Текст книги "Знакомьтесь, мистер Блэк (СИ)"

Автор книги: Кира Измайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 37 страниц)

–Камерой ты от испуга закрылся? – спросил я.

–А ты б не испугался? – обиделся он. – Ну и еще я хотел морду заснять, да. Только не знал, видно там что или нет, глянул осторожно… и всё. Ничего больше не помню. Ой нет! Глаза помню, точно как Миртл сказала! Хотя, может, мне с перепугу привиделось…

–Потрясающе! – сказал дедушка и потер руки. – Ну что ж… Теперь нужно оживить… тьфу ты! Вернуть в обычное состояние и расспросить злополучную Уоррен, взять воспоминания у этого молодого человека, учесть информацию Лавгуд и нашего внука…

–И написать речь, – закончила бабушка.

–Профессор Снейп, – позвал вдруг Криви, – а… а моим родителям сказали, что со мной случилось?

–Нет, – ответил он, – я у них побывал, тайно, разумеется. Им написали, что вы в таком восторге от Хогвартса, что решили встретить свое первое волшебное Рождество именно там. И даже присовокупили открытку с движущимся изображением, подписанную вашим почерком, я его хорошо знаю.

–А, ну отлично, – с облегчением вздохнул Криви. – А то мама с папой жутко бы волновались, а что они могут поделать? Так вот не пустили бы меня на будущий год в школу! И Денниса тоже!

Взрослые не нашлись, что ответить. Я – тем более.

========== Часть 32 ==========

Расколдовывать Миртл все-таки повременили: она ведь могла улетучиться обратно в школу и рассказать что-то о наших… хм… мероприятиях, чего крайне хотелось избежать. Пока ограничились воспоминаниями Криви: похоже, Уоррен в самом деле рассказала всё, что знала. Может быть, она могла добавить пару деталей, скажем, видела в отражении того, кто открыл дверь и вызвал монстра, но пока пришлось обойтись без этого.

У нас, однако, на руках был еще один крестраж, в этом сомнений не оставалось.

–Полвека назад… – сказала бабушка как-то вечером, впечатленно качая головой. – Риддл еще не окончил школу, но уже создал вот это? Поразительно!

–Ты же сама говорила, что он был самородком, дорогая, – напомнил дедушка, пыхтя трубкой. – Причем исключительной величины. Жаль, с изъяном. Нормальные люди с таким дарованием тратят жизнь на что-то полезное, например, на создание философского камня, а не на всякие глупости вроде завоевания мира.

–Возможно, он использовал Миртл как жертву для создания крестража, – подал голос Снейп.

–Да, есть такая вероятность… Но это дела давно минувших дней, а меня больше интересует, каким образом тетрадь попала в школу, а главное, к кому?

–Люциус, даже если она хранилась у него, вряд ли сознается, так что остаются лишь домыслы, – вздохнул профессор. – И, сэр, если и так… Я не хотел бы чернить его имя.

–Да уж, оно и без того порядком запачкано. И Абраксас будет расстроен, – кивнул дедушка. – Полагаю, вы сумеете осторожно донести до Люциуса мысль о том, что он никогда и в глаза не видел никакой тетради? Даже если это он каким-то образом подсунул ее девочке Уизли… наверняка мы этого не знаем. Подложить ее, скажем, в подержанный учебник мог кто угодно, хотя бы и его прежний хозяин. Или бедняжка просто нашла тетрадь в школе, где-нибудь в заброшенном классе, в библиотеке, наконец! Мало ли, кто чем книги закладывает!

–Мы ведь даже не уверены, что крестраж попал именно к этой девочке, – заметила бабушка. – И как это выяснить…

–Лавгуд сказала, если писать в тетради, чернила исчезают, – напомнил я. – Может, это не просто так? Еще она сказала, что тетрадь хочет завладеть ею, как предыдущим владельцем, а крестражи ведь могут подавлять волю, верно? Но каким образом? Вдруг, если еще что-то написать…

–Райджел, нет, – резко сказал дедушка, сразу поняв, что я задумал. – Я не позволю тебе так рисковать собой!

–А кто, кроме меня? – развел я руками. – Не Криви же! Я хоть что-то знаю о повадках таких вещей, а он…

К счастью, Криви уже выдали еще порцию зелья и оставили спать под присмотром Эбби, иначе он непременно принялся бы ныть, что наверняка справится.

Бабушка с дедушкой переглянулись. Профессор Снейп просто молчал, понимая, что его голос тут исключительно совещательный, но я был уверен, что ему до смерти интересно, как устроен крестраж.

Так и было:

–Лучше я попытаюсь, – сказал он.

–Северус, если Риддл создал этот крестраж, будучи подростком, то и разум у вместилища духа, как у подростка. А вы малолеткой прикинуться не сумеете, – сразу сказал дедушка. – Я бы и сам с удовольствием попробовал, но не настолько хорош в актерском мастерстве! Нет, мы можем попросить этого мальчика, Криви, он не откажется, он в полном восторге от этой истории, но…

–Я не позволю, – закончил я. – Он магглорожденный, и это слишком опасно. Криви и так уже пострадал… А вот я – Блэк, и Риддл вполне может помнить, как бабушка его… гм… приласкала.

–Логично, если крестраж не имел связи с внешним миром на протяжении всех пятидесяти лет, то знает лишь то, что и его создатель, – кивнула она. – И то, что сообщила ему эта девочка, а что она могла поведать?

–Так вы позволите мне попробовать? – серьезно спросил я. – Вряд ли он в одно мгновение подавляет волю, но даже если и так, вы же меня спасете, правда?

«Диагноз», – явственно читалось по глазам профессора Снейпа.

Бабушка с дедушкой снова переглянулись, помолчали…

–Учти, я буду тебе завидовать, – серьезно сказал дедушка. – Ну? Что стоишь? Приступай!

–Сэр, но не слишком ли это опасно? – запротестовал Снейп.

–Под присмотром – не слишком, – заверил он. – Девочка Уизли – если это и впрямь была она, – выдержала целый семестр рядом с этой тетрадью и ничего, даже нашла в себе силы выбросить ее. А у Райджела кроме характера имеется серьезная поддержка в нашем лице.

–Блэки сумасшедшие, – напомнила бабушка и улыбнулась. – Но если направить это безумие в мирное русло, может выйти что-то интересное.

Я тем временем попросил Кричера принести перо и чернила, открыл тетрадь и вывел на первой странице: «Меня зовут Райджел Блэк».

Слова вспыхнули и исчезли без следа. А потом наконец-то что-то произошло.

Словно мои же чернила вытекали обратно, на странице появились слова: «Привет! Меня зовут Том Риддл. Как ты нашёл мой дневник?»

Эти слова тоже исчезли, но только после того, как я начал писать ответ.

«Кто-то выбросил его, а я подобрал».

–Поразительно… – прошептал дедушка, заглядывая мне через плечо. – Воистину, эту бы энергию да в мирное русло!

Все мы с нетерпением ждали ответа Риддла.

«Хорошо, что я записал свои воспоминания кое-чем надежнее чернил. Я всегда знал, что найдутся люди, которым не захочется, чтобы мой дневник прочли».

«Что ты имеешь в виду?» – попытался я изобразить наивность.

«Я имею в виду, что в этом дневнике записаны воспоминания об ужасных событиях. Событиях, которые замяли. Событиях, которые происходили в школе колдовства и чародейства Хогвартс».

–Это почерк лорда, – почему-то шепотом сказал Снейп. – Он мало изменился…

–Да и я его помню, он мне записки писал, – ответила бабушка и вдохновенно выругалась от избытка чувств, но мы сделали вид, будто ничего не слышали.

–Скажи, что ты в школе, – посоветовал мне дедушка. – Вряд ли в этой его тетрадке есть встроенный календарь и камеры наружного наблюдения.

«Я сейчас в Хогвартсе, – быстро написал я, – и здесь происходят ужасные вещи. Ты что-нибудь знаешь о Тайной комнате?»

Ответ Риддла последовал мгновенно, почерк его стал неаккуратным, как будто он торопился рассказать всё, что знал.

«Конечно, я знаю о Тайной комнате. Когда я учился, нам говорили, что это лишь легенда, и она не существует. Но это была ложь. Когда я был на пятом курсе, Комнату открыли, и монстр убил одного ученика. Я поймал виновника, того, кто выпустил чудовище, и его исключили. Но директор Диппет запретил мне рассказывать правду. Всем объявили, что девочка погибла в результате несчастного случая. Они вручили мне награду и предупредили, чтобы я держал рот на замке. Но я знал, что это может случиться ещё раз! Монстр всё ещё был жив, а того человека, который смог освободить его, не посадили в тюрьму».

–Как брешет, как брешет, мерзавец! – счастливым голосом выговорил дедушка. – Пиши, Райджел! О новых нападениях!

«Сейчас это повторяется, – настрочил я. – Пострадали уже трое, не считая кошки, но никто не знает, кто за этим стоит. И, по-моему, не пытается разобраться! Кто сделал это в тот раз, ты знаешь?»

«Если хочешь, я могу тебе показать, – последовал ответ Риддла. – Не обязательно верить мне на слово. Я возьму тебя в свои воспоминания о той ночи, когда я поймал его».

Я покосился на взрослых. На лицах бабушки и дедушки был написан охотничий азарт, а на лице Снейпа – испуг.

–Если эта вещь работает еще и как думосброс… – пробормотал дедушка. – Райджел… будь очень осторожен. Вряд ли он сразу атакует, откуда у него силы?.. Но все же…

–Конечно, – ответил я и написал: «А как это – покажешь?»

Страницы дневника вдруг начали перелистываться, остановились посреди июня, и передо мною возник крохотный экран, как на маггловских телевизорах. Я с предвкушением заглянул туда, и меня потянуло вперёд, как это бывает в думосбросе, затянуло внутрь, и…

Под ногами был твердый пол, очертания предметов вокруг обрели четкость, и я узнал директорский кабинет, только за столом сидел и читал письмо не Дамблдор, а совсем другой человек: морщинистый, с виду болезненный, почти лысый волшебник.

«Директор Диппет», – узнал я его по портрету.

В дверь постучали.

–Войдите, – дрожащим голосом сказал Диппет, и в комнате появился юноша лет шестнадцати на вид, со значком старосты на груди. – А, Риддл…

–Вы хотели меня видеть, профессор Диппет?

–Присядь. Я как раз читал твоё письмо.

Риддл сел, а тот начал:

–Мой дорогой мальчик…

«Им эта фраза вместе с должностью директора достается, что ли?» – подумал я и обратился в слух.

–Я не могу разрешить тебе остаться в школе на всё лето, – говорил Диппет. – Тебе ведь наверняка хочется поехать домой на каникулы.

–Нет! – тут же ответил Риддл. – Я с удовольствием останусь в Хогвартсе вместо того, чтобы возвращаться в этот… в этот…

–Верно, ты ведь живёшь в маггловском приюте?

–Вот именно, – на лице Риддла появился румянец, и сложно сказать, от стыда или от ярости.

–Ты – магглорожденный?

Будто директор сам этого не знал!

–Полукровка, сэр, – ответил Риддл, стиснув зубы, – мать была волшебницей.

–А твои родители?..

–Моя мать умерла сразу же после моего рождения, сэр. В приюте мне рассказали, что она лишь успела дать мне имя: Том в честь отца, Марволо – в честь дедушки. Отца я не знал.

Диппет сочувственно вздохнул.

–Том, пойми, это можно было бы устроить, но при данных обстоятельствах…

–Вы имеете в виду все эти нападения, сэр?

–Именно, – сказал директор. – Мой дорогой мальчик, в свете этой недавней трагедии… смерти этой бедной маленькой девочки… В приюте тебе будет куда безопаснее. В Министерстве магии даже поговаривают о том, чтобы закрыть школу. Мы до сих пор не можем найти источник всех этих неприятностей…

«Да, какая крохотная неприятность, – подумал я, – всего-то ученица погибла!»

–Сэр… если бы этого человека поймали… Если бы это всё прекратилось…

–Что ты имеешь в виду? – спросил Диппет, выпрямляясь на стуле. – Риддл, ты хочешь сказать, что что-то знаешь об этих нападениях?

–Нет, сэр, – быстро ответил тот, и вскоре директор отпустил его восвояси.

В темном коридоре Риддл долго стоял, раздумывая о чем-то, потом явно принял решение и заторопился. По пути никто не встретился, но в холле Риддла окликнул высокий волшебник с длинными каштановыми волосами.

–Что ты здесь делаешь так поздно, Том?

Я с трудом признал Дамблдора полувековой давности.

–Я был у директора, сэр, – ответил Риддл без особой приязни.

–Ну, тогда скорее иди в постель, – сказал Дамблдор, пристально посмотрев на него. – В такое время лучше не бродить по коридорам…

Риддл дождался, пока он исчезнет из виду, а затем очень быстро направился вниз по каменной лестнице к подземельям, в точности в нынешний кабинет зельеварения. Факелы не горели, и, когда Риддл почти закрыл дверь, было видно лишь, что Риддл застыл у двери и принялся наблюдать за коридором снаружи.

Он простоял так довольно долго, но наконец за дверью раздались шаги: кто-то крался по коридору. Риддл тихо вышел за дверь и пошёл следом, а потом вдруг остановился, прислушиваясь.

–Давай, надо вытащить тебя отсюда… Давай же, в коробку! – шептал смутно знакомый голос.

Риддл завернул за угол: там возле двери стоял, наклонившись, очень высокий мальчик.

–Добрый вечер, Рубеус, – негромко сказал Риддл.

–А ты чего тут делаешь, Том? – испугался тот, и я узнал юного Хагрида.

Риддл подошёл ближе.

–Всё кончено, – сказал он. – Мне придётся сдать тебя, Рубеус: они поговаривают о том, чтобы закрыть Хогвартс, если нападения не прекратятся.

–О чём ты…

–Не думаю, что ты хотел кого-то убить. Наверное, ты просто выпустил своего любимца размяться, и…

–Он никогда никого не убивал!

–Ну же, Рубеус, – сказал Риддл, подходя ещё ближе. – Родители мёртвой девочки завтра будут здесь. Всё, что может сделать Хогвартс – казнить эту твою тварь…

«Врет, как дышит!» – невольно восхитился я.

–Это был не он! Он не мог! Никогда!

–Отойди, – сказал Риддл, взяв палочку наизготовку, и дверь за спиной Хагрида вылетела.

Из проема появилось нечто… Громадное волосатое тело и путаница чёрных ног; блеск множества глаз и пара острых, как бритва, клешней – Риддл снова поднял палочку, но было уже поздно. Существо сбило его с ног, улепетывая, а Риддл промешкал и не успел остановить монстра…

Тут я будто вынырнул с глубины, с трудом переводя дыхание.

–Во всяком случае, – сказал я, отдышавшись и выпив стакан воды, – у твари, которую едва не поймал Риддл, было больше двух глаз. Давайте думосброс! Это было… феерично!

–Как ты себя чувствуешь? – строго спросила бабушка.

–Никаких изменений пока не замечаю, – ответил я, подумав. – Если что, просто стукни меня хорошим Круцио, поможет, я думаю… Продолжим?

–Да, но очень осторожно, – сказал дедушка. – Напомни-ка ему о Вальбурге, об обретенном величии, только не форсируй события – мы еще не знаем, что ему известно… Посмотрим, как он отреагирует.

«Значит, ты подставил Хагрида?» – написал я.

«Ну да. Представляешь, моё слово против слова Хагрида? Старик Диппет повел себя предсказуемо: с одной стороны Том Риддл, нищий, но такой умный, сирота, но такой смелый, староста, образцовый ученик. А с другой – Хагрид, у которого ни дня без неприятностей… Удивительно, я надеялся – кто-нибудь догадается, что Хагрид просто не мог быть наследником Слизерина! Мне понадобилось пять долгих лет, чтобы разузнать всё о Тайной комнате и обнаружить скрытый вход… как будто у Хагрида было достаточно ума или сил! И что сделал бы ты на моем месте, Блэк? Ты, должно быть, и представить себе не можешь, в каком месте я рос и как его ненавидел…»

Я покосился на взрослых, но они тоже затруднялись с ответом, и я решил сыграть злого аристократа из маминых книжек.

«Я бы не стал натравливать чудовище на какую-то ничтожную грязнокровку, – написал я, – и тем более убивать ее, но запугал бы всю школу так, чтобы директор и все преподаватели подпрыгивали по щелчку моих пальцев!»

«О чем ты?» – после паузы отозвался дневник.

«О том, что это ты – истинный наследник Слизерина, и это ты выпустил чудовище из Тайной комнаты, – ответил я и едва удержал страницы, когда тетрадка попыталась захлопнуться. – Я знаю твое имя. Ты приставал к моей бабушке, и она до сих пор твердит, что могла бы выйти замуж за тебя, а не за дедушку, и разделить с тобой славу и богатство!»

–Поганец… – проворчала она. – Богатство было только у меня, а Риддл разбазарил бы его на свои дурацкие затеи!

–Можно подумать, ты бы позволила, – фыркнул дедушка. – Темный лорд сидел бы у твоей ноги и не рыпался иначе, как… гхм… по щелчку пальцев.

–На себя взгляни.

–Но я не Риддл, я – Блэк и сам могу… – дедушка выразительно пощелкал пальцами и заухмылялся.

«Вальбурга? – написал, наконец, Риддл и поставил кляксу от избытка чувств. – Она жива еще?»

Я чуть не передал привет от бабушки, но перехватил ее взгляд, воздержался и просто ответил «да», потом почесал в затылке и предпринял кошмарный демарш.

«Скажи, а я не могу оказаться наследником Слизерина? – написал я. – Бабушка ведь встречалась с тобой, а ты и сам не по отцовской линии унаследовал свои умения, верно? Чистокровных Риддлов не существует».

На страницы дневника будто полились красные чернила, а я схлопотал пару подзатыльников – от бабушки и от дедушки.

«Я не встречался с Вальбургой, – сознался, наконец, Риддл. – А жаль… В самом деле, мой ум и ее средства могли бы возвысить нас обоих очень быстро!»

Тут уже захохотали в голос все взрослые.

–Правда, все равно, что щенка пинать, – покачал головой дедушка. – Продолжай, Райджел!

«Но кто же тогда сейчас орудует в школе? – написал я. – Скажи, кто! Если это девочка, то я мог бы… познакомиться с ней поближе».

«Это девочка, – был ответ, – но она давно уже не пишет мне».

«А как ее зовут?»

«Не думаю, что она подходит тебе, Блэк, – снисходительно написал Риддл, – пускай она и чистокровная, но… даже я не взглянул бы на нее, если бы случайность не привела мой дневник в ее руки. Она нашла его в подержанном учебнике, можешь представить?»

«Может, ты сам положил его туда, да и забыл? А старая книжка может попасть к кому угодно».

«Нет! Как я мог забыть о подобном?»

«Но это же твоя школьная вещь, – напомнил я. – А теперь, когда прошло столько лет, какой в ней прок, кроме твоих воспоминаний?»

Риддл какое-то время не отвечал, и мы начали недоуменно переглядываться.

«Блэк… Ты еще слишком юн, чтобы знать о подобных вещах, – появились наконец слова, – но я чувствую в тебе родственную душу…»

–Простите, это вынужденная мера, – сказал я вслух и написал: «Мой отец, сын Вальбурги, был твоим вернейшим и преданнейшим слугой. Он погиб».

«Вот как! – Риддл снова поставил кляксу. – Тогда сама судьба свела нас с тобою! Я расскажу тебе, что сделал…»

–Может быть, достаточно? – негромко спросил Снейп.

–Нет, нужно выжать из него всё, что только возможно, – покачал я головой и снова обмакнул перо в чернила.

«И что же ты сделал? Как добился такого величия, что все вздрагивают, едва заслышав твое имя? Волдеморт! И кругом никого, лишь чистокровные остались…»

–Талант, несомненный талант… – пробормотал дедушка и дал мне еще один, чисто символический подзатыльник. – Строчи, негодяй!

«Начну с этой тетради… – Риддл ненадолго умолк, потом продолжил: – Маленькая Джинни писала в моем дневнике день за днем, рассказывая мне о своих жалких переживаниях: как братцы дразнят её, как ей пришлось идти в школу в поношенной одежде и с подержанными учебниками. О том, что вряд ли она когда-нибудь понравится знаменитому Гарри Поттеру… а кто-нибудь вроде Блэка и не взглянет на девчонку из семьи предателей крови!.. Кстати, что это такое?»

Я, клянусь, растерялся, взглянул на взрослых, ожидая подсказки, и бабушка велела:

–Пиши своими словами.

«Это чистокровные, забывшие о своем положении и якшающиеся с магглорожденными и даже магглами», – пояснил я.

«Вот как! Учту… Ты бы знал, как скучно слушать о дурацких проблемах одиннадцатилетней девчонки! – продолжал он. – Но я был терпелив. Я писал ей в ответ, я сочувствовал ей, я был добр. Джинни полюбила меня. Никто никогда не понимал меня так, как ты, Том… Я так счастлива, что у меня есть дневник, которому я могу довериться… Это как друг, которого я могу носить с собой в кармане…»

Мне почудился недобрый смех.

«Честно говоря, Блэк, мне всегда удавалось очаровывать нужных людей. Поэтому и Джинни излила мне свою душу, и её душа оказалась именно тем, чего я желал. Я становился сильнее и сильнее, питаясь её самыми глубоко запрятанными страхами, самыми тёмными тайнами. Я становился могущественней, намного могущественней, чем маленькая мисс Уизли. Достаточно могущественным, чтобы поведать мисс Уизли некоторые из моих тайн…»

«Так ты вынудил ее открыть Тайную комнату?» – осенило меня.

«Именно! Она сделала это, она душила петухов и писала на стенах. Она натравила змею Слизерина на грязнокровок и кошку сквиба!»

–Змею, значит… – дедушка удовлетворенно потер руки.

«Конечно, сначала она не осознавала, что с ней происходит. Это было так забавно. Дорогой Том, – продолжил Риддл другим почерком, более округлым и не очень ровным, – мне кажется, я теряю память. Моя мантия вся в петушиных перьях, и я не знаю, как они туда попали. Дорогой Том, я не могу вспомнить, что я делала в ночь Хэллоуина, но кто-то напал на кошку, а я вся вымазана в краске. Дорогой Том, Перси всё время говорит, что я сама не своя. По-моему, он подозревает меня… Сегодня произошло ещё одно нападение, а я не знаю даже, где я была. Том, что мне делать? Мне кажется, я схожу с ума… Мне кажется, что это я на всех нападаю, Том!»

«Она не знала, кто ты на самом деле…»

«Не всем же повезло вырасти в семье вроде твоей, Блэк! – был ответ. – Хотел бы я увидеть Вальбургу… Как она, сильно состарилась?»

Бабушка, по-моему, едва не выхватила у меня дневник, чтобы высказать Риддлу всё, что думает, но дедушка удержал ее руку.

«Не особенно, насколько я могу судить по колдографиям, – сдержанно ответил я. – А почему Джинни выбросила тетрадь?»

«Ей понадобилось много времени, чтобы перестать, наконец, доверять мне и попытаться избавиться от дневника. То, что именно ты нашел его… счастливая случайность! Хотя если бы его подобрал Поттер, вышло бы еще лучше!»

«Почему это?»

«Джинни рассказала мне его историю, и я избрал своей новой целью его. Вся школа обсуждала то, что он змееуст… И я захотел знать, как это вышло? Откуда он такой взялся, как получилось, что младенец без исключительных волшебных способностей ухитрился победить величайшего волшебника всех времён? Как ему удалось отделаться лишь шрамом, тогда как я исчез?»

«Может, ты в него вселился? – пошутил я для разрядки обстановки, а лица дедушки и бабушки вдруг сделались каменными. – Ну его! Расскажи лучше про Тайную комнату… Вход в женском туалете на втором этаже? – спросил я по наитию. – Там, где на кране нацарапана змейка?»

«Как ты догадался?» – написал он после паузы.

«У меня достаточно ума и сил, – ответил я. – Жаль, парселтангом не владею!»

«Это легко исправить… – непонятно ответил Риддл. – Да-с… Больше я не открывал Тайную комнату, это было небезопасно. Тогда не открывал. Однако я решил оставить дневник, сохранив себя, шестнадцатилетнего, на его страницах, чтобы в один прекрасный день, если повезёт, провести моим путем кого-то другого и завершить благородное дело Салазара Слизерина!»

«И создал крестраж?»

«Ты… откуда ты…»

«У меня достаточно ума и сил, и я – Блэк, – повторил я. – Ты убил Миртл Уоррен, чтобы создать его?»

«Нет. Это вышло случайно: она оказалась там, когда я позвал слугу… а я подумал – не пропадать же добру!»

«Я видел твоего слугу, – мстительно написал я, благо воспоминания Криви мы уже рассмотрели вдоль и поперек. – Красивая змея».

«Это не просто змея, это король змей!» – возмущенно ответил Риддл.

–Василиск! – воскликнул Снейп и процитировал старый-престарый бестиарий: – «Способы, которыми он убивает, удивительны, ибо, помимо смертоносных ядовитых зубов, василиск обладает убийственным взглядом, и все, кто увидят сияние его глаз, умрут на месте. Пауки убегают при появлении василиска, ибо он их заклятый враг, а сам василиск страшится только петушиного крика, который для него смертелен».

–Пауки удирали, – вспомнил я, – и петухи Хагрида… Вот всё и сошлось! Но почему Миртл погибла, а эти жертвы лишь окаменели?

–Они не смотрели на него прямо, – изрек дедушка. – Помнишь, ты рассказывал о походе в то место? О том, что Лавгуд сказала о зазеркальных жителях? Это навело меня на мысль: все пострадавшие видели глаза василиска в отражении. Кошка – в луже, Миртл – во второй раз, бедняжка, – в зеркале. Клируотер… наверно, тоже в зеркальце, прихорашивалась перед свиданием, к примеру. А Криви… через объектив, иначе я не могу объяснить эту счастливую случайность.

–Задело рикошетом, – подвел я итог. – Гм… а что дальше писать? И стоит ли?

–Нет. Я думаю, он может научить открывать Тайную комнату, но для этого придется передать ему контроль над твоим телом, – серьезно сказал дедушка. – Главное, мы знаем, где вход. Попрощайся с этой копией Риддла, невежливо уходить просто так.

–Это ведь доказательство! – воскликнул Снейп. – И…

–Это крестраж, – оборвала бабушка. – И, думаю, не последний. Если он создал два, то неужели остановился? Три, шесть, семь… любое магическое число! Как знать, что взбрело ему в голову? Кстати, спроси, Райджел!

«Ты великолепен! – написал я. – И я счастлив быть хранителем сразу двух твоих крестражей! Жаль, остальные утеряны…»

«Как?! – после долгой паузы написал Риддл. – Я же…»

«У меня только эта тетрадь и медальон самого Слизерина. Где остальные, что это за вещи, я не знаю, а отец, если ты и доверил ему эту тайну, не успел рассказать».

«Вот как… Блэк, я ведь и сам не знаю! Здесь мне всего шестнадцать… Но раз ты говоришь о вещи Слизерина, значит, я нашел и остальные реликвии Основателей, как всегда мечтал! – теперь перо Риддла брызгало чернилами, с такой скоростью он писал. – Диадема Рэйвенкло, чаша Хаффлпаффа… нет, до меча Гриффиндора я вряд ли бы добрался, значит, должно быть что-то еще. Я всегда мечтал создать семь крестражей – это ведь самое магическое число!»

«Может, есть еще какие-то знаменитые артефакты?»

«Да… конечно! Я собирался навестить родню, а у них точно кое-что хранилось… Не знаю, сделал ли я это. Но должен был, я оч-чень хотел отплатить им за всё хорошее…»

«Родню? – удивился я. – Разве ты не сирота?»

«Как мне удалось выяснить, отец мой еще жив… Был жив, когда я создал этот дневник, – поправился Риддл. – И дядя по матери тоже…»

«Поразительно! – решил я подбавить лести. – Как же ты это вычислил?»

«По своему второму имени. Мать дала мне его в честь деда, и я всё же сумел выйти на эту семью. Гонты, слыхал о таких?»

–Гонты? – нахмурился дедушка. – Это… минуту… потомки Певереллов, а те…

–Вели род от самого Слизерина, – закончила бабушка. – Так что Риддл и впрямь его наследник, надо же!

«Так что, – продолжал Риддл, – я подумывал сделать крестраж из какой-нибудь семейной реликвии. А вот насчет других…»

–Он вряд ли знает больше, – сказал дедушка. – Заканчивай.

И я с преогромным удовольствием написал:

«Прощай, Риддл. Благодарю за информацию. И знай – я тебя обманул».

«Что?.. Ты не Блэк?»

«Я – Блэк. Мой отец погиб, пытаясь уничтожить тот самый медальон, а мы закончили начатое. И дневник твой ждет та же участь, Риддл, и тебя самого. Гори в аду!»

Я захлопнул тетрадь, не желая видеть ответа.

–Сильно, – только и сказал дедушка и протянул руку за дневником. – Отличную Риддл выбрал пещеру, скажу я вам! Никто не заметил пожарища в прошлый раз, надеюсь, не заметят и в этот… Идемте, Северус, будете ассистировать. Эбби! В пещеру!

Они исчезли, а я посмотрел на бабушку.

–Знаешь, – сказала она с заметным сожалением, – а ведь, возьмись я за Риддла всерьез, из него действительно мог бы выйти толк! Надо было выждать некоторое время и женить его на Молли Прюэтт, вот что… Разница в возрасте – ерунда, я уже говорила, а с ее любовью к детям… Риддлу стало бы не до завоевания мира. И бедная Джинни была бы сейчас его младшей дочкой, к примеру.

Все-таки ее логика не просто женская, она принадлежит женщине из рода Блэк, а это гремучая смесь!

–Я боюсь, такого количества Риддлов мы могли бы и не пережить. Его и одного-то многовато… с крестражами вместе, я имею в виду, – нашелся я наконец. – А уж если бы он совместил!..

И бабушка искренне засмеялась.

========== Часть 33 ==========

-Ну что ж, – сказал дедушка, вернувшись и сменив немного закопченную одежду, – в целом ситуация ясна, не считая одного – мы так и не разъяснили, что за странности происходили с Поттером и чьих рук это дело.

–Домовика, скорее всего, – напомнил Снейп.

–Да, но чьего? Самого Поттера и его друга спрашивать бесполезно.

–Выкрасть, допросить под веритасерумом и стереть память, – пожала плечами бабушка, – дел на пять минут!

–Грубо, дорогая! – покачал головой дедушка. – Вдобавок Дамблдор тоже не лыком шит и может обнаружить следы вмешательства. Если это всплывет в процессе разбирательства, мы будем выглядеть не слишком красиво. Такого бесцеремонного покушения на частную жизнь нам не простят, в особенности в отношении национального героя!

–Придумай что-нибудь получше!

–Я уже придумал, – сказал он. – Разумеется, твой радикальный метод мы прибережем на крайний случай, но сперва испробуем кое-что другое…

–Например?

–Дорогая, неужели ты забыла, что в прошлом учебном году во всех приключениях участвовал не гриффиндорский дуэт, а гриффиндорское трио?

–Грейнджер! Ну конечно же! – воскликнула бабушка. – Полагаешь, она может что-то знать?

–Вполне вероятно. Она была мозгом их компании, и теперь, столкнувшись с непонятными событиями, мальчики вполне могли попросить у нее совета. Во всяком случае, шанс не нулевой.

–Она точно переписывается с бывшими однокурсницами, Забини говорил, – подтвердил я, – а Парвати Патил и Браун наверняка упоминали обо всех этих происшествиях. Даже если Поттер с Уизли не писали Грейнджер, она сама могла поинтересоваться у них, что происходит!

–Ты хочешь просто взять и расспросить девочку? – нахмурилась бабушка.

–У нее мы попросим подтверждения информации, если окажется, что ее можно вынести на люди, – поправил дедушка. – И если она вообще существует, эта информация… Сделаем вот как… Кричер!

–Да, хозяин? – появился тот.

–Что поделывает директор?

–Рассматривает в думосбросе свои воспоминания, хозяин. Кричер не рискнул подсматривать, Дамблдор мог заметить.

–Правильно, – кивнул дедушка. – Вот что… ты помнишь семью Грейнджер? Хорошо. Отправляйся к Гермионе Грейнджер и поищи в ее вещах письма от Рона Уизли и Гарри Поттера. Потом побывай у них и поищи ее ответы. Если найдешь, сними копии и принеси. Да смотри, чтобы тебя никто не заметил!

Кричер испарился, а дедушка полюбовался выражением наших лиц и сказал:

–Да-да, знаю, читать тайком чужие письма неприлично и недостойно главы древнейшего и благороднейшего рода Блэк, но вы можете предложить что-нибудь более простое и легко осуществимое?

Возражений не последовало.

Кричер вернулся через полчаса с добычей – десятком листков, исписанных разным почерком.

–Кричер сделал, как вы велели, хозяин, – проскрипел он.

–Молодец. Возвращайся к слежке за директором, – кивнул дедушка, разбирая письма в хронологическом порядке. – Так, посмотрим… Ага! Как я и думал: девочка первой начала выспрашивать своих бывших подельников о происходящем в школе! Они, правда, отвечают крайне скупо, но девочка настырная… Кстати, Райджел, не выпускай ее из виду, она может пригодиться в будущем.

–Конечно, дедушка, – ответил я. – Я уже многих присмотрел. Тот же Криви, Финч-Флетчли… кстати, тоже будущий юрист. Магглорожденные, да, но у всех ведь есть недостатки…