Текст книги "За борт!"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

Хоган поняла, что он делает, и наклонила вертолет, чтобы дать ему лучший угол стрельбы. Люди на палубе падали, не понимая, откуда по ним стреляют.

Пулеметчики на корме были внимательнее. Они отвернули „Эрликон“ от Гриффина и его агентов и начали стрелять в небо. Хоган сделала смелую попытку уйти от огня, и очередь прошла не в футах, а в дюймах от корпуса вертолета. Хоган вела вертолет над кораблем так, словно он зачарованный, а односторонняя дуэль продолжалась.

Но вот пулеметчики изменили траекторию, и пули попали в машину. Питт закрыл рукой лицо, защищая глаза: ветровое стекло разлетелось на мелкие кусочки.

Пули со стальными наконечниками рвали тонкий алюминиевый фюзеляж и двигатель.

– Ничего не вижу, – поразительно спокойным голосом сказала Хоган.

Лицо ее было алым от порезов, кровь со лба текла в глаза, мешая видеть.

Если не считать нескольких царапин на руке, Питт был невредим.

Он передал автомат Джордино, который оторванным рукавом обматывал рану на голени. Вертолет терял скорость и быстро снижался к воде посреди реки. Питт взял у Хоган руль и резко отвернул от неожиданного шквала огня с буксира.

На барже из рубки появились десятки людей и стреляли по поврежденному вертолету из автоматов.

Из двигателя текло горючее, лопасти винта бешено дрожали. Питт сбросил газ, чтобы не дать вертолету падать слишком быстро. Приборную панель перед ним пули разбили вдребезги. Он вел безнадежный бой; дольше держать машину в небе было невозможно. Движение вперед исключалось, контроль за боковыми движениями он терял.

На земле за дамбой Гриффин в бессильном гневе стоял на коленях, прижимая к груди разорванное запястье и глядя, как сражается вертолет, словно огромная подбитая птица. Фюзеляж был так изрешечен пулями, что невозможно было поверить, что внутри еще кто-то жив.

Он видел, как медленно умирал вертолет, таща за собой длинный шлейф дыма; едва перевалив через деревья на берегу, он скрылся из виду.

Глава 69

Сандекер сидел в кабинете Эммета в ФБР и жевал окурок сигары; он не знал, что и думать. Броган нервно колыхал в чашке давно остывший кофе.

Вошел генерал Меткалф и сел.

– Вы похожи на несущих гроб, – сказал он с деланной жизнерадостностью.

– Разве на самом деле не так? – спросил Броган. – Как только сенат примет решение, нам останется только устроить поминки.

– Я только что из приемной сената, – сказал Меткалф. – Секретарь Оутс собирает членов президентской партии и призывает их держаться.

– Каковы его шансы? – спросил Сандекер.

– Нулевые. Сенату остались формальности. Через четыре часа все будет кончено.

Броган с отвращением покачал головой.

– Я слышал, Моран уже пригласил председателя верховного суда О’Брайена, чтобы тот принял у него присягу.

– Этот скользкий ублюдок не теряет ни секунды, – пробормотал Эммет.

– Есть новости из Луизианы? – спросил Меткалф.

Эммет отрицательно покачал головой.

– Уже час ничего нет. В последнем сообщении моего агента, возглавляющего операцию, говорилось, что они нашли перспективное место.

– Есть какие-то конкретные причины считать, что Марголина прячут в дельте?

– Только пальцем в небо – догадка моего руководителя отдела особых проектов, – ответил Сандекер.

Меткалф посмотрел на Эммета.

– Что вы предпринимаете против Бугенвилей?

– Этим делом занимается свыше пятидесяти агентов.

– Вы можете их арестовать?

– Напрасная трата времени. Через час Мин Корио и Ли Тонг снова выйдут на свободу.

– Должно быть достаточно улик.

– Нет ничего такого, за что смог бы ухватиться генеральный прокурор. Большинство их незаконных операций проводится за нашими границами, в странах третьего мира, которые не слишком дружелюбно к нам относятся…

Зазвенел телефон.

– Эммет.

– На связи агент Гудман, сэр.

– В чем дело, Гудман?

– Со мной связался агент Гриффин из Луизианы.

– Очень вовремя, – нетерпеливо сказал Эммет. – Соединяйте меня.

– Минутку.

Наступило молчание, которое вскоре прервал громкий щелчок, и Эммет услышал чье-то тяжелое дыхание. Он включил громкую связь, чтобы все слышали.

– Гриффин, говорит Сэм Эммет, вы меня слышите?

– Да, сэр, слышу хорошо. – В голосе звучала боль. – Мы столкнулись… с неприятностями.

– Что случилось?

– Мы нашли грузовой корабль Бугенвилей рядом с баржей и буксиром в семидесяти милях ниже Нового Орлеана. Прежде чем мы смогли войти и провести обыск, нас обстреляли из тяжелых пулеметов с судна. Все ранены… Двое убиты, семеро ранены, я тоже. Это была бойня.

Говоривший закашлялся, и на несколько секунд воцарилась тишина. Когда голос послышался снова, он звучал гораздо слабее.

– Простите, что не позвонил раньше, но нашу связь разбило пулями, и мне пришлось идти две мили, чтобы найти телефон.

На лице Эммета появилось сочувственное выражение. Мысль о раненом, который в жару, теряя кровь, шел две мили, взломала его обычно отбивающую все переживания оболочку.

Сандекер наклонился к Эммету.

– Что с Питтом и Джордино?

– Люди из НПМА и один из моих агентов летели в вертолете, – ответил Гриффин. – Вертолет обстреляли, и он упал где-то выше по реке. Сомневаюсь, что там кто-нибудь выжил.

Сандекер отступил с помертвевшим лицом.

Эммет наклонился к микрофону.

– Гриффин?

Единственным ответом было какое-то невнятное бормотание.

– Гриффин, послушайте. Вы можете продолжать?

– Да, сэр… попытаюсь.

– Баржа… что с баржей?

– Ее увел буксир.

– Куда?

– Вниз по реке… последний раз ее видели идущей к Голове проходов.

– Голова проходов. Что это?

– Место, где река разделяется на три русла, ведущих в море, – объяснил Сандекер. – Южный проход, Юго-Западный проход и проход Лотре. Большая часть движения осуществляется через первые два.

– Гриффин, давно баржа ушла?

Ответа не было, не было и сигнала отбоя – вообще никакого звука.

– Думаю, он потерял сознание, – сказал Меткалф.

– Помощь идет. Слышите, Гриффин?

По-прежнему никакого ответа.

– Зачем вести баржу в море? – вслух удивился Броган.

– Не вижу никаких причин, – ответил Сандекер.

На столе Эммета зазвонил внутренний телефон.

– Срочно вызывают адмирала Сандекера, – сказал Дон Миллер, заместитель Эммета.

Адмирал поднял голову.

– Вызывают вас, адмирал. Если хотите, можете поговорить в приемной.

Сандекер поблагодарил и вышел в приемную, где секретарша Эммета показала ему отдельный телефон на пустом столе.

Он нажал мигающую белую кнопку.

– Говорит адмирал Сандекер.

– Минутку, сэр, – отозвался знакомый голос главного оператора штаб-квартиры НПМА.

– Алло?

– Сандекер слушает. Кто говорит?

– Вы крепкий орешек, адмирал: никак не расколешь. Если бы я не сослался на Дирка Питта, ваша секретарша ни за что меня не соединила бы.

– Кто говорит? – снова спросил Сандекер.

– Меня зовут Сал Касио. Я с Дирком работаю над делом Бугенвилей.

Десять минут спустя, возвращаясь в кабинет Эммета, Сандекер выглядел потрясенным и ошеломленным. Броган сразу почувствовал: что-то неладно.

– В чем дело? – спросил он. – На вас словно напал банши.

– Баржа, – тихо сказал Сандекер. – Бугенвили договорились с Мораном. Они отводят баржу в море, чтобы затопить.

– О чем вы?

– Лорен Смит и Винс Марголин приговорены к смерти, чтобы Алан Моран смог стать президентом. Баржа станет их могилой на глубине в семьдесят сажен.

Глава 70

– Есть признаки преследования? – спросил лоцман, управляя рулем с изяществом дирижера оркестра.

Ли Тонг отошел от открытого окна рубки и опустил бинокль.

– Ничего, кроме необычного черного дыма в двух или трех милях за кормой.

– Вероятно, горит нефть.

– Но он как будто движется за нами.

– Это иллюзия. Река играет в странные игры со зрением. То, что кажется милей, на самом деле четыре. Огни совсем не то, чем должны быть. Когда приближаешься к судну в канале, оно вдруг исчезает. Да, река может одурачить, особенно когда она в игривом настроении.

Ли Тонг снова посмотрел на проток. Он научился пропускать мимо ушей бесконечные рассуждения лоцмана о Миссисипи, но восхищался его искусством и опытом.

Капитан Ким Пуйон давно служит лоцманом в „Морских перевозках Бугенвиль“, но сохранил суеверность азиата. Не отрывая взгляда от протоки и идущей впереди баржи, он искусно управлял четырьмя двигателями мощностью двенадцать тысяч лошадиных сил и четырьмя передними и шестью задними рулями. Внизу на полную мощность работали могучие дизели, толкая баржу со скоростью почти шестнадцать миль в час, натягивая тросы, соединяющие суда.

Они миновали застрявший шведский нефтяной танкер, и Ли Тонг напрягся, когда буксир и баржа миновали отмель.

– Сколько еще до глубокой воды?

– За десять миль отсюда мы вышли с пресной воды на соленую. Еще через пятьдесят минут минуем прибрежные отмели.

– Ищите исследовательское судно. Красный корпус и британский флаг.

– Затопив свое судно, мы захватим английское? – удивился Пуйон.

– Это бывший норвежский торговец, – объяснил Ли Тонг. – Я купил его семь лет назад и переделал в наше исследовательское судно – отличная маскировка, чтобы дурачить таможенников и береговую охрану.

– Будем надеяться, это одурачит тех, кто за нами гонится.

Ли Тонг хмыкнул.

– Почему бы нет? Американцам, которые будут о нас спрашивать, скажут – с лучшим английским акцентом, какой можно купить за деньги, – что мы задержаны и сидим под замком. Но задолго до того, как исследовательское судно придет в Новый Орлеан, вы, я и весь наш экипаж исчезнем.

Пуйон показал:

– Это огни Порт-Идса. Скоро будем на открытой воде.

Ли Тонг кивнул с мрачным удовлетворением.

– Если нас не смогут остановить сейчас, не остановят вообще: будет поздно.

Генерал Меткалф, рискуя своей долгой безупречной карьерой, не обратил внимания на угрозы Морана и объявил боевую тревогу по всем штатам Мексиканского залива. С военно-воздушной базы Эглин и военно-морской базы Хелберт-Филд во Флориде в воздух поднялись истребители и двинулись на запад корабли группы специального назначения, а с авиационной базы Корпус-Кристи в Техасе на восток полетели боевые эскадрильи.

Меткалф и Сандекер переехали в Пентагон, чтобы руководить операцией из командного центра. Машина была приведена в действие, и им оставалось только выслушивать отчеты и смотреть на огромную аэрофотокарту, которую проектор воспроизводил на экране.

Меткалф не мог скрыть свои дурные предчувствия. Он стоял, в тревоге потирая ладони, и смотрел на огоньки на карте, обозначавшие передвижение частей: самолеты сходились в круге, обозначенном красным.

– Сколько до прибытия первого самолета? – спросил Сандекер.

– Десять минут. Самое большее – двенадцать.

– А сухопутные части?

– Самое раннее – через час, – с горечью ответил Меткалф. – Нас застали врасплох. По соседству нет ни одного военного корабля, кроме атомной подводной лодки в шестидесяти милях в заливе.

– А береговая охрана?

– Один вооруженный катер-спасатель у Гранд-Айленда, он может успеть.

Сандекер посмотрел на фотокарту.

– Сомнительно. До него тридцать миль.

Меткалф платком вытер ладони.

– Ситуация выглядит мрачно, – сказал он. – С воздуха мы бессильны, можем только напугать. Мы не можем приказать самолетам напасть на буксир, не рискуя повредить баржу. Они буквально друг на друге.

– Бугенвиль в любом случае сразу затопит баржу.

– Если бы у нас был в этом районе корабль, мы решились бы на абордаж.

– И освободили Смит и Марголина живыми.

Меткалф опустился в кресло.

– Еще можно успеть. Отряд сил специального назначения должен прибыть на вертолетах через несколько минут.

– После того что случилось с агентами ФБР, их может ждать бойня.

– Это наша последняя надежда, – беспомощно сказал Меткалф. – Если они не смогут их спасти, не сможет никто.

Но первым на сцене появился не реактивный истребитель, а четырехмоторный флотский самолет-разведчик, отозванный из метеорологического патруля. Пилот, парень двадцати пяти лет с мальчишеским лицом, похлопал второго пилота по руке и показал вниз и влево.

– Буксир толкает баржу. Должно быть, то самое, из-за чего такой шум.

– Что нам теперь сделать? – спросил второй пилот, постарше, с густыми рыжими волосами.

– Сообщим радостную новость на базу. Будем надеяться, что там не хотели сохранить это в тайне.

Меньше чем через минуту после передачи сообщения по радио послышался хриплый голос:

– Кто командир самолета?

– Я.

– Кто это – я?

– Вы скажите первый.

– Говорит генерал Клейтон Меткалф, председатель Комитета начальников штабов.

Пилот улыбнулся и указательным пальцем покрутил у виска.

– Вы спятили или это шутка?

– Моя нормальность не обсуждается, и это не шутка. Ваше имя и звание.

– Вы не поверите.

– Это уж мне судить.

– Лейтенант Улисс С. Грант. [36]36
  Улисс Симпсон Грант (1822–1885) – американский политический и военный деятель, полководец северян в годы Гражданской войны в США, генерал армии. С 4 марта 1869 г. по 4 марта 1877 г. – 18-й президент США.


[Закрыть]

– Почему это не поверю? – рассмеялся Меткалф. – Был отличный игрок на третьей базе с таким именем.

– Это мой отец, – удивленно сказал Грант. – Вы его помните?

– Четыре генеральские звезды не дают за плохую память, – сказал Меткалф. – У вас на борту есть телевизионное оборудование, лейтенант?

– Да… да, сэр, – Грант начал запинаться, поняв, с кем в действительности разговаривает. – Мы снимаем грозовые облака для метеорологов.

– Мои офицеры связи дадут вашему оператору координаты частоты для передачи непосредственно в Пентагон. Не выпускайте из виду буксир.

Грант повернулся ко второму пилоту.

– Боже мой, что ты об этом скажешь?

Глава 71

Буксир миновал лоцманскую станцию Южного прохода, последнюю точку мутной Миссисипи, и вышел в открытое море.

Капитан Пуйон сказал:

– До глубоководья тридцать миль.

Ли Тонг кивнул, не отрывая взгляда от самолета метеоразведки.

Потом поднял бинокль и принялся осматривать море. Но увидел только свое якобы исследовательское судно, идущее к ним и находящееся в восьми милях слева.

– Мы их опередили, – уверенно сказал он.

– Они еще могут взорвать нас с воздуха.

– С риском потопить баржу? Не думаю. Они хотят получить вице-президента живым.

– Откуда им знать, что он на борту?

– Они этого не знают; по крайней мере не уверены. Еще одна причина, почему они не станут нападать на невинный буксир, который тащит в море баржу с мусором.

По ступенькам поднялся моряк и заглянул в рубку.

– Сэр, – сказал он, указывая, – вертолет с кормы.

Ли Тонг повернул бинокль туда, куда показывал моряк. Флотский вертолет приближался к буксиру на высоте всего пятнадцати футов над водой.

Ли Тонг нахмурился и сказал:

– Общая тревога.

Моряк козырнул и исчез.

– Военный вертолет? – с тревогой спросил Пуйон. – Он может потопить нас, не задев баржу.

– К счастью, нет. Это десантный вертолет. Вероятно, на нем группа специального назначения. Они хотят высадиться на буксир.

Лейтенант Хомер Доддс высунул голову в боковую дверь вертолета и посмотрел вниз. Оба судна выглядят достаточно мирно, подумал он, когда из рубки вышел моряк и приветственно помахал рукой. Ничего необычного или подозрительного. Оружия, о котором его предупредили, не видно.

Он спросил в микрофон:

– Установили радиоконтакт?

– Мы испробовали все морские частоты в справочнике, но ответа нет, – ответил пилот из каюты.

– Хорошо, зависните над баржей.

– Есть.

Доддс взял рупор и сказал:

– Эй, на буксире! Мы представляем флот США. Сбросьте скорость и остановитесь. Мы поднимемся на борт.

Внизу человек покачал головой, прижимая руки к ушам: показал, что не слышит из-за шума турбин вертолета. Доддс повторил сообщение, и моряк сделал приглашающий жест рукой. Теперь Доддс был достаточно близко, чтобы разглядеть, что это азиат.

Буксир и баржа сбросили скорость и закачались на волнах. Пилот вертолета учел направление и скорость ветра и завис над палубой баржи, готовясь еще больше снизиться, чтобы группа Доддса смогла спрыгнуть с высоты в три-четыре фута.

Доддс повернулся и в последний раз взглянул на своих людей. Подтянутые и закаленные, вероятно, самая подготовленная группа убийц во всем флоте. Единственный отряд из тех, какими приходилось командовать Доддсу, который действительно любил схватки. У всех оружие наготове, и все настроены решительно и готовы ко всему.

Кроме, может быть, полной неожиданности.

Вертолет висел в десяти футах над палубой баржи, когда двери на буксире распахнулись, брезент сорвали с установок, и двадцать человек из экипажа открыли огонь из карабинов „Стейр-манлихер“. В корпус вертолета со всех сторон устремились 223-миллиметровые пули; повалил дым, послышались выкрики.

Доддс и его люди среагировали мгновенно; они срезали всех моряков, которые на мгновение показывались на буксире, но поток пуль заливал внутренности вертолета, как вода из шланга, превращая его в бойню. Спасения не было. Бойцы были беспомощны, словно стояли у стены в тупике.

Звуки сосредоточенного огня заглушали рев турбин вертолета. Пилота убило первым же залпом; снаряд разорвался в кабине, разнеся капот на осколки металла и плексигласа. Вертолет задрожал и резко повернулся на оси.

Второй пилот бился над управлением, но оно отказало.

Появились истребители военно-воздушных сил и мгновенно оценили обстановку. Командир эскадрильи торопливо отдал приказ, нырнул и пролетел над самой кормой буксира, стремясь отвлечь огонь от разбитого, дымящегося вертолета. Но уловка не сработала. Артиллеристы Ли Тонга не обращали внимания на самолет. Раздосадованные приказом не нападать, летчики снижались все больше, и один самолет задел антенну буксира.

Больше не в состоянии держаться в воздухе, израненный вертолет со своим грузом мертвых и раненых наконец отказался от борьбы и упал в море рядом с баржей.

Сандекер и Меткалф сидели потрясенные: они видели картину боя, переданную видеокамерой метеорологического самолета. В командном центре стояла мертвая тишина; все молчали и ждали, когда камера покажет уцелевших. На синеве моря они насчитали шесть голов.

– Конец игры, – сказал с ледяной решительностью Меткалф.

Сандекер не ответил. Он отвернулся от экрана и тяжело обмяк в кресле за длинным столом для совещаний; дерзость и боевой дух оставили его.

Меткалф бесстрастно слушал голоса пилотов. Их гнев из-за невозможности ответить превратился в ярость. Они не знали о том, что на барже держат пленных, и без стеснения высказывались в адрес командования, не зная, что их голоса записывают в Пентагоне за тысячи миль от них.

Тень улыбки пробежала по лицу Сандекера. Он не мог не сочувствовать летчикам.

И тут послышался дружелюбный голос:

– Говорит лейтенант Грант. Разрешите обратиться, генерал?

– Все в порядке, сынок, – негромко ответил Меткалф. – Говори.

– К району приближаются два судна, сэр. Держите изображение первого.

С новой надеждой все устремили взгляды на экран. Вначале изображение было мелким и неразличимым. Потом оператор увеличил картинку: судно с красным корпусом.

– Отсюда кажется, что это исследовательское судно, – сказал Грант.

Порыв ветра подхватил флаг судна и показал его синие тона.

– Британский, – уныло сказал Меткалф. – Мы не можем просить иностранных моряков рисковать ради нас жизнью.

– Вы, конечно, правы. Но я никогда не видел, чтобы на океанографическом судне были автоматы.

Меткалф повернулся и сказал:

– Грант.

– Да, сэр?

– Свяжитесь с англичанами и попросите подобрать спасшихся с вертолета.

Прежде чем Грант смог ответить, видеоизображение задрожало и экран потемнел.

– Мы потеряли вашу картинку, Грант.

– Минутку, генерал. Оператор, управляющий камерой, докладывает, что сели батареи. На замену ему нужна минута.

– Какова ситуация на буксире?

– Буксир и баржа снова пошли, но на этот раз медленней.

Меткалф повернулся к Сандекеру.

– Удача не на нашей стороне, верно?

– Да уж, Клейтон, совсем не на нашей. Разве что второе судно – вооруженный катер береговой охраны.

– Грант? – взревел Меткалф.

– Сейчас-сейчас, сэр.

– Неважно. Вы докладывали о втором судне. Какого оно типа? Береговая охрана или флот?

– Ни то ни другое. Судно гражданское.

Меткалф признал поражение, но тут искра надежды вспыхнула в Сандекере.

Он наклонился к микрофону.

– Грант, говорит адмирал Джеймс Сандекер. Можете описать это судно?

– Ничего подобного не ждешь увидеть в океане.

– Какая национальность?

– Национальность?

– Какой на судне флаг?

– Вы мне не поверите, сэр.

– Да говорите!

– Что ж, генерал, я родился и вырос в Монтане, но читал достаточно книг по истории, чтобы узнать флаг Конфедерации, когда его вижу.

Глава 72

Словно из прошлого, пронзая воздух звуками медного свистка, взбивая колесами морскую воду в пену и волоча за собой длинный шлейф дыма из двух одинаковых труб, к буксиру с изяществом беременной красавицы, которая подбирает юбки, чтоб перейти через лужу грязи, приближался „Стоунуолл Джексон“.

Порывы ветра развевали на корме огромный звездно-полосатый флаг Конфедерации Южных Штатов, а на крыше рубки человек яростно колотил по клавишам старинной паровой каллиопы, выводя мелодию гимна южан „Дикси“. Вид речного судна, отважно бороздящего морские волны, трогал сердца летчиков в небе. Они знали, что становятся свидетелями невиданного события.

В изысканно украшенной рубке Питт и Джордино смотрели на баржу и буксир, которые с каждым оборотом тридцатифутовых колес делались все ближе.

– Этот парень был прав.

Джордино перекрикивал свисток и звуки каллиопы.

– Какой парень? – громко спросил Питт.

– Тот, что сказал: „Храните деньги Конфедерации: Юг снова восстанет“.

– К счастью для нас, он действительно восстал, – с улыбкой согласился Питт.

– Мы их догоняем.

Это сказал маленький человек, обеими руками поворачивавший шестифутовое рулевое колесо.

– Они потеряли скорость, – заметил Питт.

– Если котлы не взорвутся и наша старушка выдержит эти проклятые воды… – Человек за штурвалом замолчал на середине фразы, чуть повернул седобородую голову и с абсолютной точностью послал струю желтой табачной слюны в медную плевательницу, после чего закончил: – Мы догоним их на следующих двух милях.

Из своих шестидесяти двух лет капитан Мелвин Белчерон тридцать два года водил „Стоунуолл Джексон“. Он наизусть знал все буи, повороты, отмели и речные берега от Сент-Луиса до Нового Орлеана.

Но он впервые вывел свой корабль в открытое море.

„Старушка“ была построена в 1915 году в кентуккийском городе Коламбус, на реке Огайо. Она была последней вспышкой огня воображения в золотые годы колесных пароходов, и после таких, как она, уже не было. Запах горящего угля, паровой свисток и ритмичный плеск колес ныне остались только в книгах по истории.

У судна был низкий деревянный корпус, длинный и широкий, двести семьдесят на сорок четыре фута. Горизонтальные неконденсирующие двигатели давали сорок оборотов в минуту. Водоизмещение составляло чуть больше тысячи тонн, а осадка в воде, несмотря на большую массу, – всего тридцать два дюйма.

Внизу под главной палубой четыре человека, потные, перемазанные сажей, яростно бросали уголь в топки под четырьмя котлами высокого давления. Когда стрелка на циферблате начала приближаться к красной отметке, старший механик, старый сварливый шотландец по имени Макгин, повесил на манометр свою шляпу.

Макгин первый проголосовал за преследование, когда после падения вертолета в реку близ Форт-Джексона Питт выбрался вместе Джордино и Хоган из воды и описал ситуацию. Вначале рассказ Питта был встречен с откровенным недоверием, но, когда все увидели их раны и изрешеченный пулями вертолет и услышали рассказ помощника шерифа о мертвых и раненых агентах ФБР в нескольких милях ниже по реке, Макгин приказал разводить огонь в топках, Белчерон собрал экипаж, и сорок человек из Шестого Луизианского полка с громкими возгласами поднялись на борт, таща за собой две старинные полевые пушки.

– Подбросьте угольку, парни! – кричал Макгин своим чумазым кочегарам. В мерцании огня за открытыми дверцами топок он со своей козлиной бородкой и косматыми бровями походил на дьявола. – Если мы хотим спасти вице-президента, надо поддать пару.

„Стоунуолл Джексон“ шел за буксиром и баржей так, словно чувствовал необходимость торопиться. Когда пароход был новым, он развивал скорость до пятнадцати миль в час, но на протяжении последних сорока лет его ни разу не заставляли двигаться быстрее двенадцати миль в час. Сейчас же он несся вниз по реке на четырнадцати, пятнадцати, шестнадцати… восемнадцати милях в час. Вырвавшись из Южного прохода, он делал двадцать миль, изрыгая из труб дым и искры.

Бойцы Шестого Луизианского полка: дантисты, водопроводчики, бухгалтеры, чьим хобби было воспроизводить сражения Гражданской войны, – потели в неприметных шерстяных серых мундирах, в которых когда-то ходили солдаты армии Конфедерации Соединенных Штатов. Под командованием майора они сооружали из тяжелых тюков хлопка брустверы. На носу были установлены две двенадцатифунтовые пушки „Наполеон“ [37]37
  Пушка французского производства середины девятнадцатого века, активно использовавшаяся в Гражданской войне.


[Закрыть]из Форт-Джексона, их гладкие, без нарезки, стволы заряжались шариками от подшипников из кладовой машинного отделения Макгина.

Питт смотрел на растущие стены тюков. Хлопок против стали, думал он, мушкеты на один выстрел против автоматов.

Схватка предстоит интересная.

Лейтенант Грант оторвал взгляд от невероятной картины у себя под крылом и по радио связался с кораблем, идущим под английским флагом.

– Самолет-разведчик метеослужбы ноль-четыре-ноль вызывает океанографическое исследовательское судно. Вы меня слышите?

– Слышим, янки. Слышим отчетливо, – ответил свежий голос, только что с поля для игры в крикет. – Говорит корабль ее величества „Патфайндер“. Чем можем быть полезны, ноль-четыре-ноль?

– В трех милях от вас хлебнул воды вертолет. Сможете попытаться спасти выживших, „Патфайндер“?

– Конечно. Нельзя дать беднягам утонуть.

– Я буду кружить над сектором катастрофы, „Патфайндер“. Направляйтесь на меня.

– Хорошо. Идем. Конец связи.

Грант занял позицию над людьми в воде.

Вода в заливе была теплая, так что переохлаждение им не грозило, но кровь могла привлечь акул.

– Не очень-то тебя слушают, – сказал второй пилот.

– Ты о чем? – спросил Грант.

Скорость на внутренних маршрутах всегда указывается в милях в час и никогда – в узлах.

– Английский корабль не послушался. Он уходит.

Грант подался вперед и повернулся, чтобы посмотреть в боковое окно. Второй пилот прав. „Патфайндер“ отвернул нос от выживших с вертолета и нацелился на буксир.

– „Патфайндер“, говорит ноль-четыре-ноль, – вызвал Грант. – В чем дело? Повторяю. В чем дело?

Ответа он не получил.

– Если мне не мерещится, – сказал Меткалф, удивленно глядя на изображение, – этот реликт времен Тома Сойера собирается напасть на буксир.

– Да, все указывает на это, – согласился Сандекер.

– Как по-вашему, откуда он взялся?

Сандекер стоял перед генералом, скрестив руки; его лицо выражало радостное волнение.

– Питт, – прошептал он, – ах ты безответственный сукин сын!

– Вы что-то сказали?

– Просто размышляю.

– Чего они хотят добиться?

– Думаю, протаранить буксир и взять его на абордаж.

– Безумие, чистое безумие! – мрачно пробормотал Меткалф. – Пулеметы буксира разнесут их на куски.

Неожиданно Сандекер подобрался: он кое-что увидел в глубине экрана. Меткалф этого не заметил; не заметили и остальные зрители.

Адмирал схватил Меткалфа за руку.

– Английский корабль!

Меткалф удивленно посмотрел на него.

– А что с ним?

– Милостивый боже, вы не видите? Он собирается потопить пароход.

Меткалф увидел, что расстояние между кораблями быстро сокращается, увидел, как за бортом „Патфайндера“ забурлила пена: английский корабль увеличил скорость.

– Грант! – взревел он.

– Слушаю, сэр!

– Корабль англичан – почему он не идет к людям в воде?

– Не могу сказать, генерал. Его капитан принял мою просьбу о спасении, но вместо этого погнался за старым колесным пароходом. И я не смог снова с ним связаться. Он не обращает внимания на мои вызовы.

– Открывайте огонь! – приказал Сандекер. – Вызовите воздушную поддержку и стреляйте по ублюдкам!

Меткалф медлил, не решаясь отдать приказ.

– Но ради бога, на нем же английский флаг!

– Ставлю свое звание на то, что это корабль Бугенвилей, а флаг – обман.

– Вы не можете этого знать.

– Может быть. Но я знаю, что, если он разрубит колесный пароход на дрова, наша последняя надежда на спасение вице-президента погибнет.