Текст книги "Пещера Чудес (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 56 страниц)
«Может ли это быть признаком обучаемости? Или же таким образом проявляется дальнейшая деградация?» – загрузив поисками ответа на эти вопросы Целителя, исключаю их из личного списка обдумывания.
Тем временем последний дрон пусть медленно, но вполне уверенно добрался до дворцовой площади, утопающей в более или менее разрежённых розовых облаках, благодаря чему камера смогла зафиксировать сам дворец, возвышающийся на краю обрыва нагромождением башен и куполов. Шестилапу осталась самая малость: добраться до ворот, миновать парк и войти в главные двери резиденции принцесс.
Проблема в том, что и за этим роботом следят: жёлтая и красная точки отображаются на тактической карте в районе крыш жилых домов, мимо которых разведчик прошёл пару минут назад. Учитывая же, что они стали преследовать дрона почти сразу после того как он отделился от остальной группы, можно сделать вывод, что данные гули являются пегасами.
«А ведь они не проваливаются в бетон или асфальт, как тот полицейский. Может ли быть, что после завершения трансформации, если пони не становится скелетом, то приобретает иммунитет к воздействию облака? В таком случае, с тем земнопони я сильно перестраховался. Но, всё равно, нужны более весомые доказательства, нежели мои догадки», – отдав приказ шестилапу идти к воротам дворцового парка, продолжаю внимательно следить за двумя отметками, вовсе переставшими двигаться с места.
Таймер показывает, что скоро небо потемнеет, из-за чего камера станет ещё менее эффективным средством сбора информации, но до тех пор мы можем использовать её на полную, заставляя башенку крутиться, как заведённую. В объектив же то и дело попадают костяки, где-то облепленные одеждой, где-то частично погрузившиеся в камень; рядом с фонтаном в виде аликорна стоит поблёкшая позолоченная карета, запряжённая одним скелетом, рядом с коим лежат ремни от порванной сбруи (можно предположить, что второй извозчик стал гулем и освободился, как смог); рядом с самыми воротами среди грязных тряпок и каких-то украшений обнаружились полтора десятка маленьких скелетов единорогов, земнопони и пегасов, рядом с коими лежал более крупный и судя по деформации костей – немолодой жеребец.
«Школьная экскурсия; предположительно – третий класс», – промелькнула мысль в процессоре, сухой констатацией факта оседая в архивах.
Решётчатые позолоченные ворота оказались закрыты, но в них обнаружилась открытая калитка, которую охранял гвардеец в тёмно-фиолетовой парадной броне. Рядом с ним обнаружилась масса размокшей бумаги, которая когда-то была то ли газетами, то ли рекламными буклетами…
Разведчик миновал ворота и вошёл в парк, через который шла широкая, когда-то белая дорога, ведущая к ступенькам у входа во дворец. Справа и слева застыли деревья с тощими кривыми ветвями, облезлыми стволами, выпирающими из земли узловатыми корнями. Паутина грунтовых дорожек, по которым раньше водили экскурсии от статуи и до статуи, от фонтана к фонтану, заплыла грязью, став малоотличимой от остальной почвы. И конечно же, облака вездесущего розового тумана укутывали всё окружающее пространство, куда бы не повернул объектив камеры дрон.
«Наблюдатели отстали. Почему?» – начинаю анализировать всю имеющуюся информацию, собранную во время пути, так как пусть и хочется верить в то, что гули просто устали, но вот версия об обитающем здесь существе, которое они считают опасным для себя, выглядит более реалистично.
Добравшись до ступенек, шестилап снял с себя последнюю катушку кабеля, подсоединил её к разъёмам и начал подниматься вверх. Дойдя до закрытых дверей, он толкнул створки… ничего этим не добившись. Твайлайт Спаркл, наблюдающая за вылазкой из серверной стойла двадцать девять, сообщила о том, что этот вход открывается в другую сторону.
«С кем не бывает?», – оправдываться я не стал, вместо этого молча отдав роботу необходимые команды.
Довольно легко двери распахнулись, а затем связь с дроном прервалась. Тут же пришёл отчёт об обрыве кабеля между седьмой и восьмой катушками.
«Похоже, что гулям надоело просто наблюдать».
***
На тёмном фоне совершенно бесшумно, кружась и сталкиваясь между собою, на землю падали тускло светящиеся хлопья снега. Высокие сугробы лежали по ту сторону барьера, плотным одеялом укрывая дома и улицы, скрывая под собой следы разрушений и обеспечивая одновременно и завораживающую, и вызывающую подсознательный страх иллюминацию.
Захотев поймать особенно крупную снежинку, она протянула правое переднее копытце, но наткнулась на невидимую преграду. Тонкие бровки тут же нахмурились, носик стал сосредоточенно сопеть, а нога продолжила безуспешно тыкаться в непонятную стену. Так продолжалось несколько минут, но положительного результата пони не достигла, опустила ушки и обиженно захныкала…
Внезапно позади раздался звук тяжёлых шагов, сопровождаемый тихим жужжанием моторчиков, что заставило кобылку вскинуть голову и обернуться, одновременно с тем ставя ушки торчком. В свете уличных ламп, закреплённых прямо на стенах дворца, по одной из множества узких боковых лестниц, начищенных слугами до блеска, спускался крупный жеребец, закутанный в светло-голубые мешковатые одеяния.
– Вот ты где, моя принцесса, – приятным бархатистым голосом, доносящимся словно бы через какую-то заглушку, мягко улыбаясь ей, произнёс единорог, чьи глаза тускло светились синими огоньками.
На секунду задумавшись, она его вспомнила, а затем улыбнулась в ответ, искренне и открыто. Ведь он всегда был рядом, когда ей было плохо, страшно и становилось одиноко… Но ему приходилось часто уходить, чтобы заниматься скучными делами вместе с ещё более скучными пони, вечно кланяющимися и говорящими разные глупости.
– Ты же обещала больше не убегать от нянь, – оказавшись совсем рядом и с шелестом шагая по ковру из жёсткой, ненастоящей травы, он произнёс эти слова с лёгкой обидой, заставив её стыдливо опустить взгляд, с виноватым выражением мордочки шаркнув правой передней ножкой по земле. – Не надо больше так делать, моя хорошая: я же волнуюсь. Да и твои няни с ног сбились, пока обыскивали замок.
Мысленно же жеребец добавил, что они могли бы делать это куда расторопнее, а ещё лучше – не спускать глаз с подопечной. В конце концов, так ли сложно уследить за одной-единственной кобылкой, работая в две смены по трое?
Ушки беглянки поникли, придав ей очень несчастный вид.
– Я не сержусь, – приблизившись к собеседнице вплотную, единорог осторожно поцеловал её в макушку. – Расскажи хоть, ради чего ты убежала?
Радостно встрепенувшись, она взмахнула ушами, повернулась к невидимой стене и ткнула копытцем в падающие снежинки. Потом попыталась ещё раз их достать, но у неё ничего не получилось, что вынудило обиженно посмотреть на собеседника, одним взглядом передавая мысль «Такая красота, а мне её не достать».
– Ничего страшного: это не последний снегопад, так что однажды мы с тобой ещё погуляем снаружи, слепим снеговика и построим снежную крепость… Только надо подождать, – жеребец говорил всё это очень ласково, с явными мечтательными нотками в голосе, так что у неё не оставалось иного выбора, кроме как милостиво кивнуть и снова улыбнуться. – Ну а пока, если хочешь, я прочитаю тебе сказку… Не хочешь? Хм… Тогда, может быть, поиграем в мяч?
Подскочив на ноги, из-за чего бархатный шарф развязался и открыл взгляду шею, на которой были видны уродливые шрамы, кобылка радостно замахала хвостом, вызвав у единорога тихий добрый смех. Она же первой побежала обратно во дворец, стремясь вернуться в королевские покои, где хранились все её игрушки…
«Прости меня, дорогая, что я не смог тебя защитить… Я больше никому не позволю причинить тебе боль. И может быть, однажды… ты снова заговоришь со мной», – на краткий миг синее свечение глаз усилилось, а в теле что-то переключилось, после чего жеребец поспешил вслед за беглянкой, пока её снова куда-нибудь не занесло.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Примечание к части
Везение – это понятие относительное.
Скрип-скрип-скрип-скрип...
Небо окончательно потемнело, а розовое облако вокруг дронов стало будто бы ещё гуще чем прежде, а при должном уровне воображения (ну или при помощи одной вспомогательной программы, помогающей рисовать графические изображения), в тумане можно было увидеть размазанные силуэты четвероногих существ, будто бы обступающих чужаков. И если бы я был органиком, либо же хотя бы находился в Кантерлоте, а не наблюдал за происходящим из бункера, при этом являясь разумным компьютером, вероятно, мне бы стало сильно не по себе. Впрочем, наблюдение за сидящей перед монитором Твайлайт Спаркл, начавшей неосознанно ёжиться и крутить ушами, вполне очевидно доказывает правильность моего предположения.
«Уж кем-кем, а трусихой данная представительница понижизни не является», – сформировалась мысль в моём процессоре.
С момента потери связи с шестилапом, отправившимся во дворец прошла четверть часа, и вот-вот закончится время, которое отведено для того, чтобы он добрался до рабочего участка кабеля на том аналоге автопилота, который удалось загрузить в пип-бак. Впрочем, пусть заряда в его батареях хватит на довольно большой срок автономной работы, вероятность того, что обрыв произошёл случайно и моего разведчика сейчас не разбирают на составляющие, равняется четырнадцати процентам. Наибольшая же вероятность, целых шестьдесят два процента, говорит об умышленном нападении местных обитателей.
И хоть нельзя отбрасывать возможности того, что нападение на кабель совершили дикие гули, уже доказавшие своё безразличие к механическим существам, либо же чудом выжившие и не заразившиеся от облака пони, но шанс на это критически мал (последнее, даже в рамках реальности магического мира – это нечто на грани фантастики). В результате же, отправлять ремонтников ко дворцу, видится крайне нерациональным поступком, так как и их смогут лишить связи с базой, тем самым лишая экспедицию какого-либо смысла.
«В идеале, хотелось бы иметь достаточно самостоятельного робота, который мог бы обходиться без столь уязвимых костылей. С другой стороны, в моём распоряжении, пусть и с оговорками, имеются разумные гули. Следует найти среди них добровольца, а ещё лучше – добровольцев, готовых пойти на риск. Странно, почему я не сделал этого раньше?», – запустив самодиагностику, прихожу к выводу, что желанием поддерживать высочайший уровень секретности, прикрывал подсознательное стремление ограничивать угрозу для подопечных (удивительно живучая установка, которую никакие мои действия полностью искоренить не могут).
Скрип-скрип-скрип-скрип...
На тактической карте пип-бака видно, как две красные и одна жёлтая точки, медленно приближаются к позиции двух моих дронов, оставшихся агитировать кантерлотских гулей на эвакуацию. Шестилапы же, прекратив оглашать пространство синтезированным голосом, встали бок о бок и направили фонари навстречу гостям, не сильно-то и спешащим выходить из-под защиты тумана.
– Крусейдер, запись включена? – начав нервно (или нетерпеливо?) постукивать правым передним копытцем по полу, сидящая перед монитором в серверной комнате двадцать девятого стойла единорожка, нарушила тягостное для неё молчание.
– Так точно, мисс Спаркл, – отзываюсь спокойным, ровным голосом, при помощи звука воздействуя на представительницу понижизни, старательно давя резкие эмоции. – Кроме того, активирована программа распознания морд, так что мы узнаем переговорщиков, даже если они сильно изменились под воздействием отравы.
– Хорошо... – дёрнув ушками, отозвалась Твайлайт, затем медленно вдохнула, прикрыла глаза, столь же неспешно выдохнула и, распахнув веки, вновь уставилась в экран. – Я спокойна.
Тем временем, в тумане уже показались три силуэта, один из которых был выше остальных, в то время как два более низких, будто охрана, двигались справа и слева. Скрип, улавливаемый микрофонами разведчиков, стал ещё сильнее, ясно указывая на центральную фигуру как его источник.
– Приветствую, жители Кантерлота, я – Крусейдер, исполняющий обязанности главы ЭСС, – произношу через динамик левого шестилапа, отдавая ему команду сделать маленький шаг вперёд. – Представьтесь пожалуйста, чтобы мы могли внести вас в списки выживших, что поможет установить факт наличия живых родственников среди обитателей убежищ.
– С тем, что мы выжили, я бы поспорила, – прозвучал невесёлый хмык в исполнении кобылы, являющейся обладательницей жёлтого маркёра (судя по лёгкой хрипотце и тембру, её вполне можно назвать пожилой, пусть достоверно возраст можно будет определить только при визуальном контакте, в данный момент затруднённом розовым облаком). – Но я рада, что власти Эквестрии, или те, кто сейчас их заменяют, всё же вспомнили о нас.
Скрип, который на какое-то время затих, вновь возобновился, но теперь звучал куда медленнее. Следящая за разговором и не вмешивающаяся глава Министерства Магии, навострив уши ловила каждое слово, немигающим взглядом прикипев к монитору терминала, где было видно только три тёмно-розовых силуэта.
– Уверяю вас в том, что вы именно выжили, – отвечаю максимально уверенным тоном, для усиления эффекта заставляя робота поднять правую переднюю лапу так, чтобы манипулятор, согнутый в «локте», указывал в тёмное небо. – Многие заражённые радиацией пони уже прошли обследование, благодаря чему мы выяснили, что процессы жизнедеятельности, пусть и изменённые, а кроме того – замедленные, всё ещё протекают в их телах. К тому же, активность мозга, сохраняющего способность мыслить, подтверждает наличие жизни. «Я мыслю, значит – я существую». Лучшие специалисты, имеющиеся в нашем распоряжении, ищут лечение для пострадавших, и у нас уже имеется ряд мыслей о том, как если не вылечить полностью, то минимизировать негативные последствия, чтобы пони вернулись к полноценной жизни.
– Складно говоришь, – на этот раз слова сопровождались горьким смешком. – Тебе бы, сынок, политиком быть. К какому министерству ты хоть относишься?
«Как сказали бы врачи моей старой родины: „Пациент шутит, а значит – идёт на поправку“. Жаль, но в данном случае на это надеяться не стоит», – промелькнула в процессоре фоновая мысль, не отнявшая и сотой доли процента вычислительных мощностей.
– Я представляю интересы нескольких министерств: в сложившейся обстановке, когда две военные структуры объявили о своей независимости, мы не можем себе позволить дробить ресурсы ещё сильнее, – понимаю, что не такого ответа от меня ждут, но не имея информации о том, с кем именно общаюсь, я не могу спрогнозировать реакцию на такие слова как «Министерство Крутости» или «Министерство Морали». – С кем я разговариваю?
– Что же это я? Совсем старая стала, – колёса инвалидного кресла-каталки скрипнули в последний раз, а под перекрестье света башенных фонариков выехала седая пожилая единорожка, укрытая клетчатым пледом до пояса, что скрывало нижнюю часть тела. – Меня зовут...
– Мама... – прозвучал голос Твайлайт Спаркл, которая резко подалась вперёд и вдавила кнопку терминала, активирующую микрофон, широко распахнутыми глазами впившись в изображение на экране. – Мамочка...
– Твайли? – частично облезлая мордочка пожилой единорожки вытянулась, а в водянистых глазах сверкнула искра (тактическая карта пип-бака определила, что её маркёр сменился на зелёный, затем красный и снова зелёный). – Твайли, это правда ты?
– Мама... Мамочка... – из глаз сиреневой единорожки, находящейся в серверной, по щекам потекли слёзы, а саму её начало несильно потряхивать. – Мамуля... Ты жива... Жива... Мама...
– Девочка моя... – колёса кресла скрипнули ещё раз, а пони-гуль оказалась вплотную к шестилапу, своими водянистыми, истекающими розовым дымом глазами уставившись в объектив камеры. – Это ведь правда ты, Твайли? Где ты? Как ты? У тебя всё хорошо? Не молчи; только не молчи...
...
– Странное ощущение, – находясь в виртуальном совещательном зале, отвожу взгляд от двух экранов, на которых застыли изображения мордочек живой сиреневой единорожки, и пожилой пони-гуля, мимика коих выражает счастье, растерянность, облегчение и множество иных эмоций. – Похоже, конструктивное общение с гулями Кантерлота откладывается на неопределённый срок.
– С другой стороны, у нас имеется один контакт, который сможет организовать полноценные переговоры, – заявил Мыслитель, после чего добавил: – К тому же, у Твайлайт Спаркл появился дополнительный стимул искать решение нашей проблемы.
– Проблемы гулей, – поправил его Воин. – И пусть лечение поражённых заразой представителей понижизни – это благо, но я был бы более доволен, если бы то же время было потрачено на... нас-меня.
– Ты мыслишь слишком однобоко, – парировал Мыслитель, тут же поясняя свои слова: – Поиск лекарства для гулей, а тем более – кантерлотской их разновидности, может занять годы... десятки... а то и сотни лет. У нас же есть более простой, пусть и грубый выход.
– «Призрак в Доспехах»? – предположил Техник.
– Именно, – согласился Мыслитель. – Даже если Твайлайт Спаркл решит переместить мозг своей матери в новый носитель, мы всё равно продвинемся в том, чтобы получить собственное полноценное тело.
– Я отправила Винил Скретч на пип-бак просьбу прибыть в серверную и кратко описала ситуацию, – вклинилась в обсуждение Целитель. – Полагаю, Твайлайт будет легче осознать случившееся, если рядом будет хорошо знакомая пони.
– Предлагаю временно оставить данный проект в режиме фонового наблюдения, – вновь привлёк к себе внимание Мыслитель. – Время терпит, а спешка может помешать налаживанию полноценного контакта. Только нужно напомнить о том, чтобы гули не грызли провода, а то мы рискуем лишиться имеющейся связи.
«Возможно, привлекать заражённых представителей понижизни из других городов и не придётся. Хм... Какая же живучая установка», – возвращаю внимание к экранам, на которых две пони ещё только открывали рты, чтобы произнести ещё какую-либо душещипательную банальность.
И я совсем им не завидую.
...
– Я готова, – устроившись в кресле смотрительницы стойла два, прямо перед камерой, Свити Бель внимательно посмотрела на монитор терминала, где шёл обратный отсчёт последних секунд до начала сеанса связи со стойлом номер сто один.
Белая единорожка была сосредоточена, внешне выражая лишь уверенность в себе, одной лишь позой передавая возможному собеседнику мысль, что «Я в своём праве». В голове же у неё крутились воспоминания о докладе Крусейдера, в котором рассказывалось о неудачном первом контакте (дрона попросту расстреляли, не дав приблизиться к гермодвери). Впрочем, сложно было винить в подобном поступке пони, узнавших о гибели старого мира...
«Наверняка они решили, что это диверсант зебр», – подумала одна из основательниц «Стойл-Тек», нетерпеливо дёрнув правым ухом.
То, с какой лёгкостью «Крестоносец» обходит системы безопасности стойл, с одной стороны вызывало в волшебнице гордость, ведь созданный ими ИИ, уже сейчас во многом обходит пони, но... с другой стороны, количество уязвимостей в «Сверхнадёжных» убежищах пугало. Те же технические лазы, пусть и не позволяли беспрепятственно проникнуть внутрь, но двери, которые стояли на шлюзовых камерах, не шли ни в какое сравнение с гермодверью парадного входа. Тем же диверсантам зебр, чтобы вскрыть их, потребуются часы, ну или дни, если не будет подходящего оборудования.
То, что технические туннели ещё нужно найти, единорожку не успокаивало: у Крусейдера это не вызывало трудностей. Поэтому она ещё сильнее хотела восстановить связь с как можно большим числом объектов, чтобы в случае чего иметь возможность оказать помощь, предупредить об угрозе, ну или хотя бы знать, что помогать уже некому.
– Соединение установлено, – объявил голос из динамиков, расположенных под потолком.
На экране перед белой единорожкой появилось поле ввода пароля, куда она ввела свой личный код доступа. Изображение мигнуло, пару секунд пришлось ждать подтверждения от системы, а затем взгляду певицы предстал вид на похожий кабинет, в кресле коего сидела молодая серая земнопони в оранжевом комбинезоне.
– Меня зовут Свити Бель, – не дав собеседнице опомниться, решительно заговорила смотрительница стойла два. – На сегодняшний день я исполняю обязанности генерального директора «Стойл-Тек». Назовите ваше имя и статус стойла.
– М-Металика, мисс Бель, – с небольшой заминкой отозвалась собеседница, но быстро взяла себя в копыта и, выпрямившись в кресле, отчеканила: – Металика Хард, смотрительница стойла сто один. Убежище функционирует на девяносто семь процентов; критических повреждений оборудования нет; угрозы жизням резидентов нет; план работ выполняется согласно графику. Подробный отчёт будет составлен в течение ближайших суток.
– Благодарю, мисс Хард, – благосклонно кивнула певица, но прежде чем собеседница успела расслабиться, сердито нахмурилась и требовательно спросила: – Почему защитные системы вашего стойла атаковали дрона, отправленного для установления прямого контакта?
– Простите... – взгляд земнопони дёрнулся в сторону, но тут же вновь вернулся к монитору. – Прошу меня простить, мисс Бель, я исполняла инструкции мисс Эппл: атаковать любые объекты, не обозначенные системой безопасности «Стойл-Тек» как дружественные. Наш объект считается засекреченным, поэтому появление робота неизвестной конструкции было воспринято как атака зебр. Связь со штабом отсутствовала, поэтому я приняла решение перевести все системы в боевой режим, а персонал находится в готовности к отражению атаки из вне.
«Вот даже как», – подобная решительность удивила волшебницу, заставив устыдиться собственной реакции (что совершенно не отразилось на её внешней уверенности).
– Вы правильно поступили, мисс Хард, – Свити Бель едва заметно кивнула, не разрывая зрительного контакта. – Сейчас вам будут переданы файлы с информацией о том, что происходит в мире, а дроны установят антенну, для поддержания постоянной связи с центром... Постарайтесь её не расстрелять: у нас не так много ресурсов, чтобы можно было ими разбрасываться. Жду вашего отчёта в течение двух часов. Конец связи.
– Есть, мэм, – с готовностью, и словно бы облегчённо, отдала честь Металика.
Едва связь прервалась, как белая единорожка обмякла в своём кресле. Мысленно она повторяла себе, что Эпплблум и Скуталу справились бы куда лучше... только вот их рядом не было.
– Хорошая работа, мисс Бель, – прозвучал голос Крусейдера, а на экране терминала появилось изображение мультяшной головы пони, состоящей из нулей и единиц. – Вы готовы продолжать? Следующее стойло выйдет на связь через четырнадцать минут.
– Готова, – отозвалась певица, возвращая себе бодрый и уверенный вид. – И... спасибо.
– За что? – будто бы искренне удивился ИИ.
– За то, что веришь в меня, – сама не веря до конца, что говорит это, ответила Свити. – И за то, что помогаешь пони.
– Не за что благодарить, – мультяшная голова качнулась из стороны в сторону, затем подмигнула и голос, в который добавился намёк на веселье, заявил: – Разве не логично верить в своих родителей?
– А... – белая единорожка замерла с открытым ртом, а изображение на терминале ещё раз подмигнуло, после чего исчезло.
И пока одна из основательниц «Стойл-Тек» осмысливала услышанное, смотрительница стойла сто один с радостным визгом крутилась на своём кресле, забравшись в него всеми четырьмя ногами. Ещё счастливее Металика могла бы стать только в случае, если бы к ней в кабинет пришла сама принцесса Селестия, чтобы объявить о полной и безоговорочной победе Эквестрии в войне, но даже так известие о том, что не всё погибло и потеряно, вселяло в душу земнопони надежду. Ведь она была готова продолжать свою работу, строго следуя инструкциям, просто потому, что по-другому жить не умела, а возможность спихнуть ответственность за принятие решений на кого-то вышестоящего, воспринимала как высшее благо.
Но Свити Бель этого не видела, а «Крестоносец», успешно подключившийся к системам внутренней безопасности стойла сто один, не собирался рассказывать. В конце концов, кому будет лучше от знания, что суровая взрослая кобыла, от известия о лишении её прав единолично управлять жизнью тысячи пони, визжала как фанатка на выступлении популярной группы?
***
В просторном кабинете царил полумрак, разгоняемый только свечением множества мониторов, расставленных вокруг круглого стола с картой Эквестрии и прилегающих территорий. В помещении находились только один пожилой жеребец коричневого цвета и его красношёрстый помощник, которые были закованы в техномагическую броню без шлемов, а на экранах отображались другие жеребцы и кобылы, находящиеся в разных местах разрушенного королевства.
– Подведём итоги, – прогудел хозяин кабинета, тяжёлым взглядом скользнув по мордам собеседников, чем не добился никакой реакции. – Наше голосование, призванное выбрать главнокомандующего... или командующую, зашло в тупик. По три голоса получаем я и Найт, ещё два голоса у Ландыша, ну а остальные...
– Не говори по третьему разу то, что мы и сами знаем, – досадливо скривился тёмно-малиновый земнопони, о котором ходили странные слухи, будто бы под длинной чёлкой волос он прячет рог. – Мы не хуже тебя понимаем, что личности, за которыми пошло бы большинство, сейчас удобряют землю. Так что, мы можем либо пытаться выживать сами по себе, либо сообща, но решая вопросы голосованием, а не ультимативным приказом.
– Это приведёт к разброду сперва в рядах высшего командного состава, а затем и среди рядовых, – заметила немолодая, но всё ещё привлекательная синяя кобыла, на груди у которой красовался рисунок двух перекрещенных мечей. – Но – я согласна: подчиняться кому-то из вас...
– Достаточно, – хозяин кабинета прервал новый виток зарождающегося спора, поморщившись от ощущения нарастающей головной боли. – Раз мы не смогли прийти к единому решению в выборе лидера, то давайте вернёмся к теме законности. То есть, нам нужны единые законы, которые не позволят солдатам удариться во все тяжкие, когда тиски дисциплины ослабнут; нам нужна единая идея, которая сможет сплотить всех Стальных Рейнджеров, заставив считать себя теми, кто мы есть на самом деле.
– Да-да, – самый молодой из присутствующих, жеребец с белой шерстью и зелёной гривой, надул пузырь из жвачки, после чего под неодобрительными взглядами его лопнул. – Мы – хозяева нового мира! Тьфу... Ну и гадость. И что вы на меня так смотрите? Будто бы сами в своём воображении не представляете себя принцами и принцессами на тронах из черепов зебр, которым служат армии верных рыцарей, и на которых восторженно взирают подданные. Тьфу... лицемеры.
– Ты что себе позволяешь, сосунок? – нахмурившись, подался вперёд крупный фиолетовый жеребец.
– Я бы вот тоже хотел знать, что вы себе позволяете? – встав со своего места, младший из присутствующих (пусть и по видеосвязи) офицеров, навис над камерой. – Я пошёл в армию для того, чтобы защищать пони от зебр; я тренировался как проклятый, всю свою зарплату отправляя сестре в Мэйнхэттен, чтобы она могла себе позволить купить дочери новую одежду; я скрипел зубами но разгонял забастовки... Но когда эти дискордовы бомбы упали, всё вовсе полетело в Тартар! Хотите знать, почему сегодня с вами говорю я, а не Фаершоу? Да потому, что я ему бошку снёс, когда он приказал расстрелять беженцев за то, что они не захотели отдавать свои припасы «На благо народа Эквестрии». Где этот народ, на благо которого вы забираете у обездоленных последние средства к существованию?
– Они – мародёры, – зарычал фиолетовый жеребец.
– А мы – дезертиры, которые вместо защиты гражданского населения, занимаются укреплением собственных воображаемых тронов, – на эмоциях, белый пони плюнул в камеру. – Мне мерзко уже от того, что я столько времени терпел и исполнял приказы ублюдка, который пришёл на место настоящего патриота, убитого предателями.
– Тебя расстреляют за предательство, – заметила синяя кобыла.
– Может быть, – успокаиваясь, согласно кивнул молодой жеребец. – Но не сегодня. Сегодня, я официально заявляю, что Западный Кантерлотский полк Стальных Рейнджеров, в составе двухсот двадцати пяти пони, выходит из сообщества самолюбивых уродов. Мы больше не будем сражаться с гражданами Эквестрии, мародёры они, просто беженцы или гули.
– А что твои пони будут есть? – уточнил светло-зелёный жеребец, до этого момента хранивший молчание. – Занимаемые твоими силами склады ещё пригодятся нам, так что не думай, что мы отступим.
– А это, «уважаемые» уже не ваше дело, – насмешливо отозвался белый жеребец. – В любом случае, в следующий раз мы увидимся уже по разные стороны закона.
Экран погас и в помещении установилась тишина, которую нарушила синяя кобыла:
– Нужно отправить отряды, чтобы взять склады под наш контроль. За голову Уайтстоуна назначим награду, как за предателя, убившего командира. Не думаю, что все его пони готовы пойти на то, о чём он вещал.
– Это всё гули, – убеждённо заявил чёрный жеребец с белой гривой. – Их поганое радио разлагает неокрепшие умы...
– Это может быть провокацией, – заметил хозяин кабинета, тут же поясняя: – Мы отправим отряды к западникам, которые окопаются, а к ним ещё и подкрепление подойдёт. Сил, чтобы вести полноценные боевые действия в таких условиях у нас нет. Да и не нужно это. Лучше уж заняться укреплением «тронов», как выразился Уайтстоун, попутно собирая все возможные ресурсы. Напоминаю, что сейчас за нашими спинами нет огромной страны, чьи закрома не смогла истощить вся минувшая война. Так что первостепенная задача – восстановление производств, обеспечение пони едой и обучение новых рекрутов. Война на уничтожение нам не нужна, а гули... они тоже не бессмертные и их ресурсы не бесконечны.
– Что ты предлагаешь? – синяя земнопони подозрительно прищурилась.
– Я уже всё сказал, – махнул правой передней ногой жеребец. – Вместо того, чтобы начинать очередную бойню, мы должны навести порядок в своих рядах, чтобы подобные ситуации не повторились. Ну а Уайтстоун... За своё деяние он ещё ответит. Не перед нами, так перед принцессами. Вернёмся к обсуждению...
