Текст книги "Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

– Вы все уже основательно продумали? – спросил он.

– Все будет зависеть от обстоятельств. Возможно, что попасть к Фишеру будет гораздо легче, чем выбраться от него. Вот над этим я и раздумываю.

– А если он вас не выпустит?

– Значит, вам придется вызволять меня.

– Я ведь сразу был согласен лететь в Акапулько, – бросил он с каким-то ожесточением. – Если мне придется вас вызволять, то только ночью, точнее, в ранние утренние часы.

– Я всегда догадывался, что у вас чуткий сон, – невозмутимо ответствовал я.

И мы расстались.

Глава 8

Охранники у ворот встретили нас суровыми взглядами и заглянули в багажник. После этого разрешили проехать к дому. Это был настоящий дворец – будто кому-то удалось выкрасть из Голливуда пышные декорации времен немого кино и поставить здесь.

Когда мы вышли из машины, двери дома открылись. На пороге появились еще два охранника, а позади них нас поджидал улыбающийся слуга-филиппинец.

– Гуськом, один за другим, понятно? – сказал один из охранников и показал пальцем на меня. – Вы – первый.

Я направился к двери. Лози следовал за мной, потом – Колетт и последняя – Мэнди. Внезапно металлический детектор жалобно зазвонил, и большая рука охранника схватила за руку Мэнди.

– Так, леди! Выкладывайте!

– Что выкладывать?! – удивленно спросила Мэнди.

– Пистолет, нож или что у вас там металлическое.

– Но у меня нет ничего такого! – запротестовала она.

– Вы здесь гостья, леди, – сказал охранник со вздохом. – И мы не хотим никаких неприятностей из-за вас. Детектор установил, что при вас есть что-то металлическое, поняли?

– Металлическое? – Мэнди на секунду задумалась, а потом лицо ее прояснилось. – Мне кажется, я могу вам это показать. – Она приподняла подол юбки чуть ли не до талии, открыв стройные ноги в черных чулках, которые держались на крошечных подвязках. – В этом отношении я старомодна, – кокетливо заявила Мэнди. – Эти подвязки имеют металлические замочки, понятно?

– О’кей, леди! Одно наверняка могу сказать: ваши ноги – самое грозное оружие, которое мне приходилось видеть.

Мэнди хихикнула и опустила юбку. Лози схватил ее за руку и грубо потянул вперед. Глаза его злобно сверкнули. Я с Колетт направился вслед за ними. Филиппинец показывал нам дорогу. Коридор, по которому мы шли, оказался очень длинным. Но наконец он закончился сводчатой дверью. Войдя в эту дверь, мы очутились в зале огромных размеров, с высоким потолком, не менее пяти метров высоты, и галереей, которая тянулась с трех сторон. По всему залу была расставлена мебель самых различных эпох и стилей – от античной до самой современной.

Филиппинец одарил всех нас лучистой улыбкой.

– Леди и джентльмены, – сказал он приветливым тоном, – мистер Фишер сейчас будет. Разрешите мне принести вам что-нибудь выпить?

Мы высказали свои пожелания, и он исчез.

– Вот это комнатка! – восхищенно протянула Мэнди. – Настоящие королевские хоромы!

– И страшно безвкусные, – добавила Колетт. – Я знала, что она вам понравится, Мэнди.

– Возможно, вы и правы, – ответила Мэнди своим голоском маленькой девочки. – Но надеюсь, что, когда я достигну столь же почтенного возраста, вкус у меня будет не хуже.

Возмущенная Колетт хотела что-то ответить, но в этот момент появился филиппинец с подносом, на котором красовались полные рюмки. Через несколько секунд в дверях показались двое мужчин и женщина-блондинка. Волосы ее, цвета спелой пшеницы, были уложены на голове в высокую прическу, что подчеркивало нежную горделивость ее шеи, а глаза были какого-то необыкновенного фиалкового оттенка. На ней было длинное вечернее платье из белого джерси, кажущаяся простота которого еще больше подчеркивала его элегантность. Сидело оно на ней великолепно, плотно облегая красивую фигуру и подчеркивая все округлости, так что внезапно наряды Мэнди и Колетт показались мне страшно вульгарными.

Мужчина, который шел с правой стороны от блондинки, был лет сорока, плотный, с копной вьющихся волос и густыми усами, крепыш, судя по всему отличавшийся завидным здоровьем. Глаза его, запавшие в глазницы, были темно-карие. Темный костюм и пестрая рубашка – сама по себе комбинация чудовищная – на нем отлично смотрелись. Другой мужчина был лет на десять старше, высокий, худощавый, с тронутыми сединой волосами, в очках с толстой оправой – этакий тип мыслителя.

– Я – Шелдон Фишер, – сказал высокий мужчина густым голосом. – А это мой партнер – Хэл Диборн. – Потом он с улыбкой взглянул на блондинку. – А это – Джулия.

– Пол Донован, – назвал я себя и представил других.

– Прошу простить за все формальности при вашем прибытии. Но в наши дни нужно быть осторожным.

– У вас действительно не дом, а крепость, – заметил Лози.

– Так оно и есть. – Фишер самодовольно кивнул. – Мой дом – моя крепость. Зато здесь можно расслабиться и отдохнуть.

Филиппинец опять принес напитки и раздал их желающим. Потом мы все расселись в плетеных креслах, которые стояли в центре зала. Фишер и Диборн с блондинкой – с одной стороны, Мэнди, Лози, Колетт и я – с другой. Минуты две мы болтали о том о сем, а потом Фишер деловито кашлянул.

– Джулия, – обратился он к блондинке. – Может быть, ты покажешь дом этим двум леди? Это их наверняка заинтересует.

– Конечно, – безучастным тоном сказала блондинка и поднялась.

– Возьмите с собой свои бокалы, милостивые сударыни, – благожелательно посоветовал Фишер. – С ними будет веселее.

Он подождал, пока все три женщины не удалились, а потом выжидательно взглянул на меня.

– Поскольку у нас сегодня лишь предварительная встреча, – бросил он небрежно, – то я подумал, что мы успеем поговорить и до ужина.

– Разумеется, – согласился я.

– Вот и отлично! – Он сделал глоток из своей рюмки. – Какое же у вас ко мне предложение, мистер Донован?

Я объяснил ему, что хотел бы финансировать новую революцию в Малагае. Первая попытка потерпела провал, но причина неудачи крылась в саботаже при пересылке оружия. Я поддерживал народность имродасов, и они были готовы выступить в любой момент. После этого я предоставил слово Лози. К счастью, Курт вспомнил все, что я говорил ему в самолете, когда мы летели над Атлантикой. Его сообщение Фишер слушал внимательно, лишь временами издавая какое-то бурчание, но Лози не перебивал.

Когда последний закончил, он сказал:

– Ситуация мне ясна. Теперь я знаю, чего вы от меня ждете.

– Я хотел бы, чтобы вы провели операцию за меня, – подтвердил я. – В прошлый раз я попробовал это сделать сам, но все пошло вкривь и вкось. Поэтому у меня плохая репутация в Малагае, особенно у имродасов.

– Примите мои сочувствия, мистер Донован. – Он криво усмехнулся. – Значит, теперь вы стали умнее и хитрее и хотите, чтобы в деле участвовали профессионалы.

– Я хотел бы, чтобы вы обеспечили за меня фрахт в Малагай: ружья, автоматы, гранаты и минометы. Ну и, разумеется, заряды к ним.

– Более сложное оружие?

– Нет, – возразил я. – Имродасы – племя не очень развитое. Они не сумеют овладеть сложным оружием. Кроме того, мне нужна команда белых наемников, хотя бы на первых порах, чтобы подкрепить выступление.

– Сколько?

– Человек двадцать.

– Это вам недешево обойдется, – задумчиво произнес он. – А как понимать ваши слова «на первых порах»?

– Думаю, что месяца на два. Если выяснится, что они нужны на более длительный срок, то мы оговорим условия позднее.

– Откуда вы получаете оружие?

– Я его вообще не буду получать. Как я уже сказал, у меня в Малагае подмоченная репутация. Никто ни в коем случае не должен знать, что за этой операцией скрываюсь я. А оружие вы можете получить от Бошара.

– Нам понадобится судно, – сказал он. – И я думаю, что лучше всего транспортировать на одном и том же корабле и людей и оружие.

– Видимо, вы правы, – согласился я.

– Но это будет стоить больших денег. Может быть, есть смысл сделать прямо сейчас предварительные расчеты, чтобы посмотреть, не испугают ли они вас, мистер Донован?

Диборн уже орудовал карандашом в блокноте. Казалось, он полностью погрузился в расчеты и мы для него просто не существуем. Наконец он поднял голову.

– Все еще очень приблизительно. Надо еще поинтересоваться у Бошара, не поднялись ли за это время цены. Корабль найти не проблема, но команда может обойтись весьма дорого, когда люди узнают, для какой цели их нанимают. Как минимум – миллион долларов. Но скорее всего, больше.

– Как вы считаете такую сумму, мистер Донован? – Фишер испытующе посмотрел на меня.

– Вполне приемлемой.

– Гарантии не даются. – Голос его прозвучал резко. – Речь идет об особых людях, которых еще нужно найти, и они, разумеется, сделают все возможное, но обратных выплат не будет в случае, если операция потерпит неудачу.

– Это вполне понятно, – ответил я. – Но я буду менее понятлив, если отступление начнется при первых же неудачах.

– Такого не может быть, – заверил он меня. – Судя по всему, мистер Донован, мы останемся довольны друг другом. – Он взглянул на Диборна. – Вы, конечно, произведете точные расчеты, Хэл?

– Разумеется, – с готовностью откликнулся он. – Но тут имеется еще кое-что, что я должен проверить. Простите меня, пожалуйста.

Он поднялся и вышел из помещения. Фишер посмотрел ему вслед, а потом с улыбкой взглянул на меня.

– Когда-то был старшим бухгалтером огромного концерна. А потом его поймали с поличным, когда он сунул руку в кассу. Где многие проигрывают, там хоть один, но обязательно выиграет, не так ли?

– Вы давно работаете в этой области? – поинтересовался Лози.

– Довольно давно, – небрежно бросил Фишер. – Мы провели уже больше десятка крупных операций. И ваше дело не сложнее предшествующих.

– Но в этой стране вы от операций воздерживаетесь? – спросил я.

– Я не так глуп, – усмехнулся Фишер. – Здесь, в Штатах, я – Мистер Белый Жилет и должен таковым и оставаться.

– Вы сами участвуете в операциях, мистер Фишер? – вежливо осведомился я.

– Нет. Я только организую, их. Плачу деньги за работу. Никогда не беру на себя ненужного риска.

– А если что-то не так? – допытывался я.

– Если в организации все в порядке, то такого не бывает, – сухо ответил он. – И возможно, вы не были бы здесь, если бы операция в Малагае была бы первой.

– На это трудно что-либо возразить, – согласился я.

– А Джулия? – внезапно спросил Лози. – Это ваша жена?

– Я мог бы вам ответить, что это вас совершенно не касается, – процедил Фишер. – Но поскольку вы со своим шефом у меня в гостях, то я постараюсь сдержаться.

– Извините за бестактность. Но она такая очаровательная!

– Ваши женщины тоже очаровательны, – сухо заметил Фишер. – Мэнди – это ваша подруга?

– Да, – Лози кивнул.

– Я так и думал, – презрительно заметил Фишер. – Такой человек, как вы, всегда выбирает себе молодую и глупую девицу. У мистера Донована больше вкуса.

– Послушайте, вы! – вскипел Лози, сжав зубы. – Я не позволю…

– Мне кажется, нам лучше оставить эту тему, – решительно вмешался я.

– Вы правы, – согласился Фишер и пристально посмотрел на Лози. – А Джулия – жена, но не моя. Я беру все, что хочу, если вас удовлетворит такой мой ответ.

В этот момент женщины вернулись в зал – и судя по всему, а особенно по выражению лица Лози, в самый подходящий момент.

– Дом поистине фантастический! – воскликнула мечтательно Мэнди. – Ты бы посмотрел на плавательный бассейн, Пол! На сауну и на все другое. Какая вы счастливая, Джулия, что можете жить в этом доме и всем наслаждаться. Я вам завидую.

– Благодарю, – холодно откликнулась блондинка.

– Да, кстати, мистер Донован, – блеснул очками в мою сторону Фишер. – Вы, кажется, познакомились с моим европейским представителем по имени Мак-Ларен?

– Нет.

– Странно. У него прямая связь с Бошаром. – Фишер пожал плечами. – Может быть, он не включился в работу как должно. Ты тоже ничего о нем не слышала, Джулия?

– Ничего не слышала с тех пор, как он уехал, – сказала она монотонно.

– Он – супруг Джулии, – обратился ко мне Фишер. – Может быть, поэтому он и охладел к своей работе.

Ужин был накрыт филиппинцем в столовой, оказавшейся раза в два меньше гостиной. Ужин был превосходен, а беседа вялая. Если бы Колетт и Мэнди не вели между собой «пинг-понговый» диалог, в столовой вообще бы царило молчание. Наконец слуга подал кофе, коньяк и беззвучно удалился.

– Хэл сказал, что он к завтрашнему дню сделает все подсчеты. – Голос Фишера вновь звучал приветливо. – Как вы смотрите на то, чтобы встретиться во второй половине дня, мистер Донован?

– Хорошо. Часа в три.

– Я буду ждать вас обоих.

Мэнди состроила гримаску:

– А как же мы? Разве нам нельзя приехать, чтобы покупаться в вашем роскошном плавательном бассейне, пока вы, мужчины, будете вести скучные беседы?

– В мотеле же есть бассейн, черт побери! – грубо одернул ее Лози. – Вот и купайся себе на здоровье.

– Но это не то же самое! – продолжала упорствовать Мэнди.

– Если вы хотите купаться, то приезжайте, пожалуйста, – любезно пригласил Фишер. – И Джулия вам все устроит.

– Большое спасибо, – одарила его кокетливой улыбкой Мэнди. – У вас сказочный бассейн, мистер Фишер. Там мы можем купаться абсолютно голые, а я так люблю купаться голой!

– Ты останешься в мотеле, – сухо сказал Лози.

– Если ты меня не привезешь сюда, я приеду на такси! – строптиво заявила Мэнди.

Лози перегнулся через стол и залепил ей пощечину. Мэнди засопела, из глаз ее брызнули слезы, и, выскочив из-за стола, она бросилась из комнаты.

Фишер поднялся со стула.

– Никто не имеет права так безобразно обходиться с моими гостями, – глухо сказал он и, обойдя стол, направился к Лози.

Тот тоже отодвинул стул и поднялся.

– Ты, дешевый мешок с дерьмом! – прошипел он. – Ты мне с первого взгляда не понравился!

Лози повернулся ко мне спиной. Я вскочил и довольно сильно ударил его ребром ладони по шее. Колени его подогнулись, и он грохнулся на пол.

– Зачем вы это сделали? – вскричал Фишер. – Предоставили бы это удовольствие мне!

– Мы приехали сюда, чтобы поговорить о делах. А не выяснять, кто из нас сильнее.

– Почему же вы не объяснили ему это до того, как прибыли сюда?

– Я нанял его не ради его характера. К тому же частично он прав.

– Ну хорошо, – примирительно проворчал Фишер. – В таком случае будем считать, что инцидент исчерпан.

Снова появился филиппинец – слишком уж быстро – и помог мне отнести Лози в машину. Я сел за руль, Колетт – рядом со мной, а на заднем сиденье расположились Мэнди и вырубленный Лози.

Видимо, он начал приходить в себя. Мэнди залопотала какие-то утешительные слова.

– Неужели вам надо было бить меня с такой силой? – прохрипел Лози.

– Если бы вы ввязались в драку с Фишером, было бы хуже, – сухо ответил я. – По всей вероятности, он вызвал бы охранников, и дело для вас могло кончиться совсем плачевно.

– А что вы скажете о моей игре? – внезапно спросила Мэнди нарочито скромным голоском. – Она была искренней? Признайтесь, ведь вы поверили, что я жду не дождусь лечь в постель к Фишеру.

– Ты была хороша, – согласился Лози. – Поэтому я и должен был залепить тебе пощечину. Иначе он бы подумал, что здесь что-то не так.

– Значит, это все была игра? – медленно спросил я. – Но зачем, черт бы вас побрал?

– Мы же приехали сюда, чтобы вспороть пузо этому мешку с дерьмом, не так ли? – пробурчал Лози. – Шанс протащить незаметно в его дом оружие – невелик. Значит, мы должны найти другой путь.

– Какой? – Я все еще не понимал.

– Он очень падок на женщин, – продолжал Лози. – И Джулия тому живой пример. Наверняка все охранники знают про его слабость к женскому полу. И если бы Мэнди бросилась ему на шею, а я бы разыграл ревнивого любовника, то там произошла бы заварушка. И у нас кое-что получилось бы. А вы нам все испортили, Донован.

– Ты и впрямь действовал глупо, Пол, – с упреком сказала Мэнди.

– Я бы его убил, и все это выглядело бы как несчастный случай, – продолжал Лози. – Джулия была бы свидетельницей. Да и все его охранники расценили бы это как несчастный случай.

– Ты что, с ума сошел, Курт? – набросилась на него Колетт.

– Почему же вы ничего не сказали нам перед отъездом? – возмутился я.

– Потому что вы прореагировали бы не так, как надо.

– Идея сама по себе неплохая, – признался я. – Но ее надо тщательно продумать. Мы должны узнать, что у Фишера на уме…

– Это обязательно.

– Когда мы уходили, филиппинец появился как по мановению волшебной палочки, чтобы помочь мне перетащить Курта к машине. Фишер его не звал. А это означает, что весь дом оснащен микрофонами и прослушивающими устройствами. Думаю, что в тот момент, когда вы для Фишера представляли опасность, с вами бы случилось нечто неприятное. Я почти уверен в этом.

– О’кей, великий маэстро, – хмуро буркнул Лози. – Тогда выдумайте что-нибудь более удачное.

– Мы можем пока придерживаться этой идеи. Завтра в три мы поедем к Фишеру, а девушки могут последовать за нами в такси, чтобы покупаться в бассейне. Джулия наверняка хорошо ориентируется в доме, и если вы обе найдете с ней общий язык, то нетрудно будет выведать, что она знает.

В бунгало Колетт налила мне виски.

– А ты сама не будешь? – спросил я ее.

Она покачала головой.

– Я ложусь в постель. А ты не растягивай удовольствие, Пол.

– Я могу вообще не пить.

– Нет, выпей. Мне нужны две-три минуты, чтобы подготовиться.

Я посмотрел ей вслед, пока она не исчезла в спальне, и подумал, что никогда не смогу понять женщин. И это к лучшему. Если бы мы, мужчины, понимали женщин, то в них не осталось бы ничего таинственного.

Я не спеша пил свое виски и размышлял о Шелдоне Фишере. Да, это настоящий террорист-профессионал. Я даже придумал несколько заголовков к газетным материалам о нем: «Наслаждение террором», «Мы выполняем за вас всю работу», «Руки террориста в ночи». Такое восхитило бы даже наборщиков. Потом я подумал: «А как же в таком случае назвать Пола Донована?» Если вспомнить слово «катализатор» как нечто действующее на что-то, то для него лучше всего подошло бы слово «антикатализатор». Я встряхнулся от этих навязчивых мыслей, допил виски и направился в спальню.

Единственным источником света была ночная лампочка с колпачком. Колетт лежала на кровати совершенно нагая, лицом вниз, подложив две подушки под живот. Ее зад был приподнят и освещен умело поставленной лампой. Голова покоилась на руках.

– Я так и буду лежать, Пол, – сказала она тихим, мечтательным голосом. – А ты меня будешь любить – долго и щедро.

Я разделся и присел на краю кровати. Мои руки нежно погладили ее плечи и спину, а потом поползли вниз, чтобы захватить в плен ее пышные и упругие груди. Мои пальцы стали играть с ее сосками, пока те не налились кровью и не стали твердыми и упругими.

Она застонала и начала ритмично поводить бедрами. Я снял руки с грудей и стал подбираться к заветному треугольнику. Она сразу же развела ноги еще шире.

– Начинай, Пол, – прошептала она. – Я созрела еще тогда, когда лежала тут и ждала тебя…

Я начал.

– Медленнее, Пол, медленнее… Это должно продлиться вечность.

Я продолжал неторопливо, в медленном ритме, который порой приносит больше наслаждения, чем бешеный натиск. Однако рано или поздно все в жизни кончается. Вскоре у Колетт вырвался длинный и блаженный стон.

– Этого я никогда не забуду, Пол, – сказала она хриплым голосом. – Какое будет воспоминание!

– Ты серьезно?

– Я еще никогда так не чувствовала, Пол, и я этого не забуду всю свою жизнь… Никогда!

Могло показаться, что это милый комплимент, но меня он все-таки обеспокоил. И лишь когда я засыпал, я понял – почему.

Эти слова прозвучали у нее как прощание.

Глава 9

Суперковбой Хикс что-то промычал, когда я рассказал ему о событиях вчерашнего вечера, и отпил глоток из своего бокала.

– Какая неудача! – наконец с досадой произнес он. – Фишера можно было убить руками Лози, а Лози – руками охранника. Таким образом мы могли бы убить сразу двух зайцев и еще сегодня улететь в Акапулько.

– Ты грандиозный помощник, – сказал я.

– Я всегда был таким, коллега, – последовал самодовольный ответ.

– Ты привез что-нибудь из Коннектикута? – спросил я.

– Вы имеете в виду взрывчатку?

– Во всяком случае, не рюмки, – буркнул я.

– Кое-что есть, – загадочно усмехнулся он. – А что?

– Нам придется провести отвлекающий маневр.

– Хотите сделать дыру в этом проволочном заборе?

– Я скорее имел в виду фабрику. Приглядись к ней, насколько это возможно. Не следует убивать сторожа ночной смены или кого-нибудь еще.

В глазах Хикса загорелись азартные искорки.

– И какой мощности должен быть взрыв? – с надеждой спросил он.

– Такой, чтобы заставить Фишера выскочить из дома. И чтобы возникла настоящая паника.

– Это не проблема. А когда?

– Этого я и сам еще не знаю. Возможно, завтра вечером.

– Я поговорю с женой шофера, – сказал он. – Она до замужества работала на фабрике.

– Вот и хорошо.

– Я совсем не против остаться тут, – задумчиво проговорил Хикс. – Погода намного лучше лондонской, а эта куколка, жена шофера, бабенка что надо – настоящий огонь. Времени совершенно не признает, если вы понимаете, что я имею в виду.

Я озадаченно уставился на него.

– Нет, – сказал я осторожно. – Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Хотя и говорят: делу – время, потехе – час, – сказал он, неожиданно вспыхнув, – но я все-таки порой спрашиваю себя, что, черт возьми, нам здесь нужно. Может быть, вы мне объясните?

– Я и сам не знаю, – искренне ответил я, – и жду, когда мне все станет ясно.

– Что ж, конечно, я только несчастный камердинер, – горько буркнул он. – И вы даже не считаете нужным объяснить мне все… Или вы хотите сказать, что мы прибыли сюда для того, чтобы удавить этого проклятого Фишера?

– Может быть, для того, а может быть, не для того. Насколько я знаю, сейчас причина якобы в этом. Но сам я далеко не уверен.

– Опять двадцать пять, черт возьми!

– Не забывай, что до появления Мак-Ларена мы ничего не знали о Фишере! А он пытался разбудить наш интерес тем, что послал в отель трех негодяев с заданием похитить меня. Потом совершенно неожиданно, словно с небес, появился Бошар и рассказал нам еще о Фишере и в придачу о Колетт. Потом кто-то послал нам голову Мак-Ларена – на случай, если к тому времени наш интерес угаснет. Потом нам позвонила сама Колетт и сказала, что нам всем нужно объединиться. И наконец, Лози нашел человека, который убил Мак-Ларена и расправился с ним и его боссом в Париже.

– Ну и что? – недоверчиво сказал Хикс.

– Мы в Лондоне жили и, как говорится, ни о чем не тужили. Ведь так? А потом вдруг чуть ли не пол-мира стали нуждаться в нашей помощи. Все жаждут убить Фишера. Все это вызывает у меня известные сомнения.

– Вы считаете, что за этим кроется что-то еще?

– Во всяком случае, не исключаю.

– Ну и что вы предлагаете делать?

– Попивать чай и выжидать, – сказал я безмятежно.

– Но в таком случае можно и опоздать. Послушайте, коллега, – терпеливо продолжал он. – Я знаю, что вы помешанный. Не совсем, но в определенной области, так? Вы хотите помочь страдающему человечеству очень своеобразным способом, и я против этого ничего не имею. Мне это даже интересно.

– Не говоря уже о деньгах, поездках и куколках, – вставил я.

– Ну это понятно, – великодушно сознался он. – Но я бы не хотел, чтобы вы меня перебивали, когда я начинаю задумываться. Вернемся к Фишеру: вы считаете, что такая свинья, как он, должен быть стерт с лица земли? О’кей! Но если кто-то вынашивает планы против вас? Почему же вы сидите здесь и ничего не предпринимаете?

– Если я не буду этого делать, – сказал я с присущей мне логикой, – то они поставят ловушку в каком-нибудь другом месте и та ловушка может оказаться гораздо более неприятной.

– Я ошибся, – огорченно сказал он. – Вы настоящий помешанный.

– А ты – мой козырной туз, который я держу в рукаве. Так что если я не выберусь собственными силами из дома Фишера, тебе придется вызволять меня оттуда.

– Поэтому-то я и работаю на вас с такой охотой, коллега, – мрачно буркнул он.

– Мы встречаемся завтра здесь и в это же время. Проследи за тем, чтобы я свободно вышел сегодня из дома Фишера.

– Опять радости остаются в стороне. – Хикс вздохнул. – Разве я не сказал вам, коллега, что шофер сегодня уезжает в Сан-Франциско?

– Пожелай ему счастливого пути.

В три часа мы встретились перед домом Фишера и опять подверглись такой же строгой проверке. Фишер и Диборн уже ждали нас, и взаимные приветствия были сведены до минимума.

– Хэл все привел в порядок, – сказал Фишер. – Хотите послушать?

– Почему бы нет?

Диборн полистал свой блокнот и тихо кашлянул.

– Я связался с Бошаром и получил от него твердые цены. Оружие каждого типа – по пять тысяч и соответственно амуниция. Вас это устраивает?

– Звучит неплохо, – одобрил я. – Детали можете опустить. Назовите общую сумму.

Диборн смущенно заглянул в свой блокнот.

– Если вы на этом настаиваете, – нерешительно пробормотал он. – Для наемников я исходил из срока в два месяца, если вы не возражаете.

– Если они понадобятся на более длительный срок, можно будет это оговорить позднее.

– Миллион двести тысяч, – подытожил он. – Или вы можете договариваться об оружии непосредственно с Бошаром.

– Я же вам сказал, что держусь в стороне от этого дела. А сумма для меня приемлема.

– Деньги должны быть выплачены вперед, – включился в разговор Фишер. – И потом: вы должны сказать, когда мы начинаем операцию.

– Как можно быстрее.

– Значит, как только вы заплатите, так мы и начнем.

– Каким образом и куда перевести деньги?

– Хэл? – каркнул Фишер.

– Мы предпочли бы перевод в евродолларах, и будет идеально, если вы сможете перевести их на наш швейцарский счет, – мягко заметил Диборн.

– Я пошлю телеграмму, – заверил я.

– Значит, все в порядке, – с облегчением сказал Фишер. – Я думаю, теперь можно и выпить.

Буквально через две секунды появился филиппинец и выслушал наши пожелания. Я выждал, пока он ушел, а потом не утерпел и спросил у Фишера:

– Как вы это делаете, применяете телепатию?

Он ухмыльнулся:

– Все дело в зеркалах, Донован. Может быть, позднее я вам покажу.

Напитки были принесены, и мы откинулись в своих креслах.

– Мистер Донован? – Диборн посмотрел на меня, и в его глазах блеснул живой интерес. – Вы не будете иметь ничего против, если я вам задам вопрос личного характера?

– Попытайтесь.

– Надеюсь, вас это не оскорбит, – сказал он почти робким тоном. – Но когда речь идет о такой сумме, как та, о которой мы только что говорили, обычно проверяется платежеспособность клиента. Ну, вы понимаете, чтобы не терять зря времени…

– Ясно, – сказал я.

– Ну, у вас есть, конечно, трестовский фонд, который вы унаследовали от вашего отца, но это не капитал в обычном смысле этого слова, даже если вы им распоряжаетесь. Но когда я познакомился с источниками вашего дохода, я был очень впечатлен. – Его голос понизился на октаву, словно он читал проповедь в соборе. – Простите мне мое любопытство, Донован, но не могли бы вы назвать мне сумму вашего годового дохода, конечно, за вычетом трестовского фонда.

– После уплаты налогов?

– Да, конечно! – Он усердно закивал. – Я имею в виду чистую сумму.

– Точно не знаю, – произнес я и заметил на его лице выражение горького разочарования. – Думаю, приблизительно миллионов пятнадцать.

– Я так и предполагал. – Он метнул взгляд на Фишера. – Перед нами истинно богатый человек, как я его себе представляю, мистер Фишер. Человек, который может сказать, что его годовой доход – после вычета налогов – составляет пятнадцать миллионов долларов.

Филиппинец снова появился в комнате и что-то зашептал Фишеру на ухо.

– Конечно! – сказал тот. – Все в порядке.

– Где вы вербуете наемников? – спросил я, после того как слуга удалился.

– Везде, – ответил Фишер. – У меня много всяких лиц, разбросанных по всему миру, – подрывников, саботажников и так далее, каких только душа желает. – Он усмехнулся. – У меня есть даже несколько настоящих патриотов, которые помогают, если надо, бороться за правое дело.

– И они не боятся репрессий?

– Я принимаю необходимые меры предосторожности, – ответил он небрежно. – Это и является одной из причин, почему я не работаю в Соединенных Штатах.

– Но ведь огласки все равно не избежать. И клиентов, наверное, приходится выбирать очень тщательно?

– Конечно! – ответил он. – Трюк и заключается в том, чтобы безошибочно взвесить все предложения и никогда не проводить операции против тех, кто был когда-то клиентом. Иначе недругов не оберешься…

– Неужели и мы обязаны сидеть здесь и разглагольствовать о всякой чепухе? – вдруг бесцеремонно осведомился Лози. – Я хотел сегодня пойти с Мэнди куда-нибудь поразвлечься.

– Я просто заинтересован узнать побольше о деле мистера Фишера. – А если вам тут скучно, можете катиться к чертям собачьим.

– Не исключено, что такая тема действительно может показаться скучной, – неожиданно сказал Фишер. – Не хотите ли взглянуть, как действует моя система зеркал?

– Если это не затянется, – фыркнул Лози.

Мы последовали за Фишером по длинному извилистому коридору, который вел внутрь дома. Наконец мы очутились в маленьком помещении без окон, где стояло какое-то электронное оборудование.

– Обошлось мне в целое состояние, – сказал Фишер посмеиваясь. – Но полностью себя оправдало.

У одной из стен находился большой экран, а под ним – довольно сложный распределительный щит. Фишер остановился перед ним и начал нажимать кнопки. Экран вспыхнул, и мы увидели гостиную.

– Система мониторов, – объяснил он, – позволяет наблюдать, что делается в каждом помещении дома, за исключением моей спальни, конечно. – Он хрипло хихикнул. – Поэтому мой слуга знает, когда ему подавать напитки, а когда помочь гостю сесть в машину. – Он бросил взгляд на Лози. – Поэтому вчера вечером у вас не было ни малейшего шанса. Вам нужно благодарить своего шефа, который вовремя свалил вас с ног. Если бы в комнате появились мои мальчики, вы бы так дешево не отделались.

Он нажал другую кнопку, и мы внезапно увидели плавательный бассейн. На экране монитора он выглядел огромным. Первые картинки показались началом какого-то порнографического фильма: три совершенно нагие леди сидели на краю бассейна.

– Черт возьми, – выругался Лози. – Я же сказал, чтобы она оставалась в мотеле и ждала меня!

– Видимо, она решила по-своему, – спокойно бросил Фишер.

Он снова поколдовал над кнопками и переключателями, и мы внезапно увидели Мэнди крупным планом. Она стояла на краю бассейна и готовилась броситься в воду.

– У этой леди действительно все на месте! – констатировал Фишер слегка охрипшим голосом.

– Я ей выдерну ноги из задницы! – снова вскипел Лози.

Мэнди нырнула в воду, и Фишер нажал кнопку, чтобы мы смогли увидеть Колетт и Джулию, которые еще сидели на краю бассейна и болтали в воде ногами. Предполагаемые прелести Джулии, которые вчера были скрыты платьем из джерси и только угадывались, теперь предстали во всей своей красе. Тело было золотистым от загара, а полные груди, словно налитые молоком, дерзко смотрели вперед. Судя по всему, она и Колетт были увлечены интересной беседой, поскольку их губы все время шевелились. Фишер нажал еще одну кнопку…