Текст книги "Пещера Чудес (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 56 страниц)
«Бороться со следствием, а не первопричиной – это так… по-человечески», – осознавать степень влияния пони-фактора на принимаемые главами одной из крупнейших (а то и крупнейшей) фракции известного мира решения могло бы быть грустно… если бы я был на это способен.
Тем временем дирижабль, баллон которого имеет форму головы Пинки Пай, медленно, но верно пролетел над своеобразной границей, за которой треск счётчика радиации стал непрерывным. Впрочем, на связи с базой это никак не сказалось, да и на самый крайний случай у данного летательного аппарата высокая степень автономности, автоматизации, а также есть бортовой компьютер, который отведёт устройство на базу, если в течение часа не получит пароль.
«Я пользуюсь базами данных Министерства Морали, техникой, вооружением и системами слежения этой организации… Можно ли меня считать преёмником Пинки Пай?» – странный и не слишком своевременный вопрос, промелькнувший в моём процессоре, заставил активировать процесс самодиагностики, который не показал никаких отклонений.
Отложив дальнейший анализ данного вопроса, отдаю команду на посадку в двухстах метрах от края барьера. С такого расстояния даже без увеличения при помощи оптических средств видно, что щит не однороден и подвижен, в каких-то местах становясь плотнее, а где-то, наоборот, истончаясь. Косвенно это можно принять за подтверждение, что поддерживает его не устройство, а некто живой (пусть и относительно), а кроме того – разумный, либо имеющий необходимые инстинкты. Для сравнения можно взять центр управления ПОП, который со всех сторон окружают пегасы, пытающиеся проникнуть внутрь, ну и не позволяющие сделать этого кому-то ещё: даже под внешним давлением, пусть и при удалённом наблюдении, тот барьер кажется более стабильным.
Приземление летательного аппарата произошло успешно, после чего в корпусе, состоящем из металлических трубок и пластика, открылась аппарель, по которой на чуть влажную землю спустился первый шестилап. Немного постояв, он покрутил башенкой, а затем отошёл в сторону, давая дорогу другим дронам, несущим оборудование в тяжёлых ящиках. Последним вышел понибот, облачённый в грубую чёрную материю, облегающую всё тело, оставляя открытыми глаза и рот.
Мои дроны спешно извлекли из коробок оборудование, состоящее из мощных колонок с направленным звучанием, прожекторов и проекционных экранов, которые расставили на равном расстоянии друг от друга. Робопони, изображая командующего операцией, встал рядом с одним из светильников, поднёс к морде правый передний манипулятор и стал открывать рот, словно бы говорил в микрофон, в то время как из динамиков зазвучал мой синтезированный голос:
– Внимание! Говорит глава Эквестрийской Службы Спасения, администратор Крусейдер! Обитатели Марипони, если вы меня слышите и понимаете, то дайте нам знак о том, что вы готовы идти на контакт. В случае вашего сотрудничества мы гарантируем вашу безопасность, а если это необходимо – медицинскую и психологическую, а также материальную помощь. Повторяю…
…
Ей было страшно и… одиноко (сколь бы ироничным это ни казалось). Эйфория, испытываемая в первые… дни? Недели? Месяцы? Годы?.. Эйфория, дарованная ощущением собственного всемогущества, прошла, оставив после себя горькое послевкусие и разочарование (какой смысл иметь силу, достаточную для поднятия заклинивших бронестворок «вкопытную», если не можешь сдвинуться ни на сантиметр?).
В самом большом помещении комплекса, где хранили чаны с зельем вынужденной трансформации (ЗВТ), было темно… или светло? Она не могла ответить на этот вопрос, так как зрением в привычном понимании этого слова больше не обладала: оптическое восприятие информации ей заменял тактильный эффект телекинеза, при помощи которого единороги, даже закрыв глаза, могут ловко орудовать ложкой и вилкой, не боясь порезаться.
А ещё с ней всегда были голоса, одни из которых требовали, другие – обвиняли, третьи – плакали и просили… Они не понимали, что происходит; не хотели понимать; не хотели верить ей, с упорством цепляясь за свои иллюзии. Лишь близняшки-единорожки, Гештальт и Мозаика, начали подавать признаки осознанности, но до того момента, как с ними можно будет хотя бы поговорить, по всем расчётам должно было пройти много времени.
«Времени? Что такое – время?» – задумавшись над этим, она выпала из реальности…
Когда всё началось? Скорее всего это был тот день, когда одна в меру скромная фокусница пришла в провинциальный городок, находящийся недалеко от Кантерлота, чтобы показать своё неповторимое шоу восторженной толпе. И всё было бы хорошо, так как начавшие шуметь кобылы оказались показательно побеждены, а имеющая реальные знания и силы единорожка (оказавшаяся ученицей принцессы Селестии…) предпочла не вмешиваться, не решившись вступиться за подруг, но…
«Пони-фактор всё испортил», – промелькнула на грани сознания горестная мысль.
Два жеребёнка, проникнувшись историями своего кумира, сбежали в Вечнодикий Лес и умудрились не только найти, но и привести Малого Урсу в свой городок, чтобы фокусница его победила (а учитывая, что свой героизм в рассказах она приукрасила, в прошлый раз воспользовавшись ловушкой в виде моста над ущельем, который обрушила при помощи магии, исход был закономерен). В результате буйства зверя и собственной беспомощности волшебница лишилась своего фургончика и была изгнана с позором, радуясь уже тому, что её хотя бы не избили бывшие воздыхатели…
«Нет. Всё началось ещё раньше», – поправила себя Великая и Могучая… и очень, очень одинокая пони.
Тогда она ещё была наивной и верила, что в больших городах пони столь же дружелюбны, как и в её родной деревеньке. Ей казалось, что в Мэйнхеттене, славящемся высоким уровнем достатка и культуры, будет легко и просто получить признание, а может быть, и устроиться в настоящий театр! Только вот реальность оказалась куда более жестокой, несколько раз к ряду потоптавшись на молодой единорожке, сломив её и выпнув прочь из мегаполиса, оставив на душе кучу грязных следов.
Обида, чувство несправедливости, ущемлённая гордость и другие чувства постепенно перековались в гордыню, самолюбие, эгоизм и даже жестокость. Когда добрая кобылка, дарящая смеющимся над её трюками жеребятам конфеты, превратилась в высокомерную дрянь, наслаждающуюся унижениями других наравне с восхищением, направленным в свой адрес? Одно можно сказать точно – это произошло задолго до визита в Понивилль.
Она пыталась изменить свою жизнь: построила новый фургончик, дала несколько выступлений… но слава обманщицы и слабачки бежала впереди неё, сводя на нет все усилия. За это стоило поблагодарить телеграфы и радио, благодаря которым новости разносились куда быстрее, чем пони идёт по дороге.
Последней, в какой-то степени даже отчаянной попыткой вернуть всё назад стал визит в Кантерлот: столица Эквестрии всегда являлась прибежищем высокомерных снобов всех мастей, которые плевать хотели на слухи из провинциальных городков. Даже наоборот – слухи о чуть ли не злодейке, которую только попустительством стражи ещё не бросили в самую тёмную камеру тюрьмы, послужили прекрасной рекламой. Откуда же вообще взялись такие обвинения? Просто пони, пересказывавшие слова друга, который слышал от друга друга, нередко всё приукрашивают, а факт участия в истории самой Твайлайт Спаркл придавал ей популярность.
«Как же: героиня, победившая злодейку, натравившую на Понивилль Большую Урсу», – с застарелой обидой подумала одинокая пони, стараясь не слушать гомон голосов, от которого невозможно было укрыться или убежать…
Новое амплуа непонятой обществом злодейки, которая остаётся доброй и ранимой в душе… вызвало отклик в сердцах пони. Подтверждением успеха стало то, что бродячую артистку пригласили на прослушивание в столичный театр!..
Но жизнь вновь показала, что она как зебра: за каждой белой полоской следует чёрная, а в конце ждёт полный круп. Вот и в этот раз, дожидаясь своего прослушивания, фокусница решила пройтись по магазинам старьёвщиков, где обычно присматривала вещи для своего реквизита, а иногда и учебники по разным школам магии.
«Проклятый Амулет Аликорна… Почему он выбрал меня, а не хозяина лавки?» – вспышка злости отразилась во внешний мир волной телекинеза, из-за которой вздрогнули стены, а с потолка посыпался разный мусор, вынудив ставить защитный барьер над своим… вроде бы телом.
Амулет Аликорна – магический усилитель с подвохом: он действительно давал своему владельцу силу, но одновременно с этим – снимал все моральные ограничители. Странствующая фокусница спустя уже десять минут после того, как надела это украшение, ощущала себя словно бы пьяной, при этом отлично контролировала магию и речь. Ну и кроме того, артефакт разжигал негативные эмоции, вытаскивая из глубин разума самые плохие воспоминания. Так что если бы её не остановили в Понивилле, то следующим на очереди стал бы Мэйнхеттен, где без многочисленных жертв вряд ли обошлось бы.
Возможно, если бы у волшебницы была чистая репутация, то после того, как её избавили от Амулета Аликорна, дело ограничилось бы принудительным лечением и штрафом за нанесённые городку разрушения, ну, и компенсацию за моральный ущерб пони пришлось бы выплатить. Однако же суд, беря во внимание случай с Малой Урсой, не был снисходителен, так что вместо больничной палаты с понимающими санитарами её отправили в камеру к настоящим преступницам…
Забавно, но именно в тюрьме у фокусницы началась новая светлая (уже не белая, на что следовало бы обратить внимание) полоса: во-первых, она чем-то приглянулась одной из «мамочек», которых побаивались мелкие воровки, бандитки, вымогательницы… благодаря чему «малышку» не только не гнобили, но ещё и лечили в меру сил, найдя среди заключённых психолога; во-вторых, спустя месяц от начала отведённого срока в тюрьму явилась Твайлайт Спаркл, решившая взять «злодейку» на перевоспитание. Могла ли она упустить такую возможность?
Кем может работать бродячая артистка с загубленной репутацией? Как оказалось – она может быть хорошим ассистентом для увлекающегося учёного, так как не пугается работать не только магией, но и копытцами, знает массу слабых заклинаний, обладает хорошей памятью и… готовит вкусный кофе. Вероятно, за последний навык сотрудники Марипони ценили её больше, чем за всё остальное, вместе взятое. Близняшки даже шутили, что если бы кьютимарку можно было изменить без ломки личности, то это стало бы отличным талантом.
Когда был поднят вопрос о том, чтобы протестировать ЗВТ на пони, она выдвинула свою кандидатуру самостоятельно: в конце концов, риск был минимален, о чём учёные говорили едва ли не единогласно, а возможность стать первым искусственным аликорном, которого точно не отправят на фронт, выпадала раз в жизни. И если бы не взрыв, разрушивший крышу и скинувший волшебницу с мостика, находящегося на уровне второго этажа, прямо в чан с зельем…
«В конце зебры всегда находится круп», – невесело пошутила пони, слыша, как голоса немного затихли, чтобы спустя какое-то время вернуться с новыми силами.
После того, как она пришла в себя, осознав себя не только живой, но ещё и очень-очень сильной, в разум ворвались мысли испуганных, обозлённых, растерянных жеребцов и кобыл. Из хора их «голосов» фокусница узнала, что на Марипони упали мегазаклинания, связи с внешним миром нет, а уровень радиации такой, что скоро все умрут. И тут она совершила ошибку, вновь поддавшись пьянящей иллюзии всемогущества…
«Ведь если я выжила, то выживут и другие. Им только нужно помочь», – в очередной раз повторила волшебница, сама удивляясь подобной логике (ведь если подумать, то даже её тело, упав в чан, уже изменило его состав).
У «спасаемых» не было ни шанса, когда телекинетические щупальца врывались в их комнаты-убежища, хватали и тянули в чан, игнорируя крики и сопротивление. Ведь она была уверена, что нужно спешить, а бьющий по разуму страх только добавлял желания торопиться. Ну а результат поспешности известен: лишь сёстры-единорожки, благодаря своей особенности, постепенно снова становились разумными, в то время как остальные стали тенями себя прежних, запертыми в последних секундах своих жизней.
«Простите… Простите… Простите… Я не хотела… Трикси не хотела!..» – если бы она могла выть, то делала бы это, так как волны чужого страха, пусть уже и не лишающего воли, всё ещё причиняли почти физическую боль, отвлечься от которой помогала лишь усердная работа.
Опытным путём волшебница поняла, что крики становятся тише, если у неё мало магии. Правда, расплатой за это становилась слабость и сонливость, но ради блаженного покоя эту цену можно было платить. Так что в первое время телекинетические щупальца занимались разборкой завалов, переноской оборудования в целые комнаты, попыткой починить хоть что-то, чтобы наладить связь с внешним миром…
В какой-то момент Трикси решила, что для собственного истощения лучше всего использовать заклинание щита, да ещё в старой его модификации, когда энергия тратится постоянно, а не по мере необходимости восстанавливать затраты и повреждения. Кроме того, если кто-то во внешнем мире выжил, то он увидит и заинтересуется, а затем придёт и…
«А вот то, что будет дальше, я пока что не придумала», – бывшая уже фокусница знала, что является не самой умной в мире пони, да и «пони» её уже назвать можно только в дань памяти.
«Принцессы же могут всё исправить… правда? Может быть, они даже похвалят Трикси за то, что она всех спасла. Ну… когда снова сделают всех пони», – глупая надежда, похожая на мечту жеребёнка, всё ещё не позволяла отчаянию захватить разум, но эта ниточка становилась всё тоньше, угрожая вовсе оборваться.
Когда к щиту подлетел первый квадрокоптер, волшебница так обрадовалась, что вытянула телекинетическое щупальце и… раздавила его в слишком сильной хватке. Со вторым летательным аппаратом она была осторожнее: затянув его под барьер, пони создала свою проекцию перед камерой и попыталась заговорить, но…
«Глупая Трикси. Я же не могу говорить. И проекцию видят только те, у кого есть… разум или душа?» – вспоминая, как в раздражении раздавила второе устройство, она почти впадала в панику, прекрасно представляя, что могли подумать пони, потерявшие двух своих разведчиков.
В любой другой ситуации возможность общаться мысленно дала бы огромные преимущества, но когда дело касалось бездушных железяк – всё переворачивалось с ног на голову. А ведь она не могла даже нарисовать что-нибудь вроде «Я здесь», чтобы о ней узнали, так как просто не видела изображений.
И вот к барьеру прилетел целый дирижабль, который фокусница смогла «ощупать», воспользовавшись рассеивающейся волной телекинеза. Исходя из формы шара, к ней прибыло представительство Министерства Морали, о котором Твайлайт Спаркл отзывалась очень… скупо (что многое говорило само по себе, если знать, в каких отношениях они были с Пинки Пай раньше). Но хуже всего оказалось не это, ведь с любым пони можно договориться, а то… что среди прибывших не было никого, кроме роботов.
Создав свою проекцию прямо за щитом, волшебница закричала во всю силу:
– Я здесь! Ну посмотрите же… Трикси здесь! Пони… помогите Трикси!!!
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Примечание к части
Между нами стена, как холода...
– Мисс Спаркл, вам следует с этим ознакомиться, – прозвучал ровный голос Крусейдера, отвлекая сиреневую единорожку, одетую в тёмно-серый комбинезон, от просмотра последних отчётов работников Министерства Магии (не забросивших свои проекты даже сейчас).
– Что-то срочное? – потерев передними копытцами глаза, в которые будто бы песка насыпали, Твайлайт отодвинулась от стола, а затем и вовсе откинулась на спинку кресла, с удовольствием потягиваясь, при этом прижав ушки и зажмурив глаза. – Сейчас бы какао и чего-нибудь пожевать…
– Запрос отправлен на общую кухню Цитадели: курьер прибудет в течении десяти минут, – огласил тот же голос рабочий кабинет министерской кобылы, исполняющей обязанности принцессы, вызвав у пони лёгкую улыбку.
«Совсем как Спайк в юности… Во взрослые годы он уже приносил еду прежде, нежели я говорила о том, что проголодалась», – появившаяся было улыбка из-за нахлынувших на кобылку воспоминаний быстро увяла, заставив ощутить глухую тоску (впрочем, погружаться в самокопания она не спешила, уже пройдя эту фазу).
– Спасибо, Крусейдер, – всё же заставив себя ещё раз улыбнуться, поблагодарила помощника Спаркл, на секунду задумавшись о том, не обидится ли он на титул «Самый Лучший Помощник Номер Три».
– Я рад быть полезен, мисс Спаркл, – отозвался динамик настольного терминала, на экране коего появилось схематичное изображение головы пони, состоящее из нулей и единиц. – Если я правильно понимаю концепт дружбы, то друзья должны помогать друг другу, ничего не ожидая взамен, в особенности если помощь не приносит затруднений тому, кто её оказывает.
– А ещё друзья обращаются друг к другу по имени, – заметила сиреневая единорожка, назидательно подняв правое переднее копытце. – И вообще: прекращай обращаться ко мне настолько официально… когда нет посторонних.
– Как будет угодно, Твайлайт, – согласился ИИ.
«Я это уже слышала, но через какое-то время всё повторяется. Может, это какой-то сбой… или он просто издевается?» – решив подумать об этом позднее, волшебница удобнее расположилась в кресле, устраивая передние ноги на подлокотниках.
– Так что там случилось? – уточнила пони, вздёргивая бровки вверх.
– Необычное явление на территории комплекса Марипони, – отозвался собеседник, а в следующую секунду экран терминала мигнул, переключая изображение на трансляцию с камер понибота… на что указывали строчки данных, бегущие внизу картинки. – Фиксируются слабые магические флуктуации неизвестной природы…
– Низкоматериальное высокоэнергетическое проявление! – широко распахнув глаза, сиреневая единорожка подалась вперёд, мордочкой почти уткнувшись в монитор, ловя бегающим взглядом каждую цифру и символ, выводимые умной машинерией. – Это точные данные?..
– Так точно, мисс Спаркл, – ответил Крусейдер, снова перейдя на формальный тон, на что волшебница совершенно не обратила внимания (в конце концов, сейчас это было уместно). – Не могли бы вы объяснить, почему мои датчики не улавливают энергию высокой напряжённости?
– Не «высокое напряжение», а «высокая энергия», – поправила Твайлайт, досадливо дёрнув левым ухом, но тут же опомнилась и, снова отстранившись от стола, потёрла мордочку передними копытцами. – Выведи, пожалуйста, всю информацию по этой аномалии… и локализуй место её проявления.
– Исполняю, – отозвался ИИ, в ту же секунду уменьшая окошко, в котором находилось изображение с камеры робопони, выводя его в верхний левый угол, в то время как всё свободное пространство заняли графики и строки текста. – Мисс Спаркл…
– М-м-м… – пони нахмурилась, сжав губы в тонкую линию.
– Твайлайт, – сменил тактику незримый собеседник, на что получил улыбку и вопросительно выгнутые брови. – Будь добра объяснить, что означает «Низкоматериальное высокоэнергетическое проявление».
– Полагаю, мой верный ученик, термин «низкоматериальные», тебе понятен? – напустив на себя лекторский вид, шутливо-строгим тоном спросила Спаркл (всё же ей нужно было развеяться, пусть и таким образом).
– Ограниченно взаимодействующее с материальным миром, – отчеканил Крусейдер. – Пример – магический телекинез.
– Верно, – кивнула сиреневая единорожка, после чего вернула на мордочку серьёзное выражение и снова посмотрела на экран терминала, при этом нахмурив бровки и наклонив ушки назад. – Высокой энергией были прозваны проявления… души пони. Это не афишировалось и удалялось из всех баз данных, к которым можно было хотя бы теоретически получить доступ удалённо: всё же эксперименты с магией душ не одобрялись даже в разгар войны, а известие о том, что одно из министерств ведёт исследования магии зебр, могло вызвать ненужный резонанс.
– Министерство Магии проводило исследование магии душ? – уточнил ИИ, голос коего звучал скорее заинтересованно, нежели осуждающе или как-то иначе.
– Нет, – вздохнула пони, опустив плечи и прикрыв глаза. – Магией душ интересовалось Министерство Стиля. Со мной по некоторым вопросам консультировалась Рарити, позволяя ознакомиться с данными. Не могу сказать, что горжусь участием в этом проекте, но… Рарити умела убеждать в своей правоте.
– Должен заметить, что каждая из хранительниц Элементов Гармонии обладает высокой харизмой, – прозвучал невозмутимый голос из динамика терминала. – Прибыл курьер. Пропустить?
– Да, – ухватившись за возможность взять паузу в разговоре, отозвалась министерская кобыла.
Вошедшая кобылка-земнопони салатового цвета, одетая в белую рубашку и ярко-оранжевый жилет, принесла пластиковую коробку, в которой находились большая кружка с какао, а также два сэндвича с зеленью и сыром. Поставив свой груз на край стола, она пожелала И.О. Принцессы приятного аппетита, после чего поспешила удалиться, чтобы не провоцировать стоящего за дверью шестилапа.
– Обязательно было это делать? – телекинезом вытащив содержимое коробки, а затем разложив его на чистом листе бумаги, спросила ученица принцессы Селестии, с удовольствием вдыхая аромат напитка, приятно щекочущий ноздри.
– Небольшая подстраховка на крайний случай, – не стал делать вид, будто не понял смысла вопроса незримый собеседник. – Всё же, пусть вероятность нападения и мала, но исключать её полностью нельзя.
– Но ведь покушение может произойти и по-другому, – заметила сиреневая единорожка. – К примеру, можно подмешать яд…
– Я объявлю о наборе кандидатов на вакансию дегустаторов, – заявил ИИ, а в кабинет вошёл его дрон, нацелившийся на бутерброды и какао. – Вынужден изъять данные образцы…
– Я пошутила, – нервно рассмеялась Твайлайт, забравшись в кресло с задними ногами, прижимая к себе добычу. – И вообще, я сама могу проверить еду на наличие посторонних примесей. Вот так…
С этими словами рог волшебницы вспыхнул, а кружку, удерживаемую передними копытцами, окутало фиолетовое сияние.
– Нет никаких примесей, опасных для здоровья пони, – почти честно сообщила Спаркл (в конце концов, абсолютно здоровой еды не существовало и до конца света, так что некоторое количество химии обнаруживалось везде).
– В таком случае, я вынужден настаивать на том, чтобы ты, Твайлайт, проверяла на яд все свои напитки и продукты питания, – остановив шестилапа, изрёк Крусейдер, в очередной раз воспользовавшийся терминалом Министерской Кобылы.
«В следующий раз буду думать, прежде чем что-нибудь сказать», – пообещала себе сиреневая единорожка.
– Хорошо, – согласилась пони, после чего провела проверку обоих бутербродов. – Всё чисто.
«И всё же хорошо, что мы отправили к Марипони полный набор сканирующего оборудования. Боюсь, что обычных камер нам не хватило бы…» – беря себя в копытца, глава Министерства Магии сделала несколько больших глотков, чувствуя, как горячая жидкость прокатывается по пищеводу к желудку, откуда распространяет тепло по всему телу.
– Крусейдер, это и приказ, и моя личная просьба: информация о низкоматериальных высокоэнергетических проявлениях должна быть закрыта от общего доступа, – Твайлайт на секунду задумалась, после чего добавила: – Желательно, чтобы доступ к этим данным можно было получить только после согласования со мной.
– Принято, мисс Спаркл, – откликнулся ИИ. – Данные перенесены в архив раздела «Расходование воды и продуктов питания». Третья запись стойла двадцать девять.
«А ведь там действительно никто не станет искать что-либо секретное», – отметила про себя пони, залпом допивая остатки какао, при этом уделив бутербродам только мимолётный взгляд.
– Многого я сказать не могу, так как и сама не знаю, но есть ряд правил, которые необходимо знать для взаимодействия с подобными… проявлениями, – окутанная телекинезом кружка вернулась в коробку, а сиреневая единорожка поставила локти на подлокотники, соединив перед грудью передние копытца. – Во-первых, НВ-сущности не обладают слухом, обонянием и зрением, лишь осязанием, и может быть, ещё какими-то специфическими способностями; во-вторых, их разумность колеблется от растения и до взрослого пони, но от чего это зависит – мне неизвестно; в-третьих, они могут существовать в материальном мире сколь-нибудь долго, лишь будучи привязанными к энергоёмкому предмету – магически обработанному металлу или кристаллу; в-четвёртых, в отличие от телекинетического поля и лучей заклинаний, НВ-сущности не отображаются в визуальном спектре, так как не имеют оболочки, способной отражать свет, но их можно запечатлеть при помощи электромагнитного сканера, датчика психических волн, и в редких случаях – тепловизора. В-пятых… В-пятых, взаимодействовать можно только с осознающими себя НВ-сущностями при помощи трёхмерных твёрдых изображений, либо при помощи личного контакта с живым пони. В нашем случае мы столкнулись с кем-то очень сильным и, скорее всего, разумным: щит над Марипони на это ясно указывает. Хотя нельзя отбрасывать и вероятность, что сущность неразумна, но пользуется «прошитыми» рефлексами.
«Кто это может быть? Я ведь… Я ведь бросила их… всех», – чувствуя, как паника начинает захлёстывать её с головой, сиреневая единорожка прикусила щеку, тут же ощутив вкус крови на языке, что помогло опомниться.
– Какие будут распоряжения? – терпеливо спросил «Крестоносец», продолжающий выводить на монитор поступающие от сканеров данные.
«Как же мне с тобой повезло», – промелькнуло в голове пони, которая, поймав себя на этой мысли, не удержалась от лёгкой улыбки, тут же поморщившись от неприятных ощущений, подаренных укушенной изнутри щекой.
– Нужно попытаться наладить контакт: напиши что-нибудь на земле и проследи за реакцией, – решительным тоном отдала команду Спаркл, медленно облокачиваясь на спинку кресла. – Нужно узнать, понимает ли сущность нас, и осознаёт ли себя как личность. После… Если всё пройдёт удачно, то я лично отправлюсь к Марипони: нужно только подготовить костюм…
– Нет, – вроде бы всё тем же ровным, терпеливым баритоном произнёс ИИ, но у сиреневой единорожки внезапно возникло ощущение, что к ней, как к жеребёнку, попросившему какую-то глупость, обратился строгий взрослый.
– Кхем… – чтобы взять себя в копытца, ученица принцессы Селестии прокашлялась и уже приготовилась что-то сказать, но не успела.
– Моя дорогая Твайлайт Спаркл, – буквально прожурчал динамик настольного терминала, на экране коего появилось изображение схематической морды хмурящегося жеребца. – Как от Исполняющей Обязанности Принцессы, от тебя слишком многое зависит, чтобы лично отправляться на суицидальные миссии. Тем более когда есть те, кто справятся с данной задачей не хуже, при этом из-за своего нынешнего состояния более приспособлены к критически тяжёлым условиям. Как я понимаю, для общения с НВ-сущностями необходимы душа и разум, а состояние их вместилища – вторично?
…
»…Может, мне им чем-нибудь помахать? Надеть халат на палку, чтобы получился флаг. А как они отнесутся к летающей без чьей-либо помощи палке? Но ведь у меня есть щит… Нужно его переконфигурировать, чтобы уменьшить потери магии: сейчас каждая капля на счету…» – из-за долгого нахождения в одиночестве Трикси настолько привыкла к неспешности рассуждений и концентрации на своих мыслях, что не сразу заметила, как ненастоящий пони отделился от остальной группы роботов, двинувшись прямо к барьеру.
Напряжённо следя за его действиями, на всякий случай уйдя вглубь здания (она не знала, что будет, если навредить проекции), фокусница ждала… чего-то. И искусственный пони не обманул её: встав в двух шагах от магического поля, правой передней ногой он прочертил перед собой полосу, а затем начал писать на земле металлическим пальцем.
«Приветствую вас. Я – Крусейдер, глава Эквестрийской Службы Спасения. Назовите себя, либо каким-то иным образом покажите, что вы меня понимаете и готовы к взаимодействию», – поставив последнюю точку, робот отступил на пару шагов и замер в ожидании.
Трикси прочитала надпись… Она прочитала текст ещё раз… Фокусница в третий раз перечитала короткое послание, а затем…
– И-И-И-ИЕ-Е-ЕЙ!!! – подпрыгнув на месте, проекция волшебницы и не заметила того, что замерла на высоте нескольких метров в воздухе, после чего начала крутиться вокруг своей оси со словами: – Трикси не бросили! Трикси не забыли! Трикси спасут!..
Сколько времени она радовалась, было неясно, но к тому моменту, когда разум возобладал над эмоциями, Крусейдер (или тот, кто им управлял), продолжал стоять на месте. Фокусница попыталась тут же что-то нацарапать на земле, но копытце легко погрузилось в твердь, не сдвинув её ни на миллиметр, что заставило досадливо поморщиться. Впрочем, выход нашёлся тут же: от бака с ЗВТ в сторону выхода из комплекса протянулось щупальце, по пути схватившее какую-то палку.
Вскоре своеобразная конечность высунулась из здания и начала чертить прямо на земле, оставляя не слишком ровные, но читаемые буквы…
«Я – Беатрикс Луламун. Помогите мне, пожалуйста».
Завершив последний символ, волшебница стала ждать хоть какого-то ответа, внимательно следя за роботом. В её разуме же начали крутиться мысли на тему – можно ли доверять роботам, и что она будет делать, если они потребуют убрать барьер? Ведь пусть ей и было тяжело существовать такой… но она боялась умереть окончательно.
«Всё хорошо, Трикси. Не пугай себя раньше времени. Ты ведь сильная… Великая и Могучая… Пусть они сначала докажут, что пришли с миром. Да-да, Трикси, пусть они докажут…» – хор голосов стал чуточку сильнее, нарушая концентрацию, из-за чего мысли начали путаться.
Вновь момент, когда робот стал двигаться, ускользнул от внимания фокусницы. Впрочем, её это не сильно расстроило, лишь заставив посильнее сконцентрироваться.
«Мисс Твайлайт Спаркл просит вас описать ситуацию как можно более подробно: мы готовы оказать вам всю посильную помощь, но сперва должны понять, что именно от нас требуется», – начертил на земле искусственный пони, снова отходя от барьера.
