Текст книги "Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

Казалось бы, какое счастье снова оказаться живым и невредимым в своей собственной квартире! Ее окна выходят на Центральный парк Манхэттена, и можно снова любоваться всем его великолепием в осенних сумерках. И счастье было бы возможно, кисло думал я, если бы не дьявольское изобретение человека по имени Бэлл! Телефон снова зазвонил. Я поднял трубку.

– Нет! – зло рявкнул я и положил трубку на место.

Телефон немедленно зазвонил снова.

– Ты только послушай, Ларри! – забормотал мне в ухо ненавистный голос, когда я снял трубку. – Я твой агент или нет?

– Нет! – огрызнулся я и опять бросил трубку.

Через три секунды снова раздался звонок.

– Ларри, котик! – плаксиво заныл тот же голос. – Это Сэлма Брутен, дорогой!

– Это то самое двуличное, продажное, предательское, лицемерное, толстое чудовище, называющее себя Сэлмой Брутен? – спросил я заинтересованным тоном.

Наступила долгая пауза.

– Да, – прошипел извиняющийся голос. – Это я, Сэлма Брутен, твой агент, дорогой!

– В первый раз слышу, – зло рявкнул я и повесил трубку.

Очередной звонок раздался ровно через четыре секунды.

– Отстань от меня! – завопил я в трубку. – Или я подам на тебя в суд за вмешательство в частную жизнь.

– Ларри! – отчаянно завизжала толстуха в мое многострадальное ухо. – Я дико извиняюсь за то, что произошло с Весткоттом, честное слово! Ну откуда мне было знать, что он маньяк и…

– Приличный агент обязан был узнать об этом заранее! – холодно возразил я.

– Но ведь ни с тобой, ни с Борисом ничего не случилось! – заныл мой упитанный агент. – А какая чудесная получилась реклама! Уже две телевизионные сети лезут из кожи вон, предлагая вам с Борисом контракт на сценарий для нового сериала! И я работаю круглые сутки, стравливая их друг с другом. И у меня уже готов контракт, который нужно только подписать, дорогой! Он даже лучше, чем контракт с Весткоттом! Ты заработаешь такую кучу денег, что…

– Мы с Борисом Сливкой больше не считаем тебя своим агентом! – окрысился я. – Тебе об этом было сказано во время телефонного разговора из Калифорнии. Мы это решили, как только вернулись с проклятого острова. Так что ищи себе новых клиентов и торгуй ими направо и налево!

– Ларри, котик, неужели ты не хочешь даже взглянуть на контракт? – отчаянно умоляла Сэлма. – Ведь это же всего пять минут. Я направлю посыльного прямо к тебе на квартиру…

– Хорошо, вот мои условия, Сэлма! – снисходительно проворчал я. – Присылай контракт, я с ним ознакомлюсь. Но обещай прямо сейчас, если он мне не понравится, ты прекратишь бесконечные телефонные звонки. Договорились?

– Отлично, Ларри! – В голосе неудачливого агента слышались истерические нотки. – Я согласна на все! Контракт будет у тебя через пятнадцать минут.

Я бросил трубку и закурил, хмуро уставившись в окно на великолепные осенние сумерки. Такая ночь просто создана для любви, а моя единственная постоянная подружка на Манхэттене два дня назад вышла замуж за своего босса! Жизнь чудовищно несправедлива; музыкант может усыпить себя музыкой, нытик убаюкает себя слезами, но где это видано, чтобы писатель был способен заснуть за пишущей машинкой?

Звук дверного звонка развеял мои тоскливые размышления. Я нехотя направился к двери, чтобы забрать контракт у быстроногого посыльного. Не успел я открыть дверь, как в руки мне сунули толстый конверт, а быстроногий посыльный, ворвавшись в квартиру, быстро исчез в моей спальне. У меня сложилось смутное впечатление, что посыльный был дамой. Потому что даже самые отчаянные педики все еще не решаются носить юбки на Манхэттене. Но это было всего лишь первое впечатление. Все остальное не способствовало определенности: широкий воротник пальто был поднят, а голова повязана шарфом, так что можно было разглядеть только глаза и кончик носа. Что за черт? Я закрыл входную дверь, вернулся в гостиную и с опаской уставился на прикрытую дверь в спальню. Я знал, что у Сэлмы Брутен были надежные связи в самых неожиданных местах. Но даже она не могла использовать агента ЦРУ в качестве посыльного!

И вдруг дверь спальни широко распахнулась, и на пороге возникло роскошное рыжеволосое привидение, облаченное в бледно-голубую шелковую детскую пижамку. Девушка, лучезарно улыбаясь, направилась ко мне, при этом незабываемая грудь задорно подрагивала под полупрозрачной тканью.

– Все это время меня ужасно мучила совесть, Ларри! – нежно проворковала она.

– Ва… В-Ванда? – заикаясь проговорил я. – Что ты здесь делаешь?

– А как же награда моему герою? – спросила она. – Ты ведь еще не получил ее, мой храбрец!

– А-а-а где контракт? – продолжал заикаться я.

– Он в конверте, – нетерпеливо ответила секретарша. – Надо все-таки разобраться… На чем мы остановились?

Она стремглав бросилась в мои объятия, а я крепко обхватил ее, чтобы она, спружинив, не отскочила. Ванда обвила мою шею руками и страстно приникла к моим губам. И я ощутил прикосновение восхитительной тяжести и мягкости ее груди. Но тут девушка вдруг отстранилась.

– Нет, нет, – нахмурилась она. – Что-то здесь не так… Ах да, я вспомнила!

Взяв мои руки в свои, она аккуратно поместила их на свою аппетитную попку и снова обвила руками мою шею. Увлекшись, я так крепко прижал ее к себе, что рыжеволосая соблазнительница тихо застонала. Я попытался найти губами ее губы, но промахнулся…

– Ах, извини, Ларри! Я чуть было не забыла! – сказала она и так резко откинулась назад, что я не мог дотянуться до ее рта, не вывихнув шею.

– Что ты забыла? – раздраженно спросил я.

– Сэлма сказала, что сначала ты должен подписать контракт!

– Но это же шантаж! – возмутился я.

– Откровенный женский шантаж, – небрежно заметила она. – Но, согласись, это самый лучший вид шантажа.

– Пожалуй, ты права, – сдался я. – У тебя есть ручка?

– Конечно.

Высвободившись из моих объятий, Ванда приподняла подол своей детской пижамы так, что показались очень симпатичные узенькие трусики. К резинке трусиков была прицеплена шариковая ручка.

– К вашим услугам! – лукаво произнесла секретарша.

Я с удовольствием воспользовался услугами этой ручки и подписал контракт за завтраком на следующее утро.

Что же убило вампира?
(Пер. с англ. П. В. Рубцова)

Глава 1

Ночь нависла над заросшей кустарником местностью, подобно гигантской хищной птице. Замок мрачно вырисовывался на фоне испещренного молниями неба. Единственный слабый огонек виднелся в маленьком окошке наверху, где леди Синтия в полном одиночестве боролась со страхом. Леди являла собой поблекшую блондинку в полупрозрачном белом пеньюаре, сквозь который просвечивала пухлая грудь, еще очень соблазнительная.

Неожиданно послышался едва уловимый шелест крыльев. В искусно подкрашенных глазах леди Синтии отразился ужас, однако какая-то неведомая сила влекла ее к открытому окну. Звук усиливался. Женщина прижала руки к груди и беспомощно закатила глаза. За окном показалась гигантская летучая мышь. Ослепительная вспышка на мгновение поглотила всю картину, и летучая мышь исчезла. Бледнолицый темноволосый человек в длинном черном плаще стоял у окна.

– Вы! – ахнула леди, невольно отступая в глубь комнаты.

– Любовь моя! – произнес бледнолицый низким, леденящим кровь голосом. – Даже из могилы я слышал твой призыв. Идем! – Он шагнул к ней, широко раскинув руки. – Одно объятие – и мы будем вместе навсегда!

– Нет, нет! – Она застонала и отшатнулась. – Я скорее умру, чем соглашусь на это!

– Ну, идем же! – Он прикрыл веки и улыбнулся, демонстрируя редкостную коллекцию клыков. – Всего один поцелуй в шею, и…

В отчаянии она рванулась к двери, но когти впились ей в плечо. Внезапный звук рвущейся ткани – и ее пеньюар тонким ажуром повис на его когтях. Леди Синтия предстала перед ним во всем своем великолепии: бюстгальтере без бретелек, едва поддерживавшем ее волнующую грудь, и полосатом поясе-трусиках.

– Вы мерзкий сексуальный маньяк! – воскликнула она. – Только попробуйте посягнуть на честь невинной девушки!

Она сжала правую руку в кулак, готовясь нанести удар, но экран погас прежде, чем я успел убедиться, насколько она преуспела в своем намерении.

Борис Сливка выключил проектор и зажег свет.

– Ты видишь? – Голос его звучал мрачнее обычного.

– «Сливка и Бейкер», – проворчал я. – Автор плюс продюсер, величайшая комедийная бригада телевидения! Скажи, каким образом мы оказались причастными к этому сериалу ужасов?

– Сейчас объясню, – невозмутимо пообещал Сливка. – Наш грандиозный план зарубежной комедийной серии с треском провалился, верно? А теперь скажи, как это мог расценить спонсор?

– Ясно, он перекинулся на ужасы, – буркнул я. – Но я все еще не понимаю…

– Скажу еще кое-что, – продолжал Борис. – В кинобизнесе имена Сливки и Бейкера смешали с грязью. С грязью! – Он возмущенно рассмеялся. – Точнее сказать, с помоями. В течение трех месяцев люди сворачивали в сторону, когда видели, что мы идем навстречу. Затем наш бесстрашный агент Селма Братен отыскала этого Карлтона с его сериалом ужасов. У него водились деньжата, более того, ему требовалась бригада продюсер – автор, и, главное, он ничего не слышал о том, что случилось с нами прошлой осенью.

– Кто создал эту истеричную белиберду, которую мы только что смотрели?

– Бывшая бригада продюсер – автор, которая работала у него. – Борис улыбнулся. – Вот почему они там больше не работают.

– Понятно, – кивнул я. – Ну а как насчет леди Синтии и актера типа Дракулы? Надеюсь, они тоже в прошедшем времени?

– Леди Синтия – да. – Он легко вздохнул. – А вот Дракула остается. Его имя – Найджел Карлтон. Надо еще что-либо добавлять?

– Достаточно. Дай-ка я попробую сам во всем разобраться. Тип, который выкладывает деньги, зовется Робертом Карлтоном. И по странному стечению обстоятельств актер, приглашенный на роль Дракулы, носит ту же фамилию. Его сын?

– Братец!

Хорошо знакомое мне безмятежно-спокойное выражение святого Бернарда появилось на физиономии Бориса.

– Такова жизнь, мой друг. Актер типа Дракулы фигурирует в каждой серии.

– Удар леди достиг цели?

– Точно по клыкам! – Борис даже просиял от приятного воспоминания. – Вот почему леди Синтии нет больше с нами.

– Таким образом, мы лишены возможности отделаться от вампира. – Я закурил сигарету и задумался. – Ладно. Куда будем двигаться дальше?

Борис взглянул на часы:

– Через час совещание с Робертом Карлтоном на Уордор-стрит.

– Где это, черт побери?

– Ты ведь впервые в Лондоне, Ларри, я и забыл. Эта улица – центр английской киноиндустрии. У Карлтона там офис.

– Надеюсь, он не ждет от нас пяти первых рукописей?

– Кто его знает, чего он ждет? – Борис слегка пожал плечами. – Единственное, что мне известно, – это что Карлтон большой энтузиаст. Может быть, он уже разыскал новую леди Синтию.

– Хотелось бы надеяться, что она будет отличаться от прежней, – содрогнулся я. – Вряд ли я смогу выдержать еще одну красотку в полосатом поясе-трусах!

Мы погрузились в примитивную повозку на колесах, которую в Англии до сих пор именуют кебом. Была середина июня, мой второй день знакомства с английским летом, и, надо сказать, с того момента, как я покинул аэропорт, дождь так и не прекращался. Борис торчал здесь уже неделю и поднаторел в английских фразочках типа «Я вам так благодарен», произносимых, как он свято верил, с чисто английским выговором, хотя в действительности это был все тот же американский с типично русским акцентом, только звучащий здесь еще нелепее, чем в родном Лос-Анджелесе.

Офис «Карлтон энтерпрайз лимитед» находился на четвертом этаже довольно обветшалого здания, которое выглядело бы мрачным даже при ярком солнечном свете. Откровенно говоря, оно не произвело на меня особого впечатления. Но, как объяснял Борис, когда мы поднимались по лестнице (в здании не было лифта), мы не имели возможности особенно привередничать до тех пор, пока нам не швырнут в физиономию чеки, подписанные Карлтоном, а этого еще не случилось.

В приемной нас встретила плоскогрудая секретарша в очках причудливой формы. Казалось, что у нее воспалены лобные пазухи, настолько хмуро она выглядела. Секретарша превосходно вписывалась в общее оформление офиса, выдержанное в тускло-коричневых тонах. Ее голос прозвучал так, будто наступил день Страшного Суда. Возможно, по этой причине она сразу же скрылась в кабинете босса и через минуту вернулась в сопровождении странного типа, который набросился на нас с сияющей улыбкой.

– Хэлло, Сливка! – И этот тип неистово затряс руку Борису, как будто тому лишь вчера удалось удрать из охваченной революцией России.

– Ах!

Отпустив Бориса, он принялся за мою руку:

– Так это вторая половина дуэта, э? Сочинитель, э? Рад познакомиться, мой дорогой друг! Приветствую вас на борту нашего судна, как выражаются парни в Управлении.

Я с открытым ртом уставился на Бориса, тот медленно откашлялся.

– Это Роберт Карлтон, Ларри, наш… э-э… хозяин.

– Очень, очень рад!

Роберт Карлтон нехотя выпустил мою руку, которую явно намеревался разорвать.

– Не могу передать, как меня воодушевляет мысль, что я сотрудничаю с первоклассными американскими продюсером и писателем. Это вселяет в меня уверенность в успехе, столь нам необходимую, не так ли?

Я еще раз взглянул на него, чтобы удостовериться, что он не шутит. Он стоял улыбаясь во весь рот, как будто я был ниспослан Небом в ответ на его мольбы. Человек лет сорока – сорока пяти, определил я, почти лысый, оставшиеся пряди черных волос аккуратно зачесаны, прикрывая розовый блестящий череп. В ярко-синих глазах пляшут бесенята. Одет в двубортный пиджак с широкими лацканами (расцветка – шоколадные полосы) и голубую рубашку с пристегнутым белым воротничком (по всей вероятности, к ней полагался галстук). Пара ботинок с ободранными мысками довершала общую картину.

– Ну, – весело заявил он, – думаю, нам лучше войти в кабинет. Вас уже давно ждут.

– Кто? – громко спросил Борис.

– Остальные члены съемочной группы.

Он снова сверкнул зубами, и они показались мне достаточно белыми, достаточно крепкими и достаточно острыми, чтобы одним разом перегрызть Борису сонную артерию.

– Вы с Бейкером – главные фигуры, как вы понимаете.

– Главные фигуры? – очень осторожно переспросил Борис.

– Вперед, мой дорогой!

Роберт Карлтон положил руку на плечо Борису и силой увлек его к двери кабинета.

– Через минуту я познакомлю вас с ними. Но, – он понизил голос до доверительного шепота, – думаю, что я приготовил для вас парочку приятных сюрпризов. – Другой рукой он нащупал мое плечо и потащил вперед: – И вы тоже, мой дорогой сочинитель!

Кабинет Карлтона был оформлен в тех же тускло-коричневых тонах, что и приемная. Вся обстановка состояла из прожженного сигаретами письменного стола, стула, кушетки на чугунных ножках, прогнувшейся не то от чрезмерного использования, не то просто от времени, и четырех бесформенных кресел времен широкого распространения ночлежек.

На нас уставились три пары глаз. Обладателя одной из них, дракулообразного типа, я узнал сразу же по клипу, который мы просматривали с Борисом. В реальной жизни он ни капельки не отличался от созданного им образа. Высокий худощавый малый с лоснящимися черными волосами, зачесанными назад, и мертвенно-бледной физиономией. На мгновение у меня мелькнула жуткая мысль, что сейчас он улыбнется и продемонстрирует нам полный рот клыков.

Второму мужчине было около тридцати, одет он был без всяких претензий, в общепринятом английском деловом стиле: твидовый костюм и рубашка из клетчатой шотландки. Его можно было назвать привлекательным – мечтательные карие глаза, длинные каштановые волосы и небольшие усики. Звали его Хью Уикс-Джонсом, сам он произносил эту комбинацию «Викс-Джонс», что значительно упрощало дело.

Третьим обитателем комнаты оказалась женщина; она сидела на ветхой кушетке, продуманно скрестив очаровательные ножки, так чтобы не остались незамеченными округлые коленки и соблазнительный изгиб бедра. Это была блондинка типа «сорванец»: челка до самых бровей и совершенно прямые волосы, спускающиеся на плечи, черные, умудренные опытом глаза, короткий вздернутый нос, широкий рот, пухлые чувственные губы. На ней было синее в белый горошек платье с белым кружевным воротничком вокруг глубокого выреза, открывающего ложбинку между крепкими округлыми грудями; ноги в белых ажурных чулках составляли резкий контраст с туфельками из мягкой красной кожи.

Дом – это место, где находится твое сердце, сказал поэт. В этот миг я почувствовал, что попал домой.

– А это Пенни Поттер, – с улыбкой сообщил нам Роберт Карлтон. – Пенни – актриса, подающая большие надежды, и не могу вам передать, как я счастлив, что уговорил ее участвовать в нашем сериале.

Подающая надежды актриса широко улыбнулась, предоставив нам возможность оценить ее мелкие, белые, ровные зубки.

– Хэлло, – сказала она голосом, представляющим нечто среднее между вздохом и тем звуком, который возникает при полоскании горла.

– Ну… – Роберт Карлтон обошел вокруг письменного стола и осторожно опустился на стул. – Теперь, когда мы познакомились, разрешите сообщить вам поразительную новость. – Он с минуту помолчал, чтобы усилить драматическое воздействие. – Наш дорогой Хью Викс-Джонс любезно позволил нам использовать его собственный дом для продолжения съемок сериала. Разве это не великолепно?

– Он живет на телестудии? – вежливо осведомился Борис.

– Ох, послушайте! – Викс-Джонс рассмеялся нервным, дребезжащим смехом, сильно смахивающим на кудахтанье: – Остроумно, не правда ли?

– Пожалуйста, Хью! – Роберт Карлтон поднял руку и снисходительно улыбнулся. – Вы не должны придираться к нашим… э-э… американским родственникам. Я все объясню. – Он повернулся и внимательно посмотрел на нас. – Понимаете, с самого начала, когда я задумал этот потрясающий сериал ужасов, меня волновали натурные съемки. Я хочу сказать, мы едва ли могли себе позволить отправиться на Балканы, дабы создать в фильмах подлинную атмосферу Трансильвании, а Англия так чертовски мала, если задуматься. Павильонные съемки можно сделать в любой студии, разумеется, но вот натурные… В конце концов, это сериал ужасов, «Кровь вампира» и все такое прочее. Но, на наше счастье, Хью унаследовал именно такой дом, который нам необходим!

– Вы имеете в виду, что его предки были вампирами? – спросил я напрямик.

Пенни Поттер издала злобный смешок:

– Не сомневайтесь, они высасывали кровь из крестьян, но не тем способом, что вы воображаете!

Роберт Карлтон с неодобрением воззрился на нее, затем тихонько кашлянул.

– У нашей очаровательной Пенни такое своеобразное чувство юмора! – пробормотал он. – Нет, наследственное жилище Хью – старинный замок на побережье в Суссексе. Там именно та атмосфера, которая нам нужна. Построен в тринадцатом веке, обнесен, как полагается, рвом, есть там и полуразвалившаяся башня и тому подобное. Самое же замечательное, что замок сооружен на собственных двадцати акрах земли, так что мы сможем там работать, не опасаясь, что нас кто-то потревожит.

– Ну что же, звучит заманчиво, – осторожно произнес Борис, – но не совершаем ли мы ошибку и не впадаем ли в примитивизм, начав в первую очередь думать о внешнем оформлении, когда еще не определена даже основная сюжетная линия и не сделаны пробные съемки?

– Вы абсолютно правы, мой дорогой Сливка, – одобрительно заулыбался Роберт Карлтон. – Но моя идея заключается в следующем: может быть, мы проведем, так сказать, предварительную разведку, все увидим собственными глазами, прожив неделю в доме Хью, в качестве его гостей разумеется, после чего мы все проникнемся той атмосферой, ну и приступим к планомерной работе. Ваш коллега (пришла моя очередь получить в подарок сияющую улыбку) сможет определить сюжетную линию, учитывая особенности окружающей обстановки. Наши звезды также сумеют адаптироваться к тамошней атмосфере. Мне этот план представляется вполне разумным, разве вы со мной не согласны?

– Лично я полностью согласен, – заявил Найджел Карлтон своим замогильным голосом. – Для актера атмосфера – это все!

Пенни Поттер уставилась на Викс-Джонса холодным, оценивающим взглядом.

– Мне доводилось останавливаться в подобных очаровательных исторических развалюхах, – сказала она без всякого энтузиазма. – Как там обстоит дело с водопроводом?

– Не волнуйтесь, все на современном уровне, – быстро ответил он. – Мы поселим вас в восточном крыле, его отделали только в прошлом году. Вполне комфортабельные помещения с ванными комнатами и всем прочим.

– Центральное отопление? – насмешливо осведомилась она.

– Моя дорогая девочка, – хохотнул Роберт Карлтон, – сейчас ведь лето.

– Английское лето! – отпарировала Пенни. – Центральное отопление?

– Не совсем, – неуверенно пробормотал Викс-Джонс. – Но старина Фартингейл по первому вашему слову затопит камин.

– Надеюсь. В противном случае я немедленно уеду в Лондон. – Она вызывающе закинула ногу на ногу, и мне удалось заметить мелькнувшие огненно-красные подвязки.

– Ну что же, таким образом, все решено, – радостно подвел итог Карлтон. – Теперь поговорим о самой поездке.

– Я считаю, что следует упомянуть еще об одной вещи, Роберт, – проговорил Хью Викс-Джонс с вымученной улыбкой. – Условия договора об аренде.

– Ах да! – Карлтон энергично затряс головой. – Это не должно никого беспокоить, не так ли? – Он распределил свою сияющую улыбку поровну всем присутствующим. – Дело в том, что в замке живут сестра Хью и дядюшка. Но они не будут с нами сталкиваться, точно так же как и мы не будем им мешать…

– Моя сестра Имоджен, – физиономия Викс-Джонса приобрела свекольную окраску, – на самом деле очаровательная девушка, но у нее имеются – как бы это выразиться? – прочно укоренившиеся взгляды на многие вещи. Она не одобряет телевидения… большую часть всех этих современных вещей, верите ли? Я хочу сказать, она – само очарование; но будет лучше, если вы в ее присутствии не станете распространяться о своей работе, если вы не возражаете. – Он с трудом проглотил комок в горле, кадык его при этом заходил ходуном. – Милейший дядя Сайлас с некоторыми странностями, на самом же деле он удивительный старик. Конечно, он немного эксцентричен, но самое правильное – просто не замечать его, мне кажется.

– Вы хотите сказать, что он ненормальный? – спросила Пенни Поттер.

– Боже упаси, нет! – Ее вопрос привел его в ужас. – Все дело в том, что он никуда не уезжал из имения после того, как вернулся с войны в 1919 году, ну и стал самым настоящим отшельником.

– Уверен, что никаких проблем не возникнет! – Роберт Карлтон энергично потер ладони, видимо желая показать, что подобная возможность вообще им устранена. – Мы все будем заняты по горло работой, верно? Так что вернемся к вопросу о транспорте. Что вы скажете, Найджел?

Дракулообразный тип задумался секунд на десять, затем заявил:

– Думаю, что я решу эту проблему самостоятельно. – И, подумав еще с минуту, глубокомысленно изрек: – Да, поездка в одиночестве должна оказать благотворное влияние. Актеру необходимо общаться с самим собой, со своим искусством, вы же понимаете?

– Конечно, конечно! – закивал головой Роберт. – В таком случае я могу подвезти Бейкера и Сливку?

– Борису это придется по вкусу! – быстро вмешался я. – Но я арендовал машину и хочу вести ее сам. – Мой взгляд с надеждой скользнул по белокурой бестии, сидевшей на покосившейся кушетке против меня. – Разрешите мне отвезти вас туда, мисс Поттер?

– Я никогда и никому не доверяю руль своей машины! – решительно заявила она. – Тем более ненормальным американцам, которые почему-то изволят ездить не по той стороне дороги.

– Ах так? – пробормотал я придушенным голосом.

Ее глаза медленно ощупали меня с ног до головы, затем передали данные в особый женский компьютер, спрятанный в ее черепе.

– Я не против подвезти вас, если вы заплатите за горючее, ужин и все прочее.

– Прекрасно, договорились! – обрадовался я.

– Где вы остановились?

– В «Лондон-Хилтон».

– Очень рада. – Она божественно улыбнулась. – Если бы вы остановились в «Кейро-Хилтон», мне пришлось бы сделать огромный крюк, не так ли?

Она вновь перекинула ногу на ногу (сверкнули белые ажурные чулки, розовато-кремовая кожа бедра и огненно-красные подвязки) и задумалась.

– Трейдер-Викс, двенадцать тридцать, – наконец заговорила она. – Мы там поездим…

– Должен вас предупредить, Бейкер, – хохотнул Роберт Карлтон, – вам дешевле обойдется взять напрокат «ролле» с шофером, чем позволить Пенни отвезти вас туда. Даже миллионеры бледнеют, когда она предлагает им оказать подобную услугу, они-то понижают, во что это им влетит!

– Ну, – блондинка беспечно пожала плечами, – девушка должна думать о себе, учитывая нынешнюю дороговизну, не так ли? И в конце концов, для чего существуют мужчины?

Поскольку мне предстояло провести целую неделю под одной крышей с Пенни Поттер, я надеялся, что у меня будет достаточно времени, чтобы ответить на столь наивный вопрос.