Текст книги "Сыщик, ведьма и виртуальный покойник"

Автор книги: Кит Хартман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 37 страниц)

– Что же, задачка интересная, – сказала, не дав мне закончить, Кайон. – Попробую достойно ответить на брошенный мне вызов.

– Спасибо, – сказала я, разъединилась с Кайон и, обратившись к Тони, спросила: – Как там у тебя? Справляешься?

– Более или менее, – ответил он, отодвигая ноутбук.

Я рассказала ему все, что только что узнала, включая сведения о жире, которым была покрыта кожа Вэйра.

– Человеческий жир? – переспросил Тони, задумчиво скребя подбородок здоровой рукой, и мне стало ясно, что он прекрасно осведомлен об оккультном значении этой субстанции. – Ты знаешь, с какой целью используют человеческий жир ведьмы?

– С целью изготовления мази для полетов, насколько мне известно. Но только не говори мне, что готов подписаться под этим колдовским мумбо-юмбо и согласиться с теми болванами, которые утверждают, что Вэйр парил над площадью.

– Я вовсе не утверждаю, что целиком разделяю эту гипотезу, – серьезно ответил Тони. – Но в то же время и не могу сказать, что полностью её отметаю. Могущество Сатаны, Меган, – явление вполне реальное. Несмотря на то, что ему удалось убедить большинство человечества в том, что он вообще не существует. – На некоторое время в помещении повисло неловкое молчание, и первым его нарушил Тони. – Но это вовсе не означает, – проговорил он с улыбкой, что у меня нет вопросов, которые мне хотелось бы задать в связи этой небольшой воздушной катастрофой.

– Вот и хорошо, – ответила я, – и у меня тоже осталась пара-тройка вопросов по этому делу.

– И что же мы теперь предпримем?

– Я уже направила несколько человек выяснить все перемещения Вэйра за два последних дня. К счастью, парень подобный ему, не может передвигаться, не привлекая к себе внимания. Пока мне удалось выяснить, что примерно в два часа дня он вошел в Башню свободной прессы, а восемь часов спустя его нашли у подножия башни. Парень был разбрызган чуть ли ни по всей площади Свободы. Надеюсь, что нам удастся найти людей, которые помогут нам заполнить этот восьмичасовой пробел.

Глава сорок шестая: Сыщик.

Он сидел в моем кресле, закинув свои огромные, поросшие волосами ноги на стол, и сосал из стакана какую-то темную жидкость. Увидев меня, он махнул волосатой лапой, что, видимо, должно было служить приветствием.

– Привет, малыш, – сказал он, – а я уж, было, решил, что тебе сюда не добраться.

Я в ужасе смотрел на него.

– Мой тотем... Мой тотем – Обезьяна Марлоу?! Быть не может! До чего же банально!

– Эй, дружок, полегче – с угрозой произнес он, вставая из-за стола, тебе в этом некого винить, кроме самого себя. Разве не ты подростком с восторгом смотрел все эпизоды дурацкого сериала под названием "Горилла-Сыщик"? Неужели ты считаешь, что мне нравиться ходить с такой рожей? Я, да будет тебе известно, мечтал быть похожим на Тома Круза, или на этого, как его там... Ах да! Ди Каприо.

– Ничего, – заметил я, – могло быть и хуже. Подумай, что случилось бы, если бы я вместо "Гориллы" смотрел "Коломбо"? Тебе, в таком случае, до конца дней пришлось бы таскаться в шкуре Питера Фалька.

– Это было бы совсем хреново. Так что твой аргумент проходит. Ну, а если уж на то пошло, то в конкурсах красоты мне все едино не участвовать.

Он выдвинул ящик стола, достал оттуда банан и засунул фрукт в пасть наподобие сигары.

– Итак, – начал я, слегка оправившись от первоначального шока, – мне сказали, что ты – тот парень, который сможет дать ответ на все мои вопросы.

Он уселся в мое кресло и откинулся на спинку, забросив лапы за голову.

– Не исключено, – буркнула Горилла-Марлоу. – Если вопросы будут поставлены, как надо.

Поверхность стола была усыпана какими-то листками бумаги. Отгребя часть листков в сторону, я уселся на край стола и сказал:

– Начнем с главного. Кто ты такой?

Он извлек банан из пасти и, ткнув им в мою сторону, произнес:

– Не пойдет. Вопрос никуда не годится.

Тотем вознамерился сунуть банан себе в рот, но я перехватил его лапу и спросил:

– Хорошо. Что, по-твоему, является правильным вопросом?

– Правильнее было бы спросить, – ответил он, воткнув банан в пасть: Кто такой ты?

– Я часто прогуливал занятия по философии, – сказал я. – Поэтому не мог бы ты мне внятно это объяснить?

– Начнем с того, что ты никогда не учился философии. Я это знаю точно, потому что "был там". – С этими словами он взял со стола бутылку сока грейпфрута и, плеснув себе в стакан, продолжил: – Хорошо, попытаемся подступиться к проблеме с другой стороны. С кем ты беседуешь, когда задаешь вопрос самому себе? И кто, по-твоему, на этот вопрос отвечает? А уже если говорить об этом... – он протянул лапу к ящику с файлами, открыл его и извлек толстенную папку. Я прочитал заголовок: "Привлекательные мужчины/Замечания по проблемам флирта".

Он протянул мне папку, я открыл её и увидел на первой странице досье на Джима-Джо-Джона. Оказалось, что парня зовут Джейк.

Я закрыл папку и посмотрел разбросанные на обезьяньем столе бумаги. В основном это были фотографии. Некоторые из них, видимо, были сделаны на месте убийства. На этих снимках был изображен в разных ракурсах труп женщины с зияющей дырой в том месте, где должен был находиться живот. Все остальные снимки являлись репродукциями с картин.

– Увлекаешься изобразительным искусством? – поинтересовался я.

– В некотором смысле. Я думал, что не вредно будет поработать, пока ты пытаешься разоблачить Стоунуолла или спасаешься от его Христианской милиции. Я рассудил, что хотя бы одному из нас, стоит заняться делом.

Я взглянул на фотографии картин. Картины показались мне знакомыми, и лишь через минуту я сообразил, что все они напомнили мне то жутковатое полотно, которое я выудил из компьютера Джен.

На углу стола лежала лупа. Я взял её и внимательно изучил подписи. Они оказались одинаковыми под всеми картинами. Алисия Сен-Клод.

– Хороший мальчик, – произнес тотем, внимательно наблюдая за моими действиями. – Возможно, для тебя еще не всё потеряно.

– Благодарю, – сказал я. – А теперь не мог бы ты помочь мне разрешить еще одну проблему? Скажи, как мне сбежать из этого цирка и оказаться снова в реальном мире.

Горилла печально вздохнула и, немного помолчав, проговорила:

– Нет, боюсь все же, что твоя тупость полностью соответствует твоему облику. Это и есть реальный мир, – бросил он, обведя вокруг себя лапой. Поскольку подавляющее большинство людей являются проводящими всю жизнь во сне недоумками, они видят лишь крошечную часть окружающего их мира.

– Отлично, – сказал я, – но, к сожалению, один из этих недоумков оказался моим клиентом. Поэтому не могу ли я вернуться в сонный мир, чтобы завершить начатую работу.

– Если ты хочешь только этого, – зевнула горилла, – то способ вернуться, конечно, найдется. – Оглядевшись по сторонам и приложив палец к губам, словно хотел произнести нечто вроде "и у стен бывают уши", тотем движением пальца поманил меня склониться к нему поближе. Что я и сделал, открыв тем самым свою челюсть для сокрушительного апперкота.

Глава сорок седьмая: Полиция.

Четверг двенадцатого. 5 час. 31 мин. утра.

– Итак, вы помните, что он приходил? – напористо спросила я.

Человек на другом конце линии зевнул. На экране было видно, что на парне был махровый купальный халат с изображением тигра.

– Да. Я уже это говорил. Не каждый день удается встретиться с Джастином Вэйром. Он даже перекинулся со мной парой слов.

– Отлично. А время посещения вы случайно не запомнили?

Охранник поскреб за ухом, подумал немного и сказал:

– Точно не помню. Это было где-то между двумя и тремя часами. Я уверен, что он внесен в список посетителей.

– Хорошо, я проверю.

Вообще-то я это уже проверила. Согласно списку, Вэйр вошел в здание в 2 часа 38 минут. Своим вопросом я просто хотела проверить память парня.

– А когда он ушел? – продолжала допрос я.

– Я не видел его на выходе.

– Вот как?

– Не видел. Но я не всю смену находился у главного входа.

– Почему?

– Произошла какая-то путаница с моей карточкой регистрации прихода и ухода, и начальник вызвал меня к себе. Оказалось, что это был какой-то глупый компьютерный сбой.

– Да, – согласилась я, – такие вещи случаются. Однажды компьютер решил, что я недоработала семнадцать часов, и вычел деньги из недельной зарплаты, вместо того чтобы отправить их на мой депозит в банке.

– Неужели?

– Не сомневайтесь. Интересно, а сколько времени ушло у вас на то, чтобы благополучно разрешить проблему?

– Меньше часа.

– И это произошло между...

– Постойте. Дайте подумать... Что-то между тремя тридцатью и четырьмя тридцатью...

На сей раз он говорил очень неуверенно.

– О`кей. Кто вместо вас в это время охранял вход?

– Какой-то новый парнишка.

– Хорошо, пожалуй, мне стоит его как следует поспрашивать. Вы случайно не знаете, как его зовут?

Парень в тигровом халате наморщил лоб, помолчал немного и затем произнес виновато:

– У меня всегда плохо с именами. Чтобы запомнить имя, мне надо встретиться с человеком пару-тройку раз...

– Следовательно до этого вы его не видели?

– Как я уже сказал, парень – новичок.

Я подняла листок бумаги и сделала вид будто читаю список имен.

– Может быть его имя Джонс? Высокий блондин...

– Нет. У того шевелюра морковного цвета. Кроме того, парень уже начинает лысеть.

– Огромное спасибо, мистер Картер. И еще раз прошу извинить за то, что вытащила вас из постели.

– Не беспокойтесь. После такого безумного дня я все едино не могу как следует уснуть.

Я выключила связь и попросила Минди немедленно вывести на экран фотографии всех сотрудников службы охраны Башни свободной прессы. Просмотр снимков не принес результата. Парень или успел перекрасить волосы, или просто не служил в охране.

Я заметила, как Тони отключил головной аппарат связи и со смаком потянулся.

– Как дела? – спросила я.

– Дела довольно странные, – ответил он. – Ты готова, как говаривали в старину, сравнить наши заметки?

– Готова. Итак, что ты узнал у секретарши?

– Она помнит, как Вэйр пришел к сенатору. По её словам это произошло примерно без четверти три. Однако, как он уходил, она не помнит, но в половину третьего её с рабочего места вызвали. Дама предполагает, что именно в это время музыкант и ушел.

– Любопытно. У меня только что состоялся разговор с охранником, дежурившим на входе. Он помнит, как Вэйр вошел, но его ухода парень тоже не видел. Его отозвали с поста примерно в три тридцать. Замещавший его охранник пометил уход музыканта тремя часами сорока двумя минутами. Но никто не знает этого охранника и с тех пор он не появлялся.

– Ничего себе совпаденьице, – с мрачным видом заметил Тони.

– Это еще не всё. Я посадила людей обзвонить всех, кто работал в то время в здании...

– Меган, но в здании, наверное, было больше тысячи человек!

– Если хочешь знать точную цифру, то их 1789, включая временный персонал и приходящих уборщиц. И я намерена спросить у каждого из них, видели ли они, как Вэйр выходил из здания. Люди, подобные Джастину Вэйру, не могут слоняться по зданию, оставаясь незамеченными. Один мог запомнить, как спускался вместе с ним в лифте, другой видел, как великий человек шел через вестибюль, а третий столкнулся с ним в дверях.

– Ну и каков же общий счет?

– На данный момент 0 из 1027 попыток, – ответила я, посмотрев, как меняются цифры на рабочем столе. Пока я говорила, выскочила цифра 1028, а следом за ней и 1029.

Тони сидел, склонив голову набок и закрыв глаза. Такую позу он обычно принимает, когда чем-то сильно огорчен и не хочет, чтобы это заметили другие. Я понимала, что ему очень не нравилось то, куда ведут следы. Но я также знала, что он слишком хороший коп, чтобы игнорировать очевидное. Я дала ему еще несколько секунд на переживания, а затем продолжила:

– Это означает...

– Это означает, что Вэйр так и не вышел из Башни свободной прессы, прервал меня Тони. – Это означает, что кто-то из находившихся в этом здании людей задушил его и спрятал тело до наступления темноты. Преступник раздел труп, разрисовал его сатанинскими символами и выбросил из окна.

– Их было по меньшей мере двое, – поправила я его. – Тело лежало довольно далеко от здания, что говорит о том, что его швырнули с большой силой.

– Ну ладно, – со вздохом, сказал Тони, – ведь ты считаешь, что здесь не обошлось без участия Стоунуолла, не так ли?

Я была рада, что мы говорим с глазу на глаз и с отключенными приборами связи.

– Иных вариантов я просто не вижу, – сказала я. – Он, как минимум, организовал прикрытие. Чтобы устроить сбой компьютера с целью отозвать охранника, потребовались усилия еще нескольких людей, но...

– ... но именно Стоунуолл услал свою секретаршу в три тридцать с каким-то заданием. Он лично просил её об этом. Я проверил. Но, честно говоря, Меган, я в этом не вижу абсолютно никакого смысла.

– А разве во всем этом деле есть какой-то смысл?

– Нет, я хочу сказать совсем о другом. Подумай. Стоунуолл выступает на политической арене довольно давно. Если бы он был глуп, то так высоко бы не забрался. А ты хочешь мне сказать, что Вэйр договаривается с ним о встрече, входит в кабинет, где Стоунуолл его и приканчивает. В своем собственном кабинете? Во время рандеву? Подобное просто невозможно. Если бы сенатор вздумал убить парня, то он бы обтяпал это так, что не осталось бы никаких следов. Кроме того, зачем ему, фигурально выражаясь, убивать курицу, несущую золотые яйца? Вэйр за несколько последних лет сделал для Его преподобия кучу денег.

– То, что ты говоришь, звучит вполне разумно но, увы, не согласуется с фактами. И, как я догадываюсь, Стоунуолл надавил на кое-какие рычаги в Департаменте полиции, чтобы максимально затормозить расследование.

По правде говоря, я уже давно с беспокойством ожидала, что шеф мне позвонит и прикажет прекратить разработку этой версии. По счастью, этого не произошло. Во всяком случае, пока.

Тони сидел с несчастным видом, стараясь не встречаться со мной взглядом.

– Может быть, у тебя есть другая, столь же убедительная версия? спросила я, пытаясь хоть как-то ему помочь.

– Нет, – ответил он. – Но одного я понять не в силах. Если Стоунуолл стоит за убийством Вэйра, то как связать его с другими преступлениями? И чем оно может нам помочь во всем расследовании?

– Не знаю, – призналась я. – Могу сказать лишь, что последнее преступление не было спланировано столь тщательно, как предыдущие. Некоторые из оккультных символов – те же. Но их легко скопировать, если смотришь новости...

В этот момент в комнату отдыха вошла Кайон.

– Прошу извинить за вторжение, – сказала она, – но ты просила сообщить, если я смогу идентифицировать донора.

– Неужели тебе это удалось? – спросила я, безуспешно пытаясь скрыть изумление.

– У вас что-то со слухом, лейтенант? – спросила она. – Именно это я и сказала.

– Великолепно! И кто же она? – я надеялась, что обнаружится связь, которая поможет в расследовании.

– Неужели ты не хочешь вначале выслушать о цепи железных логических умозаключений, которые привели меня к правильному ответу? О взлете фантазии? Об интуитивном озарении? О...

– Всем этим ты сможешь потрясти меня позже, – ответила я. – Кто она, и как она умерла?

– Её зовут Кармен Фитцпатрик. Это ответ на первый вопрос. А ответ на второй – никак?

– То есть...? – вмешался Тони.

– Она вовсе не умерла, – продолжила Кайон. – Кармен жива и вполне бодро шевелит клешнями. Работает ночным кассиром в первоклассной гостинице в центре города. Имеет сына пяти лет, обожающего баскетбол. Супруг добывает нефть где-то в Антарктике...

– Прости, – остановила я этот поток слов. – Не могли бы мы вернуться к той части, которую можно условно озаглавить "Бодро шевелит клешнями"? Если она жива, то как жир из её тела попал на труп Вэйра?

– Что же. Я задала себе тот же вопрос, когда не смогла обнаружить идентичный генотип у всех тех, кто недавно оставил земную юдоль, – ответила в своем обычном стиле Кайон. – И вот здесь на меня накатило вдохновение, о котором ты не пожелала слушать. Я вспомнила о еще одном источнике информации. В городе сейчас находится несколько специалистов по пластической хирургии, которые очень недовольны тем обстоятельством, что я вытащила их из теплой постели в четыре часа утра. Для того, чтобы ответить на мои вопросы. У них создалось ложное мнение о том, что если номера телефона нет в справочнике, то им никто не может позвонить. Видимо. им никогда не...

– Специалисты по пластической хирургии? – недоуменно переспросил Тони.

– Именно, – ответили Кайон, дотронувшись пальцем до кончика носа. – А если быть точным, то доктор Сен-Джеймс. Операция была произведена этим утром. Когда я позвонила пациентке домой, та отдыхала. Похвасталась, что покупает себе новый купальник, чтобы продемонстрировать успехи современной хирургии.

– Спасибо, Кайон, – сказала я.

Кайон кивнула, надела головной аппарат связи и отправилась в рабочую комнату.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, – произнесла я, обращаясь к Тони, но мне кажется, что отсос жировых отложений пока не входит в число сатанинских ритуалов.

Тони пожал плечами.

– Считаю это отрицательным ответом, – сказала я, глубоко вздохнула и, слегка приведя в порядок свои мысли, спросила: – Как идет охота на Бандерса?

– Пока безуспешно, – сказал Тони. – Видимо, он залег на дно.

– Хорошо. Поручи это дел Маккормику. А тебя я попрошу как можно скорее проследить путь жира от операционного стола до жертвы. Допроси хирурга, медицинскую сестру, тщательно осмотри операционную, найди тех, кто занимается вывозом из больницы биоматериалов. Одним словом, постарайся узнать, как преступники могли получить доступ к жиру. Не исключено, что таким образом мы найдем против них неопровержимые улики. А я тем временем попытаюсь отыскать проходы в том политическом минной поле, на котором мы сейчас находимся.

– Тебе предстоит та еще работенка, так что постарайся не очень рисковать.

Тони взял головной прибор связи и отправился в гараж, а я стала готовиться к важным телефонным переговорам. Настало время немного поболтать с шефом Дэвисоном на тему его отношений с сенатором Стоунуоллом. Подобная перспектива меня вовсе не вдохновляла. Тони прав, надо быть предельно осторожной и разыграть свои карты с особой тщательностью. Я попросила Минди связать меня с шефом и, услыхав ответ его голосовой почты, испытала чуть ли не облегчение.

Я вспомнила, что оставила для него сообщение еще четыре часа тому назад, но он мне до сих пор не ответил. Я так увлеклась анализом различных версий, что совсем об этом забыла. Скорее всего, шеф спал. Однако новости были настолько сенсационными, что он, наверняка, рассердится, если я его не разбужу. Одним словом, я попросила Минди набрать код экстренного вызова.

Ответа не последовало. На шефа это было уж совсем не похоже.

– Минди, где сейчас находится шеф Дэвисон.

– Боюсь, что я этого не знаю, детка.

– Как не знаешь? Поясни.

– Шеф Дэвисон в данный момент от централизованной связи отключен. Никаких совещаний в его программе на данное время не предусмотрено.

– Он хотя бы в здании?

– Зарегистрировал уход в 12 час. 07 мин. пополуночи.

Отлично. Шеф, скорее всего, дома. С другой стороны, он мог отправиться куда-нибудь в связи с этим делом.

– Не брал ли он, случайно, казенную машину?

Все служебные полицейские машины снабжены встроенным маяком, и их местонахождение всегда известно.

– Прости, дорогуша, но машины из нашего пула он не брал.

– Головной аппарат связи при нём?

– Зачем спрашивать, радость моя, ты же знаешь, что шеф с прибором не расстается.

– Где аппарат сейчас?

– Прости, милая, но я же сказала тебе, что шеф не на связи, и потому, сказать, где прибор находится в данный момент, я, увы, не в состоянии.

– О`кей, – сказала я, – но ты можешь мне сказать, сколько времени Дэвисон отключен от связи.

– Обижаешь, милая. Конечно, могу. Шеф вырубил связь (ведь так, кажется, выражаются некоторые твои знакомые) три часа и семь минут тому назад.

– Хорошо. – Я сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться, и напомнила себе, что орать на программу бессмысленно. – Дай мне карту с указанием местонахождения шефа за двадцать минут до отключения связи.

– С удовольствием. Кстати, любимая, ты не думаешь, что тебе стоит хотя бы не надолго отказаться от кофе. В последнее время ты сильно нервничаешь, и неуровнове...

Я вырубила звук – как, по словам Минди, говорят мои знакомые – и взглянула на ручной дисплей. Там появилась карта Атланты, центром которой был Департамент полиции. От нашей парковки на север в направлении Персиковой улицы тянулась пунктирная линия с точками, на которых было указано время. Затем линия свернула на восток, пошла вдоль Понс де Леон и закончилась на пересечении Понс с Хайленд-стрит. Я включила аппарат связи ровно настолько, чтобы спросить у Минди домашний адрес Дэвисона. Оказалось, что шеф жил в южной части города, из чего следовало, что отправился он вовсе не домой.

Вернувшись в конференц-зал, я взмахом руки привлекла внимание Кайон.

– Держи здесь оборону, – сказала я, – а мне надо кое-что проверить. Я обошла вокруг стола и склонилась к её уху. Поняв намек, Кайон на мгновение выключила головной аппарат связи. – Если у тебя будет время и возможность, узнай, пожалуйста, с кем шеф беседовал по своему личному телефону около полуночи. Он уехал отсюда в большой спешке, и мне страшно интересно, с кем он собирался встретиться.

Кайон кивнула и принялась диктовать в микрофон какие-то данные для программы поиска. Я же вышла их конференц-зала и направилась вниз. По пути я попросила Минди сообщить, кто из откомандированных в мое распоряжение полицейских находится в здании. Оказалось, что Кёниг, закончив обход соседей, вернулась в штаб-квартиру, и я тут же велела Минди соединить меня с ней.

– Кёниг у аппарата, – услышала я.

– Привет, говорит Меган. Когда кончается твоя смена?

– Она закончится тогда, когда я тебе не буду нужна.

– Отличный ответ. В таком случае, подгоняй свою машину к главному входу в здание. Там встретимся.

Я прибыла на место свидания за тридцать секунд до неё. Машина выехала из-за угла, Кёниг распахнула дверцу и я впрыгнула на пассажирское место. Всё это было сделано, практически, на ходу.

– Итак, что случилось, – спросила Кёниг, когда мы уже ехали на север по Персиковой улице.

– Мой шеф не выходит на связь уже более четырех часов. Не отвечает даже на экстренный вызов. Нам предстоит узнать, что с ним, – сказала я и проверила магазин пистолета.

– Ожидаешь осложнений?

– Я всегда их ожидаю.

Когда Кёниг свернула на Понс, я попросила Минди дать мне описание личной машины Дэвисона. Оказалось, что шеф ездил на темно-синем "Хроносе" в стиле ретро. Хвост машины украшали плавники, бывшие в ходу в 60-х гг. прошлого века, и недавно снова ставшими последним писком моды. Похоже, что заметить машину будет не сложно.

Через пять минут мы оказались на углу Хайленд-стрит – последним зарегистрированным местонахождении головного аппарата связи Дэвисона. Я попросила Венди сбросить газ, чтобы можно было лучше рассмотреть машины на ближайших парковках. Оказалось, что в этих кварталах во всю кипит ночная жизнь. Еще работал ресторан "Мажестик", в старинном кинотеатре шел фильм, а из пары кофейных заведений доносилась музыка. Однако темно-синего "Хроноса" ни перед одним из этих учреждений видно не было.

Я попросила Кёниг покружить по ближайшим кварталам на тот случай, если шеф оставил машину на одной из боковых улиц. В конечном итоге именно Кёниг заметила автомобиль, притулившийся в темном проулке за зданием местного филиала городской публичной библиотеки. Я приказала ей двигаться дальше и остановиться лишь за углом, чтобы можно было подойти к машине, соблюдая все меры предосторожности. Выйдя из автомобиля, я расстегнула кобуру. Заметив это, Кёниг последовала моему примеру.

Мы подходили к проулку с юга, миновав перед этим стоянку машин библиотеки. С вечера шел дождь, и намокшая мостовая поблескивала. На стенах между темными окнами пустого здания были изображены персонажи различных мультфильмов – все с книгами в руках или лапах. Рисунки в слабом свете уличных фонарей были едва заметны.

Дойдя до входа в проулок мы остановились, чтобы оценить обстановку. Автомобиль шефа стоял в глубине, почти в самом конце аллеи. Чуть ближе к нам находился большой контейнер для сбора мусора, за контейнером виднелась какое-то желтоватое свечение. И никакого движения.

Я достала из кобуры пистолет и знаком приказала Кёниг следовать за мной. Мы продвигались по проулку медленно и настороженно, я напряженно пыталась выявить все места, с которых можно было ожидать нападения. Контейнер. Машина. Возможно, крыша.

Первым я исключила мусорный ящик. Подойдя к нему, я быстро скользнула за угол. Там ничего не оказалось, кроме сложенной из шлакоблоков стены библиотеки и металлической двери. Из-за чуть приоткрытой двери сочился желтый свет. Я взмахом руки приказала Кёниг осмотреть машину, а сама взяла на прицел дверь. Венди осторожно подошла к темно-синему Хроносу, быстро заглянула внутрь и после этого приступила к более тщательному осмотру уже с помощью фонаря. Подав сигнал, что в машине всё чисто, она одновременно со мной двинулась к двери.

О`кей, – прошептала я. – На счет "три" я распахиваю дверь и мы сразу же врываемся в здание.

Дверь открывалась наружу, поэтому я встала со стороны ручки. Кёниг заняла место у петель, но я дала напарнице знак отступить подальше, чтобы она не получила удар дверью, когда я её распахну. Подобную ошибку я допустила еще в свою бытность стажером. Поверьте, я ни раньше, ни потом не испытывала такого стыда, как в тот момент, когда получила удар по физиономии дверью, распахнутой партнером.

На сей раз я попыталась сделать это тихо и лишь слегка потянула за ручку, чтобы привести панель в движение. Отняв руку, я замерла и прислушалась. Те кто находятся за дверью, могут решить, что дверь качнулась от движения воздуха.

Это какая-то паранойя, подумала я, за каждым углом мне чудится монстр. Но с другой стороны, шеф не отвечает на экстренный вызов, а это чрезвычайно дурной знак. Лучше страдать от паранойи, чем быть покойницей.

Дверь продолжала медленно открываться, и Кёниг пришлось её придержать, чтобы она не ударилась о стену. Я прислушалась, но в здании царила мертвая тишина. Я выглянула на миг из дверного проема и тут же вновь спряталась за раму. На то, чтобы осознать, что я увидела, потребовалось несколько секунд.

Великий Боже!

Кёниг, видимо, успела заметить выражение моего лица; и я увидела в неярком свете, как вопросительно взметнулись её брови. Дав ей понять кивком, что со мной всё в порядке, я включила видео вмонтированную в головной аппарат связи камеру.

Мы с Венди оказались на месте преступления. Я вызвала Минди и едва слышным шепотом велела ей связаться с дежурным по БСР и попросить для нас подмогу и бригаду экспертов.

Я посмотрела на Кёниг и, показав на стену, широко развела руки, давая понять, что помещение за дверью имеет внушительные размеры. Так же жестом я показала, что буду действовать внизу, а ей следует занять верхнюю позицию. После этого я низко пригнулась и подняла руку с тремя выпрямленными пальцами.

Два.

Один.

Я вбежала в комнату, и встав на одно колено, прикрыла всю правую стену. Кёниг осталась стоять во весь рост, прикрывая левую. Я обежала взглядом свою сторону комнаты, не обращая внимания на кровью забрызганные стены. Убедившись в отсутствии противника, я перевела взгляд на сторону, которую контролировала Кёниг.

Пистолет она не выронила, но в то же время и не осматривала помещение, как того требуют все учебники. Она не сводила глаз с деревянного креста у противоположной стены. На кресте вниз головой висело обнаженное тело. Руки и ноги жертвы были приколочены к дереву гвоздями, а чело – если так можно выразиться, – украшал венец из колючей проволоки. Тело был выпачкано с ног до головы грязью, или чем-то иным на неё похожим, но личность покойника сомнений не вызывала. Для того, чтобы привести Кёниг в чувство, мне пришлось помахать ладонью перед её глазами.

На осмотр здания у нас ушло не более трех минут. Убедившись, что в библиотеке никого нет, мы вышли на улицу и произвели наружный осмотр на тот случай, если преступники по какой-то причине еще не успели покинуть место убийства. Подмога прибыла еще минуты через три, и я направила пару парней переписать номера всех машин у библиотеки и на примыкающих к ней улицах. Преступники, конечно, давно уехали, но не исключено, что их кто-то видел.

Затем я вошла в помещение, чтобы внимательнее посмотреть на то, что сделали с Дэвисоном, и дождаться прибытия экспертов.

Глава сорок восьмая: Полиция

Четверг двенадцатого. 5 час. 23 мин. утра.

– Лейтенант!

Я не могла оторвать глаз от мостовой. Видимо, наблюдая за тем, как дождевые капли падают на асфальт парковки, я полностью отключилась. По небу бежали низкие облака, и на востоке нельзя было заметить никаких признаков рассвета. Подняв глаза, я увидела, что меня зовет патрульный полицейский один из тех парней, которые первыми откликнулись на призыв о помощи.

– Слушаю. В чем дело?

– Хмм... Эксперты почти закончили и просят вашего разрешения на отгрузку тела.

– Понимаю, – вздохнула я. – Скажите им, что я иду.

Постояв еще немного, я вернулась в библиотеку. На улицу я выходила, чтобы проветрить мозги и привести в порядок мысли, пока эксперты занимаются своим делом. Однако единственная светлая мысль, которая посетила меня в то время, когда я мокла под дождем, состояла в том, что мне просто необходимо поспать.

Я пришла в то служебное помещение, где мы нашли Дэвисона. Он всё ещё висел вниз головой на кресте. Грязь, которой убийцы покрыли тело, успела высохнуть. Так же как и кровь вокруг гвоздей. Эксперты укладывали обнаруженные артефакты в свои рабочие кофры.

– Ты в порядке? – спросила Шард, как только я переступила через порог.

– Да. Только страшно устала. Расскажи самое главное и можешь его упаковывать

– Значит так, – сказала Шард. – Для начала надо сказать, что он сражался до последнего. – Она указала на следы нескольких ушибов и неестественно выпирающие кости груди. – Перелом трех ребер, смещение ключицы, разбитый локтевой сустав, многочисленные ссадины и ушибы на голове и торсе. Причина смерти – асфиксия, последовавшая после того, как ударом была перебита трахея. Рентген позволит дать более точный ответ, но судя по углу, под которым был нанесен последний удар, он еще был жив, когда его распинали. Об этом же говорят и разрывы ткани ладоней вокруг гвоздей. Вот здесь и здесь, – Шард указала на две точки. – Создается впечатление, что он пытался вырвать гвозди из дерева.

Я понимала, что ужасная смерть шефа должна была вызвать у меня более сильное потрясение, чем я в этот момент испытывала. Но в то же время она казалась мне такой не реальной! Мне еще предстояло до конца пережить трагическую гибель Дэвисона.