Текст книги "Пещера Чудес (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 56 страниц)
– Кроме того, нападение на ЭСС с нашей стороны сыграет на копыто Осколку Анклава, – заметила Грей Роуз, серая земнопони с красной гривой, без брони кажущаяся хрупкой, пусть на деле её мышцы просто более сухие, чем у большинства присутствующих.
– И что же нам делать, главнокомандующий? – спросил Шилдстоун.
– То, что и планировали, – Сталлион высоко поднял голову и добавил в голос решительности. – Пользуясь военными складами и находящимися на нашей территории базами, продолжим разворачивать сеть противовоздушной обороны «Алмазное Небо», затем бросим все силы на то, чтобы реанимировать промышленность, а в процессе этого развернём дополнительные гидропонные фермы: запасы продовольствия, сделанные в военное время, пусть и большие, но не бесконечные. Не говоря уже о том, что вскрытие каждого из складов требует столько же усилий, сколько штурм полноценной крепости с ценными заложниками. У кого-нибудь есть возражения?
– Никак нет, главнокомандующий, – встав со своих мест, хором отозвались жеребцы и кобылы.
«Плохо. Всё же вы – исполнители, а не копытоводители. Ну да ничего: амбициозных пони много, и когда придёт время, мне останется лишь не упустить лучших из них», – ещё раз обведя соратников взглядом янтарных глаз, красный земнопони сам поднялся на ноги.
– Отлично, – Сталлион позволил себе лёгкую улыбку, тоже поднимаясь на ноги. – Возвращайтесь к своим обязанностям и помните: чем выше положение – тем больше ответственность. Мы – слуги народа, который доверил в наши копыта свои жизни. Так давайте же докажем, что они не ошиблись в нас.
…
Примерно в это же время на границе территорий ЭСС и Республики Земнопони, которая проходила через природную преграду в виде реки, по широкому подвесному мосту, благодаря вложенному в него строителями запасу прочности устоявшему после всех обрушившихся невзгод, медленно ехала колонна из джипов и грузовиков с символикой Эквестрии на боках. Перед заслоном из двух самосвалов, загруженных песком и камнями, которые стояли поперёк шоссе, бортами перегораживая выезд на берег, им пришлось остановиться для переговоров.
Из вездехода, выехавшего далеко вперёд, тем самым оставляя основную массу транспортных средств в условной безопасности даже в случае обрушения полотна в воду, выбрались четверо земнопони в силовой броне с символикой в виде кьютимарки Эпплджек. Двое хмурых жеребцов и одна кобыла сопровождали саму министерскую кобылу, демонстративно снявшую шлем для того, чтобы ни у кого не возникло сомнений в её личности (пусть охранники и были категорически против подобного риска).
Из-за заслона им навстречу вышли трое Стальных Рейнджеров, лидер коих тоже снял свой головной убор, чтобы продемонстрировать хмурое выражение бледно-зелёной морды с седой гривой.
– Министр Эпплджек, – поприветствовал главу посольства ЭСС лидер встречающей делегации. – Капитан Литтл Бол.
«Очень подходящее имя для такого здоровяка», – оценила иронию оранжевая кобыла, окинув быстрым взглядом жеребца, который не уступал ростом её брату.
– Рада знакомству, капитан, – кивнув, отозвалась хранительница Элемента Честности. – Со мной прибыло сто бойцов, из которых пятьдесят – это водители, а остальные – охрана.
– Мне не докладывали о грузовиках, – хмуро заметил Стальной Рейнджер. – Нам понадобится время, чтобы проверить их.
– Можете проверять, но должна предупредить, что ничего кроме пайков и спальных мешков вы не найдёте, – в тон собеседнику отозвалась кобыла. – Ну и лекарства, разумеется.
– Зачем вам это? – приподнял брови в удивлении Литтл Бол.
– По условиям, которые Эквестрии выдвинул главнокомандующий Республики, вы отпустите наших граждан лишь с тем, что они могут унести в перемётных сумках, – похолодевшим голосом ответила глава министерства. – Пони же, если вы не забыли, иногда хотят есть, спать, ну и подвержены разным болезням.
– В этом нет необходимости: всем, что потребуется переселенцам во время пребывания на территории Республики, мы их обеспечим, – поспешил заверить собеседницу капитан.
– ЭСС не собирается рисковать и полагаться на чью-то совесть, – ответила министерская кобыла. – После подтверждённых фактов расстрела мирного населения, приказы на что отдавали старшие офицеры, как и заявления о желании отделиться от Эквестрии, мы предпочитаем готовиться к любым вариантам развития событий.
Едва отзвучали эти слова, как над местом переговоров повисла тишина, нарушаемая лишь шумом текущей далеко внизу реки. Стальной Рейнджер же, выслушав всё это с молчаливым неодобрением, устало повесил уши и опустил взгляд к дорожному покрытию.
– Причастные к этим действиям офицеры были наказаны, – прозвучал негромкий ответ.
– Вряд ли это ещё имеет какой-то смысл: родственникам погибших точно не станет легче, – жёстко припечатала хранительница Элемента Честности. – И как я полагаю, те, кто исполнял эти приказы, обошлись вовсе без наказаний?
Ответом ей стало угрюмое молчание. Слишком многие были замазаны в «Очистительной войне», чтобы можно было сказать, что все причастные были наказаны.
– Только не надо делать вид, будто вы – святые, – огрызнулась одна из спутников капитана, устремив на Эпплджек взгляд окуляров своего шлема. – На ваших копытах, министр, крови пони не меньше, чем на наших.
– Возможно… А возможно, и больше, – не поведя даже бровью, ответила глава МВТ, тут же пояснив: – От моих решений и действий зависело многое, а за ошибки приходилось расплачиваться другим. Но я этого не отрицаю и пытаюсь исправить всё, что только в моих силах.
– Как-то незаметно, что вы… – продолжила говорить незнакомая пони, но была перебита.
– Лейтенант Лайм, заткнитесь, – прервал подчинённую Литтл Бол.
– Так точно, сэр, – ядовито ответила собеседница, после чего всё же замолчала.
– Не думал я, что доживу до подобного, – подняв взгляд к небу, вздохнул капитан, после чего покачал головой. – Что же, министр Эпплджек, давайте не будем больше терять времени. Предоставьте проверяющим доступ к грузу: думаю, трёх произвольно выбранных грузовиков будет достаточно.
***
Город-кузня оживал: с каждым днём в небо, где висели густые облака, скрывающие за собой могучие небесные корабли, являющиеся лишь частью спасённого Анклавом от предателей флота, поднималось всё больше чёрных столбов дыма, а в глубине заводов, словно стальные сердца титанов, начинали рокотать многочисленные двигатели. Во все стороны от новой резиденции остатков совета генералов устремлялись цепочки грузовиков и роботов, которые направлялись к шахтам и складам, чтобы доставить в ненасытную утробу производственного гиганта новую порцию ресурсов.
Пегасы тщательно патрулировали свою территорию, отлавливая редких бандитов и мародёров, отстреливая хищников и выискивая беженцев. Из-за радикального снижения численности теперь им приходилось считаться с каждым пони, тем или иным способом призывая на службу новых добровольцев, как и прощать грехи вчерашним дезертирам, решившим вернуться под крыло военной машины. Даже со стойлами, находящимися на их земле, они предпочитали договариваться и торговать, убеждая перейти на свою сторону, а не дожидаться, пока о них вспомнят в центральном офисе «Стойл-Тек».
Не всем из тех, кто остались верны Осколку Анклава, нравилась новая политика, всё же они в основе своей были наиболее радикальными членами общества, но железная дисциплина и строгая военная иерархия позволяли сдерживать недовольство. Однако же новая высший генерал понимала, что рано или поздно ей придётся либо «ослабить вожжи», либо продемонстрировать решительность и силу… для чего и были запущены производства роботов, турелей, снарядов.
…
Спустившись на лифте на нижний уровень административного комплекса Хуффингтона, который был превращён в полноценный бункер с жилым крылом, обширным арсеналом, гидропонными фермами и небольшой производственной линией, Астрал Флай, сиреневая пегаска с синими глазами, облачённая в лёгкую лётную броню поверх тканевого поддоспешника, быстрым и решительным шагом вышла в длинный серый коридор, освещённый вытянутыми белыми лампами. Охраной здесь служили роботы, отключённые от какой-либо связи через сеть, радиоволны или что-либо иное, дабы избежать любой возможности взлома.
Даже сама Астрал Флай, вынужденная дневать и ночевать либо в своём кабинете, либо в зале совещаний, либо путешествуя по новым реанимированным заводам, спустившись в это подземелье, оказалась отрезана от способов связи с внешним миром… за исключением разве что посыльных. Всё же объект, который хранился в одной из комнат убежища, был слишком ценен для того, чтобы им можно было рисковать…
«Ничто ещё не потеряно: рядовых солдат можно заменить роботами, офицеры у меня есть, ресурсы пока что в наличии. Анклав ещё воспрянет и станет гораздо величественнее, намного могущественнее, чем прежде. Они все увидят, что ошибались тогда, когда решили отвернуться от нас», – от навалившейся усталости мысли кобылы порой путались, и она обещала себе, что скоро позволит себе отдохнуть, но… постоянно находились какие-то новые дела.
Совсем недавно в Осколок Анклава из Возрождённой Эквестрии пришло предложение переговоров о том, чтобы пегасы отпустили пони из стойл, если они захотят уйти, а в оплату за это «Стойл-Тек» обещало передать эти убежища под полный контроль летунов. В качестве посла от ЭСС должна была прибыть Рарити, всё ещё остающаяся главой Министерства Стиля, которую назначили компромиссной фигурой, вроде бы обладающей как влиянием, так и полномочиями. И с одной стороны, крылатая кобыла была не так уж и против… но с другой – её государству тоже нужны были граждане, причём желательно такие, которые имеют достаточно высокое образование, либо способны получить его в ближайшее время.
Миновав склады, командный центр и иные служебные помещения, пони вышла в очередной коридор с двумя рядами дверей по бокам, за коими находились жилые комнаты. Пройдя до самого тупика, она развернулась и зашагала обратно, но когда миновала половину пути до поворота, остановилась и открыла дверь справа.
Эта комната ничем особым не отличалась от остальных: та же кровать, скрытая под тонкой плёнкой, у левой стены, тот же стенной шкаф в правой стене и дверь, ведущая в маленький санузел. Впрочем, на стене напротив входа находилось зеркало, которое можно было бы посчитать обычным предметом роскоши, если бы оно не отодвигалось в сторону, тем самым открывая взгляду ещё одну дверь.
Провозившись с замком почти минуту, Астрал всё же распахнула тяжёлую створку, тут же поёжившись от холодка, которым повеяло из утопающего во мраке зала, стены коего были скрыты под слоем стали. К счастью, она не в первый раз спускалась сюда, так что была привычна и к холоду, и к ощущению потустороннего взгляда, буквально вонзающегося в самую душу, и к оглушающей тишине, кажущейся совершенно неестественной даже для бункера.
«Ты вернулась, маленькая пони. И каков будет твой положительный ответ?» – прямо в голове летуньи прозвучал насмешливый голос, пол владельца коего так и остался неопределяемым, а в это же время впереди тусклым красным сиянием засветилась небольшая пирамидка…
***
Прохаживаясь по залам, высеченным прямо в теле скалы, стены коих были обожжены и ободраны от украшавших их панелей, крупный рыжий грифон, шкуру коего украшал узор из тигриных полосок, облачённый в лёгкий тканевый доспех с металлическими пластинами, обозревал последствия атаки пони на пограничную крепость. Пусть пегасы и отступили, но перед тем, как уйти обратно в Эквестрию, они сделали всё возможное для того, чтобы это место более не могло исполнять свою прежнюю роль.
– Ваше величество, – в дверном проёме появилась белая грифонша с красной полосой на клюве, исполняющая роль личной помощницы. – Вернулись отправленные в земли пони разведчики.
– И-и-и?.. – поторопил подчинённую Хан, совсем недавно взошедший на несуществующий ныне трон, но уже ненавидящий все эти ужимки и церемонии, предпочитая краткость и лаконичность.
– Сведения о том, что Эквестрия избавлена от радиации, а облачный покров разрушен, оказались правдой, – вытянувшись по стойке «смирно», крылатая хищница постаралась говорить насколько возможно быстро. – Из перехваченных радиосигналов стало ясно, что пони разделились на три основные фракции, и некоторое количество отщепенцев…
– Чудно, – взмахом лапы заставив докладчицу замолчать, Хан задумался, пальцами левой передней лапы обхватив клюв снизу. – Значит… у копытных серьёзный разлад. Это открывает отличные перспективы…
– Если вы прикажете, войска будут готовы к атаке за пять дней, – поспешно произнесла грифонша, удостоившись раздражённого взгляда, который заставил её отшагнуть назад и попытаться оправдаться: – Кланы жаждут мести за…
– Идиоты, – припечатал формальный правитель того, что осталось от империи. – Если мы сейчас нападём хоть на одну из трёх основных сторон, какие бы противоречия между ними ни существовали, они объединятся против нас и, пользуясь тем самым оружием, которым угрожают друг другу, устроят новый карательный рейд. И что-то мне подсказывает, что на этот раз всё будет даже хуже, чем прежде.
– Но… – пташка растерянно моргнула. – Неужели мы ничего не сделаем?
«И это – лучшая кандидатка из всех… кто вообще откликнулся на мой призыв. Почему-то я не удивлён, что мы проиграли войну пони, пусть и имели перед ними преимущество», – посмотрев на альбиноску и решив, что ей всё же стоит дать шанс, рыжий грифон отвернулся к стене, на которой остался почерневший круг от пламени.
– Мы сделаем то, что умеем делать лучше, чем кто-либо другой, – Хан провёл когтем по камню, оставляя на нём маленькую царапину. – Мы воспользуемся разладом среди пони и… предложим им свои услуги наёмников. В то же время отправим отряды охотников на бандитов и мародёров, а также организуем переселение беженцев и вольные банды… за которыми тоже будем демонстративно охотиться. Чем больше фракций возникнет на землях старой Эквестрии, тем лучше будет нам. Теперь понятно?
– К… Кажется – да, – отозвалась собеседница, в подтверждение своих слов закивав.
– Передай командирам приказ о том, что мы возвращаемся на базу, – принял решение правитель, которому корона была нужна ровно настолько, сколько привилегий она могла дать. – Нужно будет собрать совет кланов, на котором я объявлю вольный найм.
Когда помощница убежала исполнять распоряжение, Хан вновь посмотрел на чёрное пятно и покачал головой.
«Порой я думаю, что шутки про птичьи мозги грифонов… не совсем шутки. Это же надо было иметь всё необходимое для жизни, а затем спровоцировать на войну тех, кто сами были вынуждены выживать. Нет, война, конечно же, произошла бы… когда-нибудь потом. Но ведь мы могли к ней хорошо подготовиться».
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
В личной лаборатории Твайлайт Спаркл в Цитадели Мэйнхеттена царил полумрак, каждую секунду разгоняемый вспышками лампочек зелёного и красного цветов, которые украшали устройство, похожее на положенную на бок пузатую металлическую бочку, установленную на столе с шестью подпорками. В то же время по экранам терминалов бежали строки текста и наборы иных символов, значение коих среднестатистическому пони было бы не понять, но для знающих разумных говорящие весьма многое…
– Обследование завершено; диагноз установлен; рекомендации составлены, – прозвучал голос Крусейдера из динамиков под потолком. – Мисс Спаркл, мне озвучить результаты мистеру Армору?
– Нет, – покачала головой глава Министерства Магии, пробегаясь взглядом по строкам текста на одном из мониторов. – Я сама хочу обо всём с ним поговорить. Это личное… прости.
– Понимаю, мисс Спаркл, – без тени обиды отозвался незримый собеседник. – Если я вам понадоблюсь – просто позовите.
– Спасибо, – благодарно отозвалась волшебница, чуть прикрыв глаза и приподняв уголки губ.
Со звоном колокольчика лампы погасли, заглушка бочки поднялась, а затем из неё на широкой пластиковой доске, словно на высунутом изо рта языке выехала розовая аликорница, с живым любопытством выглядывающая из-под повязки на глазах. Тут же исполняющая обязанности принцессы пони, одетая в белый комбинезон, поспешила к своей пациентке, чтобы помочь ей слезть с импровизированного ложа, но едва она успела приблизиться, как получила тычок в нос правым передним копытцем.
– Буп! – радостно улыбнувшись произнесла Каденс. – Хи-хи… Твай-лайт.
– Уф… – вздохнула сиреневая единорожка, затем тоже улыбнулась и произнесла: – Мы закончили, Каденс. Пойдём к Шайнингу?
– Шайни?.. – склонив голову, крылато-рогатая пони приложила правое переднее копытце к подбородку, опустила ушки, а затем снова вздёрнула их, поставив торчком. – Ага!
Попытавшись спрыгнуть на пол из положения «Лёжа» принцесса любви едва не упала вниз головой, но оказалась подхвачена телекинезом и зависла в воздухе, беспомощно размахивая ногами. Поняв, что не падает, она радостно рассмеялась и стала делать вид, будто летит…
«Если бы твари, которые сделали с ней это, уже не были мертвы, я бы убила их собственными копытами», – зацепившись взглядом за всё ещё не сошедший шрам на шее няни и жены брата, Спаркл поспешно отвела взгляд и, продолжая удерживать подопечную в воздухе, направилась к выходу из личной лаборатории, куда было доставлено дополнительное оборудование для обследования.
В Мэйнхеттен Каденс прибыла вместе с Шайнингом, но если белый единорог, душа коего оказалась заперта в роботизированном теле проекта «Принц», открыто заявил о себе, то розовая аликорница последнюю часть пути от Меча Империи до Цитадели проделала внутри коробки (да и сейчас о её присутствии знали единицы пони). Причиной секретности являлось состояние принцессы, которое могло значительно поколебать позиции Кристальной Империи, являющейся весомым союзником возрождающейся Эквестрии. Всё же она была пусть и слабейшим, самым младшим из трёх естественных аликорнов, но её сила, опыт и навыки были многократно доказаны как до, так и во время войны.
По сути, на новой политической карте мира именно наличие аликорна давало Кристальной Империи её нынешний вес. Если же Республика Земнопони, Осколок Анклава и грифоны узнают о состоянии здоровья принцессы, то у северного города-государства могут возникнуть проблемы…
– Вот и мы, – объявила сиреневая единорожка, выходя в гостиную, где за круглым столом сидели Шайнинг и Спайк, сумевший уменьшиться ещё чуть-чуть, чтобы поместиться на мягком диване.
– Шайни! – помахала передними копытцами парящая в облаке телекинеза крылато-рогатая пони.
– Вижу, моя хорошая, – улыбнулся жене жеребец, после чего перевёл взгляд на сестру. – Как всё прошло?
– Неплохо, – отозвалась сиреневая единорожка, усаживая няню рядом с братом, который тут же сунул ей в копытца чашку с чаем и пододвинул вазочку с печеньем, чем полностью занял всё внимание кобылы, а сама ученица Селестии устроилась в кресле рядом со Спайком, устроившим голову на подлокотнике дивана. – Физических повреждений нет, так что хирургическое вмешательство не требуется, но при этом отделы мозга, отвечающие за память, заметно менее активны, чем должны быть. Я не специалист в этом направлении, но могу предположить… что Каденс сама блокирует свою память. Возможно, она неосознанно применила какую-то ментальную магию из-за травмирующего события…
– Ням-ням… А? – услышав своё имя, аликорница подняла взгляд на бывшую воспитанницу, пару раз моргнув чистыми наивными глазами.
– Всё хорошо, – обратилась к старшей кобыле Спаркл. – Хочешь мороженого?
– Гхм… – напомнил о своём присутствии дракон, вызвав усмешки у брата и сестры.
– Хорошо, Спайк, ты тоже можешь взять одну порцию, – ответила на незаданный вопрос сиреневая единорожка.
– Хех, – довольно хмыкнув, ящер соскользнул с дивана и направился в сторону кухни. – Я принесу.
– Угум, – удовлетворившись услышанным, Каденс вернулась к чаю, беспечно болтая задними копытцами.
– Наши доктора говорили то же самое, – решил вернуть разговор в интересующее его русло Шайнинг, тускло светящиеся глаза коего скосились на супругу, своим поведением похожую на большого жеребёнка. – Медикаментозное лечение не помогло, а менталистов у нас… после царствования Сомбры так и не появилось.
«Кроме самой Каденс, которая сама себе помочь не в состоянии», – мысленно добавила к словам брата ученица Селестии, для которой эта наука пусть и не была дремучим лесом, но и специалистом в ней она себя не считала (в отличие от Гештальт и Мозаики, имевших врождённый талант).
– Прямо сейчас у меня есть два предложения, которые могут помочь, – подхватив телекинезом одну печенюшку, глава Министерства Магии заставила её зависнуть перед своей мордочкой, чтобы сконцентрировать на ней взгляд.
– Я почти слышу какое-то «но», – заметил Армор, после чего добавил: – Твайли, я достаточно хорошо тебя знаю, так что можешь говорить открыто.
– Хорошо, – кивнув, Спаркл одним укусом съела свою добычу, вдумчиво её прожевала, проглотила и ответила, глядя на соединённые перед грудью передние копытца: – Мы можем попробовать считать заблокированный участок памяти Каденс при помощи технологии шаров воспоминаний, чтобы после этого заставить её вновь пережить их. При этом у нас будет возможность вырезать тот фрагмент, который и стал наиболее травмирующим, что с высокой вероятностью позволит разрушить ментальное воздействие.
– Звучит неплохо, – заметил жеребец, продолжая наблюдать за женой, которая допила чай и теперь с умилительно серьёзным видом разглядывала заварник, по всей видимости думая о том, стоит ли попросить добавки. – Что за второй вариант?
– ЭСС сотрудничает с чейнджлингами, королева которых обладает высокими навыками менталиста, – внимательно следя за реакцией брата, ответила сиреневая единорожка. – Если мы попросим её о помощи, то…
– Понятно, – прикрыл глаза «Принц». – Если других вариантов не появится, то я соглашусь на это. Но если она попробует навредить Каденс…
– М? – розовая аликорница повернулась к мужу, вопросительно вскидывая бровки. – Шай-нинг?
– Всё хорошо, милая, – открыв глаза, тускло светящиеся синим, жеребец положил своё переднее копыто на предплечье крылато-рогатой кобылы. – Скоро всё будет хорошо. Обещаю.
– Ей! – радостно улыбнувшись, аликорница крепко обняла единорога, затем посмотрела на его сестру и позвала: – Твай-лайт?..
– Присоединяйся, – кивнул Армор, одной передней ногой обнимая принцессу, а вторую отводя в сторону, приглашая младшую кобылку. – Не отбивайся от семьи.
Ученица принцессы Селестии поколебалась секунду, но затем выскользнула из кресла и, подойдя к брату с няней, тоже их обняла.
В этот самый момент с кухни вернулся Спайк, стоящий на задних лапах и несущий в передних поднос с двумя мисками с мороженым, из которого торчали ложки. Посмотрев на пони, он спросил:
– Что я пропустил?
***
В очередной раз я нахожусь в виртуальном совещательном зале основным своим сознанием, но сейчас вместе со мной за столом сидят не мои же подпрограммы, а две аликорницы: Селестия и Луна. Стоит признать, что с эстетической точки зрения даже по меркам человеческих критериев красоты обе старшие принцессы весьма красивы… словно яркий солнечный день и спокойная звёздная ночь.
«Тем ироничнее осознавать, что именно у старшей из сестёр характер более спокойный, в то время как младшая даже после переноса в процессор робопони осталась импульсивной. Может ли причиной быть то, что принцесса ночи обладает значительно меньшими собственными вычислительными мощностями, пусть и получила доступ к дополнительному оборудованию?» – находясь в своей личине земнопони, развожу передними копытами в приветствии.
– Крусейдер, ты уже завершил свои неотложные дела? – скорее из вежливости, нежели ради получения реальной информации спросила белая аликорница, которая вполне могла бы и сама сделать запрос системе, чтобы ознакомиться с нужными данными.
– Мой этап работы завершён, но сейчас нет свободных специалистов, необходимых для проверки образцов нанитов, – вызываю над столом иллюзию шестигранника с тонкими лапками, состоящего из защищённого от коррозии сплава. – К сожалению, без единорога или артефакта, способного применять заклинание уменьшения… машины слишком крупные.
– Тогда зачем ты нас вызвал? – вопросительно выгнула брови Луна, скрестив передние ноги на груди.
– Проект «Аликорн», курируемый Беатрикс Луламун, прошёл первые успешные испытания, – заменяю изображение наномашины на синюю и зелёную крылато-рогатых кобыл. – Процесс трансформации кобылы в среднем составляет шесть-восемь часов, а жеребца – от шестнадцати часов. Из-за того, что ЗВТ было создано на основе крови аликорна-кобылы, организмы испытуемых перестраиваются по схожему шаблону, что и стало причиной больших затрат времени и питательных веществ на каждого жеребца.
– Если мне не изменяет память, то кровь давала только Луна, – заметила Селестия, после чего указала на изображение зелёной кобылы. – Откуда новая цветовая гамма?
– Точных данных о причине подобной мутации нет, но проведённое мной исследование показало, что цвет шёрстки и глаз зелёных аликорнов на девяносто восемь процентов совпадает с сёстрами-близняшками, которые работали в Марипони – Гештальт и Мозаикой, – сделав небольшую паузу, продолжаю: – Мисс Луламун после своего попадания в чан с ЗВТ некоторое время была не слишком адекватна и «спасала» пони так, как считала наиболее эффективным. В результате данного действия эти единорожки тоже оказались в чане, а учитывая их высокий магический потенциал, это могло отразиться на всём составе. Данная теория подтверждается тем, что зелёные аликорны получились, во-первых, из ЗВТ, взятого из чана мисс Луламун, а во-вторых… прежде они были жеребцами.
– Причём здесь последнее? – не поняла тёмно-синяя аликорница.
– Более долгая мутация? – в свою очередь предположила Селестия.
– Такова основная теория, – пожимаю плечами, а после короткой паузы продолжаю: – Кроме внешних отличий выяснилось, что зелёные аликорны имеют более высокий ментальный потенциал, следствием чего является несколько иная нервная ткань, благодаря чему на небольшом расстоянии они способны поддерживать мысленную связь без применения специализированных заклинаний. В то же время синие аликорны имеют склонность к иллюзиям, а возможно, и иным видам магии: испытания возможностей только начались, и многое нам остаётся неизвестным. Общее число испытуемых, прошедших удачную трансформацию, равняется десяти, из которых двое – зелёные. Несмотря на то, что после завершения изменений тела мы проводим процедуру восстановления памяти, никто из новоявленных аликорнов не сохранил прежнюю личность: изменения колеблются от незначительных и до радикальных, вплоть до формирования нового «я» вместо прежнего.
– Полагаю, последнее происходит с жеребцами? – поднеся левое переднее копытце к подбородку, уточнила принцесса дня.
– Да, – отвечаю без малейшей заминки. – Мы предполагаем, что это влияние механизма самозащиты. Впрочем, все испытуемые находятся под постоянным наблюдением, так что в случае проявления малейших негативных эффектов я об этом узнаю первым. Положительной же стороной данных изменений является то, что они меньше переживают из-за прежней жизни и всего, что с ней связано.
– Это радует, но ты ведь хотел сообщить что-то ещё? – подозрительно прищурилась младшая из сестёр.
– Да, – снова киваю, а затем поясняю: – У нас появилось несколько возможностей, которые позволят вам вновь обрести тела. Во-первых, мы можем взять двух преступников, по совокупности содеянного заслуживающих смертной казни, провести их через преобразование в аликорнов, затем изгнать их души, после чего провести подселение ваших душ; во-вторых, у нас есть возможность вырастить новые тела, которые пройдут ту же трансформацию, но ещё на стадии жеребят, после чего будет возможно провести подселение душ. В-третьих, в теории возможно подселить душу пони в зародыш, после чего позволить ему развиваться самостоятельно. Опять же теоретически это приведёт к тому, что вместилище начнёт изменяться под воздействием души… либо попросту не выдержит нагрузки. Можете выбирать.
– Хм, – задумчиво потёрла подбородок Луна. – Занять тело преступника, убить жеребёнка, или рискнуть своим существованием в попытке родиться? Честно говоря, мне ни один из этих вариантов не нравится.
– Соглашусь с сестрой, – поддержала младшую аликорницу Селестия. – Хотя возможность снова побыть жеребёнком и заманчива.
– Тия, будь серьёзнее, – укоризненно посмотрела на белую пони тёмно-синяя кобыла.
– Брось, Лу, – беспечно взмахнула левой передней ногой принцесса дня. – Неужели ты откажешься снова быть сёстрами… да ещё и близняшками?
– … – Луна выразительно промолчала, одарив сестру тяжёлым взглядом.
– Замечу, что проект по переселению душ в новые тела в любом случае уже утверждён, как единственный способ для поражённых некромантией пони вновь вернуться к полноценной жизни, – вставляю свою реплику, заставляя обеих собеседниц покоситься на себя. – Сейчас проводится опрос граждан Эквестрии о том, в каком виде они хотели бы продолжить свою жизнь: тридцать один процент выбрал переселение в тело жеребёнка, пусть даже с потерей памяти, шестьдесят три процента готовы ждать выращивания новых оболочек до взрослого состояния, остальные же шесть процентов заявили, что после того, как убедятся, что страна твёрдо встала на копыта, предпочтут уйти на Вечнозелёные Луга.
– Проект «Химера»? – прикрывшая было веки белая аликорница уставилась на меня широко распахнутыми глазами.
– Но он признан провальным ещё в середине войны! – изумилась младшая из сестёр.
– Технологии не стоят на месте, ваши высочества, – изображаю самодовольную улыбку на морде. – Благодаря новым данным мы сделали значительный рывок в деле клонирования.
«Тем более, что вы брались за это дело не с того конца».
***
– Я… Я живая… Живая! – синяя аликорница поднялась с кушетки на ноги, расправила крылья, запрокинула голову и громогласно заявила: – Теперь ничто меня не остановит! Муа-ха-ха-ха-ха-ха-ха… Кхе-кхе. Совсем забыла, что нужно вдыхать.
