Текст книги "Тридевять земель (СИ)"

Автор книги: Константин Бояндин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 45 страниц)

Это она верно заметила. И «Mama told me», и «Gummy bear», и «Eins, Zwei, Polizei», и прочая дюжина или больше песен, годных для танцев, что он вспомнил, особого смысла, скажем вежливо, не исполнены. Но любят их не за это.

– Я как будто совсем не устала, – удивилась Глория – минуты три они посидели на скамейке, в отдалённой части Гайд-парка, пока наводили порядок на танцплощадке. Они тоже взялись было помогать, но местные жители вежливо, но твёрдо не позволили – ну да, артистам в этом смысле положены небольшие, но привилегии.

Похоже, не им одним не спалось – ещё человек двадцать из тех, кто были на концерте, он же дискотека – тоже кто стоял, кто сидел на скамейках вокруг – любовались зрелищем ясного, красивого звёздного неба, с Луной – имитацией Луны – в первой четверти. Прохладно, упоительно свежий воздух, и – ни ветерка.

– Вам завтра домой, – напомнила Лилия. – Доктор Ливси желает видеть вас в больнице. Потом, если захотите, возвращайтесь. Я ещё неделю побуду с Вероникой – сами видели, она меня не отпускает.

– Расскажете мне, что там случилось? – попросила Глория. – Я побаиваюсь этого места, если честно.

– Все боятся. Наверное, кроме Ортема, – Лилия взяла его за руку. – Я расскажу, что можно. Ортем? Что-то случилось?

– Вызывают, – Артём встал и приложил ладонь к уху.

– Сэр Ортем, Марцелл Катон на связи, – оружейник мог бы и не представляться. – Мы видим на радаре неопознанные сигналы, по скорости перемещения – дроссели. Две группы движутся в вашу сторону. Тридцать секунд до контакта. Срочно в укрытие, если в состоянии скользить – уходите!

– Глория, Лилия, – Артём повернулся. – Срочно уводите людей отсюда. Всех, кто без оружия. Я должен покинуть вас.

Похоже, местной полиции также успели что-то сообщить – к Артёму и остальным как раз бежали двое полицейских. Артём попробовал войти в скольжение и понял, что привычной последние несколько суток боли не приходит. Вопреки указаниям врача, он всё равно время от времени пробовал – так человек трогает раз за разом языком больной зуб – не потому, что нравится испытывать боль, а потому что остаётся надежда – вдруг пройдёт?

Людей уговаривать долго не пришлось, что такое тревога вторжения, здесь тоже хорошо знают. Когда Артём уже практически вошёл в состояние скольжения, это и случилось: на расстоянии десятка шагов, к северу от него, материализовались две колонны. Некогда было считать, Артём успел только заметить, что там есть «титаны» и «демоны». И двое людей в каждой колонне – те самые дроссели, которые привели сюда нечисть? Весело живём, подумал Артём; забрало шлема уже опущено, пистолет в руке.

Нечисть только успела сдвинуться на шаг в сторону Артёма, когда он крикнул:

– Стоять!

И почти сразу же пришла на ум давешняя, странная песня: «Ты – дерево, твоё место в саду…»

Оба вновь прибывших дросселя бросились на него. Артём успел заметить длинные когти на кончиках пальцев их рук. Не люди, подумал он; скольжения ещё не было, но время уже замедлилось многократно, что позволило ему увернуться – вся прочая нечисть замерла; её уже обстреливали – полицейские, и летящие в сторону прибывшего врага терминаторы и полицейские зонды.

Окружающих звуков при такой скорости движения не слышалось – только собственное дыхание внутри шлема. Артём успел заметить, при очередном пируэте – стрелять боялся, позади нечисти всё ещё были люди – что Лилия, поодаль, прижала кончики пальцев к вискам, словно у неё случился приступ мигрени, и… исчезла. Удивиться толком не успел, некогда – дроссели-нечисть двигались медленнее Артёма, но достаточно быстро, чтобы не оставалось времени на что-либо ещё. И ноги словно свинцовые – надо или возвращаться в обычное состояние, или уже скользить прочь отсюда.

Артём выбрал второе. Ничего нигде не заболело – замечательно! Артём обошёл замерший, словно коллекцию статуй, отряд нечисти – отыскал взглядом место, где меньше всего людей вокруг – и направился туда, прочь от Лондона.

Двое дросселей возникли на границе области, которую Артём «тащил» за собой – любой, кто будет некоторое время идти с нужной скоростью, окажется втянутым, принятым в колонну, будет скользить вместе с дросселем. Возникли и побежали к Артёму со всех ног. Ни звука не издавали, а на лицах сохраняли каменное, невозмутимое выражение – в сочетании с когтистыми лапами было чего испугаться.

Два выстрела вышибли неприятеля из колонны – упали и исчезли – выпали из скольжения. Тут же ожила рация.

– Сэр Ортем, – голос оружейника. – С их войском удалось справиться. Подробности позже. Вас всё ещё преследуют; старайтесь избегать населённых пунктов. Мы видим вас на радаре. Внимание, противник на расстоянии нескольких секунд, позади по курсу!

Они оба «проявились» позади – вновь догнали и вошли в синхронизацию со скольжением Артёма. Ещё два выстрела – и вновь стряхнул противника, если можно так сказать.

– Вас преследуют, – вновь доложил оружейник. – Внимание, третий сигнал, источник неизвестен, движется к вам с девяти часов!

Это оказалась… Лилия. Артём чуть не попал в неё, вовремя отвёл оружие в сторону.

– Я с вами, – сказала она просто. – Я увела, кого успела, подальше. Даже не спорьте, не уйду.

– Ко мне присоединилась Лилия Корту, – доложил Артём. – Где противник?

– На шести часах, позади по курсу. Не более пяти секунд…

Артём успел выстрелить. На этот раз дроссели появились метрах в десяти – едва успел! И ведь стреляю не резиновыми пулями, подумал Артём, боевыми.

Они выпали из скольжения, и появились вновь… секунд через пять. Набирают скорость, подумал Артём. Надо и мне так же.

– Сэр Ортем, вы идёте с предельной скоростью, – сообщил оружейник. – Если госпожа Корту владеет оружием, световой пистолет у вас в заднем кармане рюкзака.

– Я сама найду, – Лилия, не останавливаясь, расстегнула рюкзак… и тут же оглянулась. Оглянулся и Артём. Успел заметить, что Лилия дважды бросила два крупных камня – похоже, попала в цель в обоих случаях, противник снова «выпал». Ещё пять секунд – и вот уже пистолет у неё в руке, а рюкзак застёгнут.

– Я буду следить, – сказала Лилия. – Не отвлекайтесь.

Не отвлекаться? Хорошо. Артём попытался ещё прибавить скорости… и это получилось. Теперь мир вокруг не скользил, не проносился стремительно, но стал наплывать, ненадолго задерживаться, и пропадать – словно зрение выхватывало из кинофильма отдельные кадры, вместо того, чтобы видеть именно фильм. Что удивительно, усталость от этого быстрее накатывать не стала.

– Сэр Ортем, третий неопознанный сигнал на шести часах. Рекомендуем стрелять в голову, в шею, в суставы – противнику потребуется больше времени на регенерацию.

Вспышки позади. Они не вышибали вражеских дросселей из скольжения, но те некоторое время просто шли, не пытались догнать и напасть – как раз хватало времени, чтобы выстрелить пулей. Одному из преследователей, Артём успел заметить, выстрелом оторвало голову – но ещё через двадцать секунд, когда противник вернулся, голова вновь была на его плечах. И патронов не бесконечно много. Нужно что-нибудь более радикальное.

– Впереди вода, – предупредил оружейник. – Сэр Ортем, вы движетесь по направлению к берегу, предлагаю сменить курс.

Артём и Лилия переглянулись… и Лилия взяла его за левую руку.

– Я умею стрелять левой, – пояснила она. – Хорошая идея! Не останавливайтесь! Я слышала, что если скользить очень быстро, можно просто пройти по воде! Я умею плавать, не бойтесь, не дам вам утонуть!

Артём вновь попробовал прибавить ходу… и вновь получилось. Успел ощутить, как вздрогнула Лилия – ей, похоже, тоже стало не по себе. «Идти» по водной глади было легко, она едва успевала проминаться под ногами. Кадр за кадром наплывал на них; берега стремительно уносились в сторону. Только не останавливаться, подумал Артём, и не пугаться. В рюкзаке должен быть и спасательный плот, но лучше к нему не прибегать. Постепенно относительно гладкая поверхность воды становилась волнистой – не зря, небо впереди по курсу потемнело – что там, буря? Хорошо бы избежать её.

– Сзади! – воскликнула Лилия. На этот раз вспышки почти не остановили дросселей – Артём стрелял в упор; противников стало трое, и третий практически успел вцепиться в рукав его куртки.

– О небеса… – прошептала Лилия. – Там буря. Не останавливайтесь! Если можно повернуть – давайте повернём, но не останавливайтесь.

Не было звука, но и без него оказалось жутко – скользить по-над застывшими, в рост человека волнами было не очень просто – идти насквозь отчего-то не получалось, приходилось взбираться на каждую такую волну, даром что каждые несколько секунд под ногами оказывался уже совсем другой пейзаж, другие волны – и их высота всё росла.

– Возьмите левее, – посоветовала Лилия, которая не забывала оглядываться. – Попробуем обойти самое опасное место.

Ещё несколько «кадров», и они с Лилией едва не угодили прямиком в водоворот. Артём только успел сменить курс, чтобы двигаться по его кромке вверх, прочь из глубины – как противник вновь появился «на хвосте». Эти несколько секунд были самыми страшными – нужно было отвести взгляд, чтобы стрелять, а под ногами всё ещё была зыбкая, чёрная поверхность водяной воронки.

Выстрелив третий раз, Артём понял, что боевых патронов осталось два. Потом – разве что переходить на пластиковые пули. Кадр сменился – они, похоже, не избежали самого центра бури, и стоило немалого самообладания проходить между двумя волнами, каждая из которых вздымалась метров на десять.

Казалось, прошла вечность, прежде чем они покинули область волнения. И – океан вокруг стал ровным и гладким, ночь и пронзительное, яркое небо, со вкусом раскрашенное цветным узором. И – постепенно начала приходить усталость.

– Почему они с нами не связываются? – спросила Лилия, когда стало понятно, что противник прекратил преследование. Может, потерял их из виду, может – что-то ещё. – У меня рация вообще молчит, я не могу запросить координаты.

– Связь утеряна? – Артём только сейчас удивился, что нет необходимости теперь постоянно сосредотачиваться на состоянии скольжения – получается даже говорить и можно изредка посматривать по сторонам. Час от часу не легче. Рация ещё и компас – а навигация не повредила бы. Что теперь?

– Да, – Лилия оглянулась. – Смотрите, вон там суша! Можно попробовать немного замедлиться? Вдруг они смогут с нами связаться.

Артёму и самому не очень хотелось останавливаться; никогда ещё не скользил с такой скоростью, и нет уверенности, что получится это повторить. Но то, что ноги устают существенно меньше – уже чудо!

Лилия была права: как только они вернулись на твёрдую почву и взамен мелькания кадров под ногами вновь потекли окрестности, стремительно и плавно, рация ожила.

– …вызывает Ортема. Если слышите нас, подтвердите.

– Ортем Риму, мы вас слышим. Мы не знаем, где находимся, приём.

– Рим Ортему, – голос диспетчера. Похоже, его ничем не удивить. – Вы на противоположной стороне планеты. Удерживайте скорость, я рассчитываю для вас курс. Вам придётся или повторно пересечь океан, или остановиться и ждать спасателей, они будут через сорок минут.

Артём посмотрел в глаза Лилии, и та кивнула. Ясно, о чём она. Лучше уж рискнуть пересечь океан: после скольжения, да ещё длительного, дроссель обычно теряет всякие силы – случись кто из нечисти поблизости, и до спасателей можно просто не дожить. А на воде шансов, как ни странно, больше – в воду нечисть с берега не сунется, здешняя фауна с ней справится. А людей морская живность не тронет.

– Мы пойдём через океан, сэр, – доложил Артём. – Просьба указать оптимальный курс.

– Вас понял, сэр Ортем, ждите инструкций, удерживайте скорость и курс.

– – -

Удивительно, но, когда Артём остановился, привычной уже внезапной усталости не было. Усталость пришла, но постепенно, и не настолько сильная. Зато поднялась температура – чуть выше тридцати семи, самая неприятная, от которой перестают повиноваться и руки, и ноги. Судя по тому, как выглядела Лилия, с ней что-то похожее.

Разумеется, их направили в карантин – на базу Корино. Представляю, сколько времени нас будут потом расспрашивать, подумал Артём мрачно. Пока было ясно, что на кругосветное путешествие у них ушло чуть больше сорока пяти минут. Даже если бы они двигались кратчайшим путём, всё равно средняя их скорость была бы чуть выше первой космической. Никогда к этому не привыкну, подумал Артём. Интересно, здесь есть здешняя версия книги Гиннеса – ведь вполне можно заявить о рекорде скорости.

– Мне расскажите, я тоже хочу посмеяться, – попросила сидящая рядом Лилия. Особо расспрашивать их пока не стали: провели дезинфекцию, проверили на возможное заражение – и отправили в «номер», отсыпаться. Ещё и ужин туда же принесли. Вот только спать не хотелось даже после ужина.

Артём рассказал. Примерно пояснил, чем на Земле была книга рекордов Гиннеса.

– Я тоже мечтала прославиться, – просто сказала Лилия, и прижалась к его плечу. – А сегодня было как в тот последний день. Последний день, когда я была дросселем. На нас с Августом напали – наверное, я от страха ушла в скольжение. Мы ушли от нечисти, а когда я остановилась, то почувствовала, что всё. Уже не смогу скользить. Сегодня было так же – поняла, что если остановлюсь, то снова уже не получится. Вот и решила вас догнать – пока силы были.

– Вы очень помогли, – Артём обнял её – сама Лилия, это было видно, и хотела обнять его, и не решалась. – Может, даже спасли нам обоим жизнь. Всё нормально.

Она покивала.

– Скажу честно. Мне сейчас уже не хочется утопиться, как в те дни, когда Август стал Юлием, а я разучилась скользить. Два или три раза он не давал мне прыгнуть в реку или с утёса. Больше я не пробовала. Нет, не беспокойтесь, в этот раз топиться не пойду, хотя очень трудно такое терпеть. Это как…

– Наркотическая ломка?

Лилия кивнула.

– Да, наверное. В тот раз помог шоколад. Он очень дорогой, но помогал. Я знаю, что я поступила нечестно – тратила наши общие с Мариной и Мирандой деньги, чтобы покупать его, и ела одна, понемногу, тайком. Иначе сил не было это терпеть.

– Думаю, они всё поняли бы. Насчёт шоколада не беспокойтесь, найдём.

Лилия рассмеялась.

– Я знаю. Всё, вот теперь я спать хочу. И вам тоже не помешает. Мне ещё завтра придётся объясняться с вашим руководством.

– – -

По прибытии в Рим Лилию и Артёма первым делом отвели в клинику, к доктору Ливси. Вначале тот почти битый час исследовал Артёма.

– Всё восстановилось, – кивнул он. – Характерные структуры тканей. Никаких повреждений. Даже голова потом не болела, говорите?

– Ничего не болело. Только температура поднялась.

– Это бывает, достаточно обычный симптом. Что ж, сэр Ортем, можете возвращаться к своим обязанностям дросселя. Госпожа Корту, ваша очередь.

Лилию он задержал всего минут на двадцать.

– Невероятно, – доктор Ливси почесал затылок. – Есть свидетели, есть запись датчиков – вы, несомненно, скользили. Вы пока что единственный человек, мне известный, у которого нет характерных для дросселя тканей – и который, при этом, скользил. Теперь минимум раз в неделю ко мне на обследование, и обязательно отметьтесь в штабе.

– Слушаюсь, доктор, – Лилия сохраняла спокойное выражение лица.

– В случае, если симптомы «ломки» станут отчётливыми, немедленно ко мне – или в клинику, я оставлю запись в вашей карточке. Если шоколад действительно помогает – используйте. Хотя, конечно, не увлекайтесь.

– У меня богатый опыт, доктор, – улыбнулась Лилия. – Не беспокойтесь.

– Вот и славно, – доктор Ливси явно доволен. – Примите мои извинения – я не верил, что вы действительно скользили. Век живи, век учись.

Ответить Лилия не успела – в дверь постучали, и вошла… Катрин Муар. Одна из вновь появившихся дросселей.

– Мадемуазель Муар! – всплеснул руками доктор. – Познакомьтесь – сэр Ортем Злотникофф, госпожа Лилия Корту.

– Очень приятно! – Катрин чертами лица походила на Миранду – но видно, что самой Катрин едва ли есть восемнадцать. – Вы не проводите меня в штаб? Доктор, я могу идти, да?

– Как мы и договорились – в штаб, затем – домой и – отдыхайте ближайшие дни, не перенапрягайтесь. И просьба не пробовать скользить, пока не пройдут симптомы.

Артём и Лилия переглянулись.

– Да, доктор, – кивнула Катрин. – Благодарю вас! Здравствуйте!

…Расспрашивать её ни о чём не стали. Катрин всё дорогу казалась всем довольной и жизнерадостной – ну ещё бы, совсем недавно была вполне обычной школьницей, и вдруг – новая способность.

Они дошли до площади Марка Аврелия – отсюда открывается отличный вид на Тибр. Река, широкая и величественная, и мосты – изящные, словно браслеты, не сковывающие реку, а украшающие её. Невозможно было не остановиться, чтобы полюбоваться видом. Они и остановились.

– Нам туда, – указал Артём. – Лилия, вы с нами? Ах да, конечно с нами, простите. Катрин, у вас голова кружится? – Катрин стояла, глядя на реку, прижав ладонь ко лбу.

– Катрин, – Лилия взяла её за руку. – Я всё вижу. Не надо. Вам лучше вернуться к доктору, если хотите – вернёмся вместе.

– Нет! – крикнула Катрин вдруг, рывком освободив руку, и… начала протаивать.

– Ортем, не дайте ей прыгнуть в воду! – крикнула Лилия. – Я звоню доктору. Задержите её!

Артём успел догнать Катрин – скольжение той было неровным и относительно медленным – и поймать её за руку, вынудить остановиться – до Тибра, до края набережной, оставалось не более десятка шагов. Ему пришлось прижать Катрин к мостовой – девушка кричала и вырывалась, но силы явно были неравными. По счастью, прохожие рядом помогли – Катрин старалась не столько освободиться, сколько нанести урон самой себе.

Когда её увёз дилижанс «Скорой», к Артёму подбежала Лилия.

– Я останусь с ней, – сказала она. – Так нужно. Идите в штаб без меня.

– С ней то же, что и с вами?

– Да. Она уже не может скользить. Я побуду рядом с ней.

Артём кивнул, и обнял её.

– Благодарю, что крепко держали меня за руку, – шепнула Лилия. – Простите, что снова обманула вас. Там, над океаном, несколько раз очень хотелось отпустить вашу руку – чтобы покончить со всем этим сразу. Я постараюсь говорить теперь правду. Только правду.

Дни 65-68. Обман зрения [оглавление]

Марины дома не было; Артём поднялся в их с Мариной апартаменты – постучался к ней в студию, вошёл. Никого. Картина, прикрытая тонким покрывалом – как и Миранда, Марина не любит, чтобы глазели на неоконченное.

Как она всё успевает? Впору было вновь поразиться: и дома все схвачено, о каждой мелочи хозяйка помнит; и в свет выходить время находится – хотя, конечно, вскоре доктор запретит ей подолгу находиться в публичных местах. Уже на вторую неделю пребывания Марины на посту хозяйки всего дома порядок в нём приблизился к идеальному: всё, что требовало ремонта, отремонтировано; все запасы проверены, недостающее добавлено; с каждым домочадцем она поговорила и выяснила, что кому нужно, что кому мешает и всё такое. При этом очень много читает, находит время работать над новыми ожерельями и пишет картины. Как??

Стопка непрочитанного выросла до восьми книг; на столе – записка от Марины: «В библиотеке попросили больше книг не забирать – я веду список, если у вас найдётся время всё это прочесть». Умница. Тут отчётливо было не до книг.

– – -

Когда Катрин открыла глаза, Лилия сидела рядом. Заметив, что Катрин очнулась, Лилия взяла её за руку.

– Ничего не болит? – спросила Лилия, помогая Катрин усесться, протянула ей стакан воды.

– Ничего, – Катрин выпила воды, прикрыв глаза. Вновь улеглась, и спросила, отвернувшись: –Зачем?

– Со мной было то же самое, – Лилия поставила стакан. Катрин повернула голову, встретившись с Лилией взглядом. – Два с половиной дня я была дросселем, и была счастлива. А потом всё прекратилось. Мой брат четыре раза не позволял мне броситься в реку, или со скалы. Я знаю, что ты чувствуешь. Кажется, что всё кончено, что никогда уже не будешь счастлива.

Катрин кивнула, и закрыла глаза.

– Попробуй, – Лилия протянула ей кусочек шоколада. Спасибо Марине – уж непонятно, когда успела добыть его и прислать в клинику. – Мне помогало. Может, и тебе поможет.

– Вкусно, – голос Катрин уже не был таким бесцветным. – И долго… долго ты терпишь всё это?

– Почти шесть лет. Я потеряла брата три месяца назад, но всё равно жизнь осталась прекрасной. Это ведь было чудо. Ради такого можно всё вытерпеть.

Катрин кивнула. Ей явно становилось легче.

– Ты останешься? – она сама взяла Лилию за руку. – Останешься со мной?

Лилия кивнула. Она уже успела позвонить и поговорить с Вероникой. Та поняла, что есть серьёзный повод задержаться в Риме и просила только приехать – как только получится.

– Они нашли моих друзей? – спросила Катрин неожиданно – Лилия подумала, что Катрин уже уснула.

– Я пока не знаю. Если что-то выяснят, сразу же сообщат. Давай просто подождём. Их ищут, их не бросят, пока всё не выяснят.

Катрин кивнула и улыбнулась, не открывая глаз. И, наконец-то, вновь уснула. Минуты через три появился доктор Ливси, и жестом предложил следовать за ним.

– Вы хотя бы пообедайте, – предложил он. – И отдохните, если нужно. Как только она проснётся, вас позовут.

– Слушаюсь, доктор, – Лилия осознала, что и в самом деле устала – дальше некуда. – Оставьте это там, у её кровати, – она положила на стол салфетку с несколькими кусочками шоколада. – Похоже, ей тоже помогает.

– – -

– Мы сумели отыскать останки двух из трёх дросселей, что преследовали вас, – Марцелл Катон жестом предложил Артёму присесть. – Третьего почти полностью успели обезвредить наши акулы.

– Обезвредить?

– Съесть. Найдены только фрагменты тела. Вы присутствовали когда-нибудь при вскрытии? Могу показать только заключение, если нет желания смотреть на сами останки.

– Там есть, на что смотреть?

– О да. Прошу сюда, надевайте защитный костюм – и за мной.

Лифт вёз их куда-то вниз, вёз долго. Исследовательский комплекс, каждая его часть – подземная крепость – в таких скрывались люди, пока не изобрели танки и не начали возвращаться на поверхность.

– Клеточная активность подавлена, – добавил оружейник, подводя Артёма к одному из «операционных столов». – Проще говоря, все их клетки теперь мертвы, мы сохранили их в качестве препарата – на случай, если потребуются дополнительные исследования. Неприятные новости: мы знаем теперь о судьбе остальных четырёх друзей Катрин Муар. Трое из них привели нечисть в Рим и Лондон, а затем отправились преследовать вас. Четвёртый провёл свою колонну нечисти через Париж и Берлин, не прекращая скольжения, был остановлен и обезврежен в Москве. Есть жертвы среди мирного населения. Среди прочих, погиб один из наших дросселей, ещё один в тяжёлом состоянии.

– Я знаю пострадавших, сэр?

– Нет, вы не встречались. Генетически это – всё ещё люди, – оружейник подошёл ближе к одному из «препаратов». Есть чего испугаться – пара рук почти человеческая, но с гипертрофированными, мощными мышцами и длинными когтями, и ещё одна пара недоразвитых, рудиментарных. Глаза выглядят не так, как у человека. Внутренние органы – также мало похожи на человеческие.

– Внутреннее строение, как у недоразвитого «оператора» там, в подземелье под Парижем, – пояснил оружейник. – Пока ясно одно: они не завершили трансформацию, мы предполагаем – в «операторов», и отправились на войну. Причины неясны – после трансформации они были бы куда более стойкими и опасными.

– С вашего позволения, сэр, – Артём ощутил, что комок подкатывает к горлу, – я предпочёл бы не смотреть на остальных.

– И незачем, – оружейник повёл его к выходу – в шлюзы, где их минут десять исследовали зонды, а костюмы проверялись на наличие дефектов, промывались в ядовитом для белковой жизни составе. – Они все похожи. Главное вот что: они отправились из того же самого подземелья. Катрин Муар стала дросселем и, вместе с друзьями, вышла наружу. Но друзья её зачем-то вернулись, что стало с ними потом – вы только что видели.

– Представляю, что думает командование.

– Совершенно верно. Найти все остальные такие места и уничтожить, пока на нас не стали нападать «операторы». Вы уже в курсе, что они могут разрушать тяжёлые танки и скрываться от наших датчиков. Мы должны вначале подготовить все города к возможному появлению такого противника, приготовить резервы лёгких танков и терминаторов. Одно радует – пока они скользят, мы видим их уже существующими средствами.

– Вы сказали, сэр, что у вас есть для меня задание. Можно узнать, какое?

– Смотрите сюда, – оружейник вывел на экран регистратора карту. – Это Австр, южный континент. Необитаемый; колонии нечисти на нём разгромлены, мы ведём мониторинг, но человеческие поселения там не сохранились. Вот линия вашего маршрута. Вы проходили мимо одного из действующих вулканов на Австре, помните?

Ещё бы не помнил. В детстве Артём часто мечтал побывать у настоящего вулкана. Мечта сбылась, и не сказать, что Артём очень рад – даже в режиме скольжения мощь и размах стихии впечатляют.

– Отлично. А вот тут, примерно в двадцати стадиях от вулкана, ваши датчики зафиксировали характерные излучения. Такие распространяют порталы в локации «М», и то, что мы нашли в сооружениях, где из людей делали дросселей.

Артёму стало не по себе.

– Думаете, там ещё одно такое место?

– Нужно исследовать. Мониторинг ничего не показывает, но ведь и ту башню мы тоже не видели. Если там есть что-то подобное, нужно исследовать В первую очередь – понять, каким образом они маскируют своё присутствие. Я сумел убедить наше руководство, что перед тем, как штурмовать или изолировать такие объекты, мы должны выяснить всё об их маскировке, эта технология нам пока неизвестна. Вкратце: вы будете исследовать Австр. Первые трое суток – будем вести тренировки вот здесь, – указал оружейник. – Здесь пролив, достаточно широкий, чтобы воссоздать ту часть океана, которую вам нужно будет пересечь. Вы будете переходить его вместе с вашей ротой, пока мы не убедимся, что вы в состоянии держать необходимую скорость. Связи при такой скорости скольжения нет, мы пока ищем варианты обеспечить вас навигацией. Но мы всё равно видим вас на радаре.

– Вас понял, сэр. Когда приступаем?

– О времени отправления вам сообщат. Пока что – отдохните, сколько сможете. Рим просьба не покидать.

Да, теперь это уже воспринималось как шутка.

– – -

Мари выслушала рассказ Артёма, не моргнув и глазом.

– То есть друзья её погибли, – заключила она. – Превратились в нечисть – всё равно что погибли, никого ещё не удавалось вернуть после долгого заражения. Родители и близкие их не помнят, как и в моём случае. И пусть теперь не помнят, я считаю. Осталось сказать это Катрин.

– Лилия всё ещё с ней?

– Лилия в Лондоне. Катрин уже почти пришла в себя – побудет пока в больнице. Я теперь её навещаю. Не буду пока говорить про её друзей. Жаль их.

Артём, уже машинально, проверил, что красные шприцы – меры первой помощи при возможном заражении клетками нечисти – перезаряжены, и на месте. Теперь он носил их не два, как все жители, а восемь – все свободные отделения в куртке.

Мари покивала.

– Хорошая привычка. Я вот тоже по утрам первым делом их проверяю, даже когда на завтрак спускаюсь.

Артём потёр лоб. Что-то ещё странное в описании подземелья – точно. Красные шприцы! У самой Катрин и её друзей их было по два. А найдено на месте четыре неиспользованных; использованные, понятное дело, успели деградировать, распасться на безобидные для природы соединения. Не то чтобы это хорошая идея, бросать даже такой мусор под ногами, но со шприцами это бывает. В мирной жизни и спокойной обстановке их редко используют.

– Скажи – там, у башни, вы с друзьями пользовались красными шприцами?

Мари кивнула.

– Ну конечно. И когда в лес вышли, и потом – когда из башни вышли. У меня с собой ещё шесть было запасных. Когда в больнице очнулась – их было четыре. Кому отдала два, уже не помню.

– Там, где была Катрин с друзьями, нашли четыре неиспользованных, полностью заряженных.

– Странно, – теперь Мари потёрла лоб. – Чтобы такие рефлексы перестали работать… так не бывает. Ну, не должно быть. Разве что их что-то испугало – всё бросили и убежали. И всё равно не бывает, красный шприц никто не бросит – никто такой смерти не пожелает. Ладно. Ортем, очень хочу, чтобы ты сегодня со мной остался, но Марина тебя очень ждёт.

Мари привстала на цыпочки, чтобы обнять его.

– А я подожду, сколько нужно будет. Всё, иди, – и поцеловала его.

– – -

Марина стояла у окна, глядя на площадь. Хозяйка в хорошем настроении – это особенно приятно. Пока приходится каждую минуту что-то делать, чтобы, в буквальном смысле, спасти хотя бы часть мира от гибели – другие люди делают всё, чтобы потом было, куда возвращаться. Работа хозяйки, припомнил Артём, не видна, только пока её делают. Стоит перестать делать – сразу же всё начнёт впадать в запустение.

– Вам завтра – снова в поход, – Марина сказала, не оборачиваясь. – Извините Мари – она проболталась. Ну, то есть намекнула, чтобы меня подготовить. Возвращайтесь, Ортем. Австр – наверное, интересное место. Там будет, на что посмотреть. Когда-то это был курорт, самое интересное место на планете.

– Я вас огорчил? – Артём заметил, что Марина смахнула слёзы, стараясь не подавать виду.

– Нет, это от радости. Вы дома сейчас, и со мной. Только вы и я, – она повернулась к Артёму лицом и движением руки закрыла окна жалюзи – и включала освещение. – И ни слова о работе, хорошо? Расскажите мне о Земле. Что-нибудь ещё. Что-нибудь, что я могла успеть забыть.

Она обняла Артёма и долго не отпускала.

– Со мной всё хорошо, – шепнула она. – С нами обоими. Что-то надвигается, я знаю. Что-то, что давно уже выжидало. Мы всё это выдержим, вы только возвращайтесь. Когда сможете.

– – -

То, что Миранда отправляется вместе с ними, для Артёма оказалось неожиданностью.

– Доктор оставляет меня заместителем, – пояснила она. – Чем, думаете, я занимаюсь, пока вы мир спасаете? Я одна здесь с медицинским образованием, и столько уже успела дросселей повидать – все прочие врачи, кроме доктора, обзавидуются.

– Доктор идёт с нами?

Миранда покивала.

– У вас серьёзная экспедиция. На Австре вас будут ждать спасательные машины, туда сейчас забрасывают автоматические станции – ну, запасы, всё такое. Без дросселей там никто из людей не появлялся, не до этого было – следили только, чтобы не случалось прорывов. Как только закончатся тренировки, вы отправитесь, а я в Рим вернусь, вести анализы и собирать данные.

– Доктор не возражает?

– «В вашем состоянии», – добавила Миранда, прижавшись щекой к его плечу. Они сидели на той же самой скамейке в дальнем углу перрона – всё уже собрано, дано полчаса перед стартом. Присесть перед дорогой, так сказать. Здесь такой обычай не в ходу, здесь вообще не принято прощаться подолгу. – Вы уж сразу говорите, что думаете. Не возражает. Доктор сам не перестаёт удивляться, так всё спокойно и легко проходит – ни осложнений, ничего. У нас у всех, – добавила она.