Текст книги "Том 17. Убийца среди нас"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

– И тут, как раз в нужный момент – как в пьесе опытного драматурга – появляется на сцене наш герой, Рик Холман! – объявил Лестер торжественным тоном опытного конферансье.

– Только не для Бабе Дюан, – горько заметил я. – Выживший из ума старик Хойт получил по заслугам, но Бабе мне искренне жаль. Вы только представьте психопата Кирша, который входит в ванную комнату, застает ее обнаженной, выхватывает полотенце из ее рук и стоит, глядя на нее с идиотской улыбкой убийцы. В самом деле, омерзительная сцена!

– Куда уж омерзительнее, – согласился Лестер. – Но добродетель и справедливость восторжествовали, так ведь?

– Ты доволен, что Максин вернулась? – спросил я в упор.

– Я чувствую себя как король! – Он удовлетворенно потянулся. – Королева вернулась, мой дом снова – полная чаша.

– Ты думаешь, тебе удастся заменить ей отца, малыш? – продолжал я. – Занять место Чарли в роли отца, да?

– Теперь это не имеет значения, – спокойно ответил он. – Милая Максин пережила необычный конец Чарли, но повезло в итоге мне – она примчалась искать поддержки у меня!

– Прекрасно! – сказал я, хотя спокойствие давалось мне с великим трудом. – Да, Лестер, ты, безусловно, ловкач! Твоя левая рука вроде бы никогда не знает, что делает правая. А еще я хотел прояснить у тебя, один немаловажный эпизод.

– Спрашивай, что угодно, мой мальчик, но я не гарантирую, что ты получишь ответ, – сказал он и улыбнулся – хмуро и тревожно.

– Перед тем как навсегда уехать из Нью-Блейдена, я узнал, что тебе принадлежат шестьдесят процентов вложений в спектакль. Верно?

Он осторожно поднес бокал к губам и сделал крупный глоток:

– Отличный бурбон!

– Признаюсь, меня это заинтриговало, старина. Я удивился: почему вдруг такой ловкач, как ты, забыл о фильме? Том самом фильме, который ты использовал, чтобы запретить Максин играть в пьесе, – а ведь в нее ты вложил шестьдесят процентов стоимости. Как такое могло случиться?

– Даже я иногда делаю ошибки, малыш! – кротко заметил Найт.

– Мне нравилось смотреть, как нервничает Джо Фрайберг каждый раз, когда упоминается имя Лестера Найта, – слегка приврал я. – Расскажи мне, каково это – чувствовать себя всемогущим Богом, малыш? Сначала ты отдал роль Максин, потом вывел ее из пьесы. Затем поставил на эту роль Бабе Дюан и позвонил Хойту, чтобы закрутить всю операцию. На следующем этапе тебе пришлось ввести Чарли Хатчинса, чтобы поддать жару действию, потому что, по твоему мнению, котелок закипал слишком медленно, в нужное время ты добавил щепотку Холмана…

– Рик, мальчик мой! – Он настолько встревожился, что даже приподнял голову с дивана дюйма на четыре. – Ты что, спятил?

– Вовсе нет, Лестер. – Я решил поставить точку. – Ты помнишь, в моем рассказе все время возникал «незнакомец»? Ведь за дирижерским пультом все время стоял ты, не так ли?

– Похоже, ты попал в самую точку, Рик, мой мальчик. – Его глаза стали холодными и сосредоточенными. – Тебе кажется, что я был большим негодяем, нежели требовалось?

– Мне трудно подобрать для тебя слово, Лестер, – честно признался я. – Тебе очень хотелось вернуть Максин. Ты знал, что Пат Уэлс перестал для нее существовать. Но она оставалась на Восточном побережье, и Чарли Хатчинс все время болтался возле нее. И ты нашел решение сложного вопроса. Чарли не представлял собой ничего особенного даже до того, как он свихнулся. Но ты уверил себя, что он больше всего подходит к образу отца, созданному воображением Максин. – Я взглянул на него. – Я правильно употребляю слова?

– Да, черт подери! – огрызнулся он, явно теряя самообладание.

– Перед тобой возникла серьезная проблема: как избавиться от Чарли навсегда. И при этом поэффектнее! Чтобы произвести наибольшее впечатление на Максин. И тут ты вспомнил давнюю ссору Чарли, и что Фрайберг просил тебя вложить деньги в его пьесу, и что Максин мечтает выступать на Бродвее. Правда, имелась еще ее роль в фильме, но ты был уверен, что здесь как-нибудь обойдется. Поэтому ты дал ей поначалу возможность уехать из города, чтобы сыграть роль в пьесе, потом вызвал назад при помощи контракта на роль в кино, чтобы несколько сбить с нее спесь, поставить на место. Так это все и началось, не правда ли, малыш?

– Что ты хочешь от меня? Медаль? – тихо спросил он.

– Лестер, – ответил я устало, – я больше от тебя ни черта не хочу – ни поручений, ни дружбы, ни чеков, ничего!

Я поднялся и направился к выходу.

– Эй! – услышал я взволнованный, почти напуганный возглас. – Подожди! – Он догнал меня в прихожей. – Я хочу задать тебе один вопрос, Рик, мой мальчик.

– Спрашивай.

– Это по поводу Максин.

– Что по поводу Максин?

– Если она когда-нибудь услышит об этом… – Он попытался улыбнуться, но не сумел. – Получится неловкая ситуация, мой мальчик! Ты меня понимаешь? – Его голос становился тем громче, чем упорнее он пытался включить свое безотказное стопроцентное личное обаяние, выручавшее его столько раз. – Умоляю тебя, мой мальчик! – с жаром воскликнул он. – Если Максин когда-нибудь узнает всю подоплеку истории, я боюсь себе представить, что она обо мне подумает!

Я отвернулся от него и распахнул дверь кладовки.

– Почему бы тебе не спросить у нее, Лестер? – предложил я, медленно спустился с крыльца и направился к машине.

Глянув на небосклон, я заметил: новый спонсор убедился, что ущербная луна не создает нужного эффекта, и быстренько убрал ее с неба.

Значительно позднее, размышляя о том, что сидеть в одиночестве в машине на вершине утеса – не лучший способ провести ночь, я услышал торопливый перестук каблучков. Я закурил и посмотрел на океан, но тут дверцу машины рывком распахнули, и кто-то скользнул на переднее сиденье рядом со мной.

– Рик, дорогой? – Голос был тихий, виноватый, нежный.

– Максин, дорогая, – ответил я.

– Я знаю, зачем ты это сделал, но не уверена, что смогу простить тебя, милый Рик.

Я повернулся к ней и погрузил свой взгляд в тревожные фиалковые глубины.

– У каждого свои неприятности, милая Максин, – негромко сказал я. – Но люди типа Лестера Найта по праву заслуживают их гораздо больше других.

– Я верила, что ты будешь ждать меня столько, сколько нужно! – Она неуверенно улыбнулась. – А ему, пойми, так ужасно одиноко, Рик. И близких у него нет никого.

– Жить один на один с Лестером Найтом – это судьба, которую он заслужил, Максин, – ответил я жестоко.

– Пожалуй, ты прав. – Она придвинулась ко мне ближе, и ее роскошное бедро тесно прижалось к моему. – У тебя есть маленький домик в Лос-Анджелесе, Рик, дорогой?

– Максин, радость моя, у меня есть маленький, очень симпатичный домик в самом центре самого дорогого района города! – хвастливо заявил я.

– Можно нам туда поехать? – спросила она с надеждой. – И немножко надраться каким-нибудь сугубо мужским напитком?

– У тебя всегда безумно великолепные идеи, Максин, радость моя! – согласился я.

– А потом мы могли бы заняться любовью в самой страстной и непристойной форме, чтобы это продолжалось не знаю сколько дней, милый Рик!

– Лучше целую добрую неделю, потом посмотрим, кто первый устанет, и давай прикинемся, что я не знаю, кто это будет! – ответил я кисло.

Я включил мотор, и машина плавно покатилась вниз по холму.

– Максин, солнышко? На тебе, случайно, не те ли самые соблазнительные трусики с монограммой?

– Я ничего не ношу случайно, милый Рик, – мягко упрекнула она. – Звезда, в которую вложено двадцать миллионов долларов, не может доверяться случайностям!

– Эй, уж не решила ли ты отказаться от любовных утех, моя милая соблазнительная Максин? – встревожился я.

Она вольно раскинулась на сиденье и расхохоталась, затем обвила мою шею руками и поцеловала с поразительной страстностью.

– Рик, котик? – прошептала она нежно. – Ты на мне женишься?

– Теперь, когда ты согласилась провести со мной целую неделю? – удивился я. – Уж не свихнулась ли ты на почве сексуальной озабоченности, рыбка моя?

– Я просто подумала, как бы это было чудесно, милый Рик, – сказала она небрежно. – Но, пожалуй, без женитьбы даже чудесней.

– Да, моя радость, – подтвердил я. – Послушай, а ведь я даже толком не знаю, как ложатся в постель со звездой, в которую уже вложено двадцать миллионов долларов…

Непристойный негатив
( Пер. с англ. П. В. Рубцова)

Глава 1

Она забралась с ногами на диван и тихонько сидела там, обхватив колени и сосредоточенно покусывая кончик большого пальца правой руки. Темные круги залегли вокруг голубых и казавшихся теперь невероятно огромными глаз; длинные светлые спутанные волосы напоминали скорее клоунский парик из растрепанного мочала. Весь ее наряд состоял из крохотных черных трусиков, а белевшие в полумраке упругие обнаженные груди казались выточенными из мрамора.

– Ладно, – сказал я. – Так в чем все-таки дело?

Она подняла глаза и тупо уставилась на меня.

– Рик… – в конце концов прошептала она. – Как, черт возьми, ты сюда вошел?

– Парадная дверь открыта нараспашку, – сообщил я. – А тебе, кажется, в очередной раз стало скучно? Что, так уж необходимо было звонить мне среди ночи с истерическими призывами о помощи? Ну, ясно, опять напилась до поросячьего визга, а балдеть в одиночку тебе не в кайф.

– Я не пьяная, – замотала она головой. – Может, и была… Но сейчас – нет.

– Когда зазвонил телефон, – сурово объявил я, – мне снился чудный сон. Будто все мужики на свете вдруг стали импотентами. Кроме меня, естественно. И тогда мне составили специальный рабочий график. По десять девок в день, и будто бы по выходным, то есть один раз в две недели, по пятницам, мне дозволялось трахать, кого захочу, по собственному выбору…

– В спальне, – сказала она, не слыша меня.

– И в спальне, и в ванной, – с готовностью подхватил я, – и на пляже. А также на крыше Эмпайр-Стейт-Билдинг и даже на телевидении! Я мог иметь их везде, где только душе угодно, потому что оказался единственным мужиком, способным спасти все человечество от полного вымирания.

– В спальне, – настойчиво повторила она.

– Что?

– Я не хочу ничего говорить! – хищно прошипела она. – Зайди туда и все сам увидишь.

В спальне царил полнейший разгром, как если бы по ней пронесся ураган. На зеркальном комоде лежала опрокинутая бутылка, содержимое которой давно вытекло на ковер, отчего на полу образовалось небольшое озерцо виски. Повсюду была беспорядочно разбросана одежда, а покрывала на постели скомканы и свалены в кучу. На полу перед закрытой балконной дверью лежал на спине совершенно голый мужчина, рядом с ним валялась кожаная плетка. Я направился было туда, но затем резко остановился. Лицо бедолаги представляло собой сплошное кровавое месиво, а стекло одной из створок балконной двери было забрызгано кровью и сгустками какой-то неописуемой гадости. Внутри у меня все сжалось, к горлу подступил ком, и тогда, резко развернувшись, я поспешил выйти обратно в гостиную. Линди Картер даже не взглянула в мою сторону. Она по-прежнему с задумчивым видом покусывала собственный палец.

– Он умер, да? – растерянно пробормотала она.

– Кто это был? – поинтересовался я.

– Я услышала жуткий грохот. Было слышно даже в ванной. В какой-то момент мне показалось, что началось землетрясение и дом вот-вот рухнет…

– Кто это? – прорычал я.

– Хэл Лессинджер, – ответила она. – Рик, думаю, мне лучше чего-нибудь выпить.

– Хэл Лессинджер? – тупо переспросил я. – Знаешь, пожалуй, я тоже выпью с тобой.

Я направился к бару, где разлил выпивку по стаканам, и вернулся с ними обратно к дивану. Линди робко приняла стакан из моих рук и тут же залпом осушила его.

– Это был какой-то кошмар, – проговорила она. – Я вошла туда и не поверила своим глазам. И не могла не позвонить тебе. Ведь, кроме тебя, у меня больше не осталось друзей. К тому же ты, кажется, разбираешься в подобных вещах, да? – Она с надеждой заглянула мне в глаза.

– Ты в тот момент находилась в ванной? – уточнил я.

– Хэл был мазохистом, – сказала Линди, как будто уже одно лишь это само по себе могло служить достаточным объяснением. – С этой поркой я измучилась до полусмерти, а когда он сказал, что, мол, хватит, то выдумала предлог, чтобы выйти в ванную и там хоть немного передохнуть.

– И там ты услышала выстрел?

– Это был ужасный грохот. Мне даже показалось, что я глохну.

– И что потом?

Она закусила нижнюю губу и немного помедлила с ответом:

– Знаешь, Рик, я, наверное, была немного выпивши, а этот шум окончательно выбил меня из колеи. Я не знала, что делать, и вообще очень плохо соображала.

– И осталась в ванной?

– Да. – Она кивнула. – Затем, спустя какое-то время, я наконец решилась открыть дверь и прокралась в спальню. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что он мертв.

– В комнате был еще кто-нибудь?

– Нет. Иначе меня тоже убили бы!

– Он точно мертв? Ты проверяла?

– Зачем? – Она зябко поежилась. – Это и так видно. Я вышла сюда и позвонила тебе.

– Примерно полчаса назад, – сказал я. – А как долго ты оставалась в ванной после того, как услышала шум?

– Не знаю. – Она беспомощно пожала плечами. – Мне показалось, что прошла целая вечность.

– Похоже, что в него пальнули из обреза. Причем сразу из двух стволов, – предположил я. – Здорово, однако, ему чердак разворотило.

– Тебе обязательно напоминать мне об этом? – Она снова закусила губу. – Что же теперь делать, Рик?

– Позвонить в полицию, – ответил я. – Что же еще тут сделаешь?

– Ты что, спятил? И вся карьера псу под хвост?! После такого мне уже никогда не вернуться на экран.

– К черту карьеру! – не выдержал я. – А что ты предлагаешь? Засунуть труп под кровать и дожидаться, пока он там не сгниет окончательно?

– Ну почему ты так жесток ко мне? – со слезами в голосе проговорила Линди. – Для начала мог бы, по крайней мере, забрать меня отсюда и отвезти домой.

– Отвезти домой? – недоуменно переспросил я. – Хочешь сказать, что это не твой дом?

– Не будь дураком! – огрызнулась она в ответ. – Откуда у меня деньги на такие хоромы в Бель-Эйре? Это дом Хэла.

– И в котором часу ты приехала сюда?

– Где-то около одиннадцати, – прозвучал ответ.

– Вы были вдвоем?

Она криво ухмыльнулась:

– Хэла не привлекал групповой секс!

– А раньше ты здесь уже бывала?

– Ага, – призналась Линди. – Вчера ночью. А что?

– Нет, ничего, – сказал я. – Для начала пойди надень что-нибудь на себя.

– Ты хочешь, чтобы я вернулась в спальню? – Она гневно сверкнула глазами. – Да я лучше сдохну, чем войду туда еще раз!

– Как знаешь, – процедил я сквозь зубы, начиная терять терпение. – Тогда я вызываю полицию.

Едва заслышав об этом, Линди опрометью слетела с дивана и устремилась к двери в спальню. А я взял пустые стаканы и, ополоснув их под краном, тщательно вытер салфеткой. Линди бывала здесь и раньше, а поэтому отпечатки ее пальцев не должны вызывать особых вопросов. А вот следы моего присутствия в этом доме могут навлечь на меня крайне нежелательные подозрения. Я старался припомнить, к чему еще мне пришлось прикасаться, и напоследок начисто протер бутылку с виски. Все это было мне крайне не по душе, но в свое время Линди Картер оказала мне огромную услугу, и с тех пор я чувствовал себя ее должником. В те дни, когда моя карьера только-только начиналась, а Линди уже успела снискать себе немалую известность, она не побоялась вступиться за меня, когда на одной крупной киностудии грозились занести мое имя в черный список. Той студии давно уже нет, но должок, как мне казалось, за мной все равно оставался.

Минуты две спустя Линди вышла обратно в гостиную. На ней было длинное вечернее платье с глубоким вырезом, в котором она казалась еще более обнаженной, чем минуту назад. Растрепанные волосы были наспех приглажены, а пальцы правой руки мертвой хваткой вцепились в крохотную дамскую сумочку.

– Я готова, – тоненьким голоском сказала она.

– Тогда пошли, – незатейливо скомандовал я.

Мы вышли в прихожую. Входная дверь была по-прежнему открыта, и тут – совершенно неожиданно – на пороге возникли двое. Увидев их, Линди тихонько захныкала и застыла на месте как вкопанная. Я сжал в своей руке ее локоть, надеясь таким образом подбодрить ее, но, полагаю, она не обратила бы на меня никакого внимания, даже если бы в тот момент я занялся с нею любовью.

Один мужчина был повыше ростом, с густой шевелюрой черных блестящих волос и ганфайтерскими усами. Для полуночного визита он выглядел вполне элегантно – в белой шелковой рубашке и черных брюках. Приятель усатого смотрелся гораздо внушительнее, как если бы все его накачанные мускулы уже начали потихоньку заплывать жиром, но тем не менее этот процесс еще не зашел слишком далеко. Он был совершенно лысым – может, специально брил голову? – и его маленькие поросячьи глазки смотрели холодно и надменно, что тоже не сулило ничего хорошего. Костюм из легкой ткани был порядочно измят, как если бы на протяжении всей последней недели толстяк спал в нем вместо пижамы, но надетая под него рубашка выглядела безупречно, как будто ее только что вынули из магазинной упаковки. В критических ситуациях я обычно становлюсь очень наблюдательным и начинаю обращать внимание на разные дурацкие подробности.

– Ну что? – Темноволосый расплылся в широкой улыбке, обнажая ряд ровных белых зубов. – Уже уходите?

– Да, – осторожно ответил я.

Незнакомец смерил меня неторопливым взглядом.

– Джейк? – требовательно произнес он.

– Девку зовут Линди Картер, – объяснил толстяк. У него был негромкий, хорошо поставленный голос. – Похоже, Лессинджер трахался с ней.

– Кто она такая, я знаю, – ответил высокий. – Я хочу знать, кто он такой.

– Холман, – лаконично ответил толстяк. – Рик Холман. Личность довольно известная в здешних местах. Сыщик-любитель. Представляется промышленным консультантом. Осторожен, не болтлив и все такое прочее. Знает, как замять дело и избежать нежелательной огласки. Этот боров неплохо откормился в звездном хлеву.

– Что ж, Джейк, довольно образно. Темноволосый поднес к глазам руку и взглянул на часы в платиновом корпусе. – Решили уйти в три часа ночи, Холман?

– А вы кто такие? – спросил я у него. – Активисты местного «комитета бдительности»?

– Я Расс Блэр, – сказал он. – А как дела у Хэла?

– Он отдыхает, – ответил я.

Тогда он перевел взгляд на Линди:

– У тебя обеспокоенный вид, детка. Так чем, говоришь, Хэл занимается? Отдыхает?

Она открыла рот, чтобы ответить, еще секунд пять силилась вымолвить хотя бы слово, а потом решительно стиснула зубы, так и не произнеся ни звука.

– Слушай, Холман, она что, была твоей подружкой? – вкрадчиво предположил Блэр. – В конце концов тебе надоело мириться с тем, что Лессинджер ее регулярно трахает, и ты приехал сюда, чтобы вызволить ее из этой грязи и заново начать совместную жизнь на какой-нибудь тихой ферме?

– Я бы, конечно, с радостью остался, чтобы поболтать с вами, ребята, – ответил я, – но в это время ночи меня обычно ужасно клонит в сон. Надеюсь, вы нас извините…

– Ни за что! – уверенно шагнул вперед Блэр. – Правда, Джейк?

Толстяк распахнул полы пиджака, вынул из кобуры пистолет и направил дуло на меня.

– Еще чего! – эхом отозвался он.

– Вы приятель Лессинджера? – поинтересовался я.

– Скорее, его партнер по бизнесу. – Блэр старательно пригладил усы. – Тут, чувствую, что-то не так. Что же случилось?

– Расскажи ему, – приказал я Линди.

Она укоризненно подняла на меня свои огромные глаза и замотала головой.

– Расскажи! – прикрикнул я, начиная терять терпение.

Она снова тихонько всхлипнула, а затем ее глаза закатились. Я успел вовремя подхватить ее и осторожно опустить на пол.

– Весьма эффектно! – похвалил Блэр.

– Но на то она и актриса, – отозвался Джейк. – Вернее, была ею до того, как начала усиленно прикладываться к бутылке.

– Думаю, сейчас она нам ничего не расскажет, – с сожалением сказал Блэр. – Так что, Холман, дело за тобой.

Я пересказал ему историю случившегося в том виде, как услышал ее от Линди Картер. Он внимательно выслушал меня, и взгляд его серых глаз казался озадаченным.

– Значит, она позвонила тебе среди ночи и ты немедленно примчался сюда, даже не спросив, в чем дело?

– Да, – подтвердил я.

– Она твоя подружка?

– Просто давняя знакомая, – ответил я, не погрешив против истины. – В свое время она оказала мне одну услугу, и теперь я в долгу перед ней.

Он обернулся к толстяку:

– Дай сюда пистолет.

Толстяк передал ему оружие, и Блэр опять повернулся ко мне, направляя ствол мне в грудь.

– Пойди глянь, Джейк, – приказал он. – А то, может, просто у этого Холмана очень своеобразное чувство юмора.

Джейк прошел мимо меня, направляясь в гостиную. Лежавшая на полу Линди пошевелилась, но глаз не открыла.

– Значит, по-твоему, кто-то пальнул в него из двустволки? – переспросил Блэр.

– От лица почти ничего не осталось, – сказал я.

– А девица утверждает, что в это время была в ванной.

Я кивнул.

– Оружия нигде поблизости не оказалось.

– И полицию вы не вызывали?

– Она не хотела, чтобы я звонил в полицию, – объяснил я. – Мне все это с самого начала было не по душе. Но, как я уже сказал, я ее должник.

Джейк вышел обратно в прихожую. Он был по-прежнему спокоен, и умиротворенное выражение его лица ничуть не изменилось.

– Холман прав, – подтвердил он. – Там настоящий бардак.

– И не только там, – с внезапным раздражением огрызнулся Блэр. – Кто-то пустил кота в голубятню, Джейк. Ну и что это за кот?

– Как бы там ни было, но он недавно позвонил нам и велел побыстрее ехать сюда, – ответил толстяк. – Неясно только зачем.

– Чтобы застать Холмана до того, как он уйдет? – Блэр решительно покачал головой. – Он не мог знать о Холмане. Возможно, ему было известно, что шлюха здесь.

– Он мог также позвонить в полицию, – подсказал Джейк. – Чтобы легавые приехали и застукали нас с тобой здесь.

– А вот это мне уже совсем не нравится, – нахмурился Блэр. – Теперь у нас возникло миллион вопросов, ни на один из которых мы не можем ответить.

– Так почему бы тебе не нанять для этого Холмана? – предложил Джейк, радуясь собственной сообразительности.

– Действительно, почему бы нет? – Блэр натянуто улыбнулся, глядя на меня. – Ладно, Холман. Я поручаю тебе выяснить, кто убил Хэла Лессинджера и почему.

– Нет уж, обойдетесь без меня! – решительно не согласился я. – Найдите кого-нибудь другого.

– Но ты же сам сказал, что она твоя давняя знакомая. – Он снова улыбнулся, однако вид у него был совсем не дружелюбный. – И ты ее должник.

– Так и есть, – подтвердил я.

– Ну вот. Приступай! А она останется у нас, – продолжал он, – пока ты не выполнишь задание. Для пущей надежности, ясно?

– Черта с два! – . разозлился я и шагнул к нему.

Ствол наставленного на меня пистолета качнулся, и я застыл на месте. Нас разделяло около двух метров, так что если дело дойдет до стрельбы, то скорее всего он не промахнется.

– Я мог бы пристрелить тебя прямо сейчас, – заметил он. – И полицейские поверили бы мне на слово. Скажем, мы шли по подъездной дорожке, а ты выбежал из дома и наставил на нас пушку. И даже если у тебя при себе нет пистолета, мы запросто можем тебе его одолжить! Так что, Холман, кончай дурить.

Я был вынужден с горечью признать, что он прав. Мне не оставалось ничего, кроме как согласиться и выполнить их требования. Или же расстаться с жизнью. А умирать не хотелось, тем более что Линди моя смерть тоже не принесла бы облегчения.

– Ладно, – неохотно согласился я.

– Я еще свяжусь сегодня с тобой, – пообещал Блэр. – Естественно, ты можешь рассчитывать на всемерное содействие с нашей стороны.

– Естественно, – повторил я.

– Девке ничего не угрожает, – продолжал он, – покуда ты роешь носом землю, чтобы выяснить то, что от тебя требуется.

Толстяк расплылся в улыбке, когда я проходил мимо него, направляясь к двери.

– Как говорит Расс, – заговорил он, – рой землю носом, Холман. Иначе ты труп. – Он улыбнулся еще шире. – А если тебе необходим стимул, то попомни, что я могу забавляться с этой шлюхой ночи напролет и ее далеко не юные годы меня ничуть не смутят!