Текст книги "Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)

– Мне пришлось убирать тело Найджела, – равнодушно объяснила она.

Сайлас указал пальцем на кровать:

– Вот там лежала твоя такая нарядная штуковина, я забрал ее с собой.

Она недоверчиво посмотрела на него, затем рассмеялась:

– Бога ради, зачем тебе понадобилась моя ночная рубашка?

– После этого я снова разыскал пса, дал ему понюхать твою нарядную штуковину и сказал: «Убей!»

Она побледнела:

– Ты что?!

– Теперь все так усложнилось, – пожаловался он, – и остановить собаку уже невозможно.

Снова раздался свистящий звук где-то совсем неподалеку. Имоджен задрожала от страха.

– Идиот! – закричала она. – Сумасшедший старик!

Теперь этот звук был совсем рядом с дверью. Потеряв от ужаса голову, Имоджен бросилась к окну. Я повернулся, намереваясь захлопнуть дверь и запереть ее на ключ, но именно в этот момент в комнату ворвалось серое злобное чудовище. Оно прямиком устремилось к Имоджен, свист был полностью заглушен грозным рычанием. Пес взвился в воздух, намереваясь прыгнуть прямо на Имоджен. Та отчаянно закричала и повернулась к нему спиной, но он своим весом сбил ее с ног, раздался звон разбитого оконного стекла, осколки усыпали весь пол, а женщина и вцепившийся в нее зверь вывалились наружу. Имоджен кричала, падая; до нас донесся плеск воды, заполнявшей ров.

Я первым бросился к разбитому окну и выглянул наружу.

Далеко подо мной в ярком лунном сиянии я разглядел руку, которая на мгновение высунулась из взбаламученной зеленой тины, но тут же исчезла, и тина стала медленно затягиваться над ней.

Я повернулся и посмотрел на старика, который деловито сосал свой палец.

– Полагаю, – сказал он наконец, – они снова запрут меня в этом ужасном месте с решетками на окнах и мягкими стенами, где все такого мерзкого белого цвета?

– Боюсь, что так, дядюшка Сайлас, – ответил я.

Он снова засунул палец в рот и секунд десять прилежно сосал его.

– Не хочешь ли ты сейчас вернуться в свою комнату и подождать там? – спросил я его.

– Совсем не хочу, – ответил он, умоляюще глядя на меня. – Скажи, не мог бы я бросить совсем малюсенький взгляд на сокровища Бастарда?

– Почему бы и нет, пожалуйста! – сказал я. Мне было очень жалко несчастного старика.

Этот дом, который англичане прозвали «квартирой извозчика», находился в одном из самых аристократических районов Лондона. Прежде тут была конюшня, потом кто-то потратил небольшие деньги, чтобы превратить ее в квартиру, и нажил огромное состояние, продав ее уже в таковом качестве. Входная дверь была выкрашена огненно-красной краской, но меня это ни капельки не удивило. Я нажал кнопку звонка, и где-то внутри эстрадный оркестр исполнил мелодию в ритме танго. Дверь распахнулась, на пороге стояла блондинка, сильно смахивающая на беспризорного мальчишку, и смотрела на меня с каким-то отрешенным видом.

На ней было светло-желтое плотно облегающее платье без рукавов из крепа. Глубокое декольте позволяло беспрепятственно любоваться ложбинкой между округлыми грудями; что касается юбки, то она заканчивалась в пяти дюймах от колен. Черные ажурные чулки и туфли – все та же неповторимая фантазия из крокодиловой кожи.

Ее умудренные опытом глаза посмотрели на меня с таким безразличием, будто она была алкоголичка, а я принес ей на продажу парное молоко.

– Вы пригласили меня, помните? – проворчал я.

– Ах да… – Она немного оживилась: – Ларри Бейкер? Входите.

– Огромное спасибо.

Она провела меня в гостиную, где посреди комнаты на черном полированном полу лежала шкура белого медведя. Я осторожно опустился на стул, который напоминал кофейный столик со спинкой, она же устроилась против меня на колоссальной кушетке «свободной формы», обитой белой кожей. Когда она привычным движением закинула ногу на ногу, я заметил на ней те же самые ярко-красные подвязки, которые имел удовольствие видеть и прежде.

– Итак, вы позвали меня, и я здесь. Сразу предупреждаю, у меня очень мало времени. Проект Роберта Карлтона канул в Лету, и мы сегодня вечером вылетаем в Нью-Йорк. – Я бросил взгляд на часы. – В пять часов я должен встретиться с Борисом, так что…

– Это невозможно! – отрезала она.

– Что невозможно?

– Вряд ли вам удастся сделать это за такой короткий срок, – холодно объяснила она. – А это должна быть первоклассная работа, надеюсь, вы понимаете?

– Пенни Поттер, – произнес я чуть ли не по слогам, – о чем вы?

– О сценарии. – Она хмуро посмотрела на меня, как будто я был законченным тупицей. – Страшно важно, чтобы он был действительно хороший!

– Что?!

– Ох, разумеется, сценарий.

Я с минуту внимательно разглядывал ее.

– О каком, черт подери, сценарии мы толкуем? Сценарий с вампирами скончался примерно тогда же, когда погиб последний вампир, припоминаете?

– Не надо про эти кошмары! Я очень зла на Роберта Карлтона! К счастью, я поручила своему агенту написать о случившемся в пару газет, так что кое-что я все же получу. Но, вообще говоря… – Она перекинула ногу на ногу. Ее красные подвязки напоминали сигнал светофора. – Теперь это уже не имеет значения. Мой агент раздобыл для меня десятиминутную сценку в новом телесериале, который наверняка станет настоящей сенсацией! С участием Диего Барра, это потрясающий австралийский певец. Но нам нужны диалоги. То есть диалог необходим мне, он-то в любой момент может раскрыть рот и запеть. Но… Это кризис в моей карьере, вы понимаете? Мне необходим остроумный забавный сценарий, который держал бы зрителей в постоянном напряжении и не позволил бы этому проходимцу пропеть ни единой ноты!

У меня в голове громко и настойчиво зазвучал колокол.

– Так вы хотите, чтобы я сочинил для вас сценарий? – Я истерично захохотал. – Исключается. Здесь полно прекрасных сценаристов, поручите одному из них эту работу.

– Но они все дорого стоят! – Ее глаза округлились от ужаса. – Я хочу сказать, в конце-то концов, для чего существуют друзья?

– Ну уж по крайней мере не для того, чтобы я здесь бесплатно сочинял для вас сценарий и, таким образом, не попал на самолет.

– Вы всегда сможете вылететь другим рейсом, – заявила она, надув губы. – А вот я не смогу отыскать другого Ларри Бейкера, который мне напишет блестящий сценарий в стиле Ларри Бейкера, с остроумными диалогами и неожиданными сюжетными поворотами!

– Крайне сожалею! – Я быстро поднялся. – Я получил удовольствие, правда, оно обошлось мне недешево, познакомившись с вами, но я не жалею о потраченных деньгах. А теперь желаю вам счастья и прощайте!

– Перестаньте же дергаться! – прикрикнула она. – Сидите и слушайте, я еще не закончила. Вы можете устроиться здесь, пока сочиняете сценарий, так что не будете платить за отель…

На ее лице появилось страдальческое выражение, однако она превозмогла боль и добавила:

– Я даже все это время буду кормить вас бесплатно…

– Ваша щедрость не знает границ, а как насчет спиртного?

– Ладно, – простонала она, – согласна.

– Чушь! – рассердился я. – Вы помешались, и я опасаюсь, что это заразный случай.

Повернувшись, я решительно двинулся к выходу.

– Ларри! – Надо было слышать, каким вкрадчивым, мурлыкающим голосом это было произнесено. – Я забыла упомянуть – как вы это называете? – про дополнительные услуги.

– Какие, например? – ворчливо осведомился я, не отводя глаз от двери.

– Почему бы вам не обернуться и не посмотреть самому?

Мне следовало в этот момент вспомнить старую легенду, но я повернулся, а потом уже было слишком поздно, я замер на месте. Креповое платье внезапно исчезло, она стояла в белом атласном лифчике без бретелек и в соответствующих трусиках, огненно-красных подвязках и нелепых черных ажурных чулках.

Она медленно качнула в сторону головой, так что светлые волосы как бы подернулись легкой рябью, потом ее руки исчезли за спиной, через мгновение лифчика уже не было. Продолжая покачивать головой, она наклонилась вперед, при этом ее волосы закрыли пушистым экраном высокие груди с коралловыми сосками.

– Я буду рядом, чтобы помогать вам создавать сценарий, Ларри, дорогой! – замурлыкала она. – Буду готовить еду, все, что вы пожелаете…

Я наблюдал за ней, не в силах сдвинуться с места, она же села, сняла свой пояс, чулки и туфли. Потом снова поднялась, обольстительно улыбаясь, и повернулась ко мне спиной. До меня донесся ее зевок, она лениво потянулась, наклонилась вперед и молниеносно стащила с себя трусики. Вид ее округлых ягодиц, которые слегка подрагивали при каждом ее движении, оживил бы статую!

– Все, что пожелаете! – пробормотала она, снова поворачиваясь ко мне. – Если ваше вдохновение ослабеет, я буду рядом, Ларри, дорогой, и позабочусь о том, чтобы поддерживать его днем и ночью. В любое время, как только… – Неожиданно у нее округлились глаза: – Куда же ты идешь?

– К телефону.

– Зачем?

– Позвонить в аэропорт. Было бы нечестно заставлять Бориса торчать там три недели.

Неистовый Донован
(Пер. с англ. Л. В. Романова)

Глава 1

«Бристоль» – один из немногих старинных отелей в Нью-Йорке, где поддерживается настоящий порядок. Там вы можете подниматься на лифте почти не опасаясь, что вас ограбят во время подъема. Меня в этой гостинице знают, поэтому я не сталкиваюсь с трудностями, когда, приезжая в столицу, хочу снять у них номер люкс с тремя спальнями. Взяв себе за правило никогда не путешествовать в одиночестве, потому что мне нередко надоедает оставаться даже в своей собственной компании, я и на этот раз остался верен своей привычке: моей компаньонкой стала Тамара Вентворт. Такую странную комбинацию имени и фамилии, несомненно, придумала она сама на какой-то стадии своей скоротечной и банальной карьеры исполнительницы экзотических танцев еще до того, как потакающее подобным карьерам общество само не изменилось в нравственном отношении настолько сильно, что стало считать занятие такого рода слишком старомодным, как, впрочем, и костюмчик балерины. Тамара – очаровательная толстушка! Вы можете легко возбудиться, если даже просто скользнете взглядом по ее телу – хоть вверх, хоть вниз, хоть спереди, хоть сзади. У нее вы не обнаружите и намека на интеллект, разговаривать она не любит, но отличается поразительной изобретательностью, когда дело доходит до секса.

Мой слуга Хикс распаковал чемоданы сразу, едва мы вошли в люкс. Англичане, полагаю, продолжают оставаться лучшими слугами во всем мире, однако трудность в наши дни состоит в том, чтобы найти такого англичанина, который согласился бы вам прислуживать. Ловко сочетая лесть и подкуп, мне удалось пару лет назад уговорить Хикса, завлекая словами о том, что он не сможет и мечтать о лучшем будущем, нежели стать моим слугой. Взамен я обещал ему деньги, путешествия и поношенную одежду со своего плеча. С тех пор он ни разу не пожалел о своем решении. Понятно, что наши отношения хозяин – слуга несколько видоизменились с того времени, когда он начал работать на меня, но этого и следовало ожидать в наши дни агрессивной уравниловки.

Я как раз привел себя в порядок с помощью смеси водки и чистого яблочного сока, когда Хикс вошел в гостиную нашего люкса.

– Она принимает ванну, – объявил слуга. – Взбила целую гору пены, все провоняла духами. – Он выразительно закатил глаза. – Это напоминает мне тот бордель в Венеции, куда вы однажды затащили меня. Помните то место? Когда вы туда вошли, там вас слегка стеганули, а задницы всех проституток были украшены перьями.

– Конечно, как украшают крупы у кобыл, – заметил я.

– Они действительно походили на кобылиц? – Хикс усомнился, проявив некоторый интерес. – Она спрашивает, не желаете ли вы присоединиться к ней в ванной. Я ответил, что вряд ли.

– Откуда, черт возьми, ты знаешь, что я не захочу этого?

– Послушайте, старина, – обратился он ко мне с благоразумными советами. – Вы же наперед знаете, что произойдет, не так ли? Вы поскользнетесь на этом чертовом банном коврике и можете прямо вылететь в окно. Или того хуже… – хрипло причмокнул Хикс, – нырнете прямо между ее ногами и кончите тем, что на следующие полгода вообще пропадете из виду.

– У тебя извращенное чувство юмора, – заявил я ему.

– Ну что тут можно поделать, верно? – Он налил себе шотландского виски с содовой, но, конечно, льда не добавил. – Что вы собираетесь делать теперь, когда мы прибыли в Нью-Йорк?

Зазвонил телефон, и он поднял трубку. Его выговор сразу утратил врожденный лондонский акцент кокни и зазвучал настолько утонченно и правильно, что мог бы мгновенно смести с рынка весь сахарин, если бы удалось найти способ разливать его по бутылкам.

– Люкс мистера Пола Донована, – ответил он, потом несколько секунд слушал. – Разрешите спросить, с кем я разговариваю?.. Пожалуйста, подождите у телефона, я узнаю. – Хикс закрыл трубку ладонью и подмигнул мне: – Какая-то краля желает поговорить с вами, – сообщил он, – но не хочет называть своего имени. Голос не совсем нормальный. Сиплый, будто она уже здорово накачалась.

Я взял у него трубку и сказал:

– Пол Донован слушает.

– Мистер Донован, вы меня не знаете, я приятельница Карла Меддена, – произнес женский голос. Хикс оказался прав: голос будто охрип, будто пузырился от ничем не сдерживаемой сексуальности.

– Чем могу быть полезен? – вежливо осведомился я.

– У меня к вам срочное дело, не терпящее отлагательства, – продолжала она. – Карл говорит, что вы единственный человек, который, вероятно, сможет помочь мне. Не могли бы вы, мистер Донован, встретиться со мной через тридцать минут?

– Могу, – согласился я. – Где?

– На Лексингтоне есть бар, который называется «Арден». Между Пятьдесят седьмой и Пятьдесят восьмой улицами.

– Хорошо, приеду туда, – заверил я. – Как вас узнать?

– Об этом не беспокойтесь, мистер Донован, – заметил голос и негромко хихикнул. – Я сама вас узнаю. – И повесила трубку.

Я тоже опустил трубку на рычаг и вернулся к своей выпивке.

– Кто такая? – спросил Хикс в надежде что-то разузнать.

– Она этого не сказала, но хочет через полчаса встретиться со мной в баре, – ответил я. – Карл ей сказал, что я единственный человек, который может ей помочь.

– Какой Карл? – спросил Хикс.

– Карл Медден.

Его лоб покрылся складками, он нахмурился:

– Мы знакомы с каким-то Карлом Медденом?

– Нет, – ответил я.

– Мне это не совсем понятно, слишком замысловато. – Хикс слегка встряхнул головой. – Со всеми этими паршивыми миллионами, которые вы накопили, вам, старина, следует быть поосторожнее. Не успеете и глазом моргнуть, как вас похитят, а когда заплатите этот паршивый огромный выкуп, то лишитесь жизни и окажетесь в водах Ист-Ривер. А что станет со мной, хотелось бы знать? Лишусь этой паршивой легкой работы, вот что!

– Мы примем обычные меры предосторожности, – успокоил я своего слугу.

– Пропади все пропадом! – мрачно воскликнул он. – Я надеялся на свободный вечер. Надеялся пойти в один из баров для холостяков, съесть там кусочек чего-нибудь поджаристого.

Я взглянул на свои ручные часы.

– У нас остается до встречи совсем немного времени, – заметил я.

– Ладно. – Он неопределенно показал большим пальцем на ванную комнату. – А как быть с ней?

– А что с ней? – пожал я плечами.

– Вы правы, – энергично кивнул он. – Эта профурсетка полжизни проводит в ванной. Это точно.

Чем, вы думаете, она там сейчас занимается? Смывает с себя грехи с помощью куска мыла или… еще чем-нибудь?

– И переоденься, – посоветовал я, игнорируя его вопрос. – В этой тонкой рубашке и шелковом спортивном пиджаке ты производишь впечатление актера, которого не взяли на съемки старого фильма Эдварда Робинсона.

– Ах, вот почему вы отдали мне эти вещи! – возмущенно воскликнул он. – Чтобы я везде производил впечатление расфуфыренного индюка?

Хикс – человек примерно среднего роста, а его телосложение производит довольно обманчивое впечатление. У него густые черные волосы, а глаза настолько темно-голубые, что кажутся черными; нос, возможно, был бы даже изящной формы, не будь он пару раз переломан. От угла рта до подбородка тянется синевато-багровый ножевой шрам – след проведенных в Конго дней в качестве наемника, – что придает его лицу постоянное выражение презрительной ухмылки. Один его внешний вид заставляет нервничать иных взрослых людей, а дети, так те при встрече с ним обычно с криком разбегаются кто куда. Даже если нарядить его в короткое платье из материала с блестками, дать ему в руки волшебную палочку, все равно его никто не примет за волшебника.

К бару я подъехал на такси уже после семи часов вечера. «Арден», заполненный примерно на четверть, тонул в полумраке. Войдя в помещение, я несколько секунд постоял возле двери, чтобы глаза привыкли к темноте, и тут увидел, как ко мне приближается девушка, высокая и стройная брюнетка в черном вельветовом брючном костюме и белой шелковой блузке. Когда она подошла ближе, мне тут же бросилась в глаза чрезмерная самоуверенность, граничащая с высокомерием.

– Мистер Донован? – спросила она низким хриплым голосом. – Вы опоздали на несколько минут.

Потом повернулась и повела меня к столику в углу зала. Мы сели рядом, подошел официант. Брюнетка уже заказала себе выпивку, ее бокал, пока что нетронутый, стоял перед ней на столе, поэтому я заказал себе водку с чистым яблочным соком.

– Карл Медден передает вам самый горячий привет, – заявила брюнетка, едва официант отошел от столика.

– Приятно слышать, – отозвался я. – Хотел бы как-нибудь познакомиться с ним.

Она хихикнула.

– Я уже давно подумываю, – заметила она, – как заинтересовать поблекшего любителя женского пола и богача, мистера Пола Донована.

– И долго вы обдумывали, мэм, эту фразу? – спросил я.

– Порядочно. – Она слегка пожала плечами. – Знаю, что деньги вас мало волнуют, потому что у вас их и так достаточно. А я не могу соревноваться со всеми этими кралями-полупрофессионалками, которые кидаются вам на шею. Поэтому решила, что могу переговорить с вами, только если мне удастся пробудить в вас любопытство.

– О’кей, – заявил я. – Считайте, что вам это удалось. Так что вы от меня хотите?

Она подождала, пока официант поставит передо мной заказанный коктейль, и лишь тогда сказала:

– Вашей помощи.

– Помощи – в чем?

– Я основательно все о вас разузнала, мистер Донован, – продолжала она. – И знаю, вы беретесь за почти безнадежные дела.

– Не говорите глупостей, – рассердился я. – Конечно, готов признать, что в одном или двух случаях…

– В одном или двух случаях, говорите? – В ее голосе совершенно откровенно прозвучала презрительная насмешка. – Назовите мне хоть одно африканское государство, где после высадки из самолета вас обратно не запихнули бы туда силой?

– Но что тут поделаешь, если везде поступают несправедливо? – заметил я в порядке самооправдания. – Там же везде военные диктатуры, где командуют чокнутые люди, которые…

– Если вы решили прослезиться, – едко заметила она, – то, пожалуйста, пустите слезу в свой собственный коктейль, мистер Донован.

– Ладно, – примирительно сказал я, стараясь сдерживаться. – Тогда скажите, зачем вы обращаетесь за помощью к человеку, который заведомо проиграет?

– Потому что все остальные вообще отказываются помогать мне. Но не только… – поторопилась она поправиться, – это не совсем точно. Вы состоите из противоречий, мистер Донован: помогали то крайне левым, то крайне правым, а иногда и вообще явным центристам. Как все это объяснить?

– Может быть, вы пишете статью для журнала? – спросил я с сомнением. – Или чисто дилетантски вторгаетесь в психологию, собирая материал для докторской диссертации?

– Чушь! – энергично возразила брюнетка. – У меня срочное дело! Это вопрос жизни и смерти – и я крайне нуждаюсь в вашей помощи. Если я наконец пойму, какими вы руководствуетесь мотивами, то, возможно, найду способ привлечь вас на свою сторону.

– Мой отец был просто гений на выдумку, – объяснил я. – На своих пациентах он зарабатывал миллионы, а когда умер, все свое состояние оставил мне. Многие из его патентов продолжают приносить мне деньги до сих пор. Я бросил институт на втором году обучения, потому что оставаться в нем казалось бессмысленным. И еще целый год я скитался по миру, пока и это занятие не показалось мне малоплодотворным. В душе я сибарит, но не в делах. Все познается в сравнении. Перед тем как предаться удовольствиям, надо сделать что-то стоящее. Поэтому я решил бороться за торжество какого-нибудь дела. Любого дела, которое мне представляется привлекательным, где мое участие не будет выглядеть глупо и нелепо. Мне нравится секс, роскошь, возбуждение, примерно в таком вот порядке. – Я улыбнулся. – Отвечаю ли я на ваш чертовски неуместный вопрос?

– Думаю, да, – ответила девушка негромко.

– Похоже, мистер Донован, вы просто какой-то чудак!

– Возможно, что и так, – согласился я. – И поскольку разговор у вас не клеится, прошу вас не забыть передать мои самые теплые пожелания Карлу.

Я почти уже поднялся из-за стола, когда она схватила меня за руку и усадила обратно.

– Подождите, – остановила она. – Вы еще не выслушали моего предложения.

– Я начинаю думать, что никогда о нем и не услышу, – откровенно признался я.

– Карл Медден действительно существует, – продолжила она. – Он сейчас в большой опасности, потому что слишком много знает о подлинной причине того…

Неожиданно она замолчала, ее взгляд замер, когда она что-то увидела за моим правым плечом. Я быстро обернулся: какой-то парень двигался прямо к нашему столику. Невысокий, с шевелюрой цвета соломы и застывшей на физиономии ухмылкой. Его правая рука сжимала пистолет.

Я схватился обеими руками за край стола и в мгновение ока опрокинул его. Потом, когда стол завалился на пол, сдернул брюнетку со стула и прижал ее к полу. Она лишь ахнула, когда я плюхнулся сверху нее, но приятно смягчила мое падение. И тут-то я понял, что внешность обманчива. Ее груди под жакетом черного вельветового костюма оказались удивительно крупными и твердыми. Два последовавших друг за другом выстрела в небольшом помещении прогремели необычайно громко. А потом наступила реакция, и, казалось, разверзлось исчадие ада, когда в баре завизжали и завопили посетители.

Рядом с нами что-то мягко шлепнулось об пол. Я посмотрел и увидел пистолет. Потом осторожно повернул голову и наткнулся на его взгляд, с ухмылкой взиравший на меня. Плечи незнакомца опирались на край перевернутого стола, так что его лицо оказалось от меня совсем близко, примерно в трех футах. Впечатление, что и говорить, не из приятных! Но тут я понял: на что бы ни уставился этот пристальный взгляд, в этом мире он уже ничего не видел и никогда не увидит.

Я неторопливо поднялся на ноги, и мне стала понятна причина, из-за которой парень с волосами цвета соломы потерял ко всему интерес: выстрелом ему снесло весь затылок, превратившийся в кровавое месиво. Я поднатужился и поставил брюнетку на ноги, подтолкнув ее в направлении двери. Помещение бара быстро опустело. В нем оставались еще, пожалуй, только мы, если не считать официантов с побледневшими, растерянными лицами, которые попрятались в подсобных помещениях бара. Поэтому мы с брюнеткой вышли на улицу и поскорее зашагали прочь.

– Итак, вы говорили?.. – весело напомнил я.

– Думаю, вы спасли мне жизнь, сэр, – произнесла дрогнувшим голосом брюнетка.

– Это еще неизвестно, кто чью жизнь спас, – возразил я. – Зависит от того, кого из нас белоголовый хотел прихлопнуть.

– Можете не сомневаться, именно меня, – уверенно заявила она. – Убеждена в этом! Стало быть, они следили за мной. – Девушка неожиданно замолчала. – Нужно немедленно сообщить обо всем Карлу! Я думала, нам ничего не грозит. Но теперь и он в опасности, особенно теперь, когда они напали на мой след.

– Я провожу вас, – благородно предложил я.

– Не надо. – Она отчаянно покачала головой. – Сначала мне необходимо повидаться с Карлом. Позже я сама свяжусь с вами. В гостинице.

Она подошла к краю тротуара, подняла правую руку, и тут же, не прошло и пяти секунд, возле нее остановилось свободное такси. Терпеть не могу людей, которым так везет!

– Минуточку, – сказал я, когда она уже садилась в машину. – Вы даже не назвали мне своего имени.

– Муара, – ответила она. – Муара Стевенс.

И укатила. Я подождал, пока не показалось другое свободное такси, которое двигалось в том же направлении и где сидел всего один пассажир со зловещей, как я рассмотрел, внешностью, расплющенным носом и шрамом, тянущимся ото рта до подбородка. Я тоже сел в эту машину и возвратился в гостиницу «Бристоль».