Текст книги "Пещера Чудес (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 56 страниц)
Первый разведчик благополучно полз вверх, когда датчики радиации компактного коммуникатора начали трещать, оповещая о пока ещё не смертельном, но уже ощутимом уровне излучения. Когда же он поднялся по прямоугольной шахте на самый верх, то люк не открылся и даже не пискнул электронным замком, показывая работоспособность запирающих механизмов.
«Вскрывать неблагоразумно: во-первых, потом не смогу закрыть, а во-вторых, наверху явно не так уж и хорошо. Счётчик буквально зашкаливает. Возвращать эту машину в стойло, пока не выветрится радиация, нельзя. Придётся оставить снаружи, как ещё один ретранслятор», – отдав сигнал дрону, чтобы он спустился к развилке и направился на разведку боковых ответвлений, расположенных параллельно поверхности на глубине всего двадцати-пятнадцати метров, принимаюсь ждать хоть каких-то результатов.
Тем временем приходит сигнал от двух других дронов, обнаруживших искомый кабель, протянутый вдоль стенки одного из технических туннелей.
…
– Какая же скука, – вздохнула Винил, отводя взгляд от экрана, на котором менялись кадры одинаковых прямоугольных шахт, опоясывающих стойло, словно какой-то монструозный спрут.
– Это тебе не развлекательное кино, – зевнула Оникс, прикрыв рот копытцем. – Но я согласна – это не самое занимательное зрелище. Я могла бы и не спешить…
– Боишься, что Боди Хард замёрзнет, и пойдёт искать, кто бы его согрел? – в очередной раз подколола подругу Скретч.
– Да ну тебя с твоими шуточками, – отмахнулась Шилд. – Сейчас бы что-нибудь перекусить…
– Это точно, – вздохнула белая единорожка, опуская голову и поглаживая живот левым передним копытцем. – Тем более, что мне теперь нужно есть за двоих.
– Беременности и десяти дней нет, – заметила чёрная кобылка. – Сейчас ты просто разъешься и растолстеешь.
– Угу-угу, – покивала головой диджейка, после чего добавила трагическим тоном: – На меня не будут смотреть жеребцы и я не влезу в вечернее платье.
– Не смешно, – нахмурилась Оникс, смотря на подругу укоризненным взглядом.
– А кто смеётся? – совершенно серьёзно ответила ей Винил, но затем беспечно фыркнула и отмахнулась, дёрнув ушками в легкомысленном жесте. – Не бойся, не собираюсь я превращаться в жирную квашню.
– Зато превратишься в шарик, который на работу будет не ходить, а кататься, – Шилд изобразила передними ногами движение, долженствующее показывать катящийся мяч.
– Важное объявление: дрон номер четыре выбрался на поверхность через один из боковых запасных лазов, – прерываю шутливую перепалку единорожек, взгляды коих тут же метнулись к экрану терминала, куда было выведено изображение с камеры шестилапа.
…
Боковой запасной лаз, через который и был проложен кабель связи, вывел дрона в канализацию, проходящую под шоссе, огибающее город. Металлическая дверь, находящаяся в боковой стенке, не была замаскирована ничем… кроме грязи и ржавчины.
Выбравшись в коммуникации, робот прошёл по дну с углублением для сточных вод около пятидесяти метров, а затем остановился под обычным люком. Убрать эту преграду оказалось нетрудно, а вот протиснуться наверх было куда сложнее: моему детищу пришлось принять вертикальное положение, чтобы высунуться на открытое пространство подобно свече, прижав при этом манипуляторы к бокам.
На улице царила пасмурная ночь, в которой не было видно ни звёзд, ни луны, ни даже фонарных огней вдоль дороги, хотя сами столбы и стояли. Шестилап, поскрипывая и шумя моторами, кое-как вылез из дыры, после чего стал крутить башенкой с камерой…
«Полный бизнес…» – сформировалась короткая мысль в моём процессоре, стоило только камере навестись на возвышающиеся в отдалении здания, похожие на тёмные скалы, башни и крепостные стены, подсвеченные каким-то неестественным, ядовито-зелёным, будто бы призрачным сиянием.
К счастью, в созерцательное состояние я выпал ненадолго, за что следует благодарить мою нынешнюю природу: в конце концов, даже разумные компьютеры к рефлексии и унынию не склонны, да и впечатлительностью не страдают. Поэтому камера, настроив чёткость и светофильтры, включив подсветку на башенке, стала обшаривать окрестности, которые тоже не радовали: на дороге и обочинах находились машины, одни из которых столкнулись на полной скорости, другие слетели с полотна и прокатились кубарем, третьими словно в футбол играли. Впрочем, среди них были и те, что встретились со столбами, либо же умудрились съехать в кювет без особых повреждений.
«Судя по карте из базы данных, то это было скоростное шоссе», – констатирую мысленно, начав сканировать пространство на предмет радиоволн…
…
Сидя на полу серверной и прижимая к себе содрогающуюся в тихой истерике Оникс, Винил смотрела на монитор терминала широко открытыми глазами, в которых отражались отсветы зелёного… изумрудного огня. Она чувствовала, как по мордочке струятся слёзы, но не могла себе позволить начать плакать в голос, вместо этого лишь осторожно гладила гриву младшей подруги, которая, будто маленький жеребёнок, искала защиты и поддержки у старшей кобылки.
Что она ожидала увидеть на поверхности? Скретч не могла бы ответить на этот вопрос: с одной стороны она знала, что война окончилась обменом мегазаклинаниями и Эквестрия погибла (слова Селестии эхом звучали в ушах, заставляя сердце болезненно сжиматься), но с другой стороны, где-то в душе до сих пор теплилась надежда, что вот сейчас гермодверь откроется и на пороге появятся пони, которые скажут, что всё не так уж и плохо, и вообще… это была чья-то глупая шутка.
Белая единорожка хотела бы закричать: «Это всё ложь!», разбить проклятый терминал, сделать ещё что-нибудь глупое и импульсивное, но…
«Я должна быть сильной… Ради пони стойла; ради Окти; ради… Оникс. Я должна быть сильной… ради принцессы Селестии», – прикусив кончик языка, диджейка опустила взгляд на Шилд, кажущуюся сейчас такой маленькой и испуганной, словно жеребёнок из садика, на глазах у которого хулиганы сломали любимую игрушку, бросив в мордочку цветные обломки.
Ушки белой пони дёрнулись, улавливая какую-то музыку, носа коснулся острый аромат, приводящий мысли в порядок. В очередной раз вспомнились слова Её Высочества…
«Нет, принцесса, это не вы подвели пони; это пони подвели вас», – сглотнув горький ком, Винил отстранила от себя чёрную единорожку, затем взяла её мордочку передними копытцами и лизнула правую щёку, а затем левую… после чего повторила эти действия снова и снова.
Способ, которым успокаивают жеребят или очень близких пони, требующий доверия и ощущения безопасности… сработал и на этот раз, в результате чего подруга сперва вернула осмысленность взгляду, затем покраснела мордочкой, и осторожно высвободившись, слегка отстранилась. Утерев нос копытцем, она скосила глаза на терминал, где демонстрировались кадры машин, в которых всё ещё находились тела пони, вздрогнула, и поспешно отвернулась.
– Как они могли?.. – голос подвёл Шилд, из-за чего она замолчала, прижимая к голове ушки и шумно сопя носом.
– Вряд ли они понимали, что делают, – чтобы сказать хоть что-то, выдавила из себя Скретч, очень надеясь, что её голос звучал… не так жалко, как она себя чувствовала.
– Почему принцессы это не предотвратили? – вряд ли чёрная единорожка всерьёз нуждалась в ответе, но и молчать не могла. – Они же…
– Не они, – перебила её диджейка. – Это всё мы.
– Мы? – взгляд младшей пони выражал недоумение и возмущение. – Не помню за собой… такого.
Винил улыбнулась, отвернулась от терминала, на котором прокручивались всё новые и новые кадры того кошмара, в который превратился мир наверху, затем подняла правую ногу и…
– Смотри, – произнеся это, Скретч ткнула Оникс в нос, из-за чего та свела глаза к переносице и пару секунд смотрела на конечность подруги, потом отстранилась и фыркнула, уже собираясь что-то произнести, но была перебита: – Каждый раз, проходя мимо нуждающегося, мы предавали Эквестрию; каждый раз, отворачиваясь от драки или воровства, мы предавали Эквестрию; каждый раз, говоря, что «Это не моё дело» и «Я тут ни при чём», мы предавали ту самую Эквестрию, о которой говорила Селестия. Вспомни, Оникс, наверняка и у тебя были такие ситуации. А ведь если бы мы поступали согласно заветам наших предков, которые и создали эту страну, то каждый пони в отдельности, а затем и все мы вместе, никогда не дошли бы до… подобного.
Встав на ноги, белая единорожка тряхнула гривой, позволяя ей рассыпаться по шее и спине. Чёрная пони уже открыла рот, собираясь произнести обличительную тираду, но вовремя спохватилась и прикусила язык, мельком кинув взгляд на злополучный терминал…
– Я уже и не помню, когда безразличие к чужим проблемам стало нормой, – вздохнула диджейка, не обратившая внимания на этот жест, начав расхаживать от стены к стене. – Помню… что Твайлайт училась дружбе и даже писала принцессе письма… У нас в Понивиле из-за этого произошло несколько забавных историй… Тогда они казались жуткими, но сейчас я понимаю, что в сравнении с войной это были жеребячьи ссоры в песочнице. Я помню Пинки Пай, когда та ещё не была министерской кобылой, и её имя не вызывало страха сгинуть в допросной; помню безалаберную Рэйнбоу Дэш; помню… И мне больно осознавать, что мы… все мы… своими копытами сотворили такое.
– Винил, – позвала Шилд, поднимаясь на ноги и подходя к старшей подруге, чтобы положить правое переднее копытце ей на плечо.
Белая единорожка посмотрела на чёрную спокойным, твёрдым взглядом, улыбнулась и заявила:
– Я в порядке. Просто… только сейчас я поняла, что прежде чем спасать и восстанавливать Эквестрию во внешнем мире, нам придётся восстановить её в стойле… и в самих себе. Ты мне поможешь?
Задав этот вопрос, диджейка присела на задних ногах, передние разводя в стороны. Оникс замешкалась на пару секунд, но после этого подалась вперёд и крепко обняла старшую подругу, чувствуя как слёзы снова потекли по щекам, но боль в груди, возникшая при виде мёртвого города, будто бы стала слабее. Слабо улыбнувшись, она ответила:
– Конечно, помогу. Мы же друзья.
– Друзья… – повторила Винил.
– Важное сообщение: обнаружены несколько источников радиосигнала, – прозвучал из-под потолка голос ИИ, в этот момент показавшийся совершенно неуместным.
– Ты очень «вовремя», Крестик, – проворчала Скретч, отпуская подругу, после чего поднялась на ноги и подошла к терминалу. – Включай по очереди. Не стесняйся: добей мою веру в лучшее.
Первой была цикличная запись объявления о том, что на Эквестрию были сброшены бомбы с мегазаклинаниями: диктор призывал сохранять спокойствие и проследовать к ближайшим убежищам, после чего дожидаться прибытия спасателей.
– Дальше, – велела белая единорожка.
– …и сёстры! Сейчас, когда чёрно-белая угроза уничтожена и втоптана в грязь, лицемерные угнетатели низвергнуты в глубины Тартара, а жалкие трусы и предатели скрылись за облаками, пришло время нам – земнопони, вновь взять свою жизнь в свои копыта! – хриплый жеребцовый голос буквально пылал внутренней энергией, заставляя мурашки бежать по спине. – Я – полковник Страйк, командир подразделения Стальных Рейнджеров, призываю вас взять в копыта оружие и восстановить справедливость…
– Дальше, – чувствуя, как в груди зарождается новый страх, велела диджейка.
– Он ведь не серьёзно? – с надеждой спросила Шилд. – Он ведь не… Это ведь…
Винил промолчала, слушая новые записи, большинство из которых были цикличными. И когда она уже потеряла надежду выловить в беспорядочных воззваниях и призывах нечто ценное, из динамиков полился дрожащий голос молодого жеребца:
– Меня кто-нибудь слышит? Кто-нибудь?.. Я – учитель Мэйнхэттенской гимназии для жеребят-спортсменов. На момент падения мегазаклинаний мы были в лагере «Весёлые старты», и… Кто-нибудь! У нас заканчиваются еда и вода, двое жеребят убежали вчера ночью, а отправившаяся искать их охранница не вернулась. Меня кто-нибудь слышит!..
– Крестик, это… прямая трансляция? – ощущая, как вмиг пересохло горло, спросила Скретч.
– Утвердительное заявление: данное сообщение транслируется в реальном времени, – отозвался ИИ. – Уточняющее дополнение: сигнал передатчика пеленгуется в десяти километрах к югу от места пребывания четвёртого дрона.
– Тогда… дай мне с ним поговорить, – голос диджейки резко набрал силу и уверенность, а когда на терминале появился символ связи, она произнесла: – Говорит Винил Скретч – управляющая стойла двадцать девять.
– Слава Селестии… – говоривший всхлипнул. – Со мной двадцать девять жеребят и четверо взрослых пони: положение критическое…
Примечание к части
Уважаемые читатели, у данного события есть два исхода: хороший и плохой. По какому пути идти я ещё не решил.
Всем добра и здоровья.
– Меня зовут Лайтфут, и я – учитель труда для жеребят начальных классов, – голос жеребца стал заметно увереннее (всё же надежда порой творит чудеса). – Когда прозвучала тревога, миссис Уайтстоун приказала нам собирать учеников и спрятаться в отключённой холодильной камере в подвале: она достаточно большая, с толстыми стенками… только фильтров для воды, воздуха и канализации не хватает.
Прозвучал нервный смешок.
– Продолжайте, пожалуйста, – вроде бы и мягко, но при этом настойчиво попросила Винил.
– Да-да, простите, – зачастил собеседник, будто бы испугался того, что кобылка «бросит трубку». – Пока жеребята собирали одеяла и вещи первой необходимости, я успел сбегать в свой класс и взять кое-какие инструменты, а медсестра принесла лекарства. Чтобы не задохнуться, мы открыли сливные отверстия, используемые при разморозки и для проветривания, а я заткнул их фильтрами от противогазов… Не уверен, что это правильно, но по-другому нам бы дышать было нечем. Еды, пусть и полуфабрикатов, у нас было много… Ну, я думал, что много…
…
Запись разговора тянулась ещё четверть часа, в течение которой собравшиеся в одном из учебных классов пони сидели с хмурыми и сосредоточенными мордами: старшая и младшая администраторы собрали наиболее образованных жеребцов и кобыл, которые могли как помочь предложением, так и оспорить их решение. Впрочем, Скретч видела по их глазам, что они не откажутся от идеи помощи выжившим.
Всего были заняты только три первые парты, а также стол преподавателя, за которым устроились чёрная и белая единорожки. Свет, льющийся с потолка, был неярким, из-за чего в помещении создавалась довольно мрачная атмосфера.
– Я бы хотела услышать ваши мнения, – нарушила тишину, установившуюся после завершения записи диджейка.
– Гхм-гхм, – прочистил горло синий земнопони, носящий шапку охранника (один элемент своей одежды он всё же оставил). – Мисс Скретч, я рад тому факту, что вы не принимаете все решения в одиночку, но хотел бы, чтобы вы оповещали о таких важных событиях как отправка разведывательного оборудования на поверхность, заранее.
Часть приглашённых пони согласно закивали, но без особого энтузиазма: всё же их сейчас куда сильнее волновала судьба жеребят, а не своеволие избранного ими же лидера (тем более, что ничего такого уж страшного не произошло). Сама же кобылка прикусила себе язык, чтобы не ляпнуть что-нибудь вроде «Хотела бы и я, чтобы меня о таких вещах оповещали не перед самой операцией».
– Принимается, – произнесла Винил, кивнув Хэтхуфу. – Ещё какие-нибудь замечания, или мы можем приступить к обсуждению главного вопроса?
Охранник, неожиданно для самого себя, смутился. Впрочем, никто на нём внимание не концентрировал, да и развивать тему не спешил.
– У нас в госпитальном крыле есть небольшой запас Антирадина: вряд ли он нам понадобится в ближайшее время, так что если вы решите отправить в лагерь дрона, я могу подготовить посылку, – молодая голубая единорожка с розовой гривой, являющаяся главным доктором стойла, начав говорить бодро и уверенно… закончила почти шёпотом, напомнив Скретч одну её знакомую пегаску.
– Хорошая идея, Лазурь, – поощрительно кивнула белая пони. – Насколько я поняла, холодильная камера оказалась хорошей защитой от радиации, но в отличие от стойла – она не герметичная.
Доктор благодарно улыбнулась, а её ушки, начавшие прижиматься к голове, вновь встали торчком. Оникс, которая наблюдала за всем происходящим молча, могла только удручённо покачать на это головой, так как вообще не понимала, каким образом эта пони умудрилась стать хирургом.
– Мне интересно, как они столько времени просидели без воды? – вклинился в обсуждение старший техник – бурый земнопони по имени Грандтайм. – Пусть даже еда у них и была, но на замороженных продуктах долго не просидишь.
– Это сейчас не главное, – подала голос Шилд. – Но насколько я поняла: Лайтфут сделал из пластиковых бутылок намордники, к которым присоединил стаканы и сделал отверстия для дыхания.
– А это вообще реально? – спросил Хэтхуф. – Я хочу сказать, что этот Лайтфут может нам врать, говоря о жеребятах, и вообще…
– Зачем ему это? – не поняла Лазурь.
– Да зачем угодно, – отмахнулся жеребец. – Вдруг он – бандит, который заманивает дурачков вроде нас к себе в логово, чтобы там разделать на мясо?
– Ты явно пересмотрел фильмов про маньяков-грифонов, – хмуро покачал головой техник. – Но вопрос, особенно в нашем положении, очень актуальный.
– Сейчас узнаем, – отозвалась Винил. – Крестик, возможно ли собирать влагу из дыхания в достаточном для выживания объёме?
Все присутствующие уже были в курсе того, что стойлом помогает управлять мощный компьютер, так что не удивились этому вопросу, но рефлекторно подняли взгляды к потолку, ожидая ответа.
– Утвердительное заявление: взрослый пони выдыхает в час около сорока-пятидесяти грамм воды; в сутки этот показатель может достигать объёма в один литр, – прозвучал механический голос из динамиков в верхних углах. – Констатация факта: данный объём воды можно получать в идеальных условиях, которые невозможны в жизни, в следствие чего неизбежны потери. Убеждённое утверждение: для активной деятельности подобный объём влаги категорически недостаточен, но для выживания на протяжении двадцати дней – удовлетворителен.
– М-ять… – выругался охранник. – Какого сена мы не носим эти намордники?..
– Констатация факта: в стойле уже установлены водные конденсаторы, – прозвучал лаконичный ответ.
– Потом ещё успеешь поспорить с компьютером, – не дал высказаться синему пони Грандтайм. – Допустим, они умудрились собрать конденсаторы… Этого всё равно мало.
– Один дрон уже отправлен на разведку, – заметила Скретч, постучав правым передним копытцем по столу, призывая собравшихся жеребцов и кобыл к тишине. – Благодаря встроенному пип-баку он сможет определить как количество пони на месте прибытия, так и уровень их агрессивности. Напоминаю, что вы сами передали мне полномочия распоряжаться имуществом стойла, так что я не обязана отчитываться перед каждым пони за использование любого оборудования.
Открывший было рот бурый жеребец, захлопнул челюсти и отвёл глаза, недовольно хмурясь.
– Хватит уже говорить о разных глупостях, – встала из-за правого крайнего стола красная пегаска, ответственная за питание, по имени Строуберри Джем. – Какая разница, как они выжили и каким образом их нашли? Сейчас нам нужно думать о том, каким образом перевести всех в стойло. Умные мысли на эту тему есть?
***
Пока представители понижизни, теряясь в сомнениях, пытались найти удовлетворяющее всех решение, я и мои подпрограммы, краем сознания следя за протекающими в стойле процессами и деятельностью дронов, собрались в виртуальной комнате наблюдения. Вопрос «Что делать?» передо мной не стоял, так как нынешняя численность понижизни на подконтрольной территории категорически недостаточна. Таким образом оставалось найти ответ на вопрос, «Как переместить жеребят и их воспитателей в бункер?».
– До прибытия шестилапа на место, откуда исходит сигнал, осталось пять минут, – заметил Техник, развернувший своё виртуальное кресло к соответствующему экрану. – Максимальная скорость передвижения дрона по прямой – восемнадцать-двадцать километров в час при условии наличия ровной дороги; максимальная скорость передвижения через поле – четырнадцать-шестнадцать километров… Нужно разработать более эффективную конструкцию.
– Задача не приоритетна, – эхом отозвался Воин. – Перехваченные сообщения, транслируемые на правительственных частотах, заставляют повысить уровень предполагаемой угрозы от внешнего мира. Дезертиры-пегасы, скрывшиеся за облаками от радиации, полностью сохранившие технологические разработки; Стальные Рейнджеры, лидер которых уже сейчас призывает к нацизму и тирании; сообщения о вышедших из-под контроля роботах и системах безопасности, более не распознающих пони по принципу «свой-чужой»; неподтверждённые слухи-предупреждения о зомби – это нельзя оставлять без внимания. Учитывая дефицит как продуктов питания, так и кризис в области инфраструктуры, с вероятностью в девяносто процентов стойлом двадцать девять заинтересуются и захотят прибрать его к копытам минимум две фракции. Необходимо наращивать собственную боевую мощь, чтобы иметь возможность отбиться так, чтобы наш захват стал нерентабельным.
– Считаю, что было ошибкой скрывать информацию о вышедших из-под контроля роботах, – вставил свою реплику Мыслитель. – Чем дольше мы будем утаивать эту информацию, тем выше вероятность того, что нас признают неблагонадёжным элементом, обладающим слишком широкой свободой воли.
– И что они сделают? – уточнил Воин. – Отключат нас?
– Конфликт с представителями понижизни стойла двадцать девять, радикально усложнит сохранение этой самой понижизни, – парировал Мыслитель. – Приступаю к разрабатыванию плана донесения информации о наиболее полной обстановке во внешнем мире до обеих администраторов.
– Если бы у нас самих была эта самая «полная информация», – влез в диалог Техник. – Мы ещё даже ни одного робота или зомби не видели. Верить же данным, полученным из непроверенных источников – неблагоразумно.
– Целитель, почему ты молчишь? – уточняю у четвёртой своей подпрограммы.
– Разрабатываю операцию спасения представителей понижизни, – отозвался женский голос. – Предвижу следующий вопрос: женская матрица мышления лучшим образом подходит для выполнения возложенных на меня обязанностей.
– Прискорбное утверждение: у нас возникла шизофрения с деффектом в мыслительных процессах, – констатировал Воин.
– Вынужден признать, что решение Целителя имеет смысл, – парировал Мыслитель.
– Твои предложения? – запустив анализ своих систем и протекающих в них процессов, убеждаюсь в отсутствии отклонений, что означает лишь то, что смена полового идентификатора была проведена после проведения требуемых расчётов.
– Жеребят можно перевозить при помощи дронов, по одному или парами, загрузив в контейнеры типа «термос» с несколькими слоями защиты от радиации, – отозвалась Целитель. – Предлагаю форму контейнера – тубус с дыхательными масками с добавлением усыпляющих газов.
– На складе есть передники со свинцовой крошкой и промышленная фольга, – заметил Техник. – Тубусы будет проще протаскивать по техническим туннелям.
– Осталось убедить жеребят и их воспитателей, что это лучший выход, – указал на одну значительную проблему Воин. – Они могут и не согласиться слушаться роботов.
– Предложим сперва транспортировать взрослого, а после прибытия – он сам расскажет о том, что увидел, по радио, – предложил Мыслитель. – И это только если проблема вообще возникнет. Напоминаю, что органики становятся куда менее подозрительными и привередливыми, оказываясь в ситуациях, опасных для их жизни. Исключения лишь подтверждают правило.
– Предоставим убеждать возможных переселенцев младшему администратору, – ставлю точку в этом обсуждении. – Отправьте ей выкладки по данному вопросу: пусть разбирается.
– Конструктивное предложение: вместе с посылкой Антирадина можно отправить пип-баки для переселенцев, – снова заговорил Мыслитель. – Это докажет серьёзность наших обещаний.
– Данная мера излишня, – отклоняю предложение. – Что по второму направлению?
– Дрон уже проник в трубу, ведущую в Мэйнхеттен, – отозвался техник. – Движется вдоль кабеля: уровень радиации стабильно растёт. Сигнал цикличной записи на волне Министерства Магических Технологий устойчивый.
…
Шестилап наконец-то добежал через равнину, покрытую жёсткой жёлтой травой, до стены невысоких деревьев, листва которых приняла буро-фиолетовый цвет (можно было бы даже сказать, что раскраска весёлая, если бы не поникший вид растительности, отсутствие звуков кроме шелеста ветра, да стабильное пиканье датчика радиации, встроенного в коммуникатор). Дрону пришлось сбросить скорость, чтобы не спотыкаться об корни и не врезаться в стволы, но даже так он двигался довольно шустро, вскоре оказавшись перед высоким забором из проволочной сетки с квадратными ячейками.
Пару секунд я размышлял над тем, попытаться перелезть через забор, порвать преграду манипуляторами, или же обойти её до входа, который должен быть с противоположной стороны. Однако же тут в моём процессоре что-то щёлкнуло, будто бы включилась креативность, в результате чего вместо изображения из себя паука, вандала или же воспитанного существа, пользующегося для входа дверью, а не проделанным в стене окном, робот просто подцепил нижний край сетки и потянул его вверх.
В образовавшийся зазор шестилап пролез без особых затруднений, а стоило ему отпустить сетку, как забор вернулся к первозданному виду. Впрочем, разглядывать его не было смысла и желания, тем более что на территории лагеря «Весёлые Старты» и без этого имелось много интересного.
Для начала стоит заметить, что площадью этот комплекс обделён не был: камера с узконаправленным лучом фонаря не смогла добить до противоположного края «локации». С этой стороны забора тоже были деревья, высаженные аккуратными строгими линиями, но между ними вполне можно было пройти, а спустя всего десять метров обнаружилось открытое пространство, занятое хуфбольным полем, окружённым беговой дорожкой, за которыми виднелся бассейн, зажатый с двух сторон длинными домами-бараками (общежитиями для жеребчиков и кобылок). Над площадкой для игры в мяч на высоких металлических мачтах крепились ещё одни ворота: два широких вертикальных кольца…
«Пегасий хуфбол?», – поискав в своих базах данных ответ на этот вопрос, нахожу игру, похожую на регби и баскетбол одновременно.
Крайне осторожно, чтобы не производить лишнего шума, направляю дрона в обход поля, стараясь держаться вблизи полосы деревьев. Причиной же этого стало то, что пип-бак, исполняющий роль процессора у шестилапа, обнаружил впереди метку, обозначенную красным маркером.
«Похоже, что пришло время столкнуться с первым противником. Неужели всё же ловушка?», – наверное, если бы я до сих пор был органиком (мешком с мясом, как назвал бы меня один харизматичный дроид…), то испытал бы разочарование и злость.
С другой стороны, пусть это и банально звучит, но даже негативный опыт может быть полезен. Во всяком случае сейчас я имею возможность оценить уровень угрозы первым, чтобы затем уже принять меры противодействия.
«Плохо, что конструкция данной платформы не предусматривает возможности выглядывать из-за угла. Нужно доработать проект, приделав камеру на гибком телескопическом манипуляторе», – сделав запись в виртуальном журнале, пересылаю её Технику.
Тем временем шестилап миновал хуфбольное поле и зашёл за один из бараков: строение из спрессованных в широкие доски опилок, покрашенных в голубой цвет (вероятно – общежитие для жеребчиков), с большими однообразными окнами вдоль всей стены, нижние половины коих могут отодвигаться вверх. Ради интереса заставляю платформу приподняться на задних конечностях, двумя передними парами лап опираясь на стену, чтобы заглянуть внутрь.
«Точно общежитие», – констатирую очевидное.
За окном находится небольшой закуток, ограниченный двумя перегородками-стенами: слева стоит кровать без одеяла и подушки, ну, а справа – невысокий комод, с выдвинутыми ящиками. Лежащая на полу плюшевая игрушка в виде голубого слоника, являющегося героем жеребячьего мультипликационного сериала, подтверждает теорию о поспешных сборах и бегстве местного обитателя.
Дрон перешёл к соседнему окну, за которым обнаружилась аналогичная картина, отличающаяся чуть большим бардаком и наличием на комоде рамки с фотографией. Приблизив изображение при помощи оптики камеры, фиксирую картинку, на которой обнимались и улыбались фотографу двое взрослых и один маленький пегасы. Иной полезной информации получить не удаётся.
«Что и требовалось доказать», – вернув машину в горизонтальное положение, отдаю приказ о дальнейшем продвижении.
По мере приближения дрона к углу барака красная отметка тоже оказывается всё ближе. Уже сейчас можно сказать, что она не двигается, что для разумного существа, даже стоящего на посту (если оно на нём не спит) нехарактерно. В процессе движения отмечаю ещё две свои недоработки: отсутствие оружия и средства удалённой разведки вроде квадрокоптера с камерой.
Составив запрос, передаю его Технику и Воину: пусть думают над тем, как совместить компактное вооружение и средства слежения. На миг задаюсь вопросом о целесообразности риска своего раскрытия, но ещё раз просканировав окрестности, убеждаюсь, что предполагаемый противник один…
Ещё пара шагов, и передняя часть шестилапа высунулась из-за барака, благодаря чему в поле оптического восприятия камеры попала довольно просторная площадка, залитая бетоном, раскрашенным цветными квадратиками на мотив шахматной доски. Сразу за площадкой находится большое двухэтажное здание, нижний этаж коего сложен из бетонных блоков, покрашенных в зелёный цвет, а верхний состоит из брёвен: большие окна имеют двойные ставни, скорее всего – декоративные, на площадку выходит крыльцо с низкими широкими ступеньками, перед которыми неподвижно стоит белая земная пони в чёрном деловом пиджаке, склонившаяся над растерзанным телом…
«Похоже, что я только что нашёл зомби… и охранницу. Не удивительно, что жеребята не вернулись», – шкура незнакомки местами облезла, что открывает вниманию болезненно-серую кожу, но главным признаком её неживого состояния остаётся правая передняя нога, вывернутая под неестественным углом и явно сломанная (предположительно, жертва пыталась продать свою жизнь подороже, но не справилась).
