг города. От двадцати до двадцати восьми стадий, и границы отмечены – даже ночью не получится «случайно» выйти за их пределы. Ставить палатки разрешено, только если люди прибыли вместе с транспортным средством – например, дилижансом. Иначе можно просто не успеть отступить в безопасный район, случись что.

…По периметру вокруг Рима построили множество небольших убежищ – не настолько основательных, как казематы, но годных, чтобы пересидеть непогоду, прохладную ночь или, если пофантазировать, нападение диких животных. Датчики нечисти не так основательно расставлены вокруг, но достаточно часто, чтобы вовремя подать сигнал тревоги. И всегда поблизости от таких убежищ летает или полицейский зонд, «охотник на охолов», или терминатор. А то и оба.

Наземная часть таких убежищ скорее похожа на небольшой парк, среди леса – сюда приходят, чтобы отдохнуть во время прогулок. Люди стали чаще покидать периметр своих городов, пусть даже отходят недалеко и ненадолго. Мы двести лет прятались, сказала Лилия, и это уже въелось, не вытравить – люди привыкли вести себя тихо, не выходить за охраняемую территорию без очень веских оснований. Но при этом не бегут сломя голову прочь от угрозы, а в первую очередь берутся за оружие – чтобы отступить, остаться в живых смогло как можно больше других людей.

…Лилия рассказывала о том, какие невероятные истории придумывают дети обо всём том, что за пределами города. Прямо как на Земле, подумал Артём. Вроде бы столько лет прошло, а дети придумывают похожие страшилки, про невероятных чудищ, про сказочные места, где исполняются желания, про чудеса, открывающиеся только смелым. Они всё так же ждут чуда – наверное, и это заложено в человеческой природе, не вытравить.

– А ещё говорят, что есть поселения, которые нечисть не трогала. Просто не трогала, и всё, – сказала Лилия. – Наверное, это красивая выдумка. Сохранилось несколько записей того, что случилось в первые часы. Они пожирали всё подряд, прошлись по всей планете как цунами. С чего бы им кого-то щадить?

Интересная байка, подумал Артём. Действительно, с чего бы им щадить? Людей они воспринимают как строительный материал или источник пищи. Ни о каком контакте, переговорах и речи не шло. Хотя какие могут быть переговоры у человека с ветчиной, или у кошки – с мышью?

– Извините, – Лилия заметила, что собеседник помрачнел. – В любом разговоре рано или поздно кто-нибудь что-нибудь скажет о нечисти. Наверное, это тоже не вытравить. Я вас огорчила?

– Задумался, – кивнул Артём и озвучил свои мысли о переговорах человека и ветчины. Лилия весело рассмеялась.

– Понимаю, – кивнула она. – Мы стали такой ветчиной – ядовитой и опасной. Знаете, наверное каждый ребёнок мечтал хотя бы раз изобрести абсолютное оружие против нечисти. Или волшебству научиться. Знаете, как в сказках: хлопнуть в ладоши, и чтобы все они стали чем-нибудь безобидным, а то и полезным. Ну или хотя бы просто исчезли.

Новость об огромном шаре из дерева давно уже стала всеобщей. Выяснилось, что Лилия следит за новостями.

– Верно, – кивнула она. – Можно и в дерево превратить. Во что угодно безвредное. Вам тоже хочется так уметь, да?

– Не думал об этом, – сказал Артём. – Да, скорее всего. После всего того, что успел увидеть. Вечереет – не пора возвращаться?

– Я хотела предложить остаться сегодня здесь, – Лилия взяла его за руку. – Здесь достаточно безопасно. Транспорт тоже есть, – добавила она. – Вон, видите, на крыше стоит? Многие сейчас так остаются.

– Ради острых ощущений?

– И это тоже. Иногда очень нужно. Когда первые танки и их водители выбрались на поверхность, нечисть со всей планеты пошла на них волной. Вся пошла – всё, что могло двигаться. Думали даже, что вновь придётся уйти под землю, что не удастся выстоять. Но сумели – почти двое суток держались, но не отступили. И с этого момента нечисть начала прятаться. Нападала, только если удавалось застать человека врасплох.

Солнце уходило за горизонт – а небо загоралось загоралось новыми красками. Действительно, при его свете можно читать. И выглядит роскошной, завораживающей картиной.