Текст книги "Сыщик, ведьма и виртуальный покойник"

Автор книги: Кит Хартман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 37 страниц)

– Этим утром патрульный полицейский, действуя по сигналу обеспокоенных жителей, обнаружил на кладбище Форест Грин начертанную мелом пентаграмму, несколько черных свечей, жертвенного петуха и обезображенный труп.

Сэнди раньше выступала в паре с другим ведущим по имени Карл. Они вели дружескую дискуссию по поводу тех новостей, которые представляли зрителям. Но вот уже несколько недель Карл в этом шоу не появлялся. Поговаривали, что Сэнди, завидуя высоким рейтингам партнера, просто вытеснила его с экрана.

– Полиция отказывается сообщать какие-либо иные детали преступления, но лейтенант Меган Стрэнд из Бюро специальных расследований проявляет оптимизм в отношении результатов следствия.

На экране возникла черная женщины с огромной копной волос на голове.

– В целях расследования, – сказала она, – Департамент полиции Атланты использует все свои ресурсы и возможности. Мы не знаем, кто это сделал, нам пока не известны мотивы преступления, но я не сомневаюсь в том, что преступник или преступники будут изобличены. Точка. Больше я вам ничего не скажу.

До меня даже доходили слухи, что Сэнди вовсе не реальная личность, а лишь компьютерный аналог, запрограммированный на чтение новостей.

– Служба баптистских новостей обратилась к доктору Терренсу Уайтсайду с просьбой поделиться своими мыслями о характере совершённого на кладбище ритуала.

На экране возник доктор Уайтсайд. Доктор – на удивление молодой человек – сидел за девственно чистым столом, украшенным лишь вазой со стеблем папоротника.

– Что же, Сэнди, как вам хорошо известно, в настоящее время самой большой угрозой для Соединенных Штатов является Сатанинский Заговор. Поскольку заговорщики действуют в очень многих сферах и на разных уровнях, в каждом конкретном случае крайне трудно догадаться, какие цели они преследуют. Их конечная цель, правда, сомнений не вызывает. Они стремятся к тому, чтобы наша страна отвернула лицо от христианской веры отцов-основателей и обратилась к темной, исполненной злом религии. Религии, адепты которой приветствуют извращенные сексуальные связи. Религии, которая призывает к поклонению языческим идолам. Религии, которая выступает за умерщвление детей в утробе матери. Большинство экспертов едины во мнении, что легализация абортов есть ни что иное, как первый шаг участников Сатанинского заговора на пути к их конечной цели – законодательному разрешению приношения в жертву младенцев. Некоторые детали свежего преступления сатанистов или, вернее, ритуала позволяют мне полагать...

Пока доктор Уайтсайд бубнил о сатанистах, Кейл сунул свою длинную нижнюю конечность под стол Джулии и принялся толкать ногу девочки. Интересно, как она на это реагирует? Сурово не него смотрит? Или, может быть, улыбается?

Когда я снова посмотрел на монитор, говорила уже Сэнди.

–...привело к тому, что Его преподобие сенатор Захария Стоунуолл был вынужден заявить, что Христианский Союз предпримет самостоятельное расследование этого преступления.

На экране возник Стоунуолл. Он находился на кладбище на фоне группы полицейских. Я знаю, что старикану на прошлом месяце стукнул 51 год – мои предки не преминули отметить это великое событие, – однако, на мой взгляд, он выглядел гораздо моложе. Стоунуолл куда-то шел, отвечая на ходу на вопросы:

– Прошу меня правильно понять, – говорил он. – Как один из сенаторов, представляющих наш замечательный штат, я питаю полное доверие к талатну и мужеству Департамента полиции города Атланты. Однако превосходная работа большинства служителей закона сводится на нет подрывной деятельностью некоторых элементов.... Обратите внимание, что ДПА доверяет собирать улики по этому делу практикующим, самозваным и нераскаявшимся ведьмам. В то же время за последние десять лет в городе не был арестован ни один сатанист. Неужели мы поверим в то, что это является простым совпадением?

Свои слова Стоунуолл произнес в сопровождении негромкой, но весьма героической по звучанию музыки. Это было нечто классическое с большим количеством барабанов. Ничего удивительного – баптистская сеть принадлежит ему. А, как известно, кто платит деньги, тот и заказывает музыку.

Оператор дал Стоунуолла крупным планом. Сенатор стоял, склонив голову и смежив веки. Камера чуть отошла назад, и все увидели, что Зах с одной стороны держит за руку какую-то крошечную белоголовую леди, а с другой студента в футболке колледжа с надписью на груди -"Эмори". Затем камера отодвинулась еще немного назад, и все увидели длинную шеренгу взявшихся за руки людей.

– Его преподобие сенатор Стоунуолл, закончив свою речь, организовал религиозное бдение у места преступления, – пояснила Сэнди.

Картинка вдруг сменилась, и на экране возникла группа индейцев в боевой раскраске. Индейцы кричали и размахивали томагавками. Полицейские пытались сдержать беснующихся воинов.

– Сегодня начались слушания в суде по делу пяти индейцев чироки, обвиняемых в убийстве четырех баптистов. Убийство произошло в Национальном королевском парке в тот момент, когда индейцы пытались приступить к так называемым "Танцам духов". "Танцы духов" – оккультный ритуал, во время которого индейцы призывают злых духов, чтобы те истребили все белое население Америки. Совершению магического обряда помешало появление Баптистской милиции. Помимо четырех убитых баптистов, 17 человек получили ранения. В завязавшейся перестрелке было также убито шесть индейцев.

Впрочем, не имеет никакого значения, нравится ей Кейл или нет. Важно лишь то, что она знает о его существовании, о его присутствии.

– В ходе суда был объявлен краткий перерыв, после того как поступило известие о нападении шестнадцатилетнего ученика Баптисткой школы имени Фурмана (г. Огаста, штат Джорджия) Джеймса Сингелтона на одну из колдуний племени чироки, посетившей заседание суда. Сингелтон нанес колдунье один удар акриловым ножом. Нанести второй удар ему помешал один из находившихся поблизости мужчин. Джеймс Сингелтон арестован, и ему предъявлено обвинение в покушении на убийство.

А, собственно, с какой стати я дергаюсь? Что интересного Джулия может найти в Кейле. Кроме его сногсшибательного вида, естественно.

– Это – всё на сегодня. Передачу вела Сэнди Робертс, а вся наша команда благодарит вас за то, что вы смотрели утреннюю сводку новостей Баптистской сети.

Монитор погас, и миссис Брэдли обратила свое внимание на нас.

– Итак, класс, какие мысли породила у вас эта передача?

Первым возник Жефф – жирный, сидевший в первом ряду оболтус.

– Не понимаю, почему полиция не устроит рейд и не арестует всех ведьм? – сказал он.

– Что же, Джефф, – ответила миссис Брэдли, – если бы ты не проспал тот урок, на котором мы обсуждали соответствующий раздел нашей Конституции, ты бы знал, что Первая поправка гарантирует свободу религии.

Это было провокационное заявление, призванное развязать дискуссию. Учительница не ошиблась в своих расчетах. Надеясь без труда зашибить несколько важных баллов, слово взял один из подручных Кейла. (Молоток! Имени его я не знал. Вообще-то, он, похоже, не из тех ребят, которые не мыслят своего существования без Кейла. Этот парень вдруг, ни с того ни с сего, напружинил мускулы и начал таскаться следом за клоуном. Однако я, похоже, несколько отвлекся).

Так или иначе, подручный вскочил с места и заявил:

– Да, но колдовство нельзя считать религией. Оно подразумевает поклонение дьяволу, что...что... ,скорее, можно назвать анти-религией.

Миссис Брэдли спросила, что можно считать религией. После этого началась всеобщая свалка. Пара ребят высказали свои соображения, и даже я возник, чтобы дать собственную формулировку.

– Всё, как мне кажется, зависит от первоначальной нравственной установки человека, – сказал я. – И именно это имели в виду отцы-основатели, когда сочиняли Конституцию. Сочли бы они колдовство и ритуалы ведьм одной из форм религии? – задал я риторический вопрос. Считаю, что нет, – решительно закончил я, надеясь, что этим ответом заработал себе несколько баллов. ( Мне очень нужны были очки, чтобы в этом семестре закончить хотя бы один курс).

После этого мы перешли к обсуждению разных проблем права. Мы поговорили о необходимости проявлять терпимость к иным религиозным взглядам, оставаясь нетерпимыми к греху. Мы немного потолковали о парне, подколовшим колдунью-индианку, и в этой связи о том, имеем ли мы право брать исполнение закона в свои руки. Мы вспомнили заповедь "не убий" и высказали соображения о том, как лучше приспособить её к нашему полному насилия миру. Кроме того, мы обсудили проблему чироки и сошлись на том, что передача части страны в управление индейцам – затея весьма опасная. Затем мы прошлись по касательной на тему о возможной связи между Сатанинским заговором и индейским колдовством. Миссис Брэдли против наших рассуждений не возражала, а когда ей, как и нам, надоела дискуссия, она продемонстрировала несколько потрясных клипов из жизни индейцев. Особенно сильное впечатление произвел на нас их "Танец солнца", в ходе которого танцоры протыкали себе кожу деревянными крючьями, а один, войдя в раж, даже отрубил себе палец. Затем, видимо решив, что мы достаточно развлеклись, миссис Брэдли врубила на удивление унылый клип, в котором какой-то профессор свободного университета занудно талдычил о том, что иск чироки не выдерживает никакой критики, что в нем дыр больше, чем в решете. В то же время он высказал опасение, что индейцы смогут выиграть дело, поскольку не скупятся на взятки конгрессменам и судьям.

Я уже начал было засыпать, но звук вдруг резко усилился, и динамики заговорили глубоким, чуть сладковатым альтом.

– Прошу внимания, мои верные подданные, – донеслось из динамиков. – Я поднял глаза и увидел на экране женщину весьма злобного вида. Глубину её черных глаз подчеркивали темная губная помада и густые синие тени на веках. – Да, это я – мадам Палапринц, ваша милостивая правительница. Я хочу... с прискорбием отметить, что мы вновь подверглись нападению со стороны мятежника, именующего себя "Зеро". Однако, по счастью, планам злодея смог помешать наш могучий, со стальными мускулами Заступник Капитан Кул. Капитан Кул одновременно сумел отразить попытку похитителей мозгов с иных планет внедриться в наше справедливое и процветающее общество.

В классе захихикали. Все те, кто следил за развитием этой анимации, знали, что с похитителями мозгов разделался "Зеро", а вся слава, как обычно, досталась Капитану Кулу.

– Те граждане, которым известно местонахождение "Зеро", должны ради собственной безопасности немедленно сообщить об этом Капитану Кулу.

После этого на экране возник Капитан Кул, и по классу прокатилась волна смеха. Высоким ростом, широкой грудью и квадратным подбородком он сильно смахивал на Кейла.

– Это -я! Капитан Кул! – даже голос его походил на голос нашего мистера Чудо. – Заступник Планеты "G-8"! Запомните, с вашей помощью мы сможем схватить этого опасного изменника и обеспечить ему лечение в психиатрической клинике. Вы все знаете, насколько необходимо подобное лечение!

Лицо Капитана Кула медленно исчезло с экрана под звуки героической музыки. Но сквозь эти торжественные, мажорные аккорды слышался негромкий смех. Если вы подумали, что смеялись ребята в классе, то вы ошиблись. Это был глубокий, раскатистый смех самого "Зеро".

Как только смолкла музыка, в классе раздался дружный хор электронных сигналов – ноутбуки школяров зарегистрировали получение срочных сообщений. Поскольку мой ноутбук уже стоял передо мной, я сразу указал на ярлык электронной почты в углу экрана. Точно, это был очередной недельный выпуск комикса, озаглавленный: "Капитан Кул и похотливые марионетки мадам Палапринц".

За стеклом студии Миссис Фитцпатрик что-то отчаянно приказывала своему рабочему столу, и тот после долгих уговоров, снизошел до того, что отключил монитор. (Догадаться просто выдернуть штепсель из розетки она не могла. Столь простые решения находятся, как мне представляется, за пределами женского разума.) Раздался звонок, призывающий всех на большую перемену. Я взглянул на Кейла и с удовлетворением отметил, что лицо нашего героя приобрело свекольный оттенок.

Все помчались в столовую на ленч, но я на минуту задержался. Повинуясь неожиданно возникшему соблазну, я сунул голову в комнатушку миссис Фитцпатрик. Так и есть. Достойная дама склонилась над столом, что-то высматривая на экране своего ноутбука. Попробуйте догадаться с трех раз, что она смотрела. Лично я догадался с первой попытки.

По дороге в столовую я вывел на экран свежую серию и из чистого любопытства взглянул на обратный адрес. На сей раз электронное послание поступило из Финляндии. Прошлый комикс был доставлен на нашу электронную почту из Малайзии, а позапрошлый – из Буэнос-Айреса. Забавно. Прежде чем добраться до столовой, я успел открыть первую страницу.

На экране был человек в чёрной маске. Он находился в темной комнате, едва освещенной тусклыми огоньками разных электронных приборов. Надпись под картинкой гласила: "Зеро из своей подземной "Крепости Тайн" следит за действиями тех, кто обитает в тоталитарном государстве на поверхности планеты". Я прикоснулся пальцем к экрану, картинка стала ярче. В глазах Зеро сверкнул огонек, и пошел звук.

– Доргушечка, потрогай меня вот за это местечко, – произнес голос Мадам Палапринц – безумного диктатора Планеты "G-8". Узнать его было не сложно, поскольку это был лишь слегка отфильтрованный голос директрисы, или по-иному Принципала школы. – О, да! Здесь! И еще здесь! Принеси мне усладу, Дрейк. И если ты доставишь мне райское наслаждение, то мы... возможно... потолкуем с тобой о продвижении по службе.

Что есть справедливо.

Я вошел в столовую.

Все ребята, открыв свои ноутбуки, углубились в последний выпуск комикса. Увидев за нашим обычным столом Скотта, я обратил свои стопы в его сторону.

– Привет, Скотт, – сказал я. – А где же Тим? – мне редко доводилось встречать их поодиночке.

Скотт отхватил здоровенный кусок от сэндвича с тунцом и махнул головой в сторону одного из центральных столов, за которым восседал Тим. Бедняга занял место самого Кейла!

– И давно ли у него возникла склонность к суициду? – спросил я.

Скотт ухмыльнулся, подмигнул и, проглотив кусок, сказал:

– Жди.

Через минуту от автомата с соками вернулся Кейл, а за ним тащился весь его эскорт. Кейл что-то сказал Тиму, а тот ему что-то ответил. Я не имел понятия, о чем они там говорили, но беседа кончилась тем, что два телохранителя героя взялись за рубашку Тима и подняли его со стула. После этого они опустили беднягу на пол, а третий подручный швырнул ему пакет с едой.

Тим заправил рубашку в джинсы и, улыбаясь от уха до уха, направился к нашему столу.

– И что это должно было означать? – поинтересовался я.

Тим занял свое место, извлек из кармана какой-то черный кубик, вставил его в свой ноутбук, и я вдруг услышал голос Кейла.

–...нет, ничего не могу придумать. Эй, Том, плесни-ка мне еще немного. Я никого не обидел настолько, чтобы меня...

Вначале мы услышали скрип стула, а затем какой-то щелчок и бульканье. Все звуки были заметно усилены.

– Разливают под столом, – не скрывая восторга, заметил Тим, – там, где стоит жучок.

Тим отвечает в нашем трехстороннем заговоре за разведку и, надо признать, выполняет свою миссию превосходно. Думаю, что в будущем он в качестве шефа департамента наведет тот еще шорох в ЦРУ.

–Жаль, что у нас нет видео связи с кабинетом директрисы, – задумчиво произнес Том. – Как мне сейчас хочется взглянуть на её рожу. На следующей неделе это дело надо будет хорошенько обмозговать.

Да, сексуальная сцена в офисе Мадам Палапринц была гвоздем программы на этой неделе. Та еще бомба! Наш комикс являлся тонкой смесью реальности и вымысла. И аудитория получала дополнительный кайф, пытаясь определить, где в нём правда, а где фантазия. Как я подозреваю, в данный момент мадам Принципал или, если хотите, директриса отчаянно пытается сообразить, каким образом анонимные создатели подпольного комикса смогли узнать о её романе с преподавателем физкультуры. По правде говоря, директорский кабинет – как раз то место, где поставить жучок проще простого. Тима, например, вызывают туда чуть ли ни каждую неделю.

Как я уже успел сказать, Тим возглавляет наш Департамент разведки. Он добывает для нас всякую чернуху и записывает голоса, которые мы потом обрабатываем на синтезаторе. Скотт отвечает за художественные образы и анимацию и немного помогает мне в разработке сюжета. Однако идея комикса является порождением моей мысли, и я тот человек, который в основном и пишет сценарии. Я придумал "Зеро" и сочиняю все его диалоги. "Зеро" раньше был незаметным обывателем Планеты "G-8", страдающей под игом безумного деспота Мадам Палапринц. Однако его загнали в угол, и он взбунтовался. "Зеро" не обладает никакими сверхчеловеческими способностями. Он не умеет летать, и его физическая сила не выходит за рамки обычного. Одним словом, он вовсе не супермен. Зато Капитан Кул обладает ужасным могуществом, поскольку является продуктом генной инженерии. Капитан носит титул Заступника Планеты и может свободно летать, отражать грудью пули и снаряды, удерживать силой мышц межзвездный крейсер и всё такое прочее. Но могучий капитан всего лишь орудие в лапах безумной Мадам.

За соседним столом сидела какая-то девица из выпускного класса. Она так зашлась, что едва не свалилась со стула. Потеряв равновесие, девица взмахнула своим ноутбуком, и я заметил на его экране картинку: Мадам Палапринц укладывает Дрейка на свой письменный стол. Приятно иметь поклонников своего творчества, даже если они и не знают, кто ты такой. Из состояния восхищения собой меня вывел Скотт.

– О`кей, друг-писатель, – сказал он. – Хватит почивать на лаврах. Что ты намерен сделать для очередного выпуска. Идеи имеются?

– Никаких, – признался я. – Я даже думать на эту тему не начинал. А у тебя есть идеи?

– Что же, – сказал Скотт, – я думал, что мы могли бы устроить похищение Джейд работорговцами инопланетянами. Эти злодеи хотят определить её в свой космический гарем...

Джейд – союзница Капитана Кула и так же, как и он – продукт генной инженерии Мадам Палапринц. У неё зелёные глаза, она способна гипнотизировать всех, кто встретится с ней взглядом. Джейд постоянно носит зелёные одежды, и вы, как я надеюсь, уже догадались, кто послужил прообразом этой девицы?

– Можно, – согласился я. – Это даст тебе повод в очередной раз изобразить Джейд в чем мать родила.

– Неужели ты станешь меня за это осуждать? – спросил Скотт, покосившись в сторону сидевшей неподалеку от Кейла Джулии.

– Полегче, – заметил я, – а то твой дружок может тебя к ней приревновать.

Тим был настолько занят записью беседы Кейла с дружками, что не слышал этих слов, и мой юмор пропал втуне.

– Нет, правда, – продолжал Скотт. – Я уже все продумал. Джейд похищена, и Безумный Диктатор посылает Капитана Кула на выручку. Но Капитан Кул следует ложным путем и, оказавшись в совсем ином квадранте, втягивается в бой с тяжелым космическим крейсером, не имеющим ни малейшего отношения к похищению красотки. Тем временем на спасение Джейд отправляется Зеро.

Не переставая жевать сэндвич с арахисовым маслом, я размышлял над идеей Скотта.

– Не плохо, – сказал я, – только чересчур прямолинейно. Надо слегка усложнить сюжет.

– Ты у нас писатель, – ответил Скотт. – Тебе и усложнять.

– Что же... – протянул я, пытаясь выиграть время, чтобы немного подумать. – Предположим Зеро догоняет работорговцев и тайно проникает на их корабль, а затем и в космический гарем. Определив, где содержится Джейд, он по вентиляционной системе добирается до места, с которого можно поговорить с ней через решетку. Он объявляет, что явился спасти её, а Джейд, естественно, полагает, что спасителем является Капитан Кул. Решетка частая и лица героя она не видит. Она заявляет, что любит его, Зеро отвечает, что он от неё тоже без ума, после чего следует перешептывание эротического содержания. Затем Зеро расстегивает на ней рабский ошейник и уходит, чтобы совершить отвлекающий манёвр. Джейд выскальзывает из темницы, похищает космический челнок и возвращается на Планету "G-8". Она благодарит Капитана Кула за спасение, но тот не помнит даже тех любовных слов, которые он шептал ей через решетку. Джейд по-прежнему влюблена, но только не знает в кого. Затем...

– Вот это да, парень! – восхищенно глядя на меня произнес Скотт. Завидую тебе, Бенджи. Ты обитаешь в жутко интересном мире фантазий. Мне это нравится. Я с удовольствием нарисую её голой и в цепях. А пока давай подумаем, каких еще персонажей мы разместим в космическом гареме. Мы можем посадить туда женщину-кошку с восемью сиськами и втягивающимися когтями на пальцах...

Мне, видимо, следовало сказать что-то на сей счет, дабы вернуть к теме, но я решил дать возможность Скотту высказаться. Иногда я задумываюсь над тем, чем он сможет заниматься, когда вырастет. Скорее всего, будет рисовать детские комиксы или целиком посвятит себя порнографии.

–...а так же бабу, сотканную из тумана и способную менять форму по просьбе клиента. Ею можно любоваться, а дотронуться нельзя. Да! И еще девушку-змею без рук и ног, извивающуюся и жутко сексуальную. У неё будет длинный язык, которым она может удерживать любые предметы, и...

– Ты прав, – прервал я его, – твои рабыни из гарема всех позабавят. А что, если Джейд вместо того, чтобы просто украсть челнок, устроит восстание рабынь? Мы можем изобразить классные батальные сцены. Твои разношерстные девицы-инопланетянки сражаются со стражами гарема.

– Точно! – возрадовался Скотт и принялся развивать тему: – Рабыни накинутся на своих бывших мучителей и начнут истязать их в разнообразных извращенных формах, как те истязали девушек до этого. И...

Я прикончил свой арахисовый сэндвич, а Скотт продолжал распространяться о возможности полового акта в состоянии свободного падения. Я же думал о том, как нам успеть вовремя выпустит очередную серию. Доработку сюжета надо закончить к пятнице, тогда весь уик-энд мы сможем посвятить сочинению диалогов и рисункам.

Я взглянул на записи Тима. Меня интересовало, что он смог извлечь из дружеской болтовни на перемене. Одна фраза на четвертой строчке была подчеркнута. Фраза гласила: НА ПРОШЛОЙ НЕДЕЛЕ КЕЙЛ СПАЛ С ОДНОЙ ИЗ ДЕВЧОНОК ИЗ ГРУППЫ ПОДДЕРЖКИ ЕГО КОМАНДЫ. Увидев в моих глазах признаки паники, он поспешно добавил к записи: "Не с Джулией".

Уф! Иногда случаются дни, когда жить стоит. Похоже, что в следующем эпизоде Капитану Кулу не удастся отделаться лишь схваткой со Звездным крейсером. На следующей неделе его ждут и другие весьма пикантные приключения.

Звонок возвестил о начале занятий. Тим дождался, когда Кейл и его компания освободили столик, и снял жучок. Затем парни, взявшись за руки, отправились изучать испанский язык. Мне же предстояло заняться математикой, которая, увы, также не входила в число любимых предметов. Нельзя сказать, что я сильно отставал, но для того, чтобы программа допустила вас на следующий уровень, надо правильно решить двадцать задач подряд. Я отставал всего на два уровня, что было совсем неплохо. Если потребуется, я смогу собраться и за неделю покончить с этим хвостом.

На математике я обычно не отвлекаюсь на посторонние размышления, но сегодня я продолжал думать о Кейле, пытаясь сообразить, с кем он мог завалиться в постель. Интересно, знает ли об этом Джулия? А если знает, то как реагирует? Печалится? Злится? А, может быть, ей и вовсе плевать на это? Эти мысли привели меня к следующему вопросу: А как она сама – спит с кем-нибудь или нет? Все эти размышления, к сожалению, не способствовали процессу дифференцирования какого-то довольно сложного многочлена. В тех случаях, когда вы ошибаетесь, компьютер обычно указывает, где вы пошли не тем путем, объясняет ошибку и дает аналогичную задачу, чтобы проверить, насколько вы усвоили урок. Но я продолжал делать те глупейшие ошибки, которые машина не могла распознать и была вынуждена снова и снова приглашать ко мне учителя. Учитель смотрел, что я натворил, и ставил меня на нужные рельсы. К тому времени, когда прозвонил звонок, я пять раз успел пообщаться с математиком, и мы оба нашли эту внезапную и избыточную близость несколько утомительной.

После математики мне предстояло посвятить себя физической культуре. Лично я убежден, что основная цель занятия физкультурой состоит в том, чтобы научить школяров мужественно встречать любое унижение. Другого смысла я в ней не вижу. Я бы относился к ней по-иному, если бы нас учили чему-нибудь действительно полезному. Карате, например. Или фехтованию. Или джиу-джитсу. Но они выбрали баскетбол! Я не вижу той ситуации, в которой моя жизнь зависела бы от того, смогу я забросить мяч в кольцо или нет.

Мистер Дрейк разбил нас на две команды. При этом он руководствовался одним принципом – команды комплектовались в зависимости от того, кто с кем кучковался, войдя в спортзал. Поэтому Тим, Скотт и я оказались в одной, с позволения сказать, команде. Команду наших противников возглавлял Кейл. Нам при этом еще и повезло – все его головорезы занимались физкультурой в другом потоке. Но результат игры, тем не менее, сомнений не вызывал. Я предложил назвать нашу сборную "Жертвенные агнцы", а в качестве боевого клича избрать блеяние. Когда мы готовились к вбрасыванию, я заметил, что Тим и Скотт обменялись взглядами. Скотт наморщил лоб, а Тим в ответ чуть приподнял локоть. Я давно подозревал, что эти парни давно выработали свой собственный язык жестов.

Нашим противникам выпал жребий играть голыми по пояс, и Кейл стащил с себя спортивную рубашку.

– О, Кейл, – восхищенно протянул Скотт, – похоже ты в последнее время здорово накачался.

– Да, – смущенно сказал Кейл. Он, вообще, часто смущается.

– Вот это да, – продолжал Скотт, – классные боксеры!

– Что?

– Я сказал " Классные боксеры". Калвин Клайн, наверное?

Пояс подштанников Кейла чуть выглядывал из-под широкой резинки спортивных шортов.

– Да... хмм...да, – промямлил Кейл, мучительно пытаясь сообразить, куда может завести их эта беседа.

– Они очень тебе к лицу, – добавил Скотт.

К этому времени мистер Дейкер заметил, что мы не играем, и подошел, чтобы приструнить виновных.

– Тайлер, Брекин, чем вы здесь занимаетесь? – сурово спросил он.

– Просто беседуем, – ответил Скотт.

– Кончайте беседовать и вбрасываете мяч, – распорядился мистер Дрейк, но заметив на шее Тима цепочку, продолжил: – Тейлер, что у тебя там на цепочке? Распятие?

Тим посмотрел вниз на украшение с таким видом, словно сам видел его в первый раз.

– Да, действительно. Я никогда не замечал, что там есть маленький человечек.

– Сними. Распятие в стенах школы носить не разрешается.

– Но почему? – широко открыв глаза, невинным тоном спросил Тим.

Я видел, как мистером Дрейком постепенно овладевает отчаяние. Он знал, что Тим не может быть геем. Нас всех приняли в школу лишь только после того, как мы прошли генный анализ. Мистер Дрейк сделал попытку вежливо пояснить, что распятие обычно носят гомики, но Тим не дал ему возможности закончить разъяснение.

– Но...но мне подарила его тетя Алиса. Неужели вы хотите сказать, что моя тётя Алиса была лесбиянкой?!

– Нет, не хочу... Я всего лишь... Всё хватит! Двадцать кругов по залу!

– Но я же ничего такого не сделал... – заныл Тим.

– Бегом!! И ты тоже! – добавил он, глядя на Скотта.

– Есть, сэр! – в унисон выкрикнули они и учинили шоу, именуемое бегом. Было ясно, что до звонка закончить дистанцию парни не успеют.

Кейл посмотрел на то, что осталось от моей команды, и спросил, впервые за все время обращаясь ко мне:

– Послушай, почему ты ошиваешься с этими типами?

Хороший вопрос. Я и сам хотел бы получить на него ответ. После того, как Скотт с Тимом ударились "в бега", нам осталось лишь делать вид, что мы разминаемся с мячом. Разбившись на пары, мы стали играть один на один. Мне сразу следовало сообразить, чем это все может кончиться. Против Кейла играть никто не пожелал. Никто не захотел играть и против меня. Поскольку рост мой не превышает пяти футов, терпеть не могу этой глупой игры. Теперь попробуйте догадаться, кто во всем классе выпал в осадок? Вот именно! Угадали.

– Итак, – спросил Кейл, – ты хочешь сыграть со мной один на один? по его тону было ясно, сколь абсурдной кажется ему эта идея.

– Вообще-то, лучше было бы сыграть в шахматы... – ответил я.

Герой даже улыбнулся моей шутке.

– Чем же мы всё-таки займемся до конца урока? – спросил он.

В конце концов мы договорились сыграть в ЖЕРЕБЕНКА, причем он должен был делать броски с расстояния вдвое большего, чем я. До звонка он успел выиграть у меня три раза, хотя и я был не так уж и плох. В одной из игр я довел счет до буквы "Р" – то есть сделал три точных броска.

Само собой разумеется, что он так и не снизошел до того, чтобы поинтересоваться моим именем.

По счастью, физкультура была в этот день последним уроком. Я быстро принял душ и выскочил из раздевалки. По пути к своему шкафчику я прошел мимо группы семиклассников. Ребята склонились над ноутбуками, наслаждаясь приключениями Зеро. Когда в поле зрения появился Кейл, парни захихикали. Кейл сделал вид, что ничего не замечает. Затем я увидел, как по коридору решительно шагает наш Принципал. Директриса, кипя словно готовый взорваться вулкан, внимательно вглядывалась в лица школяров. Видимо, она тоже успела ознакомиться с последним выпуском нашего комикса. Семиклассники, заметив её, захлопнули ноутбуки и изобразили непринужденную беседу. Я тоже принял небрежный вид, хотя в тот момент, когда она посмотрела мне прямо в глаза, я почувствовал себя довольно скверно. Директриса проследовала дальше, а я подошел к шкафчику.

Господи, до чего же здорово быть писателем!

Глава десятая: Ведьма.

Понедельник 9-го. 11:35 утра.

Дело почти сделано. Я протерла глаза и посмотрела на экран монитора. "Суд по делу Танца духов начинается с попытки убийства". Я перечитала свою прозу и решила, что получилось как раз то, что надо.

Если верить досье, присланном мне Исследовательским отделом, какой-то парень, предотвратив убийство колдуньи из племени индейцев чироки, передал нападавшего в руки полиции и затем...скрылся. Воспользовавшись переполохом, он просто ушел. Никто не знает, кто это был. Одним словом, какой-то таинственный незнакомец.

Если это не захватывающий сюжет, то я не знаю, какие сюжеты могут быть более захватывающими.

Человек спасает жизнь другого человека и удаляется, не оставив своего имени. И по какой-то непонятной причине никто не может вспомнить, как он выглядит. Полиция пыталась установить его изображение на пленке службы безопасности, камеры которой фиксировали всех, кто в то утро входил в здание суда или выходил из него. Но ни один свидетель не смог его опознать. В кабине лифта находилась еще одна белая женщина, которая видела все события с начала до конца, но ничего не запомнила, поскольку, судя по всему, получила сильнейшую психическую травму. Кроме того, в лифте были три индейца чироки, не пожелавшие ничего говорить о спасителе. Они не произнесли ни единого слова. Последнее обстоятельство представлялось мне особенно любопытным.