Текст книги "Знакомьтесь, мистер Блэк (СИ)"

Автор книги: Кира Измайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц)

–Вальбурга, Райджел, живо прочь отсюда, – скомандовал он, поднимая палочку.

–Но…

–В воспоминаниях посмотришь! Северус, прикройте мне спину!

Последнее, что я успел увидеть, – это неестественно огромные языки пламени: они словно были живыми, разумными… Огонь менялся: он превратился в целую стаю огненных чудовищ – пламенеющие змеи, химеры и драконы взлетали, и падали, и снова взлетали, а толпы инфери падали в их клыкастые пасти и рассыпались пеплом…

–Райджел, ты в порядке? – услышал я голос бабушки, встряхнул головой и очнулся.

–Да, в полном, – ответил я, и тут Эбби притащила дедушку и профессора.

–Извини, дорогая, – светски произнес дедушка. На сей раз он опалил бакенбарды, а профессор прожег новехонькие брюки, однако кружку с зельем не выпустил, так и прижимал к груди. – Я должен был удостовериться, что крестраж угодит в самое пекло. Когда в пещере всё догорит, мы проверим, уничтожен ли он. А…

–Кричер, приготовь всё, что подобает, – ровным тоном сказала бабушка. – И… приведи в порядок тело хозяина. Я сейчас…

–Погоди, – перебил я. – Не надо! То есть надо, но сперва дай увидеть… каким он был!

–Райджел!

–Бабушка, я помню те похороны, на которые вы меня взяли! Там в гробу лежала какая-то кукла, а не человек! Я понимаю, так положено, чтобы все смогли проститься и не напугаться, но… Но мы-то никого звать не станем, верно ведь?

–Да, Сириусу пока лучше не говорить, попозже… Плюс-минус месяц уже ничего не решит, простится позже, – задумчиво сказал дедушка, а профессор едва не выронил кружку. – Тьфу ты…

Ну конечно, я поверил, что он проговорился случайно!

–Идем, – сказала бабушка, и мы снова отправились в путь.

Семейный склеп находился, конечно же, не в Лондоне, совсем в других краях. Здесь было очень тихо, но тишина эта казалась не зловещей или холодной, а спокойной и мирной, уютной… домашней. Ведь это и был дом, последнее пристанище.

Пока Кричер, сдавленно рыдая, обустраивал всё, как подобает, мы молчали. А когда всё было приготовлено, и Эбби принесла цветов, как я ей велел, самых простых – папа не любил розы и лилии, это даже мама помнила, – бабушка сняла заклятие с каменной статуэтки.

Если честно, я на мгновение подумал, что переоценил себя, что не смогу взглянуть… Но сумел всё-таки.

В зачарованном ледяном озере тлен и разложение не коснулись тела моего отца. Одежда была порвана, на руках виднелись царапины – это инфери тащили его вглубь, на острые камни… но и только. А лицо было спокойным-спокойным, умиротворенным даже, и на губах застыла едва заметная торжествующая улыбка.

–Мой мальчик… – едва слышно прошептала бабушка, коснувшись губами опущенных век. – Спи спокойно…

Дедушка ничего не сказал, только наклонился низко-низко, будто говорил что-то на ухо усопшему, потом выпрямился и отвернулся.

Я тоже не стал ничего говорить вслух, подошел и долго смотрел в юное лицо своего отца, а потом убрал с его лба прилипшие мокрые пряди и постоял так, будто надеялся, что тепло моей руки может прогнать мертвенный холод…

«Это я, – сказал я мысленно, – Райджел Регулус Блэк, твой сын. Всё вышло, как ты хотел. Даже мама, не поверишь, снова вышла замуж, и за кого – за дядю Сириуса! А крестраж дедушка уничтожил… Ты спи спокойно. Ты теперь дома…»

Профессор Снейп тоже не сказал ни слова, только взял папу за левую руку, ту, на которой была Темная метка, подержал так и выпустил.

Когда были произнесены положенные слова и каменная плита накрыла саркофаг, бабушка приникла к плечу дедушки, а он обнял ее и тоже, кажется, дал волю чувствам. Я не хотел подходить к ним: для меня в их горе сейчас не было места, я это прекрасно чувствовал…

Тяжелая рука легла мне на плечо, и я поднял голову.

–Райджел, – еле слышно сказал профессор Снейп, – то, что вы мне тогда сказали о Регулусе…

–Да?

–Если позволите, я тоже попытаюсь быть вместо него.

–Нет, сэр, – ответил я. – Я тогда сморозил глупость. Не надо пытаться быть вместо кого-то. Нужно просто быть собой.

Он коротко кивнул, сжав губы, а бабушка вдруг протянула руку и позвала:

–Идите к нам, мальчики…

И это было как-то… правильно, что ли?

========== Часть 26 ==========

В поезде я первым делом разыскал своих. Малфой, едва успев поздороваться, спросил:

–Слыхали новость?

–Судя по тому, как тебя распирает, это что-то свеженькое, – ответил я. – Выкладывай.

–О!.. – он помолчал, потом сказал: – В поезде нет ни Поттера, ни его дружка Уизли, ни Грейнджер!

–Грейнджер перевели в другую школу, – пояснил Забини. – Она всем своим написала, Парвати тоже, ну а мне Падма сказала.

–И куда? В Шармбаттон?

–Нет, в Илверморни. Далеко и довольно дорого, но нравы более демократичные, – сказал он. – Вдобавок, в Шармбаттоне Грейнджер бы свихнулась: там ведь уроки этикета, танцев и прочих абсолютно ненужных в обычной жизни вещей, которые лишь отнимают время, вот так она написала.

–Будем надеяться, в Штатах ей понравится, – вздохнул я. – А те двое куда запропали?

–Понятия не имею, – развел руками Малфой.

–Может, их тоже перевели? – предположил Нотт.

–Уизли? Перевели? Не смеши мою метлу! – воскликнул Забини. – На какие, прости, средства? Ему новую палочку купить не могут, не то что… В Дурмштранг они не сунутся, сам понимаешь, хоть и чистокровные, а Шармбаттон – удовольствие не из дешевых, да и директриса – не подружка миссис Уизли, по знакомству не устроит.

–Там есть квоты на обучение для малоимущих студентов.

–Прошу заметить, для одаренных студентов! – воздел он палец. – И что-то мне подсказывает… А Илверморни… сдается мне, у Уизли даже на дорогу бы средств не хватило.

–Тем более, близнецы и Перси здесь, и их младшенькая тоже, – вставил Малфой, – но они сами не знают, куда подевался братец с Поттером заодно. Я слышал, как они ругались.

«А Поттера из Хогвартса не выпустят, – подумал я. – Надо же, опять что-то затевается, не иначе!»

Вслух же я сказал:

–Приедем в школу – узнаем, в чем дело.

–Верно… – тут Малфой просиял. – А еще поскорее увидеть бы глаза гриффиндорцев, когда… хотя нет, это сюрприз!

Я только вздохнул, потому что прекрасно знал, что именно это за сюрприз, но вот остальные заинтересовались.

–Дай, угадаю, – тоном завзятого прорицателя произнес Забини. – В прошлом году ты есть и спать не мог, потому что Поттера взяли ловцом в обход всех и всяческих правил и купили ему отличную метлу. Сейчас ты прямо светишься, следовательно, твоя метла намного круче.

–И в этом году ловцом нашей сборной будешь ты, потому что Хиггс школу закончил, – добавил Нотт. – Кстати, ты тоже получишь это место в обход правил. Испытание и отбор игроков… нет, не слышали?

–Сдается мне… – Забини приставил указательные пальцы к вискам и зашевелил густыми бровями, изображая усиленный мыслительный процесс, – тут имела место взятка!

–О чем это ты? – обиделся Малфой.

–Всё просто, – был ответ. – От тебя одного, будь ты на какой угодно роскошной метле, толку мало. А вот если такие будут у всей команды…

–Тем обиднее окажется, если Слизерин проиграет просто потому, что Малфой будет любоваться собой и не увидит снитч вовремя, – завершил Нотт.

–Именно! Ну что, мы угадали?

–Угадали, – проворчал кузен. – Но никому ни слова!

–Само собой, – кивнул Забини. – Да, лицами гриффиндорцев полюбоваться стоит и даже запечатлеть для истории… Кстати! Я тут видел какого-то малолетку с камерой, он бегает по вагонам и снимает всё подряд, можно его привлечь! Пойдем, поищем?

–Пойдем, – кивнул я и встал.

В купе как раз просочилась Панси Паркинсон и принялась строить глазки Малфою, так что мы явно были лишними. Ну а Крэбба с Гойлом он давно выгнал в другое купе, чтобы место не занимали.

Мы как раз прошли мимо этого купе: два здоровяка вдумчиво играли в шахматы, обычные, не волшебные. Крэбб кивнул, а Гойл молча поднял руку, мол, заметил, проходите, не мешайте…

–До чего же обманчива бывает внешность! – впечатленно произнес Забини, заглядывая во все двери, и вдруг выпалил: – Ага, попался!

Совсем маленький мальчик пискнул от неожиданности, когда Забини схватил его за шиворот, и прижал к груди фотоаппарат.

–Не пугайся, – сказал Нотт. – Он у нас невоспитанный.

–Я воспитанный, просто эмоциональный! – оскорбился Забини и обратился к мальчику: – Извини, если напугал. Ты, я смотрю, в репортеры метишь?

–Ну… – тот потупился.

–Как тебя звать?

–Криви. Колин Криви, – ответил он.

–Магглорожденный?

–А?..

–Он имеет в виду: волшебники у тебя в семье были? – разъяснил Нотт.

–А-а-а! – обрадовался мальчик и зачастил: – Нет, не было! Я и не знал, что это магия виновата… ну, со мной много странного происходило. А потом мне пришло письмо из Хогвартса, но папа – он молочник – до сих пор не верит! И я вот подумал: я наснимаю побольше всего и пошлю ему карточки, пускай посмотрит… Только я видел, тут фотографии двигаются, а у меня простой аппарат… Не знаете, где достать волшебный? И это, наверно, очень дорого?

–Зачем тратиться? – серьезно ответил Нотт. – Если твою пленку проявить в особом зелье, снимки тоже будут двигаться.

–Ух ты! – глазенки у Криви разгорелись. – А где его взять? Или можно самому сделать?

–На первом курсе такому не учат, – вздохнул Забини. – Но ты не переживай, найдем мы тебе это зелье, дел-то… А нас ты снимешь?

–Конечно! – обрадовался мальчик. – А вы не первый раз едете?

–Мы уже на втором курсе, – кивнул я.

–О-о-о… А правда, что в Хогвартсе учится Гарри Поттер? Я искал-искал его, но так и не нашел…

–А зачем он тебе? – не понял Нотт.

–Ну как же! Я хотел его сфотографировать и папе карточку послать. Он учебники почитал и другие книжки, там, где сказано, что с ним случилось, как он выжил, когда Волдеморт пытался его убить, как он исчез и всё такое, и о том, что у Поттера до сих пор остался шрам на лбу…

–Ты не боишься произносить вслух имя Темного лорда? – серьезно спросил Нотт.

–А надо? – испугался Криви. – Ой, я не знал… я подумал, так короче, а то пока скажешь «тот-кого-нельзя-называть», полдня пройдет!

–Имени бояться не надо, – сказал я. – Но лучше его не упоминать, многим это не нравится.

–А-а-а, понял… Ну так вот, когда папа с мамой узнали, что у волшебников творилось, они вообще меня отпускать не хотели! Но потом согласились, когда к нам профессор МакГонаггал пришла, – продолжил Криви. Судя по всему, трещать вот так он мог бесконечно. – Ой, она такая строгая! Но маме понравилась, и она сказала, что мне надо учиться, а то я всё время что-нибудь творю. Но я не нарочно, правда!

–Это нормально, у всех в детстве случаются неконтролируемые выбросы, – успокоил Нотт.

–Ага, вот профессор тоже так сказала, ну и… я поехал! Так здорово! Такой паровоз, я их только в кино видел… Ой, я уже забыл, о чем говорил…

–О Поттере, – подсказал я.

–Точно-точно! Я его искал-искал и не нашел, вот.

–Его в самом деле нет в поезде, но, думаю, ты увидишь его в школе, – сказал Нотт, – только не напрыгивай на него сразу же со своей камерой.

–Почему?

–Поттер у нас парень застенчивый, это раз, – понял намек Забини. – А два… Вот скажи, тебе хотелось бы, чтобы все тыкали пальцем в твой шрам и вспоминали, как ты ухитрился выжить? Только в тот же день погибли твои родители, ты остался круглым сиротой… Понравится тебе всякий раз вспоминать об этом?

–Нет, конечно же, нет! – воскликнул Криви. – Ух, хорошо, что вы сказали, а то бы я его обидел…

–Не обидел, но смутил бы точно, – сказал я. – Знаешь, если тебе так уж хочется сфотографироваться с ним, подожди немного. Знаешь, что такое квиддич?

–Ага, читал! Вроде футбола, только на метлах, вот бы посмотреть поскорее!

–Увидишь. А Поттер – самый молодой ловец в команде за последние сто лет, если не ошибаюсь, – серьезно произнес я. – И он точно не удивится, если ты попросишь разрешения сняться с ним именно из-за этого. Нужно только разузнать, когда начнутся тренировки, и подождать его возле раздевалки или на стадионе.

–Ой, как здорово! – мальчик подскочил от избытка чувств. – Я так и сделаю!

–А когда будет тренировка, мы выясним, – добавил Забини, показав мне большой палец, – и скажем тебе.

–Хорошо, я запомню, – закивал тот.

–Кстати, а ты на какой факультет хочешь? – спросил вдруг Нотт.

–Ну… – Криви поковырял пол каблуком. – Я думал про Гриффиндор, там же сам Дамблдор учился!

–Всё, чем славен Гриффиндор – там учился Дамблдор! – выдал Забини экспромтом. – Раз спокоен, как удав – поступай на Хаффлпафф! Коль без книжек тяжело – путь тебе на Рэйвенкло! Про Слизерин не придумываю по понятным причинам…

–Рифму придумать не может, – перевел Нотт. – В самом деле, подумай. Шляпа иногда колеблется, вдобавок, ее можно переубедить.

–Да, мне она предлагала Гриффиндор, – сказал я.

–И ты отказался?! – воскликнул мальчик.

–Конечно. Я же Блэк, – пожал я плечами. Криви явно меня не понял, ну да ничего, позже поймет. – Так или иначе, Гриффиндор – очень беспокойный факультет. Мне кажется, тебе лучше будет в Хаффлпаффе.

–А… а говорят, там одни тупицы учатся!

–Ты только при профессоре Спраут такого не скажи, – серьезно сказал Забини. – Ха! Известные целители, зельевары – тупицы?!

–Ну… а на Рэйвенкло самые умные…

–А ты себя дурачком считаешь? – удивился Нотт.

–Не будь ты магглорожденным, вполне мог бы попасть на Слизерин, – добавил я не без злого умысла.

–А вы… – Криви посмотрел на нас внимательнее.

–Слизеринцы, – сказал я. – Ах да, мы не представились. Я – Блэк, это Нотт, а этот клоун – Забини.

–Я не клоун! – деланно оскорбился он. – Я просто разбавляю своим тонким искрометным юмором и жизнелюбием вашу мрачность, о чистокровнейшие из чистокровных!

–Иными словами, заткнуть этот фонтан нереально, – резюмировал Нотт и развернулся.

Криви стоял в глубокой задумчивости, а когда мы отошли на пару шагов, вдруг кинулся за нами с воплем:

–Погодите! Можно, спрошу?

–Спрашивай, – разрешил Забини.

–А может так выйти, что мой брат – он на год младше – тоже волшебник? С ним случается всякое, прямо как со мной…

–Конечно, – ответил я. – Правда, не слыхал о том, чтобы в семье магглов подряд появлялись волшебники. Но если я о чем-то не слышал…

–Это не означает, что такого быть не может, – завершил Нотт.

–Ух ты! Вот здорово! Если так, на будущий год мы с Деннисом снова будем вместе учиться! – выпалил Криви и умчался, забыв попрощаться.

–Ну и зачем нам это дитя природы? – спросил Нотт, проводив его взглядом.

–Да просто так, – пожал плечами Забини. – Он забавный. И вдруг заснимет что-нибудь интересное? Кстати, готов поспорить, он на Рэйвенкло попадет.

–Почему это?

–Потому что он хитрый и умный мальчишка. Блэк верно сказал – не будь он магглорожденным, угодил бы к нам, но увы… Ты не заметил? Он не испугался, когда узнал, с какого мы факультета!

–С чего бы ему пугаться?

–Нотт! – воскликнул Забини. – Мы уже три часа едем! Этот проворный… хм… папарацци явно успел обежать весь поезд и нахвататься слухов, а до того книжки почитал с папой вместе! Расхожее мнение о трех факультетах ему известно, так неужто о Слизерине он ничего не услышал? И не узнал о нашей репутации?

–Пожалуй, ты прав, – подумав, согласился Нотт. – Впрочем, куда бы он ни попал, лишним не будет.

–А еще он сказал «я запомню», а не «я не забуду», – не унимался Забини. – Однозначно Рэйвенкло!

–А это при чем?

–Есть такой приём… Если ты говоришь «не забуду», скорее всего, забудешь, потому что это отрицание. А вот «я запомню» – дело другое…

–И как это работает? – заинтересовался Нотт, и они ушли вперед, а я заглянул в ближайшее купе.

Там у окна сидела Фэй Данбар, совсем одна, и я, извинившись за вторжение, хотел было закрыть дверь, но она взглянула на меня и сказала:

–Блэк? Ты ищешь кого-то?

–Да, но это не важно, – ответил я. – Ты очень бледная. Что-то случилось?

Данбар молча кивнула, потом сказала, отвернувшись к окну (я видел ее отражение):

–Мама умерла.

Я вошел и закрыл за собой дверь.

–Мои соболезнования…

–Спасибо… – Данбар подняла на меня глаза. – Мне не сказали, представляешь?

–Как это?

–Так… Школа, экзамены… я не смогла с ней проститься. Когда приехала, уже всё было кончено…

–А из-за чего это? Несчастный случай? – осторожно спросил я, потому что помнил рассказ дедушки о супруге его знакомого: та экспериментировала с заклинаниями и… Хуже всего было то, что погибла она на глазах малолетней дочери.

–Нет. Ты смеяться будешь – из-за драконьей оспы…

–Я не буду смеяться, – заверил я. – Дедушка чудом выжил… Но как это вышло?

–Я не болела, – пожала плечами Данбар, – мама тоже. А ее пригласили в дом, где был маленький ребенок, вот, наверно, там она и заразилась… А мне не написали. Ни отец, ни бабушка, ни мамины подруги, никто!

Я сел рядом. О том, как надлежит успокаивать плачущих девочек, я знал лишь теоретически, но помнил, что иногда следует дать им выплакаться на своем мужественном плече, а не лезть с утешениями.

Так и вышло. Ну а когда Данбар перестала всхлипывать, я сказал негромко:

–Знаешь, я понимаю твоего отца.

–О чем ты?

–Это не тайна, просто мало кто в курсе: мой папа погиб еще до моего рождения. Летом удалось разыскать его останки и похоронить, как подобает.

–И ты… видел?

–Да. Мне хотели запретить, но я настоял на своём… – я помолчал. – И я знаю, как выглядят больные драконьей оспой, сам ее перенес. Думаю, твой отец просто не хотел, чтобы ты увидела маму такой, а запомнила ее живой, здоровой и красивой… Ты спрашивала его, почему он тебе не сообщил?

Данбар помотала головой.

–Он пытался что-то сказать, но я… я сперва плакала несколько дней подряд, а потом отказывалась разговаривать со всеми. Думаешь… он из-за этого молчал?

–Я не знаю наверняка, – честно ответил я. – Но поверь, мужчины вовсе не такие бесчувственные, какими порой кажутся. Просто тебе, девочке, можно плакать, а мы… Считается, что это проявление слабости, да и вообще не принято. Ты напиши ему, как приедем.

–Напишу, – она шмыгнула носом. – Вот же… Знаешь, я читала книги и думала: почему герои не могут прямо сказать, что их обидело или заинтересовало? Зачем эти сложности? Из пустяковой ссоры вырастает вековая вражда, а нужно было просто поговорить, и все бы обошлось!

–Я тоже об этом думал, – кивнул я и осторожно обнял ее за плечи, так было удобнее сидеть.

–А сама спросить не могла, – продолжала Данбар. – Как же это всё… глупо, нелепо… Ну почему нельзя объясниться сразу, зачем…

Я осторожно погладил ее по голове – волосы у нее были шелковистыми, очень гладкими.

И тут на пороге возник Забини с воплем:

–Вот ты где, Блэк! Ого, ты временем даром не теряешь!..

–Сгинь, – вежливо попросил я, а он разглядел заплаканное лицо Данбар и молча закрыл за собой дверь.

–Посидишь еще немного? – спросила она, не поднимая головы.

–Конечно, – ответил я.

Так мы и ехали до Хогсмида. Данбар, наплакавшись, задремала, и я разбудил ее незадолго до прибытия, чтобы успела привести себя в порядок.

–Спасибо, Блэк, – сказала она, когда я подсадил ее в карету: она присоединилась к другим девочкам.

–Не за что, Данбар, – ответил я.

–А ты их видишь? – кивнула она на пустые оглобли. Якобы пустые: в них были впряжены фестралы, которых не каждый разглядит.

–Нет. Я же видел покойника, а не то, как он умер. А ты?

–И я не вижу…

Данбар коснулась моей руки и закрыла дверцу, а я пошел к своим.

–Вот и наш сердцеед! – встретил меня Забини. – Давай, рассказывай, что и как?

–У Данбар летом умерла мать. На этом – точка, – отрезал я.

–Да, извини… не тема для шуток, – неожиданно серьезно ответил он. – Я же не знал.

Я кивнул, и мы молчали до самого замка. Ну а там всё было, как обычно: песенка Шляпы, церемония распределения…

–Бог мой… – прошептал Забини, посмотрев в сторону преподавательского стола. – Что это случилось с профессором Снейпом? Неужто влюбился?

–Так вот поверишь в сказку о том, что чудовище можно расколдовать поцелуем, – хихикнула Паркинсон.

–Ну что ты, на лицо он краше не стал, – серьезно ответила Гринграсс.

Я тоже взглянул: профессор вел светскую беседу с Локхартом, и выглядело это презабавно!

–Криви, Колин! – произнесла МакГонаггал, и Распределяющая шляпа опустилась на голову нашего маленького знакомца.

Его ноги не доставали до пола и, сидя на табурете, он забавно болтал ими. А Шляпа размышляла даже дольше, чем в прошлом году с Поттером…

–Рэйвенкло! – прозвучал, наконец, вердикт, и Криви радостно проскакал к столу своего факультета. И еще нам помахал: мол, вот я каков!

–Надо было с тобой поспорить, – преспокойно сказал Нотт, но я не уловил, что ответил ему Забини, я следил за преподавателями.

Вот, кажется, Снейпа пытаются куда-то отправить (видимо, как самого молодого), но в ответ звучит: «У него есть собственный декан, если не ошибаюсь?», – и МакГонаггал, поджав губы, встает из-за стола, потом возвращается за Дамблдором, и тут уж Снейпу приходится идти с ними…

–Интересно, что там приключилось? – произнесла Буллстроуд.

–Завтра узнаем, – ответила Паркинсон.

–О нет, полагаю, уже сегодня… – Малфой развернул вечерний номер «Пророка», дошедший до нас от старшекурсников. – Потрясающе! «Летающий форд «Англия» озадачивает магглов»!

Он принялся читать вслух:

–«Двое магглов в Лондоне уверены, что они видели, как старая машина пролетала над почтовой башней… в полдень в Норфолке миссис Хэтти Бэйлисс, развешивая бельё… мистер Ангус Флит из Пеблза сообщил полиции»… Всего шесть или семь магглов. А ведь Артур Уизли работает в отделе по борьбе с незаконным использованием маггловских изобретений… М-м-м! Ставлю галлеон, что это была его машина! Я слышал, близнецы хвастались, как летали на ней.

–Ну а нам-то какое дело? – спросил я. – Идем, спать пора. С утра трансфигурация, и что-то мне подсказывает, что МакГонаггал будет злее обычного…

Я угадал: подробности мы узнали утром. Еще до завтрака к нам протолкался новоиспеченный рэйвенкловец Колин Криви с какой-то девочкой на буксире и выпалил:

–Представляете, Поттер и Уизли прилетели в школу на машине, потому что не смогли пройти на платформу! Ух, как жалко, я не мог их заснять, мы как раз на распределении были!.. Как думаете, это он нарочно? Или нет?

–Как это – не смогли пройти? – не понял Забини.

–Не знаю, он так сказал! – ответил Криви и умчался прочь.

–И вместо того, чтобы дождаться взрослых, чтобы те их хотя бы до Хогсмида доставили, или отправить сову с запиской, они угнали машину? И полетели через полстраны? – оценил Нотт масштаб авантюры. – Воистину, гриффиндорцы!

–Да уж… Ладно Поттер, он с магглами вырос, но Уизли-то почему не додумался просто подождать?! – схватился за голову Забини.

–Ты лучше спроси, почему родители Уизли не хватились сына… Впрочем, с таким выводком немудрено кого-то забыть.

–Ага. А об угоне мистер Уизли вряд ли сообщил в аврорат, не то их перехватили бы на полпути, – фыркнул тот. – Идемте завтракать, скоро узнаем всё в подробностях!

Так и вышло: гриффиндорцы не могли удержать языки за зубами, а вдобавок матушка Уизли прислала ему громовещатель. Клянусь, я сам чуть не сгорел со стыда, слушая ее нотацию, а уж каково было самому Уизли, не берусь представить! Будь моя воля, я бы запретил такие послания… И запрещу, когда возглавлю Визенгамот, подумал я. Мелкое деяние, но пригодится, чтобы отвлечь внимание от по-настоящему важных вещей!

========== Часть 27 ==========

Занятия по защите в этом году, должен сказать, были прекрасны. Мне стоило огромных усилий сохранять серьезную мину, а не хохотать в голос.

–Восхитительно! – радовался Забини. – Локхарт даст Квирреллу фору, это уж точно! Цирк-шапито на выезде!

–А толку? – серьезно спросил Нотт, и я вспомнил об идее дедушки.

Что ж, организовать занятия подпольного клуба было не сложно… теоретически. Слизеринцы пришли бы сами, это ясно, рэйвенкловцы (им мог сообщить Забини посредством Падмы Патил) – тоже, и даже гриффиндорцы были охвачены – там училась сестра Падмы. Но вот на Хаффлпаффе у меня не было ни единой завязки, и это огорчало: не хотелось бы обделить их… Удивительно, но на помощь мне пришла Фэй Данбар.

–Я скажу Ханне, – заверила она, услышав о наших планах, – мы еще до школы общались, так что…

–Спасибо, – искренне ответил я.

–Тебе спасибо, – ответила она, – за тот разговор в поезде. Ты оказался прав.

–Неужто?

–Да. И если бы я не молчала все это время… – Данбар покачала головой. – Хорошо, хоть разобрались, в чем дело, иначе… Ведь годами можно друг друга ненавидеть, а окажется, что человек так поступил из самых лучших побуждений!

Она помолчала и добавила:

–Папа сильно горевал о маме. Вдвоем нам было бы легче, но… сам видишь, что вышло.

–Хорошо, что теперь всё стало на свои места, – ответил я и добавил: – Может, прогуляемся? До занятия еще много времени.

–Нет, извини… – Данбар посмотрела мне в глаза и серьезно сказала: – Блэк, ты очень мне нравишься, я готова помочь тебе, как однокурснику, но я никогда не стану встречаться с тобой!

–Почему? – опешил я.

–Я тебя боюсь, – честно ответила она. – Прости, но…

–Не проси прощения, – поднял я руку. – И я ничего не имел в виду. Просто погода хорошая, что в замке делать? Пойдем наружу, Данбар, просто подышим свежим воздухом. Надо брать пример с Малфоя и Паркинсон… ты же в курсе?

–Его помолвки? Конечно. И Панси знает, – Данбар выдохнула с явным облегчением. – Но всё равно надеется…

–Ну вот. Идем. Или ты еще и слухов опасаешься? Не желаешь, чтобы тебя сочли девушкой Блэка?

–Не желаю, – честно ответила она. – Знаешь… мне кажется, с тобой можно говорить начистоту…

–Так за чем дело стало? Сама же только что сказала о том, что лучше разрешать такие ситуации сразу!

–Мне нравится мальчик с другого факультета, но, думаю, он ко мне даже не подойдет, если будет думать, что я встречаюсь с тобой… – выпалила Данбар, помолчала, потом глубоко вздохнула и добавила: – Он магглорожденный.

–Это же не приговор, – пожал я плечами. – Был бы человек хороший!

–И такое говорит мне Блэк?! – она засмеялась, но я видел, у нее дрожат губы, а глаза на мокром месте. – Наследник древнейшего и благороднейшего семейства?

–У меня чуточку более прогрессивные взгляды, чем у родственников, – улыбнулся я, – особенно, если дело не касается моей семьи. Да и потом, Данбар, мы всего лишь на втором курсе, и как знать, может, к пятому ты сменишь гнев на милость и обратишь внимание на меня? Или на Забини?

–Да ну тебя! – она наконец-то улыбнулась. – Будем просто друзьями, хорошо?

–«Просто» друзей не бывает, Данбар, – ответил я. – Мы с тобой были и останемся однокурсниками, близкими знакомыми, приятелями, и я постараюсь помочь, если ты меня об этом попросишь. Но стать друзьями намного сложнее, чем влюбиться, и мне пока некого назвать другом.

После долгой паузы она сказала:

–Вот поэтому я тебя и боюсь. Ты слишком… прямолинейный. Почти как гриффиндорец.

–Может быть, – кивнул я. – Я предпочитаю сразу расставить точки над «i», чтобы не было потом… недоразумений.

–Знаешь, ты прав, – ответила она после долгой паузы. – Только говорить прямо… это как в омут с головой бросаться!

–Но ты же выплыла?

–Вроде бы… – Данбар встряхнула длинными русыми волосами. – Правда, пойдем наружу! Смотри, солнце появилось!..

Вышли мы как раз вовремя, чтобы увидеть, как Колин Криви преследует Поттера со словами:

–Можно мне тебя сфотографировать? Ну пожалуйста! Ты же самый молодой ловец за последние сто лет, да? И если бы ты подписал снимок…

–Фото с автографом? Ты раздаёшь фото с автографом, Поттер? – не выдержал Малфой. – Все в очередь! Гарри Поттер раздаёт фотографии с автографом!

–Не раздаю, – со злостью сказал тот, сжимая кулаки. – Заткнись, Малфой!

–Тебе просто завидно! – добавил Криви, увидев меня за его спиной и широко улыбнувшись. – Сам в очередь встань, я первый!

–Завидно?! Мне?.. – начал было кузен, но тут вдруг мелькнула роскошная бирюзовая мантия, и Гилдерой Локхарт воскликнул:

–Что это тут у нас? Кто раздаёт фотографии с автографами?

Поттер шарахнулся в сторону, но было поздно: Локхарт поймал его за плечо и продолжил:

–Гарри! Вот мы и встретились снова! Мистер Криви, не медлите, двойной портрет, лучше не придумать, и мы оба подпишем карточку, правда, Гарри?

Криви защелкал фотоаппаратом под сдержанные смешки окружающих, но тут, на счастье Поттера, раздался звук колокола. Локхарт так и увел беднягу – по расписанию у Гриффиндора было занятие по защите.

–Вот не повезло парню, – сказал Забини.

–Ага! – радостно поддержал Криви. – Я слышал, профессор Локхарт думает, что Поттер завидует его славе! И поэтому прилетел на машине, чтоб все наверняка заметили!

–Несчастный… – после долгой паузы произнес Нотт, и никто не переспросил, кого именно он имел в виду.

*

–Вставай, – пнул меня Забини с утра пораньше.

–Иди к черту… – ответил я, не открывая глаз.

–А не ты ли хотел посмотреть на тренировку гриффиндорцев?

–Тьфу ты! Уже суббота? – я сел и потер лицо ладонями, чтобы проснуться. – Отлично, буди Нотта, а я в душ…

–Ну ничего себе! Он в душ, а я буди! – возмутился Забини. – Эй, Тео, вставай! Нас ждут великие дела!

Нотт ожидаемо послал его Запретным лесом, но всё-таки встал и вскоре тоже притащился умываться.

–Делать вам нечего, за тренировкой наблюдать, – пробурчал он.

Впрочем, сон с него как рукой сняло, когда, выйдя в холл, мы услышали:

–Гарри, Гарри, подожди! Я проявил тот снимок, подпиши, пожалуйста! Я отправлю его папе, вот он удивится…

–Прости, Колин, я спешу на тренировку, – вяло отбивался Поттер.

–Ух ты! Подожди! Я никогда раньше не видел игры в квиддич! Ты ведь самый молодой игрок факультета за сто лет, правда, Гарри? Правда? Я уже спрашивал, а ты не сказал… Ты, наверное, здорово играешь! Я еще ни разу не летал! А это легко? А это твоя метла? Она же самая лучшая?

–Этого парня ждет блестящее будущее, – серьезно сказал Забини. – Из него выйдет отличный репортер из тех, что собирают жареные факты! Жертва ему сама все расскажет, лишь бы отстал! Или убьет…

–Я не очень разбираюсь в квиддиче, – тарахтел Криви. – А правда, что там четыре мяча? А два из них летают и пытаются сбить всех с мётел?

Он не отставал от Поттера всю дорогу до стадиона, а когда тот спрятался в раздевалке, отправился искать самое удобное место на трибунах.

Ждать пришлось довольно долго, но, наконец, гриффиндорская команда, засыпая на ходу, вышла на поле. Энтузиазмом пылал только их капитан, Оливер Вуд, и то недолго: не успели они начать тренировку, как на стадионе появились наши игроки – сияющий Малфой прятался за их спинами до поры до времени.

Слово за слово, и вот уже Вуд с Флинтом орут друг на друга…

–Спорим, не подерутся, – сказал Забини.

–Не подерутся, но кто-нибудь пострадает, – ответил Нотт и добавил привычно: – Блэк, разбей.

–А на что вы спорите? – любопытно спросила незнакомая девочка с галстуком цветов Рэйвенкло. Я даже не заметил, как она к нам подошла.

–На интерес, – ответил я. – А ты кто?

–Лавгуд. Луна Лавгуд. Колин позвал меня посмотреть тренировку, – пояснила она. – Вас тоже?