Текст книги "За борт!"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ „ЛИФТОНИК QW-607“

Глава 75

Спикер Алан Моран, непрерывно улыбаясь, ходил по Восточному залу Белого дома, беседуя с помощниками и советниками из ближнего круга. Он ждал заседания сената.

Он поздоровался с группой партийных руководителей, но потом извинился, заметив, что в зал вошли государственный секретарь Дуглас Оутс и министр обороны Джесс Симмонс. Моран направился к ним, протягивая руку; Оутс не ответил на этот жест.

Моран пожал плечами. Он мог позволить себе не обращать внимания на подобные оскорбления.

– Что ж, похоже, вы не настроены приветствовать Цезаря, но у вас нет и возможности похоронить его.

– Вы напомнили мне старый гангстерский фильм, который я видел мальчишкой, – ледяным тоном сказал Оутс. – Название фильма вам очень подходит.

– Правда? И что это за кино?

– „Маленький Цезарь“.

Улыбка Морана превратилась в свирепый оскал.

– Вы принесли заявление об отставке?

Оутс частично извлек конверт из внутреннего нагрудного кармана.

– Оно у меня с собой.

– Можете оставить его себе! – рявкнул Моран. – Я не доставлю вам удовольствия благородно уйти. Через десять минут после принятия присяги я проведу пресс-конференцию. Заверю нацию в законности смены власти и сообщу, что вы и остальные члены правительства президента вступили в заговор с целью установления диктатуры, и первым моим приказом станет ваша отставка.

– Иного мы и не ожидали. Честность никогда не была вам свойственна.

– Никакого заговора не было, и вы это знаете, – гневно сказал Симмонс. – Президент стал жертвой советского заговора с целью контроля над Белым домом.

– Это совершенно не важно, – злорадно ответил Моран. – К тому времени как станет известна правда, ущерб, нанесенный вашей репутации, будет невосполнимым. Вам больше никогда не работать в Вашингтоне.

Прежде чем Оутс и Симмонс смогли ответить, подошел помощник и что-то сказал Морану на ухо. Моран злобно отмахнулся от своих недругов и обернулся. Потом прошел в центр зала и поднял руку, призывая к тишине.

– Леди и джентльмены! – провозгласил он. – Мне только что сообщили, что сенат проголосовал за осуждение необходимыми двумя третями голосов. Наш больной президент смещен со своего поста, а вице-президент отсутствует. Пришло время привести наш дом в порядок и начать все заново.

Словно по сигналу, со своего места встал председатель верховного суда Нельсон О’Брайен, разгладил черную мантию и откашлялся. Все окружили Морана, а его секретарь протянул Библию, которая уже была объявлена как его настольная книга.

В этот миг в дверях показались Сэм Эммет и Дэн Фосетт. Они вошли и остановились. Потом увидели Оутса и Симмонса и подошли.

– Есть новости? – с тревогой спросил Оутс.

Эммет покачал головой.

– Никаких. Генерал Меткалф приказал перекрыть связь. Я не смог дозвониться до Пентагона и выяснить, почему он это сделал.

– Значит, все кончено.

Никто не ответил. Все повернулись и в бессильном гневе смотрели, как Моран поднял правую руку, чтобы принести присягу. Его левая рука лежала на Библии.

– Повторяйте за мной, – монотонно заговорил председатель верховного суда О’Брайен. – Я, Алан Роберт Моран, торжественно клянусь…

– Я, Алан Роберт Моран, торжественно клянусь…

– …верно исполнять обязанности президента Соединенных Штатов, – бубнил О’Брайен.

Неожиданно зал за Оутсом стих. Моран перестал повторять за судьей текст клятвы. Оутс с любопытством повернулся и осмотрел толпу. Все, оцепенев, смотрели на вице-президента Винсента Марголина, шедшего сквозь толпу. Перед ним шел Оскар Лукас. За ним – генерал Меткалф и адмирал Сандекер.

Поднятая рука Морана медленно опустилась, лицо стало пепельно-серым. Тишина заполнила зал, как изолирующее облако. Марголин шел к верховному судье, и потрясенная публика расступалась перед ним. Бросив на Морана ледяной взгляд, Марголин улыбнулся остальным.

– Спасибо за репетицию, – сердечно сказал он. – Думаю, я могу начать с этого места.

Глава 76

13 августа 1989 года Нью-Йорк

Питт медленно вошел в просторный вестибюль Всемирного торгового центра. Сал Касио ждал его. Он оценивающе посмотрел на Питта. Ему не приходилось видеть человека, столь близкого к физическому истощению.

Питт шел устало, волоча ноги, как человек, слишком многое испытавший. На нем был чужой плащ, на два размера меньше, чем нужно. Левая рука висела на перевязи, правую он прижимал к груди, словно не давая ей рассыпаться, а на его лице было смешанное выражение боли и торжества. Глаза его зловеще блестели, и Касио узнал огонь мщения.

– Рад, что вы смогли прийти, – сказал Касио, не комментируя состояние Питта.

– Это ваш праздник, – ответил Питт. – Я лишь сопровождающий.

– Будет правильно, если мы завершим дело вместе.

– Я ценю вашу вежливость. Спасибо.

Касио повернулся и провел Питта к частному лифту. Достав из кармана маленький передатчик, он набрал нужный код, и дверь открылась. Внутри ждал лифтер. Он был без сознания и связан кожаным ремнем. Касио перешагнул через него и раскрыл полированную медную дверцу, на которой было выгравировано „Лифты Лифтоник, QW-607“. Касио перестроил управление и нажал кнопку 100.

Лифт поднимался как ракета, и в ушах у Питта трижды щелкнуло, прежде чем кабина замедлила ход и остановилась. Дверь открылась, впуская их в роскошно обставленную прихожую „Морских перевозок Бугенвиль инк.“.

Прежде чем выйти, Касио с помощью своего передатчика снова перенастроил управление лифтом. Потом повернулся и ступил на толстый ковер.

– Мы пришли для переговоров с Мин Корио, – самым прозаичным тоном сказал Касио.

Женщина подозрительно осмотрела их, особенно Питта, и раскрыла журнал записи в кожаном переплете.

– В расписании мадам Бугенвиль сегодня вечером нет никаких встреч.

На лице Касио появилось обиженное выражение.

– Вы уверены? – спросил он, наклоняясь над столом и заглядывая в журнал.

Женщина показала на пустую страницу.

– Тут ничего не…

Касио ребром ладони ударил ее по шее, и она упала головой и плечами на стол. Касио сунул руку ей под блузку и извлек карманный автоматический пистолет 25-го калибра.

– По ней не скажешь, – объяснил он, – но она из службы безопасности.

Бросив пистолет Питту, Касио пошел по коридору, увешанному картинами с изображением кораблей флота Бугенвилей. Питт узнал „Пайлоттаун“, и его усталое лицо стало суровым. Вслед за мускулистым частным детективом он по винтовой, покрытой сложной резьбой лестнице розового дерева поднялся в жилые помещения. На верху лестницы Касио встретился с очаровательной восточной женщиной, только что вышедшей из ванны.

На женщине были шелковая пижама и кимоно.

Глаза ее округлились, и, мгновенно реагируя, она ударила Касио ногой в пах. Однако тот предвидел это, чуть переместился, и удар пришелся в бедро.

Женщина приняла классическую стойку дзюдо и сделала несколько выпадов в голову Касио.

Она могла бы причинить больший ущерб стволу дуба. Касио принял ее нападение, пригнувшись, и действовал, как защитник на боковой линии. Женщина, проявляя чудеса кошачьей грации, ушла в сторону, но Касио ударом плеча лишил ее равновесия. Потом выпрямился и страшным ударом слева пробил защиту азиатки, едва не оторвав ей голову. Ноги женщины оторвались от пола, она отлетела и упала на пятифутовую вазу династии Сун. Ваза разлетелась в пыль.

– Вы умеете обращаться с женщинами, – небрежно заметил Питт.

– К счастью для нас, кое-что мы все еще умеем лучше их.

Касио направился к большой двойной двери, украшенной резными драконами, и неслышно отворил ее.

Мин Корио сидела в своей просторной кровати и просматривала груду бухгалтерских отчетов. Несколько мгновений двое мужчин стояли неподвижно, ожидая, когда она поднимет голову и увидит их. Она выглядела такой жалкой, такой хрупкой, что любой дрогнул бы. Но только не Питт и не Касио.

Наконец она подняла на лоб очки для чтения и посмотрела на незваных гостей без тени смущения или страха. В ее глазах было только любопытство.

– Кто вы такие? – просто спросила она.

– Меня зовут Сал Касио. Я частный детектив.

– А второй?

Питт вышел из тени и встал под лампой, висящей над кроватью.

– Думаю, вы меня знаете.

В ее голосе прозвучало легкое удивление, но и только.

– Мистер Дирк Питт.

– Да.

– Зачем вы пришли?

– Вы отвратительный паразит, отнявший жизнь у великого множества невинных людей, чтобы построить свою грязную империю. Вы виновны в смерти моего близкого друга и дочери Сала. Вы пытались убить меня. И вы спрашиваете, зачем я пришел?

– Вы ошибаетесь, мистер Питт. Я не совершала никаких преступлений. Мои руки чисты.

– Игра слов. Вы живете в своем музее артефактов Востока, закрывшись от внешнего мира, а ваш внук выполняет за вас грязную работу.

– Говорите, я причина смерти вашего друга?

– Ее убил нейротоксический агент, украденный вами у правительства и оставленный на „Пайлоттауне“.

– Я сожалею о вашей потере, – мягко сказала она. В ее вежливости и сочувствии не было ни следа иронии. – А вы, мистер Касио? Как я могу быть виновна в смерти вашей дочери?

– Ее вместе с экипажем убили на корабле, который тогда назывался „Сан-Марино“.

– Да, вспоминаю, – сказала Мин Корио, перестав притворяться. – Девушка с украденными деньгами.

Питт внимательно смотрел в лицо старухе. Голубые глаза ярко блестят, кожа ровная, лишь легкий намек на старческие морщины. Когда-то она, наверное, была очень красива. Но под этой внешностью Питт видел уродство, выгребную яму, затянутую льдом. Там таилась черная злоба, наполнившая его презрением.

– Вы, наверно, отняли столько жизней, – сказал он, – что теперь невосприимчивы к человеческим страданиям. Загадка в том, как вам удавалось так долго уходить от ответа.

– Вы пришли арестовать меня? – спросила она.

– Нет, – ответил Касио. – Убить.

Пронзительные глаза мгновенно сверкнули.

– Сейчас войдут мои охранники.

– Мы уже устранили двух женщин: в приемной и у ваших дверей. А что касается остальных… – Касио замолчал и показал пальцем на телевизионную камеру, укрепленную над кроватью. – Я перепрограммировал записи. Ваши охранники смотрят запись недельной давности.

– Мой внук найдет вас, и умирать вы будете медленно.

– Ли Тонг мертв, – сообщил Питт, с удовольствием выговаривая каждый звук.

Лицо изменилось. Кровь отлила от него, и оно стало бледно-желтым. Но не от потрясения и боли, подумал Питт. Она ждет, она чего-то ждет. Но тут огонек ожидания исчез так же быстро, как появился.

– Я вам не верю, – сказала она наконец.

– Он утонул вместе с баржей-лабораторией, после того как я его застрелил.

Касио подошел к кровати.

– Сейчас вы должны пойти с нами.

– Могу я спросить, куда вы меня забираете?

Голос по-прежнему мягкий и милый. Голубые глаза спокойны.

Они не заметили, что ее правая рука подвинулась под одеялом.

Питт никогда не мог объяснить, какой инстинкт спас ему жизнь. Может, он вдруг понял, что телекамера не очень похожа на обычную. Может, подсказало полное отсутствие страха в Мин Корио и такое ощущение, словно она продолжает оставаться хозяйкой положения, но, когда над ее головой возник тонкий луч, Питт бросился на пол.

Он повернулся на бок, вытягивая пистолет из кобуры. Краем глаза он видел, как луч лазера прошелся по комнате, разрезая мебель, поджигая занавеси и обои тонким, как игла, потоком энергии. Пистолет был у него в руке, и Питт начал стрелять по камере. После четвертого выстрела луч погас.

Касио продолжал стоять. Он протянул руки к Питту и упал. Лазер разрезал ему живот, аккуратно, как скальпель хирурга. Повернувшись на спину, Касио смотрел вверх.

Через несколько секунд он умрет. Питт хотел что-то сказать, но не находил слов.

Старый детектив поднял голову, говорил он с трудом и шепотом.

– Код лифта четыре-один-один-шесть.

Глаза его остекленели, и он перестал дышать.

Питт достал из кармана Касио передатчик, встал и направил пистолет в сердце Мин Корио. Та бесстрашно улыбалась. Тогда Питт опустил пистолет, сунул руки под одеяло, молча поднял ее и усадил в инвалидное кресло.

Она не сопротивлялась, не говорила дерзостей. Сидела молча, высохшая, маленькая. Питт вывез ее в коридор, подвез к маленькому лифту и спустил вниз, в офис. Когда они добрались до приемной, она увидела лежащую без сознания охранницу и посмотрела на Питта.

– Что сейчас, мистер Питт?

– Занавес над „Морскими перевозками Бугенвиль“ опускается, – сказал он. – Завтра ваш грязный бизнес перестанет существовать. Ваши шедевры восточного искусства разойдутся по музеям. Придет новый жилец и переустроит вашу контору и жилое помещение. Весь ваш флот будет распродан. Отныне имя Бугенвиль станет лишь далеким воспоминанием в газетных микрофишах. Ни друзья, ни родственники не будут вас оплакивать, и я лично позабочусь, чтобы вас похоронили на кладбище для нищих и бродяг.

Наконец он ее задел, и на лице старухи появилась неприкрытая, обжигающая ненависть.

– А ваше будущее, мистер Питт?

Он улыбнулся.

– Собираюсь восстановить машину, которую вы взорвали.

Она кое-как приподнялась в кресле и плюнула в него.

Питт не сделал попытки стереть слюну. Он продолжал стоять и, улыбаясь, смотрел на нее, а она проклинала его по-корейски.

Питт набрал на передатчике код, который сообщил ему Касио, и смотрел, как открывается дверь лифта „Лифтоник QW-607“.

Но кабины не было, только пустая шахта.

– Бон вояж, старая дьяволица.

Он толкнул кресло в отверстие и стоял, слушая, как оно отскакивает от стен шахты, пока на сто этажей ниже не послышался слабый удар.

Лорен сидела на скамье в вестибюле, когда он вошел через главный вход Торгового центра. Она пошла ему навстречу, они встретились и обнялись. Несколько мгновений стояли, вцепившись друг в друга, и молчали.

Она видела его усталость и боль. И чувствовала в нем нечто большее – какой-то странный внутренний мир, которого она никогда раньше не ощущала. Лорен несколько раз поцеловала его. Потом взяла за руку и отвела к ждущему такси.

– А где Сал Касио? – спросила она.

– С дочерью.

– А Мин Корио Бугенвиль?

– В аду.

Она видела его отстраненный взгляд.

– Тебе нужно отдохнуть. Лучше отвезу тебя в больницу.

Неожиданно на его лице появилось знакомое дьявольское выражение.

– У меня на уме кое-что другое.

– Что именно?

– Вся следующая неделя в номере лучшего отеля на Манхэттене. Шампанское, еда для гурманов, поданная в номер, и мы с тобой занимаемся любовью.

Ее глаза кокетливо блеснули.

– Почему я должна на все это согласиться?

– Очевидно, потому, что я не в состоянии отдавать приказы.

Она прижалась к нему.

– Вероятно, это самое малое, что я могу сделать, после того как ты спас мне жизнь.

– Семпер паратус, – сказал он.

– Семпер что?

– Девиз береговой охраны. Всегда готов. Если бы вертолет охраны не пришел к барже вовремя, мы оба лежали бы на дне Мексиканского залива.

Они дошли до такси, и Лорен помогла Питту сесть. Она села рядом с ним и принялась целовать ему руки, а шофер терпеливо всматривался куда-то через ветровое стекло.

– Куда? – спросил он наконец.

– В отель „Хелмсли пэлас“, – ответил Питт.

Лорен посмотрела на него.

– Ты снял номер в „Хелмсли“?

– Пентхаус, – поправил он ее.

– А кто будет платить за эту роскошную интерлюдию? Питт взглянул на нее с деланным изумлением.

– Как кто? Конечно правительство!