Текст книги "Беларуский Донбасс"

Автор книги: Катерина Андреева

Соавторы: Игорь Ильяш
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

InformNapalm обвинял «Фонд помощи Новороссии» в том, что они организовали канал переправки боевиков – из Беларуси на Донбасс и из Донбасса в Беларусь. Но оснований для подобного обвинения было немного. Фактически все предположение строилось исключительно на словах 20-летнего боевика из города Торез Игоря Коляды, который в интервью газете «Народная воля» в октябре 2015 года рассказал: в Беларусь его привез Александр Бозюков (см. главу 23). Однако Бозюков утверждает, что это был первый и последний случай, когда он доставил в Беларусь «ополченца». «Я был в Донецке, мне звонит парень – мол, меня взрывом оглушило, я почти инвалид, меня нужно вывезти. Я говорю – никаких проблем, давай. Я забрал его, забрал еще двух девчонок, которые хотели уехать в Беларусь. Коляду я выгрузил на минской кольцевой автодороге, там его родственники встретили, на чем наши с ним контакты и закончились. А девчонок – одну в Барановичи, одну в Солигорск. Я ведь много сюда людей привез, у них тут или родственники, или знакомые, или они просто бежали от войны, но ничего противозаконного я не совершал. У людей были на руках паспорта, а как они дальше тут жили – этого я уже не знаю. Вот этот Игорь Коляда оказался «ополченцем», но это был единственный «ополченец», кого я вывез в Беларусь», – утверждал сначала Бозюков. Правда, позже в беседе Бозюков менее однозначно комментировал этот вопрос. Мол, он же с Донбасса многих перевозил – может, среди них и бывшие «ополченцы» были, да только не говорили об этом. «В основном я увожу семьи – это либо женщины с детьми, либо мужчины с женой и детьми. Едет семья – не буду же я спрашивать, воевал ты или не воевал? Я вообще стараюсь поменьше вопросов задавать», – говорит он.

На историю Игоря Коляды обратил внимание не только InformNapalm, но и беларуские спецслужбы. Тем более что боевик в интервью утверждал: Бозюков сам воевал на Донбассе, а ехали они в Беларусь на «отжатом» внедорожнике. После этого Бозюкова вызывали на беседы, к нему приходили с обыском, а по поводу внедорожника проводилась проверка. «Мне даже показывали газету – там был обведен красным абзац, где написано, что я вместе с Колядой воевал, что джип, на котором я передвигаюсь, «отжатый». Но я не воевал, и машину я покупал еще в 2008 году. В итоге я был предупрежден, что меня могут привлечь к ответственности, если будет доказано участие в боевых действиях. Документ просили подписать, что я не буду участвовать… Меня вызывала и милиция, и КГБ. В Комитете вообще все просто было. Мне задали вопросы, на которые я ответил, они что-то по своим бумажкам согласовали, покивали головами, да и все. А вот ГУБОПиК приходил с обыском», – вспоминает Бозюков.

В конечном итоге InformNapalm и Бозюков предлагают два взгляда на деятельность беларуского ФПН. InformNapalm утверждает, что команда Бозюкова напрямую снабжает подразделения ДНР провиантом и амуницией, они создали целый канал переправки боевиков в Беларусь, да и сами, вероятно, не гнушались брать в руки оружие. Бозюков же утверждает, что снабжали они только мирное население, военное снаряжение не возили, сами не воевали, а если и перевозили кого с Донбасса в Беларусь, то это были отдельные случаи и делалось подобное исключительно из гуманитарных соображений. Правду нужно искать где-то посередине. InformNapalm, конечно, всерьез преувеличил масштабы деятельности беларуского ФПН. Вся эта инициатива принадлежит отдельным энтузиастам, о масштабной организованной помощи боевикам речи не шло. Что касается создания целого канала переправки бывших «ополченцев» в Беларусь, то в нем просто не было смысла. Беларуско-российская граница все время оставалась открытой, и беспрепятственно пересекать ее можно было на любом транспорте – от поезда и автобусов до обычных попуток. Даже если Бозюков перевез в Беларусь не только Игоря Коляду, то это все равно стало лишь каплей в море.

Однако и версия, изложенная пророссийским волонтером, выглядит приукрашенной. Вероятно, изначально все задумывалось не только как гуманитарный проект, но как полноценный беларуский аналог корниловского «Фонда помощи Новороссии» – не зря они взяли их эмблему и название. И помощь поступала как мирным жителям, так и боевикам. Однако проект столкнулся с объективными трудностями. Во-первых, снабжение «ополчения» требовало масштабных финансовых вливаний – военная амуниция стоит куда дороже, чем зубная паста или быстрорастворимая лапша. Деньги могли прийти только из России, но спонсорам «Новороссии» не было никакого смысла перенаправлять финансовые потоки в Беларусь. Поэтому все ограничивалось скромными подачками. Во-вторых, беларуские спецслужбы совсем не были заинтересованы в том, чтобы у них под носом осуществлялась закупка и транспортировка военного снаряжения для НВФ. С одной стороны, это портило нейтральный имидж Беларуси, а с другой – представляло потенциальную опасность – мало ли кому в руки потом все это попадет. Поэтому команде Бозюкова, вероятно, сделали соответствующее внушение: если хотите работать нормально, то лучше амуницию боевикам не возить, да и вообще особо не высовываться.

Как ни странно, сам Бозюков не повторял штампы путинской пропаганды и вообще старался не давать категоричных оценок происходящему на Донбассе. На лобовом стекле его внедорожника красовался флажок ДНР и эмблема «Пятнашки», но объяснял Бозюков свои взгляды не «распятыми мальчиками», а тем, что он русский. На вопрос о том, кто виноват в войне на Донбассе, выдавал пространный монолог, в котором читалось сомнение в правоте идеи «Новороссии»: «Виноваты те люди, кто взял в руки оружие. Но конкретно сказать не могу. Вы же понимаете, что если я русский и езжу с той стороны, то я по всем своим понятиям должен винить украинцев и Порошенко. Но я этого не скажу. На самом деле в начале войны я смотрел на это иначе, а теперь… Короче, я действительно не знаю… Понимаете, я как-то вывозил семью, которая жила на украинской стороне. Но волей судьбы они пробрались на территорию ДНР – у них два взрослых сына, которых должны были забрать в армию. Они прошли через МГБ, их отпустили, и вот они попросили их вывезти в Беларусь – то есть жена, муж и двое парней. И вот я их вез к родственникам под Минском. И я вам скажу, что у них совсем иной взгляд на то, что происходит, они, наоборот, говорят, как плохо на стороне ДНР… Так что это сложный вопрос».

Эти рассуждения о «вине тех, кто взял в руки оружие», предстают в совершенно ином свете, если учесть: по слухам, Бозюков и сам успел повоевать на Донбассе. «Он воевал пару месяцев. Они все (активисты ФПН. – И. И.) воевали, а теперь дурачка включают», – говорил автору этой книги боевик ДНР Вадим Шевченко. «Даже если представить чисто теоретически, что кто-то из нас и брал когда-то в руки оружие (не я, а кто-то другой, например), то вы же знаете наше законодательство… поэтому все будут молчать», – многозначительно замечал по этому поводу Бозюков.

x x x

«Фонд помощи Новороссии. Беларусь» – самая известная волонтерская группа в Беларуси, совершавшая регулярные поездки на подконтрольные сепаратистам территории, но не единственная. В социальных сетях действовала также группа «Гуманитарная помощь Новороссии из Беларуси». Ее лидер – минчанин Дмитрий Шилейко, 1971 года рождения. В отличие от ФПН, группа Шилейко не скрывала, что собирает для боевиков грузы военного характера: деньги, горюче-смазочные материалы, спецсредства, бронежилеты, питание. Причем среди сторонников «русского мира» Шилейко имел репутацию «проверенного координатора помощи “ополчению”» – именно так его характеризует пресс-секретарь Союза православных граждан Кирилл Фролов в своей переписке, опубликованной хакерской группой Distributed Denial of Secrets в январе 2019 года. По данным сайта «Миротворец», Шилейко и сам участвовал в боевых действиях на стороне ДНР. Однако в целом о деятельности группы «Гуманитарная помощь Новороссии из Беларуси» известно крайне мало. В отличие от лидера ФПН Бозюкова, Шилейко категорически отказывается общаться с журналистами.

Известны и менее одиозные волонтерские инициативы в Беларуси. Например, в январе 2015 года около 2,5 тонн продуктов отправил на Донбасс военно-патриотический центр «Казачий спас» во главе с Петром Шапко. Гуманитарка состояла исключительно из продуктов питания и официально предназначалась для мирного населения. «Казачий спас» доставлял свой груз не напрямую на Донбасс, а при посредничестве движения «Новороссия» Игоря Стрелкова-Гиркина.

Нельзя исключать, что существовали и иные, не известные до сих пор каналы поставок гуманитарной помощи, снаряжения в ДНР и ЛНР. Однако в любом случае речь идет об инициативе отдельных энтузиастов, которые не объединялись в общественную организацию. «Я знаю, что частные лица из Беларуси помогают ДНР и ЛНР – и деньгами, и обмундированием. А вот организации… Ничего про это не слышал», – признается боевик Александр Шеянов, примкнувший на Донбассе к одному из российских казачьих объединений.

Глава 16
БЕЛАРУСКИЕ ЦИФРЫ ВОЙНЫ

Вопрос о количестве беларусов, прошедших через войну на Донбассе, – один из самых неисследованных. Это неудивительно: какие-то статистические данные засекречены, каких-то в принципе не существует. Понятно, что подсчитать каждого беларуса, принявшего участие в этом конфликте, не удастся никогда. В лучшем случае спустя годы получится назвать приблизительные цифры с погрешностью в десятки. Пока же, на основе анализа обрывистой статистики, сведений самих бойцов и заявлений спецслужб, можно сделать лишь самые общие выводы о количестве беларусов, прошедших Донбасс. Погрешность в оценках здесь может составлять сотни человек. Но уже теперь очевидно: это самое масштабное участие беларусов в войне со времен боевых действий в Афганистане 1979–1989 годов. Наши соотечественники стали третьей по численности национальной группой (после украинцев и россиян), воевавшей на Донбассе.

На стороне Украины

Единственное военное объединение беларусов-добровольцев – это тактическая группа «Беларусь». Группа была создана в июле 2015 года в рамках Добровольческого украинского корпуса «Правый сектор» и со временем стала выступать от имени всех беларуских добровольцев. «Мы считаем, что на украинской стороне воевало несколько сотен беларусов. Точных цифр никто не знает, но, без сомнения, было больше 200 человек. Были те, кто не афишировали свою национальную принадлежность. Через тактическую группу “Беларусь” прошли несколько десятков», – рассказывали в ТГБ в начале 2018 года.

Так называемый отряд «Погоня», в отличие от ТГ «Беларусь», никогда не собирался вместе на фронте. «Погоня», по сути, выполняла функции мобилизационного центра или центра помощи беларусам, которые решили поехать воевать за Украину. По данным Общественного сектора отряда «Погоня», в войне на Донбассе с украинской стороны приняли участие около 200–250 беларуских граждан. Что касается добровольцев из Беларуси, которые прошли через отряд «Погоня», то их число в Общественном секторе оценивают приблизительно в 20–30 человек. Отсутствие точной статистики в «Погоне» объясняют организационными особенностями. «Люди, которые проходили через нас, позже отправлялись в украинские батальоны и уже на месте присоединялись к отряду беларусов, которых они там встречали. Но структура была неформальной, и сбор, и документирование информации про добровольцев, которые позиционировали себя бойцами отряда “Погоня”, мы не вели. В первую очередь для их защиты от беларуских спецслужб. Ну и сам отряд “Погоня” приостановил свое существование в 2016 году – он был переформатирован в Общественный сектор отряда “Погоня”, который начал заниматься волонтерской помощью добровольцам», – говорили представители «Погони». С этими оценками согласен и депутат Верховной Рады Украины Игорь Гузь, один из организаторов отряда «Погоня».

Однако 200–250 человек – это не максимальные цифры, которые нам встречались. Один из авторов документальной книги «Добробаты», бывший пресс-офицер батальонов «Днепр-1» и «Донбасс» Василиса Трофимович считает, что беларусов в АТО с 2014-го по 2018 год было значительно больше. «Конкретно граждан Республики Беларусь, – думаю, – около 400–500 наберется. Это именно люди с гражданством. А этнических беларусов – тех, кто получил гражданство Украины в 90-х или даже позже – их значительно больше», – говорила она в январе 2018 года. Василиса Трофимович утверждает, что беларусы составляли одну из самых больших иностранных национальных групп среди участников АТО (позже ООС) – наравне с грузинами, чеченцами и россиянами.

Напомним, что беларусы на украинской стороне – это не только бойцы «Правого сектора», «Азова», «Донбасса» или других известных добровольческих батальонов. Это и солдаты обычных подразделений Вооруженных сил Украины, где они служат по контракту. 10 июня 2016 года президент Петр Порошенко подписал Указ № 248, который позволяет иностранцам и лицам без гражданства проходить службу в ВСУ. Аналогичный закон (№ 920-VIII) в декабре 2015 года Порошенко подписал насчет службы в Национальной гвардии.

Все добробаты в Украине (за исключением ДУК «Правый сектор») сегодня принадлежат к той или иной силовой структуре. Василиса Трофимович отмечала, что попасть иностранцу в ВСУ или Нацгвардию не сложнее, чем гражданину Украины. «Требования те же, что и к украинцам. Обычный пакет документов, – рассказывает она. – С МВД сложнее – нужно быть гражданином Украины. Но на самом деле… при желании и в МВД можно попасть иностранцу – например, если перевестись из Нацгвардии».

В мае 2017 года пресс-служба управления связей с общественностью Вооруженных сил Украины сообщала, что только в украинской армии служат около 100 иностранцев – преимущественно граждане Беларуси, Грузии, Литвы, Молдовы и России. Точных цифр насчет беларусов ни ВСУ, ни МВД, ни Нацгвардия не предоставляют.

На стороне России

Если статистика по украинским силовым структурам преимущественно засекречена (это естественно – идет война), то общей статистики по незаконным вооруженным формированиям ДНР и ЛНР вообще не существует. Участники конфликта со стороны сепаратистов отмечают: отчетность у них всегда велась очень плохо, а в начале войны ее почти не было. Нередко происходило так, что человек успел повоевать (или даже погибнуть), но не оставил в документах боевиков никакого следа.

Вот что рассказывал на этот счет Александр Жучковский – экс-боевик, который позже стал заниматься снабжением вооруженных формирований ДНР и ЛНР: «Статистики в “ополчении” никогда не велось и теперь в войсках не ведется. Точное количество всех добровольцев (из неместных) на Донбассе назвать сложно – разброс в оценках огромный, называют цифры от 30 до 50 тысяч бойцов из России и других стран. А уже из отдельной страны назвать количество почти невозможно. Однозначно могу сказать, что из Беларуси людей было и остается много. В каждом большом подразделении есть граждане Республики Беларусь. По количеству добровольцев после РФ лидирует именно Беларусь, потом идет Казахстан». Жучковский считает, что за ДНР и ЛНР с 2014-го по 2018 год воевали от 700 до 1000 беларусов. Эти цифры полностью совпадают с оценками Александра Огренича (Горыныча) – одного из наиболее известных беларусов-боевиков, командира подразделения разведки в самопровозглашенных республиках. В 2016 году он оценивал количество граждан Беларуси на стороне сепаратистов в 700–800 человек. По словам Горыныча, только в его непосредственном подчинении находилось около 400.

Наиболее компетентный источник в ДНР и ЛНР, с которым удалось поговорить на эту тему авторам, – Михаил Полынков. Он не только является одним из ближайших соратников бывшего «министра обороны ДНР» Игоря Стрелкова-Гиркина, но и лично координировал вербовку бойцов в ряды армии «Новороссии», в том числе среди иностранных граждан. «Точной статистики вам никто не даст. Могу сказать только, что беларусы были на третьем месте среди наций в ополчении на Донбассе. На первом месте – украинцы по паспорту. На втором – русские, граждане РФ. На третьем – беларусы. Потом в порядке уменьшения: сербы, русские (и не только русские) из Казахстана, чеченцы и т. д. Беларусов, думаю, было в пределах тысячи человек», – считает он.

Тысяча человек – много это или мало в военном плане? С одной стороны, если оценка Полынкова верна, то де-факто из беларусов на стороне ДНР и ЛНР можно было бы собрать два полноценных батальона. С другой стороны, в общих масштабах конфликта эта цифра выглядит не столь внушительно. По различным оценкам, с конца 2015-го до конца 2018 года силы «ополченцев» и российских войск на Донбассе варьировались от 30 до 41 тысячи человек. То есть можно смело утверждать, что беларуский «контингент» на общий расклад сил на фронте всерьез никогда не влиял. Тем более что одновременно эта условная тысяча беларусов-боевиков на Донбассе никогда не находилась: люди приезжали и уезжали на протяжении всего конфликта.

Примечание. Например, по состоянию на январь 2016 года заместитель министра обороны Украины оценивал количество боевиков и российских военных на Донбассе в 41 тысячу человек. 6 сентября того же года Петр Порошенко, выступая в Верховной Раде, назвал цифру в 38,5 тысячи человек.

Что говорит Киев

Интересно, что официальный Киев старается не акцентировать внимание на масштабах участия беларуских граждан в войне на стороне сепаратистов. Украинские власти неоднократно публично предъявляли претензии к Сербии за то, что в составе формирования на востоке Украины воевало много сербских граждан (по оценкам СБУ, более 300 наемников) и практически никто за это не понес наказания. При этом Украина никогда публично не поднимала аналогичный вопрос насчет беларусов, хотя все наши источники в один голос говорят, что беларусов в ДНР и ЛНР было значительно больше сербов. Судя по всему, Киев просто не хочет на этой теме портить и без того непростые отношения с Минском.

В ответ на обращение в Службу безопасности Украины нам сообщили, что на начало 2018 года было установлено 28 граждан Беларуси, которые воевали на стороне ДНР и ЛНР. При этом в рамках расследуемых СБУ уголовных дел ни одного подозрения беларусам-боевикам не выдвигалось. Очевидно, что подобные цифры СБУ весьма далеки от реальности. Только в СМИ и открытых источниках можно без труда найти имена и фамилии примерно 50–60 потенциальных подозреваемых. В украинской базе «Миротворец» по состоянию на начало 2018 года находились данные 119 беларусов, которых волонтеры центра отнесли к «наемникам и их пособникам».

Что говорит Минск

Несомненно, наиболее точные цифры известны спецслужбам Беларуси. Но власти стараются либо обходить эту тему стороной, либо умышленно занижать статистику. В ходе визита в Жлобин 25 сентября 2015 года Александр Лукашенко утверждал, что на Донбассе воюют «единицы, может, каких-то два десятка» беларуских граждан. К тому моменту конфликт длился 1,5 года и совершенно очевидно, что спецслужбы не могли не знать: счет беларусов идет не на единицы, а на сотни. Поэтому в Жлобине Лукашенко либо сознательно исказил факты, либо его дезинформировали собственные подчиненные (последнее – наименее вероятно).

В декабре того же года Валерий Вакульчик заявил журналистам, что КГБ располагает информацией о 58 гражданах Беларуси, воюющих на Донбассе (34 с одной стороны и 24 с другой). Спустя два месяца, в феврале 2016 года, ГУБОПиК МВД сообщило, что в боях на Донбассе принимали участие уже около 140 человек. Впоследствии беларуские спецслужбы сосредоточатся исключительно на количестве уголовных дел – их цифра вплоть до весны 2018 года варьировалась в пределах 130–140. Поскольку власти с самого начала обещали преследовать всех воевавших, то по умолчанию предполагалось, что количество участников конфликта и количество уголовных дел должно совпадать.

Однако самое интересное заявление сделал министр внутренних дел Игорь Шуневич – в апреле 2016 года он заявил, что на одного беларуса, который воюет на стороне Украины, приходится трое на стороне ДНР и ЛНР. Этим словам Шуневича нет оснований не доверять. Во-первых, министр вряд ли заинтересован в том, чтобы искусственно завышать количество сторонников «русского мира» в Беларуси. Во-вторых, ранее МВД уже приводило подобные данные. В программной статье «Советской Беларуссии» «Гастарбайтеры войны» ее автор Андрей Дементьевский, допущенный к материалам ГУБОПиК, писал: «Судя по материалам, собранным в МВД на участников донбасских боев, беларусов, воюющих на стороне ДНР и ЛНР, в несколько раз больше, чем их земляков из украинских “добробатов”». В-третьих, люди, знакомые с реалиями беларуского общества, отмечают, что соотношение 1 к 3 вполне правдоподобно. «Я думаю, это соответствует ситуации в обществе. У нас 1/3 – это люди, которые выступают за беларуский язык и культуру. Остальные 70 % находятся под серьезным влиянием России. Так что ничего удивительного, все естественно», – отмечает Дмитрий Полойко, экс-боец добровольческого батальона «Донбасс», позднее перешедший на службу в ВСУ.

При этом не замечено какой-либо взаимосвязи между местом жительства участника войны на Донбассе и его политическими предпочтениями. Теперь нет никаких оснований утверждать, что, например, из западных регионов Беларуси чаще ехали воевать за Украину, а из восточных – за Россию. Были случаи, когда в разных окопах оказывались даже знакомые. «Знаю, что один парень был в Луганске – увидел “ВКонтакте” его фото с Донбасса с соратниками. Не хочу называть фамилию. Мы вместе учились в 65-м строительном училище в Бресте. Но что с ним сейчас, я не знаю – после того как началась война, я с ним не поддерживал связь», – рассказывал боец «Правого сектора» Дмитрий Рубашевский.

Формула Шуневича

Формула Шуневича на данный момент является ключевой в нашем исследовании.

Таким образом, согласно самым минимальным оценкам, на стороне Украины с 2014-го по 2018 год воевали 200–250 человек. Если использовать формулу Шуневича, то получится, что через отряды сепаратистов за это время прошло минимум 600–750 человек. Это вполне соответствует подсчетам наших источников в ДНР и ЛНР. Итого мы получаем 800—1000 беларусов, воевавших на Донбассе, – и это, подчеркнем, самые минимальные оценки.

То, что число беларусов, прошедших через конфликт на востоке Украины, стремится к тысяче, косвенно подтверждают и данные ГУБОПиК, озвученные в марте 2018 года. Начальник ГУБОПиК полковник Николай Карпенков в интервью «Советской Беларуссии» заявил, что на причастность к наемничеству проверяются 734 беларуских гражданина и лиц без гражданства, проживающих в Беларуси. Он при этом не уточнил, сколько человек спецслужбы уже проверили и признали наемниками.

Чтобы всех окончательно запутать, в том же интервью полковник Карпенков виртуозно жонглировал статистикой. Он заявил, что точно известно: из этих 734 человек 188 воевали на востоке Украины. Уточнение более чем странное. Есть лишь две войны, куда беларусы могли бы поехать воевать – это Донбасс и Сирия. Поверить в то, остальные 546 человек могли сражаться на Ближнем Востоке, крайне сложно – исторически, географически и информационно конфликт в Украине несоизмеримо ближе для беларусов, чем война в Сирии. В декабре 2015 года министр Шуневич оценивал количество беларусов, уехавших воевать за «Исламское государство» всего в 10 человек, и при этом параллельно говорилось примерно о 140 беларусах на Донбассе. То есть, даже по сильно заниженным данным, речь шла как минимум о соотношении 1 к 14, а в реальности, разрыв в цифрах может быть многократно выше. Поэтому, вероятнее всего, из этих 734 человек к другим конфликтам имеют отношение лишь единицы[106]106
  Отметим, что цифра в 734 подозреваемых в наемничестве была озвучена уже после публикации на сайте «Белсата» журналистского расследования, где количество беларусов, что принимали участие в войне на Донбассе, впервые оценивалось примерно в тысячу человек https://belsat.eu/news/kolki-belarusau-prajshli-praz-vajnu-na-danbase-rassledavanne-belsatu/. До этого спецслужбы в течение нескольких лет говорили о максимум 130–140 подозреваемых.


[Закрыть].

Но и это еще не все. Ведь Николай Карпенков говорил о проверке 734 беларусов именно на причастность к наемничеству – то есть к уголовному преступлению, предусмотренному статьей 133 УК РБ. Но нужно помнить еще и о ст. 361-3 (участие в вооруженном конфликте на территории иностранного государства), о которой глава ГУБОПиК вообще ничего не сказал – а ведь под нее подпадают абсолютно все беларусы, воевавшие на Донбассе, начиная со второй половины 2016 года. Плюс Карпенков отдельно выделил примерно 40 бойцов украинских добровольческих батальонов, на которых силовики завели уголовные дела по невоенным статьям – хулиганство, нанесение телесных повреждений, мошенничество и т. д.

Если учесть все эти статистические нюансы, то и максимальные оценки масштабов участия беларуских граждан в войне – 1000–1500 человек – кажутся вполне реальными. Во всяком случае, через Донбасс вряд ли прошло менее 1000 беларусов. Однако пока конфликт не закончился, пока не получен доступ к документам беларуских спецслужб и воюющих сторон, получить исчерпывающую информацию невозможно.

Манипуляции беларуских властей с цифрами и желание их занизить имеют ясную политическую цель. Официальный Минск в этом конфликте с самого начала позиционирует себя в качестве нейтрального государства, претендующего на роль миротворца в регионе. Руководство страны могло счесть большое количество беларусов, воюющих на Донбассе, угрозой подобному имиджу Беларуси. Достаточно вспомнить, как Лукашенко назвал присутствие беларусов на фронте «расширением, эскалацией конфликта». А глава КГБ, обосновывая необходимость введения статьи 361-3, говорил, что, согласно Гаагской конвенции, государство теряет нейтральный статус, если его граждане добровольно вступают в армию одной из воюющих сторон. Хотя никому не приходило в голову называть Беларусь участницей конфликта, власть предпочла бы даже малейшего повода для этого не давать. Причем поначалу, кажется, официальный Минск планировал отрицать само наличие проблемы. Когда 23 марта 2015 года посла Беларуси в Украине Валентина Величко спросили, участвуют ли беларуские граждане в боевых действиях на Донбассе, дипломат дал уклончивый и лукавый ответ. «Есть вербовщики, которые предлагают, судя по всему, заработать. Но нормальные люди на войну не поедут. Если у меня есть семья, устроен быт, если у меня есть работа, то извините меня – куда я поеду? Это же война. Примеров, когда беларусы воевали бы на чьей-либо стороне на востоке Украины и погибли, мы не знаем», – заявил он в интервью агентству «Українські новини». К тому моменту война длилась уже около года, спецслужбы фиксировали так называемый вал беларуских добровольцев, уезжающих на Донбасс. Некоторые даже успели погибнуть. И вряд ли посол Величко ничего об этом не знал. Вскоре власти Беларуси придут к выводу, что отрицать очевидное бессмысленно. Однако масштабы проблемы будут преуменьшать, специфические особенности умалчивать и в итоге преподносить информацию публике в выгодном для себя свете.