Текст книги "Сыщик, ведьма и виртуальный покойник"

Автор книги: Кит Хартман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц)

Проклятие! Я и не заметила, что кто-то здесь собирал у коллег заказы. Мне не оставалось ничего иного, как с завистью взирать на Кайон, берущую свою коробку из лап патрульного.

Заметив мой взгляд, он привстала со стула, перегнулась через стол и спросила:

– Надеюсь ты не будешь сердиться? Ты была так увлечена работой, когда мы все договаривались о ленче, что я решила сделать заказ от твоего имени. Надеюсь, что против соуса кари ты ничего не имеешь? И не забудь, что я тебя кредитовала на двадцать баксов, и при случае ты их мне вернешь.

Я улыбнулась в ответ. Кайон никак не могла выработать свои кулинарные пристрастия, и чтобы ускорить этот процесс, она избрала меня в качестве подопытного объекта.

Полицейский двинулся вокруг стола, раздавая коробки сидящим вокруг него экспертам и детективам. Наконец, он добрался и до меня.

– Пожалуйста, лейт... – начал он, но в тот же миг лицо его исказилось, приобретя при этом зеленоватый оттенок.

Клянусь, это была не моя вина. Мне удалось выкроить время, для того чтобы, вернувшись в Департамент, принять душ. Я дважды помыла голову шампунем, но несмотря на все усилия, продолжала вонять, как зрелый, разложившийся труп. Где скрывается этот аромат, я понять не могла. Возможно, он проник в поры кожи, в фолликулы волос или в иные потайные места. Чтобы избавиться от этого амбре, мне, видимо, придется побрить голову и немного постоять под пескоструйным аппаратом.

– Спасибо, – сказала я, принимая из его рук коробку. Патрульный отступил, пытаясь изо всех сил выдавить вежливую улыбку. Я обежала взглядом стол, чтобы проверить, не затошнило ли еще кого-нибудь. Из всех присутствующих я была единственной, кому довелось побывать на месте преступления.

Все остальные коллеги прилежно жевали, из чего я заключила, что их носы как-то приспособились к не совсем застольному запаху.

Я открыла свою коробку. Жареный цыпленок под зеленым соусом кари. Одобрив про себя выбор Кайон, я извлекла из пакета пластиковую вилку и отковырнула кусок цыпленка. Едва начав жевать, я увидела, как на столе загорелись новые огоньки. Ну, никакого покоя утомленному организму!

Я дотронулась до мерцающего номера рядом с белой пентаграммой и, не прекращая жевать, прочитала донесение. Лаборатория провела анализ и установила, что белая субстанция является широко распространенной маркой извести, именуемой "Прекрасная лужайка". От этого открытия пользы немного, так как в небольших количествах этот химикат приобретает множество людей. Тем не менее, если мы найдем тару, в которой она была куплена, мы сможем установить, с какой партией товара поступила наша известь.

Прикончив цыпленка, я прикоснулась к другой мерцающей цифре. Донесение о характере следов ног показалось мне более многообещающим. Две пары следов вполне годились для дальнейшей работы. Первую пару оставили ноги, обутые в кроссовки "Найк", размером 10?, а вторая, с разрезом на подошве – принадлежала некогда парадным туфлям восьмого размера. И та, и другая обувь была мужской. Глубина следа с учетом плотности почвы позволяла оценить вес носившего кроссовки преступника примерно в 190 фунтов, а вес второго – в 210. Кроме того, сохранился частичный след еще одной кроссовки "Найк" девятого размера. Но след был сильно попорчен, и оценить вес третьего преступника было невозможно.

Я хотела приступить к чтению очередного донесения, но вспомнив о биографии покойника, решила вначале познакомиться с ней. Материал оставался на столе, в том месте, куда его вывела Кайон. Я передвинула свой стул и начала читать документ. Но писк в наушниках коммуникатора не позволил мне продолжить чтение. Я взяла прибор со стола и надела на голову.

– Стрэнд слушает.

– Привет, Меган, это Тони.

– Рада тебя слышать. Есть ли что-нибудь интересное для меня?

– Твой патологоанатом сейчас диктует отчет. Похоже, что он намерен навалять страниц сорок, а то и все пятьдесят. Думаю, будет не вредно, если я поведаю о его самых волнительных открытиях еще до того, как трактат ляжет перед тобой на стол.

– Отлично. Выкладывай.

– Выкладываю. Только позволь мне вначале достать запись. О`кей, посмотрим, что здесь у нас... Твоя идея о сперме в полости раны подтверждения не получила, и, должен признать, что я в связи с этим испытываю большое облегчение. Рана нанесена очень острым инструментом со слегка изогнутым лезвием. На внутренней поверхности раны твои эксперты сумели обнаружить микроскопические следы металла. Это весьма необычный сплав на основе меди. В производстве современного холодном оружия он не применяется, поэтому эксперты считают, что мы имеем дело либо с древним кинжалом, либо с ритуальным ножом. Да, вскрытие живота, рассечение языка и умерщвление петуха было произведено одним и тем же инструментом.

Скрытых, пригодных для идентификации отпечатков на теле не обнаружено. Как сообщают другие эксперты, добротных отпечатков на месте преступления нет, если не считать оттиска на свече. Из этого можно заключить, что большая часть преступников работала в перчатках. Справа, на расстоянии 1,5 дюйма от отпечатка перстня, мы нашли углубления, оставленные костяшками пальцев. Поэтому мы считаем, что по крайней мере один человек, присутствовавший на месте преступления, перчаток не носил. Очевидно предполагалось, что этот тип не будет к чему-либо прикасаться. Возможно, что парень потерял равновесие и ткнул кулаком в тело, когда то переносили.

– Замечательно. Скажи, а по частичному оттиску кулака идентификация возможна?

– Меня это тоже заинтересовало, и я спросил у твоих экспертов. Они полагают, что этого сделать нельзя. Во-первых, оттиск очень слаб, и, во-вторых, на суставах крайне мало деталей, особенно по сравнению с пальцами.

– Жаль. Иначе мы получили бы классную улику. Ну ничего, у нас остается перстень.

Коп сказал, что перстень подарил ему отец. Старик, в свою очередь сообщил, что получил украшение после того, как пожертвовал большую сумму Христианскому союзу. Сделав пару звонков в штаб-квартиру Союза мы выяснили, что перстень является своего рода признательностью тем, кто пожертвовал 10000 долларов или больше.

– Верно, – сказал Тони, – ну и как идет дело?

–Очень медленно. Мы не можем найти в Христианском союзе человека, который мог бы передать нам список всех тех, кто получил перстень.

– Понимаю... Им ваши домогательства явно не по вкусу. Этот список доноров – настоящая золотая политическая жила.

– Именно поэтому я хочу, чтобы им занялся ты. У тебя по сравнению с нами гораздо больше шансов копнуть эту жилу. Попробуй поморгать им своими голубенькими глазками и посмотри, что из этого получится.

– Попытаюсь. Но тебе надо запросить ордер.

– Мне этого очень не хотелось бы, – простонала я. – Стоунуолл имеет множество рычагов влияния, и если парень решит, что мы действуем через его голову, то он заставит нас требовать информацию только через суд. Пройдут годы, прежде чем мы получим возможность взглянуть на проклятый список. Попробуй обаять их, и, может быть, они растают.

– Хорошо. Сейчас я приму душ, если не возражаешь, а затем пойду их очаровывать.

Я стащила с головы аппарат и вернулась к биографической справке на нашего жмурика.

"Карл Филлипс: Родился в 1978 году; скончался 14 апреля 2023 года от травм, полученных в результате автомобильной аварии. Водителю другого транспортного средства Фрицу Роту предъявлено обвинение в неумышленном убийстве, большое жюри посчитало обвинение обоснованным, и обвиняемый предстанет перед судом. Кроме того Фрицу Роту предъявлен гражданский иск.

Филлипс родился на севере штата Нью-Йорк. Отец работает менеджером по регулированию товарных запасов сети обувных магазинов. Мать – учительница начальной школы. Семья переехала в Нью-Джерси, когда Филлипсу было 7 лет. Среднюю школу закончил в 1995 году. В том же году поступил в армию. Служил в Югославии. В 1999 году демобилизовался и в 2000-2004гг. работал личным охранником. В 2004 году медиа-холдинг "Либерти" пригласил его в штат для охраны Захарии Стоунуолла, который в то время еще был рядовым конгрессменом. В "Либерти" прослужил до 2020 года. Оставил работу, получив от компании исключительно крупное разовое вознаграждение "за выдающиеся заслуги и длительную беспорочную службу". Выйдя в отставку, открыл оружейный магазин в округе Мариетта."

Итак, наш покойник трудился на Стоунуолла – того самого парня, который утром толкал речь на месте преступления. Забавное совпадение. Однако, продолжим:

"Был женат на Памеле Риз-Филлипс. Имеет дочь по имени Джессика, 2007-го года рождения. Развелся в 2021 году. Жена и дочь живут в г.Орландо, штат Флорида.

Состоял членом Национальной ружейной ассоциации, Христианской милиции, и Лиги любителей булинга Северной Атланты. Кроме того работал на добровольных началах в Летнем библейском лагере в качестве советника.

В 2006 году подвергался аресту за незаконное ношение оружия. Признал себя виновным в обмен на условный приговор. В 2021 году после получения правоохранительными органами анонимной информации подвергался проверке по подозрению в торговле краденым оружием. Фактов, подтверждающих обвинение, обнаружено не было и расследование было прекращено.

В связях с организованной преступностью не замечен. О связях с оккультными группами ничего не известно".

И это все. Из вышесказанного не становилось яснее, почему преступники сочли тело Карла Филлипса более привлекательным, чем остальные трупы кладбища.

Я посмотрела на Кайон, та в свою очередь оторвала глаза от документа, мы встретились взглядами.

– Да? – сказала она. – В чем дело, лейтенант?

– Мне хотелось бы поглубже покопаться в истории жизни Филлипса, ответила я. – Найди пару телефонных дознавателей, и пусть они позвонят во Флориду жене нашего усопшего приятеля. Пусть припомнит, не было ли у её бывшего муженька серьезных врагов. Кроме того, я хотела бы получить список друзей парня. Начиная с армейских корешей и кончая достойными членами Лиги любителей игры в кегли. В биографии Карла Филлипса должно быть нечто такое, за что его труп удостоился особого к себе отношения, но это нечто нам пока не известно.

– Я уже к этому приступила, и, если мы что-то выясним, я сразу дам тебе знать, – ответила Кайон, и начала отдавать приказы через микрофон аппарата связи.

Я прикоснулась к столу, и на его полированной поверхности возник список лиц, выделенных для расследования.

Десять рядовых копов вели опрос жителей домов вблизи кладбища, и эта работа уже близилась к завершению. Опрос, надо сказать, почти ничего не дал. Пара людей вспомнили, что слышали прошедшей ночью какой-то непонятный шум, но никто не видел никаких странных типов, рыскавших вокруг кладбища, и не заметил подозрительных автомобилей.

Пробежав глазами список полицейских, которые вот-вот должны были вернуться в штаб-квартиру, я обратила внимание на то, что Кёниг все ещё болталась вблизи кладбища. Пришлось снова натянуть на голову коммуникатор и попросить Минди связать меня с Торичелли – парнем, которого я поставила руководить опросом населения.

– Конечно соединю, детка, никаких проблем – до отвращения приторным тоном ответила Минди.

– Это Торичелли. Что там у вас? – через мгновение услышала я.

– Привет, Торичелли. Говорит Стрэнд. Когда твои парни закончат опрос?

– Заканчиваем. Остался один квартал, в котором работаем я и Кёниг. Остальные освободились, а пара ребят уже готова направиться к вам.

– Скажи им, чтобы не торопились. Я хочу сохранить твой отряд. Вам теперь придется поработать на севере. Тело мы сумели идентифицировать, и твоим людям надо напрямую поговорить с бывшими друзьями покойника. Вы охватите всех местных, а с иногородними приятелями потолкуют люди из телефонного пула. Постарайся выяснить, были ли у него враги, кого он мог обидеть, и не имел ли он связей с оккультными группами. Последнее особенно важно. Для того чтобы обработать тело подобным образом, должны существовать особые мотивы.

– Слушаюсь, мэм! Мы двинем на север, как только закончим здесь.

– Да, и еще кое-что. Скажи Кёниг, чтобы она отправлялась домой и поспала немного. Она уже 14 часов на ногах.

– Хорошо, Меган, скажу, но боюсь, что это ей не понравится. Девчонка просто в восторге оттого, что ей доверили заниматься этим делом.

– В таком случае, передай Кёниг, что я клятвенно обещаю в ближайшие шесть часов преступников не обнаруживать, и что, отдохнув, она снова сможет приступить к делу. Нельзя позволить, чтобы кто-то от усталости мог пройти мимо важных улик.

– О`кей, будет сделано.

– Ну и отлично.

Я разъединилась, и снова взглянула на стол. На нем призывно мигали еще десяток красных точек. Еще хуже дело обстояло со схематическим изображением тела. Оно было так усыпано мерцающими огнями, что напоминало рождественскую елку.

Я откинулась на спинку стула и на несколько секунд смежила веки. Создавалось впечатление, что погружаясь в мелкие детали, я все дальше ухожу от решения проблемы. Пожалуй, настало время для того, чтобы попытаться из отдельных кусков воссоздать общую картину.

Придвинув к себе бумажную салфетку, которую мне принесли вместе с ленчем, и вооружившись обыкновенной шариковой ручкой я начала вычерчивать схему связей. То же самое можно было сделать и на поверхности стола, сэкономив время, но мне не хотелось, чтобы процесс моих умственных усилий навсегда остался в полицейских файлах. Итак, я изобразила квадрат, в коем написала: "Карл Филлипс". От квадрата во все стороны пошли стрелки, по числу известных мне связей. Первым делом появилась стрелка, ведущая к прямоугольнику с надписью: "Место оккультного ритуала". Затем я соединила моего "Карла Филлипса" с квадратами: "Армия", "Торговля оружием", "Библейский лагерь", "Боулинг", "Ружейная Ассоциация" и "Христианская милиция". От этих шести квадратов дальнейших связей пока не прослеживалось. Немного подумав, я начертила еще один квадрат, в который вписала: "Сенатор Стоунуолл".

После этого я соединила "Стоунуолла" с "Христианской милицией", что было вполне естественно. Филлипс вступил в милицию, видимо, потому, что работал со Стоунуоллом. Затем появилась линия, соединяющая квадрат "Стоунуолл" с квадратом "Место оккультного ритуала". Это тоже было вполне нормально, поскольку там появился сенатор со своими приспешниками, чтобы извлечь из события политические дивиденды. Когда Стоунуолл толкал спич, имени покойника мы еще не назвали, поэтому сенатор не знал, что с этим человеком он был знаком при жизни. Забавное совпадение.

В результате мне пришлось изобразить еще один квадрат и вписать в него слово "Заговор". Это был интересный ход, означавший, что кто-то из окружения Стоунуолла мог иметь отношение к издевательству над трупом. Но с какой целью? Я не допускала мысли о том, что это делалось по указанию сенатора в качестве громкого рекламного трюка. Политическое положение Стоунуолла эта выходка существенно не улучшала, а если затея будет разоблачена, то его карьере придет конец. Если не он, то кто? Неужели кто-то из участников Сатанинского заговора сумел тайно внедриться в Христианский союз? Даже меня подобная гипотеза почему-то не вдохновляла.

Когда головной аппарат связи дал сигнал срочного вызова, я всё еще продолжала размышлять над системой связей.

– Стрэнд слушает.

– Говорит Дэвисон. Через десять минут мне предстоит информировать мэра. Что там у нас?

Всю вторую половину дня мой начальник был на виду. Он выступал перед впавшей в панику городской элитой, устраивал пресс-конференции и пожимал руки всем, кто был того достоин. Одним словом, он использовал все свои ресурсы, чтобы оказаться в свете рампы. Я его вовсе не осуждаю за это. У парня есть хорошие шансы стать шефом полиции, и сейчас ему крайне необходимо, чтобы все влиятельные лица увидели, что он кипит энергией и занимается именно тем, чем надо. Кроме того, он не принадлежит к числу тех начальников, которые прикарманивают всю славу. У моего босса хватает ума заботиться о подчиненных. Он и в прошлом помогал моему продвижению по службе, поручая дела, в которых я могла проявить себя в полной мере. Он следил за тем, чтобы каждый раз мне воздавалось должное. Но это дело, видимо, имело для Дэвисона огромное значение, и мое назначение означало, что шеф питает ко мне большое доверие. Но особенно красноречиво об этом говорило то, что он не лез а ход следствия, предоставив мне полную свободу действий.

Я кратко доложила начальству о наших достижениях, сообщила наиболее важные технические подробности и объяснила, как намерена распорядиться людским ресурсами в целях дальнейшего ведения следствия. Затем я рассказала ему о результатах беседы с ребятами из ФБР, а, если точнее, из Отдела изучения стандартов поведения. Я подробно описала им место преступления, и они обещали представить мне психологический портрет преступников еще до конца недели. Мне показалось, что они не восприняли это дело серьезно, поскольку оно шло под грифом "Вандализм". Я попыталась дать им понять, насколько взрывоопасной является ситуация здесь в Атланте, но у меня не было уверенности в том, что они прониклись важностью момента. Дэвисон обещал позвонить в ФБР, после того как кончит просвещать мэра. Оставалось надеяться, что этим звонком удастся подстегнуть парней из Отдела стандартов поведения.

И наконец, я поведала шефу об отпечатке перстня и о нашем намерении получить от Христианского союза список крупных спонсоров.

– Тони сказал, что попытается, – закончила я, – однако он сильно сомневается, что нам...

– Не беспокойся. У меня есть кое-какие связи. Список будет у тебя через час, или чуть позже.

Эти слова меня несказанно удивили. Меня всегда поражало, с каким искусством шеф ведет политические игры, но я даже не подозревала, что у него имеются рычаги влияния в Христианском союзе. Правда, я, вообще, мало что знала о жизни Дэвисона за пределами офиса. Он успешно делал карьеру государственного служащего, и у него хватало ума не распространяться о своих религиозных взглядах или семейной жизни. По правде говоря, я даже не знала, женат ли мой шеф или нет.

Я горячо поблагодарила начальника, и он положил трубку. Следует, пожалуй, поинтересоваться его связями в Христианском союзе, подумала я. Конечно, после того, как закончится это расследование. У меня были свои карьерные планы, а для их успешного воплощения всегда полезно знать, кто с кем делит ложе.

Глава четырнадцатая: Избранник.

Понедельник девятого, 4 час. 45 мин. пополудни.

Мы вначале вскочили в поезд, идущий на юг до станции "Общественный центр", а затем пересели в экспресс, который и доставил нас до "Литтл Файф-Пойнтс" – места, где живет Саммер. По дороге мы толковали о музыке. Я был поражен тем, что она знала, кто такой Джастин Вэйр. Честно говоря, я не думал, что дочка ведьмы может слушать этого парня. Но, вообще-то, она больше всего присохла к группе, именуемой "Ямбический хищник", которую, как она почему-то решила, я знать не мог. Эта группа не входит в завизированный предками список исполнителей, введенных в программу моего информационного агента, но я, тем не менее, был с ней знаком. Иногда группу слушает Скотт, когда я бываю в его доме. Особенно нравится мне вещица под названием "Дорога в пекло", где они поют о том, что мы все время стараемся делать добрые дела, а эти добрые дела оборачиваются тем, что нам плюют в морду. Кончилось все тем, что Саммер и я пропели "Дорогу в пекло" от начала до конца. Все пассажиры подземки не сводили с нас глаз, но я почему-то совсем не стеснялся. Не стеснялся я, видимо, потому, что вместе со мной пела Саммер. Когда мы закончили, она сказала, что я заработал дополнительные очки за то, что знаю все слова.

Мы вышли на станции "Литтл файф" и протопали семь кварталов до её дома. Дом окружала высокая и густая живая изгородь. В изгороди была калитка из кованого железа, к центру которой были приварены изображения льва и единорога. Саммер сказала что-то калитке, и та открылась. Площадь владения оказалась гораздо больше, чем я ожидал. Там было множество увитых лианами высоких деревьев и разных цветов, включая розы. У всех этих представителей флоры был первозданный и довольно неухоженный вид. Огромный дом какой-то старомодной архитектуры имел высокую, покатую крышу, удлиненные окна, а на уровне второго этажа по его периметру шла смешная веранда. Их, насколько я помнил, еще называют "вдовья тропа". Это был очень красивый дом, хотя и немного жутковатый. Он чем-то напоминал мне "Дом с привидениями" из Диснейленда. Впрочем, удивляться здесь было нечему. Ведь они же здесь все ведьмы. Разве не так?

Внутри жилище Саммер еще больше походило на дом, заселенный призраками. Нет, этот дом не пугал меня, он просто выглядел очень необычным. Первая комната на нижнем этаже оказалась библиотекой. Вместо обычных стекол на окнах были цветные витражи, сквозь которые пробивались лучи заходящего солнца, порождая на деревянном полу изображения драконов. На полках стояли весьма странные книги, хрустальные шары и какая-то большая металлическая хреновина, смахивающая на те штурвалы, которые крутили португальские моряки во времена средневековья. Я не мог решить, к какой категории отнести её предков – просто богатых людей или богатых людей с большим прибабахом.

Мы прошли по коридору, миновав по пути ведущую на второй этаж лестницу. Лестницу украшали деревянные перила в виде длиннющей змеи. Зато кухня оказалась вполне нормальной, если не считать растений с очень чудным запахом в горшках на подоконниках. Саммер налила нам содовой, и я заметил на дверце холодильника улётный рисунок, на котором была изображена превращающаяся в волчицу женщина.

– Твоя работа? – спросил я.

– Моя, – ответила она, выгребая пригоршню льда из морозильника. Нравится?

– Классно. Особенно глаза. У человеческого глаза и у волчьего совершенно одинаковое выражение. Как будто она думает о том, что...что-то теряет. Любовь, невинность или...

– Любовь или невинность? Очень свежо. Мне кажется, что твоё призвание – писать поздравительные открытки.

– Спасибо, – сказал я, принимая этот сомнительный комплимент.

– Вот уж не думала, что у тебя есть поэтические склонности, Бенджи. Ты заработал очередные дополнительные очки. Эта женщина – один из персонажей моей игры. Её зовут Петуния Костедробилка.

– Петуния?

– Да, это у них своего рода семейное проклятие. Все отпрыски этого семейства получают цветочные имена...

Звонок у дверей.

– О, Богиня, – произнесла Саммер, – неужели это отродье уже вернулось?

Она пошла к дверям, а я двинулся за ней следом. Из-под кухонного стола возникла кошка оранжевого окраса, которую я до этого не видел, и присоединилась к шествию. Мы прошли по коридору до входной двери, и когда Саммер открыла её, перед нами оказалась пожилая дама в соломенной шляпе с широкими полями и маленькая девочка со светлыми волосами.

– Благодарю вас за то, что вы доставили её до дома, миссис Петерсон, – сказала Саммер. – Надеюсь, она не причинила вам беспокойства?

– Никакого беспокойства, – лучась радостью ответствовала дама. Такая очаровательная девочка!

– Да, это так, – ответила Саммер, взирая сверху вниз на сестричку.

– Огромное вам спасибо, миссис Петерсон, – сказала маленькая, светловолосая девочка, подняв глазки, – без вас я до дома ни за что бы не добралась.

Пожилая леди погладила крошку по головке и удалилась, а крошка вошла в дом. Саммер закрыла дверь и, глядя на сестру с подозрением, спросила:

– Ну и как тебе, недомерок, понравилась мать-природа?

– Ух, это было круто! Мы изучали полевые цветы и мисс учила нас, как их называть. Мы видели "черноглазую Сусанну"1, жимолость, шиповник и...

– И шоколадное мороженое, насколько я могу заметить.

– Но шоколадное мороженное – вовсе не цветок, глупышка, – сказало дитя с искренним изумлением.

– Не цветок, но следы на твоей роже оно оставило. Итак, ты, как я вижу, по пути домой заставила миссис Патерсон сделать небольшой крюк. Я не ошиблась?

Девчушка скрестила руки на груди и одарила сестру таким взглядом, из которого явствовало: "А тебе, проклятый коп, я не скажу ни слова!".

– Прости, Бенджи, – со смехом произнесла Саммер, – мне следовало бы тебя представить. Винтер, это – Бенджи. Бенджи, перед тобой еще один отпрыск нашего семейства, и зовут этого отпрыска Винтер. А теперь вы можете проследовать в гостиную, чтобы ближе познакомиться друг с другом. А я пока поищу, чем можно протереть её физиономию.

Саммер исчезла в кухне, а рыжая кошка прыгнула в руки Винтер. Девочка подняла глаза на меня, почесывая кошечку под подбородком. У меня почем-то возникло такое ощущения, что я – вовсе не я, а – подержанный автомобиль.

– Хм, а Винтер – очень красивое имя, – попытался я завязать светскую беседу.

–Еще бы. А вот Бенджи, на мой взгляд, звучит по-идиотски.

–Согласен, – сказал я, – Именно по-идиотски. Наступит день, когда полной мерой рассчитаюсь со своими предками за то, что они наградили меня этой кличкой.

Винтер посмотрела на меня и спросила с лукавой улыбкой:

– Итак, Бенджи, не хочется ли тебе поиграть вместе со мной в куклы?

В тот момент, когда Саммер вошла в гостиную, я пытался втиснуть секретаршу Ребекку за её письменный стол (держу пари, что это рабочее место было рассчитано на более тощую куклу), а Винтер, изображая могущественную финансового титана по имени Максина Могул, отдавала мне приказы:

– Соедините меня с компанией Фокс-Уорнер по первой линии! А с этим кретином режиссером – по второй! Неужели здесь нет никого, кто мог бы принести мне чашечку какао?! Привет, Спенсер! Не тревожься, детка, я тебя люблю. Как ты смотришь на то, чтобы вместе поужинать?

Саммер, остановившись у дверей, молча взирала на нас.

– Прошу прощения, – сказал я пытаясь спасти положение. Обратив Ребекку лицом к Саммер, я продолжил: – У вас назначена встреча? Боюсь, что Максина не сможет вас принять без предварительной договоренности.

– Теперь я начинаю понимать, почему некоторые птенцы истребляют своих более юных собратьев, – глядя на Винтер, протянула Саммер.

Я вернул Ребекку в первоначальное положение и поднялся с пола.

– Продолжай, не стесняйся, – сказала Саммер. – Учись исполнять её приказы. Тебе это пойдет лишь на пользу, поскольку годам к двенадцати это отродье будет управлять всей нашей планетой. Я лично в этом не сомневаюсь.

– Бенджи! Почему ты перестал играть? – сурово спросила Винтер.

Я уселся на пол, поднял Ребекку, но тут же усилием воли взял себя в руки. Нет, здесь что-то не так. В комнате находились две девочки, и я точно знал, с которой из них мне хочется играть. Хм... вы, конечно, понимаете, что я имею в виду? Так с какой стать я держу эту куклу?

Саммер взяла меня за ворот и рывком подняла с пола. Я выронил куклу. Старшая сестра поставила меня перед младшей и прорычала, глядя последней в глаза:

– МОЙ! Ты поняла?!

Винтер пожала плечами, подняла Ребекку с пола и посадила во вращающееся кресло за рабочим столом. Оранжевая кошка подошла к нам и принялась обнюхивать крошечный игрушечный офис. Саммер утащила меня в самый дальний угол гостиной.

– Прости, Бенджи. Мне следовало предупредить тебя об этой маленькой мисс, способной контролировать поведение окружающих. Итак, о чем же мы толковали перед тем, как на нас обрушилась эта юная террористка?

– Ты показывала мне рисунок девушки-волчицы. А ты еще что-нибудь рисовала?

– Само собой.

Мне показалось, что проявленный мною интерес её очень обрадовал. Она взяла свой ноутбук и вывела на экран несколько рисунков.

Это были просто превосходные работы. Среди них была пара рисунков девушки-волчицы и один портрет жуткого на вид вампира. Но особенно крутым был рисунок, на котором вооруженная мечом девица рубила каких-то зомби в мундирах нацистов. Это натолкнуло меня на мысль о том, что она может рисовать комиксы. Когда я с ней этой идеей поделился, выяснилось, что она это уже делает. Тогда я рассказал ей о наших успехах в этой области. Рассказывать мне не очень хотелось, поскольку Саммер стояла совсем рядом со мной, и мысли мои путались. Когда она захотела взглянуть на нашу работу, я открыл свой ноутбук и продемонстрировал пару первых выпусков.

И ей они понравились! Я хочу сказать, понравились по-настоящему. Саммер сказала, что Зерро – парень что надо, а диалог просто классный. Сцены сражений и драк, как ей казалось, нам тоже удались. Но, когда мы добрались до сцены, в которой один из инопланетян-похитителей мозгов пробирается вслед за Джейд в душевую кабину, Саммер нахмурилась и умолкла. Сцена, судя по её виду, ей не понравилась.

– Что не так? – спросил я.

– Что же... – начала она, сморщив носик, – ...сдается мне, что вы, парни, видели не так уж много обнаженных девиц. Разве не так?

– О чем ты толкуешь? Если хочешь знать, то я видел их не одну сотню!

– Я, мой тестостероновый юноша, имею в виду настоящих девиц, а вовсе не тех красоток, которых изображают на постерах.

– Ах, вот оно что, – протянул я, – в таком случае число увиденных мною ню резко сокращается.

– Я так и думала. Взгляни на размер их грудей. Неужели все супер-дамы вашего мира накачивают их силиконом? А, может быть, сиськи подобного размера и вида являются их секретным оружием? Может быть, ваша Джейд киборг и палит из своих грудей лазерным лучом?

– Нет, она настоящий человек! – возмутился я.

– А откуда ты это знаешь?

– Да потому что я писал весь этот текст и не оборудовал её грудями роботами. Она просто хорошо сложена.

– И это называется "хорошо сложена"?! Ничего себе! Да она накачала в себя силикона больше, чем его содержится во всем мире!

– А вот и нет!

– А вот и да!

– А вот и нет!!

– А вот и да!!

– Да!!!

– Нет!!! И я тебе это сейчас докажу!

Она закрыла комикс и послала своего информационного агента в сеть с приказом раздобыть нужные ей фотографии. Он вернулся менее чем через секунду с тремя центральными вклейками из "Плейбоя".

– Ничего себе! – восхитился я. И твои родители допускают тебя к подобным штучкам?

– Конечно, почему бы и нет? Однако вернемся к нашей теме. Как мне кажется, женщины в твоем представлении выглядят именно так, – сказала она, постукивая пальцем по экрану.

Оказавшаяся под её ноготком дама возлежала на краю бассейна. В одной ручке красотка все еще держала нижнюю часть своего бикини, другой рукой она прикрывала грудь таким образом, что её пальцы касались...

– Эй, Бенджи! Ты всё еще здесь?

– А...? Прости. Я тебя слушаю.

– Сомневаюсь. С вами, мальчишками всегда так. О`кей, смотри сюда. – С этими словами она вывела на экран еще пару разворотов и очистила изображение от всего, кроме грудей. Расположив груди рядом, она спросила: Итак, что ты здесь видишь?

– Хм... Три пары сисек.