Текст книги "Обрушившая мир (СИ)"

Автор книги: Каролина Лирийская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 21. Шах и мат

Пока я томилась взаперти, здесь настал март. Это открытие неожиданно настигает меня, когда я короткими перебежками добираюсь до подъезда. Теплее не стало; люди все еще недоуменно косятся на меня, разгуливающую в кожаной куртке, и только пытаются согреть заледеневшие на поднявшемся морозе пальцы. Просто Москва вдруг из монотонно-серой становится ярче, новее, что ли, будто лучи солнца смыли с высоток грязную старую паутину, вернув им первоначальный бежевый цвет. Чувствуя нарастающее изумление, я заново исследую город, брожу в свободное время по таким закоулкам, куда здравомыслящий человек не сунется в жизни. Я с интересом разглядываю обновленные дома, повеселевших людей и посиневшее небо. Каким-то неведомом образом Москва, меняясь сама, меняет и меня, потихоньку успокаивая душу.

Сидя на лавочке в парке, я осторожно касаюсь татуировки на руке. Линии под пальцами чуть холодней остальной кожи; я аккуратно обвожу пальцем оскаленную пасть дракона. «Это смотрит закатно на нас дракон, и от взгляда внутри начинает ныть что-то древнее, дикое…» – что-то поэтичное, не помню точно и дословно, Влад когда-то читал, но ритм в память западал. Самаэль обещал снять на днях, он уже успел немного разобраться. Первой попыткой был Влад, ему татуировка – блок, как он сам сказал, – мешала колдовать, но дракон только побелел, выцвел и остался тяжело оттягивать руку Высшего мага, сковывая движения. Тоскливо вздыхая, я отвлекаюсь от этих мыслей.

Если вдумываться, я совершенно свободна, ведь в Аду объявили о моей смерти, никто нас не ищет, и я спокойно могла бы осесть где-нибудь в мире людей, прожить остаток жизни без битв, Апокалипсисов и вечных игр Преисподней и Небес. После длительных попыток влиться в ряд безликих демонов или людей не выходит. Для начала, прогибаться под толпу я не хочу, не способна просто. Пытаться можно, но в итоге все равно возвращаюсь на прежние позиции. И потом, без битв я не могу просто физически, у меня аж ломка начинается, и бедняга Лео, умудрившийся подвернуться под руку, это подтвердит. Я столько сражаюсь, что не могу представить себя вне войны.

Вот и выходит, что я свободна, а податься и некуда. Куда бы ни пошла, рядом будет все это, потусторонние миры; они не оставят в покое даже якобы покойника. Люди привыкли пользоваться другими, и они научились этому у нас.

Чисто теоретически я могу идти куда угодно: все пути открыты, никто не назовет предателем. Моя клятва Люциферу не обязывала спасать ему жизнь, только исполнять приказы – и, если вдуматься, это хороший шанс избавиться от привязи. Еще год назад я ушла бы, особо не задумываясь, но теперь вдруг осознаю, что привыкла к своим друзьям и не хочу оставлять начатое дело. Иначе для чего все это было?

Потому, даже сомневаясь и отыскивая постоянные причины остаться в мире людей подольше, я не могу избавиться от бессонницы, а когда засыпаю, мешаю другим, мечась по кровати и крича сквозь зубы. Я вижу кошмары поразительно детально, могу рассмотреть каждый волос на голове противника, каждую каплю крови на распоротом горле ангела, а крики умирающих громче обычного. Ишим вот кричит заливисто, я слышу вопль, смешанный со стоном, пытаюсь малодушно зажмуриться, лишь бы не видеть, но не могу. Бездыханное тело Ишим преследует меня во снах, хотя я отлично знаю, что она, уставшая и вполне живая, спит в той же комнате. И все же ночи становятся серьезным испытанием.

Вдохнув поглубже горьковатый воздух улицы напоследок, я взбегаю по лестнице, отпираю дверь и оказываюсь там, где положено сейчас быть. Сняв куртку, я вешаю ее на крючок, стараясь действовать как можно незаметнее и не выдавать пока возвращения. В квартире непривычно тихо, и, доходя до кухни, я на всякий случай прихватываю с собой кинжал.

К счастью, все достаточно мирно, если самонадеянно считать миром спорящих и злых Антихриста и Ройса. Поначалу, глянув на сложившуюся картинку, я думаю, что духа вот-вот развеют, но Самаэль философски вздыхает, подготавливая ему новые аргументы.

– О, Кара! – Так сильно мне Самаэль не радовался никогда, поэтому я инстинктивно отскакиваю подальше, чтобы он не мог меня достать. – Что ты думаешь о «Раммштайн»?

Они оба смотрят с такой надеждой, будто ожидают после окончательного вердикта чуда покруче воскрешения мертвых и прогулок по воде. Ну, с ними все ясно, эти двое нашли друг друга. Вчера, например, тоже какую-то группу обсуждали. Я сама музыку в принципе люблю, а немецкий язык по некоторым причинам – нет. Пожимаю плечами.

Черт знает, чем бы этот разговор закончился, вполне возможно, что даже дракой, но тут нам подло мешают. Погибшая, судя по внешнему облику, еще десяток лет назад микроволновка щелкает, трещит и начинает крутить сваленную в нее грязную посуду с бешеной скоростью. Газ на плите вспыхивает до потолка, оставляя черноту на белой краске, а холодильник трясет; самовольно открывшейся дверцей чуть не убивает Самаэля. Мы трое, обалдевшие немного от внезапно взбунтовавшейся техники, не сговариваясь падаем под стол. Как-то унизительно погибать не от рук ангела или демона, а от свихнувшегося холодильника.

Весь этот абсурд способен длиться еще довольно долго, но тут включается неисправное давным-давно радио: шнур его змеей доползает до розетки, в механизме щелкает. Мы слышим чуть хриплый из-за расстояния, но узнаваемый голос.

– Завтра состоится казнь предателей, – монотонно надиктовывает Велиар. – В полдень по времени Преисподней будет казнен государственный преступник.

Сейчас это звучит на всех радио, телевизорах и всплывает на экранах всех компьютеров, если поблизости есть демон, – так шепотом разъясняет Самаэль. Дешевый трюк. Королю нужны зрители, и это видят все, кто может. Похоже, чего-то такого Велиар добивается: абсолютной власти, владения всеми демонами, их вниманием.

Имени преступника благоразумно не называется, но мы почему-то сразу понимаем, что он о Люцифере говорит и ни о ком другом. Неясно пока, как он объяснит казнь, но если Король найдет нечто вроде прямых улик, Сатану придется судить по всем законам Преисподней. Хотя иногда мне кажется, что свод адских законов – это нечто мифическое или же давно утерянное.

Я наблюдаю за реакцией Самаэля. Он с каждым произносимым Велиаром словом мрачнеет больше, сжимает кулаки, и в комнате отчетливо пахнет озоном. Он неглуп, понимает, что Велиар специально пользуется всеми средствами информации, зная, что мы его услышим. Он готов к нашему визиту, он сам приглашает. Антихрист не может отказаться, и я его прекрасно понимаю: неразумно отвергать такой шанс покончить с правлением Короля.

– Меч у нас, – напоминаю я. – Мы можем попытаться…

– У него есть армия, – напоминает Самаэль. – На его стороне множество воинов, они искренне верят, что Люцифер предал Ад или нечто в этом роде. Мы не можем с ними всеми справиться.

– Если первым убьем Велиара, будет легче.

Они с Ройсом недоверчиво рассматривают меня, словно надеясь, что я рассмеюсь и заявлю, что это лишь шутка, разумеется. Но я более чем уверена в затее и готова рисковать. Убить Велиара не так сложно, если точно рассчитать удар. В открытой схватке шансов противостоять силе Высшего демона нет, но я планирую атаковать исподтишка. Убить можно каждого, кто не бессмертен, – это золотое правило наемника.

Отчасти я так быстро решаюсь из-за найденного с помощью Лео меча Люцифера. Велиар попытался одновременно скрыть его от ангелов и демонов, но, к счастью, забыл про обычных человеческих медиумов. Не стоило особого труда отправить по указанному адресу несколько должников Самаэля и уже спустя пару часов получить меч. Как заявил Ройс, все гениальное правда оказалось простым, надо было знать только точное место поисков. Вот так артефакт, меч первого Падшего, оказывается у нас. С виду клинок совершенно обычен и похож на мой, утерянный, но сила, скрывающаяся за сталью, поистине неизмерима, может обратить в прах любого.

Наша жизнь – сплошной риск, так почему бы не рискнуть напоследок? Завтра в Аду ровно в полдень или все закончится, или начнется нечто новое. Я до сих пор не знаю, чего жду больше.

От желания стереть Велиара темнеет в глазах. Отомстить бы этому ублюдку за все, что он совершил. И это не банальный геройский порыв или дело чести, мне просто хочется убить, искренней, чем когда-либо прежде.

***

Несмотря на перемену в правительстве, Преисподняя остается неизменной; нас встречают песок и жара, но это вызывает не глухое раздражение, а странную ностальгию. Однако некогда предаваться размышлениям: действо начинается, и все внимание сосредоточено на площади перед Дворцом. Я вдыхаю знакомо-пряный воздух, но помню, что медлить нельзя: где-то в мире людей держат нам портал Влад и Самаэль, чудом преодолевая навешанный Велиаром барьер.

Я снова обращаюсь к наблюдаемому спектаклю. Все демоны удивляются явно больше, чем Велиар предполагал, судя по его надменной улыбочке. Он ведь объявил, что Люцифер мертв, и ему безоговорочно верят: Высшие же не врут, просто смысла нет. Теперь толпа, надеявшаяся увидеть какого-нибудь мелкого демоненка или ангельского шпиона, замирает, в итоге разглядывает бывшего владыку. Первого Падшего в таком состоянии никто никогда не видел, от былого великолепия ничего не осталось: крылья растрепаны, будто ветром; один рог сколот, из-за чего кажется меньше по сравнению со вторым; а вместо запомнившихся мне доспехов или мундира – обычная белая рубашка и плотные штаны, одежда, похожая на ту, что выдавали нам с Владом. Однако свергнутому Сатане хватает гордости спокойно смотреть Велиару в глаза.

Его толкают навстречу палачу – высокому демону, держащему большой двуручник. Догадываюсь, что будет дальше: Сатану заставят преклонить колени и отрубят голову. Честных судов в Аду не бывает.

Люцифер мог бы разметать всю стражу остатками магических сил или броситься на Короля в безрезультатной попытке его победить. Это кажется глупым, и не выйдет ничего, но я бы попыталась. Удивительно, что Люцифер смирился. Просто поверить не могу, морщусь и презрительно усмехаюсь.

С крыши Дворца отлично проглядывается площадь полностью, я вижу Велиара, и если он догадается поднять голову и приглядеться внимательней, заметит меня даже сквозь невидимость, его магии хватит. Но Король слишком наслаждается победой, чтобы заботиться о защите. Весьма неосмотрительно для демона, занимавшегося большей частью дворцовых интриг, но Велиар, вероятно, считает, что я бросила дела в Преисподней, ведь пропала из поля зрения всех его подчиненных. Он ждет именно Самаэля, надеясь устроить какое-нибудь представление.

Стражники заменены демонами Самаэля, меня должен прикрывать из мира людей сам Антихрист, поэтому я так спокойна. Еще раз проверив, удобно ли кинжал выходит из ножен, я прыгаю. Ветер пронзительно свистит в ушах, сердце обрывается, когда я вижу стремительно приближающуюся землю. Не расправляю крылья, на секунду материализую их, для правильного приземления. Очень удачно я внизу оказываюсь – прямо перед Велиаром, степень удивления которого отлично прочитывается в его глазах. Ни один из стражников не пытается ему помочь.

– Рада видеть, Велиар. Рука не болит? – скалюсь я и, не медля, выкидываю вперед кинжал.

Слишком поспешно, не просчитав ничего, я действую на эмоциях, и поэтому Велиар успевает уклониться. Лезвие по самую рукоять вонзается не в сердце, а в плечо. По лицу видно, что это больно, но не смертельно. Я же, раздосадованная ошибкой, не отклоняюсь, а он уже переходит в нападение. Мы недооценили скорость Короля. Позади бьется крик, толпа волнуется, бежит. Им кажется, что по их души пришел ангел.

Ладно, к чертям это, мелькает в моих мыслях, и я бросаюсь к Люциферу, кидаю ему второй нож, которым можно перепилить веревку, связывающую ему руки; он ловит неловко, едва не роняет. Сам Сатана порядком удивлен моему появлению, но нет времени что-либо объяснять; я отталкиваю его в сторону от занесшего меч палача, а самому воину Велиара расцарапываю лицо, лишая зрения. Потеряв равновесие из-за четырех крыл за спиной, Люцифер падает в толпу, его едва не затаптывают паникующие демоны. Самаэль проводит портал, Ишим, прятавшаяся в толпе, помогает Люциферу уйти – все по плану, только я свою часть запорола. Нужно ненадолго отступить…

Портал ждет, Ишим уже толкает в межмировой разлом Сатану, бормоча ему извинения, а я спешно перелетаю ближе, видя медленно сдвигающиеся обратно края портала, будто трещина – рана на теле Вселенной – залечивается. Я чудом успеваю, касаюсь кончиками пальцев прохладной поверхности перехода, ощущая морозное покалывание…

Нас обеих сносит мощным ударом в одну сторону, прикладывает о стену Дворца. Затылок цел, но сильно болит спина, а в легких не хватает воздуха. Оглушенная Ишим со стоном сползает по стене, держась за голову. По шее ее стекает кровь, пачкая одежду.

Совершив грандиозную ошибку и потеряв взбешенного Короля из вида, мы фактически уже мертвы. А Велиара мы действительно не видим среди этой разбегающейся в разные стороны толпы. Демоны, почуяв драку, боятся, что их случайно заденет. Некоторые телепортируются, другие просто бегут, но на площади все еще много народа.

И именно сейчас Король ударяет. Я выпускаю крылья, выставляю их вперед, надеясь защититься, и размахиваю руками в попытке задеть противника. Щерюсь, жду его удара, но ничего не происходит.

А потом до меня доходит с изрядным опозданием. Он бьет в слабое звено, как всегда, как демоническая армия, действовавшая по его планам. Он целит в Ишим, которая не видит ничего из-за крови, залившей лицо. Раскрыть глаза не выходит, ресницы слиплись. Ишим ничего не видит, фактически ослепла, и поэтому не знает, что творится. Не подозревает даже, что на нее падает Высший.

Сама я ранена; хребет чуть ли не перебит, а в ушах звенит протяжно и долго, но я все равно с усилием вскакиваю и бросаюсь Велиару навстречу, наперерез. Отбрасываю Ишим в сторону, обхватив ее за талию и особо не церемонясь. Удар о землю выбивает из нее дыхание, но Велиар выбил бы из нее жизнь.

Король падает туда, где секунду назад была Ишимка, но вместо ее тела клинок прошивает пыль и песок. И частично меня – плечо кровит.

Его острый меч вырывается из песка, взметнув едкое облако пыли, от которого слезятся глаза. Не успев опомниться, я оказываюсь спиной к стене, а меч блестит напротив моего лба, опасно подрагивая. Рукам жутко больно: я вцепляюсь в лезвие. Лицо Велиара искажено гримасой злости, он прикладывает максимум усилий для того, чтобы я разжала пальцы и его меч ударил мне в голову. Я не сдаюсь, впиваюсь зубами во внутреннюю сторону щеки; чувствуя железный привкус крови, заполняющей рот, я едва удерживаюсь от крика.

Время замедляется, секунды, пробегающие сейчас, могут быть и часами, и днями, и даже тысячелетиями. Все остальное становится совершенно неважным, далеким; Вселенная сужается до нас двоих, до сияющего клинка, до стекающей по запястьям крови, до моего дыхания на стали, до сумасшедших глаз со змеиным зрачком напротив. Площадь пуста: все разбежались, остались только мы.

Это мой меч перед глазами дрожит, тот, который я всегда держала в руках другим концом. Лезвие его я знаю до миллиметра, до небольшой выщербины у гарды и едва заметной продольной царапины. Это оружие было моей жизнью, оно же становится моей смертью.

Не хочу!

Крыло изгибается до боли, до треска в тонких костях, оно выламывается, но жесткие перья бьют Велиара по лицу. Демон прикрывает глаза рукой, зная всю опасность ослепнуть, и я выскальзываю из-под меча. Отталкиваю, заламываю ему руку за спину и с силой швыряю в стену.

Кидаюсь к Ишим, встряхиваю ее, и она слабо вздрагивает и не открывает глаз. Нам нужно уходить, но я не могу тащить ее на себе.

– Вставай, ну же, – кричу я. – Ишим!

Она не отвечает, я в ужасе хватаю ее за руку, лихорадочно оглядываясь на приближающегося Велиара. Ишим молчит, Ишим… нет? Быть не может, невозможно, я не могу ее потерять! Только не так, только не сейчас, когда она так нужна мне.

Я замечаю, что она едва дышит. И почему я так перепугалась, ведь известно же, что демоны небывало живучи. Лишь бы Король посчитал ее мертвой…

Велиар настигает меня широким кошачьим прыжком, схватив за волосы, грубо оттаскивает меня от Ишим. Удар обжигает скулу, я выплевываю кровь ему под ноги. Пошатываясь, упрямо встаю…

– Ненавижу! – рычу я Королю в лицо. – Ур-рою!

Это просто глупо – на Высшего с голыми руками кидаться, он же меня убьет с первого удара. Странное желание отомстить двигает меня вперед. В таком состоянии я готова ему в горло зубами вцепиться, захлебываясь кровью.

Точным ударом я выбиваю меч из его рук. Он хватает оброненный кем-то клинок, а я наконец получаю назад свое оружие. Оно удобно ложится в руку. Велиар идет кругом, приближается, а под ногами его хрустит песок – неприятно для моего обострившегося слуха.

Я не выдерживаю первой, быстро приближаюсь, подрезаю его под ребра и тут же отскакиваю назад. Мне удается его задеть, но рана слишком несерьезна для Короля, и это никоим образом его не замедляет. Шансов нет, все, выбежало время, кончилось. Я одна напротив демона в полтора раза сильнее меня, за спиной умирает Ишим, а рука с оружием странно дрожит, и я запоздало вспоминаю, что плечо глубоко рассечено. Проклятье, я ведь проиграю так!..

С трудом отбив серию атак Велиара, я взлетаю, тяжело и загнанно дыша. Для передышки необходима пара секунд, и воздух – единственный выход, не взлетит же демон следом…

Взлетает. Страшные искореженные крылья рвутся из его спины, на них нет перьев, их словно у нетопыря вырвали. Страшно, когда вот так: каждая косточка видна, кожа обтрепанная и как обожженная, но крылья держат его на лету, а размах даже больше моих. Когда-то он был Падшим, как и я, как и Люцифер. Но мы еще не растворились в Аду, не отравились им до конца, хотя я уже называю этот мир своим. Велиара искорежила темная тягучая магия Преисподней. «Чудовище», – думаю я; во мне воет и царапается огрызок ангела, которым я когда-то была.

Мы врезаемся друг в друга на высоте, Король бросает меч и врезается в меня всем телом, сбивая вниз и вбивая в песок. Теряя равновесие, я тоже отказываюсь от оружия, грубо вцепляюсь ему когтями в плечи, рычу. У нас обоих в мыслях что-то ломается, исчезает, и мы уже впиваемся друг в друга с поистине животным остервенением, с каким дрались древние демоны.

Мне нужно выбесить его, вывести из себя, чтобы Король окончательно переступил черту и рухнул в бездну. Пусть лишится разума, пусть бросит цепляться за человеческий облик.

Падаем единым существом, сплетая руки и ноги, поднимаем ворох песка. Я оказываюсь сверху, подминаю под себя Велиара, и он сдавленно шипит от боли в крыльях. Несколько ударов по лицу, и вокруг глаза начинает наливаться синяк; ранения злят Короля еще больше, он сбрасывает меня, отталкивает на несколько метров. Ощущение будто меня машина сбила, ударом он ненадолго лишает меня дыхания. Вжимаясь в землю и зло дергая крыльями, я смотрю на Велиара с выражением усталой усмешки. Демон заносит руку с длинными когтями надо мной, собираясь вместе с трахеей вырвать жизнь.

– Pater noster qui est in caelis, – торопливо начинаю я, сокращая везде, где только можно, но не теряя смысл. – Аdveniat regnum tuum. Et ne nos inducas in teutationem. Quia tuum est regnum, et potestas, et gloria in saecula.

Велиар отлетает в сторону, зажимая уши руками и сдавленно подвывая. Будучи демоном, он не переносит молитв, не спасет даже гордый статус Высшего: слова для всех одни. Я ликующе скалюсь, приподнимаясь на локтях.

– In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen! – припечатываю я.

Обессиленно упав на колени, Велиар исподлобья смотрит, в зрачках пылает неподдельный огонь. Молитвой я ранила его больше, чем руками за все это время; он вцепляется в тлеющее лицо. Тошнотворно пахнет горелой плотью, кожа отходит полосами.

– Почему ты пользуешься Его словами? – хрипло спрашивает Велиар. – Ты не достойна…

– А ты, видать, достоин? – Я неторопливо подбираю меч, подхожу ближе. Все движения медленны и расслабленны, ведь адреналин битвы понемногу спадает.

Он видит свое отражение на лезвии меча, видит лицо, утратившее человеческие черты. Злится, бесится, но, обожженный святыми словами, не может встать и сопротивляться. Никогда в Преисподней не звучали молитвы, и сейчас они имеют силу больше силы Высшего.

– Твой план мог бы сработать, – подтверждаю я задумчиво. – Но ты кое-что не учел, Велиар. У нас уже есть правитель, потому что он – Люцифер, первый Падший. Единственный, кто может держать Ад. Его не убить парой слов на латыни.

– Я разбит, – соглашается Велиар. – Хорошая была игра.

Отвечаю коротким смешком – на большее не хватает.

– Шах и мат, ваше величество.

Меч опускается быстро, одной вспышкой, я слышу звук рассекаемой кости. Не отворачиваюсь, смотрю с изощренным вниманием.

Рогатая голова падает в песок.