Текст книги "Пещера Чудес (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 56 страниц)
– Логика проста: если ничего не делать, то будет только хуже, а у меня, в нынешнем состоянии, не так-то много возможностей на что-либо повлиять, – после нескольких секунд молчания, всё же ответил ночной гвардеец, отворачиваясь от шестилапа к дверям здания. – Ну а так как я тебе не доверяю, Крусейдер, кем бы ты там ни был на самом деле и какие бы цели ни преследовал, мне остаётся только проконтролировать всё, что только возможно. Кроме того, внутри может быть много вещей, способных перерезать ниточки твоих марионеток, из-за чего они станут бесполезными кусками мусора.
– Ты тоже можешь это сделать, если вдруг решишь, что те или иные знания, технологии или богатства, слишком важны, чтобы отдавать их «подозрительному незнакомцу», – замечаю логичную вещь. – Так стоит ли мне брать тебя с собой?
– Доверие, «друг» мой – это вещь обоюдоострая, – судя по голосу, доносящемуся из-под шлема, Лаенхарт ехидно усмехался, наслаждаясь своей толикой власти. – Если же ты откажешься от сопровождения в виде меня и моих пони, то… мы обрежем провода прямо сейчас. В конце концов, верность Эквестрии – это всё, что у меня осталось.
– Поэтому ты не хочешь придать земле останки принцессы Луны? – добавляю в голос, звучащий из динамика, чуть больше сарказма. – Потрясающая верность.
– Говори всё, что тебе вздумается, – шевельнул перепончатыми крыльями мой собеседник. – Я не позволю никому прикоснуться к моей принцессе, пока вы не докажете верность Эквестрии и Диархам. Уж мне ли не знать, как учёные… вроде Твайлайт Спаркл… могут поступить с останками аликорна. И не нужно мне говорить, что у неё не возникнет таких желаний.
– Что же, твои мотивы ясны, – констатирую ровным голосом, заставляя робота повернуть башенную камеру на вход в столичный штаб Министерства Морали (пусть это и не основной их офис, но и тут можно найти немало полезного). – Предлагаю приступить к операции.
– Построиться! – рявкнул бэтпони на своих подчинённых.
Полицейский-единорог, земнопони в гвардейской броне, ещё один рогатый пони, но в форме техника, поспешили занять места на флангах и чуть позади трёх шестилапов, один из коих является «танком», второй – ходячей пушкой, а третий – ремонтником с двумя робосовами, способными действовать автономно. Сам перепончатокрылый пегас встал рядом с моей «главной» платформой, демонстративно поигрывая закреплёнными на боках пушками.
– Сэр, разрешите обратиться? – подал голос единорог, имени коего мне так и не назвали, а проверить личность по базам данных не выходит из-за скрывающей морду защитной маски и прилипшей к телу одежды.
– Говори, – недовольно отозвался Лаенхарт, уже готовый шагнуть к дверям здания.
– Рекомендую перевести оружие в режим ожидания, либо же вовсе его отключить, чтобы не провоцировать систему безопасности Министерства Морали, – отчеканил гуль-техник. – Если их радары выискивают угрозу по тому же принципу, что и наши датчики…
– Хвалю, боец, – сухо отозвался бэтпони, отключая свои пушки. – Ещё что-нибудь?
– Никак нет, сэр, – вытянулся по стойке «смирно» член отряда дворцовой фракции Кантерлота.
«Перестраховка, конечно, но может быть не лишней», – вынужденно констатирую, отправляя несущего бронепластину шестилапа к дверям.
Шестилап беспрепятственно добрался до автоматических створок, тут же попав под наблюдение камеры, реагирующей на движения, установленной под небольшим козырьком. В данных, полученных из терминала Пинки Пай, говорилось о наличии скрытого вооружения как на крыльце, так и в холле штаба министерства. Однако же, первый рубеж обороны оснащён только средствами сдерживания, а вот уже со второго рубежа можно стать мишенью для летальных боеприпасов.
Дрону пришлось воспользоваться инструментами, чтобы вскрыть панель электронного замка. Следом за этим он вытянул из корпуса шнурок тонкого кабеля, при помощи коего подключился к разъёму, тут же входя в систему. Для того, чтобы передать код доступа потребовалась какая-то секунда, ну а на обман системы распознавания камеры, которая тоже оказалась подключена к замку, ушло ещё три секунды.
Пиликнув, двойные створки приветственно разъехались в стороны, открывая взглядам просторный светлый холл, стены коего скрывались под агитационными плакатами, а прямо напротив дверей стоял стол администратора. На потолке замигали и зажглись белые лампы, негромко зашипели динамики системы оповещения, загудели вентиляторы.
– Как гостеприимно, – заметил Лаенхарт, встав перед порогом, чтобы заглянуть внутрь здания через открытую дверь.
– Возможно, – решив не спорить с гулем, отдаю бронированному дрону приказ войти внутрь. – Мне же интересно другое: если здесь нет розового облака, почему пони мертвы?
– Хм? – ночной гвардеец склонил голову вперёд, сделал два шага и обвёл визорами шлема всё видимое пространство холла. – А ведь верно.
Клубы розового тумана, словно бы натыкаясь на плоскую преграду, не проникали дальше порога здания, но при этом на полу, выложенном плитками розового мрамора (шестиугольными, а не квадратными), в разных позах лежали семь тел, ранее принадлежавших представителям понижизни. Четверо из них – двое единорогов, пегаска и земнопони, одетые в деловые костюмы – находились рядом с креслами для посетителей, установленными у правой и левой стен, чередуясь с горшками для завядших цветов и торговыми автоматами с напитками, а ещё трое, которые были служащими министерства, обнаружились справа и слева от входа, ну и рядом со стойкой с терминалом.
– Крусейдер, есть идеи, что их могло убить? – убедившись, что прямой угрозы нет, бэтпони вошёл внутрь полностью и, шагая мягко и бесшумно, будто бы броня ему вовсе не мешала, подошёл к столу администратора, рядом с коим лежала кобыла-земнопони, облысевшая и будто бы засушенная.
– Сейчас узнаем, – отвечаю через динамик дрона-ремонтника, отдав ему команду подойти к стойке со стороны работницы министерства и подключиться к системе, чтобы получить доступ к внутренней сети. – Камеры до сих пор работают, так что…
«Связь с дроном утеряна», – оповестило меня сообщение, появившееся на виртуальном экране, отображающем происходящее в холле штаба Министерства Морали.
«Связь с дроном утеряна», – в тот же миг пришло сообщение о том, что шестилап «танк» тоже вышел из-под моего контроля.
– Что это значит? – троица гулей, оставшихся на пороге здания вместе с последней моей платформой, отскочив в разные стороны навели на «турель» своё оружие. – Что ты сделал с капитаном Лаенхартом?!
«Заманил в смертельную ловушку, чтобы избавиться от излишне подозрительного и осторожного, а кроме того – опасного лидера. Что за тупой вопрос? Любопытно: потеря сразу двух разведчиков, помогла мне ощутить раздражение. Так… Нужно объяснить ситуацию, произошедшую в холле, пока эти горячие холодные ребята не сделали какую-нибудь глупость. Мне только партизанской войны с местными обитателями не хватает», – все эти размышления, благодаря высокоскоростным вычислениям центрального процессора, не заняли и пары секунд, за что следует поблагодарить создателей «Крестоносца».
– Сработала скрытая система безопасности, – не обращая внимания на нацеленное на робота оружие, подвожу разведчика к вскрытой панели электронного замка, после чего он подключился к свободному разъёму и повторно провёл процедуру открытия дверей. – Нужно как-то зафиксировать створки, чтобы не дать ещё раз перерубить кабель.
Правый передний манипулятор шестилапа указал на два провода, лежащие на пороге словно змеи с отрубленными головами. Гули, молча переглянувшись, всё же опустили оружие и заглянули в помещение, где продолжали лежать останки работников и посетителей министерства, но не осталось и следа от бэтпони и двух разведывательных платформ.
– Лаенхарт… того? – полицейский провёл по шее левой передней ногой, поворачивая шлем в сторону дрона, в то время как его напарники застыли, будто бы в неверии, а их метки на тактической карте из зелёных стали жёлтыми.
– Системы ведения огня не активированы, – изрекаю через динамик тоном, будто бы объясняю очевидные вещи. – С высокой долей вероятности ваш командир жив.
«Условно жив, учитывая его форму существования», – мелькнула мысль в процессоре, делиться которой с собеседниками я не стал (органики слишком чувствительны к подобным вещам… по себе помню).
– И что нам делать? – спросил гвардеец, неуверенно переступая передними ногами.
«По всей видимости, эта троица привыкла подчиняться, а не принимать решения. Что же – тем лучше для меня», – придя к таким выводам, частично меняю модель поведения.
– На время спасательной операции, командование на себя принимаю я, – робот обвёл гулей объективом башенной камеры. – Операция считается завершённой после того как капитан Лаенхарт примет командование над отрядом, либо его останки будут доставлены во дворец. Вам ясно, бойцы?
– Так точно, сэр! – рявкнули гули на три голоса.
– Тогда, слушайте первый приказ: нам нужно заблокировать дверь в открытом положении, – сделав короткую паузу, даю дрону команду указать манипулятором на техника-единорога. – Исполнять, боец.
…
– У-ффф… – разлепив глаза, ночной гвардеец попытался осмотреться, для чего нужно было приподняться с пола. – Дискордова задница. Слезь с меня, железное недоразумение!
Вокруг было темно и тихо, но встроенные в шлем приборы, да и собственные глаза гуля, позволяли ему понять, что он оказался в каком-то каменном мешке. Ситуация усложнялась ещё и тем, что сверху на нём лежали платформы Крусейдера, не подающие признаков активности, но при этом настолько «удачно» упавшие, что вывернуться из-под них не представлялось возможным… уж точно – не в броне.
«А доспехи я бросить не могу: они мне стали очень близки… Я с ними буквально сроднился», – криво усмехнувшись, бэтпони опустил голову на передние ноги, мысленно представляя то, как будет выбивать химические отходы из этого техномагического увальня, заявлявшего о безопасности операции.
Мысли вильнули на то, что Крусейдер мог его осознанно обмануть, заведя в ловушку Министерства Морали, чтобы избавиться от помехи между собой и телом принцессы Луны. И пусть Лаенхарт был уверен в бойцах, которые остались во дворце, но языкастый робот (ироничный смешок) сумел уболтать его.
«Избавился от меня – справится и с остальными. Зебриканскую ведьму ему в тёщи», – от собственной глупости хотелось выть, но бэтпони усилием воли удержал себя от погружения в столь притягательное безумие, за которым есть только пустота.
– Я здесь не сдохну, тварь металлическая, – прорычал ночной гвардеец, старательно придумывая способ скинуть с себя груды металла, ещё недавно считавшиеся союзными единицами.
Внезапно оба шестилапа вздрогнули, в их корпусах что-то зашумело, а потом прозвучал раздражающий до зубовного скрежета голос:
– Перезапуск систем произведён успешно.
– Во имя Луны, встань с меня! – ещё раз дёрнувшись, воскликнул Лаенхарт, ни на что особенно не надеясь.
К удивлению перепончатокрылого летуна, груз со спины исчез, и даже придавленные крылья оказались свободны. Не теряя времени он метнулся вперёд из положжения «лёжа на животе», затормозил об стену правым боком и, отшатнувшись от приграды, встал в защитную стойку. Его взгляду наконец-то предстало всё помещение, оказавшееся каменным кубом с металлической дверью в одной из сторон, где кроме двух неподвижных роботов, светящих перед собой красными лампочками, ничего примечательного не было.
– В какую Тартарову задницу ты нас затащил? – решив всё же сперва не показывать своих подозрений в предательстве, чуть грубее чем следовало спросил бэтпони (дипломат из него был посредственный, но принцесса ценила в нём иные черты).
– Нет информации, – сообщил один дрон.
– Потеряна связь с центром, – оповестил второй механический воин.
– Бесполезные куски железа, – досадливо поморщившись, изрёк ночной гвардеец, подозрительность в котором слегка отступила под напором осознания, что для ловушки это… слишком глупо (ну или наоборот – неоправданно изощрённо).
«Придётся самому думать, что делать и как выбираться. Но хотя бы кто виноват я знаю – Крусейдер», – не успели сформироваться эти мысли, как входная дверь щёлкнула и открылась, а на пороге появился стандартный робопони, раскрашенный в цвета работников Министерства Морали.
В следующую секунду, не успел Лаенхарт решить, как вывести из строя нового противника, на боках коего виднелись две нестандартные пушки, предположительно – электрошокового воздействия, как со спины одного из шестилапов вспорхнули две робосовы, одна из которых пальнула по вражеской боевой единице маломощным импульсом энергомагического орудия. Подбитый противник, лишившийся головы, осел на пол, предоставляя вид на ещё двух своих товарищей.
«Вот бы вы друг друга перебили», – мелькнула в голове ночного гвардейца мечтательная мысль.
Словно бы угадав желание перепончатокрылого жеребца, механические солдаты начали короткую перестрелку, в которой победили летающие боевые единицы, оказавшиеся куда более шустрыми чем свои наземные собратья: они просто вылетели через дверь, зависли над поднимающими стволы роботами и слаженно выстрелили вниз… после чего получили по залпу из потолочной турели.
«Великолепно: из ловушки мне не выйти», – отметив расположение орудия, бэтпони сместился к боковой стене, не желая оказаться на линии ведения огня.
…
Техник-гуль притащил ось от какого-то транспорта, определить точную принадлежность которой мне не удалось, затем измерил ширину дверного проёма и, при помощи магии, отрезал кусок металла. После этого, получившуюся железку он вставил между створками, снова засветил своим рогом, спаивая концы с металлическими краями дверей, повернулся к роботу и заявил:
– Готово. Теперь не закроется.
– Хвалю, боец, – отвечаю через динамик шестилапа, копируя интонации его командира. – Внутрь не соваться; в случае гибели этой платформы – отправьте гонца во дворец и к поселению Твайлайт Вельвет. Дальнейшие инструкции получите позже.
Разведчик, перешедший под моё прямое управление, миновал порог министерства и, почти в тот же момент, на тактической карте появились две зелёные и одна жёлтая отметки, находящиеся этажом ниже. Мне потребовалось полторы секунды для того, чтобы осознать факт отсутствия помех для связи через пип-бак, после чего дронам, находящимся в подвальном помещении, был отправлен запрос на связь.
– Восстановлена связь с дронами «Один» и «Два»; обнаружен капитан Лаенхарт, – озвучиваю для гулей, оставшихся по ту сторону порога. – Состояние капитана удовлетворительное: прямая угроза жизни отсутствует.
Пользуясь восстановленной связью, переключаюсь на дронов, находящихся в каменной комнате вместе с бэтпони, ну а третьего шестилапа отдаю под контроль Воина.
– Приветствую, Лаенхарт, – произношу через динамик «танка». – Времени мало – эта платформа не рассчитана на долгую автономную работу. Поэтому, друг мой, действовать нужно быстро. Чтобы отключить систему безопасности объекта, мне нужно добраться до терминала, подключённого ко внутренней сети.
– Понял, – кивнул шлемом бэтпони, прижимающийся к одной из стен. – Но ты мне ответишь на некоторые вопросы.
– Отвечу, – произношу ровным тоном, отправляя броненосца вперёд. – Но сперва – дело.
Дальнейшие наши действия не отличались особой изобретательностью: «танк» вышел вперёд, принимая на себя огонь турели, затем ночной гвардеец парой выстрелов вывел её из строя, ну а платформа-ремонтник, замыкающая процессию, собирала трофеи в виде вражеского оружия. Шум, льющийся из динамиков под потолком не изменился, оглашая длинный прямой коридор, освещённый белыми лампами; справа и слева располагались редкие двери, за одной из коих обнаружилась пустая комната наблюдения, с множеством мониторов, креслом охранника и устройством связи (оттуда я и решил войти в систему).
Благодаря работающим камерам, мы увидели то, что в других помещениях подземного уровня находятся хранилище с шарами памяти, выставленными на полках стеллажей; комната с креслами, похожими на парикмахерские, но с фиксирующими браслетами и ремнями, а также более футуристичными «колпаками»; реакторная, занятая устройством того же вида, которое питает системы стойла двадцать девять… И в каждое помещение вела металлическая дверь с электронным замком.
«Богатый улов. Одни кресла и шары памяти стоят всех затрат. Но реактор и устройство телепортации, пусть и работающее на коротком расстоянии – ничуть не менее ценные трофеи. Впрочем, разграблять наследие Пинки Пай я не буду, лишь перепишу данные и заберу необходимое. В будущем это место мне пригодится целым», – заметив, как бэтпони смещается, мысленно вздыхаю (если бы мог, стукнул бы себя ладонью по лицу).
– Если ты задумал разорвать наше соглашение – передумай, – произношу максимально равнодушно. – Я уже получил удалённый доступ главного администратора, так что в случае конфликта, смогу подать сигнал на подрыв реактора даже через платформу, оставшуюся наверху.
– С чего ты взял… – начал было говорить Лаенхарт, но тут же себя оборвал и выругался. – Пип-бак?
– Пип-бак, – подтверждаю через динамик «танка». – И раз так пошло дело, то на всякий случай я внесу в систему безопасности приказ на подрыв реактора, в случае если за определённый период времени не будет введён код из тысячи символов.
– Мы так не договаривались, – пророкотал из-под шлема ночной гвардеец.
– Доверие, «друг» мой – это вещь обоюдоострая, – цитирую самого Лаенхарта. – Умерь свою паранойю: если ты будешь следовать букве соглашения, то и я его не нарушу.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Примечание к части
Курочка по зёрнышку клюёт...
– Мам! Ма-а-ам! – маленькая единорожка подбежала к старшей пони, которая стояла на кухне перед плитой, при помощи лопатки, удерживаемой телекинезом, помешивая овощи на сковороде. – Ну, мам же!
– Что случилось, дорогая? – оторвавшись от книжки, лежащей на кухонном столе, взрослая волшебница посмотрела на сердито насупившуюся дочку.
– Дядя Шайнинг сказал, что они с тётей Каденс могут взять меня с собой во дворец, – чётко произнесла кобылка, смотря в глаза матери немигающим взглядом. – Можно мне пойти? Ну можно, а?
– Если дядя Шайнинг сказал, то – да, – тепло улыбнувшись, ответила молодая мать.
– Ей! – радостно подпрыгнула на месте маленькая единорожка.
– Но сперва ты должна поесть, – строгим тоном произнесла большая пони. – Голодную я тебя не отпущу.
– Ну… – повесив ушки, расстроено протянула дочка. – Ладно.
– Твайлайт, я дома, – на кухню вошёл крупный жеребец земнопони, который сразу привлёк к себе общее внимание. – М-м-м… Как вкусно пахнет.
– Папа вернулся! – в пару прыжков кобылка оказалась рядом с жеребцом, чтобы тут же оказаться подхваченной передними копытами и подброшенной вверх, со смехом подлетая к самому потолку. – И-и-и!
– Осторожнее, здоровяк! – шутливо пригрозила мужу волшебница.
– У меня всё под контролем, милая, – в очередной раз поймав дочь, земнопони поставил её на пол, повернулся к жене и спросил: – Ты подготовила доклад по Марипони?
– А? – единорожка удивлённо моргнула и открыла рот, чтобы что-то спросить, но не успела и слова сказать.
– Заседание уже через два часа, – сверкнув красными глазами, заявил земнопони. – Я отправил сообщения управляющим всех отделов ЭСС.
«Что? Но ведь…» – Твайлайт вздрогнула и с усилием распахнула глаза, обнаружив себя лежащей на широкой кровати, утопая в белоснежных простынях и подушках, в спальне пентхауса башни Мэйнхеттена, куда её поселили прошлым вечером.
Сердце в груди бешено стучало, до ушей ещё доносился звук шипения сковороды, а в носу будто бы остался запах готовящейся еды. Образы мужа и дочери, такие реальные, знакомые и естественные ещё секунды назад, сейчас распадались невесомыми хлопьями, не позволяя вспомнить ни имён, ни мордочек, ни даже цвета шёрстки… будто бы кто-то вырвал эту информацию из памяти самым грубым образом, оставив на её месте пустоту.
– Прошу прощения за вторжение, мисс Спаркл, – прозвучал в тишине комнаты бархатистый голос робопони, красующегося шкурой из чёрного бархата, которую на него натянули «Чтобы не пугал жеребят» местные кобылки-модницы. – Совещание по поводу вопроса Марипони начнётся через два часа. Вы просили разбудить вас заранее, чтобы успеть поесть и привести себя в порядок.
– С… Спасибо, Крусейдер, – через силу вдохнув и чувствуя,
как холодный воздух врывается в грудь, отозвалась сиреневая единорожка. – Я уже встаю.
– Завтрак будет накрыт в гостиной через двадцать минут, – предупредил робот, стоящий в дверном проходе. – Будут какие-нибудь особые пожелания?
– Нет… Да… Подожди, – приподнявшись на передних копытцах, Твайлайт приняла сидячее положение, после чего зажмурилась, снова посмотрела на собеседника и попросила: – Сделай, пожалуйста, несколько шагов внутрь… Стоп. Повернись боком; присядь; вытяни вперёд передние ноги…
Не задавая вопросов, механический пони, управляемый искусственным интеллектом, послушно исполнил все команды. Спаркл же, чувствуя себя невероятно глупо, пыталась уловить образ жеребца, накладывающийся на крупного земнопони-робота.
– Что-нибудь ещё, мисс Спаркл? – застывший в одной позе Крусейдер, глаза которого сияли красными огоньками объективов камер, ничем не выдавал удивления или недовольства, но сиреневая единорожка отчётливо ощутила, как краснеет.
– Нет, спасибо, – прилагая все усилия, чтобы звучать спокойно и уверенно, ответила ученица принцессы Селестии. – Можешь идти. Я скоро буду.
– Рад был помочь, мисс Спаркл, – поднявшись на все четыре ноги, механический жеребец развернулся к открытой двери и вышел вон, напоследок вильнув «скорпионьим хвостом».
– Ф-ф-фу-у-у… – упав обратно на подушки, сиреневая единорожка уставилась в белоснежный потолок расфокусированным взглядом, раскинув ноги в стороны. – И что на меня нашло? Глупый сон.
«Но как же приятно было чувствовать себя женой и матерью… Обычной пони, а не Министерской Кобылой, от которой зависят судьбы тысяч тысяч пони. Может быть, именно этого мне не хватало? Чувствовала ли принцесса Селестия подобное?..» – почувствовав, как грудь вновь сжала фантомная боль, пони прикрыла глаза и, очистив разум от посторонних мыслей, стала глубоко и медленно дышать.
Спустя пару минут она выбралась из объятий постели, при помощи телекинеза поправила простыни и одеяло, мотнула головой, отгоняя ненужные в данный момент мысли, и отправилась в смежную со спальней ванную комнату. Предоставленные ей жителями башни помещения, служившие Твайлайт временной резиденцией и ранее в моменты посещения Мэйнхеттена, были более чем шикарно обставлены: большая гостиная, захватывающая сразу два этажа, красовалась деревянными лакированными панелями и картинами на стенах, мягкой мебелью с низким столиком, пушистым ковром на полу; на первом из этажей также размещались библиотека, кабинет, маленькая лаборатория-мастерская, ну а на втором – жилые комнаты… Сам небоскрёб, который снаружи выглядел пусть и вполне целым, но весьма унылым (в тон остальному городу), изнутри будто бы застыл во времени, захватив из прошлого кусочек стабильности, процветания, роскоши.
«И это особенно тяжело видеть, сравнивая со всей остальной Эквестрией, где пони живут в вагончиках и палатках, либо ютятся в бункерах, питаются строго по расписанию и далеко не всегда – досыта. И статуя-фонтан в виде аликорна в подобном контексте – словно насмешка над теми, кому не повезло в момент падения мегазаклинаний находиться в другом месте», – забравшись под душ, Твайлайт включила холодную воду, вздрогнув под бьющими с потолка упругими струями.
Она, конечно, понимала, что даже если разобрать башню по камешку, всё равно не получится обеспечить всех пони едой, водой и крышей над головой. А вот лишить всего этого жителей Цитадели, желая помочь сразу всем – проще простого. Только вот этот путь вёл бы лишь к разорению и деградации, так как заставил бы всех выживших опуститься на один уровень достатка, в то время как стремиться нужно к тому, чтобы поднять нижнюю планку, не давая сильно просесть верхней.
«Но некоторыми излишествами всё же придётся пожертвовать. Три спа-салона на башню – это было перебором даже в старые времена, не говоря уж о нынешних. Так что одного, где посменно будут работать все специалисты, будет более чем достаточно. Тем более, что нам понадобятся все свободные копыта», – хмыкнув своим мыслям, сиреневая единорожка отметила, что осталось убедить «Граждан Цитадели», что им нужно пожертвовать некоторыми удобствами ради лучшего будущего.
Завершив водные процедуры, Спаркл выбралась из ванны и встала перед большим феном, который занимал значительный участок стены. Пару секунд она колебалась, не воспользоваться ли для просушки магией… и в итоге пришла к выводу, что принять «Душ из горячего ветра» успеет как-нибудь потом.
Рог волшебницы вспыхнул и от него по телу прошла магическая волна, сделавшая шёрстку пушистой, а короткую гриву поднявшая дыбом. Стоило же посмотреть на своё отражение в зеркале, как из памяти всплыл образ Пинки Пай, из-за чего на мордочке появилась грустная улыбка. Однако слёзы уже были пролиты, а потому вспомнив подругу, сиреневая единорожка произнесла:
– Я сделаю всё возможное и невозможное, Пинки, но однажды пони снова будут беспечно гулять под голубыми небесами. Обещаю.
Решительно вернувшись в спальню, Спаркл подошла к шкафу с одеждой, где лежали на полках и висели на вешалках её костюмы и другие элементы одежды, многие из которых вышли из-под копыт Рарити, которая не забросила творить, даже став главой Министерства Стиля. И тут она наткнулась на неожиданную проблему: на заседание следовало прийти в строгом костюме (желательно – в чёрном пиджаке с юбкой и белой блузкой), но попытка натянуть на себя первую же рубашку показала, что та ей мала.
– Кажется, я подросла, – усевшись на круп, кобылка опустила взгляд на грудь и живот, на которых не сходились края ткани. – Ну… учитывая, что я приняла ЗВТ, доработанное на коленке, да ещё в не самом адекватном состоянии – это не самое худшее, что могло случиться.
«Только вот проблему это не решает. Что мне надеть? Или… пойти в защитном скафандре?» – представив театральное «Дорогуша, предпочесть этот кошмар дизайнера моим шедеврам?» в исполнении белой единорожки, ученица принцессы Селестии хихикнула, зажмурившись и прижав ушки к голове.
– Нам вас очень не хватает, девочки… – прошептала Твайлайт, проводя правым передним копытцем по шелковистой ткани рубашки.
…
В комнате царил приятный полумрак, играла медленная приятная музыка, в воздухе витали ароматы свежих цветов, лишь недавно срезанных с кустов (за что садовница, разумеется, рассчитается с одним не в меру наглым жеребцом). На постели, поджав под себя ноги и распахнув крылья, уткнувшись мордочкой в подушку лежала пегаска, над которой навис крупный земнопони, ритмично двигающий тазом, передними ногами придерживая партнёршу за бёдра или же оглаживая вздрагивающие под каждым толчком бока.
Секунды складывались в минуты, а минуты текли, словно целая вечность… или же один лишь миг? Впрочем, любовники наслаждались каждым мгновением близости, сопровождаемых властными, но нежными ласками; конвульсивными сжатиями жарких эластичных стенок или же неутомимыми движениями твёрдого словно камень, перевитого венами ствола…
Выгнув спину, запрокинув голову и открыв рот в беззвучном крике, прижавшая уши к голове пегаска задрожала, особенно сильно сжимая в себе партнёра, чего тому хватило для того, чтобы с рыком излиться в жаркое нутро партнёрши, сильными копытами сминая кьютимарки на нежных бёдрах.
Потные, тяжело дышащие, всё ещё соединённые плотью, они повалились на бок, из-за чего земнопони придавил крыло кобылы, на что та отреагировала крайне вяло. Обхватив её поперёк груди передними ногами, жеребец прижал летунью к себе, носом зарываясь в растрёпанную гриву.
– Успеем ещё раз? – отдышавшись, спросил Йеллоустоун – жёлтый земнопони с голубыми глазами и зелёной гривой.
– Ох… нет, – тяжело отозвалась крылатая пони, дёрнув левым ухом, которое обожгло горячее дыхание. – Пожалел бы немолодую кобылку.
– Таким крупом может похвастать далеко не любая молодая кобылка, – огладив копытом означенную часть тела, усмехнулся молодой жеребец.
– И много крупов ты уже проверил? – повернув голову, скосила взгляд пегаска, на губах у которой появилась игривая улыбка.
– Эм… – смешался земнопони, не зная, как ответить на провокацию.
Впрочем, партнёрша в ответе и не нуждалась, что и продемонстрировала тихим смехом, после чего извернулась и, поморщившись от прострелившей в крыле боли, чмокнула его в нос.
– Мне нужно подготовиться к сеансу связи, так что – слезай, – чуть более строго произнесла летунья.
– Как скажешь, «мамочка», – куснув старшую пони за ухо, Йеллоустоун всё же поднялся на ноги, разъединяясь с кобылой и освобождая её крыло. – Увидемся позже?
– Я приду в сад, как только освобожусь, – пообещала кобыла.
Жеребец спрыгнул на пол, поспешно натянул на себя комбинезон стойла два, а затем выскользнул за дверь, предварительно убедившись, что его никто не увидит. Оставшись в своей комнате одна, пони вздохнула и, перевернувшись на спину, поджала ноги к груди и животу, чуть затуманенным взглядом смотря в потолок.
– И что ты во мне увидел? Нашёл бы себе молодую кобылу…
– Мисс Флаттершай, раз вы кончили с мистером Йеллоустоуном, то я имею необходимость напомнить, что совещание начнётся через полтора часа, – прозвучал голос «Крестоносца» из динамиков, расположенных под потолком, одновременно с чем музыка стала заметно тише.
– И-и-и… – испуганно запищала жёлтая пегаска, прижимая к пылающей красной мордочке передние копытца. – Крусейдер!
– Да, мисс Флаттершай? – участливо спросил искусственный интеллект. – Я фиксирую резкое повышение температуры вашего тела. Рекомендую обратиться в медицинское крыло за диагностикой организма.
