Текст книги "Том 17. Убийца среди нас"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

Глава 2

Проснулся я лишь к полудню, когда утро было уже в самом разгаре. Принял душ, побрился, не забыв почистить и зубы, которые конечно же не стали от этого такими же ослепительно белыми, как у Блэра, но, в конце концов, нельзя же требовать от жизни всего сразу. Затем сел завтракать, и едва успел приняться за третью чашку кофе, как в дверь позвонили.

Я открыл на звонок и лишился дара речи. Можно было подумать, что в кои-то веки Санта-Клаус наконец сумел правильно угадать мое самое заветное желание и, спохватившись, все-таки доставил вожделенный подарок по назначению. Ее черные волосы были расчесаны на прямой пробор и мягко спадали на плечи.

Изумрудно-зеленые глаза смотрели дерзко, а полные губки были надменно поджаты. Полы расстегнутой сверху донизу рубашки завязаны узлом у пояса, и под тонкой тканью угадывались маленькие, вздернутые грудки. Коротенькая мини-юбка едва-едва доходила до середины бедра, открывая взору загорелые, стройные ноги.

– Холман? – уточнила она. – Рик Холман?

– Так точно, – подтвердил я. – А вы, наверное, наш новый водопроводчик?

– Меня прислал Расс Блэр.

Она вошла в дом, пройдя мимо меня, будто я был пустым местом. Я закрыл дверь и проследовал за ней в гостиную. К тому времени, как я пришел туда, она уже со скучающим видом сидела на диване, закинув ногу на ногу.

– Мне хочется выпить, – заявила девица. – Мартини со льдом, примерно пять к одному.

Я выполнил указание и протянул ей бокал. Она взяла его у меня из рук и широко зевнула.

– Сама я бы не стала, – пояснила девица, – мне это ни к чему. Но Расс сказал, что надо.

– Пить мартини? – уточнил я.

– Прийти сюда и поговорить с тобой. – Она задумчиво потягивала мартини. – Ладно, задавай свои вопросы, но только уж постарайся управиться побыстрей, хорошо?

– Как себя чувствует Линди Картер?

– Нормально, наверное. – Она пожала плечами. – Джейк говорит, что она в порядке. Похоже, он лично опекает ее. Но тебе не о чем беспокоиться. По крайней мере, пока.

– А у тебя есть имя? – спросил я.

– Штучка, – ответила она. – Расс называет меня просто Штучкой с ручками. По-моему, весьма остроумно.

– Неужели нельзя было выбрать что-нибудь поблагозвучнее? – простонал я.

– Тогда Лотти, – сказала она. – А то Шарлотта как-то не звучит.

– Значит, ты Лотти и тебя прислал ко мне Расс, – с умным видом повторил я. – А для чего?

– Ты должен выяснить, кто и почему убил Хэла Лессинджера. Так? – Она снова зевнула. – А я должна оказывать тебе всяческую помощь в этом нелегком мыслительном процессе. Ты просто задавай вопросы, а я буду отвечать.

– Так если ты знаешь все ответы, то зачем Блэру понадобилось связываться со мной?

– Слушай, Холман, кончай умничать, – натянуто проговорила девица. – Чего не могу терпеть в мужиках, так это когда они начинают строить из себя умников! Если бы ты был голубым, то это еще как-то можно было бы понять. Но ведь ты не голубой, правда?

– Не голубой, – подтвердил я. – А что, Расс так занят, что не смог прийти сам?

– Расс всегда занят, – ответила она. – У него зачастую даже для секса времени нет, так что чаще всего мы с ним занимаемся этим наспех и в самый неподходящий момент. Например, бывает, я только нагнусь, чтобы поднять что-нибудь с пола, а он уже тут как тут. Да это, наверное, и к лучшему. Но реального удовлетворения все равно нет, если ты, конечно, понимаешь, о чем идет речь.

– Расскажи мне о Хэле Лессинджере, – попросил я.

– Сперва сам расскажи, что ты о нем знаешь, а потом я добавлю недостающее. Так будет быстрее.

Внезапно я почувствовал, что в горле у меня пересохло, и направился обратно к бару, собираясь налить выпивки и себе.

– Лессинджер был знатным прощелыгой, – сказал я. – И непревзойденным ловкачом. У него были связи повсюду. Например, кое-кто собирается запустить новый проект, а для этого нужны деньги. Лессинджер сводит заказчика с нужным человеком и забирает себе некоторый процент от суммы сделки в качестве платы за услуги.

Она усмехнулась и посмотрела на меня, как мне показалось, даже с некоторым сожалением.

– И что, Холман, это все, что ты о нем знаешь?

– Все, – признался я.

– Лессинджер был шантажистом, – сказала она. – Но только не в общепринятом смысле этого слова. Он пользовался этим как рычагом для заключения сделок. И недоброжелателей у него было предостаточно. Особенно среди тех, кого он шантажом и угрозами вынуждал соглашаться на не слишком-то выгодные сделки.

– Удивительная история, – честно признался я. – А Расса Блэра он тоже шантажировал?

Она устало покачала головой:

– Скорее всего наоборот. Он сумел уговорить Расса на две сделки, которые оказались убыточными, а Расс не любит терять деньги. Поэтому у них с Джейком был долгий и серьезный разговор с этим Лессинджером. Ему было сказано, что им нужна еще одна сделка. Но на этот раз все должно быть по-крупному. То есть чтобы в результате можно было бы не только вернуть потерянное, но также получить солидный навар за прежние, потраченные впустую усилия. Наверное, поэтому они даже немного огорчились из-за того, что Лессинджера вчера кто-то убил. Ведь без него скорее всего сделка не состоится.

– Они что же, угрожали ему? – спросил я.

– Расс никогда никому не угрожает, – ответила она. – Для этого он держит при себе Джейка. Конечно, может быть, Лессинджера и припугнули, но это больше так, для порядка, чтобы ему лучше соображалось, когда станет подыскивать то, что от него требуется.

– Что именно?

– Выгодную сделку, – напомнила Лотти, – которая гарантировала бы им солидную прибыль. Слушай, Холман, ты что, и впрямь такой тупой или только прикидываешься?

– Давай подробности новой сделки, – прорычал я в ответ.

– Помнишь, была такая Айрис Меривейл? – спросила она. – Секс-символ большого экрана! – Она пренебрежительно фыркнула. – Ну и давно же это было!

– Айрис Меривейл я помню, – подтвердил я. – Она умерла недели три тому назад.

– А перед тем как умереть, она снималась в одном фильме, – продолжала Лотти. – Производство пришлось свернуть, потому что роль она явно не потянула. Она уже тогда была одной ногой в могиле, и все об этом прекрасно знали, кроме нее самой. И Тони Феррелла, разумеется.

– Он, кажется, был режиссером всех картин, в которых она снималась, – припомнил я.

– А в последней еще и продюсером, – поправила меня Лотти. – Какой-то богатенький придурок согласился профинансировать их фильм. Когда же денежки у Феррелла закончились, то благодетель лишь взглянул на уже отснятый материал и понял, что переводить деньги на такое дерьмо может лишь самый распоследний идиот, коим он себя не считал.

– И что тогда? – заинтересовался я.

– И тогда Феррелл остался на бобах с наполовину отснятым дурацким и никому не нужным фильмом. Он вложил в него все свои сбережения. Так что сейчас бедолага совершенно разорен, а Айрис мертва. Хотя кто-то все же сжалился над ним и одолжил десять тысяч долларов под залог уже готового негатива. Но только Феррелл оставил за собой право закончить фильм в качестве режиссера и продюсера. Если, конечно, до конца вообще когда-либо дойдет дело. Ведь все это происходило, разумеется, еще при жизни Айрис, а Феррелл, как мне кажется, всегда любил помечтать.

– Хочешь еще выпить? – спросил я у Лотти.

Она задумчиво посмотрела на опустевший бокал и покачала головой:

– Нет, Холман. У тебя на редкость паршивый мартини.

– Тогда расскажи мне поподробнее о Феррелле, – попросил я.

– Хэлу Лессинджеру было известно об этом, – сказала она. – Надо сказать, он всегда все про всех знал. Тогда-то у него и появилась эта грандиозная идея. А что, если Феррелл все-таки закончит свой фильм? Принимая во внимание, какую шумиху вызвала в прессе смерть Айрис Меривейл, то его прокат мог принести очень даже неплохую выручку.

– Но каким образом можно закончить съемки без Айрис, ведь она умерла? – терпеливо допытывался я.

– Для того чтобы понять это, нужно обладать воображением Лессинджера. – Девушка снисходительно усмехнулась. – Он говорил, что с лица Айрис выглядела совсем неплохо, хоть ей уже и было за сорок. Но вот пристрастие к наркотикам, выпивке и беспорядочное увлечение мужиками лишили ее тело былой красоты. Выражаясь образным языком незабвенного Лессинджера, от шеи и ниже она напоминала старый мешок из дерюги. Поэтому он рассчитывал, что Феррелл смог бы закончить картину, используя на крупных планах тело какой-нибудь другой актрисы. А уж снять общий план, надев на нее парик и все такое – кем бы она ни была, – вообще не проблема. Тем более, что раньше такое уже делалось, и не раз.

– Фильм все равно получился бы паршивым, – заметил я, – но только теперь это уже было бы больше похоже на порнографию. С некрофильным уклоном.

– Какие высокие слова! – Она пожала плечами. – Наверное, ты прав. И тем не менее Лессинджер безо всякого труда продал эту идею Рассу. Оставалось лишь выкупить негатив у приятеля Феррелла и дать ему закончить фильм. Он говорил, что это можно сделать задешево. По его подсчетам выходило, что общие затраты не должны превысить тридцати тысяч долларов. Зато выручить потом можно было раз в десять больше, если бы только, конечно, удалось всучить картину толковому прокатчику. Расс взялся за дело с большим энтузиазмом, но затем возникли непредвиденные трудности. Тот парень, что одолжил Ферреллу денег, оказался совсем не прост и прежде, чем расстаться с негативом, потребовал, чтобы его тоже приняли в долю. А тут и Феррелл вдруг заупрямился. Заявил, что эта затея якобы оскорбляет его утонченную художественную натуру и он не позволит поливать грязью имя и память великой актрисы. – Лотти снова пожала плечами. – Думаю, вчерашняя ночь стала логическим продолжением этой истории и кто-то решил раз и навсегда вывести Лессинджера из игры.

– А этот приятель Феррелла, – напомнил я. – У него есть имя?

– Джемисон, – ответила Лотти. – Алек Джемисон.

– Ты знаешь, где я могу найти его? – спросил я. – Или хотя бы Феррелла?

– Расс считает тебя неплохим детективом, а раз так, то тебе не составит труда самому разыскать их, – ответила она.

– А где сам Расс?

– Он будто предполагал, что ты окажешься настолько глупым, что спросишь об этом, – невозмутимо продолжала она. – И вот что велел передать тебе, Холман. Даже и не пытайся разыскивать его, или придется иметь дело с Джейком и тебе будет очень плохо. Он сам свяжется с тобой, когда сочтет нужным. Он также велел передать, чтобы ты не волновался за Линди Картер. С ней ничего не случится, но для этого ты должен вести себя хорошо и выяснить все, что от тебя требуется. – Она разжала пальцы, и пустой стакан упал на диванные подушки. – Ладно, Холман, думаю, для первого раза достаточно. А теперь мне пора.

– Я буду очень скучать по тебе, Лотти, – сказал я.

Она встала с дивана, когда я подошел и легонько толкнул ее в грудь. Девица не устояла на ногах, потеряла равновесие и плюхнулась обратно, глядя на меня с плохо скрываемым удивлением.

– Что это ты задумал, Холман? – Ее губы скривились в презрительной усмешке. – Уж не хочешь ли ты меня изнасиловать?

– Ты меня не возбуждаешь, Лотти, – успокоил я ее. – Кстати, и Блэр меня несколько разочаровал.

Мне казалось, он мог бы быть поразборчивее по части женщин.

Гневно сверкнув глазами, она опять вскочила с дивана. На этот раз я ткнул ее открытой ладонью в лицо, снова отбрасывая назад. Скрипнула пружина, в то время как Лотти по инерции пару раз подскочила на диванной подушке, а на ее лице начали проступать красные пятна.

– Ты, тупой ублюдок! – зло прошипела она. – С чего это ты взял, что можешь меня задерживать?

– Линди Картер осталась у Блэра, а у меня теперь есть ты, – сказал я. – Сделка, конечно, не равноценная, но если он пожелает произвести обмен, то я согласен.

– Холман, ты совсем свихнулся! – возмутилась она. – Да я сейчас закричу так, что сюда сбежится вся округа!

Зажмурившись, Лотти широко открыла рот и набрала в легкие побольше воздуха. В этот момент я резко ударил ее ребром ладони по горлу, и она зашлась в кашле прежде, чем ей удалось завизжать.

– Не выводи меня из себя, Лотти, – примирительно сказал я, – или я сорву с тебя все шмотки, и ты почувствуешь себя полной идиоткой, когда станешь в таком виде перемывать тарелки и вообще хлопотать по хозяйству.

Она провела по шее ладонью, пару раз сглотнула и плотоядно уставилась на меня. Сняв телефон с журнального столика, я перенес его к дивану и небрежно швырнул ей на колени.

– Звони ему, – велел я. – Это сэкономит мне уйму времени.

– Иди ты к черту! – зло огрызнулась Лотти.

– Ладно, – сказал я. – Тогда раздевайся. Тарелки на кухне.

В ответ она лишь издевательски усмехнулась, после чего закинула руки за голову и откинулась на спинку дивана. Тогда, развязав узел, я распахнул на ней рубашку, обнажая маленькие, упругие грудки. Но стоило мне лишь взяться за «молнию» на юбке, как она схватила меня за руки.

– Отвали, ты, козел! – выкрикнула Лотти, густо краснея от охватившего ее негодования. – Ладно, давай я позвоню ему.

Она набрала номер и поговорила с Блэром, коротко описав ему ситуацию и заодно дав мне образную характеристику, состоявшую из нескольких исключительно бранных эпитетов. После чего протянула трубку мне.

– Он хочет с тобой поговорить, – коротко бросила она.

Я взял у нее трубку и радостно сказал:

– Алло!

– Что, черт возьми, происходит, Холман? – раздался недовольный голос Блэра.

– Все как только что тебе сказала Лотти, – ответил я. – Ты оставил у себя Линди Картер, а значит, Лотти побудет у меня. Не хочешь поменяться?

– Немедленно отпусти ее! – решительно отчеканил он. – Или хочешь, чтобы я прислал к тебе Джейка?

– Вчера в доме Лессинджера вы застали меня врасплох, – ответил я. – Вы оба были вооружены, но сейчас ситуация изменилась. Вот он я – готов на все и полон решимости. Так что, полагаю, теперь торг уместен. Если хочешь, можешь прислать сюда и своего Джейка, и всех его долбаных амбалов. И, будь спокоен, уж я позабочусь о том, чтобы встретить их не с пустыми руками.

– А теперь послушай меня, Холман…

– Нет, это ты послушай, урод! – рявкнул я. – Работать по твоему заданию я буду лишь при соблюдении двух условий. Во-первых, я получаю обратно Линди Картер, а во-вторых, в качестве аванса ты даешь мне чек на пять тысяч долларов.

– Да кто ты такой, чтобы разговаривать со мной в таком тоне?! – взвился он.

– Сейчас я брошу трубку, – спокойно предупредил я. – Потом сорву с твоей девки остатки одежды и от талии донизу разрисую ее голубой краской. А когда просохнет, верхнюю ее часть выкрашу в веселенький красный цвет и…

– Заткнись! – Было слышно, как Блэр тяжело дышит в трубку. – Ладно, – в конце концов сквозь зубы процедил он. – Уговорил, но только, Холман, кончай борзеть, или тебе больше не жить.

– У тебя есть час на то, чтобы привезти сюда Линди Картер, или я начинаю малярные работы, – объявил я, – и не забудь захватить с собой чековую книжку.

Не дожидаясь ответа, я бросил трубку на рычаг, после чего взял телефон в руки и отнес его обратно на журнальный стол. Затем обернулся и увидел, что девица сидит, ошалело уставившись на меня и разинув от удивления рот.

– Может быть, все-таки прикроешься? – поинтересовался я. – Или хочешь простудиться и умереть?

– Никогда не слышала, чтобы кто-то осмелился так разговаривать с Рассом, – озадаченно проговорила она. – Теперь, наверное, он точно убьет тебя.

– Может быть, выпьешь еще, пока будем ждать? – спросил я.

– А насчет этой покраски… – Она взволнованно провела кончиком языка по пересохшим губам. – Ты ведь это говорил не серьезно, правда?

– А вот это ты узнаешь через пятьдесят пять минут, – ответил я, – если до тех пор здесь не объявится Блэр. Так как, хочешь выпить?

Лотти медленно покачала головой, а затем встала с дивана. Я смотрел на то, как она проворно скинула с себя рубашку, а затем расстегнула «молнию» на юбке. Под мини-юбкой оказались черные шелковые трусики с рисунком в виде золотистой бабочки, раскинувшей свои крылышки на самом соблазнительном месте.

– Ну как, нравится? – Одним движением она стащила трусы до самых щиколоток, а затем переступила через них. – Может быть, Холман, приступишь к делу прямо сейчас?

У нее была стройная и довольно женственная фигура. Маленькая, округлая грудь, узкая талия, плавно переходящая в упругие бедра. Треугольник темных вьющихся волос между бедрами, поджарое холеное тело. Она медленно повернулась спиной, представляя моему взору высокие, округлые ягодицы.

– Ну так давай, неси свои краски, – скомандовала Лотти, снова повернувшись лицом ко мне.

Я снова перешел к бару и налил себе еще стаканчик. Она же осталась стоять подбоченясь и презрительно усмехаясь.

– В чем дело, Холман? – продолжала допытываться она. – Ты струсил или как?..

– Нет, – объяснил я, – просто у меня недавно закончились краски.

– Я останусь в таком виде до приезда Расса, – объявила она. – А потом скажу ему, что ты меня изнасиловал.

Тут раздался звонок в дверь, и Лотти нервно вздрогнула. Я же не спеша потягивал выпивку, с отсутствующим видом поглядывая на нее и улыбаясь.

– Кого еще черти несут? – спросила она.

– Понятия не имею, – резонно заметил я. – Но знаю точно, что это не Блэр. Не на вертолете же он прилетел…

– И ты что, даже не спросишь, кто пришел?

– А на кой черт он мне сдался? – Я беззаботно махнул рукой. – Пускай звонит сколько влезет. Вот так позвонит-позвонит, а потом плюнет на это дело и просто уйдет.

– Это может быть Джейк. – При мысли об этом ее лицо просветлело, тем более что в дверь снова позвонили и на сей раз звонок был длиннее и настойчивее. – Наверное, он уже ехал сюда, и именно поэтому Расс стерпел твое хамство. Он же знал, что Джейк разберется с тобой сразу же, как только прибудет на место.

– Значит, может быть, это и Джейк, – согласился я. – Если хочешь, можешь пойти и открыть ему дверь.

– Прямо вот так? – Она выразительно взмахнула рукой, как бы желая подчеркнуть свою наготу.

– Если стесняешься, то можешь одеться, – разрешил я.

– Я скажу Джейку, что ты попытался меня изнасиловать, – пригрозила Лотти. – За это, Холман, он разорвет тебя на мелкие кусочки и расшвыряет их по всему дому!

Напустив на себя самый решительный вид, она вышла из комнаты, и, глядя на ее округлый, гордо покачивающийся зад, я был вынужден признать, что у нее великолепное тело, хотя, на мой вкус, сама она и могла бы быть немного поупитаннее. Вынужденная пауза длилась не более минуты, а затем Лотти вернулась обратно в гостиную. Она была мрачнее тучи, и на ее лице проступил нервный румянец. Не глядя в мою сторону, девица прошествовала к дивану и, подобрав с пола валявшиеся там трусики, принялась молча их натягивать.

В это время в дверях возник незнакомый мужчина, с лица которого не сходило учтивое и несколько смущенное выражение.

– Я спросил, что, мол, может, я пришел не ко времени, – проговорил он извиняющимся тоном, – но она сказала, что я никому не помешаю. А вы Холман, да?

– Я-то Холман, – подтвердил я. – А вот вы кто такой?

– Возможно, мое имя вам ничего не скажет, – скромно ответил незваный гость. – Меня зовут Хэл Лессинджер.

Услышав это, Лотти, которая как раз в этот момент сосредоточенно натягивала на себя мини-юбку, тихонько застонала и, закатив глаза, без сознания рухнула на диван.

Глава 3

Окинув пришедшего взглядом, я подумал, что ему, должно быть, около сорока лет. В густых черных волосах уже была заметна седина, а голубые глаза смотрели дружелюбно. Он совершенно не походил на призрака, а, наоборот, выглядел даже вполне реальным человеком. Пребывая в полнейшей растерянности, я потягивал мартини и опомнился, лишь когда отставил в сторону пустой стакан.

– Что это с ней? – Он озадаченно посмотрел на Лотти, лежащую ничком поперек дивана, а затем снова перевел взгляд на меня. – Она больна… или что?

– Скорее всего смущена, – осторожно проговорил я. – Честно говоря, я тоже несколько растерян.

– Правда? – Он недоуменно уставился на меня. – А в чем дело?

– Вы не будете возражать, если я прежде задам вам несколько вопросов? – Тут я обнаружил, что мои руки сами собой потянулись к бутылке, чтобы плеснуть в опустевший стакан новую порцию выпивки. – Скажем, где вы живете?

– В Бель-Эйре, – ответил он. – А что?

– Тогда опишите мне, пожалуйста, свою гостиную, – попросил я.

И он самым подробнейшим образом принялся описывать обстановку гостиной, а когда я попросил его продолжить, то и спальни тоже.

– А когда вы были в последний раз дома, мистер Лессинджер? – вежливо поинтересовался я.

– Три дня назад, – ничего не подозревая, ответил он. – Я находился в Палм-Спрингс, где у меня должна была состояться одна выгодная сделка, но, к сожалению, дело сорвалось. Послушайте, Холман, а к чему все эти вопросы?

– В ваше отсутствие в доме кто-нибудь жил? – не отвечая ему, спросил я.

– Только гостивший у меня приятель, – сказал он.

– Приятель? – переспросил я.

– Майк Роулинс, – уточнил визитер, – мы с ним дружим очень давно.

Лотти застонала, а затем приподнялась, с трудом принимая сидячее положение.

– Все в порядке, – быстро сказал я ей. – Это действительно Хэл Лессинджер, живой и невредимый. И очень даже настоящий.

– Но если вы Хэл Лессинджер, – хрипло проговорила она, – то кто… как…

– Очень скоро мы это узнаем, – заверил я ее. – Может быть, тебе все-таки одеться? А то еще простудишься и умрешь.

– Что, черт возьми, наконец, здесь происходит? – не выдержал Лессинджер.

– Это долгая история, мистер Лессинджер. – Я заметил, что Лотти, несмотря на волнение, удалось натянуть мини-юбку, и теперь она пыталась дрожащими пальцами завязать узлом концы рубашки. – Кстати, скажите, а какое дело привело вас ко мне?

– По-моему, один из нас сошел с ума! – Он осторожно провел рукой по волосам. – И уверяю вас, Холман, что это не я!

Я как раз был занят обдумыванием достойного ответа, когда в дверь позвонили.

– А вот это уже точно Расс! – радостно объявила Лотти, будто это разом разрешало все ее проблемы, и направилась к двери.

– Стой! – прикрикнул я на нее и с вкрадчивой улыбкой обратился к Лессинджеру: – Надеюсь, вы не откажете мне в одолжении? Прошу вас, пойдите и откройте дверь.

– Что с вами? Это одна из ваших причуд? – недоумевал он. – Вы что, никогда не открываете сами, когда в дверь вашего дома звонят? В последний раз вы предпочли послать открыть мне голую девицу, вместо того чтобы выйти самому. А теперь просите об этом меня.

– Ну пожалуйста! – взмолился я. – Вы даже представить себе не можете, как я буду вам за это признателен!

– Как я уже сказал, вы точно какой-то озабоченный псих!

И он вышел из комнаты, продолжая на ходу сокрушенно качать головой.

– Почему ты послал его открывать дверь? – подозрительно спросила Лотти.

– Потому что мне кажется, это предупредит множество вопросов, – сказал я. – А на некоторые из них можно будет даже получить ответы. Ну так как, хочешь выпить?

– Да! – с готовностью закивала она. – Это было бы очень кстати! Не откажусь от твоего паршивого мартини!

Едва я успел передать ей бокал с выпивкой, как в комнату вошла Линди Картер. На ней было все то же вечернее платье, в котором она уходила из дома Лессинджера посреди ночи накануне. Длинные светлые волосы были старательно расчесаны, но лицо оставалось по-прежнему бледным, без следов косметики, и с него не сходило испуганное выражение.

– Привет, Рик. – Она устало улыбнулась. – Я знала, что ты меня спасешь.

– Привет, Линди, – ответил я. – А где Блэр?

– Все еще разговаривает с тем мужиком, который открыл нам дверь, – сказала она. – Понятия не имею, кто он такой. Но, судя по тому, как Блэр бурно его приветствовал, увидев на пороге, они, наверное, хорошо знакомы. Я подумала, что им нужно о чем-то поговорить, вот и пришла сюда. – Ее лицо немного оживилось. – А можно и мне что-нибудь выпить?

– Конечно, – с готовностью согласился я. – Чего тебе налить?

– Мне все равно, – ответила она. – Просто налей в стакан, а затем брось туда два кубика льда.

– Слушай, Линди, – сказал я, наливая выпивку в бокал, – а как долго ты была знакома с Хэлом Лессинджером?

– Две ночи, – натянуто проговорила она. – А что, обязательно говорить о нем?

– Думаю, что нет, – согласился я.

Я налил ей большой стакан мартини, и она ухватила его обеими руками, а затем благодарно мне улыбнулась. Лотти тоже подошла к бару за своей выпивкой, и на какой-то миг могло показаться, что наша компания стала напоминать сходку алкоголиков. Затем в коридоре послышались приближающиеся голоса, обладатели которых, по-видимому, направлялись из прихожей в гостиную.

– Послушайте, девочки, почему бы вам не взять свои стаканчики и не пойти прогуляться во дворе у бассейна? – предложил я.

– С чего это? – хмыкнула Лотти.

– Потому что если ты не выйдешь отсюда сама, то я выволоку тебя за волосы и швырну в бассейн, – угрожающе прорычал я.

Наверное, вид при этом у меня был настолько свирепый, что она не стала спорить и направилась к двери. Линди последовала за ней, но, пройдя всего две ступеньки, вдруг резко развернулась и снова подошла к бару.

– Мне нужно собраться с духом, прежде чем снова выйти отсюда, – тихо, но довольно уверенно проговорила она.

– Собраться с духом? – переспросил я.

– Еще бы! – Она обольстительно улыбнулась и взяла в руки стоявшую на стойке бара початую бутылку джина, после чего поспешно вышла вслед за Лотти через заднюю дверь дома, ведущую во двор.

Несколькими секундами позже в комнату вошли Блэр и Лессинджер в сопровождении громилы Джейка. Все трое гневно уставились на меня, как будто именно я был виновником всех их бед.

– Это правда? – срывающимся голосом спросил Лессинджер. – Все было так, как мне только что рассказал Расс? Неужели кто-то убил Майка, а вы все решили, что это я?

– Это он сказал нам, что это ты, – уточнил Джейк. – Мы ему поверили, и это была большая ошибка с нашей стороны!

– Линди Картер сказала мне, что это Хэл Лессинджер, и у меня не было никаких оснований ей не верить, – сказал я.

– Значит, она нас обманула! – хищно процедил сквозь зубы Блэр.

– Думаю, вы обратили внимание на то, как она отреагировала, будучи уличенной во лжи, – напомнил я.

– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Блэр.

– А то, как она вела себя, когда только что дверь вам открыл Лессинджер собственной персоной, – терпеливо объяснил я. – И то, как голосила и билась в истерике накануне.

– И правда, – недоуменно проговорил он. – Она прошла мимо, не обратив на него никакого внимания.

– Потому что для нее он не существует, – сказал я. – Она уверена, что настоящий Хэл Лессинджер мертв. Тем более, что познакомились они лишь позавчера вечером.

– У меня мурашки бегут по спине, – дрожащим голосом сказал Лессинджер. – Мне нужно выпить.

– Полагаю, нам всем не помешает выпить, – проворчал Блэр.

– Только не мне, – возразил Джейк. – А где Лотти?

– Прогуливается у бассейна на заднем дворе и присматривает за Линди Картер, – ответил я. – За последние двенадцать часов мне уже столько раз закатывали истерики, что этого с лихвой хватит до конца недели.

– Я выпью мартини, – сказал Лессинджер, сосредоточиваясь на главной проблеме.

– И я тоже, – отозвался Блэр.

Я разлил выпивку по стаканам, ощущая на себе все это время пристальный взгляд безжалостных поросячьих глаз Джейка.

– Но кому, черт возьми, могло понадобиться убивать беднягу Майка? – задал риторический вопрос Лессинджер, когда его бокал почти опустел.

– Возможно, что никому, – безмятежно отозвался я. – Может быть, они собирались угрохать Хэла Лессинджера, но только прежде не удосужились узнать, каков он из себя.

– Что? – Он испуганно вытаращил глаза. – Но за что меня убивать?

– Думаю, вам самому это должно быть лучше известно, – вежливо заметил я.

Он издал тихий блеющий звук, а затем залпом прикончил остатки мартини. Стакан с размаху опустился на крышку бара, и я снова наполнил его.

– Итак, Холман, давайте все-таки разберемся, – с расстановкой проговорил Блэр. – Значит, вы считаете, что эта потаскушка Картер не знала о том, что это не Хэл Лессинджер, потому что была знакома с ним лишь пару дней.

– Дело в том, что Линди оказалась просто в отчаянном положении, – объяснил я. – Должно быть, кто-то ей сказал, что Лессинджеру нужна актриса, которая помогла бы ему закончить фильм, в котором начала сниматься Айрис Меривейл, и тогда она отправилась к нему домой. Гостивший там приятель Лессинджера открыл дверь, и она, очевидно, приняла его за самого хозяина, будучи заранее готовой решительно на все. А он не смог устоять перед таким искушением.

– Очень может быть, – согласился Блэр. – А как ты думаешь, Хэл, он был на это способен? Твой приятель?

– Майк-то? – Лессинджер задумчиво отхлебнул мартини. – Тебя интересует, мог ли Роулинс оказаться таким беспринципным ублюдком, чтобы воспользоваться женщиной при подобных обстоятельствах? – Он уверенно кивнул. – Разумеется, мог!

– Как ни печально, – проворчал Блэр, – но я вынужден признать, что Холман прав. Значит, Линди Картер приняла твоего дружка, этого Майка, за тебя, и тот парень с двустволкой совершил ту же ошибку.

Лессинджер пожал плечами:

– Полицейские, наверное, тоже так решили.

– Какие полицейские? – невинно поинтересовался Блэр.

– Те, которые… – Лессинджер испуганно захлопал глазами. – Хочешь сказать, что вы так и не позвонили в полицию?

– Холман с этой потаскушкой уже выходили из дома, мы перехватили их у самого порога, – сказал Блэр. – Вызывать полицию они не собирались, и в этом мы с ними были солидарны. Если ты уже мертв, то к чему лишние хлопоты?

– Ты хочешь сказать, что труп Майка все еще там? – сдавленным голосом проговорил Лессинджер. – В моем доме?!

– Поезжайте домой, найдите тело, – сказал я, – и только после этого звоните в полицию. Учитывая, что последние три дня вы провели в Палм-Спрингс, у вас железное алиби. Ведь у вас найдутся свидетели, которые могут это подтвердить, не так ли?

– Да, наверное, – тупо подтвердил он. – Я встречался со многими людьми. У меня просто не хватило бы времени на то, чтобы тайком приехать сюда и грохнуть своего давнего приятеля Майка. – Лессинджер в отчаянии уставился на нас. – Слушайте, да вы что, с ума все посходили, что ли?

– Вам необходимо поехать домой, убедиться, что тело там, и заявить об этом в полицию, – повторил я. – Сейчас для вас это единственный способ избежать подозрений.

– Нет, они запишут меня в главные подозреваемые, – простонал он. – Мне устроят допрос с пристрастием и выбьют показания!

– Слушайте, выкиньте этот киношный бред из головы! – прикрикнул я на него. – Все, что от вас требуется, это сказать полиции правду. Вы только что возвратились после трехдневной деловой поездки в Палм-Спрингс, вошли в дом и наткнулись на труп. Полицейские проверят ваше алиби и отпустят с миром на все четыре стороны.